Луны больше не будет! Глава 9

 (Книга первая)   

Глава 9   

Москва и москвичи

     В апреле месяце как бы нехотя, помалу, приближалось долгожданное московское тепло. Весна была, как говорится, в разгаре, но холодные дожди, окончательно смывшие  с обочин дорог почерневшие снеговые кучи и редкие, запоздалые снежинки, иногда сыпавшие с небес, никак не хотели уступать место тёплому весеннему солнцу. Сегодня был один из первых, по-настоящему тёплых, весенних дней. Александра это и радовало и расстраивало одновременно. С одной стороны, наступление весеннего тепла всех и всегда радует. Долгожданное, оно словно лечебная микстура врачует любую, застоявшуюся за зиму хандру и поднимает настроение даже неисправимому заскорузлому буке. Но с другой стороны, приближались выпускные экзамены подготовительных курсов. Что сулило скорое вынужденное расставание с Олей. После этих экзаменов можно было собирать документы для поступления в ВУЗ. Ольга, как и намечала, готовилась получать образование в МГУ на Юрфаке. Она в будущем мечтала стать знаменитым адвокатом. Именно адвокатом, и ни кем иначе. В этом была её детская голубая мечта, появившаяся после одного выступления в их классе приглашённого адвоката.  В те времена в ученических классах школ, довольно часто выступали с речами и учёные, и сталевары, и врачи. Иногда это были родители учащихся, иногда люди со стороны. Называлось всё это «профориентацией». Представитель каждой из профессий упорно объяснял учащимся, почему они должны выбрать именно его профессию и ни какую другую. Не всё было понятно ученикам, не всё до их умов доходило, но такие встречи порой играли весьма важную роль, бывало даже и роковую. Вот и Оля поддалась на один из таких уговоров. Ей виделось, что она в зале судебного заседания с пачками бумаг на рабочем столе и держит триумфальную речь, после которой зал долго ей аплодирует, включая  самих судей и прокуроров заодно. Детская наивность, скажете Вы. Ну и что? Зато именно она помогает человеку приобрести мечту. А мечта, в особенности для молодого человека, это одно из самых важных, что нужно иметь в школьной жизни. Шурка тоже своей мечте остался верным. Он собирался подать свой пакет с бумагами приёмной комиссии состоящей сплошь из военных. В связи с этим он часто представлял себе огромный стол, за которым сидят генералы в золотых погонах. Эти, убелённые сединами экзаменаторы, строго взирают на Сашку и, не задавая лишних вопросов, зачисляют его в ряды личного состава курсантов училища, зная заранее, что учится он будет на одни пятёрки. Ему ничего другого и не представлялось. Как можно учиться на пограничника, и не на пятёрки? Это что за образование такое, если не знать всё, притом на «отлично». Но именно в сегодняшний первый тёплый весенний день ему на ум пришла скорбная мысль. Ведь учиться они с Олей будут в разных местах. У них будет разное расписание занятий, возможно, они подолгу не смогут видеться, может быть даже более полугода. Сейчас он несколько раз в неделю гуляет с ней рядом. Они подолгу разговаривают, иногда стоят молча у подъезда, не в силах распрощаться. А тут... вдруг, им предстоит расстаться, возможно, на долгое время. И ещё Шурка вспомнил, что пока не сказал Ольге, где он намерен учится и кем собирается стать в недалёком будущем. Неожиданно для самого себя, его взяла такая оторопь, что он едва сдержался, чтобы не рухнуть прямо на газон. Следом в его памяти всплыло письмо, присланное его школьной подругой, Наташкой Озеровой во время его службы. Она тогда писала, что служба на границе очень опасна, что там, на заставах, нет даже газа, что бы нормально приготовить пищу, что я буду после жалеть о том, что решился на такую глупость. Из того письма Сашка уяснил самое главное, что она пишет исключительно про него. Она действительно писала только про него, а себя с ним рядом не представляла. О том, как она будет себя чувствовать без газа, в лесу, без городских удобств она даже не упомянула. Хотя в их родном селе всё бытовое житьё было достаточно скромно. Именно из-за этого Наташа всегда мечтала перебраться в город и поселиться там, среди парков театров и магазинов. Шурка тогда понял, насколько вовремя он предупредил Наташу о своих планах. Благодаря этому откровению у неё появилась возможность сделать собственный выбор, и она его сделала. Практически сразу после этого признания она перестала писать об их дальнейших взаимоотношениях. Тон писем настолько поменялся, что не оставлял никаких солдатских сомнений в том, что их отношения плавно сходят на «нет». Шурку это тогда особо и не расстроило, он даже не переживал по этому поводу, тем более, что служба в десантуре, расслабляться и не позволяла. Но зато никто никого не обманывал, всё по-честному. Вот и сегодня он решился, наконец, всё сказать своей Оле. Скорее, не просто решился, а взял на себя обязательство - сообщить ей обо всём и добиться её реакции на это. Поскольку его мечта, служить на границе, была непростой, то и ответа простого он не ожидал.
– Оля, а когда ты собираешься документы в  приёмную комиссию подавать.
Спросил он её лишь для того, что бы завязать разговор в нужном ему направлении.
– Я подам их на следующий день, сразу после получения аттестационного листа от деканата подготовительных курсов.
Её пунктуальный ответ был больше шуточным, чем серьёзным. Настроение позволяло расслабиться и повалять дурака.
– А я, в Пограничное Военное училище поступать буду. Там документы принимают только в июле.
Резко выпалил Шурка, затаившись в ожидании бурной реакции, типа: «Ты что, ненормальный? Жить в Москве и стремиться в Тмутаракань, в тайгу, к диким кабанам и лосям. Точно придурок!» Реакция Ольги на неожиданное известие была действительно бурной, но не такой которую предполагал Сашка.
– Ты будешь служить на границе? Ты уедешь далеко, далеко?
С изумлением почти пропела Оля, глядя прямо в Сашкины глаза. И в конце добавила.
– Возьми меня с собой, пожалуйста. Мне так всё здесь надоело. Я давно мечтаю уехать отсюда, хоть куда-нибудь. Хочу хоть что-то увидеть, кроме  асфальта, бетона и метро с трамваями. Сашенька возьми, пожалуйста.
Взмолилась Ольга и в её голосе не чувствовалось никакой фальши. Саша, услыхав такое, едва не разрыдался. У него в душе что-то так защемило, так заныло, что его едва не взорвало изнутри, от излишка нахлынувших чувств. Он обнял Олю за плечи, прижал её к себе, и уверенным голосов произнёс.
– Обязательно заберу. Вот только выучусь и сразу уедем.
– Сашенька, а ты женишься на мне?
Неожиданно спросила Оля. Сашка от этой неожиданности даже запнулся голосом. Нахлынувшее сразу волнение не позволило ему мгновенно ответить. Но он собрался с силами, преодолев самого себя, и произнёс, стараясь озвучить эту фразу как можно нежнее.
– Я очень тебя люблю, Оленька. Если ты согласишься, то я обязательно женюсь на тебе.
– Ага.
Прошептала Ольга в ответ, не отрываясь от своего Сашеньки. Так они и застыли у подъезда, обнявшись, не в силах расстаться. Ощутив родственную душевную близость, они простояли бы так, прижавшись друг к дружке, целую вечность и не было силы на земле, которая смогла бы их разъединить. Всё это случилось по-своему прекрасно, мир жил какой-то своей жизнью, а влюблённые существовали сами по себе, не обращая внимания ни на что вокруг. Мир подождёт!
Неожиданно, позади Александра раздался негромкий свист. Он машинально обернулся и увидел стоящую чуть поодаль фигуру человека. Оля тоже посмотрела на эту одинокую фигуру, спросив у Саши.
– Это к тебе? Кто он такой?
Санька не сразу разобрал, кто это из полумрака его, таким образом, окликнул. Но, приглядевшись, понял, что это один из его старых знакомых, тех, что напали на него на этом самом месте почти полгода назад.   
– Это старый приятель, Серёга. Наверное, поговорить хочет.
– Тогда я пойду?
Тихо проговорила Ольга, видимо слегка смутившись от появления неожиданного свидетеля её и Сашиных объятий.
– Да Оленька, иди, до завтра.
Ольга потянулась вверх, быстро поцеловав Сашку в щёку, и тут же отскочила от него. Не обернувшись назад, она юркнула в подъезд своего дома. Саша дождался, когда она покажется в окне и после этого пошёл в то место где за углом здания исчез старый знакомый Серёга.
– Привет.
Проговорил тот, как только Сашка приблизился к нему.
– Здорово, коль не шутишь.
Древней "бородатой" присказкой прозвучал Сашкин ответ.
– Я, вот чего… Мы тут пришли попросить тебя.
Не успел он завершить свою фразу, как из-за ближайших кустов вышли ещё двое парней, тех самых, которых Санёк, некогда, припечатал к асфальту. Они скромно приблизились. Один из них тихо протянул руку для знакомства, назвав, при этом, своё имя.
– Вовик.
– Рад. Александр.
Официально представившись в ответ. Почувствовав мирное расположение бойца, чуть смелее приблизился третий, так же протянув руку для знакомства.
– Генка.
Сашка пожал ему руку, не называя своего имени, тут же спросил его.
– Я в тот раз тебя крепко отоварил, ты как, оклемался.
– Спрашиваешь как? Две недели жевать не мог, матери врать пришлось, что на лестнице поскользнулся, о перила шарахнулся. Не поверила, но после обошлось...
Все вместе весело расхохотались. Контакт состоялся. Сашка понял, что ребята в этот раз пришли с какими-то добрыми намерениями и спросил их об этом напрямик.
– А от меня чего хотите. Если извиниться, так я не в обиде, прощаю.
Все снова разом засмеялись. Сашкина шутка, в которой была весомая доля правды, произвела расслабляющее воздействие. Первоначальная скованность исчезла, и пошёл обычный разговор, в русле дружеского общения.
– Саша, мы тебя попросить хотели об одном.
– Валяй, я сегодня добрый, я сегодня всё могу.
В его благостном расположении духа сказывалась та самая эйфория, которая завладела им после объяснения с Олей. До сих пор именно это оставалось главным событием сегодняшнего вечера, а возможно, и всей его дальнейшей жизни. А парни, тем временем, постепенно набираясь смелости, всё искали подходящие эпитеты для изложения собственной просьбы, чтобы он тут же не послал их «подальше» с их тупыми прошениями. Наконец осмелился Серёга, прерывистым голосом он скромно проговорил:
– Мы хотели тебя попросить позаниматься с нами. Ну, тем, что ты на нас продемонстрировал.
– У-у-у! Парни, а это ведь оружие. Мне его Родина доверила, когда я в Афгане её интересы защищал, а раздавать оружие прохожим на улице нельзя. За это наступит, как выражаются в прокуратуре, неотвратимая ответственность. Это, парни, честно невозможно.
– Но ведь с нами уже занимался Иван Владимирович. Почти год. Он не говорил, что это запрещено.
– Заниматься не запрещено. Весь фокус в том, чем заниматься. Что он вам показывал, и вообще, кто он, этот ваш Иван Владимирович?
– Он тренер по самбо. В разных соревнованиях участвовал, ещё и нас тренировал.
– А почему теперь не тренирует?
– Он уехал. Вся его семья уехала. В Питер перебрались, там, что-то с роднёй его жены не так, он нам ничего особенно и не рассказывал.
– Раз так, то вот что я вам скажу парни. Секцию армейской  борьбы организовать можно, но поскольку эта борьба СамБО, а в ней есть приёмы боевые, то всё должно быть организовано официально.
Первое: пойдёте в «ЖЭК» и договоритесь о помещении, в котором реально можно заниматься.
Кстати вам лет-то сколько, на вид так по триста каждому.
Грубо пошутил Сашка, вызвав спокойную ироническую реакцию собеседников.
– Нам восемнадцать скоро, мы в десятом классе сейчас учимся, готовимся к выпускным экзаменам. После школы поступать будем, все вместе в «Бауманку».
– Ясно, сгодится.
Второе: сходите в районный военкомат и встретитесь с военкомом, он так же должен дать разрешение на открытие секции по самбо. Хотя не нужно, я сам к нему схожу, всё равно представляться придётся. Тогда и в спорт комитет тоже я сам. Ваше дело остаётся за помещением. Сделаете, приходите. Попробуем.
Идея зародилась, и её необходимо было воплотить в реальную жизнь. Весь следующий день Сашка ходил по конторам и получал необходимые разрешения. С военкомом проблем не возникло. Как только тот просмотрел личное дело Гвардейца-разведчика, с радостью согласился и даже его  похвалил.
– Молодец, гвардии сержант Макаров. Сам додумался, или надоумил кто?
С нескрываемой улыбкой произнёс начальник.
– Меня ребята местные попросили, а я подумал, почему бы не помочь.
– Помоги, дружище, нам такие, как ты бойцы ой как нужны. Но раз в неделю я сам приходить буду. Проверю вашу дисциплину. Буду выяснять гражданскую позицию каждого. Учти. Нам тут бандюков плодить незачем. Обещай мне журналы, вести в полном объёме. Далее: списки личного состава, характеристики на каждого лично мне. Сперва мы всёх их на особый учёт поставим. Когда придёт время призыва, направим в твою часть, туда, где ты служил.
– Спасибо, товарищ полковник, это особо радует. 
В спорткомитете организационные вопросы оказались несколько сложнее. Там нужно было пройти процесс регистрации секции и получить особое разрешение, «Паспорт спортивной секции». Этот документ давал право участия спортсменов в различных соревнованиях вплоть до областных спартакиад. А вот в масштабах России могли выступать только команды самих спорт комитетов. Сашка ни капельки не расстраивался, понимая, что всему своё время.
– Мы, конечно, документы подождём, но всё это время заниматься нам не запрещено?
Спросил он Председателя Спорткомитета. 
– Занимайтесь, для вас нет запретов. Только всё время, которое необходимо на организацию работы секции мы не будем выплачивать Вам заработную плату, как руководителю секции, вот и всё.
– Вот уж что совсем не страшно, так это моя зарплата. Я согласен.
С этими словами Сашка и вышел из кабинета будущего своего начальника. Начальство на прежнем месте, так же как и раньше, было вполне Макаровым довольно, даже предложили ему поступать  в строительный институт по их собственному лимиту, но он от этого предложения, как в присказке - «вежливо раскланялся». Ни о чём, кроме погранслужбы он не мечтал.
На следующий вечер, когда они с Ольгой появились во дворе, троица их уже поджидала. Друзья приблизились сразу, как только заметили их между домами.
– Здравствуйте.
Поздоровался Вовик от имени всего коллектива, приветствуя Сашу с Ольгой.
– Привет, ребята, ну как у вас дела, всё получилось? 
Уверенным тоном будущего командира спросил гвардии сержант Макаров. Вовик поначалу слегка замялся с ответом, поглядывая на Олю,  не зная можно ли говорить обо всём в её присутствии. Александр это понял и дал добро.
– Говори это свой человек, от неё секретов нет.
Ольга скромно улыбнулась, однако такое и её очень воодушевило, даже обрадовало. Она никогда ещё в своей жизни не становилась свидетелем настоящего мужского разговора. Тем более, что слова Саши её просто заинтриговали. С разрешения шефа, Володя продолжил свой отчёт о проделанной работе.
– В ЖЭК-е нам показали одно помещение, оно здесь рядом. Это бывший спортзал детского садика. Сам садик перестроили, старое здание снесли, а спортзал остался. О не очень просторный, но у него отдельный вход, там большие окна. С ним рядом внушительная асфальтированная площадка. Нам предложили ещё одно помещение в подвале дома, но в нём потолки очень низкие, около двух метров всего. А то здание, в котором мы раньше занимались, теперь переделали под детские кружки, нам его назад не возвращают. Говорят: «Старый хозяин уехал, и здание отдано другому хозяину. У вас новый тренер, пусть и здание оборудует новое».
– Недалеко, говоришь, тогда пошли, раз недалеко. 
– Не поздновато, будет. Уж, скоро одиннадцать часов. Может быть, завтра посмотрим?
– Что гласит пословица? Правильно, действовать нужно пока и это помещение не отобрали.
Всей ватагой они пришли в соседний двор, где и находился тот самый бывший спортзал детского сада. В действительности здание Сашке очень понравилось. Оно стояло особняком, входная дверь была в порядке, а ту, вторую, что раньше вела в здание детсада, строители аккуратно заложили кирпичом. Внутри здания было всё в нормальном состоянии, даже душ и туалет работали, но требовался значительный косметический ремонт, стены, окна, да и полы сильно обветшали, краска на них потрескалась и изогнувшись в дугу смотрелась маленькими черепашьими чешуйками. От этого полы, к примеру, выглядели, словно шкура огромного змея, развалившегося погреться на утреннем солнце. 
– Тут краски одной тонну нужно, да и всего остального немерено.
С расстройством в голосе пробурчал себе под нос Генка, Серёга с Вовиком в такт закивали головами, соглашаясь с другом. Только начальника это обстоятельство нисколечко не расстроило. С чем другим возможно, а вот со стройматериалами у него никаких проблем не предвиделось.
– Значит так.
Скомандовал Сашка.
– Суббота, это субботник. Воскресенье, соответственно – воскресник. Работаем все вместе, пока не сотворим полный ремонт. Кстати, а сколько вас всего ко мне в секцию хочет записаться?
– Хотят много, но мы зовём не всех. Всем, наверное, нельзя?
Одновременно спрашивая и утверждая, ответил Сергей.
– Так, сколько хотят записаться? Кто-нибудь из вас в курсе?
– Да, много их. Ко мне одному подходили больше двадцати человек, что всех можно звать?
– Пусть приходят все. Собеседование буду проводить с каждым, но вот зачислять буду не каждого. Завтра принесу вам распечатанные правила приёма, раздадите желающим тренироваться у нас. Однако спорт вообще, а самбо в частности, это тяжёлый труд. Есть жёсткие критерии для самих тренировок, но есть критерии ещё жёстче, по дисциплине. Пока для всех основное то, чтобы родители были в курсе, и здоровье позволяло переносить  тренировочные нагрузки. Через месяц начнём отсеивать тех, кто не потянет или не сгодится по другим причинам. Скажу больше, те, кто останутся в секции, служить будут в ВДВ в моей части, военком обещал. Так что работаем, друзья. И ещё, завтра к семнадцати ноль-ноль часам, встречаемся здесь на этом месте, мне понадобятся пять человек. Машина подвезёт нужные стройматериалы, и инструменты, будем разгружать и затаскивать.
– Вот это да! Завтра стройматериалы, а откуда?
– Из лесу, вестимо, бабушка Красной Шапочки одолжила. Ясно?
Сказал, как отрезал, Санька и распустил свою команду. Ребята расходились в приподнятом настроении. Столько всего организовалось, столько разрешилось, что головы у них пошли кругом.