В отпуск на кладбище

     Пиастры...гружённые золотом галеоны...на сундук мертвеца и бутылку рома... После такого вступления речь должна обязательно пойти о морских разбойниках .
Я еду на север Израиля искать могилу карибского пирата. Просвещённый культовым фильмом зритель, авторитетно скажет: «Братан, ты ошибся регионом!»  Только я и сам, без всяких подсказок догадываюсь, что пиратским костям логичней лежать там, где более трёх столетий гордо реял «Весёлый Роджер», а не в священном  для евреев Цфате.  Скоплю нужную сумму и обязательно отправлюсь в круиз по Карибскому морю, а пока... Старенькая «шкода» везёт меня на север.
 
     Галилея. Уже одно название  ассоциируется со святостью, а  память рисует  библейские сюжеты с едущим на ослике Пророком. Всё в этих местах, так или иначе, связано с Библией – Иисус Христос и бОльшая часть апостолов родом отсюда.  Мне кажется, со времён Христа здесь ничего не изменилось, всё также изумительны в своей красоте и разнообразии красок склоны галилейских гор, а  рядом с дорогой мирно пасутся барашки, не обращая никакого внимания на проносящиеся машины – они здесь лишние, из другой реальности. Если бы не эта деталь, можно было подумать, что время задержалось на несколько тысяч лет. Чем ближе я подъезжаю к Цфату, тем больше хочется понять и ответить на вопрос «как здесь мог оказаться Дон Яаков де Куриэль и при чём здесь пираты».

     Всё началось с книги Даниила Клугера «Перешедшие реку». Герой  книги Дон Яаков де Куриэль происходил из знатного марранского рода, его предки были насильственно крещены в 1391 году. Однако происхождение не помешало сделать блестящую карьеру. Уличённый инквизицией в «тайном иудаизме», адмирал испанского флота был вынужден бежать.  Вместе с экипажем он привел  свой флагманский корабль на Карибы, где много лет успешно грабил  испанские галеоны.

     Через опущенные окна в машину врывается галилейский луговой ветерок. Слева от меня покрытые зеленью горы, справа до самого горизонта – виноградники и бескрайние луга. Идеальное место для медитации, философских размышлений и писания картин, не зря Цфат называют городом каббалистов и художников.
Кладбище Цфата взобралось на вершину холма.  К могилам праведников  ведут  отполированные миллионами ног  ступени. Таблички с указателями приводят паломников и туристов к самым древним захоронениям . С одной из групп я поднимаюсь туда, где покоится прах  великого раввина,  создавшего в конце XVII века новое каббалистическое направление  - Рабби Ицхака Ашкенази  или, как его называли современники,  Святого Льва.  Здесь же могила его любимого ученика – рабби Коллабри, 400 лет назад в своей книге «Сефер хезьёнот»  он поведал о бывшем карибском пирате. Коллабри писал о том, что забросив пиратский промысел,  Куриэль облачился в белые одежды, сшитые из парусов, и отправился в Палестину. 
Так, Даниэль Клугер узнал о судьбе пирата-каббалиста, а вслед за ним и я заболел темой «еврейских»  пиратов Карибского моря. Много лет по крупицам я собирал сведения о еврейском участии в морском разбое. И вот, наконец, я на древнем кладбище Цфата ищу могилу Дона Яакова де Куриэля – капитана испанского флота, карибского пирата, ученика великого раввина Ицхака Лурье Ашкенази.

     Судя по тем скудным сведениям, что мне известны, их могилы должны быть рядом – все любимые ученики Святого Льва похоронены рядом с учителем.
Тщетно я делаю круги вокруг захоронения  АРИ (акроним имени Святого Льва), пытаясь прочитать надписи на иврите, сохранившиеся на обломках древних надгробий. Многие давно стерло время и уже с трудом можно хоть что-то разобрать,  другие плиты и вовсе рассыпались на мелкие осколки не оставив ни имён, ни дат.
Солнце в зените. Потеряв надежду, я начинаю спускаться вниз. Смахнув тыльной стороной ладони пот со лба, я ищу взглядом кран с холодной водой – должен же быть на кладбище какой-нибудь источник влаги. Возле закрытой на замок конторы  сидит работник кладбища. Впрочем, если бы у ног валялась абордажная сабля вместо лопаты, этого высушенного на солнце отпрыска марокканских евреев можно было легко принять за карибского пирата.

- Добрый день, уважаемый, - обращаюсь  я на иврите.

Он слегка приподнимает поля соломенной шляпы и ничего не отвечает, видимо, я помешал ему спать после трудов праведных.  Без всякого интереса полусонный марокканец начинает меня осматривать.  Точно так же он бы глядел на ползущую по его волосатой руке муху.

- Я ищу могилу известного карибского пирата, - говорю я без всякой надежды.
 Его взгляд становится более осмысленным.

- Зачем тебе этот пират?

- Я хочу о нем написать.

 Собеседник  оживляется, снимает  шляпу,  кладёт на траву, а потом долго смотрит мне в глаза.

- Так ты – писатель?  Меня зовут Коби.

Пожимая шершавую от мозолей руку,  я  догадываюсь о причине изменившегося настроения – хитрец решил, что у меня «денег куры не клюют». Чтобы как-то исправить допущенную оплошность, я начинаю мямлить.

- Понимаешь, я не совсем писатель, точнее, я совсем не писатель, просто, мне очень интересно найти его могилу. Если ты сможешь помочь, я готов оплатить, в разумных пределах, твои усилия.

Сказав это,  мысленно прощаюсь с тремястами шекелей.

- Ты обратился по адресу, я единственный на этом кладбище, кто может тебе помочь. Теперь он окончательно проснулся и в хитрых глазах появился  нехороший блеск. - Посмотри вон туда, - Коби указывает направление. Кроме сотен древних памятников я ничего не вижу. - Не туда смотришь, гляди выше! На вершине памятник с зеленой отметкой - этому захоронению 420 лет. Я нашел его в прошлом году по заказу одной семьи из Австралии. А вон тот памятник моложе, но на его поиски ушло почти полгода, очень много надписей не сохранилось, поэтому пришлось искать так долго.

Пока он рассказывал, я увидел  не меньше десятка памятников, отмеченных зеленой краской. Хороший приработок к зарплате, наверное, на свете полно евреев, которые хотят отыскать свои потерявшиеся корни. Надо же,  Австралия...

Угадав, о чем я думаю, Коби с простодушной улыбкой сообщает:

- Ты думаешь, я бы стал за гроши ковыряться на этом кладбище?!  Иногда обращаются из Америки, Канады, в прошлом году был заказчик из Китая...

- ?!?!

Мысленно я прощаюсь еще с несколькими сотнями шекелей и нервно спрашиваю:

- Так в какую сумму может обойтись твоя помощь?

Коби перестаёт улыбаться, его глаза суживаются и взгляд фокусируется на моей переносице, кажется,  он  пытается просверлить череп и заглянуть внутрь, желая определить  платёжеспособность.

- Все зависит от времени поисков, возможно, на них уйдет неделя  или несколько месяцев...

- Ну, назови приблизительно, - не переставая нервничать, спрашиваю я и уже готов выложить этому кладбищенскому пирату целую тысячу.

- Если все будет хорошо, поиск обойдется... (Мне показалось, Коби удалось проникнуть в самую сердцевину моего мозга)
...в десять тысяч, - сказал он, скромно улыбнулся и тут же уточнил, - евро.

- Десять тысяч евро?!?!
 
Если кто-нибудь  увидел бы в этот момент мое лицо с вытаращенными глазами, он  точно  вызвал бы «скорую».  Реакция Коби была противоположная – хищный блеск в его глазах мигом потух.

- Если все будет хорошо, - сказал он, надел шляпу и потерял ко мне всякий интерес.

     Я возвращался в родной Ашдод и совершенно не жалел о потраченном времени, в конце-концов – это мой отпуск.  Вспоминая наш  «деловой» разговор с Коби, я представил его сидящим в таверне с попугаем на плече. Пиастры...гружённые золотом галеоны...Десять тысяч евро!!! А что?! Он вполне мог быть потомком Дона Яакова де Куриэля!