Рыцарь бедный и прекрасная дама

 Заинтересовавшись достопримечательностями  Сочи, вы обязательно услышите несколько жутких историй. Они вплетаются гидами и просто местными балагурами из таксисов и отельных портье в их рассказы об эпических древностях и современном криминале. В этом бесконечном эпосе –историям о призраке невесты, бродящей по зарастающим руинам ресторана-ротонды на горе Ахун,  стонах сброшенных с горы белогвардейских офицеров, детских голосах в  Замке над Обрывом  и фантоме владельца отеля, застреленного киллером по кавказскому закону кровной мести занимают особое место. На их фоне меркнут даже разоблачение шахин-шахши из работниц общепита советских времён и её мужа- председателя горисполкома, наладивших конвейер взяток, добавления в котлеты хлеба,  а в вино и сметану - воды. В иерархии сюжетов эти истории о призраках доминируют  даже над фактом женитьбы сына похожего на Че Ге Вару  вора в законе на смахивающей на Царицу Савскую дочери  начальника УВД уже потому, что они обладают  таинственным  флёром романтичных готических сюжетов.
    Уже насытившись и купанием, и загоранием, я отправился по руинам курортного Сочи с фотоаппаратом. Меня интересовали – поглощаемый субтропической растительностью сталинский ампир героических пятилеток  и модерн начала прошлого века. Войдя в так называемый Дендрарий, я нафотографировал и стилизованных под античность руин, и вполне замковой стати виллу  печатавшего в своей газете начинающего беллетриста Антошу Чехонте Худякова, и лестницы , поднимающиеся в гору на манер лестниц пирамид Майя, и давно не замечаемые никем рыцарские гербы на воротах, отрезанных от пышно заросшей, пальмами виллы полосой шоссе. По нему из аэропорта в сторону Бочарова ручья время от времени направлялись кортежи, при прохождении которых обочины главного сочинского проспекта через каждые двести метров украшали белоснежные полицейские. 
В  самом начале этой экскурсии, порадовавшей меня и ажурными завитками ограждений, и скульптурами  вдоль фасада виллы, проехался и на фоникулере.  Стеклянная кабина пронесла меня над  созданным человеком, кончившим жизнь в питерском подвале,   экзотическим садом. Оттуда я наснимал видов сверху. Словом , дендрарию пришлось посвятить весь день. А пофотографировать легендарные «заброшенки» - а именно отстроенный полковником царской жандармерии К.. замок над обрывом, посещавшийся в своё время и Сталином, и Берия , и ресторан, где  изволил отобедывать Никита Хрущёв, я решил на следующий день.
   Вернувшись затемно в двухместный номер отеля «Светлана», я застал моего соседа не в одиночестве. В кресле  возле распахнутого балкона дымила сигаретой девица лет двадцати-двадцати  пяти. На столике стояла початая бутылка краснодарского вина. В вазе горкой были навалены фрукты-виноград, яблоки, бананы.
- Карина!- пропела, знакомясь, державшая  свободной от сигареты рукою бокал с алой влагой, словно микрофон в караоке-баре.
- Сергей Кольчужников, - по старой репортёрской привычке назвал я имя и фамилию, укладывая на свою постель камеру с ещё не свинченными телевиками, и достал из холодильника плоскую бутылочку коньяка.
- Какая интересная у вас фамилия! Рыцарская, - улыбнцулась девица.
-Да. Немного есть, -плеснул я согревающее-расслабляющего в бокал - подставленный моим соседом по номеру Леонидом.
- За знакомство!
Стекло бокалов звякнуло – и хрустальный звон, подобно какому –нибудь имени Ан-сельм в сказке Гофмана, открыл первую вигиллию этой истории.
- И чего вы там нафотографировали, что так бережно уложили холодную пластмассу в постель? Вы что с  фотокамерой спать будете?-съехидничала Карина. Хотя я , честно, говоря не был уверен , что эту  демонстрирующую сетчатые чулки представительницу первой древнейшей, звали именно так.
- Готические замки нафотграфировал!
-Как!У нас здесь в Сочи ещё и замки имеются?
-Представьте. Курортный стиль начала теперь уже минувшего века. Модерн…Да вот и административнй корпус этого отеля отстроен в тирольском стиле. Тоже-замок…
- Да разве это замок! Вот я в прошлом году с одним богатеньким мужичком  ездила в Баварию. Вот там замок!
- Карина занимается туристическим бизнесом, - ввернул Леонид.
-Да Лёнечка прав-в нрекотором роде…Так вот там замок так замок «Айзен…», - не могла выговорить бойкая на  слово милашка трудное слово уже заплетающимся от выпитого языком.
- «Штайн», ????- подсказал я.
-Точно. Вот то замок, так замок! Не то что наша деревяшка-реставрашка. А то, что ты в Дендрарии наснимал-херь. Я там на кассе работала, когда только приехала в Сочи из Челябинска-ничего интересного. Пальмы, кипарисы да бамбук в японском садике…С замком баварского короля Людвига –не сравнить. И чо он в озере утопился от несчастной любви? Жил бы да жил. В такой-то красоте…А если хошь у нас наснимать рыцарских замков и мест обитаний призраков, то бери завтра такси –и я те покажу заброшенку , где  энкавэдешники девочку изнасиловали. И на горе кафе сгоревшее, где бродит призрак неупокоенной невесты. Свят! Свят!- мило ухмыляясь, перекрестилась девица бокалом с вином…
 Осушив бокал и придвинув свою электронно-пластмассовю «негритянку» к стене, я завалился на свою, ещё из Красноярска оплаченную по интернету койку. Я устал лазить по этому дремучему произведению садово-паркового искусства.  и не намеревался предоставлять парочке номер для секса, сланясь призраком отца принца датского  по набережной. Я прикрыл глаза – и тут же начал проваливаться в сон. Я даже не заметил, как парочка выскользнула из номера.
2.
  Поздним утром на  гремучем таксомоторе мы устремлялись на вершину горы. Капитанила Карина. Мы с тезкой секретаря ЦК - долгожителя Леонидом Ильичём, полутёзкой автора строки «эта женщина не дописана» и возможно отдалённым двойником героического царя Леонида, не пустившего Дария с его ордой в благословенную Элладу, приткнулись на заднем сидении. День был солнечный. Видимость  такая, как будто ты-ни дать ни взять- кружащий над бренной землёю , выглядывающий добычу горный орёл.
- Тормози, шеф!- скомандовала капитанша, - От здесь они кувыркнулись! Жених с невестой в свадебной машине. Ну знаете- кольца, ленточки, пупсик в подвенечном платье и с фатой на капоте.
   Мы десантировались из машины. Я навёл  телевик на колыхаемую ветерком кисею на кустарнике.
-Во! – сделала шаг с обочины и сорвала полупрозрачный шлейф с невестиной короны Карина. – Молодожёны прикалываются. Они мотаются сюда, чтобы сфотаться на башне. А  то и экскурсоводы разбрасывают здесь эти приманки для туристов. Чтобы жути нагнать. Я прошлым летом тут экскурсоводила немного, когда ко мне  владелец экскурсионного бюро сватался, Потом оказался женатиком…
   В обрёмканных понизу джинсовых  шортах, алой рубахе завязанной на плоском животе узлом, в ковбойской шляпе , «шпионских» чёрных очках, покачивающаяся всем  своим нестабильным существом на высокой платформе сабо, Карина была кандидаткой на обложку гламурного журнала.
- За мной, отдыхающие!- скомандовала она тоном заправского гида. Замшелые ступени привели нас в хоровод античных колонн с завитками капителей.
-Вот здесь значится и находился легендарный ресторан – «Ахун» , в котором изволил кутить сам Никита Сергеич-кукурузник. А под горой- в Мацесте лечил свой гемморой старый пердун…Пардон…
Она лукаво посмотрела на шлепающего за ней послушным псом на поводке –Лёнечку.
-Леонид Илтьич, - продолжил игру имён переработчик норильского никеля, очищая поэтический рафинад легенды от породы презренной прозы жизни.
-Верно. А вон там –на башне бывал и сам товарищ Коба…Только не Коба-Абэ, а Коба Джугашвили. Эту хреновину ему в рекордные сроки отгрохали зэки. И отец народов мог созерцать оттуда Кавказский хребет, где он сломал хребет фашистскому зверю…
  Она прямо таки пела. И демонстрировала не только познания местных гидовских баек и истории в пределах школьной программы, но и знания современной японской литературы.
 Мы стояли внутри закопченных стен  ресторана, круговой своей формой напоминавшего Колизей. Здесь бушевало пламя. И гладиаторские клинки его языков, крики и стоны , казалось, всё ещё мелькали в лучах зыбкого, пробивающегося сквозь  листву  нависающих крон солнечного света. -  -- Погибли люди. Скорбно произнесла Карина. - А потом стал являться призрак невесты…
 Вдруг она исчезла.  Недоуменно пожимая плечами, мы  с Ленечкой озирались. Её нигде не было.
Мы двинулись по кругу, свернули под овальные своды тёмного прохода и в конце его увидели белую фату , а затем и женский силуэт. Бледный лик с безжизненными глазами надвигался на нас. В  мигании фотовспышки резко перемещаясь  в нашу сторону. плыл призрак.
  В какой-то момент иллюзия была полной, хотя буквально  секунды спустя, мы хохотали все втроём над  дешёвенькой маской и фатой, сняв которую с куста, Карина сунула в сумку.
- А! Вот так вас и разводят , лохов! Да я  бессчетное количество раз разыгрывала этот спектакль с маской.  Вот и прихватила её с собой. Мне богатенькие даже отдельно за адреналин платили. Не надо никакого аттракциона «Квантовый скачок» - любой качок в штаны надует себе на беду. И всё нормалёк-вместо ширинки полезет в кошелек, потому как от страха  - никакого траха…
 Временами, кривляясь и гримасничая, что нисколько не портило её кукольного личика, она переходила на  полурифмовой раёшный стиль, и поэтому я сильно подозревал, что, импровизируя, милашка  сильно привирает…
  Про героических белых офицеров в Замке над обрывом, изнасилованную там же палачами НКВД  девочку и страшную месть её мамы наша гидша-гейша дорассказывала  уже в ресторанчике под той самой горой где мы фотографировались оптом и в розницу на фоне задвинутого на скалу  шахматной турой с зубчатым навершием замка. Его мы обследовали не более досконально, чем ресторан, отданноый местными Геростратами на съёдение богу огня на горе.
-Не жмись Лёха! –подбодряла Карина. – Чо всё Серёжа платит –закажи ещё чо нить выпить –закусить..
-Да я заплачу!  - останавливал я уже лезущие в кошелёк волосатые я пальцы северянина.-Мне только что перевели  большой аванс  за юбилейный фотоальбом об угольном разрезе в Кузбассе. Гуляем!
 3.
После сидения с бутылкой вина на лежаках опустевшего ночного пляжа , решив догулять в номере гостиницы, мы  поднимались по лестнице административного корпуса, той самой «реставрашки», давшей названии всему гостинничному комплексу. На фоне звездного неба игрушечная стилизация в тирольском стиле с островерхими шапочками шпилей выглядела вполне замково. Хотя и было в этом строении что-то в духе Диснейлена.
 Шустрый Лёнечка, резвым фавном ускакал вверх по лестнице и исчез.  Я понял, что он, как и Карина на горе, приготовил нам какой-то сюрприз. Не было его долго. И в эту паузу уместилась целая вечность. Останов меня посредине лестницы, Карина потянула меня за руку вниз.
-Серёжа! Пусть Лёнечка продолжает этот маскарад. Я знаю- он припрятал в номере маску козла. И он в самом деле козёл…Ты мне нравишься куда больше. Айда на пляж…
 Уже следуя за утягиваемой меня на дно сочинской ночи русалкой, я бросил взгляд на террасу виллы замка, отстроенной во времена, когда люди ещё фантазировали себя Рыцарями и Прекрасными Дамами. Мне показалось , что я увидел на фоне неба маску козла и островерхую крышу  клоунским колпаком на макушке карнавального персонажа.
4.
Всё произошло с внезапностью ареста, производимого  зловещим НКВД.  На пляжном лежаке. Опутав меня своими волосами, руками и ногами,  она , словно бы мстя за изнасилованную девочку, становясь то ею самой, то её мамой, Карина карала всех своих предыдущих обидчиков тем, что была сейчас не с ними, а со мной, а меня тем, что  это был так называемый «секс без отношений». Одноразовая вспышка страсти. Залпом выпитый из пластикового стаканчика кайф: пузырьки газа ещё щекочут нёбо, а опустевшее вместилище удовольствия уже летит в урну, чтобы найти себе место среди пустых бутылок и смятых обёрток мороженого
Принятая мною вначале за заурядную жрицу любви, эта девушка  в какой-то момент вызывала у меня уважение. Явившись сюда искать своё счастье, она  находила работу и не сдавшись в лапы курортным сутенёрам, выбирала только тех мужчин, которые нравились ей самой. И,  наверное, почувтсвовала, что она очаровала меня не только своей  фотомодельной внешности, а интеллектом. Вот в этот момент между нами и пробежал электрический разряд – и Прекрасная Дама увидела своего Рыцаря. И бросила под ноги латнику раскрывшийся на встречу  ненасытным шмелям бутон розы с колючим стеблем.
  Наши покачивания на лежаке, продолжалось недолго. Но она оставалась в моих объятиях, словно мы всё ещё сливались в танце под музыку в кафе -и она, положив голову мне на плечо, испытывала терпение ревнивца Лёнечки. 
  Внезапный шум сбоку заставил меня оглянуться. Мужчина в маске козла летел на нас вниз по пляжной лестнице такой с силою, что казалось он посшибает с балюстрады венчающие  столбики каменные шары.
  С грозным мычанием, в котором различимы были нотки страдания и ненависти, существо пронеслась мимо. Слышно было, как сандалии прошлёпали по  мелководью, затем  эти звуки перекрыл всплеск  расступающейся под тяжестью грузного предмета воды.   
Вывернувшись из моих объятий, голая девушка кинулась в воду следом. Кажется вечность не было видно ни того , ни другого. Потом над водой появились две головы. Карина тащила Лёнечку к берегу,  навалив на плечо его безжизненную руку. Маски Козла на нём уже не было.
-Ну что ты , дурачок?-донеслось до меня. -_Топиться побежал? Зачем? Всё будет хорошо. Я твоя! Вот приедешь домой в свой засранный Норильск, уволишься с комбината, разведёшься с женой, разделишь с ней по суду свою четырёхкомнатную, вернёшься сюда –купим мы с тобой однушку с  видом на побережье, и заживём, как мечтали. Я буду торговать пивом-квасом. Ты устроишься крутить аттракционы в  «Роял-парке». Проживём…
Бледной, призрачно мерцающей в свете Луны  фатой пенилась  набегающая на галечник волна. Прорывающийся сквозь виниловые шипы прибоя  шёпот до сих пор звучит в ушах. Словно шум моря  поднесённой к уху раковины. За тридевять земель от этого пляжа, листая на ноуте сочинские фотки и ещё и ещё раз поражаясь очаровательной красоте девочки –пацанки с манерами Тома Сойера, я представлял, как она плывёт в толще ночной воды, как струятся её волосы, как  по-дельфиньи движутся её гибкие руки и ноги. Как хватает она идущего ко дну Лёнечку за волосы и, сорвав с него маску рогатого зверя, –тянет к просвечивающей сквозь воду Луне. «Ты мне понравился , Серёжа, - звучало сквозь шум в раковине, как сквозь глушилки в радиоприёмнике. –Но ты не бросишься из- за меняя топиться, как Лёня…»