Записки ПК. часть 4

«Шелковый путь»


Основной пункт пропуска через границу с СУАР находился  на участке Панфиловского (ныне Джаркентского) отряда. Назывался он Хоргос. Деятельность его с каждым годом все оживала, потому как граница, хоть и медленно, но открывалась.
Парадокс, но потихоньку торговля через границу возвращались к временам «Шелкового пути», открытому еще во 2-м веке до н.э. Одним из первых по нему прошел китайский дипломат и путешественник Чжан Цянь, Император У-ди послал его на запад заключить союз с народом даюэчжи против сюнну. С ним ушло 100 человек. Чжан достиг долины реки Или, дошел до местечка Давань (Ферганская долина), 12 лет отсутствовал и вернулся с женой - кочевницей.
 
По поводу народности даюэчжи. Иероглиф «юе» значит «луна». Полностью «юэчжи» переводится, как «род луны». Позже в городе Оше Алекс познакомлюсь с офицером по имени Айбек, с киргизского переводится, как «луноподобный». Вот вам и представитель рода «даюэчжи». Это, конечно, шутка, но что-то в ней есть.
Был и другой «путешественник»  по «Шелковому пути», имя его имени Бань Чжао. Он пошел уже  с войском до Кашгара (Юйтянь). В 97 году покорил народы  в долине Тарима, с 70 тысячным войском пересек Тянь Шань и подошел к Каспийскому морю. Хотел до Крыма дойти, который в то время назывался Тяочжи, но не случилось. Тяочжи возможно транскрипция от Таврида.

В XX веке «Шелковый путь» превратился в «Военный путь». В 30-е годы   по нему курсировали автоколонны с боеприпасами для Китая. СССР помогал гоминьдановцам и коммунистам  сдерживать японскую агрессию, которая угрожала и советским рубежам. Наши водители вспоминали , что в гарнизонах, которые располагались по пути, имелись офицерские клубы, которые назывались «Ли Чжишэ» («Общества подъема духа»). Кто и как этот дух поднимал, не уточнялось, но намеки на вино и женщин имелись. Этим путем пользовались и китайские коммунисты. Так, по нему возвращался из СССР домой после лечения командир дивизии Линь Бяо, будущий маршал и министр обороны, которого так упорно  и долго критиковали в Китае.
Дорогу через Джунгарские ворота на Ланьчжоу начали прокладывать в 1937 году под руководством советских специалистов.

В секретных документах она обозначалась как трасса «Z». Для охраны дороги была переброшена танковая бригада особого назначения, с приданным ей кавалерийским полком. Официальным местом ее дислокации являлся приграничный Джаркент(Панфилов). Для поддержки действий особой бригады была расквартирована отдельная авиационная часть Управления пограничной и внутренней охраны УНКВД Казахской АССР. Командиром части с 1936 г. был полковник Лев Василевский.
В самом Синьцзяне наших воинских  частей и специалистов в то время пребывало с избытком. 16 августа 2004 года в Интернет-газете «Башвесть» опубликовали воспоминания дочери сотрудника Разведупра Красной армии Мингали Шаймуратова, работавшего в группе Ади Маликова. Будущий маршал бронетанковых войск Павел Рыбалко, а также Виктор Обухов и Иван Куц тоже входили в эту группу. Сотрудники НКВД работали с нелегальных позиций. Один из них Цзи Чжи занимал должность начальника Управления почт и телеграфа провинции, которую ранее  занимал британский разведчик Э. Кавальери. Он, кстати, после 1949 г. работал в спецслужбах КНР.

Был в Синьцзяне  один из первых киргизских профессионалов внешней разведки  Хасан Булатов. Он закончил школу ОГПУ в Ташкенте, а в 1935 г. переправлен в Синьцзян. Там якобы подружился с самим «генералом Джульбарсом» - губернатором Синьцзяна. Хасана в Синьцзяне знали как Хашим-ходжу. После он воевал, служил в Караколе. Уйдя в отставку возглавлял руководящее кресло в Мясомолпроме Киргизии. Вел дневники, писал стихи. По его сценарию был снят первый киргизский детектив «Засада».
Разведка в Синьцзяне велась активно. Приказом народного комиссара внутренних дел СССР Николая Ежова № 0081 от 25 февраля 1937 года в составе Главного управления пограничной и внутренней охраны НКВД был сформирован 1-й отдел для ведения разведывательной работы по Синьцзяну и другим провинциям Китая, Монголии, Туве. Отдел обслуживал китайскую колонию в Москве, а также  колонии и представительства Монголии и Тувы, руководил работой инструкторского аппарата в этих странах. Просуществовал отдел всего два года.

Среди бывших «синьцзянцев» были и изменники. Так, перебежал к противнику, работая резидентом МГБ СССР в Австралии, бывший шифровальщик в советском консульстве в Яркенде Владимир Петров (он же Афанасий Шорохов), резидент советской разведки в Греции Александр Бармин, бывший директор советского Автомототреста в Синьцзяне.
Неподалёку от Урумчи был построен авиасборочный завод, выпускавший ежегодно 350 самолётов. Там же в 1937-1940 гг. действовала школа подготовки кадров для 8-ой армии коммунистов, в которой обучалось 416 человек, в том числе 41 авиатор. В Кульдже действовала авиационная школа, готовившая лётный состав.
В свою очередь, в августе 1941 года в Синьцзяне был создан "Комитет помощи Красной Армии". К концу года он собрал и передал в фонд помощи СССР 1 млн. долларов. Сообщая Советскому правительству о создании комитета, правитель Синьцзяна Шен Шицай в телеграмме от 29 августа 1941 года писал:

"Весь китайский народ признателен советскому народу за его помощь, оказываемую в течение девяти лет. Только благодаря этой помощи китайский народ смог добиться огромных успехов в деле борьбы с японскими милитаристами и в деле мирного строительства. Об этом знает каждый китайский гражданин".


Через год ситуация кардинально изменилась. 12 апреля 1942 года (в очередную годовщину контрреволюционного переворота Чан Кайши) Шен Шицай провел массовые аресты демократов, сторонников советско-китайской дружбы, коммунистов, многие из которых впоследствии были по его приказу казнены, в том числе представители ЦК КПК Чэнь Таньцю и Мао Цзэмин (брат Мао Цзэдуна). Начались преследования и аресты советских специалистов, свёртывание торговли с СССР, организация различного рода препятствий работе совместных советско-синьцзянских предприятий.

В такой обстановке Советское правительство вынуждено было отозвать своих посланцев, прекратить торговлю, демонтировать и вывезти предприятия и оборудование.
Подобная история повторится в 50-е годы при Н.С. Хрущеве. По мнению Алекса, в обоих случаях негативную, если не трагигическую, роль сыграло стремление ускорить мировую революцию и, что важно,  по правилам Москвы.
Согласно донесению тогдашнего Казахстанского пограничного округа, Шэн Шицай провел ряд «оборонительных мероприятий», начал реставрацию крепостей, заброшенных казарм, караван-сараев, вел разведку. Так, за время войны только в Киргизии было выявлено 18 китайских агентов.

В Казахстане этим занимался нарком госбезопасности Николай Богданов и начальник 1-го (разведывательного) отдела НКГБ КазССР Иван Мирошин. В интересах установления контактов с антигоминьдановским подпольем при погранзаставах организовывались «оперативные пункты», которые вели разведывательную деятельность. Политическое руководство всех операций «по укреплению резидентур в Синьцзяне» было поручено первому секретарю Компартии Узбекистана Усману Юсупову. В окрестностях горного села Иссык –Ата, на северном склоне Киргизского хребта, в 78 километрах от города Фрунзе, силами госбезопасности были созданы два секретных отряда – «Буйгу» и «Батыр», которые затем перебросили в Синьцзян для организации партизанской войны против гоминьдановских войск.
 
Действовала оперативная группа НКВД. С началом 1946 г. ее возглавлял полковник Ральников. Задачи разведки были стратегические, вплоть до содействия в освобождении Индии. В этот период Урумчи посетил советский посол СССР в Китае Александр Панюшкин. Индию все же решили не освобождать. Вероятно вспомнили уже об одной попытке, когда Павел –I договорился с Наполеоном и 1 марта 1801 года направил в Индию 41 полк, две роты артиллерии и 500 калмыков. В состав тогдашней группировки вошли силы Войска Донского во главе с атаманом генералом Орловым. В Астрахани предполагалась встреча с французами. 18 марта наши войска переправились через Волгу, а 25 марта получили известие о смерти императора Павла.

7 ноября 1944 года в Кульдже произошло восстание, изгнавшее гоминьдановскую власть из Илийского, Тарбагатайского и Алтайского, округов, приведшее к образованию независимой Восточно-Туркестанской республики.
Алекса больше интересовало, как складывались пограничные отношения на участке округа в  60-70 -е годы. Как известно, власти КНР прекратили выдачу виз жителям СУАР на возвращение в Советский Союз. Ситуацию усугубил так называемый «Ининский инцидент» 29 мая 1962 года, когда по распоряжению местного руководства жители Кульджи (Инина), пришедшие в городской комитет партии с просьбой о предоставлении выездных виз в СССР, то были расстреляны вызванными армейскими подразделениями.

В памятной записке МИД КНР от 30 августа 1962 года утверждалось, будто бы Синьцзян находится под угрозой "серьёзной подрывной деятельности со стороны Советского Союза" и бегство уйгуров и казахов в пределы СССР "подготовила и организовала" советская сторона. Более того, на СССР была возложена ответственность за «Ининский инцидент». Тогда же власти Синьцзяна создали невыносимые условия для функционирования советских консулов в Урумчи и Кульдже. Отделения торгпредства СССР в Урумчи, советское правительство вынуждено было закрыть, а также отозвать работников из пограничных пунктов     Хоргос и Торугарт.

Хоргос и  Торугарт еще числились в списке пограничных пунктов от 12 февраля 1881 года, через которые, согласно «Правилам сухопутной торговли между Россией и Китаем», могли проезжать русские торговцы в Китай. Ранее, кроме них для торговли на Восточном участке были определены пункты: Цаган-Обо, Хабар-усу, Бахты, Каптагай (Капчегай?), перевалы Кок-су, Бедель, Теректы, Суйок, Иркештам.
Правила сухопутной торговли между двумя странами были установлены еще 20 февраля 1862 года. Они отражали общий дух доброжелательности между странами, хотя их значение было невелико, поскольку Китай фактически оказался под контролем Англии. Добившийся установления должности инспектора китайской таможни, которую с самого начала заняли англичане ( в 1861 г. - Нельсон Лей, в 1863 — Роберт Харт, остававшийся в этой должности бессменно до 1909 г.), Англия получала возможность определять таможенную политику Китая и успешно вести борьбу со своими конкурентами.

Для себя Алекс открыл, что в 1962 году оказалось блокированным и генеральное консульство СССР в Харбине. Начались гонения  на советские учреждения и граждан. В результате, в сентябре 1962 года консульство тоже было закрыто.
Порой одолевали мысли о схожести трагических страниц истории двух стран. Ведь и  в СССР в 30-е годы проходили чистки городов и выселение «чуждых элементов». И у нас были свои «большие скачки» первых стахановских пятилеток. Обе страны голодали, но поднимали экономику, и там и тут проводились «промывания мозгов» («си нао»)  с целью подавления инакомыслящих. В СССР жертвами стали: Каменев, Зиновьев, Бухарин, Томский, Рыков….. В Китае: Лю Шаоци, Дэн Сяопин, Пэн Чжэнь, Ху Яобан, Ян Шанкунь…. В обоих случаях имели место фабрикация дел и жесткие репрессии.

В Советском Союзе  7 августа 1932т года вышел закон об ответственности за хищение государственной собственности. Небывалая жестокость санкций – расстрел или в лучшем случае 10-летнее заключение за любые хищения. И что в результате? К 1 январю 1933 года по закону было осуждено 55 тысяч человек, а к расстрелу приговорено 2, 1 тыс. человек. Земляки Алекса секретарь Уральского обкома ВКПб И.Д. Кабаков, член бюро обкома Узюков покончили с собой. Вот какая была обстановка. В 1934 году убили Кирова и зиновьевцев стали партиями высылать в Сибирь. В 1935 г. дошла очередь до «московской контрреволюционной организации во главе с А.Г. Шляпниковым».

Про репрессии 1937 -1938 годов и говорить не приходится. Примером может служить приказ наркома внутренних дел Киргизской ССР «О результатах соревнования третьих и четвертых отделов УГБ НКВД Республики за февраль 1938 года», в котором, в частности, говорилось:
«Четвертый отдел в полтора раза превысил по сравнению с 3-м отделом число арестов за месяц и разоблачений шпионов, участников контрреволюционных организаций на 13 человек больше, чем 3-й отдел. Однако 3-й отдел передал 20 дел на военную коллегию и 11 дел на спецколлегию, чего не имеет 4-й отдел. Зато 4-й отдел превысил количество заключенных дел (не считая периферии), рассмотренных тройкой, почти на 100 человек».

Сталин назвал НКВД передовым вооруженным отрядом нашей партии, а на 25-летие ВЧК-ОГПУ-НКВД А.И. Микоян даже заявил: «У нас каждый трудящийся наркомвнутделец».
 В то время рассказывали анекдот: «Почему Ленин ходил в ботинках, а Сталин в Сапогах». Объясняли так: «Ленин вел дела с обходом трудностей и болот, а Сталин ходил в сапогах и вел народ прямо – без всяких обходов». Делал все по военному, по приказу в атаку и народ делил на красных и белых. Розовых не было.
Так было и в Китае. Мао Цзэдун уважал Сталина и при случае всегда ссылался на него. Так, что революционный путь мы с китайцами прошли практически один. Одни у нас успехи, одни просчеты и недостатки. Можно сказать, близнецы братья. Из тупика, в какой попали, выходить следовало вместе. Был же когда-то общий «Шелковый путь».


ОГПУ в Синьцзяне и миссия Рериха



Поворотным моментом во взаимоотношениях Советского Туркестана и Синьцзяна явилось подписание 27 мая 1920 года в г. Кульдже Илийского протокола о нормализации отношений между РСФСР и провинцией Синьцзян. После его подписания, а именно 18 сентября 1920 г. китайское правительство приняло решение о прекращении деятельности всех миссий и консульств правительства царской России на своей территории. Появились наши советские, а значит и разведчики, работающие под их крышами.

Так, в 1927 – 1933 гг. генеральным консулом в Кашгаре был военный разведчик Борис Петрович Постников. Вице-консулом у него состоял  резидент Иностранного отдела ОГПУ М.М.Казас, уроженец Крыма, караим, учился в Лазаревском институте восточных языков (Москва).  До Кашгара был резидентом ИНО ОГПУ в Тегеране. С 1929 г. проходил службу в центральном аппарате ОГПУ. Кончилось тем, что он оказался в политотделе МТС, а в 1939 году его окончательно уволили из органов НКВД. Из воспоминаний Георгия Агабекова : «Казас уже работая в Персии, заботился исключительно о личном благополучии. Пристроил в советское учреждение на приличный оклад свою жену и сестру. Из Тегерана вывез 28 пудов багажа с тканями». Ситуация по Казасу Алекса заинтересовала возможным родством его с преподавателем Севастопольского реального училища, в котором учился его дед М.И. Казас. Он, кстати, числился в  списке преподавателей училища и в 1913 году и тоже был караим (еврей).

 Можно предположить, что М.М. Казас был его сыном.
Немного не сошлось. Резидент Казас оказался - Михаил Маркович, а не Моисеевич, как преподаватель Севастопольского реального училища. Хотя, не исключены ошибки и разные описки. После службы по линии политотделов МТС в Казахстане, Михаил Маркович решил руководить искусством и стал заместителем начальника Управления по делам искусств при СНК КССР. При этом, до 1939 г. числился в штате НКВД.
Были и другие забавные случаи. Так,  консул в Кашгаре латышский стрелок Макс Францович Думпис был не прочь употреблять кокаин с водкой. Кавалер ордена Красного Знамени пристрастился в 1925 г. к белому порошку. Началось это еще в афганском городке Мазари-Шарифе, где он когда-то работал в консульстве. Думпис служил на разведку и поддерживал контакты с  Николаем Рерихом.

Одна из их встреч состоялась 13 февраля 1926 г. Разговор касался возможности скрытого выезда из Китая на территорию СССР. Местом такого «исчезновения» предполагался пограничный пункт недалеко от Кульджи, где под вывеской Акционерного общества «Шерсть» находилась база контрразведки ОГПУ.  Директором конторы АО  был Николай Иванович Ивановский, уполномоченный контрразведывательного отдела ОГПУ  в Средней Азии.


Жизнь  консула в Кашгаре М.Ф.Думписа прервалась не от кокаина. 23 декабря 1937 г. жилец квартиры 175, дома 11, корпус 5 по Хавско-Шабаловскому переулку в Москве был схвачен органами, обвинен в шпионаже и участии в антисоветской террористической организации и расстрелян в затылок 19 февраля 1938 года. Нынче Хавско-Шаболовский переулок называется улица Лестева. По ней Алекс каждый день утром шагал на учебу, а  вечером возвращался в общежитие, которое находилось на улице Хавская. По Шаболовке он ездил на трамвае, иногда ходил пешком. Главные достопримечательности:  Телевизионный центр, Донской монастырь и кинотеатр Алмаз.

Думпис, Соломон Гельфер, Саул Саулов, Зиновий Печатников, Абдурахман Амиров, известный мистик Евгений Тегер — все они  имели отношение к  разведке  в Синьцзяне. Их мероприятия  курировали два отделения Иностранного отдела ОГПУ: 5-е (работа против белой миграции) и 6-е (разведка в странах Востока). Действовали там и наши противники. Интересная фигура в этом плане купца Гмыркина в г. Урумчи. Он входил в подпольную группу бывшего российского консула Алексея Дьякова. Посетивший Урумчи весной 1926 г.

Николай Рерих оставил в своем дневнике такую запись: «Едем к Гмыркину – представителю фирмы «Белиахан» - посоветоваться. Оказывается, в Урумчи все переполнено. Домов нет. Юрий (сын Рериха) с Гмыркиным скачут искать место для стоянки. Обедаем у Гмыркина». Позже выяснится, что Василий Гмыркин окажется сотрудником ЦРУ США. Фирмой «Белиахан» владели два американских еврея – братья Бреннеры из Нью-Йорка. Василий в последующем станет главным резидентом ЦРУ США на острове Маврикии. В 1956 г. в Токио он заманит в ловушку резидента КГБ Анатолия Розанова, воспользовавшись помощью одной прекрасной японки. В конце 70-х годов Василий Гмыркин выступал экспертом спецслужб США по советско-китайским отношениям.

В конечном итоге вопрос выезда экспедиции Рериха в СССР был решен. Состоялся он 27 мая 1925 г. недалеко от пограничной заставы Куузень в сопровождении двух тибетцев. 13 июня того же года Рериха неожиданно появляется в Москве и посещает высокопоставленных советских чиновников. Как оказалось, он прибыл в СССР не только затем, чтобы посетить Алтай, а с важным посольством. Он привез два странных документа – «приветственные письма к советским властям» и небольшой ящик со священной землей из тех мест, откуда происходит Будда Шанья Муни на могилу Ленина. В письмах учителей  буддизма (Махатмы) говорилось о близости коммунизма духовной установке буддизма: «Коммунизм – шаг не к варварству и тирании, а к более высокому сознанию и более продвинутой ступени эволюции, - писали они». Учителя также говорили о готовности вести переговоры с СССР об освобождении Индии, оккупированной Англией, а также Тибета, где англичане тоже вели себя по хозяйски.

Эти письма пролежали в архиве 40 лет. Вместо Макса Думписа путешественников провожал врач дипломатической миссии Антон Яловенко, который в Кашгаре прожил 33 года. Позднее переселился в Индию, путешествовал по следам Рериха и стал домашним врачом до самой смерти художника. На родину вернуться ему не удалось и он поселился вместе с супругой Рериха Еленой и его сыном Юрием в поместье «Крукети». В 1948 г. стал его управляющим.
Не все наши дипломаты и чекисты доверчиво относились к деятельности Н. Рериха. В частности, в 1929 г. полномочный представитель СССР в Монголии  П.Н. Никифоров подозревал, что Рерих «на кого-то работает». Николая Рериха не стало 13 декабря 1947 года, его жена  Елена Ивановна  умерла восемь лет спустя.



Е.И. Фесенко. Начальники отделов в отрядах



По рекомендации Виктора Тукаева, старого коллеги по отделу в Хабаровске, который заезжал из Киева в Алма-Ату в отпуск к теще, Алекс устроился на частную квартиру к местной жительнице Фесенко Екатерине Ивановне по адресу: ул. Мира 111 кв. 40. Снимал диван в большой комнате в двухкомнатной квартире. Столовался у гостеприимной и хлебосольной хозяйки на кухне. С квартирой повезло еще и потому, что находилась она в 300 метрах от места службы.  В управлении его кабинет располагался на четвертом этаже, и окно как раз выходило на  ул. Мира, на виднеющиеся вдали горы, за которыми был Китай, а точнее Синьцзян-Уйгурский автономный район.

Основной силой китайцев на границе оставались пограничные полки НОАК, от которых было выставлено 63 поста. Имелся и Департамент ОБ СУАР под началом двух старших полковников Хоу Дачжи и его заместителя Ли Шаоцянь. Пограничная полиция насчитывала 8-10 тысяч человек.  В нее входили: Главный отряд в городе Урумчи, 7 отдельных отрядов в приграничных районах и 21 больших отрядов в приграничных уездах. От последних в приграничье действовало 134 отделения - "пайчусо". Сила, прямо скажем, не малая. «Небесные горы» - Тянь-Шань тоже помогали охранять рубежи, попробуй, перейди. 

Полиция вращалась вблизи границы, и наша разведка кое-что знала о ней. Деятельность полиции имела двойной характер – с одной стороны она выполняли задачи отделений ОБ, связанные с обеспечением общественного порядка в пограничных уездах, с другой – участвовала в охране границы. Это контроль режима границы; ведение поисков и дознания по делам о границе и общественному порядку. Отделения имели право возбуждать уголовные дела с направлением на исправительные работы до двух лет лиц, которые неоднократно нарушали границу или ее режим.
В каждом отделении имелось подразделение до 2-х взводов личного состава и 3-8 кадровых офицера. Были и исключения. На территории уезда Арасан против участка 130-го пограничного отряда одно время находилось до 300 военнослужащих полиции, что было связано с активностью так называемых «сборщиков корней». Из корней в Китае делали лекарство и для многих китайцев они были источником основного дохода.

Когда начинался популярный на границе сбор дикоросов, полицейские подразделения размещались в коммунах, совхозах, сельхозполках. Сотрудники носили гражданскую форму, имея на вооружении пистолеты. Стационарные полицейские посты службу  несли во временных сооружениях или в палатках. От них, еще ближе к границе, выставлялись пикеты. Оперативная деятельность полиции и органов ОБ велась  с целью ведения борьбы с «врагами, скрывающимися внутри страны и замышляющими бежать за границу».
Китайцами в целях предупреждения нарушений границы устанавливались районы возможных переправ нарушителей. Ставилась задача по отводу «ненужных» лиц от границы. С осведомителями предлагалось встречаться ежемесячно и в установленное время, заслушивать доклады и давать задания в письменном виде, осуществлять строгий контроль работы «помощников», без колебания заменять бесполезных. Вводились материальные вознаграждения за информацию о конкретных намерениях того или иного лица нарушить границу.

Полицейским выделяли подсобные хозяйства. Одно из таких имело 100 му земли, 5 свиней, корова, овцы. Поле обрабатывалось своим трактором. Помощь по вспашке земли, уборке урожая оказывал сельхозполк.
Главный отряд НВП СУАР начал функционировать с 1983 года. Председатель правительства Темур Давамет определил ему следующие задачи: охрана границы, борьба с пожарами и преступлениями, обеспечение необходимых условий для разработки природных богатств Синьцзяна. В одном лице ГО НВП объединял функции различных ведомств. Части НВП, по мнению Давамета, должны были стать опорой народа и правительства, служить примером межнационального сплочения, стать авангардом в "движении за создание духовной культуры", внести вклад в дело "четырех модернизаций". В качестве руководителей отряда упоминались Каримов, Ли Гуаньхуа, комиссар Кабин. Перечисленные данные  Алекс  записал в специальную тетрадь, и кое-что изображал схематично.

Главное — это конечно люди. Своих офицерах в отрядах, которые непосредственно выходили на окружную Первую группу, он уже вспомнил. Но за главных  в отрядных отделах были не они. Оперативную работу на границе организовывали начальники отделов и их заместители.
С каждым Алекс общался по вопросам, которые касались Китая и офицеров, отвечающих за разведку. Полковник Польшин на Мургабе вскоре уволился и у Алекса сложатся деловые отношения с Жаныбеком Уабакировым, удивительно выдержанным, стойким  и вдумчивым офицером. В нем чувствовался настоящий служака. Он никогда и ничего не просил, не жаловался, а делал свое дело с учетом имеющихся возможностей.

В Оше отряд появится 15 июня 1967 года. Когда Алекс появитсяв Алма-Ате, за старшего там будет Саша Ганаев. Где он служил раньше, осталось не известным. Известно, что Алма-Атинское училище окончил вместе с Олегом Северюхиным в 1972 году, а потом с ним и институт. Года через два убудет на равнозначную должность в Петропавловск на Камчатке. По слухам, служба его там не пойдет и он уволится.
Журавлев Владимир в Нарыне убудет советником в Афганистан, по возвращению продолжить служить в Приморье. Про Тусупбекова будет рассказ отдельный, так как Алекс его буду менять на должности начальника отдела в 1992 году.
Володя Косенко в Пржевальске служил долго и никуда переводится не собирался. Райские кущи: прекрасные горы, замечательно озеро Иссык-Куль, кругом сады — служи не хочу. Времена конфликтов с китайцами прошли, занимали только альпинисты, которые имели привычку забираться так высоко, что сложно было их найти. И потому возникали разные подозрения.

Его заместитель Павлович уж не знаю под каким предлогом (видимо не смог дождаться когда Косенко освободит ему место начальника) перевелся не в самый плохой регион — в Ригу, на должность офицера округа. Похоже, что там и остался по  увольнении.
Полковник Шортан Бикпаев в Чундже и в Алма-Ат, имел большие связи. После увольнения неплохо устроился в столице Казахстана, передав бразды правления давнему знакомому Алекса по Уч-Аралу Бахыту Танарыкову. По этой причине по 132 -му отряду у  него сложностей не возникало. Надо сказать, работа на этом участке проводилась активная и  Алекс бывал там частенько.

Отряд в Панфилове традиционно считался элитным с исторической точки зрения и с учетом участка: главный путь в Китай, пункт пропуска «Хоргос». Внешне, один из старых кавалерийских отрядов, впрочем как и Зайсан, впечатления не производил. С Николаем Кашириным у Алекса никаких контактов не было, так как он вскоре  убыл в Таджикистан на должность заместителя начальника ОВО в Душанбе. Смирнова Олега Алекс знал еще по Благовещенску и проблем с ним не возникало.
Когда он бывал в Алма-Ате, обязательно заглядывал в кабинет. Вспоминали службу на Дальнем востоке. Однажды он рассказал забавный случай в Райчихинске:
-Я там начинал. В отряд прибыли проверяющие и Дмитриенко, который в то время был начальником отдела, привез их ко мне на комендатуру.
-На рыбалку, наверное? - спросил Алекс.

-И на рыбалку тоже. Главное было организовать культурный отдых. Я их привез на пасеку, угощал медовухой и развлекал как мог. Залез на бочку с медом, что была врыта в землю, и давай на поперечной доске, под этим делом , конечно, отплясывать, точнее делать разные телодвижения.  Подскользнулся и в бочку с медом упал.Что было, трудно описать. Долго от меня отдавало медом, а проверяющим понравилось.
Было ли это на самом деле, трудно сказать. Любил он пофантазировать, а бывало и насочинять. Всем рассказывал, что его брат полковник и служит в УКГБ Ленинградской области. Специально проверял, когда занесло в Петербург. Не подтвердилось.
Уч-Аральский отряд был для него  близким еще по стажировке. Текущие дела  заставляли там частенько бывать. С Утежаном  Борангазиевым встречался несколько раз, последний - в Москве, в академии ФПС. В Уч-Арале его сменил Турсун Уажанов. Участок  достался не легкий, но его выручал бойкий и веселый характер. Он не унывал, если что, отшучивался. Дело знал и работали дружно. Что касается Борангазиева, выяснилось, что он начинал службу на заставе в Зайсанском отряде.
 
С Сергеем Пуногиным в Маканчах общение носило казенный, служебный характер и ничего интересного о нем Алекс вспомнить  не мог. Другое дело Слава Брюховецкий, воспитанник Благовещенского отряда. Каждый раз как только он выходил по телефону на связь, начинались разговоры о том, как они с Сашей Васецкими  и Толей Макаровым трясли город, пытаясь найти владельцев пляжных костюмов, оставленных на берегу Амура. Если не найдешь, значит прорыв, значит владелец уплыл в Китай.   Правда, возникал вопрос, что ему там делать без трусов?
Пуногин, как и Ганаев, с помощью Рожкова накануне крушения СССР переведутся на Камчатку, так сказать, в российские края. Там же, правда не в отряде, а в округе, на должности заместитителя начальника отдела, окажется и Курчумский Саша Поздняков. Как будто специально, все на рыбных местах. Что странно, когда у Алекса решался вопрос убытия из Киргизии в 90-х годах,ему тоже первоначально предложат Сахалин.

С Володей Гончаровым в Зайсане поддерживались дружеские отношения еще с его службы в Бикине. Часто проводили интересные операции, вместе работали с нарушителями границы. Есть что вспомнить. У  Сергея Панкратова судьба сложится неудачно. Ранее он служил в 30-м отряде, в Макачи вместе с офицерами Логвиненко В.И., Джантемировым К.К., Батраковым В.Л. и Бабаевым Б.В. Похоже, это было еще при начальнике отдела Валерии Шумакове. Неприятности у Панкратова начнутся в Панфилове. Кто-то напишет жалобу, возникнут разборки и он будет вынужден уволиться.

В Курчуме Алекс бывал редко, раза два-три не больше и с Сашей Поздняковым чаще общался по телефону. Там особых мероприятий не проводилось, о чем  приходилось только сожалеть, пытался в этом вопросе помочь, особенно тогда когда в отделе на должности заместителя появился подполковник Маатов, прибывший после института. Увы, гора не родила мышь. В свое время в Курчумском 134-м отряде отряде в команду разведки входили Афанасьев Ю.А., Садыков С., Махуров В.И., Калинин В.С., Закиев Б.С., Рокутова В.М., Ливаденко. Сын Калинина будет служить  в Петербурге и Алекс  с ним встретится.

Про давние времена: кто, где и когда Алексу расскажет коллега Марат Байгарин. От него  узнает, что Женя Оркин, его близкий товарищ, был старшим офицером в 50-м отряде. Вместе с ним,  в свое время, служили Тергенбаев, Ибраев, Уажанов, тогда еще лейтенант Тусупбеков и лейтенант Бухарев, офицер по информации. Было время, когда Анатолий Анатольевич Сайганов, вероятно после полковника Маатова, руководил отделом 96-го отряда. В его команду входили: заместитель Олейник В.Л.,  офицеры Шумейко Ю.Г.,  Аксенов И.М., Роман Ибрагимов и Скрябнев Н.П.
При генерале Саидгариеве в 1975 году отделы, начиная от Забайкальского округа, возглавляли: Афанасьев (134), Аспимбеков (49), Шумаков (30), Малежин (132), Климов (130).

В бытность стажировки Алекса в Уч-Аральском 130-м отряде, а было это в 1972 году, в состав отдела входили: Климов, Баикенов, Шокаев, Танарыков, Мустафин, Унтевский, Задумин, Молдыбаев, Мамаев, Зевахин.
Будущий руководитель киргизской таможни Суеркулов служил в 35 отряде. В ОВО в г. Фрунзе по  линии разведки в то время служили ст. офицер подполковник Тухватулин С.Ф. и офицер майор Самсонов К.С. При Алексе в Бишкеке руководил полковник Шокаев. Одно время ему помогал майор Киреев. От Киреева, когда он переберется в Псков, а  Алекс в Петербург, станет известно, что Шокает до обучения в Алма-Атинском пограничном училище, окончил в 1965 году Кооперативно-техническое училище. А родился он 19 декабря 1945 года.

С начальниками отделов предстояло по деловому познакомится, у кого спросить, кому подсказать. В общем, начинались обычные приобщение и притирка, чтобы успешно тащить воз оперативной работы.
Вспомнилась стажировка в Уч-Аральском отряде в 1972 году и вылазка в горы с Болатом Танарыковым и Валерой Милеевым, бывшим начальником заставы Уйгентас, которая нынче имеет почетное наименование «Имени С. Кривошеина». Он погиб в бою в 80-е годы.  Название перевала, куда  было преписано вылезти с целью проверки не ходяд ли там китайцы,  Сарыбухтер.  Участок был тревожным, 7 августа 1971 года на одноименном пикете произошла перестрелка с соседями, в докладе было указано «с разведывательно-диверсионной группой». Погиб наш солдат Геннадий Степанов.

Уч-Аральский отряд был сформирован 1 октября 1965 года. В историю попал с событиями, связанными с конфликтом у озера Жаланашколь 13 августа 1969 года. Отряд воспитал ряд  замечательных защитников Родины. Одним из них стал Герой Советского Союза  И.Л. Барсуков. 
По вечерам Алекс общался с хозяйкой квартиры, слушал рассказы про ее жизнь.
-Родом я с Алтайских мест, - как-то начала она, - там и война меня застала. Мужиков, сам знаешь, не было, вот я и выучилась на водителя машины. Любо-дорого вспомнить  поездки по Чуйскому тракту.
-А здесь как оказались, - спросил Алекс.
-Так все по этому водительскому делу, на целину отправили. Там мужа встретила. Он меня сюда и привез.

-А муж, что тоже на машине работал?
-Какой там! Бухгалтер он был и работник отменный, в местном ЦК партии потом работал. Ему и дали эту квартиру в центре города.
Домик был не большой, трехэтажный, с двумя подьездами со двора. На каждом этаже имелось по четыре квартиры. Построили его в 50-е годы. Планировку квартиры, как у Екатерины Ивановны, Алекс больше нигде не встречал. Входная дверь открывалась в небольшой коридорчик. Две небольшие комнаты располагались по концам этого коридорчика - слева и справа, а прямо был вход на кухню. Там Екатерина Андреевна и угощала чем могла своего временного жителя. В комнате, что справа, была у хозяйки спальней. А слева, в гостиной, на диванчике ночевал Алекс.
-До самой пенсии и проработали шофером? - попытался уточнить Алекс
-Нет милок, здоровье стало сдавать, на продавца выучилась, продуктами торговала.