Глава 3

У Притчарда был целый список вещей способных вернуть его в трезвое состояние. Но заточка, с помощью который неизвестный намеревался проткнуть ему почку, не входила в этот список. После того, как потух свет и над ухом Бэрбоуна раздался голос, в темноте мелькнул огонёк сигареты, затем последовал чей-то вопль, и в помещении началась неразбериха. Ощутив, что его никто больше не держит за шиворот и не тыкает заточкой, Притчард качнулся в сторону, упал на пол, намереваясь перекатиться и вступить в бой с неизвестным противником. Кто-то наступил ему на руку и капитан, вскрикнув, ударил темноту перед собой. Возгласы и топот, свидетельствовавшие о том, что посетители нащупали выход, и теперь пытаются выбраться наружу, были прерваны окриком и зажегшимся светом. Внезапно наступило молчание, все находящиеся в таверне повернули головы в сторону источника света. Им был фонарь в руке хозяина трактира – широкоплечего и бородатого роса Строганова. В другой руке бородач держал револьвер, присутствие именно этого предмета привело людей в чувство. Бэрбоун поднялся с пола, опёрся о стол, отметив, что Берит сидит так же, как и сидела до этого. Словно свет никто не выключал, и никто никого не хотел убивать.
В это время трактирщик приказал своему работнику проверить пробки, а толпа расступилась, пропуская вперёд отца Давида, позади которого маячила фигура Арнольда. Через плечо лысого мавра был перекинут человек. Строганов поднял лампу повыше, чтобы разглядеть эту ношу.
- Ну-ка, на стол его положи, браток, - щурясь, проговорил трактирщик.
Арнольд пожал плечами, и сбросил человека на стол. Присутствующие придвинулись ближе, и по комнате прокатился  чуть слышный вздох – шея у пойманного злоумышленника была сломана, а лицо его застыло в гримасе крайнего изумления.
- Я случайно, – пробасил Арнольд, пожав плечами. – Он вырваться хотел, ну и не рассчитал я силы.
- Так, - рос поставил лампу на стол и почесал голову. – Никому не выходить, ясно?
Все закивали.
- Надо позвать солдат. Пусть займутся. И повторю ещё раз – никому не выходить.
Единственными, кто не услышал слов Строганова были Берит и Бэрбоун. Они стояли в коридоре, где единственным источником света была зажигалка. На полу лежало тело. Притчард нагнулся над трупом, осветив лицо того. Владимир таращился в потолок с удивлённым видом, на груди слева рубашка пропиталась кровью. Притчард тупо глядел на лицо мальчика, не веря, что его убили. Он просто оказался на пути убийц и они устранили помеху. Ударили в сердце ножом и отбросили его с дороги.
- Сколько их? - всё ещё глядя на тело Владимира спросил капитан.
- Четверо, - тон демоницы стал ласковый. - Один из них немного окровавлен.
- Где? Куда они пошли?
Она видела как Бэрбоун сжимает до белых костяшек кулаки, она видела его безумный взгляд. И хотя это ей нравилось, она решила выждать, когда он придёт в себя. Взяв с подставки зонт, Берит направилась к двери. Остановилась  и оглянулась на Притчарда, который вперился в неё выжидательным взглядом.
- Тебе нужно взять себя в руки, Притчард, прежде чем искать их.
- Просто скажи куда они пошли, - капитан смог проявить самообладание и не сорваться на крик.
Опьянение постепенно сдавало позиции, вытесняемое страхом, и капитан не мог с этим ничего поделать, разве что сильнее напиться. В голове, подобно заевшей пластинке, повторялась фраза о том, что Милорд передаёт привет. Сама же мысль об убийцах, способных без колебания убить кого угодно, медленно превращала заурядный страх в всепоглощающий ужас. Стараясь не думать о тёмных улицах и ножах Притичард выскочил вслед за демоницей на улицу, где моросил дождик с  затянутого тучами неба. Вечер только заявлял о своих правах.
 Из темноты, так и не замеченный человеком и демоном, вышел отец Давид. Склонившись над мальчиком он пробормотал нечто вроде молитвы на родном языке, после чего глянув на дверь, кивнул и что-то забормотал себе под нос. После чего мавр позвал трактирщика, который обомлел, когда увидел распростёртого на полу мальчика.
***
Улица была полна людей и найти убийц без посторонней помощи капитан не смог бы. Берит раскрыла зонт, махнула рукой вдоль Уотербеер-стрит.
- Они побежали туда, - томно произнесла она. - Свернули на Длинную. Их страх меня пьянит и возбуждает даже больше, чем телесная близость.
 Не слушая её дальше человек сорвался с места, вклинился в толпу. Берит проводила его взглядом, продолжая улыбаться.
Вскоре он сам нашёл следы убегающих - услышал впереди возмущённые вопли и трели свистков. Ускорившись он выскочил на перекрёстке с Метцгер-щтрассе, дома на которой стояли так тесно друг к другу, что их крыши являли собой единую конструкцию. Группа кондотьеров преследовала четверых людей, одетых как портовые докеры. Одного тащили под руки товарищи и за ним на земле оставался кровавый след. На секунду капитан замешкался, не зная что делать из-за появления кондотьеров. А потом раздался выстрел. Он прокатился по улице как гром. Кто-то завопил. Прохожие в ужасе бросились в страхе прочь с улицы и Бэрбоун чуть не был затоптан. Он успел увидеть как разлетелась голова одного из убийц. Но стреляли не кондотьеры. Те бросились в разные стороны, укрываясь за выступами домов. А вот бандиты оказались шокированы произошедшим. Они замерли посреди улицы, став прекрасной мишенью. Ещё один выстрел и очередной из них упал в грязную мостовую с простреленной головой. Оставшийся на ногах наконец опомнился, бросил своего раненого товарища и рванул в сторону закоулка. Невидимый стрелок оказался быстрее. Бандита отбросило к стене, от выстрела его грудная клетка сложилась, будто ударили кувалдой. Раненный прожил на несколько секунд больше, пока пуля не разнесла ему голову.
Жёлоб по центру улицы, обычно наполненный тем, что выкидывали мясники, был переполнен грязной водой, которая теперь смешалась с кровью. Притчард стоял и смотрел на кондотьеров, которые не спешили покидать укрытия, и трупы, ещё не осознавший до конца, что случилось. Стреляли издалека, вокруг Метцгер-штрассе было много высоких домов и мест. И стрелок был не любитель, до ближайшего высокого дома было больше двух тысяч ярдов. Из новых винтовальных ружей с бездымным порохом можно было стрелять на большие расстояния. Но одного оружия было не достаточно, нужна была ещё выучка. Обычный наёмник на такое не был способен, капитан подозревал, что стрелял военный, хорошо обученный снайпер.
- Какая жалость, их убили.
Притчард вздрогнул и обернулся. Берит стояла чуть в стороне от жёлоба приподняв подол платья. Она вопросительно глянула на человека, снова холодная улыбка. Тот передёрнул плечами, ничего не ответив. Кондотьеры - офицер и четверо солдат - наконец покинули укрытия и пока командир осматривал трупы, солдаты встали вокруг, подпускать они никого не собирались. Люди тем временем медленно с опаской возвращались на улицу - любопытство пересилило чувство опасности.
***
Арчибальд Келлоу, усевшийся на бочку рядом с киоском, которым заведовала Джустин Вильдьё, которая могла приготовить из угря какое угодно блюдо. Киоски и лотки занимали противоположную Залу Совета сторону площади. Такое расположение объяснялось тем, что работники служб тоже хотят есть, а так же как и зеваки, что приходили на площадь когда происходило нечто интересное. И сейчас было именно так – торговые киоски, предлагавшие не только еду напитки, но и сейчас Чокнутый Пророк держал в руках тарелку с кусочками жареного угря с чесноком. Вилка прилагалась, так что ему не пришлось хватать кусочки угря пальцами. Но он тут же забыл про еду и про госпожу Вильдьё, которую он осыпал комплиментами. Келлоу проследил за тем, как на той стороне площади викарий выбрался из экипажа, поздоровался с сутулым человеком. Пророк следил за Иоширо до тех пор, пока за тем не закрылась дверь.
***
- Добрый день, Иоширо.
- Добрый день, Стивен.
- Я слышал про неприятные новости с твоей родины.
Викарий молча кивнул. Пенниман больше ничего не говорил, они неспешно поднялись по лестнице в полном молчании. Гней и Никс последовали за викарием, сохраняя дистанцию в несколько шагов. Когда старики добрались до двери, к ступеням Зала Собрания на конях подъехали два кондотьера. Тот у которого были сержантские погоны, придерживая планшет, спешился, бросил уздечку второму и проворно поднялся по лестнице. Солдаты из «шутцтруппен», стоявшие на карауле у дверей вытянулись во фрунт, при виде викария и один из них проворно открыл перед ним дверь. Пенниман не удостоился внимания от солдат, ровно как преторианец и служанка. Кондотьера же они просто таки пронзили взглядами, ясно давая понять, что они думают про «Кондотту».
***
Внутри Зал Собраний должен был поражать своей изысканностью, но впечатление от великолепия холла украшенного статуями в античном стиле, картинами и большой люстрой похожей чем-то на гроздь винограда портили работники, проносившиеся мимо как клиперы в шторм и ряды картонных коробок, в некоторых местах превратившись во вторые стены. Все они были набиты папками и документами, и только работающие здесь клерки могли ориентироваться в этом царстве бюрократии. Кондотьер с удивлением оглядывался, видно было, что он впервые здесь. Он сравнил его с ульем, где не переставая кипит работа. Сравнение с отлаженным механизмом он отверг сразу, так как любому механизму присущ порядок и ритм. Здесь же царил настоящий овеществлённый хаос. Ивасаки и Пенниман же уверено направились к лестнице, тем самым дав понять, что они здесь частые гости. И только тут, в стенах Зала Собраний они снова начали разговор.
- Тэмико научилась наконец готовить эти ваши жуткие супы. На следующей неделе зайдешь в гости?
- Бульоны, - поправил его Пенниман и голос его предательски дрогнул. - Давно не ел настоящего бульона. А то всё эта мерзость из ресторанов или в консервах...
Иоширо был готов ответить своему давнему другу, но тот опередил его.
- Временами я очень сильно хочу домой. Ты не представляешь как прекрасен  Дин-Гуарди осенью и весной, когда ничего не видно в желтоватом «гороховом супе». А его специфический запах.
Яматаец попытался не думать об этом, так как ему довелось один раз побывать в столице Рифтена и вкусить в полной мере ароматы, исходившие от Уэйла, так как дело происходило летом. Многие жители, у которых хватало денег боролись с вонью при помощи противогазных масок, а у кого денег не хватало либо использовали носовые платки, либо терпели, либо умирали. О постройке очистных станций горожанам приходилось пока только мечтать. Тогда шутили, что пока зловоние не дойдёт до Дома Лордов Уэйл останется потоком вонючей жижи. Именно тогда Ивасаки, глядя на чёрные трубы заводов облепивших берега Уэйла понял, что значит выражение «тяжёлая промышленность». После того посещения Дин-Гуарди он дал себе обещание, что если и вернётся домой на архипелаг, то поселится как можно дальше от крупных городов в глуши, где мотыга являлась бы вершиной научно-технического прогресса.
Сержант кондотьеров ещё некоторое время простоял в растерянности, поймал за рукав местного бюрократа и, узнав где искать начальство, направился к лестнице. У самой двери он нагнал Пеннимана и Ивасаки. Гней и служанка-рес подобно караулу, встали по обе стороны от от самой обычной, чуть зашарпанной двери. Кондотьер вновь растеряно осмотрелся, он ожидал увидеть высокие двустворчатые двери, за которыми находилась бы комната, точь-в-точь такая, в каких заседал Сенат времён Первой Империи. И там обязательно должны были быть витражи. Старики оглянулись на сержанта, смерили его взглядами, так ничего ему не сказав. Пенниман без стука открыл дверь.
***
Ничего такого, что представлял себе сержант, внутри комнаты не оказалось. Комната была меленькой, по центру стоял стол, за которым сидело трое человек. Четвёртый нервно прохаживался по комнате, нервно теребя шейный платок. Кроме стола тут было ещё несколько стульев у дальней стенки и шкаф-бюро, в котором выстроилась шеренга бутылок и стаканов. Окон в помещении не было, поэтому с задачей проветривания кое-как справлялась вентиляция.
- Стивен! Иоширо! - преклонного возраста человек с растрёпанными баками и щетиной вынул трубку. - Давно не виделись. Прибываю вчера с охоты, а тут у вас кавардак творится. Пить будете? Кстати, а кто это с вами?
- Сержант Аппий Флавий, назначен на должность командующего! Трест «Кондотта», - встав по стойке смирно, запинаясь, начал тараторить кондотьер из-за волнения, прекрасно понимая, кто перед ним находится и что эти люди могут сделать с ним.
Человек с трубкой, одетый в песочного цвета форму колониальных войск Рифтена, был никем иным как главой Внешней Торговой Компании. Под управлением которой находились острова, архипелаги, атоллы в южном полушарии и порядочный кусок территорий Пацифиды. Имя сэра Фридульфа Ченнинга, которое само говорило о благородном, северном, происхождении этого человека, было прекрасно известно в «Кондотте».
- Да будет вам, молодой человек, - прервал кондотьера сосед Ченнинга. - Прекратите таращиться на нас как на этакую невидаль. Лаззаро, будь добр, дай-ка нам бутылку «Зубровки».
Флавий осторожно присел на стул рядом с Пенниманом, пытаясь вспомнить, где он видел этого роса. Вначале он не узнал его, так как тот был не в мундире, а в видавшем виде дешёвом костюме. Такие люди, особенно с такими пышными усами не забываются, и память подсказала командующему наёмниками, кто сидел перед ним. Генерал от артиллерии армии его Княжеского Высочества, назначенный главой округа, Елислав Кречетников вальяжно сидел, закинув ногу на ногу, с усмешкой поглядывал на Флавия. Он был хорошо известен как создатель доктрины массированной артиллерийской подготовки, а так же как отличившийся в нескольких колониальных военных компаниях, ещё не будучи генералом.
- Как можно пить в такой момент! - воскликнул расхаживающий по комнате человек одетый в белые штаны и такую же белую рубашку, которые контрастировали с красным шейным платком и загорелой кожей. - Он этого и добивался! И сейчас нанесёт удар!
О Лаззаро, который на первый взгляд был ровесником Флавия, тот никогда не слышал. И никогда прежде не видел того лигурийца с тонкими усиками. Оставалось только предположить, что он из патрициев и представлял на острове деловые интересы своей семьи. Он нервно дёрнул платок на шее и достал из бюро бутылку, присев между Ченнингом и Кречетниковым.
Единственным, кто не участвовал в разговоре, был долговязый человек в форме «штутцтруппен», примечательной деталью в его облике была повязка на левом глазу. Викария Ивасаки этот ясторфец заинтересовал тем, что он читал «Ёмиури симбун» и при этом хмурился всё сильнее. Когда стаканы перед всеми сидящими за столом были наполнены, сер Ченнинг встал и представил одноглазого человека присутствующим.
- Господа, - он опорожнил половину стакана «зубровки». – Позвольте вам представить Вильгельма Штривера, бывшего послом в Яматае в течение пяти лет.
Одноглазый кивнул и снова уставился в газету. Флавий уже собирался открыть папку и предоставить Чрезвычайному Совету свой рапорт, но сэр Ченнинг, поняв что тот собирается сделать, остановил его жестом..
- А пока мы ожидаем ещё одного гостя, - продолжил рифтенец. – И пока ни слова о всей этой мерзости. Давайте лучше насладимся этим приятным напитком.
Он допил «зубровку» и сел на место, неодобрительно глянув на нервничающего и бубнящего себе под нос Лаззаро. Наступившее молчание длилось всего минуту, а потом сэр Ченнинг начал рассказывать о своей охоте на льва в саваннах Пацифиды. Сержант кондотьеров прекратил обеспокоено ёрзать на стуле, и внимательно слушал историю управляющего Внутренней Торговой Компании. Хоть за столом и сидели такие же люди как и Флавий, но его от них разделяла гигантская пропасть. А тот шаткий мостик, который по воле Фортуны, был перекинут над ней вселял больше ужаса, чем восторга в кондотьера. Ведь этот мостик мог в любой момент обрушиться.
Дослушать рассказ сэра Ченнинга присутствующие не успели, так как за дверью послышались торопливые шаги, какая-то возня и следом дверь распахнулась. На пороге стоял низкорослый человек с угрюмым взглядом из-под клочковатых бровей.
- Господин гросс-адмирал? – внимательно уставился на него рифтенец, так как он сидел напротив двери. – Признаться честно я считал, что вы более, хм, бородаты.
- Местная жара и бороды несовместимы, - буркнул тот, закрыв за собой дверь, и погладил гладковыбритый подбородок.
Флавий был знаком с фольклором сторгарцев, фризов, ясторфцев и нормадров, поэтому он сравнил фон Нейманна со сказочным двергом. Впечатление было очень сильным, несмотря даже на то, что гросс-адмирал сбрил бороду и на то, что был одет точно в такую же форму, что и Штривер. Сам вид переваливающегося кривоногого низкорослого человека в шортах мог вызвать улыбку. Но похоже, что гросс-адмирал давно привык к такой реакции на свой облик, поэтому никак не отреагировал на улыбки сидящих за столом.
- Подвинься, - буркнул он кондотьеру.
Тот сдвинулся вбок вместе со стулом, дав Нейманну возможность усесться. Сопя тот вытащил из нагрудного кармана платок и вытер им лоб, затем обвёл сидящих внимательным, даже скорее пронзительным взглядом. Такой взгляд красноречиво говорит, что его обладатель видит своих собеседников насквозь, поэтому лгать в данной ситуации не стоит.
- Итак. С чего мы начнём?
- С положения дел в городе, - ответил Ченнинг. – Беспорядки по большей части подавлены. В основном кондотьерами. Быстро и результативно. Конечно, есть погибшие среди бунтовщиков. А ещё удалось обнаружить несколько ячеек этих социалистов. Их повесят завтра.
- Сами виноваты, - пожал плечами Нейманн. – Но нужно быть готовым ко всему. Не хватало ещё и взрывов в доках.
- Усилим охрану.
- Хорошо. Что касательно яматайцев?
Тут многие присутствующие устанавлись на викария. Флавий сидел ни жив, ни мёртв только сейчас осознавая, что был допущен к тайной жизни города. Он думал просто предоставить рапорт по произошедшему на  Метцгер-щтрассе и не более того.
- Господин Иоширо, - одноглазый отложил газету. - Я думаю вам будет неприятно это услышать.
Тут Штривер взял паузу.
- Не томи уже, - буркнул гросс-адмирал.
- Перехожу сразу к делу, - одноглазый достал из кармана предмет и положил его на стол. – Убийцы проникли через окно, убили лорда Веллингтона отравленной иглой, и ушли тем же способом. Патруль наших солдат увидел их, начал преследовать. Убийцы раскидали вот такие штуки по мостовой, влезли на крышу и скрылись. Что же касается господина Веллингтона, он умер мгновенно. Во сне, как сказал врач.
Иоширо Ивасаки уже не слушал его, таращась на металлический предмет, состоявший из четырёх железных шипов. Викарий ощутил, как пол уходит у него из под ног и в глазах темнеет.
- И что это за штука?
Штривер промолчал, предоставляя викарию возможность ответить.
- Это тетсу-биси. Их используют синоби. И мне кажется, что их нанял Мацурайдо Сато.
- Зачем?
Никто из присутствующих кроме Пеннимана и самого Ивасаки не знал о произошедшем в Яматае. Когда викарий им рассказал всё об ограблении и убийстве, выделив в рассказе то, что грабители были в форме рифтенских солдат, в комнате воцарилось тягостное молчание.
- Понятно, - подал голос Ченнинг. - Этому сопляку нужен был только повод. Он хоть понимает, что он может начать войну?
- И возможно он связан с Милордом, - заметил глава U.A.P. - Он мог заказать убийство собственного отца. Теперь же он глава семьи и вся власть его.
Все присутствующие надолго замолчали. Флавий нарушил тишину шелестом бумаг в офицерском планшете.
- Касательно яматайской темы, - робко начал он. - Похоже слухи об этих синоби уже просочились наружу. Произошло несколько случаев нападения на местных яматайцев и ханьжень. Боюсь это может перерасти в погромы.
Осунувшийся викарий провёл ладонью по лицу.
- Сначала он посылает нам угрозы, - вскочил со своего места Лаззаро и снова начал теребить шейный платок. - А потом устраивает в городе беспорядки! В городе может вспыхнуть бунт!
- Да, - протянул фон Нейман. - В этом кавардаке можно без труда спрятаться. Вот и прибыл я тайно с инспекцией.
Ченнинг кивнул в ответ, и снова раскурил трубку.
- И самое интересное мы до сих пор ничего конкретного про Милорда не знаем, - сказал он. – Но дайте срок и слухи про него распространятся по городу как Кровавая Оспа. Теневые держат нас в курсе и ищут людей Милорда. У них там, кстати, тоже какие-то проблемы между бандами начались.
- Ясно. Тут остаётся только строить предположения.
Гросс-адмирал откинулся на спинку стула, и устало прикрыл глаза.
- А есть ли вообще этот Милорд? Может это махинации яматийцев, альдейцев или арварингцев? Вдруг нас сами используют для своих дрянных игр эти проклятые политики?
- Да, на первый взгляд, – прервал его Ивасаки. – А ещё этот Милорд дал отличный шанс клану Мацудайра заставить объявить западным державам войну. Сато, просто-таки ненавидит чужеземцев. И он сможет убедить Императора. Странно, если бы он вздумал сотрудничать с гайдзином.
Находящиеся в комнате вновь погрузились в напряжённое молчание. И сержант кондотьеров снова нарушил его.
- Сегодня днём произошло убийство четырёх людей на  Метцгер-штрассе. Личности пока устанавливаем, одного опознали. Он из местной банды некого Кербо, который считает себя, эм, воплощением некого божества. Все четверо были убиты из крупнокалиберного нарезного оружия. Троих убили выстрелами в головы, а того кого мы опознали, пуля превратила грудную клетку в фарш.
С этими словами кондотьер извлёк из планшета бумажный свёрток. Внутри были кусочки металла. Он выложил их на стол, присутствующие придвинулись ближе, чтобы рассмотреть их.
- Остатки пуль найденных нами. О калибре сказать ничего не можем, но стреляли с большого расстояния.
Снова тишина. Наконец Иоширо Ивасаки вздохнул и поднял взгляд на людей сидящих за столом.
- Не знаю как это всё связано с Милордом и Мацурайдо, но эти грабители украли из святилища Ята-но-кагами. Оно хранилось там с величайшего позволения императора.
Штривер вздрогнул, когда услышал это, а Флавий нахмурился, пытаясь припомнить что это такое. Остальные отреагировали на слова викария спокойнее.
- Дела, - вздохнул генерал, налив себе ещё «Зубровки». – А что это такое?
***
В закусочной у Марты вечером Проспера ждал неплохой кофе и местная газета. Основной новостью конечно же было убийство генерал-губернатора лорда Веллингтона. Местные газетчики распинались описывая в подробностях это злодеяния. В статьях были намёки, что за убийством могут стоять яматайцы. Двое посетителей, докеры, утверждали, что преступление совершили альдейские службы. В доказательство они приводили тот факт, что сигнализация в номере, одна из лучших систем, не сработала. Их противник - молодой моряк доказывал, что что на преступление пошли местные бандиты. Ирвин задумчиво поглядывал в окно, мусоля трубку, иногда вворачивая в спор пару фраз.
От чтения газеты Мейна отвлёк ворвавшийся в закусочную Кристофер Уиллоу. Вид его был слегка необычен, этим похоже и объяснялось удивление посетителей закусочной. Скинув дождевик Кристофер замер в дверном проёме и уставился на математика.
- Гм, - только и смог произнести Проспер, разглядывая внезапного гостя.
Вид Уиллоу действительно мог вызвать  изумление, переходящее в замешательство. Ношенный сюртук и начавшие набирать популярность серые штаны в чёрную полоску в купе с лицом над всем этим делали старпома похожим на одного из тех типов, что торгуют яблоками по три пенса за штуку, и утверждают, что когда-то были богатыми, но разорились на скачках. Даже рубашка на Кристофере была белой и без всевозможных следов краски и машинного масла.
- Ты готов, компаньон?
- Гм? – Проспер глянул на встревоженную Марту и прочих посетителей, которым стало интересно происходящее.
Кристофер обернулся к хозяйке, и заявил, что Мейн его деловой компаньон. Рес пристально поглядела на математика, словно оценивая того. И буркнув что-то невразумительное вернулась к столу укачивая расплакавшегося Захарию.
- Давай-давай, - поторапливал математика Уиллоу. – Я покажу, во что ты вложишь свои деньги.
Напоследок, когда старпом выталкивал Мейна на улицу, пухлая рес одарила их разгневанным взглядом.
***
Рес сидела на чердаке, ёжась от холода и подвязывая тряпками отвалившуюся от туфли подошву. Возвращение домой её расстроило. Её жилище затопило вместе с матрасом и тряпками, которыми она укрывалась. И всё из-за дырявой крыши и ржавых гвоздей. Ей удалось спасти только банку тушёнки, которую она никак не могла открыть. Из закусочной по соседству пахло едой, заставляя желудок шпионки съёживаться от приступа голода. Она бы с удовольствием проникла бы на кухню и утащила что-нибудь съедобное, если бы не присутствие рес, да ещё и с детёнышем. Соваться туда, чтобы быть растерзанной, даже несмотря на сводящий с ума запах еды она не собиралась. Из закусочной вышел человек, за которым ей поручили следить в сопровождении ещё одного мужчины, того, что несколько часов назад скакал по лужам. Дав им отойти подальше, за ними поплелись четверо соглядатаев, бросавших друг на друга настороженные взгляды. Вылазить под дождь рес не хотелось, но она понимала, что если не последует за людьми, завтра не получит от Гнея новую обувь. Обождав с минуту она выбралась с чердака. скользнула по скату крыши вниз, приземлилась на балкончик соседнего дома, а с него перебралась на крышу. Ориентируясь по запаху, она двинулась следом за Мейном, который не подозревал о таком внимании к своей персоне.
Она считала, что родилась в Портус Непте, так как никаких воспоминаний о лесах её память не сохранила. Лишь обрывки воспоминаний о помещениях, полных ресов, причём не только диких, и о страшных людях с длинными палками намекали ей на то, что она родилась в неволе.
Портус Непте мог дать фору любым джунглям по количеству хищников и смертельно опасных существ на один квадратный альн. И если ты выжил в этом городе, как считала рес, следуя по крышам, то ты мог выжить где угодно. Ведь только в городе тебе могли продать подгнившее мясо либо смертельную дозу стрихнина под видом тоника для укрепления конституции. Даже обезьяны, которые устраивали нашествия на окраины города, отличались от своих не урбанизированных собратьев большей хитростью и изворотливостью. А те немногие, которые умудрялись жить в центре города, могли заставить любого учёного, занимающегося теорией естественного отбора, зарыдать от счастья. Именно сейчас рес столкнулась с одной из таких стай, которая сидела рядком на крыше. Вожак стаи, здоровенный павиан повернулся в её сторону и оскалился. Рес благоразумно решила изменить маршрут и перебралась на соседнюю крышу, откуда и продолжила свой путь. В этот момент она не знала, что за ней наблюдают так же как и она за математиком и следующими за ним по пятам доносчиками.
***
У заколоченного окна, занимавшего собой пространство от пола до потолка, в темноте башни, внутри которой находился резервуар с водой, находилось двое. Инженеры наведывались в башню редко, тем более он запер дверь на засов, и мог не опасаться нежданных гостей. Кроме него в башне находились облюбовавшие её летучие мыши. Установив сошки большого винтовального ружья, человек просунул ствол оружия между досок. Винтовальное ружьё было слишком длинным, чтобы воевать с ним в окопах, слишком тяжёлым, чтобы бегать с ним. Стрелок разглядывал в оптический прицел дикую рес, наткнувшуюся на стаю обезьян. До неё было примерно двести ярдов, но он видел её через сложную оптическую систему, как если рес находилась от него на расстоянии в несколько ярдов. Палец лёг на курок. Он давно провёл довольно кропотливую пристрелку оружия, но ему хотелось проверить эффективность болванки прикрученной на ствол в условиях города. Без глушителя после выстрела эта монструозная винтовка выдавала такой столб пламени, что не заметить его не мог только полностью глухой и слепой. Рес была неплохой мишенью. Она скрылась из виду за грядой печных труб, ствол ружья повернулся из стороны в стороны, стрелок с интересом ожидал, где она появится. Для него это было чем-то вроде увлекательной охоты, и он уже был готов нажать на курок, стоило бы только нечёсаной голове рес показаться в прицеле. Она показалась, и человек нажал на курок. Щёлк.
- Как жаль, - просипел стрелок. – Жаль, жаль.
Он отстранился от прицела, его товарищ вытащил из сумки четыре обоймы по пять крупнокалиберных пуль в каждой. Не тратить патроны впустую. Так им приказали. А потом им дадут гипносин, как и договаривались. Несколько ампул. Один из людей облизнул губы, второй закашлялся. За их спинами в резервуаре еле слышно забулькала, пропускаемая через клапаны, вода.
 Человек развернул ствол оружия в сторону здания, где должна была появиться цель. Привычным движением он взял одну из обойм, вытащил из неё пули, поставил рядком, проделал то же самое с остальными обоймами. Открыл затвор, вложил в него одну пулю, закрыл затвор, повернул рычажки на прицеле, заглянул в окуляр, прицелился в флюгер, снова покрутил настройку оптики. Второй проверил револьвер в кобуре, бесшумно скользнул к люку в полу и замер. Они стали ждать.
***
Местная церковь Азариуса напоминала древний храм, затерянный в джунглях,  из-за пальм, которые росли перед ней. Но в отличии от храмов тут не было несметных сокровищ. Ловушек тоже не было, их с большей эффективностью заменяла сигнализация и вооружённые преторианцы. Редко у кого хватило бы духу покуситься на золотые панели с изображениями восходящего солнца. А если какой смельчак и решился, то после его духу задали бы несколько неприятных вопросов.
Само здание не было большим, в высоту не превышая двухэтажный дом, и напоминало скорей часовню, чем полноценную церковь. Следуя традициям в архитектуре центральная часть белой церкви была круглой с прорезями стрельчатых окон и чёрным куполом, увенчанным длинными острыми зубцами, отчего церковь напоминала коронованную голову. Рядом находилась не столь красивая двухэтажная постройка, первый этаж которой предназначался под жилье членов церкви, а второй был резиденцией Прелатуры Аксевиана, и там же находился кабинет самого викария.
Кроме викария Ивасаки, его служанки и десятерых преторианцев, последователями учения Азариуса в Церкви были две близняшки каредерлийки из не особенно знатного рода Опитер Пауллус. Совсем недавно эти юные девушки получили сан проповедниц, и очень этим гордились. Одной из причин для гордости было то, что теперь они могли официально использовать свои имена, а не прозвища, какие дают любому послушнику. Другим поводом для гордости было то, что они в полной мере могли теперь участвовать в жизни церкви. 
В данный момент они находились в центральном круглом помещении в центре которого находилась кафедра из белого мрамора, украшенная чёрной глазурью и золотым символом солнца. Вокруг неё стояли скамьи, на одной из которых и сидели проповедницы, внимательно следя за раздражённо кружащим вокруг трибуны викарием. Девять преторианцев сидели на ближайших к трибуне скамьях и они тоже следили за Ивасаки. Служанка-рес стояло поодаль от него, скромно опустив взгляд на мраморный пол, ожидая, когда понадобится хозяину.
Весть о том, что Веллингтона убили яматайцы была для викария, что гром среди ясного неба. Дверь отворилась, викарий замер на месте, уставившись на приближающегося по проходу между скамьями Гнея. С нерешительным видом человека, решившего ступить на потрескивающий лёд, командующий преторианцами остановился перед трибуной. Все присутствующие глядели на Гнея так, словно увидели его впервые.
- Большие проблемы, патрон, - после непродолжительной паузы заговорил преторианец. – Я только что из яматайского квартала. Там все как с ума посходили. Кондотьеры всё оцепили поставили баррикады и стреляют в любого, кто приблизится. Яматайцев собираются вывести с острова, ищут баржу, чтобы отправить домой.
- Хорошо, что мы с женой не там живём, - прервал его викарий, глянув на перешёптывающихся проповедниц.
- Я отправил ребят к вам на дом. С винтовальными ружьями.
- Как прекрасно всё выходит, господин Гней. Веллингтон нанимает посылает солдат, те чудом, хотя это был подкуп, проникают в замок Мацудайра. Убивают его. Забирают реликвию и так же спокойно покидают замок.
До слушателей начало доходить к чему вёл викарий и никто не думал прервать его.
- Сато  слишком тупой, он бы до такого не додумался, ему подсказали, что нужно нанять синоби.
- Этот самый Милорд?
- Именно. Но кто мог помочь группе убийц здесь в городе? Местные с этими отверженными дела бы не имели. Это знаю я, так как я яматаец. А вот не яматайцы о хитросплетении наших сословий ничего не знают.
- А что тут знать, - пожал плечами Гней. - Какие-то говномесы есть и у нас дома. В некоторых деревнях их до сих пор камнями забивают.
Ивасаки молчал, ожидая, когда присутствующие начнут шевелить мозгами.
- Им мог помочь кто-то со связями в Яматае? – предположила одна из проповедниц.
- Верно, - мрачно кивнул викарий. – Яматаец у которого достаточно средств и власти, чтобы беспрепятственно провести убийц в город.
Взгляды членов церкви сошлись на нём. Викарий кивнул невысказанному вопросу.
- На меня подумают в первую очередь.
- Но Церковь Азариуса держится вне политики, - пролепетала вторая проповедница.
- Но я же яматаец, а этим узкоглазым верить нельзя, - без тени иронии проговорил Иоширо. – Они кланяются вам, кивают, постоянно говорят вам «Хай». Но они себе на уме, доверять им нельзя.
Члены церкви принялись обдумывать сказанное их руководителем. Он же сам встал и направился к окну, откуда открывался довольно неплохой вид на город.
А затем окно разлетелось вдребезги
Служанка отреагировала первой. Секунду назад она стояла у мраморной кафедры с подносом, глядя на носы своих туфель, а в следующий момент она, прикрыв хозяина подносом, схватила его за локоть и дёрнула прочь от окна. С негромким «блямц» пуля пробила поднос, рес крутанулась на месте и пуля прошла вскользь, разорвав лямку фартука и рукав сутаны. Сёстры-проповедницы завизжали в унисон, когда их повалил на пол один из преторианцев, другие тоже успели укрыться от огня невидимого стрелка. Из-за кафедры выглянула физиономия Гнея, деловито заряжающего револьвер. Он встретился взглядом с викарием который прижался к стене и кричал на служанку, чтобы она не маячила в окне.
Рес, не обратив внимания на приказ хозяина, подобрала подол сутаны и выпрыгнула в окно. Иоширо намеревался подняться на ноги и остановить рес, как кирпич над его головой взорвался, оцарапав осколками ухо, Гней пригнувшись бросился к своему начальнику и повалил того на пол. Последовал ещё один выстрел, оставивший после себя дырку в стене. Близняшки Пауллус ещё раз взвизгнули, лёжа на полу не в состоянии пошевелиться от страха и оттого, что их крепко держали двое преторианцев. Иоширо моргнул, машинально смахнул с одеяния кирпичную пыль. Белая ткань окрасилась в терракоту.
- Он из пушки палит что ли? - раздался над ухом викария голос командира преторианцев, за которым послышался щелчок взведённого курка.
В это мгновение  викарию почему-то стало  обидно, что церковь была построена не из мрамора, а из кирпича и штукатурки. Почему-то осознание этого в данный момент стало гораздо важнее стрелка снаружи. Гней потряс Иоширо за плечо и, кивая на окно, сказал, что выстрелы прекратились.
- Никс, - викарий первым сообразил, что произошло. – Она добралась до него.
- Или он до неё, - добавил преторианец, осторожно выглянув в окно.
***
Проспер заподозрил неладное ещё перед дверью склада. Причиной тому послужил странное устройство рядом с дверью, над которым был сооружён навес. Непонятный механизм был закреплён на стене и у него было несколько рычагов и раструб. Старпом, нисколько не опасаясь устройства, потянул за один из рычагов, прокричал в раструб, что это он – Кристофер Уиллоу. Подозрительное устройство с минуту щёлкало, словно обдумывая – впускать гостей или нет. После чего раздалось поскрипывание и пыхтение из-за двери, и та начала медленно открываться. Старпом смело шагнул внутрь склада, Просперу не оставалось ничего другого как направиться следом за ним. По пути он обратил внимание на причудливую машину, состоявшую из поршня и передаточного механизма, которая открывала и закрывала дверь.
- Обычно мы ходим через дверь в сторожке, - обернувшись к математику заговорщицки подмигнул Кристофер. – Но я решил тебе показать, как работают устройства мистера Пинкля.
- Пинкль? Это он автор косой водонапорной башни?
- Он самый.
Помещение было маленьким с единственным зарешёченным окошком, и было чем-то вроде прихожей, где обязательно должна была быть вешалка. Вместо неё здесь были машины и устройства, которые свалили вдоль стен. У некоторых из машин были кошмарный вид из-за лезвий и шипов. Лицо испуганного математика было красноречивее любого вопроса и Уиллоу пояснил, что большая часть устройств здесь – попытки мистера Пинкля оказать посильную помощь сельскому хозяйству. Проспер попытался не думать, о том, как эти машины должны были участвовать в сельском хозяйстве. Но размышления о взглядах мистера Пинкля на сельское хозяйство уступили место совершено другому предмету, когда старпом открыл вторую дверь и они оказались  лицом к лицу с наглядными доказательствами неуёмного гения хозяина склада. Гигантская машина, находившаяся посередине склада, ужасала, она довлела над обстановкой,  казалось, что через секунду она оживёт, задвигает поршнями, завращает зубчатыми передачами и, исторгнув пар и копоть, размажет вторгнувшихся в её обитель людей.
Старпом поднял один из гаечных ключей, лежащих рядом с машиной, и постучал им по чугунному плечу, соединённому с большим колесом. Из глубин машины отозвалось слабое побрякивание, после которого один из клапанов машины со свистом выпустил пар, Проспер отшатнулся.
- Он опять настаивает эту штуку. Никак не может понять, что она должна делать.
- Не может? Хм… Но он же её сделал.
- У мистера Пинкля всегда так.
Из темноты, угнездившейся в чреве машины, показалась голова радостно улыбающегося изобретателя. Одет он был в спецовку разукрашенную пятнами как карта Санкрийского океана островами и архипелагами. Ничего страшного в пожилом господине математик, сперва не заметив, шагнул ему навстречу, чтобы поздороваться. Цилиндр мистера Пинкля распрямился и подпрыгнул на голове своего хозяина. Просперу стоило больших усилий не вскрикнуть от удивления. Он вежливо протянул руку хозяину странных машин и тот, тщательно вытерев руку об штанину, пожал руку.
 - Потрясающие машины. Хм... А та водонапорная башня — весьма остроумная идея.
Выбравшись из громадного устройства, мистер Пинкль, воодушевлённый неловким комплиментом Мейна, хлопнул его по плечу и широко улыбнулся.
- Рад что вы слышали о моих скромных изобретениях. Пинкль.
- Проспер Мейн.
Тут мистер Пинкль переменился в лице. Он удивлённо вытаращился на гостя, зажмурился, протёр глаза, снова уставился на Мейна. А затем, сорвавшись с места, скрылся в помещении сторожки. Уиллоу был удивлён таким поведением изобретателя. Он конечно был слегка эксцентричным, но никогда прежде так себя не вёл. А вот Проспер этому явно не удивился и пристально уставился на дверь сторожки. Через секунду она распахнулась, изобретатель, сжимая в руках книгу, на заплетающихся ногах и с остекленевшим взглядом доковылял до математика. Протянув ему книгу и химический карандаш, изобретатель что-то неразборчиво пробормотал, так как был слишком взволнован. Появление всемирно известного математика в его обиталище мистер Пинкль мог сравнить с появлением королевы Рифтена с эскортом на пороге склада. Мельком глянув на Уиллоу и убедившись, что происходящее ему не интересно, Мейн расписался в экземпляре «Математического калейдоскопа».
- Пинкль, - подёргал за плечо счастливого хозяина старпом, - Мы тут по делу, кстати.
Тот, крепко держа подписанную книгу, словно опасаясь, что её у него украдут, поспешил в дальний конец склада, где находился разобранный каркас дирижабля. Мейн не ожидал увидеть кучу труб, ферм и множество других конструкционных элементов, точнее он ожидал увидеть эти части собранные воедино. Он ожидал увидеть занимающий большую часть склада остов дирижабля, эту грандиозную конструкцию, прикоснуться к ней. Вместо этого он стоял рядом с Уиллоу и глазел на металлические трубы, сваленные на полу. Проспер машинально пнул одну из них, труба медленно откатилась.
- Качество хорошее, - Пинкль поглаживал обложку книги, не сводя с неё глаз, - Даже очень хорошее. Elgen-Werke AG как-никак.
Проспер и Кристофер как один взглянули на  изобретателя. Но тот был слишком поглощен разглядыванием книги ставшей в одночасье для него самым дорогим предметом на свете. До этого момента Уиллоу предполагал, что это каркас для какого-нибудь гражданского дирижабля и выплавленного из не самого качественного железа. А теперь оказалось, что эти трубы и фермы были произведены на заводе, где работают над военными заказами. Старпом задал вопрос о том, как армейское снабжение попало на склад. Мистер Пинкль махнул рукой в сторону чего-то продолговатого и накрытого брезентом. Это нечто стояло в углу среди ящиков и никогда прежде не вызывало интерес у Кристофера, так как проявление интереса к некоторым изобретениям могло стоить если не жизни как таковой, то изрядной части здоровья.
- Его заинтересовал моя автоматическая пушка. Денег вот только у него не было, отдал тем, что у него было.
- Кто? - старпом попытался представить себе человека расплачивающегося запчастями для армейских дирижаблей.
- Ну, такой кривоногий, с бородой. Ходит переваливаясь с ноги на ногу. Говорил, что в казне нет денег, поэтому заплатит тем, что находится в его распоряжении.
- Гросс-адмирал фон Нейманн, - догадался математик. - Его недавно назначили на должность. Сейчас он, как писали газеты, «наводит порядок в колониальном воздушном флоте». А ещё там писали, о перевооружении. Об орудиях, которые поступят на дирижабли в следующем году.
Гости и хозяин склада задумчиво уставились на накрытое брезентом орудие. Уиллоу судорожно попытался сосчитать, сколько бы стоила пушка Пинкля, если она потребовалась арварингцам, Проспер был занят обдумыванием похожего вопроса, с той лишь разницей, что он пытался рассчитать сколько на самом деле стоил бы патент и сопоставить его стоимость со стоимостью каркаса. Мысли мистера Пинкля крутились вокруг книги, в которой появился автограф Мейна и прочие вопросы в этот момент казались несущественными.
- Ну, мистер Пинкль, - наконец произнёс старпом. - Цена ведь не изменилась? Мы готовы приобрести каркас. Верно Проспер?
Математик кивнул, а изобретатель начал нервно крутить книгой. С одной стороны он хотел сделать скидку, ведь покупать каркас у него будет Один Из Самых Известных Математиков, во всяком случае, так Мейна себе представлял изобретатель, с другой стороны он не хотел продать каркас себе в убыток. Тем более можно было чуть поднять цену. Пинкль зажмурился, на лбу у него выступила испарина, а шляпа с щелканьем сложилась.
- Тысяча восемьсот сорок фунтов, - пробормотал изобретатель.
- Договорились, - Проспер протянул руку ошалевшему мистеру Пинклю. - А теперь нам нужно в банк. У вас есть юрист, господин Пинкль?
- Я попрошу Карталя, - отозвался Кристофер потирая руки в предвкушении того, что скоро он станет совладельцем дирижабля.
Механизм открытия двери пришёл в движение, и стоило только двери приоткрыться настолько, чтобы смог пролезть человек, как на склад, один за другим, протиснулись пятеро альдейских солдат. Один из них, старший по званию, пристально оглядел склад, заметил стоящих в отдалении людей и решительным шагом направился к ним. Мистер Пинкль встревоженно переводил взгляд с приближающегося солдата на спрятанную от посторонних глаз пушку. Про такую вещь как промышленный шпионаж он слышал, но никогда прежде не задавался вопросом, что подобное может приключиться с ним. В это мгновение он явственно представил как альдеец тыкает в него револьвером, а остальные солдаты с гоготом утаскивают со склада автоматическую пушку. Изобретатель был готов накинуться на солдата в героическом порыве защиты своего творения. Но тот не спешил хвататься за оружие или приказывать своим подчинённым изымать пушку.
- Эрис Пинкль? - альдеец козырнул и глянул на Уиллоу и Мейна. - Извините за вторжение. У вас обыск ещё не проводили?
- По какой причине? - старпом решил вмешаться в несостоявшуюся беседу, так как юридическая казуистика и всё в таком роде не были знакомы изобретателю.
Альдеец, устало вздохнув, снял пробковый шлем и вытер рукой лоб, Проспер отметил про себя, что вид у того был усталый и слегка растерянный.
- Мне уже плевать на соблюдение секретности, - солдат нахлобучил шлем на голову. –  Убит Веллингтон. И убили его яматайцы. Весь город сейчас бурлит, все ищут убийц, даже кондотьеры.
- Я заметил, что сегодня слишком шумно на улицах, - кивнул Кристофер. - И вы их тут намереваетесь найти?
- Согласно приказу мы их ищем по всему городу, - мрачно сказал солдат.
Альдеец замолк, а затем направился к автоматической пушке. В это время его подчинённые начали осматривать склад в поисках убийц, затаившихся среди изобретений Пинкля. Изобретатель нервно вздрогнул, когда солдат приподнял брезент и уставился на пушку. Прежде чем мистер Пинкль сделал бы что-нибудь безрассудное, Проспер и Кристофер схватили его под руки. Альдеец, наконец убедившись что под брезентом нет яматайцев, вздохнул и, скользнув по хозяину и гостям грустным взглядом он поплёлся к выходу.
- Советую не выходить на улицу. Уже два десятка яматайцев пострадали от нападения. Я не представляю, что будет дальше. Возможно введут комендантский час.
Обыск у солдат не занял много времени, так как они разумно посчитали, что никто в здравом уме не вздумал бы спрятаться внутри или рядом с устройствами Пинкля. А если бы кому и хватило глупости так поступить, то такой человек не прожил бы долго. Покончив с осмотром, солдаты поспешили на улицу, по всей видимости, склад мистера Пинкля был не последним зданием, которое им предстояло сегодня обыскать.
Через несколько минут, после того, как дверь за визитёрами закрылась, старпом откашлялся и пробормотал, что в данный момент он хотел бы оказаться как можно дальше от Портус Непте.
***
Он не мог в это поверить, но эта рес в одеждах церкви Азариуса глядела прямо на него. Она знала, что он находится в водонапорной башне. Она знала, что он лежит на полу и смотрит на неё через оптический прицел. По его спине, возможно бы пробежали мурашки, если бы он не насмотрелся на жуткие вещи на войне и если бы его организм не был подточен гипнотином.
Когда рес выпрыгнула из окна, он сперва подумал, что она встанет у окна, расставив руки или ещё что, чтобы защитить своего хозяина. Но конкретно эта рес, легко перелезла через забор и, потратив несколько секунд, на то, чтобы оглядеть улицу, уставилась на водонапорную башню. Эффект от того, что он наблюдал за ней через оптику был очень силён. Рес словно установила с ним зрительный контакт. Он выстрелил, но к его удивлению и досаде, она просто шагнула в сторону и пуля прошла рядом. Рес сделала это настолько спокойно, словно уступила дорогу черепахе. 
Ругнувшись стрелок перезарядил винтовальное ружьё и собирался сделать очередной выстрел, но служанка викария  резво сорвалась с места, направляясь по улице к водонапорной башне и не сводя с щели между досок глаз.
Ещё раз ругнувшись снайпер  вытащил пулю из патронника и занялся разбором винтовки. Его товарищ без лишних вопросов пришёл ему на помощь.
- Его рес бежит сюда, - только и сказал первый.
У них было около десяти-двенадцати минут, прежде чем рес начала бы ломиться в дверь. Стрелок отстегнул оптический прицел, свинтил приклад, а перед глазами у него всё стоял образ рес, которая смотрела прямо на него. Он уложил цевье в чемодан, принялся отсоединять глушитель, а ведь он не сразу понял, что она была черноволосой. Все ресы в основном имеют каштановые волосы, но иногда, появлялись и черноволосые. Они ценились дороже, так как считалось, что они преданы хозяевам ещё сильнее, чем остальная порода. А ещё он слышал, что для спасения хозяина такой рес и убить может. Стрелок разобрал оружие и уложил его в чемодан, одновременно с этим прислушиваясь. Пока всё было тихо. Внезапно вода в резервуаре забулькала, стрелок от неожиданности выронил гильзы. В то время как его товарищ сквернословя собирал раскатившиеся по полу гильзы, снайпер не мог отделаться от мысли, что эта рес, если и появится, то не будет с ними возиться. На вид она была  хрупкой и точно была ростом ниже него. Но это всё видимость – он знал насколько опасны могут быть ресы. Второй захлопнул чемодан с разобранным ружьём, предварительно упаковав гильзы и патроны, стрелок потянулся к ножу, что находился у него сзади на поясе. Люди осторожно двинулись к люку, ожидая, что рес выскочит из проёма в деревянном полу.
Доски, которыми было заколочено окно, треснули. В куче щепок в помещение запрыгнула рес. Двое бывших солдат не ожидали, что она вздумает именно так пробраться в водонапорную  башню. Мельком бросив взгляд на её перепачканный фартук и грязную сутану, первый попытался представить, как служанка карабкалась по стене.
- Ну и что ты сделаешь? – самодовольно осклабился второй мужчина. – Бросишь в меня соусницей?
Рес, сохраняя всё тоже бесстрастное выражение лица, сделала книксен. Из-под полы сутаны что-то выскользнуло и с глухим стуком упало на пол. Люди воззрились на этот предмет, оказавшийся обрезком латунной трубы длиной примерно три фута, запаянный с одного конца свинцом, а с другой обмотанный тканью. Рес подняла своё самодельное оружие, и уставилась на людей. Тех, которые стреляли в её хозяина.
Второй выстрелил в неё от бедра. Рес рванулась загзагом на него, намереваясь разделаться сначала с ним. Первый крутанул ножом, сменит хват, и, держа нож клинком вперёд, бросился ей наперерез, пока его напарник перезаряжал оружие. Ни одна из пуль так и не попала в неё. Она двигалась невообразимо быстро  для обычного реса. Сократив дистанцию сделал выпад,  противница довольно проворно ушла из-под удара и атаковала в ответ. Человек без труда увернулся от удара импровизированной дубинкой. Ещё один выпад. На этот раз бывший солдат целился в живот, служанка отпрыгнула, контратаковала, и её противник не смог отреагировать во время. Удар пришёлся по рёбрам. Охнув, он перехватил рес за руку и врезал ей по локтю рукояткой ножа, но трубу та не выронила. В ответ ударила  рукой ему по горлу. Они отпрянули друг от друга. Второй вновь выстрелил в Никс, она успела укрыться за резервуаром. Пули пробили его и пол начала заливать вода и просачиваться между досок. Мужчина выстрелил только три раза, он кивнул своему товарищу, растиравшему горло. Тот понял его и направился в обход вокруг резервуара. Прикрывающий его товарищ с револьвером шёл в паре футов сзади. Рес выскочила из-за укрытия, пронеслась мимо белым смазанным пятном. Но человек с ножом успел её достать. Режущий удар по руке, в ответ удар наотмашь по бедру. Пинком отбросив первого она ринулась на мужчину с револьвером. Он успел кувырком уйти в сторону, выстрелив на ходу, попал служанке викария в правую руку.
Служанка, лицо которой оставалось всё таким же спокойным, что уже начало злить обоих людей, только мельком глянула на рану на руке и перехватила дубинку левой. В то время как первый  валялся на мокром полу кривясь от боли, держась за ногу, второй выстрелил ещё раз. Никс поднырнула под выстрел и прыгнула на него. Встретив её ударом ноги в солнечное сплетение человек с револьвером разорвал дистанцию и выстрелил прямо ей в живот. Человек бы на месте реса уже бы валялся на земле. Служанка викария, словно берсерк из легенд, не замечая ран снова бросилась на человека. Патронов больше не было и бросив в противницу револьвер человек взялся за нож. Драка уже измотала его и действовал он более агрессивно и порывисто, и в конце концов, служанка викария выбила у него нож из рук. Но и она сама оказалась без оружия, так противник ударил кулаком точно в живот от вспышки боли рес выронила трубу. Человек пнул дубинку и она улетела в дальний угол помещения. А затем они сошлись в рукопашной, но здесь более умелым был человек, в то время как служанка викария рассчитывала на свою силу. 
Пропустив удар локтём в голову, она отпрянула от противника. Но тот и не думал  давать ей возможность придти в себя. Ещё один удар – слева по рёбрам, справа - в печень. На человека это оказало бы эффект, а вот реса нужно было быть долго и сильно и не давать ему ударить в ответ. Бывший солдат, прекратив наносить удары, чтобы перевести дух, всего на пару секунд. Что и дало возможность рес ударить в ответ прямо ему в челюсть. Человек отпрянул споткнулся об чемодан и упал. Только сейчас он начал понимать, что драться дальше с этой рес бесполезно. Ведь в итоге они могли просто убить друг друга. Служанка викария, часто и прерывисто дыша, все ещё с тем равнодушным видом, направилась к человеку.  Тот, понимая, что другой возможности у него не будет, в отчаянии схватил тяжёлый чемодан. Замахнулся им и врезал рес по голове. Её отшвырнуло к резервуару с водой, ударилась затылком об метал но сознание не потеряла. Пока поднимающаяся с пола Никс трясла головой, бывший солдат бросился к своему товарищу. Она вновь попыталась подняться на ноги и пошатнулась, а мужчины уже были у люка.