Алый парус осени

Когда год за годом ничего не меняется. 
Когда день кажется вечностью. 
Когда сердце перестаёт замирать от удивления. 
Когда небо становится таким низким, что не остаётся места на земле, остановись и оглянись вокруг. 
Может быть счастье так близко, что стоит только сделать один шаг....

Как ни странно, осень радовала зефирно-нежной синевой хрустально высокого неба и золотисто розовым, будто пряным, листопадом в парке.
В отличие от промозглого дождливого лета, каждый новый день осени приносил радость и умиротворение. Как будто это было уже давно кем-то задумано. Хотя я и обожаю дожди, но не люблю мёрзнуть в промокшей одежде, что летом случалось довольно часто.
А сейчас сентябрь перевалил за средину, за это время дождь был всего два раза, успев создать необходимый осенний антураж.
В привычных, даже обязательных и давно знакомых ямах на всех дорогах, дорожках и тропинках скопилась дождевая вода, но грязи, присущих осенней распутицы, ещё не получилось. Всё было скромно, даже несколько чинно и аккуратно.
Словно кораблики, в лужах плавали скукоженные желтые листочки. Ах, как жаль, что у этих корабликов нет парусов. Это было бы довольно мило.
Я ступаю на палубу такого кораблика, повинуясь какому-то странному велению, толчку. Опрометчиво и бесшабашно, но уже поздно. Кораблик отходит от берега, унося и меня на своём борту. Золотистые борта, алые паруса и ласкающий попутный ветерок, увлекающий мой кораблик в неизведанную ещё никем не открытую страну.
Водная гладь божественно тиха и приветлива, как будто специально для того, чтобы моё первое плаванье стало только началом невероятных путешествий и приключений. Но пока для меня всё, как на ладони. Из края в край чистый безоблачный горизонт и, сверкающие на солнце, блики воды.
Лучики солнца, как будто играют с камешками под толщей воды, проверяя на сколько прозрачная вода поддастся их напору и пропустит тонкие лезвия света сквозь себя для страстного, зажигательного танца среди, устилающих дно, разноцветных, сияющих камешков. Целый день меня сопровождали крикливые чайки, показывая мне самый верный путь. Штурвал обжигал руки, но я старался изо всех сил держать курс строго по компасу.
Когда покружившись над палубой, чайки попрощались со мной, помахав широко раскинутыми крыльями, я понял, что берег остался далеко позади. Обратного хода нет. Да я и не собирался возвращаться. На том берегу я знал уже всё, что может узнать человек любопытный и непоседливый. Теперь мне хотелось увидеть другой берег. Другую жизнь, какой бы необычной она не была. Я готов попрощаться, как с чайками, так и с обжитым и навязшим в зубах, словно оскомина, берегом.
Вечер поздоровался со мной, скользнув последним солнечным лучом по щеке, потом по руке, держащей штурвальное колеса. Улыбнувшись, я поменял курс на два румба, ориентируясь строго по солнцу, за день я чуть уклонился от желаемого зюйда, цепляясь к тёплым лучам дневного светила.
Ночь поднималась из-за горизонта тонкой шторой, расшитой алмазами звёзд. Луна чуть показалась из воды, купаясь в тёплых потоках, нагретого за день океана. Пока она ещё не принялась властвовать единолично и безраздельно над моей головой, я устроил небольшой ужин. Немного эля ещё никому не мешали преодолеть длинную дорогу.
Ожидая солнца под луной
Мы клянём ужасный тёмный призрак,
Но меняя ночь на день иной,
Тень тоски и боли только ближе.
Нелюбовь пленяет взор пустой,
И душа всё холодней в зените.
Ожидая поцелуя вновь,
Мы клянём привязанности нити.
Меркнет свет, возлюбленный вчера
Больше чем Евангельская книга,
Восходя над головой, луна
Чуть качнула серебристым ликом.

 Обернувшись вуалью мерцающих звёзд, я провел восхитительную ночь на золотистой палубе моего парусника под аккомпанемент свирелей ветра и плеска волн при свете круглой, красноватой луны. Покоряясь зову луны, я опять изменил курс на два румба вправо. Теперь судно направлялось на зюйд-зюйд-вест.
Восход я встретил в объятьях мягкого тумана, покачивающегося на водной глади с совершенным зефирным спокойствием. Я улыбнулся солнцу. Туман всплакнул и потянулся с палубы, облизывая канаты, со всей страстью незадачливого любовника… Я выпрямился, подставляя груд горячим лучам, жалящим тело. Пусть. Они в чём-то тоже правы. Хотя, и я был прав. Я любил ночь так же страстно, как и день. Отдавался луне с такой же покорностью, как и дневному светилу. Изнемогая от их ласк и страстно желая изведать их вновь.
На второй день показалась земля. Я видел её совершенно отчётливо. Сначала  видел её с помощью подзорной трубы. Но вскоре этого прибора уже не понадобилось.
Теперь, где-то там, впереди я вижу и нависший над ним, раскинувшийся, словно птица, на скалистых склонах небольшой городок.
Ах, как он похож на тот самый, загадочный и далёкий Зурбаган. Волна бьётся о борт, под килем переливается, сверкая через толщу воды каменистое дно бухты. Прозрачными солёными слезами прибрежных русалок, грустящих о далёких сказочных принцах, звенит волна, набегая на ровный галечный берег.
И вот в тихую гавань этого, неведомого ранее, порта, врывается моё нескладное судёнышко под алым парусом. Я уже вижу, как, стекаясь с узеньких улочек, никогда не знавших рёва пролетающих автомобилей, потакая своему любопытству и теша самые затаённые надежды, на берегу собирается народ. Мальчишки, обгоняя всех, с криками и свистом, уже высыпали на берег, поначалу сливаясь с галькой, а после всё отчётливей обретали свои реальные очертания.
Нежные девицы, как им и полагалось, задержавшись в тесных комнатушках, чтобы надеть лучшие наряди и подкрасить и без того соблазнительные губки, припудрить, покрытые румянцем щеки, подходят к берегу, когда там уже собрался весь город.
Теперь и я слышу непритязательные крики мальчишек, которым по большому счёту всё равно за кем прибыл корабль, довольно и того факта, что корабль прибыл.
Ветер доносит мерный гул грубых мужских голосов и встревоженный, словно стая галок, стон женской части населения городка. Вот уж кто хочет быть хотя бы в курсе последних событий. Кому необходимо знать за кем и для чего занесло в их сторону чужое судно.
Ещё несколько минут и становятся различимы охи и ахи молоденьких девиц и маленьких девочек, совсем недавно прочитавших старую книжку о прекрасном принце, ищущим свою любимую. Трудно найти на этом свете нечто более предсказуемое, чем эти охи.
Я уверенно держу штурвал, направив корабль к ближайшему пустому пирсу, хотя, справедливости ради, нужно сказать, что пустынны почти все пирсы в этом порту. Лишь парочка небольших рыбацких лодок прикручены грубыми цепями к прогнившим, изогнутым мостками в дальнем краю порта.
Можно подумать, что, имея возможность пользоваться всеми дарами моря, эти люди боятся даже на лодке прокатиться по водной глади. Но мне сейчас некогда выяснять, что тут не так.
Подведя золотистый борт моего судна к растёртому краю пирса, я отдал конец одному из подбежавших мальчуганов, чтобы тот накинул его на заржавевший кнехт. Следом последовал второй конец.
Всё. Я причалил в первом порту моего пребывания. Странно, что никто не несёт хлеб-соль или чего покрепче, как странно и то, что мальчуган, принявший у меня конец пристраивал его на место довольно неумело и порывисто. Обычно вперёд вырываются самые сноровистые и шустрые, чтобы показать своё мастерство.  Но об этом, как и о том, что сходни, поданные мне, тоже показались слишком давно заброшенными из-за ненадобности, я должен буду подумать чуть позже.
Сейчас настала пора сделать шаг на новую землю. Я улыбнулся, вдыхая терпкий имбирный воздух и сделал шаг.  Пристань скрипуче отозвалась подо мной, вздрогнув и выгнувшись.
- Ну, что озорники, - обратился я к мальчишкам, крутившимся вокруг меня, - Показывайте, что у вас тут самое лучшее. Для начала подойдёт самая лучшая харчевня, – твёрдо сказал я, стараясь, перекричать ветер.
Если бы я мог знать, что случится со мной, ступил бы я на палубу своего странного судёнышка? Даже сейчас я не могу сказать, что, хотя бы раз пожалел об этом шаге, а тогда я и вовсе был восторженно-беззаботен. В моих планах было не так уж много пунктов.
Посетить какую-нибудь харчевню.
 Завести пару-тройку новых знакомств.
Полюбоваться местными красотами…. Или красотками… тут уж как повезёт, ведь должны же быть красоты в любом месте земли, а этот берег даже из далека показался мне довольно привлекательным.
Может быть, я найду здесь свою судьбу, ведь зачем-то я отправился в дорогу. И вообще, нужно узнать, что это за берег. Ещё утром я удивлялся, увидев по курсу сушу, не обозначенную ни на одной карте. Но не успел я решить, что открыл новый необитаемый островок, как оказалось, что он ещё ой, как обитаем. И весьма густо населён. Правда народ здесь живёт довольно странный. Стоило мне обрадоваться тому, что меня встречают если не все его жители, то большая их часть, как пришлось удивиться, что всё это население ведёт себя довольно странно.

Лишь вездесущие мальчишки осмелились ступить на шаткие мостки пирса, наскрипевшие мне о том, что судов в этой гавани не видали так давно, что сложно представить к чему вообще было держать тут причалы. Об этом же поведал и один мальчуган с изумрудными глаза, вздёрнутым конопатым носом и растопыренными ушами, на которых держалась лихо нахлобученная кепка. Его тонкие губы дёрнулись в кривой усмешке, когда он первым схватил мою руку, и вытянувшись в две ниточки, изрекли:
- Приветствую тебя, редкий гость! Сдаётся мне, ты собираешься спасти нас от дракона?
Моя бровь взлетела вверх, а сердце дёрнулось.
- Вообще-то, для начала я хотел поесть! – возразил я, в надежде, что это просто мальчишеская шалость. – Дракон может подождать, пока я пообедаю?
Трудно сказать, что я шутил тогда. Известие о драконе не могло стать причиной шуток. Но и бежать обратно на свой кораблик, так и не разобравшись в чём дело, я не мог. А ещё… А ещё что-то подсказывало мне, что сколько бы я не старался, мне вряд ли удастся покинуть эту гавань. Слишком уж меня тут ждали, чтобы просто так выпустить из этого убийственно доброжелательного местечка.
Я поднял глаза, оглядывая суровые лица мужчин, на которых враждебность и страх смешались с завистью и облегчением. Плотные ряды мужчин говорили лишь об одном -  чужакам нет места в этой довольно сплочённой компании.
Девицы, стоящие поодаль, разглядывали меня с нескрываемым интересом, прикрываясь кружевными зонтиками от золотистых солнечных лучей. Хотя бы их лица были полны надежд и восхищения. Я улавливал не только звенящий шепот чарующих голосков, но и нескрываемый интерес. Даже вожделение.
Следом за мальчишками к пирсу приблизилась светловолосая девица.
- Ведите его к старухе! – крикнула она, замешкавшимся пацанам, взмахнув своим кружевным зонтиком в направлении поселения, - Она должна подтвердить свои слова.
 - Дракон подождёт, пока ты пообедаешь, он будет ждать до завтрашнего вечера, - тряхнув головой сказал он, чуть не потеряв при этом свою огромную кепку, явно снятую с отцовской головы.
Я посмотрел на него с улыбкой.
- Как тебя зовут? – спросил я, заглядывая в его огромные глаза.
- Ван, - ответил он без всякого выражения. – Я сын старейшины. А эта девушка – моя сестра, хотя она и воображает себя шикарной дамой. – скривился он, передразнивая жесты сестры, - Её зовут Агнесс.
Я опять поднял бровь. Довольно скупо, но весьма настойчиво мне дают понять, что меня здесь ждали не просто так. Для меня давно уготована какая-то миссия. О которой я ещё не догадываюсь, но уж точно должен её осуществить.
Жизнь здесь, однако довольно-таки сурова, если не сказать больше.
- Ван, меня зовут Макс. А теперь покажи мне где харчевня, в которой я мог бы утолить свой голод.
- Тебе туда, - махнул рукой мальчуган, указывая в глубь улицы, словно бы стекающей с вершины горы.
Мальчишки, снующие вокруг подхватили его слова, стараясь перекричать друг друга. Но никто из них не прикоснулся ко мне больше, будто подтверждая права Вана на владение моей рукой и вниманием.
Сойдя с пирса на берег, я ощутил какое-то щемящее чувство, пронзившее меня от макушки до пяток. Но я гордо поднял голову. Не смея оглянуться назад, я сделал следящий шаг. Как там себя чувствует мой красивый яркий кораблик? Почему-то мне показалось, что он качнулся на волне, уже скучая обо мне.
***
Седая сгорбленная старуха с морщинистым лицом сидела у раскрытого окна, в которое заглядывали качающиеся на бриллиантовых волнах, золотистые звёзды.
- Свершилось, - шепнула она, как будто бы увидев на горизонте маленькую точку, которая довольно быстро превратилась не в ураган или, что ещё страшнее, чёрные драконьи крылья, а в нежно алый трепещущий на ветру парус. – Значит это всё же свершилось, - прикрыв глаза, повторила она.
Сколько веков она уже прожила в этом вечном состоянии старухи, ожидающей этот самый парус? Кто знает. Ей было известно лишь одно. Каждые сто лет в эту гавань должен зайти корабль, капитан которого станет очередной данью островитян своему дракону. Иначе голодный дракон просто спалит все эти лачуги, громоздящиеся по склонам поросшей густым лесом горы, в недрах которой и скрывается дракон.
А ей, Дале, выпадает одна и та же миссия. Вести этого несчастного на бой с драконом, которого в сущности, и не происходит. Ибо дракон не по зубам тому, кто не видит вокруг себя ничего, лишь упивается своей отвагой и бесстрашием. И чем отважнее очередной капитан, тем громаднее и могущественнее становится дракон, вбирая в себя всю напыщенность и гордыню чужака.
Дала ухмыльнулась. Вот сейчас к ней приведут ещё одного героя. Что он увидит? Горько вздохнув, она пожала плечами. Как же просто рыцарям сражаться за честь и руку прекрасной дамы, которая молода, хороша собой, добродетельна и богата, если повезёт. И как же они все слепы и глухи оказываются, если перед ними горбатая хромая старуха в лохмотьях. Ну, что ж, этот очередной рыцарь тоже поплатится за свою слепоту и гордыню. Только и всего. Ей уже давно не было жалко этих пришельцев. И даже островитян, которых время от времени постигала месть голодного дракона. Многие погибали от его огненного дыхания. Кто-то попадал в его желудок, утоляя безумный голод. А некоторым удавалось спрятаться, пережить бушующее пламя, а затем начать жить снова. За сто лет многое забывается. Вырастают дети и внуки. И никто уже не помнит, что старуха Дала была когда-то молодой прекрасной девушкой. Но все помнят, что в день осеннего равноденствия проснётся дракон и потребует дань. От того все они и следят за ветром. Ждут своего спасителя. Встречают его. И ведут. Вот сейчас они уже ведут его к старухе. Ведь только Дала знает дорогу к логову дракона. Только она знает всю тайну до конца.
Тогда всё было прекрасно. Она была прекрасна. Восхитительна. Мила. Нежна и влюблена. Конечно, в прекрасного принца. В кого же ещё. Он был красив. Умён. предупредителен и необычайно заботлив. Ей казалось, он предупреждал любое её желание. Каприз. Просьбу. Весь этот остров, на котором он нашел её, однажды сбившись с курса, был в их распоряжении.
 А когда он узнал, что Дала принцесса, то сделал ей предложение немедленно. Просто не сходя с места. Да и день свадьбы был назначен вскоре. Лето катилось к закату, наступала осень, и молодые люди решили стать одним целым в день осеннего равноденствия. Дала очень хотела, чтобы её ночи с принцем были наполнены искрящимся светом звёзд и чарующей мелодией серебряного дождя. Она зажигала свечу перед окном и ждала принца, вглядываясь в хрустальную синеву горизонта. Принц спешил к ней и радовался каждой новой встречи. Правда иногда ей казалось, что он слишком уж требователен. Но какое это имеет значение, если она любит его?
А он был требователен. Он потребовал, чтобы она удалила из дворца всех мужчин. Всех, включая слуг. Удивляясь, она исполнила эту его прихоть. Хотя с трудом представляла, кто будет делать ту работу, которую до этого делали мужчины. Но он требовал большего. В скором времени он стал настаивать, чтобы и большинство женщин были высланы подальше. Вскоре Дала поняла, что она находится в заточении в собственном дворце. Более того, те немногие женщины, что остались прислуживать ей, служат главным образом её жениху. И не только доносят ему о каждом её движении или слове. Но и удовлетворяют его похоть. Вполне бесстыдно и грязно.
А когда она застала жениха с одной из них в весьма недвусмысленной ситуации, он нисколько не стесняясь, потребовал, чтобы она повиновалась его воле. И тогда от неожиданности и боли, пронзившей её, он повиновалась. Поддалась. Дальше больше. Он требовал её повиновения. Требовал её денег.. власти. И вскоре она была окружена стеной его запретов и требований. Большинство из которых сводилось к её унижению. К подавлению её желаний. С тому, чтобы сломить её дух.
 Довольно скоро Дала поняла, что теперь ей не нужны даже запреты. Она и сама не желает никого видеть. Готова вечно сидеть в своей комнате. Ей не нужен свет. Не нужны больше зеркала. И лишь открытое окно стало её другом. Глядя на звёзды, она может спокойно плакать. Впрочем, вскоре принц наложил запрет и на слёзы.
Правда, он не учёл одного. Человеку можно запретить смеяться. Но запретить плакать не может  никто. Дала плакала. Плакала всегда. Даже в день свадьбы. Ей уже казалось, ничего а свете не может изменить её судьбы. Она просто будет плакать всю жизнь. Да и сколько проживёт девушка, которая уже не могла видеть солнечного света? Слёзы выжгли её глаза. Кожа на лице стала болеть. Шелушиться. Каждая слеза была подобна жалу змеи. Руки девушки стали сухими, покрылись желобками морщин. А когда её наряжали в свадебное платье, она услышала, как служанки обсуждают её горб. Она стала ещё и горбатой. Боже мой…
Хотя, уже ничего не могло ни обрадовать её, ни огорчить. Ей было абсолютно всё равно, что её некогда прекрасные волнистые волосы, цвета воронова крыла, стали беловато-серыми. Что походка больше напоминали передвижение колченогого стула. А голос почти исчез. Каждое слово, сказанное вслух, вынуждало её прилагать массу усилий. Да и зачем говорить вслух, если никто не слушает её слов, а те слова, что она произносит, моментально становятся оружием против неё самой? Нет. Легче и проще молчать и плакать.
Нет. Она говорила. Конечно говорила. Сама с собой. Ведь с ней больше никто не говорил. Не спрашивал её мнения. Не интересовался её желаниями. Не признавался ей в любви. Даже имени её уже никто не произносил. Так кто же ещё мог поговорить с ней, если не она сама? А ещё она говорила с Богом. Много. Часто. Страстно.
Вот так она и оказалась перед алтарём в день своей свадьбы. Старой. Горбатой. Слепой и немой старухой, желающей только умереть. Её свадебное платье очень быстро приобрело серый налёт, поскольку она плакала всю дорогу от дворца до жертвенного храма на вершине горы, в котором и должна была состояться церемония. Тонкий шелк намок от её слёз и потерял блеск и цвет.
А когда она увидела у алтаря, блистающего красотой и молодостью жениха, насмешливо и презрительно глядящего на вошедшую старуху, ей стало всё равно даже то, что это был день праздника. День её свадьбы…
- Надеюсь, она не дотянет даже до свадебного обеда, - ухмыльнулся зеленоглазый красавчик, отряхивая с белоснежного костюма невидимую пылинку.
Что-то неземное, неуловимое блеснуло тогда в глазах Далы. Дыхание обожгло горло…
А потом весь мир превратился в калейдоскоп…
***
Я крепко ухватил руку парнишки, подстраиваясь под его шаг. Ведь ясно же было, что никакого транспорта, даже обычных повозок здесь не найти, и весь путь нужно будет проделать пешком. Хотя, я был не против. Островок был вполне красивым, если не сказать удивительно обворожительным. Народ, хотя и странный, но встречает гостя, словно родного. А это, согласитесь, приятно. Хотя, на сколько я понял, они не просто рады мне и не просто так встречают.
Ван что-то бормочет про дракона. Его сестра выглядит так, словно она сама была предназначена дракону, и моя шпага должна отстоять её жизнь. Хотя я не слишком представляю себе противостояние дракона и шпаги, но благоразумно решил осведомиться по этому поводу у той самой старухе, к жилищу которой и вела центральная улица острова.
- Тебе прямо вверх, к последнему дому, - пояснял Ван, перекрикивая многоголосье своих сотоварищей.
- Это я уже понял, - пожав плечами отозвался я, - Но я так и не понял, зачем мне туда.
- Только старуха знает дорогу к дракону. Она тебя и поведёт дальше.
- Старуха? А ей не будет трудно?
Меня действительно поразила та настойчивость, с которой, минуя все харчевни и таверны, меня вели по городу. Но к тому времени, как поравняться с дверью ничем не огороженного убогого жилища старухи, я уже порядком забыл об обеде.
- Иди, она ждёт тебя. – совершенно серьёзным, чуть глуховатым голосом сказал Ван, отпуская мою руку. Словно бы прощаюсь со мной.
Я окинул взглядом всю компанию мальчишек, проводившую меня. Посмотрел вниз. На бухту, в которой на сверкающих волнах покачивался мой необычный парусник. А там, где небо окуналось в океан, плескалось скромное осеннее солнце.
Народ, встретивший меня, расплывался по улочкам города, расцвечивая их своими шляпами и зонтиками.  Казалось, все потеряли интерес к моей персоне, как только я оказался у той самой двери. Странно.
- Ван, а что это значит? – спросил я, кивая на тех, кто словно бы выдохнув с облегчением, принялся за свои обычные дела.
- Жизнь, - пожав плечами, отозвался мальчуган. – Иди, ты скоро всё поймёшь сам.
Что толку было спорить с тем, чего уже не избежать? Мне осталось лишь открыть дверь и найти ту самую старуху, которая и проводит меня к дракону. И я толкнул дверь, такую убогую, что удивительно было обнаружить ей целой.
Меня встретил будоражащий запах миндального печенья и жаренного мяса. Всё же в этом доме водится еда. Боже, как притягательно. Удивительно. Впрочем, мне уже столько раз пришлось удивляться, что было даже интересно, какой сюрприз ждёт меня после следующего шага. И я сделал этот шаг. В тёмной, не имеющий почти никакой обстановки, комнате у раскрытого окна, перед свечой сидела девушка. Услышав мои шаги, она отвернулась от окна, в которое заглядывали звёзды, и встала мне навстречу.
Я уже было хотел выйти на улицу, чтобы убедиться, что там светит солнце и совершенно голубое небо, но дверь закрылась, а я никак не мог нащупать её ручку, не отворачиваясь от девушки. Девушка и впрямь была удивительна. Ещё удивительнее звёзд над окном. Её волосы были уложены в высокую причёску, очень сильно напоминающую мой кораблик. Прелестное шелковое платье струилось вокруг её тела, совершенно отчётливо выделяя её изящные утонченные формы. Распахнутые бирюзовые глаза поблёскивали на слегка вытянутом белом лице. А руки, облачённые в две жемчужно-шелковых перчатки, почему-то упирались в толстый грубый костыль.
- Детка, не подскажешь, куда мне нужно пройти, чтобы встретиться с хозяйкой? – обратился я к девушке, встретившей меня.
- Я – хозяйка. – ответила она, чуть склонив голову набок.
- Видимо, я чего-то не понял или меня не туда привели, - засуетился я, опять стараясь нащупать ручку входной двери. – Мне сказали, что тут меня ждёт какая-то старуха. Видите ли, я должен в её сопровождении найти дракона…
Довольно сильно недоумевая, проговорил я.
- Старуха? – воскликнула она, хмурясь. – Да как они посмели! Впрочем, Бог им судья, - тут же остыла она. – Может быть я смогу тебе помочь?
- Может быть, - пожал я плечами, - Я ведь и сам не знаю ничего. Я только сегодня прибыл на ваш остров.
- Да, - заинтересовалась она, - И как тебе мой островок?
- Милый, - кивнул я, не сразу понимая, что девушка ведёт себя, как настоящая властительница. – Правда, я думал перекусить чего-нибудь вкусненького, как это бывает в обычном порту. – смущённо пожав плечами, продолжил я, - Но мне сказали, что я должен быть здесь.
- Перекусить – это сколько угодно! – откликнулась дама и … ударила о пол своим костылём. От чего, надо признаться, я чуть не упал. Если бы не привычка держаться на палубе при любой качке!
От волн, порождённых этим ударом, вся комната стала преображаться, расширяясь и светлея. Вдоль высоких стен появились алебастровые колонны с подвешенными канделябрами. Между колоннами по стенам засверкали зеркала, а в мозаичном полу отразилась витиеватая лепнина потолков. Посреди зала предстал огромный стол, сервированный для двоих. Значит больше гостей точно не будет. Ну хотя бы в этом ясность.
- Если честно, у меня скулы сводит от этого запаха, детка, - добродушно улыбаясь, признался я, - Может быть мы уже присядем к столу?
- Прошу, - сопровождая слово жестом, пригласила она меня за стол. – Я рада оказать тебе такую маленькую услугу.
- Ты не представляешь, как я рад, - усмехнулся я, чувствуя, впрочем, некоторое неудобство. Её роскошное платье весьма соответствовало великолепию зала, тогда как мои ботфорты и обычная одежда не могли бы сойти даже за одеяние слуг. Впрочем, слуг и не было видно.
Но еда была. В глубокой тарелке был налит суп с мидиями, перед ней стояло блюдо с кальмарами. Впрочем, нежное жаркое из кролика тоже присутствовало на столе, источая тот самый запах, который я, ощутив, уже при входе. Что дало мне надежду думать, что к чаю на столе появится и миндальные печенья.
- А что дракон? – начал я с волнующего вопроса.
- А что не так с драконом? – прищурившись спросила девушка.
- Просто, я не уверен, что моя шпага вполне подходящее оружие против него.
- Но ты будешь сражаться?
- Как будто у меня есть выбор, - хмыкнул я, отправляя в рот первую ложку супа. – М-мм.. Браво повару, это действительно божественное блюдо. – с восторгом объявил я, проглотив суп.
- Спасибо, я польщена.
- Детка, только не говори, что ты готовила сама всё это великолепие! Ведь ты же не знала, что я приду к тебе в гости? – удивился я, глядя в её бездонные глаза, в которых читалось знание всего, что происходит, и что будет происходить.
- Я даже знаю, что во время своего путешествия ты дважды поменял курс на два румба вправо. – с мягкой улыбкой произнесла она. – А так же, я знаю, что ты прекрасно владеешь шпагой. Чемпион первенства страны, кажется? – качнув головой произнесла она.
- Да, - растягивая гласные произнёс я, - Но откуда ты знаешь это? Да и был я чемпионом лет уже десять назад, ты тогда под стол ходила…
- Но ты не разучился наносить удары. – с нажимом произнесла она.
- Надеюсь, - сказал я, желая всё-таки продолжить трапезу.
- Хорошо. Ты успешный человек?
- Не сказал бы, ответил я, не совсем понимая, чего от меня хотят. – У меня хорошая работа. Есть жильё. Даже машина, которая вполне сносно заводится в мороз. Но я не сказал бы, что я совершенный или успешный.
- Девушка?
- Девушка… - я прикрыл глаза, вспоминая лицо девушки, ускользающей от меня. Нет. Она не шла ни в какое сравнение с хозяйкой этой лачуги, но он нашла себе действительно достойного её руки мужчину. И я её понимаю. – Нет. Ни любви, ни девушки у меня нет. Это удручает. – признался я, вдруг встревожившись. – Я не тот, кто нужен для боя с драконом?
- Думаю, дракон не станет задавать вопросы, - улыбнулась девушка, обводя пространство рукой, - Дракон просто не умеет говорить.
Через какое-то время мы покончили с тем, что стояло на столе. Блюда действительно были изумительно вкусны. Чай вообще оказался великолепным. И миндальное печенье поразило меня восхитительным вкусом.
Об одном я жалел.  Пришел в этот дом совершенно неожиданно для себя и не прихватил никакого подарка. А это так не вежливо с моей стороны…
- Когда же мы отправимся биться с драконом, спросил я, когда стол исчез, уступая место двум уютным креслам рядом с камином.
- Когда рассветёт, - сказала она, указывая на окно, в которое всё так же запросто заглядывали звёзды.
Вот как. Но мне казалось я пришел сюда белым днём. Впрочем, как будет угодно хозяйке, подумал я, присаживаясь в кресло.
- Я могу что-то сделать для тебя, детка? - наконец сказал я, всё же беспокоясь по поводу того, что появился в чужой дом с пустыми руками. – Только скажи. Потому, что я не догадался захватить хотя бы какой-нибудь стоящий подарок. Может быть я смогу выполнить какую-нибудь твою просьбу. Ну там, хоть гвоздь забыть…
Девушка рассмеялась, глядя на мои потуги быть полезным.
- И вообще, ты так и не сказала мне, как тебя зовут и где же та старуха, которая поведёт меня к дракону! – воскликнул я, вспоминая самую главную часть. – И вообще не представляю, как это будет происходить. Потому что пожилому человеку, наверное тяжеловато взбираться на гору. Я бы мог дойти и один, если бы мне хорошенько растолковали дорогу. Не хотелось бы доставлять много хлопот пожилой леди. – резюмировал я свои мысли.
Девушка ещё раз откинулась на спинку кресла, неудержимо хохоча.
- Боже мой, какой же ты смешной и какая же я глупая! Мы действительно даже не представились друг другу. Меня зову Дала. – сказала она, протянув мне руку. А мне ничего не оставалось, как взять её милые пальчики, и коснуться их губами.
- Макс. – представился я, удивляясь почему мы не сделали этого раньше. А дальше разговор потёк, как весёлый горный ручей. Я лишь изредка подливал вина в бокалы, чтобы не было слишком сухо во рту. Если честно, тогда мне казалось, что мы говорим целую вечность, но спустя именно целую вечность, хозяйка всплеснула руками и вспомнила, что давно пора спать! Тогда она повела меня по маленькому тесному витому коридору в комнату, которую назвала спальней. Как ни странно, но и там было такое же окошко, как и в большом зале, в которое заглядывали звёзды. И небольшая кровать, больше похожая на ложе эльфа. Или феи. В общем, мужчин в этой кровати не лежало пару веков, это точно. Значит она права. Нам давно пора спать. Да и перед боем нужно выспаться.
Пожелав спокойной ночи, хозяйка удалилась, а я с наслаждением отправился в кровать.
 И если бы не рассвет в окне, сменивший бриллиантовую россыпь звёзд, я ни за что не поверил бы, что это была всего лишь ночь. 
***
Дала вернулась к своему окну. Огромный зал уже успел стать крошечной комнаткой в одно окошко. Да только ей вдруг так захотелось спать, что даже близость окна не могла уже удержать её. Но что делать? Ведь в доме всего одна кровать, и на ней уже спит Макс. Дала остановилась посреди коридора. Сделала шаг в сторону спальни. Потом шаг обратно. Ещё раз развернулась в сторону спальни.
- Да в самом деле, что это такое? – воскликнула она и решительно вошла в спальню. На её нежно розовой кровати, прикрывшись тонкой простынёй, спал мужчина. Её глаза, давно привыкшие к темноте, вполне отчётливо различали его силуэт. Мускулистое, хорошо развитое тело, выдавало привычку к работе над собой. Лицо во сне смягчилось. Ей даже показалось, что он улыбается. Чисто и нежно. Ещё минута ушла на внутреннюю борьбу. Как допустить такое? Лечь в постель с мужчиной? Но она умирала от безумного желания спать. Ноги отяжелели. Тело не слушалось её мыслей, а мысли неминуемо выявляли желание поспать. Вот столько лет не хотела спать, а теперь сил нет, чтобы сделать шаг из спальни.
Дала махнула рукой на все страхи и предрассудки, одним движением сдёрнула с себя платье и рухнула рядом с мужчиной. Постель приняла его теплом и шелком мужского тела.

Трудно сказать, сколько времени нужно звёздам, чтобы спеть все колыбельные, но рано или поздно и они уступают место рассветным лучам.
Дала проснулась от лёгкого дуновения, гулявшего по комнате, ветерка. Впрочем, ей казалось, что тот сладкий сон, в котором гость обнимает её и что-то шепчет ей на ушко, щекоча своим дыханием её шею, всё ещё продолжается. Его рука покоилась на её талии, прижимая её тонкое тело к его телу. Она затаила дыхание, силясь понять спит ли ещё мужчина. Покраснела от смущения. И запуталась в своих ощущениях. Его запах будоражил воображение. Его дыхание и самом деле щекотало её шею. Его рука совершенно не собиралась покидать своего места. Более того. Стоило ей чуть шевельнуться, мужчина протяжно вдохнул. Чуть потянулся. И ещё крепче прижал девушку к себе.
- Не стоит брыкаться, детка, я же не могу уберечь тебя от падения против твоей воли! – проворчал он, просыпаясь. – Ба, кажется в твоём окошке повис белый день. И если я не ошибаюсь, мне пора убираться подальше? – воскликнул он, открыв глаза. Впрочем, он вовсе не торопился встать и убежать. Нет. Он приподнялся, опираясь на руку, согнутую в локте, и заглянул в её совершенно растерянные глаза. – Боже, как же жаль уходить от этих глаз… Но, знаешь, пообещай мне, когда я вернусь, ты всё ещё будешь ждать меня тут. Хорошо?
Она ошарашенно кивнула. Он же легко встал с кровати, стараясь, впрочем, не прикоснуться к ней. Как ему это удалось – один бог знает.
- Тогда расскажи мне о драконе.
- О драконе?
- Если я правильно понял, мне нужно убить дракона. – тряхнув головой, заговорил он, натягивая штаны. – Я же должен знать что это за дракон и как к нему добраться. Или он сам пожалует?
- Он не пожалует, - одними губами ответила она, хотя прекрасно знала, что пожалует.
- Он владеет шпагой?
- Не думаю…
- Хм, ещё интереснее. И как с ним драться? Ну, видимо, придётся решать на месте. – заключил он, застегнув пуговицы на рубашке и взялся за пояс с ножнами и шпагой. – Мне идти на вершину горы?
- Да. Туда. Сразу за домом есть тропинка. – опять едва слышно сказала она. Но он слышал её. чувствовал.
- Хорошо, детка. – сказал он, разворачиваясь к ней лицом. – Я не обещаю, что сбегаю туда и обратно за три минуты. Но постарайся не скучать и не волноваться.
Его губы коснулись её лба. Сердце Далы замерло и заколотилось, взлетая к потолку. А Макс улыбнулся и вышел.
Его действительно ждала длинная дорога и трудный поединок. Но главное – его ждала прекрасная девушка. Разве это не повод отправиться в дорогу?

Она ещё долго лежала в постели, глядя на закрывшуюся за ним дверь совершенно умиротворённым и недоумённым взглядом. Как всё было странно. Странный день. Странный гость. Он вообще мужчина? Кажется – да. Но какой странный мужчина. Ей стоило довольно приятного ощущения блаженства вспоминания вечера и ночи, проведённых с ним. От того, видимо её мысли витали где-то в небесах, складываясь в витиеватые, словно кружева, строчки, а взор томно блуждал по комнате, пока не упёрся в залитое дневным светом окно. Боже! Он, скорее всего уже подходит к вершине! Боже!
Дала вскочила с постели, злясь на себя за то, что и впрямь собралась ждать мужчину в не, и на гостя за то, что лишил её всякого рассудка. Подумать только, как он мог! Как она могла! Неужели достаточно пары льстивых слов, чтобы ты забыла кто ты есть и для чего он появился здесь? Нет, Дала! Ты действительно сошла с ума, если позволяешь себе нежиться в постели, когда твои дела из рук вон плохи! Пронесясь вихрем по комнате, она метнулась к двери. Ведь этот гость должен найти то, что ему предназначено.

***
Знал ли я, что ждёт меня на вершине горы? Странный вопрос. Никто не может знать того, что случится спустя мгновение. Но я должен был пройти этот путь. Это неизбежно. Без этого не случится ничего. Ночь повиснет в окне ещё на многие годы. Звёзды будут шептать сказки. Ветер будет шелестеть листьями под громкие крики сов, но с наступлением рассвета проснётся и дракон. Рано или поздно каждый должен пройти свой путь. Каждый должен победить дракона. Хотя…
Древний китайский мудрец сказал: - Побеждает тот, кто не вступил в поединок. Я понимал, что дракон уже повержен. Но я не был уверен, что дракону об этом известно. И мне не оставалось ничего другого, как идти вверх по склону по тонкой извилистой тропинке. Мимо затейливых малахитовых лужков. Мимо ветвистых деревьев с позолоченными кронами. Мимо, плетущихся по скалам стеблей дикого хмеля, так некстати будоражащих мою память.
Тогда тоже была ранняя осень. Я был безумно влюблён в милую светлую девушку, которая всё никак не решалась сказать мне: «Да». Нет. Она с удовольствием принимала мои ухаживания. Позволяла носить её на руках. Распоряжалась моим временем и моей жизнью по своему усмотрению. Но поставить точки по местам не желала. Так проходил год за годом. Я одерживал победы в турнирах... ей льстило, что эти победы и призы за них становились её собственностью. Но дальше танцев в ресторане дело не заходило. Дама была неприступна, как самая крутая вершина. И вот однажды я застаю её в объятьях своего товарища. Или соперника. Кем мы и были на турнирах.
Зачем я тогда вытащил шпагу из ножен? Вот это тот самый вопрос, который ставит меня в тупик до сих пор. Хотел защитить честь женщины? Доказать своё право на эту женщину? Показать, что я лучший? Или просто, хотел одержать победу. И мысль о том, что для этого не стоит хвататься за шпагу в мою охваченную огнём праведного гнева голову даже не заглянула. Я кричал. Я горел, бросая этот вызов. Мой соперник принял его. не просто спокойно, а вызывающе насмешливо. С видом победителя. Превосходство сквозило во всём. В словах. В позе. Во взгляде. В голосе.
- Хочешь драться? – спросил он, криво ухмыляясь, - Да сколько угодно! Можешь быть уверен, я выколочу из тебя всю дурь!
- Это мы ещё посмотрим! – ответил я, будучи полностью уверенным в том, что из меня ничего выколотить не удастся.
Но как бы то ни было, поединок был назначен. И мы отправились в парк, чтобы осуществить суд чести.
Разметая листву, мы шли драться. Гордо и безумно.
Поединок начался, как обычно. Мы обнажили шпаги, отбрасывая ножны. Отсалютовали. Встали в позицию.
Бой на рапирах обычно скоротечен и витиеват, как ажур кружевного узора. Разведка. Защита. Выпад. Укол. Но вариации этих моментов создают неповторимые комбинации.
Мы начали с разведки. Железо звенело, рассыпая золотистые звёзды искр вместе с горькими тирадами горячечных слов. Я был возбуждён. Мой соперник не собирался остужать мой пыл.
За тем атак. Блок. Выпад. Укол. Нет. Не я нанёс укол. Он. Он нашел момент, когда я раскроюсь во время выпада, а я не успел уйти с линии атаки. Это был его шанс. Даже сейчас у меня жжёт кожу в том месте, где его шпага оказалась так близка к моему сердцу.
Я остановился. Потёр грудь. Ну не стоит так уж волноваться. Он лишь поцарапал меня. Всё же грош бы мне была цена, если бы я, обнажив шпагу, дал себя заколоть. Нет. Но злость во мне уступила место рассудку. Я был взбешен тем, что этот мальчишка смеет насмехаться. И уж тем более, что он может решить, что одержал победу.
- Продолжим! – сказал я, отступив на шаг, чтобы дистанция между нами была достаточной для хорошей атаки.
- Тебе мало? – удивился он, - Так получай ещё!
И он ринулся в атаку.
Нужно ли говорить, что мне не составило труда заманить его в ловушку. За тем уйти с линии атаки, отступив в сторону. А после отхлестать этого индюка по заднице. Рапира не ремень. Его рассечённые ударами штаны обагрились кровью, веселя моё самолюбие. А девушка, пробежав мимо меня, бросилась к нему. Я не мог смотреть, как она обнимает и целует этого выскочку. Не мог слышать, как она обещает ему свою любовь. Но то, что она сказала мне, я запомнил навсегда.
- Ты чудовище! – кричала она, - Ты урод! Я ненавижу тебя! Слышишь? Ты был нужен мне только для того, чтобы унижать тебя! Пользоваться тобой! Твоей глупостью. Твоими победами! На большее ты не годен! Уходи и больше никогда не появляйся в моей жизни! Всё! Больше ты не нужен мне! Не нужен!
Я ушел тогда. Ушел. Я победил в поединке. Но чувствовал лишь горечь поражения. Кровь уже не сочилась из раны не теле, но боль застряла в душе на многие годы. Я знал много приёмов. Был когда-то чемпионом. Умел побеждать. Но побеждать то чудовище, которое точит душу, сложнее, чем победить в открытом поединке. Мне понадобилось много лет, чтобы уйти из боёв. Наладить другую жизнь, найти новые причины для того, чтобы идти вперёд.
Отдаваясь воспоминаниям, я всё же добрался до самой вершины. Издалека было заметно, что это не самое приветливое место на земле. Мягкая зелёная травка и чувственно-сказочные деревья уступили место чёрной выжженной почве. Сапоги утопали в тонкозернистой щебёнке, но я шел по тропинке к узкому проходу между двумя гребнями, нависающими с небес. Понятно, что островок не просто горстка камешков в луже. Нет. Всё шло к тому, что мне предстояло войти в жерло вулкана. Но я всё ещё надеялся, что это потухший вулкан. Конечно надеялся. Ведь должен же человек надеяться на что-то.
И мои надежды оправдались. Она ждала меня. Она возвышалась над застывшим, словно чёрное стекло, жерлом вулкана. Величественная и неприступная. Страшная в своей красоте и безжалостности. Но такая хрупкая и уязвимая. Моя Дала. Жестокий и кровожадный дракон.
Ну вот и настал момент истины. Лил она спалит меня до тла. И шпага тут конечно не поможет. Или поймёт, что можно быть и не только драконом. Но я был рад, что она пришла. Значит и её душа объята сомнениями. Иначе, она бы просто спалила меня в любом другом месте. Нет. Она ждала. Терзалась.
- Добрый день, детка, - крикнул я, ступив на довольно ровную поверхность лавового озера. – как думаешь, что нам приготовить на ужин?
- На ужин? - недоумённо рычит дракон.
- Да, милая, думаю мы оба проголодались, гуляя по склонам этой горы.
- Странно, что ты спрашиваешь меня об этом.
- Ничего странного, ведь тут больше никого нет. Только ты и я. Или такой прелестной девушке претит ужинать в компании бывшего чемпиона? Я слишком стар? Или я слишком уродлив? Или моё имя не звучит в твоём сердце? Какая из причин может помешать нам поужинать вместе?
Говоря всё это, я подходил ближе и ближе. Каждый шаг сокращал расстояние между мной и драконом и давал мне надежду на победу.
- Может быть эта? – прорычал дракон и изрыгнул оранжево-красный сноп пламени. 
Благо я был ещё далеко и успел выдернуть шпагу из ножен, чтобы обрубить этот огненный язык, который взвившись в воздух, осыпался к моим ногам ворохом красно-жёлтых листьев.
- Ну зачем же так, милая, - улыбнулся я, разводя в стороны руки. Хотя, шпагу в ножны всё же не вернул. – Ты же знаешь, что я подойду к тебе.
- Знаю? – опять удивилось чудовище.
- Конечно, знаешь.
- А так?
Новый сноп огня был ещё горячее прежнего. На мгновение мне показалось, что он проглотит меня быстрее, чем я смогу сделать хоть одно движение. Но я успел увернуться и сделать режущий удар шпагой, чтобы ещё раз убедиться в том, что ревущий словно дикий зверь, огонь вновь рассыплется брызгами розовато ялах и бронзово-желтых осенних листьев.
- Тебе на кажется, что скоро тут всё станет похоже на сказочный лес? – улыбнулся я, подходя к женщине, которая и сама уже устала быть драконом. Но всё ещё не могла поверить, что в этом больше нет необходимости. – Я люблю тебя, детка. И сколько бы ты ни пыталась испепелить меня, я всё равно подойду к тебе так близко, чтобы было видно всю неповторимость твоей красоты.
- Ты думаешь, я поверю твоим словам? – охрипшим голосом ответил дракон.
- Ты уже поверила, детка. Но ты права. Словам верить глупо. – улыбнулся я, отбрасывая шпагу. – Давай сделаем что-нибудь невероятное! И я согласен на лобстеров на праздничный ужин. Только учти, готовить я буду сам. Ты точно не справишься с этой задачей!
Я видел, как вспыхнули её глаза. Но это уже не было обжигающее дыхание дракона. Нет. Теперь передо мной стояла прекрасная девушка с волнующе-янтарными глазами и чудной улыбкой. Именно её я заключил в объятья и поцеловал, сделав последний шаг.
***
- Ты помнишь, - спросила Дала, отрываясь всё же от губ Макса.
- Я помню… - эхом отозвался он, опять приникая к её губам. – Я прекрасно помню, как кружится мир, когда я целую тебя, моя Дала.
Лично я не помню сколько лет прошло с тех пор, как Макс покорил Далу. Но я точно знаю, что каждый год в день, когда ночь становится равной дню, происходит чудо. И все осенние лужи наполняются маленькими корабликами их алых листочков. Стоит лишь увидеть их и набраться смелости, чтобы ступить на палубу такого кораблика….


Когда эта сказка начиналась, я ещё не знала имя главного героя.
Его не было. Но он появился. Неожиданно и просто. И стал помогать.
Спасибо тебе, Макс. Мы оба с тобой знаем, что Господь ничего не делает зря.
Пусть будет ровной твоя дорога и лёгкими шаги по ней.
С любовью, Луиза Мессеро.