Карша - святыня Чайковской земли!

Уголок наш, венчанный  с Камой  и таёжным лесом, спрятался в самой  глубинке,  дальнем краю России, где неизменно рады гостям. Едут они сюда   и скорым поездом, и тучными теплоходами,  и юркою лентой  автомагистралей, кою проложили в  советские  годы  по  холмам да нивам юные первостроители,  а кто и вовсе приходит пешком…
Всех их встречает Чайковский – тихий  городок  на камском бреге, утопающий в садах и парках, дремлющий  в  лёгкой неге, свойственной,   обыкновенно, только приморским городам. Каждому гостю город  открывается  лучшей стороною, отзываясь   цветеньем яблонь, песней прибоя на набережной, звоном православных  храмов да свистом прикамского ветра, коий даруя спортсменам  крылья,  поднимает  их в высь над трамплинами «Снежинки», в синие  безбрежное небо,  в царство седых облаков…
Есть  в нашем крае  и такие места,  кои сокрыты  от взора  гостя, ибо  с далёких времён  закрепилась за ними слава потаённых, заповедных  или святых.  Одно из этих  мест  - маленькая  деревушка Карша, затерявшаяся    где – то  на бескрайних ладонях щедрых  прикамских  зарниц,  дивных заливных  лугов  и  прохладной тени  великих сосен,  кои шумят над  нашими  нивами многие десятилетия, а то и века.
Двигаясь  по оживлённой  трасе, уводящей от города  на восточные окраины Пермских земель, знающий  путник  ловко свернёт на неприметную дорожку,  уходящую  куда-то влево, в край бесконечных полей,  простирающихся  золотистыми  коврами  далеко  за горизонт. Когда  позади останется  Чумна с  её  уютными улочками, полными  в эту пору городских, приехавших к себе на дачи, за парным молоком или просто  по грибы; каждым путником овладевает  странное чувство, заставляя заглушить  мотор, выйти из машины  и прислушаться... Тишина… Она  здесь  и вправду  необычайна, точно бы весь мир с его бесконечным гомоном, шумом  городов и шоссе остался позади.   Воздух в такой  тишине становится  как бы  хрустальным, наполняясь нежным шепотом полей, мерным порханьем бабочек  и тонкими нотками аромата  дикой мяты, выросшей зелёной  каймою  подле лесного ручья.
Вскоре у дороги  показалось небольшое  лесное озерцо, с запада  укрытое светлым сосновым  бором, переходящим в пряное разнотравье, изумрудно-лазоревых  васильковых лугов. Этой порой на макушке августа, коей стоят в Прикамье последние тёплые деньки, вода в озёрах  и реках непременно  зацветает, покрываясь  пеленою  маленьких, точно  песчинки водорослей. Здесь же вода была прозрачной и играла на солнце  так, точно  великое  зеркало, оставленное кем-то в таёжном крае,  дабы отражать во всех  прикрасах  наш  необъятный мир. В чём же разгадка сиянья  озера? Спустившись к воде и коснувшись сонливой глади, над которой  с лёгким шорохом  мерно   кружили стрекозы, сразу  получишь ответ. Вода  ледяная, точно из проруби  в самый разгар декабря! И это  при том, что дни остаются жарки, так что к полудню  над раскалённой  пашней точно восходит пар,  суховей вздымает  жухлые листья и солому,  а в сосновых  лесах терпкая живица сразу  застывает янтарём, весело  играя в сиянье солнца. Где-то под этим озерцом бьёт и искрится живой  родник, наполняя  собою чашу  водоёма и питая величественные  корабельные леса,  вставшие на его берегу.
Долго  ли коротко, а на горизонте  покажутся маленькие  деревенские  домики, кои взбираются на  зелёный  пригорок и жмутся, подобно цыплята к маме,   к скромной деревянной церковке с красивой крышей и небольшой  колоколенкой. Здравствуй  деревня Карша!
Вот уже  два столетья  в этом  краю живёт человек. Сказывают, что  пришёл  он сюда в девятнадцатом веке  из  соседних сёл да деревень, где уже в ту пору не хватало  земли. Пришёл  и освоился, сразу  расчистив пашни, приметив богатые разнотравьем луга, да поставив  мельницу на речке, дабы всегда был зимою горячий хлеб. В середине 19го века местные пекари славились на всю округу, вывозя  на Никольскую  ярмарку в Сайгатку свои рождественские пряники и крендельки. К местному мельнику часто приезжали  крестьяне даже из далёких Завода-Михайловский и Каменного ключа, отчего –то полагая, что  он не обманет и лишнего не  возьмёт  потому что от природы  был честный и чистый душой человек.
Но не только  за хлебом да помолом ездили наши предки на каршнскую землю в прошлые века. Прямо за деревней  начинался великий  лог, скрытый  от глаз посторонних  тенистыми лесами, в чащу которых солнце не проникало даже в погожий  день. Здесь  звенело  и искрилось множество  лесных  родников, утоляя жажду  путника  и неся живительную влагу  к деревьям, травам и кустам. Был  среди них  и особый  ключ. С рокотом   прорывался он на поверхность, выходя  у подножия старой липы и вздымая прозрачные воды почти на аршин над грешной  землей.   К этому роднику  непрерывно стекались  люди, приезжая даже из соседних селений, а то и из  больших губернских  городов. Его  вода помогала при разных хворях, лечила  горло,  насморк  и грипп. Сказывают, что  однажды  зимой  прибыл  на санях  к этому ключу  сарапульский  купец Башенин, перенёсший  тяжёлую  простуду  и ослабший настолько, что  едва стоял на ногах. Маленькими шажочками  спустился  он к святому ключу,  трижды перекрестился  и припал к струям живительной воды.  Когда же он встал, не узнали его даже родные сыновья: хилый ослабший   и усталый человек выглядел бодро и горделиво  и, казалось, скинул  за одно мгновение добрый десяток  лет. Башенин весело улыбнулся, повелел  отправляться в обратный путь и лихо запрыгнул в сани,  громко понукая  кучера да  заскучавших на крепком морозе  лошадей.
Было у  этого ключа ещё одно интересное свойство: многие пришедшие к нему видели на дне его древнюю икону, на которой был изображён Святой Николай. Сколькие  пытались достать, да только  толку было не много: видят икону, руку  опускают, а на поверку её  и нет. Иные,  припавши к роднику, различали лишь глинистое дно с цветными камушками, коих в нашем крае -    пруд пруди. Тогда-то и пошла по народу  легенда: будто бы   этот родник освятил  сам Святой Николай. Издавна он был  покровителем нашей волости и по народным преданиям в образе нищего странствовал по Южному Прикамью с Николина дня и  до Рождества. Говорили, что спрятал он в источник икону, да  видят её  чистые душою люди, а коли грешник  взглянет – иконы и нет. Сказывали, что однажды  родится в нашей  волости святой,  будет жить он  праведно,  а когда настанет  черёд, сам Господь Бог  отметит его. Приедет он на каршинскую  землю  и достанет  икону  из святого родника. Станет она главной  святыней  и заступницей южного  Прикамья , принеся на эти земли долгожданный рассвет.
В 20е годы, когда  утвердилась в нашем краю советская власть,  про  источник точно забыли, делая  вид, что такого родника отродясь в наших землях нет. Только  всё равно, коли хворь какая случится, жители Карши и окрестных деревень приходили на чудесный источник, а он им помогал, укрепляя тело и дух.
В конце двухтысячных взгляды  жителей теперь уже Чайковского района, снова обратились к своей  истории  и святыням, оберегавших наших предков многие сотни лет. В этот период на окраине деревне Карша, там, где пригорок переходит в бескрайнее пшеничное поле, местные умельцы срубили деревянный храм, освящённый в честь Веры, Надежды, Любви и Софии.  На многочисленные пожертвования  кои приходили от нынешних и бывших чайковцев, казалось,  со всей земли,  на храме установили звонницу, приобрели церковную  утварь,  а один  искусный мастер вырезал  для новой  церкви затейливый  деревянный иконостас.
В 2011 году древний  целебный  источник, получивший название «Живоносного»  был обустроен и освящён. Только  прозвучали слова  чудотворной молитвы, должной призвать Божью благодать на  звенящий ключ,  в небо над  логом, под удивлённые  взоры  сотен людей  взлетела   небольшая стая  белых как снег голубей, непонятно  откуда взявшихся в тихой  лесной глуши. 
С этой поры, каждый год в день славянской  письменности и культуры к  «Живоносному» источнику совершают чайковцы  великий  крестный ход.  Он начинается  в соседнем селе Фоки от храма Рождества Пресвятой Богродицы  и длится шесть  километров, по запылённым дорогам, меж бескрайних  лугов и полей. В эти минуты каждый идущий   по землям южного Прикамья повторяет слова Иисусовой  молитвы,  внимает  родной природе и незаметно  возвращается к своим корням,  уходя от мирской  суеты, дабы обрести самое главное  – обрести себя…
В 2018 году, в последнюю неделю  августа,  когда  на юге Прикамья стоят ещё  по-летнему тёплые солнечные деньки, случилось мне впервые оказаться  в деревне Карша. Выдалась в ту пору у меня такая  простуда и такой сильный насморк, что невозможно  было спать. Немного не доезжая до храма,  я прошёл  по заповедной тропке между  двух деревенских  домов и оказался  в логу,  где  со всех сторон  слышался   хрустальный  перезвон родников, завлекающих усталого  путника утолить свою жажду   и отдохнуть, примостившись в тени. К святому источнику  вели искусные деревянные ступени и такой же деревянный  тротуар, сделанный  заботливой рукой    каршинского мастера, дабы даже  по плохой  погоде, в дни, когда выдаётся в нашем  крае распутица, мог человек подойти к святыне  и попросить о насущном,  а то и просто набрать воды.  Издали слышался гул  чудотворного ключа,  а сам он бил  с  высокого  угора, образуя малую  нишу   между корней  высоких древ.  Прямо над источником высилась кованная арка с крестом и иконой,  а сами воды струились по двум исполинским деревянным желобам,  выведенным так удобно, чтобы каждый пришедший мог  без труда напиться или набрать воды. Испивши из ключа, я приблизился к самой лунке, месту, откуда бил  серебристый поток, и почудилось мне, точно блеснула на дне старинная  иконка в золочёном окладе, хотя быть может,  это всего лишь отблеск света. А может быть и нет.
В этот день мы остановились  на ночлег  в одном из домов на окраине деревни, выходившего окнами прямо на пшеничное поле,  коему казалось  не было конца.  Ночью я проснулся  от странного чувства, долго лежал с закрытыми глазами  и не мог понять: что же произошло? Вроде всё было также как и раньше:  мерно стучали ходики,  сладко посапывал хозяйский кот,  нагло примостившийся на углу кровати, с луга долетали ароматы трав и цветов, вымытых поздней  росою и ожидавших рассвет,  дабы предстать перед новым утром во всей своей красе… И тут я понял, что снова чувствую запахи, снова могу  дышать ибо насморк исчез, как туман под июльским солнцем в ранние часы  утра.
А за окном тихо шумела пшеница, ярко вырисовывался  млечный путь, точно бы тоже умытый росою, и сходившийся на горизонте  с тёмными безбрежными полями, где-то на границах Каршинской  земли,  - главной святыни Чайковского края, места, где живёт душа!