Золушка. Первые шаги

Из  воспоминаний детства, я быстро вынесла один постулат, а именно : приключения меня любят! Ну, или я умею их находить.
 
Первое  из них, случилось когда мне было месяцев одиннадцать.
 
Моему отцу ( редкое событие), дали небольшой отпуск. У него в принципе их или не было, или они были очень непродолжительными.  На моей памяти, самый длинный из них,  длился неделю.

 И вот, проведя несколько лет без всяких отпусков, лишь с редкими выходными днями, он, наконец,  получил  аж (!) три дня отдыха. Ну и куда прикажите  деваться с таким  то счастьем? Мои родители решили, что навестят его родителей. Ну т.е. моих бабушку с дедушкой.

Представляете, какой вынос мозга*  возник у одиннадцати месячного карапуза?

  У меня оказывается, есть еще и бабушка с дедушкой?! О-ба-на! Я и к этим - то родственникам, только начала привыкать, не считая того, что я в принципе только стала привыкать, к тому, что у меня здесь вообще  есть родители. Притом – оба, замете, оба родителя! А тут, оказывается, что к ним в комплекте  прилагаются еще и бабушка с дедушкой! Вот уж новость, так новость!

Одним словом – я с одной стороны обрадовалась, а с другой – насторожилась. Опять же, поймите меня правильно, я только двумя руками   «за» многочисленную родню.  Но…. Но я хорошо помнила, как в нашем  старом доме появилась новая родня. Помнила, как мой отец, склонившись над моей колыбелью,  нервно теребя длинную рыжую бороду, глухо произнес:
- Вот, дочка, это твоя новая родня. Они будут заботиться о тебе.
И подозвал поближе какую-то странную женщину с не менее странноватыми девочками, которых она крепко держала за руки.
Помнила и как быстро,  я из светлой,  солнечной комнаты, оказалась в темном чулане…. Все помнила.

 Так что знакомство с новой родней меня немного волновало.

Впрочем, гораздо больше меня все же заботило желание поесть, поспать и напроситься взрослым на руки.  К тому же, к этому времени,  я научилась отлично ползать, вставать и тихонько перебирая ногами и руками, крепко держась за палку – ходить. И это было интересно, и очень будоражило мое любопытство.  Мне не терпелось самой заглянуть в этот новый для меня мир, который я пока видела лишь урывками – из коляски или с рук взрослых.
Нет, мне очень нравились теплые мамины руки, всегда вкусно пахнущие, всегда приходящие мне на помощь.
Но крепкие, чуть шершавые, пахнущие кожей и оружейной смазкой,  руки отца – я просто обожала!

И все же этого мне становилось мало. Большой мир – манил меня. Звал переливами незнакомых звуков; яркими красками, скользящих мимо меня, размытых силуэтов какого-то транспорта ( но точно не карет и повозок); разнообразными запахами, наполняющими его.
Так что этому путешествию, я была рада.

Само путешествие, правда,  я помню плохо. Резковатые запахи, громкие звуки, много незнакомых людей….

А потом, потом  мы оказались в каком-то большом стеклянном доме. Сели в большую, светлую  коробку, пахнущую не очень аппетитно  и поехали куда-то  вверх.

Пока мы ехали, я внимательно посматривала на папу с мамой, но оба имели очень непроницаемые лица, почему-то,  и молчали.
Наконец  дверь этой странной коробки открылась и я увидела две новые фигуры, возникшие в моей жизни: высокий седой старик, с аккуратной белой бородкой  и  высокая, стройная, пожилая дама. С чуть надменным лицом и высоко вздернутым подбородком.
- Ну, здравствуй, батя. – мужчины крепко обнялись.
- Здравствуй, мама. – голос моего отца звучал чуть отстраненно.
- Здравствуй. – чуть холодно произнесла женщина, еще сильнее сжав губы.
Мама стояла молча. Лишь кивнула обоим головой.
- А кто это у нас тут? – после затянувшейся паузы, наклонился ко мне седовласый.
Дедушка, как я поняла.
- Ой, ты ж какая хорошенькая…. – заворковал  со мной дед, аккуратно беря на руки. – Ну чего же мы стоим? Заходите. – засуетился он, первый устремляясь, со мной на руках, к открытой двери.
 
За ним молча подхватив вещи, последовали и остальные.
 
Меня  быстро раздели, накормили, намыли и положили спать.

Так что осмотреться я толком так и не смогла. Уснула сытая и довольная, на чем-то мягком.

Проспала я правда не долго. Проснулась в сероватой темноте большой комнаты. Откуда-то в комнату заглядывала  желтоватая  полоска света.  Где-то звучали голоса. Я различала голос отца и иногда мамин. Слышался мелодичный звон и чуть неприятный для моего слуха, железный  лязг.
Видимо взрослые сидели за столом, как определила я для себя эти звуки.
По дому растекались многообразные  запахи.
 
Мне стало любопытно: что же там происходит? Спать больше не хотелось.
Я скатилась с чего-то мягкого на мягкий же ковер ( видимо спать меня уложили на диване) и не спеша поползла в сторону полоски света, что падала в мою комнату из-за приоткрытой двери.

Поползла и… оказалась в огромном, длинном коридоре, покрытым чем-то шершавым и теплым.
 
Оставалось решить: куда я хочу дальше?
Справа от меня звучали голоса взрослых, а слева вкусно пахло чем-то мясным и печеным.

И я повернула туда. Ведь взрослых то  я уже видела, а вот источник таких обалденных запахов - нет.
 
На четвереньках  я шустро преодолела расстояние до кухни и  ввалившись туда села на пол, оглядывая помещение.

Оно было светлым, теплым и большим.  Таким большим, что по размеру могло сравниться с нашей квартирой.
На кухне стояла тишина.  Было слышно лишь тиканье больших настенных часов: тик – так, тик – так.

Откуда-то сбоку звучали  знакомые голоса.

Спереди из приоткрытого настежь окна дул прохладный ветерок и доносились  далекие, не  знакомые мне звуки. Рядом с окном стоял стул с высокой, обитой тканью, спинкой. А на подоконнике что-то блестело, в лучах неяркого Солнца.
Мне стало любопытно и я подползла поближе к окну.
Что-то прозрачное, стоящее на подоконнике, заблестело еще ярче. Это еще больше разожгло мое любопытство.  И я  встала, оперевшись на стул.
На окне стояла прозрачная, круглая тарелочка, сверкающая множеством граней в свете заходящего Солнца.
 
Я потянулась к ней, стараясь достать. Но я была слишком маленькой, а подоконник слишком высоким, так что у меня ничего не получилось.
От огорчения я хныкнула. Но не сдалась!

А  подтянувшись на руках, сопя и кряхтя, наконец, оказалась на стуле.  Чему очень обрадовалась и весело гукнула.

Видимо эти звуки и были услышаны в комнате, где собрались взрослые. Потому что краем уха я услышала тихие шаги, скрип двери и удивленный голос  отца, обнаружившего, что меня нет на месте.
 Затем к нему присоединился  голос мамы. Зазвучали и другие  голоса:
- Да здесь где-то.
- Куда она денется?
- Надо просто все осмотреть.
Судя по звукам, взрослые рассредоточились по разным направлениям.
 
Поняв, что интересной, переливающейся штуки меня вскоре могут лишить, я покрепче  ухватила руками блюдце. Пальцы попали во что-то пушистое и невкусно пахнущее. Судя по всему, я ухватила хрустальную пепельницу.
Осознав это, я брезгливо отдернула руку. И совсем уже было  решила спуститься вниз, как мое внимание привлекла пролетевшая мимо окна птица.

Меня это явление крайне  заинтересовало и я, подтянувшись, влезла на подоконник. А затем, ухватившись покрепче за  белую, чуть скользящую под пальцами раму, выпрямилась во весь рост,  стараясь разглядеть поближе пролетавших мимо окна и высоко в Небе,  птиц.

За этим интереснейшим занятием и застукал меня отец, вошедший на кухню.
Он на пол секунды замер на пороге и…  молча, сделал стремительный, даже не шаг, нет.  А -  бросок.
 
И он бы успел. Если б не подлетевшая близко ворона. Увидев, так близко, огромную, чудную птицу; я с радостным гуканьем протянула к ней руки, почти ухватив за блестящее, черное перо и…. вывалившись из окна – полетела в след за ней, в  неизвестность.

Услышав  лишь удивленное воронье карканье,  да  дикий крик отца, раздавшийся сзади. Но все эти звуки через миг, сменил лишь  шум ветра в ушах.

Справедливости ради надо сказать, что этот шаг в неизвестность,  неизвестностью  был только для меня. Для вороны сей маршрут был вполне  себе знаком.
 
Что касается лично меня, то сначала я камнем падала вниз, кувыркаясь и переворачиваясь в воздухе. Уши закладывало от шума ветра,  холодный воздух больно бил по телу. Наверное, я бы начала пугаться, если б вдруг мое стремительное движение вниз, не замедлилось.

Меня словно качнуло, а потом упругая, теплая струя воздуха, мягко подхватила под живот и я начала медленно снижаться вниз.
Мимо меня пролетела ворона, с удивлением оглядывая неизвестное ей существо. Не могу сказать: та самая это была птица или другая? Я плохо запомнила ее физиономию.
 
Да меня это не особо и интересовало. Мне понравилось парить в воздухе.
Мимо скользили облачка, силуэты домов, тени птиц, Небо переливалось всеми оттенками розового и золотистого, в лучах заходящего Солнца.

Теплый воздух,  бережно подхватив меня,  не спеша опускал на землю.
 
Однако, ближе к земле,  мое падение вновь ускорилось и меня опять почти перевернуло, когда я услышала тихий смешок над своим  ухом и увидела сбоку от себя,  словно открывающийся  внутрь Неба, прозрачный туннель, сотканный из воздуха.  А в нем - полу прозрачное, похожее на человеческое,  лицо…? 
«Ветра! Это лицо – Ветер.» - догадалась я.

Ветер был не очень теплый и дул с Заката…. Рядом с моим Ветром воздух чуть уплотнился и,  я почувствовала на себе сначала  чье-то обжигающее зноем, дыхание. А потом на меня  резко дунуло холодом. Чуть уплотнившиеся струи воздуха рванули вверх, то сходясь, то разлетаясь в стороны, в завораживающем,   дружественном Танце.

Я, забыв обо всем,  восхищенно  наблюдала за Танцем Ветров, когда на меня снова дунули и чуть потрясли.

И я вновь перевела взгляд вниз, переключив свое внимание на Западный Ветер и…. протянув руку, попыталась потрогать его.
Он снова засмеялся, видимо моя попытка развеселила его,  и плавно опустил меня в крону ближайшего тополя, прямо в большое воронье гнездо, что вызвало огромный переполох, в готовящейся ко сну, стае этих птиц.
С диким:
- Ка-а-аррр….- они метнулись в разные стороны.

Что несколько обескуражило меня и обидело. В добавок,  в гнезде было довольно тесно седеть. А вечерний воздух неприятно холодил кожу. К тому же рядом со мной никого не было: ни мамы с папой, ни ворон, ни даже Ветра. Да что уж там – Ветра, Феечки и той не было!

Так что я уселась в гнезде поудобнее, поджав под себя ноги и покрепче ухватившись руками за край гнезда, и  от души зарыдала….

Правда рыдала я не долго, вволю нарыдаться мне не дала голова отца, неожиданно появившаяся рядом с гнездом. От  такой неожиданности я  и произнесла свое первое в жизни слово:
- Не я.
А затем развела руки в разные стороны и пожав плечами, повторила:
- Не я.
Видимо, где-то в глубине души я понимала, что моя попа вполне,  так себе,  заслуживает ремня, за такие кульбиты… и пыталась снять с себя вину.

Хотя, судя по физиономии отца, ему явно было не до моего воспитания.
Так что он просто схватил меня в охапку и осторожно спустил на землю.
 
Но, честно говоря, я уже плохо помнила и этот спуск по толстому стволу старого дерева,  и вой серен «Скорой помощи».

 Более - менее я проснулась уже в каком-то месте, остро пахнущем лекарствами. Когда кто-то, передав меня на руки  родителям, ворчливо произнес, густым  басом:
- Такое впервые на моей практике. Но видимо подгузник спланировал вместо парашюта. Она абсолютно здорова. На ней не царапинки. Просто уже хочет спать – время то не детское.

А дальше я уснула, уткнувшись носом в плечо отца. И никак не могла понять, почему всхлипывает мама и все время меня гладит?