Извините, ошибочка вышла...

из цикла жизнеописаний "Северный Плутарх"


Яшковская Ольга Константиновна (1919 — 1999 г.р) — бухгалтер одного из леспромхозов Няндомского района Архангельской области, до этого — так же бухгалтер механических мастерских в Княжпогостском районе Коми АССР, до этого — 10 лет лагерей за сотрудничество с оккупационными властями Германии на территории Одесской области Украинской ССР. А уж до этого....Известно, что их было две сестры у матери, которая умерла всего-то на полтора года раньше 80-летней к тому времени Ольги Константиновны.

Ольга Константиновна оправдана властями и судами... Десять лет отсидела, а потом пришла бумага, которую зачитали тихо в присутствии инструктора обкома КПСС, комитетчика из госбезопасности и военкома на партсобрании конторы леспромхоза, где она работала после освобождения. Бумага гласила, что Ольга оправдана и что она  вообще герой и представлена к очень высокой награде! Из рабочих и служащих на собрании было лишь 8 человек. Всем им пришлось расписаться в том, что «информация секретная», и они поставлены в известность о наказании в случае разглашения... Дело в том, что Ольга была разведчиком, причем не простым военным разведчиком, а с «глубоким погружением». Она знала румынский язык в совершенстве, имела отношение к Румынской службе  «Секуларе» и сетевым схемам разведки через цыган. Может быть, потому о её детстве и юности не известно вообще ничего. Где-то там — в Северной Буковине или в Транснистрии были её корни, её вербовка, её школа и её трагедия...

В общих чертах картина представляется следующей. Фашистами были расстреляны два цыганских табора — с детьми и всеми, кто вместе с цыганами подвернулся под карательную руку. Каналом дезинформации через цыган была Ольга. То есть она сливала в цыганскую среду «новости», которые вводили в заблуждение румынскую разведку (та, в свою очередь, безоговорочно делилась информацией с нацистами). Какими-то странными умозаключениями следователем ведомства контрразведки Абакумова в 1947 году был сделан вывод, что Ольга сознательно уничтожила «канал». На неё вешали тогда даже прямое предательство (погибла наша агентура и в Кишиневе, и в Бухаресте и в  штабах 6-й армии генерала Хенрици, дислоцированной в Одессе). Потом часть обвинений сняли, хотя до расстрела было совсем близко, заменили на 15 лет лагерей, из которых отсидела она ровно десять. А теперь вот,  «извините, ошибочка вышла...». Историки военной разведки, наверное, пишут десятки версий причин гибели той разведсети , что-то засекречено совсем из работы специальных ведомств, не смотря на почти уже 80-летний юбилей начала войны.

У Ольги же не было детей. И у сестры её не было. Сначала война, потом лагеря. (Сестра тоже прошла лагеря, но причины её ареста неизвестны). Две женщины служили Отечеству, но судьбу их определило не Отечество, а какие-то темные игры спецслужб и спецсудов. В случае с Ольгой справедливость восторжествовала и объявилась, как капризная дама, хотя бы позже. Но сколько судеб и обвинений теперь уже совсем никому неинтересны, сколько людей погибло, защищая «самую справедливую идею самого справедливого государства на Земле»?

.. Когда Ольга Константиновна уезжала из леспромхоза (а уехала она, собравшись за четыре часа. Они ни секунды не хотела быть там, где её быть не должно!),на прощанье она чуть ли не на чемоданах организовала чаепитие с двумя своими коллегами. Шел 1960 год. Одна из коллег была беременна.  Ей Ольга подарила на память о себе и странностях несостоявшейся другой судьбы маленькую салатницу. Её изящество было чем-то не местным, каким-то далеким.... Как будто из другого времени или из другого мира была та салатница. Внутри неё был яркий рисунок старого цыгана в черной шляпе и красной рубахе. Цыган раскуривает трубку...