Бег против ветра. 8 глава

     Мария смотрела на Тамару Владимировну не дыша, боясь услышать худшее.
     - Что тебе сказать, Мария, такие происшествия бесследно не проходят, понимать должна. Валентина твоя беременна, прости... мне очень жаль. Хотя, как врач, я не имею права так говорить, но ребёнок должен быть желанным и любимым, понимаешь? - с грустью говорила Тамара Владимировна.
     У Марии опустились руки, не скрывая эмоций, она заплакала.
     - Что же теперь делать, а? Тамара Владимировна? Деревня ведь, людям рты не закроешь. Не все понимают, что моя дочь испытала, что не по её вине это произошло, - сквозь слёзы говорила Мария.
     Валентина не плакала, она стояла с каменным лицом и смотрела в окно. Она вдруг вспомнила лица тех, кто в то утро так измывался над ней и подумала, что родившийся ребёнок, наверное, будет похож на одного из них.
     - Интересно, который же из них отец? - не к месту подумала девушка.
     - Не маленькая, поди, сама понимаешь, что если сделать аборт, твоя дочь может остаться бесплодной. Скажи и я сделаю этот аборт, но я не советую этого делать. Пусть родится, ребёнок то невинный, что же его убивать-то? Не захотите его оставить, в приют можно будет оформить в городе, - сказала Тамара Владимировна.
     - Мама, пошли домой, - повернувшись к матери, с каким-то безразличием, вдруг сказала Валентина.
     Мария с удивлением посмотрела на дочь, потом перевела взгляд на врача, та только пожала плечами. Мария тяжело поднялась и направилась к двери. Она вспомнила, что Вера Константиновна предлагала попоить Валентину отварами, чтобы вызвать выкидыш.
     - До свидания Тамара Владимировна. Спасибо Вам, надеюсь, никто об этом не узнает? - спросила Мария, то ли вопрос задавая, то ли предупреждая женщину.
     - Да я то никому не скажу, врачебную тайну умею сохранять, только ведь долго это скрывать не получится. Надумаете, приходите, - ответила Тамара Владимировна.
     Мария с дочерью вышли на улицу, тяжело ступая по дороге. Говорить женщина ничего не стала, решила дома поговорить. А Валентине, казалось, было всё равно. Она равнодушно смотрела по сторонам, ей было даже всё равно, что на них с матерью оглядываются и шепчутся люди. Будто бросая вызов, она вдруг стала напевать песню. Мария с изумлением посмотрела на неё.
     - Ты чего, Валюша? Рада, что ли? - удивилась Мария.
     - А какая разница, рада я или в отчаянии? Внутри меня эта гадость, от нелюдей, а я ничего не могу сделать, - вдруг улыбнувшись, ответила Валентина.
     Мария даже испугалась за дочь.
     - Только бы руки на себя не наложила... - подумала Мария, прибавляя шаг.
     Вера Константиновна с нетерпением ждала дочь и внучку, она возилась во дворе, поливая цветы и очищая от сорняка грядки с овощами. Увидев Марию, которая первая зашла во двор, Вера Константиновна пошла им навстречу.
     - Ну что? Что сказала докторша? - нетерпеливо спросила старушка.
     - Эх, мама! И не спрашивай, - отчаянно махнув рукой, ответила Мария.
     - Ничего, будем поить её травами и хиной, поможет. Испытанное средство, - плавно шагая за дочерью, сказала Вера Константиновна.
     Мария с удивлением оглянулась на мать, не понимая, где и на ком её мать испытывала свои травы, но промолчав, вошла в дом. Валентина осталась во дворе, оглядываясь по сторонам и продолжая напевать.
     - Ромашки спрятались, поникли лютики... - тихо пела она.
     Подождав, когда бабушка и мама войдут в дом, она быстро побежала в сарай. Девушка ещё в поликлинике решилась, когда услышала, что беременна. Она судорожно искала верёвку, стараясь не шуметь. Наконец, догадавшись, она посмотрела наверх,   верёвка висела на гвозде, под потолком. Валентина сняла её и размотала, потом неумело сделала пе   тлю и привязала конец к балке. Поискав глазами, она нашла деревянный ящик и поставила под верёвкой. Действовала девушка, будто завороженная, с улыбкой на лице.
     - Скоро... скоро всё закончится и я буду рядом с Валей, - шептала она.   
     Руки дрожали, ноги подкашивались, ей было страшно.
     - Интересно... это не больно? - сама себе задала вопрос Валентина, надевая петлю на шею. Она посмотрела себе под ноги и встала на ящик.
     Мария прошла на кухню и набрала в кружку воды. Она пила ненасытно и долго. Вера Константиновна смотрела на неё и ждала, когда же дочь напьётся.
     - Мама, готовь свой отвар, не нужен нам этот ребёнок, - наконец повернувшись к матери, сказала Мария.
     - Хорошо, через двадцать минут будет готово, - ответила Вера Константиновна и подошла к столу, куда засунула пакет с травами и хиной.
     - А Валюша где? - с испугом спросила Мария, не увидев дочь.
     - Так... во дворе осталась. Я подумала, следом зайдёт, - растерянно ответила Вера Константиновна.
     - Что-то мне нехорошо... Господи! Мама, пошли быстрее! Она же сама не своя была, - воскликнула Мария, выбегая из дома.
     Вера Константиновна с трудом шла за ней. Во дворе, женщины Валентину не увидели.
     - Валюша! Валенька, ты где, дочка? - истерично кричала Мария. Потом посмотрела в сторону сарая и побледнела, у неё подкосились ноги. Дверь сарая была приоткрыта. Мария побежала в сторону сарая, Вера Константиновна едва поспевала за ней. Валентина уже надела петлю на шею и выбила из-под ног ящик. Мария подбежала к дочери и схватив за бёдра, приподняла её.
     - Валя! Да что же ты делаешь, дурочка? Грех-то какой! - закричала женщина.
     Мария едва удерживала Валентину, женщину трясло, губы побелели.
     - Мама! Помоги же мне, не удержу ведь я. Верёвку скорее перережь, - кричала Мария.
     Вера Константиновна, от увиденного, едва не потеряла сознание. Разбрасывая вещи, она стала искать на полках, чем можно было перерезать верёвку. Тут она машинально схватила старый, поржавевший нож без рукоятки, но как дотянуться до верёвки, старушка не знала.
     - Мамочка, ящик под ноги поставь и постарайся залезть, только не упади, прошу тебя. Быстрее, не удержать ведь мне, - стараясь быть спокойной, с дрожью в голосе говорила Мария.
     Валентина потеряла сознание от мгновенного удушья и не двигалась. Кое-как, Вера Константиновна взобралась на ящик и стала даже не резать, а пилить, так как лезвие затупилось от ржавчины. Но то ли верёвка была старая и не очень толстая, то ли старушка изо всех сил пыталась её перерезать, но верёвка, наконец, поддалась и Мария вместе с дочерью упали на землю. Не удержавшись на ящике, Вера Константиновна упала прямо на них. Мария вскочила на ноги и побежала за водой, а Вера Константиновна, присев, обняла внучку за голову и прижала к груди.
     - Что же ты удумала, сердешная? Что же ты о нас с матерью не подумала, а? - говорила старушка, заплакав и раскачиваясь из стороны в сторону.
     Вернулась Мария с кружкой в руках и буквально вылила на лицо дочери всю воду. Валентина медленно открыла глаза и посмотрела на бабушку, потом перевела взгляд на мать.
     - Зачем... зачем вы меня спасли? Зачем вам такая распутная дочь? Я жить не хочу, - хриплым голосом, говорила девушка.
     - Не говори так, Валечка, ты и нас убить хочешь? А бабушка? У неё же сердце слабое. Что же ты делаешь? - едва сдерживая рыдания, говорила Мария.
     Вера Константиновна и говорить была не в силах, она сидела на земле и плакала.
     - Мамочка, тебе плохо? - взволнованно спросила Мария, нагибаясь к матери.
     - Пошли в дом, нечего тут сидеть, - с трудом поднимаясь, сказала старушка.
     Мария помогла матери встать, потом, взяв Валентину за руки, помогла встать и ей. Они молча прошли в дом. Мария быстро поставила чайник на плиту и с полки взяла банку мёда. Вера Константиновна села на диван и закрыв глаза, облокотилась о его спинку. Валентина виновато стояла перед ней.
     - Бабушка... ты чего? Ну прости меня, не подумала я в тот момент о вас. Глаза затуманились, не ведала, что творю, - сев рядом с бабушкой и прижавшись к ней, говорила Валентина.
     - Глупая ты, Валентина. Жизнь и так коротка, а ты только жить начала, - прошептала Вера Константиновна.
     Мария заварила чай и положив в бокалы по две чайные ложки мёда, подала сначала матери, размешивая чай.
     - Ты тоже попей, нам всем успокоиться надо, - сказала Мария дочери.
     Говорить о том, что произошло, не стали. И Вера Константиновна, и Мария понимали, что сделают Валентине ещё больнее. Та и так себе места не находила от чувства вины, только думая о том, что родит нежеланного ребёнка от тех, чьи ненавистные лица стояли перед глазами. От этих мыслей ей становилось невмоготу. Вера Константиновна никак не могла успокоиться, у неё подскочило давление, губы побелели и она лежала, не вставая. Мария забеспокоилась и зашла в комнату Валентины.
     - Бабушке плохо, ты сбегай до больницы, позови Светлану Викторовну, - сказала она.
     Валентина молча встала и вышла из дома, она понимала, что это всё из-за неё. Светлана Викторовна приехала быстро, вместе с Валентиной, на машине от больницы. Измерив давление, она быстро набрала в шприц лекарство и сделала старушке укол.
     - Давление очень высокое, надо бы её в больницу везти. Может нервничала она? С чего это опять?  - спросила женщина, посмотрев на Марию.
     Та, виновато опустив голову, лишь плакала. Помогая Вере Константиновне, её вывели на улицу и посадив в машину, увезли. Мария с Валентиной пешком пошли следом.
     - Это я виновата, я вам одни несчастья приношу, - тихо сказала Валентина по дороге в больницу.
     - Ну что ты говоришь, Валюша? Мы ведь с бабушкой живём ради тебя. Ты же наша отрада, - ответила Мария, обнимая дочь за плечи.
     В больнице, Вере Константиновне стало хуже, Марию и Валентину к ней не пропустили.
     - Мамочка, а вдруг бабушка... - испуганно начала говорить Валентина, но Мария её перебила.
     - Нет! Даже думать не смей. Мама не умрёт, она ещё совсем не старая, - блуждающим взглядом посматривая на дверь палаты, где находилась Вера Константиновна, сказала она.
     Мать и дочь стояли у стены и ждали. Прошло часа два, когда дверь палаты, наконец, открылась и вышла Светлана Викторовна. Женщина казалась усталой и встревоженной, Мария с надеждой смотрела на неё, боясь спросить, как её мама.
     - Мария... будь сильной, дорогая. Но мы ничего не могли сделать. Вера Константиновна умерла, прости. У неё случился обширный инфаркт, сердце слабое, - тихо проговорила Светлана Викторовна.
     Мария, стоя у стены, просто сползла по ней и села на пол. Закрыв лицо руками, она зарыдала. Валентина стояла с растерянным лицом, кажется, до неё не доходили слова, сказанные врачом.
     - Нет... этого не может быть... нет... это я виновата... я, - бормотала девушка.
     - Ну не убивайтесь вы так, Мария, Валя? Вера Константиновна многое перенесла в этой жизни. Мужа на войне потеряла, сын совсем маленьким умер от болезни. Женщина всё носила в себе. Такое бесследно не проходит, - сев на корточки и обняв Марию за плечи, говорила Светлана Викторовна.
     - Когда я могу забрать её? - подняв заплаканное лицо, спросила Мария.
     - Ну... диагноз налицо, думаю, часа через два и можно будет забрать. Я только бумаги подготовлю и договорюсь с Пашей насчёт труповоза. Вы сейчас идите домой, наверное, надо подготовиться к похоронам, - ответила Светлана Викторовна, вставая вместе с Марией.
     Мария с тревогой посмотрела на дочь, понимая, что та винила себя в смерти бабушки. Мария и сама это знала, ведь не сотвори Валентина такое, мама была бы жива. Только теперь женщина переживала и за дочь.
     - Спасибо Вам за всё, Светлана Викторовна. Мы пойдём, - ответила Мария.
     Вместе с дочерью, она вышла на улицу.
     - Валюша, доченька... послушай меня... ты единственный родной мне человек и у меня кроме тебя никого нет. Если ты снова попытаешься... мне тоже не жить, понимаешь? - по дороге домой, не поднимая головы говорила Мария.
     Валентина не отвечала, она шла рядом с матерью и сердце её сжималось от тоски.
     - Чего молчишь? Скажи что-нибудь, - наконец подняв голову и посмотрев на дочь, сказала Мария.
     - Я поняла, мама. Я всё поняла, - лишь ответила Валентина.