Ева королева государства Шайли Айлюбель. г. 21

Глубокий сон в котором видны начала сложного пути к боли.
Она говорила,что на плечах висела волосинка нижнего покрытия нарисованной весточки из нагнувшегося вестибюля сложностей.
Функция запертого сумасбродства хвалила пилу за танк и систему гиморойского одиночества.Уши висели на подсохшей туше,как сонные медвежата из тонкого поколения солнца.Грезы пухли на теле и теплая вода вытекала из мозга.Тупо оставшись во времени маестро дешового победоносца осчастливел от собственного фатализма и путешествовал во времени один,как пропорциональный человечек.Сеанс трагического шока пользовался успехом у воздушных асамблей постели.Хныкали маленькие супостаты экстренного повышения гвоздей и только лапша кипела в кастрюле. Сорнячек гибельно уставал проникать в кажущююся модной фиговину и тускло мыкался в пергаментах неумалимого покояния.Сенс вопроса казался никуда не приспособленным откровением и пусть шопотом присмыкаются девственницы,а он смотрит как умалишонный на эту одинокую француженку и видит в ней силу которой не хватало ему в повседневном бытие.
Он видит руины в глазах этой девушки и просит ее однажды о том,чтобы она была реальной и не натворила ничего злого в их отношениях.Он отпускает ее в дебри погасших революций и спит вместе с ней прижавшись к ее груди и вдыхая запах ее волос.
Далее маленький факт самой глупой никарагуанской ситуации и она достигает лишнего венчания на целый шаг назад и хочет,чтобы он играл роль чма,как будто ее отец не мог сунуть три перчика в дупло мамадрила. Изгибы точенного упорства фиктивно прикасаются к идиологии темного понедельника.
Два солнца не помещаются в одной вечности и февраль приходит непрошенным гостем в душу уставших людей.Он требует жертвоприношений и словно гитлер ищет маленькую регионалку прошлого дня и влюбляясь в волосы милой он приходит к выводу,что публика его забыла и больше не вспомнит.
Как жаль...

Конец г. 21.