Мой неловкий деизм

В конце концов, только теория естественного отбора адекватно объясняет чудовищное обилие жестокости и боли, наводняющее этот мир. Ровно как и то, почему меня это особенно заботит и волнует. Но я всё равно неловкий деист, поскольку мой непродуктивный слабый мозг не способен как принять мир в его истинной материалистической сути случайного закономерного, так и исключить все возможные экзистенциальные иллюзии, связанные с понятием души, энергии мысли и её отражения в реальности. Слишком невероятно сложно и органично всё вокруг, слишком велик замысел для признания его отсутствия, слишком страшна эта жизнь, но ещё более страшны боги, принуждающие тебя устрашаться их самих и их творения. Всё же, всё же я верю в своего Создателя - некоего немыслимого архитектора, направляющего законы мира по стезе, порождающей формы и создающей смысл внутри самой себя. И не смотря на то, что я уже успел вылить в этот интернет-бложик некие нескладные мысли и чувства, рушащие непоколебимость обезличенного существа, сознаваться в подобном, в вере, глупой и сугубо пристрастной, это особенно сложно и неловко, словно позволить себе публичное варварство или сознаться в скудоумии, смирившись и приняв его. В конце концов, я просто ничтожный человек, что задаёт вопросы, не видит на них ответа и потому боится. Нет ничего плохого в том, чтобы понимать мир по-своему и углядывать в его невероятно сложных конструктах свои собственные смыслы и связи, но тем большая ответственность лежит на том, кто позволяет себе соприкасаться с иллюзиями, ибо вера всегда граничит с невежеством и сама по себе является грозным орудием умственного вырождения, раскалывающим ленивые, ослеплённые и тщедушные умы. Желание усмотреть высшие планы бытия и величие творения оборачиваются сломленностью духа и травмой для мышления. Казалось бы, ещё один парадокс и причудливое противоречие человеческих страстей? Гораздо меньше, чем обычно, ведь высшая мудрость и изыскание её всегда презюмируются номинально, скрывая меркантильные и мелочные склонности напуганных и алчных существ, что преследуют пресловутое чувство самосохранения и в материальном, и в духовном мирах.

ох, эти безблагодатные порывы сонного сознания, едва ли находящего приемлемую форму выражения случайным чувствам и обрывистым ощущениям. Всё это я говорю не из страха смерти, а из неприятия и несогласия с жизнью, даже не для будущей версии себя, но ради самого повода к размышлению об этом и попытки отобразить в слове многогранный фрагмент души, касающейся сразу нескольких ипостасей мироощущения, пытающейся утвердиться в ней как самостоятельное законченное суждение. Хоть мне, возможно, никогда не будет хватать знаний и личной убеждённости, чтобы серьёзно назвать себя философом. Ленивая скучающая мразь лиричных склонностей, что смотрит в пустоту и сочиняет неровные строки вместо подготовки к пересдачам экзаменов, вот это воистину мой титул, и мне даже с ним комфортно.