Ирландцы

«Ирландия –– наш последний оплот. Ноев ковчег современного мира. Другой такой страны нипочем не найдешь».
                Шон О’Фаолейн. «Не бойся солнца знойного».

«Совсем другой человек-фельдмаршал Пётр Петрович Ласси! Скромный ирландец, он связал свою жизнь с Россией и служил ей преданно и верно. (…) Ласси-умный человек-понимал: с Минихом ему не тягаться, Миних его перешибет всегда, ибо силен при дворе…Не в пример Миниху, Ласси любил и щадил солдата русского, и солдат русский Миниха только боялся, а Ласси он душевно жаловал и, вдобавок, уважал за мужество.»
                В. Пикуль,  «Слово и дело»
               
Чарльзу Вогану:
"В этих двух королевствах. Вы не снискали бы славы в армии, где малейшая претензия на образование, благочестие или общепринятые нормы морали грозит увольнением. И хотя я не слишком высокого мнения о Вашей профессии, ибо сужу о ней по тем представителям, кого наблюдаю воочию, я не могу не воздать должного джентльменам ирландского происхождения, которые, будучи изгнанниками и чужестранцами. сумели тем не менее проявить себя во многих странах Европы с лучшей стороны, отличиться безупречной службой и беспримерной отвагой. В этом ирландцы превзошли все прочие нации, что должно было бы повергнуть в стыд англичан. которые постоянно обвиняют исконных жителей Ирландии в невежестве, тупости и трусости. В действительности же недостатки эти проистекают от нищеты и рабства по вине их безжалостных соседей, а также из-за продажности и корыстолюбия местных землевладельцев. В подобных условиях даже древние греки превратились бы в тупых, невежественных и суеверных рабов. Мне приходилось несколько раз путешествовать по обоим королевствам, и я обнаружил, что здешние крестьяне, даже самые неимущие, отличаются гораздо большим здравомыслием, юмором и смекалкой, чем их английские собратья. Однако бесконечной чередой притеснений, тирании лендлордов, нелепого фанатизма их священников и обрушившихся на страну невзгод более чем достаточно, чтобы притупить самые острые умы под солнцем."
                Свифт,  «Письма»

                «МЭРИ ГЛОСТЕР»
                Ему передал я деньги-удар был предвестник конца,-
                К нему ты придешь за ними, предав глубине отца.
                Недаром ты сын моей плоти, а Мак-мой старейший друг,
                Его я не звал на обеды, ему не до этих штук.
                Говорят, за меня он молился, старый ирландский шакал!
                Но он не солгал бы за деньги, подох бы, но не украл. 
                Р. Киплинг.
                1894 год.   Перевод А.Оноцкович-Ясыны.


«Ким быстро поднял монету; впрочем, несмотря на условия своего воспитания, он был истым ирландцем и считал серебро наименее важным элементом всякой игры.»
                Р. Киплинг, «Ким»

«Бедная страна (Печерин о России. –– А.Е.), особенно для меньшинства, получившего несчастный дар образования. А ведь какой добрый народ. Я часто вспоминаю наших мужиков, когда бываю в Ирландии, они чрезвычайно похожи; кельтский землепашец такой же ребенок, как наш. Побывайте в Ирландии, вы сами убедитесь в этом».
                А. Герцен. Былое и думы

«Итак, из трех областей (речь идет о Великобритании. –– А.Е.), как мне кажется, меньше всего лицемерия в Ирландии; там можно встретить много живости, беспечной и очень милой».                Стендаль. «О любви»

Фрейд сказал, что ирландцы –- единственная нация, которая не поддается психоанализу…

                ***   
 -Для меня русские наиболее похожи на ирландцев. И те и другие подвержены взлетам и падениям настроения, очень заметным. Депрессия сменяется восторгом, и наоборот. Не дураки выпить. Страстей много. Очень талантливые. Вот, скажем, в области литературы. Лучшая английская литература написана ирландцами. Французы совершенно другие. Гораздо более сдержанны, не подвержены резким колебаниям настроения, во французах значительно больше логики.»
                В. Познер, интервью «КП» 17-24.02

                ***

«Они рядом теперь стояли у окна. Олег без всякой связи со своими словами повелительно взял её за локти и говорил как младшенькой. – Выдавая себя за благородных разбойников, блатные всегда гордятся, что не грабят нищих, не трогают у арестантов «святого костыля» – то есть, не отбирают последней тюремной пайки, а воруют лишь всё остальное. Но в сорок седьмом году на красноярской пересылке в нашей камере не было ни одного «бобра» – то есть не у кого было ничего отнять. Блатных было чуть не полкамеры. Они проголодались – и весь сахар, и весь хлеб стали забирать себе. А состав камеры был довольно оригинальный: полкамеры урок, полкамеры японцев, а русских нас двое политических, я и ещё один полярный лётчик известный, его именем так и продолжал называться остров в Ледовитом океане, а сам он сидел. Так урки безсовестно брали у японцев и у нас всё дочиста дня три. И вот японцы, ведь их не поймёшь, договорились, ночью безшумно поднялись, сорвали доски с нар и с криком «банзай!» бросились гвоздить урок! Как они их замечательно били! Это надо было посмотреть!
– И вас?
– Нас-то за что? Мы ж у них хлеба не отбирали. Мы в ту ночь были нейтральны, но переживали во славу японского оружия. И наутро восстановился порядок: и хлеб, и сахар мы стали получать сполна. Но вот что сделала администрация тюрьмы: она половину японцев от нас забрала, а в нашу камеру к битым уркам подсадила ещё не битых. И теперь урки бросились бить японцев – с перевесом в числе, да ведь ещё у них и ножи, у них всё есть. Били они их безчеловечно, насмерть – и вот тут мы с лётчиком не выдержали и ввязались за японцев.
– Против русских?
Олег отпустил её локти и стал выпрямленный. Чуть повёл челюстью с боку на бок:
– Блатарей – я не считаю за русских.»
                А.Солженицын "Раковый корпус"