Луны больше не будет! Глава 16

 (Книга первая)

Глава 16 

Два пистолета, это сила…

   Игорь приехал в квартиру Волка чуть раньше его однополчан, как и было приказано начальством. Его преследовали странные ощущения. Он вдруг почувствовал, что в его поведении присутствовало нечто необычное. Как ему самому казалось, очень тяготили излишняя суетливость и взволнованность.  А гордому следаку демонстрировать своё волнение перед новым знакомым не очень-то хотелось. Всю дорогу, пока его подвозил его же милицейский жигулёнок, он пытался представить себе этого незаурядного человека. Как только мог он напрягал всю свою прославившуюся смекалку, чтобы предугадать - как Макаров Александр, по кличке ВОЛК, выглядит? О чём он думает, какие книги или журналы любит читать, с кем встречается? Хотя с кем встречается, этот вопрос тут же и отпал. 
– Со мной и им подобными он встречается, вот с кем.
Игорь, погрязнув в размышлениях, всуе, даже подумал:
– Не купить ли хозяину квартиры букет цветов?
Но вовремя одумался и от этой глупой идеи сразу отказался.  Но одна догадка, всё же, в его мозгах появилась и он эту догадку тут же исполнил, про себя подумав:
– Если угадал, то молодец, а если ошибся, то, естественно, дурак.
Он притормозил у первого попавшегося киоска под названием – «Пресса» и купил одну маленькую невзрачную коробочку, тут же засунув её в свой карман. Улыбнувшись при этом, словно монетку метнул на «орла» или «решку».
Поднимаясь в лифте к «Волчьему логову, Игорь уже не считал его таковым. Он шёл на встречу с обычным человеком, а перед его друзьями-однополчанами, он был заявлен ещё и как его добрый приятель. Так что легенде нужно было соответствовать. Он решил проявить все свои артистические способности, о которых ранее и не подозревал.
Оказавшись на площадке перед лифтом на шестнадцатом этаже дома, Игорь позвонил в дверь и, спустя несколько секунд, та перед ним отварилась. На пороге стоял её хозяин и, приятно улыбнувшись, пригласил гостя к себе. Выглядел он немного не так, каким представлял его Игорь. В отличие от предположений тот был среднего, а не высокого роста. Молод, примерно ровесник самого Игоря, но с видимыми залысинами выше лба. Его коренастая фигура и развитая мускулатура вызывали к нему неподдельное уважение. И только по-детски откровенная улыбка и беззастенчивое добродушие, выраженное на его лице, мгновенно располагало к себе, появившегося на пороге квартиры, гостя. Игорь определил для себя роль привередливого и в меру нахального служаки.  Откликнувшись на приглашение Александра Николаевича, он тут же шагнул через порог, через который переступал уже более десятка раз.   
– Ну, здравствуй, Макаров Игорь Сергеевич.
Раскинув руки для дружеского объятия, проговорил хозяин по прозвищу - «ВОЛК».
– Здравствуй, Макаров Александр Николаевич.
Добродушно улыбаясь, отреагировал Игорь. Они дружески обнялись и знакомство, можно было считать, состоявшимся.
– Проходи, пожалуйста. Не стану тебе предлагать – чувствовать себя как дома…
Оба поняли намёк и дружно посмеялись над сложившейся ситуацией.
– Ты здесь и так, словно у себя дома… А знаешь, я тебя представлял себе именно таким.
Сходу заговорил Александр.
– А главное, в этом я абсолютно уверен, что ты очень умный человек. Мне казалось, что своим умом ты меня в краску вгонишь. Я не стану скрывать, что волновался перед нашей с тобой встречей. Было, даже подумал для тебя цветы в киоске купить, но вовремя очнулся. Не красную же девицу встречаю, а майора КГБ, как ни как.
Игорь не выдержал, и после услышанного взорвался озорным безудержным смехом, что смутило Александра.
– Что-то не так?
Он всё ещё не мог определиться в ситуации. Ему в какой-то момент показалось, что произошло нечто не очень приятное и что он в своих откровения перешёл некую грань, которую не стоило бы переходить. Но Игорь чуть притих и добавил к сказанному:
– А я ведь тоже только что чуть букет не купил.
Тут и Александра взорвало. Ему стало понятно, что они близкие по духу люди и думают и поступают однообразно, а это очень важная предпосылка для будущей большой дружбы. Хохотали они в лад, дружно, весело и до полного изнеможения и, наконец, остановились.
– Я представил себе, только что, два букета, стоящих у меня на столе. Вот было бы зрелище.
Снова квартира заполнилась дружным хохотом, но он стих чуть быстрее, чем первый сеанс.
– Ну, хорошо, если цветы для тебя не в масть, то от варенья с чаем, не откажешься? Кстати, варенье Казахстанское, урюковое, мама готовила. У меня ещё и малиновое есть, угощу, если захочешь.
– А что, захочу, ведь моя мама живёт под Архангельском, там урюков не произрастает. Правда есть морошка, но мама старенькая, ей уже не до варенья.
После весёлых минут первой встречи Александр, вынимая банку с вареньем из холодильника, заговорил:
– Я, не скрою, читал твоё дело, и знаю о твоей маме совсем немного, как она там оказалась, она же москвичка.
– И её отец, мой дед, тоже из Москвы был когда-то. Железной дорогой занимался. Стрелки и семафоры проектировал. А потом, в одно прекрасное утро, оказался под Вологдой на строительстве канала. Поначалу увезли как вольнонаёмного, а там, на месте объявили, что он осуждён за подготовку диверсии на железной доге.
– Это было не серьёзно или всё же как-то, в чём-то, участвовал. Толком не знаю, тайна за семью печатями. Даже служа в органах ничего не смог разузнать. Оказалось, что железнодорожные уголовные дела рассматривались в особом порядке. Позднее читал документ в семейном альбоме, что его реабилитировали в шестидесятых. А бабушка к нему перед войной как уехала, так там с ним и осталась. Мама, сперва ездила в те края по разным нуждам. Помогала ей, после смерти деда, лечила, за хозяйством присматривала. Позднее, когда отец умер и сама там осталась. Живёт, по сей день. Теперь я её навещаю, когда получается. Хреновый, однако, сын у моей мамы получился. Жаль её.
– Вот и я своих... иногда навещаю, но почти что не получается. Благо, хоть они ещё могут передвигаться, раз в год видимся, скучаю по ним, да и по своим местам, очень. Но мне туда заказано... секретность!
После этих слов такая грусть появилась на лице у Александра, что скрыть её было уже невозможно. Да он, похоже, в силу собственной открытости и не пытался это сделать. А что её скрывать, если эта грусть по своей Родине, где, как говориться, и детство прошло, и юность настала.
Ладно, что-то слишком грустными получаются наши с тобой воспоминания, давай лучше о нашем, о девичьем. Ты ведь хотел что-то узнать из моего прошлого? Но, сперва я тебе расскажу нечто из твоего будущего. Меня сегодня ознакомили с положением о твоём вводе в нашу группу, поздравляю. Игорь, чуть не захлебнулся своим чаем.
– Александр Николаевич, а нельзя ли полегче? Так ведь и инфаркт получить недолго.
– То, что я про тебя прочёл, исключает получение тобой инфаркта. Ведь ты наверняка уже догадывался, что так произойдёт.
– В общих чертах догадывался, но всё же… Вот так напрямую, в лоб, предлагать человеку его собственную судьбу, ничего не обещая взамен, это слишком.
С ноткой притворного сарказма, как бы в шутку, отреагировал Игорь. Он и в самом деле не предполагал, что это может быть сказано вот так запросто, в обычной непринуждённой беседе. Неожиданность быстро отошла на второй план, поскольку на первый план теперь вышел вопрос, а что это такое – «попасть в нашу группу».
– Ладно, проси чего хочешь, только, пожалуйста, не отказывайся от нашего предложения.
Серьёзно проговорил Александр, отреагировав своей шуткой на шутку сыщика. Игорь хихикнул и понял, что в общем то ситуация более чем серьёзная. Он думал, что может произойти, когда ему предложат то, что он сейчас услышал. И заранее придумал это единственное маленькое условие, которое очень хотел выдвинуть в обмен на своё согласие работать с Макаровым в одной команде. И теперь его, это собственное требование, смело выдвинул.
– Саш, дай мне возможность довести дело библиотекаря до конца и отыскать твою тетрадь.
– Этот вопрос был решён до твоей просьбы, ты продолжаешь работать с Сергеем Станиславовичем Молчановым. Он в нашей системе секретности и это не создаст дополнительных проблем. Но одно условие от нас, ты об этом прочтёшь в формуляре по режиму: в старую контору ни ногой.  Документы подпишешь у Сергея, при встрече.
Игорь тяжело с сожалением вздохнул. А Александр, в свою очередь, заметив его замешательство, добавил.
На твоё место уже принят очень толковый сотрудник, можешь за это не переживать. Твоему генералу он очень понравился. Приказ о твоём переводе в секретный отдел КГБ он уже подписал. Но ни в каком отделе КГБ ты больше не появишься. Как мне кажется, и генерал тебя быстро забудет, он человек весьма сообразительный.
Ещё раз непринуждённый смех наполнил квартиру. В этот момент Игорь понял, что эта шутка не просто шутка, а та самая частица неумолимой правды, которая и есть - конец всех его сомнений. А вместе с сомнениями наступил конец и его былых страхов. Все эти былые страхи теперь окончательно остались позади. Решение принято и обжалованию не подлежит.
– Я рад. Я, честно, очень рад. 
С улыбкой гимназиста на лице сказал Игорь.
– Чему рад-то, что тебя у генерала удачно заменит сменщик?
Хихикнул Александр.
– Этому я особо рад, за его здоровье завтра в церкви поставлю свечку. Я рад всему, что живу рад, что работаю рад, и если до конца обо всём, то рад, что, наконец, с тобой познакомился.
– Как красиво ты сказал, а ведь и я рад нашему знакомству, не меньше твоего.
Друзья чуть примолкли после выпущенного салюта откровений, и после небольшой паузы Саша, взглянув в лицо Игорю, продолжил разговор, но уже в конструктивном русле.
– Я думал над твоими вопросами, что могло быть в дневнике такого, что интересно  в плане строительства. Ты знаешь, ничего на ум не пришло. Если бы ты мне чем-нибудь намекнул, хотя бы какую-то маленькую ниточку в руки дал, может быть, я и вспомнил бы, что-то важное.
– Дам ниточку, если уж так просишь.
– Если у судьбы просишь что-то, то обязательно получишь.
Произнёс вслух Сашка, вспомнив свои же давнишние размышления на борцовском ковре перед схваткой с капитаном Вольновым. Сегодня те тренерские мысли показались ему настолько давнишними, что как бы даже из совершенно другой жизни. Дальше его воспоминания прервал Игорь.
– Вот тебе ниточка, такой ниточки и Ариадна не давала своему возлюбленному Тесею. Цени. 
Александр весь напрягся в ожидании, а Игорь продолжил.
У тебя должна была состояться некая беседа с человеком, который либо приехал из-за границы, либо там жил. Но поскольку ты с человеком, который жил не в Союзе не беседовал, значит остаётся человек, который там бывал. Вспомнил? Появлялся такой человек рядом с тобой или нет?
Макаров припоминая нечто подобное, поднапрягшись, начал восстанавливать в памяти давно затёртый эпизод, когда он залечивал лёгкое ранение, в госпитале, среди многих десантников был один по фамилии толи Кштиш, то ли Валшинш. Так и не припомнив в точности, фамилию солдата, он вспомнил эпизод с обсуждением одной странной темы. Он тут же припомнил всё это в подробностях, очень даже близко к оригиналу.
– Да, вспомнил, однажды был у нас в палате никчёмный спор, типа игры, с одним парнем. Он из параллельного взвода, и попал с ранением в предплечье. Вот он-то и в самом деле гордился тем, что родился не в Союзе, а в США, вечно козырял этим. А когда мы всей компанией схлестнулись в споре о том, где всё самое большое, например: у нас самое большое пресное озеро, самая большая протяжённость железных дорог, то он назвал самый большой небоскрёб в Нью-Йорке, а после ещё и вулкан – Йеллоустоун, тот что в штате Вайоминг. Причём, он, крысёныш, всё это называл своим, хотя и был гражданином нашей страны. «А вот наш небоскрёб…»  «А вот наш вулкан…» Это меня, помню, сильно задело, чуть не влепил ему тогда со злости.
– Так, это уже что-то. Я напомню тебе его фамилию, Калныш.
– Точно, Калнышь, а звали его Мишка, брат ему ещё письма слал – Урмат, кажется. Мы обычно его спрашивали, почему ты русский, а брат у тебя Латыш, шутили так, прикалывались.
– Да, есть у него брат, и зовут его Урмат. А теперь припомни, пожалуйста, в разговоре о небоскрёбах ничего о строительстве не звучало, там землетрясения, цунами, или ещё какие ни будь катаклизмы, которые могли бы разрушить высотки?
Это Игорь в собственных предположениях наметил, что Александру могли стать известны, из разговоров стариков или из каких либо других источников, некие интересующие крупных застройщиков данные. Ведь в Казахстане коренным жителям очень многое известно о землетрясениях. Там эти древние знания  передаются из поколения в поколение. Могло ведь что-то стать известно юному Шурке. Когда-то прежде там даже посёлок имел название «Ыргатылу», что означает – раскачивающийся. Похоже, что неспроста дали ему такое имя. Он наверняка и в самом деле раскачивался. Казахи часто давали применительные названия и горам, и долинам, и другим поселениям. Если даже в названиях это имеет место быть, может и на бытовом уровне что-то из старых истин всплывает.
– Нет, ничего о разрушении высоток я ему не говорил, а вот с Вулканом, его осадил.
– А что не так с Вулканом?
Игоря насторожила, эта последняя фраза та, которую он сейчас услышал. Он весь внимание, напрягся и приготовился услышать очень важные сведения. Предчувствия его не подвели… Александр выдал такое, что Игоря и впрямь поставило в тупик.
– Просто не вулкан это вовсе.
Теперь Игоря тряхнуло так, что он заёрзал на своём стуле. Ведь со школьной скамьи каждый помнит, что самый крупный вулкан на планете Земля, известный сегодняшней науке, это тот самый Йеллоустоун, что расположен в штате Вайоминг. Услышав эти слова, которые Александр произнёс с интонацией, будучи в полной уверенности что прав. Эта самая, его уверенность не вызывала и малейшего сомнения в его правоте. Сказанное было более чем странно. Игорь переспросил его ещё разок.
– А ты уверен, что это не вулкан?
– Да уверен. Мне это показали абсолютно точно, когда… Извини, Игорь, эту тему продолжим чуть позднее. Теперь работать будем вместе и после прохождения ряда формальностей мы ещё вернёмся к этому вопросу. Не обижайся, пока нельзя.
– Ладно, о чём речь. Я и не думал обижаться. Только скажи, в дневнике об этом Йеллоустоуне есть запись?
– А ты знаешь, ведь и в самом деле есть. Я уже не припомню точную фразу. Там, в общем-то, не о нём записи, но среди общего списка перечисленных невулканических впадин, есть и он.
– Так, значит, есть и ещё такие же, как он, маскирующиеся под вулканы?
– Конечно. Но они и не маскируются вовсе. Их просто принимаю не за тех, кто они есть на самом деле.
– Я так понимаю, что откуда столь неординарные знания, ты мне не скажешь?
– Сегодня не скажу. Потом, даже дам почитать, если захочешь.
– Хорошо, в этом случае с удовольствием подожду. Теперь скажи мне, куда мы сможем спрятать вот это.
Игорь вынул из внутреннего кармана своего форменного пиджака тетрадь, которую приготовил для него Сергей. Это был тот самый фальш-дневник, вымышленной дочери Александра Николаевича, который нужно было подсунуть библиотекарю в качестве приманки. Но когда эту книжицу увидел сам Макаров, пулей вскочил со стула со словами:
– Ты нашёл его? Это он, мой дневник?
Игорь опешил, и не сразу сообразил что ответить. Естественно, они вдвоём с Сергеем пытались предугадать, как в действительности мог бы выглядеть дневник Шурки Макарыча, но что он совпадёт по оформлению с оригиналом и предположить не могли.
– Извини, Саша, это эрзац бумажка. Это наша приманка для библиотекаря. Её нужно втиснуть между книг, чтобы убедиться: её ли он ищет в твоей квартире или нет. А что она и в самом деле очень похожа на твою тетрадь, это что, так круто у нас получилось?
– Ну, вы даёте… Я чуть в обморок не рухнул. Подумал и в правду нашёлся мой дневничок. После этого вашего библиотекаря он и мне стал как-то дорог. Как старый друг, наверное. Дай-ка взгляну на вашего близнеца. Хорош, ничего не скажешь, я его также себе на память оставлю.
– Но уж дудки, его мы с Сергеем в свой архив сдадим, как артефакт нашей с ним гениальности.
– Давайте так, я вашей с ним гениальности поставлю гранитный памятник, а вы этот артефакт подарите мне в знак благодарности за памятник из гранита. Годится?
– Что же уговорил, если памятник и действительно будет не меньше трёх метров в высоту, то я согласен.
Друзья посмеялись, пошутили и принялись за дело. Они быстро определили место установки капкана, так, чтобы камера его хорошенечко зафиксировала и сотворили так называемый срыв маяков, которые с тщательностью опытного шпиона устанавливал библиотекарь. Другими словами, появившись в квартире Макарова, он непременно определит: в какой точке его поля деятельности было осуществлено вмешательство. Сам дневник он найдёт легко, а дальше – дело техники. То есть работа видеокамеры. Время их забот пролетело незаметно и к Александру пришли его боевые товарищи. Встреча оказалась более чем тёплой. В эти часы и сам Игорь проникся духом неподдельного боевого братства. Друзья пили шампанское, пели песни по гитару, на которой и Игорь и Александр неплохо играли. Главной песней компании конечно же была знаменитая «Синева». И плескалась она по небесам вплоть до позднего вечера. Компания прекрасно поужинала и расположилась в гостиной вокруг небольшого, но весьма изысканного журнального столика. Олег, Сашкин друг, заметил:
– А помните в палатке на нашей базе, вот точно так же стоял столик. Мы его у снабженцев отбили.
Тут вмешался Александр с поправками.
– Не отбили, а Жэка его у них в карты выиграл. Кстати никто не знает, где он сейчас?
– Женька сейчас на севере. Я слышал от кого-то из наших, что он в Норильске. Женился, детишек завёл. Слышал, что его родичи где-то под Воронежем обосновались, и он там у них изредка появляется.
– А у него кто ни будь вообще, хоть раз в карты выигрывал, я ни разу. Вот махал он колодой, как урка какой-нибудь. Ну-ка, Шурка, тащи колоду. Посоревнуемся, как в горах бывало. Чур, я первый сдаю.
– Вот так раз, парни, а у меня карт в квартире отродясь не бывало. Как-то не обзавёлся.
– Эх, растяпа.
Захохотали друзья.
– Ты что, свою жену так ни разу в дураках  не оставил?
Раздался очередной хохот.
– Она у меня умница, как её в дураках оставишь.
С такой теплотой Сашка высказался о своей жене, что друзья тут же угомонились насчёт семейных шуток.
– Эх, жаль, что в картишки так и не перекинемся.
Тут в шуточную беседу встрял Игорь. Он словно волшебник полез в карман своего милицейского кителя и вынут оттуда маленькую невзрачную коробочку, в которой лежала та самая карточная колода, которую сейчас и хотели видеть собравшиеся за столом гости. Александр посмотрел на Игоря, не сдержав откровенной улыбки. И, слегка покачав головой, произнёс:
– Это точно. Быть памятнику.
С намёком на способности Игоря предугадывать ситуацию. Игорь хихикнул о чём-то своём и, к сказанному Сашкой, добавил.
– Это я  купил вместо букета.
Они оба расхохотались, припомнив разговор в начале их встречи, а Сашкины однополчане так и не поняли их странного разговора. Однако, им этого и не понадобилось, Олег уже вскрыл колоду и начал умело разбрасывать карты по столу. Сыграв с парнями несколько партий, Игорь собрался уходить. Ему ещё предстояла встреча с Сергеем и работа с документами из архива Наташи, о гибели которой он пока так ничего Александру и не сказал, хотя очень из-за этого переживал. Попрощавшись с парнями, он направился к входной двери, проводить его пошёл сам хозяин. У выхода он ещё раз крепко сжал ладонь Игоря, добавив, напоследок:
– Не прощаюсь надолго, скоро увидимся.
– Поработаем. До встречи.
 Ответил Игорь и взглянул в довольное лицо Сашки. Перед ним находился самый настоящий юноша. Ему вдруг показалось, что жизнь этого молодого человека совершенно ничем не обременена. Что у него в жизни вообще нет и быть не может проблем. Таким спокойствием и умиротворением от него веяло. Александр ещё раз дружески встряхнул руку Игоря и произнёс фразу, которую Игорь запомнил навсегда.
– Ну что Макаров, нас теперь двое, а два «пистолета», это сила.
Они до поры расстались. Хозяин квартиры пока остался с друзьями-сослуживцами, а часа через три за ним уже должна прийти машина, и он отправится туда, где его ждёт работа, коллеги и семья, то есть в свою привычную обстановку.
Игорь неспешно сел в служебный жигулёнок и первым делом взялся за телефон.
– Привет, шеф. Ты ещё жив?
– Ничего себе приветики. Ты что меня уже в трупы записал?
– Нет, пока я еду к тебе, ты ещё поживи, а после… никаких гарантий не дам. Ты почему не предупредил меня о моём переходе в другое бюро? Я, как идиот, выслушиваю это от человека, который и не должен мне этого говорить.
– Ну, так выслушал ведь. Ничего с тобой не произошло. Опять же, валидольчик небось с всегда собой имеешь… 
Всё смешками отговаривался Сергей. Он в действительности всё уже знал о переводе Игоря, но намеренно ничего ему не сказал, это что бы взглянуть на записи, как его ошарашит сам Александр Николаевич. И в их трудной работе бывают моменты, когда можно пошутить над товарищем, зная, что последствия будут несерьёзными. В общем, всё это прошло и затерялось среди огромной рутины дел, которые они уже проделали и теми, которые им ещё предстояло проделать. Вновь напарники поневоле сидели в кабинете Сергея и потрошили коробки с документами, в которых было всё о семье Калнышей. Коробку с Наташиными документами Сергей оставил лично для Игоря. 
– Тебе интересен дневник «ВОЛКА», вот ты его и ищи, а меня волнует семейка, интересные они людишки. Ты посмотри, как лихо они с делами расправляются. Кстати, ты мне обещал нечто невообразимо необыкновеннейшее рассказать про запись в дневнике.
– Не помню, что-то, может и обещал.
С ехидцей парировал Игорь, понимая, что теперь шеф не отвяжется пока он ему свою идею, о нужной Калнышам записи, не выложит. Но, в отместку, потянуть «кота за вымя» ему, всё же очень хотелось. Ведь должен же был он отыграться за сокрытие Сергеем важнейшего в его жизни события. Вот теперь и морочил ему мозги, чтобы Сергей публично извинился и осознал свою неприглядную роль в сокрытии судьбоносного для Игоря события. Сергей это понял и для возобновления нужного ему разговора начал извиняться.
– Ладно, Игорь, я полностью осознаю свою ошибку и готов про-ста-вить-ся, с целью её заглаживания. Расскажи, что узнал, не терпится, аж жуть.
– Вот! Понял, осознал, и… сварил кофе. Иначе уснём тут над письменным столом словно лунатики.
– Согласен. Я варю, ты говорю…
С юморком в стихотворной манере прокомментировал ситуацию Сергей.
– Не так: ты варишь, я говоришь…
Продолжая смешную словесную перепалку, продолжил Игорь. Сам Сергей тем временем прошёл к угловому столику, где находились все их приборы для сервировки импровизированного ужина. Они оба уже поняли, что ночь сегодня будет очень длинной, поскольку завтра для Игоря начнётся уже совсем другая жизнь. Хотя у него будет просто другое начальство, а жизнь пока останется прежней. Ведь следствие не закончено, и им дали возможность его продолжить.
– Вот тебе твой любимый кофе, с тебя интересный рассказ, жду.
– Хотел бы тебя немножечко огорчить, дружище.
Сергей слегка опешил.
– Неужели Александр ничего из записей в дневнике так и не припомнил? Тогда для чего я рисковал своей карьерой и запрашивал эти долбанные данные на строительные контракты, достать которые столь же сложно, как и личную переписку президента Америки с его очередной любовницей.
Тут его размышления прервал сам Игорь.
– Ладно, не напрягайся. Давай так: я сначала начну с твоих сегодняшних изысканий в загнивающей среде Конгресса США, а после расскажу про запись в дневнике. Согласен?
– Если ты мне сейчас поведаешь всё о том, что я с неимоверными усилиями, и риском улететь в преисподнюю, собрал по всей Америке, я потеряю рассудок и мне твои россказни о дневнике уже не помогут. Макаров, ты ЧЁ телепат? Ёжик тебя забодай.
– Нет, я пока что не телепат, я только учусь, но вскоре намерен таковым стать. Однако, если публика готова, то приступим к главному событию нашего сегодняшнего вечера…
В компании друзей так иногда случается, когда мозговое напряжение достигает своего апогея. В эти моменты человеку просто хочется выплеснуть избыток энергии, которую он и направляет на собственные спонтанные размышления, а по сути дела, просто дурачится. Это помогает разрядить, те самые, скрытые в подсознании личности батареи, которые у них , находясь в гигантском напряжении, постоянно подпитывая столь же гигантскую мозговую машину. Ту, что с сумасшедшей скоростью, припоминая и перекладывая громадный объём различной информации, пытается сконцентрировать всё самое главное в одно компактное пространство и разложить его там по порядку, упаковав в некое эссе небольшого логического рассказа. Именно это и называют человеческой дедукцией. Игорь дурачился, веселя своего партнёра, а сам таким способом просто гасил взлетевшую до пределов энергию собственных размышлений. Он начал так:
– Когда ты отправил запрос по инстанции, тебе его сразу не обработали, его сперва продублировали секретарям на верхние этажи, с целью получения высшего одобрения. С верхних этажей тебе тут же поступил звонок, что бы убедиться в своем уме находится их подчинённый или его пора отдавать в подвалы медикам для проведения очередной серии опытов по изучению деятельности мозга в стрессовой ситуации. Всё подтвердилось, ты сослался на меня, как на идиота и фокус удался. Через пару часов тебе принесли фотокопию листочка с перечнем контрактов, которые конгресс США намерен рассмотреть в ближайшие 6 месяцев. 
– Не шесть, а всего четыре.
– Извиняюсь, ошибочка вышла, но не в этом дело. В этом списке, контракта, который интересует меня, не было.
– Во-первых, я не знаю, какой контракт тебя интересует, а во-вторых…
– Не надо ля, ля. Что интересует нас с тобой, мы оба знаем, или догадываемся. Но ты поступил правильно! Ты запросил перечень субподрядов к основным контрактам, вот тут-то и было то, что нам с тобой нужно.
– Браво, браво, браво. Всё верно. Ты сдал этот экзамен на - отлично. Знания о том, как работает наша бюрократическая машина у тебя прекрасные. Но давай ближе к Америке, иначе ты этот Атлантический океан собственных размышлений не преодолеешь и за месяц. Греби основательнее, сыщик, скоро заштормит.
– В твоём субподрядном списке имеются две фирмы под названием, примерно: «SititraidInternation» и WyomingSititraidInternation, которые в срок до 1993 года обязаны произвести отселение трёх с половиной миллионов человек из территорий окружающих знаменитый вулкан Америки под названием «Еллоустоун». В процессе переселения жителей должны будут построены жилые комплексы, дороги и вся инфраструктура. Стоимость бюджетных средств, выделенных правительством штатов, сроком на десять лет составляет 180 миллиардов долларов США.
– 174 миллиарда долларов, зло просипел Сергей. На кой хрен я всё это добывал, когда тебе это на блюдечке преподнесли другие?
Сергей сидел злой, как Мегера. Он практически рассорился с руководством из-за этих данных, рисковал собственной карьерой, а Игорь раздобыл сведения просто так, между прочим, находясь, так сказать, на дружественном приёме у особо важной персоны.
– Сергей, не злись ты так. У меня валидола в кармане нет, как ты это раньше предполагал. Придётся врача в кабинет вызывать.
Издевался Игорь, в отместку на Сергеевы выходки по поводу его перевода.
– Всё шуткуешь. А мне чуть шею не намылили из-за твоих запросов. Скажи, для чего я их сюда тащил? У тебя что, других дел нет, как меня с начальством стравливать?
– Слушай, Серёга, успокойся. С чего ты взял, что я имею какие-то там документы. Нет у меня никаких бумаг. Мне-то откуда их взять?
– Как это нет, когда ты строки контрактов почти наизусть повторяешь. Что, за придурка меня держишь? А ещё друг называется. Видеть тебя не хочу. На своё положение о секретном режиме, подписывай и проваливай восвояси. 
Игорь понял, что с собственным методом дедукции он слегка переборщил. Ведь поначалу он рассчитывал просто поиграть с собеседником, а вышло всё так натурально, что Сергей поверил в неосуществимое. Но Сергей не хотел верить, что все эти данные, которыми его только что осыпал Игорь, получены с помощью обычных рассуждений. Игорю вновь, уже в который раз, пришлось успокаивать партнёра.
– Серёга, очнись. Нет и не было у меня никаких документов, просто я получил от Александра Макарова предположительный ответ о имеющейся в дневнике записи, а всё остальное складывается само собой.
– Ты опять издеваешься? Это что, в его дневнике записано: сколько денег выделит Конгресс США некой строительной корпорации спустя почти двадцать лет после совершения им в детском дневнике самой записи? Ты в этом хочешь меня убедить?
– Нет, конечно же. Там нет подобной записи, но она, эта запись и не нужна. Подумай сам, если человек, который узнаёт от гвардии сержанта Макарова о том, что самый гигантский вулкан Америки вовсе не вулкан, он в это не поверит, он посчитает, такое заявление слишком неправдоподобным. Но он это заявление и не забудет. Теперь, если такой человек узнает, что государство предполагает огромное переселение народов, чтобы под ними неожиданно не взорвался этот, огромных размеров, вулкан. Ведь наука постоянно твердит, что ели вулкан есть, то он обязательно взорвётся.
– Слушай, давай уже в Америку, хватит твоих научных изысканий. И причём тут вулкан, который не вулкан.
– Ладно, начинаем с Америкой разбираться. В США деньги качают из бюджета, не то, что у нас в Союзе. Наши бюджетные денежки могут заинтересовать только наших друзей по блоку, наши стройтресты подобными чудесами не удивишь. Так вот чтобы изъять в Штатах из госказны «пенку» побогаче, нужен контрактик покрупнее. Это, время от времени, и делают пристеби, что пасутся вокруг Конгресса. Такое явление называется лобби – читайте прессу, господа. Далее, поскольку наш библиотекарь оживился именно в этот период, а он знаком с Александром и его утверждением о вулкане, который может оказаться вовсе не вулкан, то ищет дневник как либо ненужную, либо очень важную улику. Теперь ясно?
– Щас... дам по башке, не тяни, Макаров, ты меня знаешь.
Процедил сквозь зубы Сергей, и с нетерпением стал дожидаться, когда Игорь допьёт свою порцию кофе и продолжит рассказ.
– Если фирма нашего Калныша участник контракта, то ей кровь из носу нужно уничтожить дневник, и желательно, носителя информации самого Макарова. Так вот, поскольку стройка весьма шумная, информация о таких объёмах капвложений расползётся по миру быстро, то и сведения о вулкане, что он вовсе не вулкан, могут быть либо случайно, а возможно, и намеренно опубликованы. Случайно, например, журналистами, а преднамеренно Союзными спецслужбами, с целью посмеяться над забугорными старателями. А если их фирма не участник контракта, то этими записями можно выгодно поторговать. То бишь, шантажировать самого главного участника контракта. Сам посуди, если контракт уже подписан в пользу Калныша и компании, то дневник лучше уничтожить. Если контракт на рассмотрении то его нужно иметь в руках, чтобы использовать потом, по результатам решения в конгрессе. Наш библиотекарь его явно хочет заиметь, значит, контракт, как ты и подтвердил, ещё в проработке. А цифры контракта, так там всё очень просто. Стройка минимум на десять лет, это для штатов, как у нас пятилетка. Суммы там  градируются на 1, 10, 100, 1000 миллионов баксов. Я предположил, что вся шайка лейка немного подужалась, как и полагается перед лицом Конгресса, но сумма должна легко делиться на троих, это конгресс с лоббистами, строители, и «мафия» самого штата. Такая сумма сто восемьдесят миллиардов долларов, по один и восемь десятых миллиардов в год. Как видишь, я почти угадал. Потом, фирма Калныша мне по названию известна, фирма штата примерно такая же, но с упоминанием самого штат в названии, вот и ответ на твои подозрения. У них ведь все предприятия имеют названия почти как у нас: «Вологда спецстроймонтаж; Ангарский спецстроймонтаж; и уж наверняка найдешь спецстроймонтаж из Гадючинска.  Игорь завершил свои рассуждения, а Сергей так ему до конца и не поверил. Ну, невозможно так всё просчитать. Это же надо настолько предугадать события, чтобы они в точности совпали с реальными, причём записанными на бумаге. Но после услышанного всё-таки слегка успокоился. Он убедился, что документы, по крайней мере, запрашивал не напрасно, все они лягут в дело и начальство его не накажет.
– Скажи, это что за научные данные такие о вулкане. Откуда эти сведения у Макарова?
– Мне он этого не открыл, и вообще разговор с ним дело секретное. Ты сам меня этому учил. Уловил?
– Вот ты говоришь, что они обязаны уничтожить носителя информации? Это как понимать?
– Так и понимать. Полный кердык. Но его ведь охраняют. С другой стороны его никогда не взяли бы под охрану, если бы ему не угрожала смертельная опасность от других источников. Тогда какая разница, от какой из сорока опасностей его оберегать? По-моему всё равно от какой.
– Это, ты, так преспокойненько об этом говоришь? Можно подумать судьба Макарова тебя больше не интересует.
– Сергей, успокойся, не шуми. Голова уже трещит и от кофе и от твоих подозрений.
– Судьба Александра, это и моя судьба. Будь уверен, уж кого другого, но его в обиду я не дам. Да и дневника пока что нет, значит, с этой стороны ему ничто не угрожает. Вот когда дневник будет найден, тогда опасность и появится. Завтра прочитаю архив Наташи, тога может быть что-то и прояснится.
– Как завтра, а сегодня.
Возмутился Сергей, который ровно шесть часов назад перестал быть начальником для Игоря, оставаясь при этом его лучшим другом.
– Ну, да, ведь уже пятый час, как настало сегодня. Давай тогда и документы отложим на сегодня, голова кругом ни гу-гу-лички не соображаю.
– Согласен, давай поспим, с утра продолжим, а к обеду нам и запись из «Волчьего логова» доставят, думаю, что библиотекарь не станет откладывать визит на сегодня, он постарается всё сделать вчера.
Они, уже обжившись, разлеглись спать. Каждый на своём привычном месте, Игорь на шефском диване, а Сергей, в своём раскладывающемся кресле. Разбудил их приятный звук радиорепродуктора. Звучала знаменитая «Лунная соната», которая на самом деле имела другое название: соната для фортепиано № 14. Однако, это романтичное название к ней почему-то приклеилось крепко, украсив её ещё больше.
Утро сыщиков началось с кропотливой работы. Им нужно было отыскать ниточку, по которой они смогли бы найти младшего Калныша. Арестовывать его при исполнении акробатических упражнений на балконе сыщикам не хотелось, поскольку до конца ещё не было ясно, что делать дальше со всей этой компанией. Следить за ним на улице пробовали, но он был весьма осторожен, и мог эту слежку разоблачить. Решили пока караулить только границу, чтобы не улизнул за кордон, а поиски, где он обитает,  полностью возложили на сыщиков. Вот Игорь с Сергеем и напрягались, чтобы его место нахождения выявить. Они решили покопаться в его деле и в делах отца с братом, весьма вероятно, что там можно было найти какую-нибудь связь и узнать где он может прятаться, когда не сидит в квартире у Макарова. Перебирая документы, Сергей вдруг обратил внимание на одну запись в личном деле военнослужащего Калныша Михаила Эвальдовича. Его строго наказали тремя нарядами вне очереди, за драку с другим военнослужащим из соседней палаты. Запись гласила, что они поссорились из-за письма некой медсестры Коваленко Людмилы Дмитриевны. Сергей тут же поделился этой информацией, с Игорем.
– Слушай Игорёк, напряги свою дедукцию и скажи кто такая Коваленко Людмила Дмитриевна.
– Спроси, что потруднее, а Коваленко Людмила, это вторая жена комбата сорок второго батальона, сто сорок седьмого мотострелкового полка, пятьдесят второй дивизии, расквартированной…
– Понял, не дурак. Спасибо за информацию. Уточняю свою мысль, слушай внимательно. Ты не встречал в деле Волка, женщины по фамилии Коваленко Людмила? Случайно, среди медработников такая не попадалась?
– Ты прав, что-то припоминаю, там была Людмила, а фамилию не вспомню, возможно, что и Коваленко. Давай принесём сюда его папку, там наверняка все ответы на твои вопросы. А с чем это связано.
– Видишь ли, Калныш подрался с сослуживцем из-за письма этой Людмилы. А если она работница госпиталя, то, возможно, это письмо и драка из-за него их как-то связывает. Узнать бы, что за Людмила и где проживает…
– Ты хочешь сказать, что если она проживает в Москве или окрестностях, то младший, может использовать связи старшего? А ведь там в нашем госпитале было много командированных и из Москвы в том числе. На них, на подранках, как на кроликах тренировались врачи и медперсонал всей страны.
– Ну, да. Если это возможно, то почему бы и не навестить старую знакомую брата. Даже если у неё семья и муж, это не вызовет никаких подозрений. Привёз привет от брата, показал какую-нибудь фотку, одну из самых скромных, и живи, пока не выгонят. В этом случае можно и сувенирчик из Риги привезти, как ты считаешь?
– Это если сам старший Калныш его к ней не привёл. Они ведь оба здесь у нас околачиваются.
Давай не будем ждать папки с бумагами. Потом, их ещё и перебирать нужно… Дай своим запросик по данным этой «Люды-Милы». Пусть они проверят. Так быстрее будет.
– Точно. Ты ещё раз гений.
– Слушай, друг, а ведь только ты один способен на такое.
– На какое, такое?
Одновременно и удивился, и возмутился Сергей.
– За каких-то там полдня, дважды меня похвалить и один раз расстрелять… Это своего-то трудолюбивого подчинённого?
Сергей рассмеялся. Ему понравилась очередная шутка Игоря, и он вспомнил, как совсем недавно был готов порвать его в клочья лишь за то, что не мог понять хода его мыслей.
– Ладно, хвалю в третий раз и давай забудем тот инцидент. И на старуху бывает «разруха», извини.
– Вот найдёшь Людмилу тогда и извиню.
Сергей снял трубку и запросил данные на медсестру того госпиталя, в котором лечился Калныш Михаил, одновременно с Макаровым Александром. Эти сведения действительно поступили очень быстро, буквально через десять минут. Ловко подхватив рукой бумажку, выползшую из новенького факсового аппарата, которые были последним писком моды и только ещё начинали появляться в кабинетах важных персон, Сергей обомлел. Он поднял трубку и строгим голосом приказал. Группу внешнего слежения по адресу: Первая Парковая 48, квартира 45, Коваленко Людмила Дмитриевна. У неё может проживать Калныш Урмат Эвальдовичь, объект не трогать, только скрытно проверить его наличие.
– Вот это да, ты раскрыл очень сложное дело. Поздравляю Вас, Сергей Станиславович.
Ехидно промурлыкал Игорь.
– Хватит зубоскалить, Игорь, займись лучше делом. Сергей уже жил в ожидании информации от группы слежения и шутка Игоря на него не подействовала. Ведь если они вычислят адрес проживания младшего Калныша, то круг замкнётся, и все фигуранты окажутся под наблюдением, а это очень даже не мало. Шесть дней, всего шесть и в деле всё ясно.
– Господь создал мир за шесть дней, и мы с тобой управились в те же сроки, ай да молодцы, ай да сук-к-ины дети!
– Ну, да, сам себя не похвалишь, никто другой тебя не похвалит. Мир, созданный Богом, в архив не сдашь, а дело, рано или поздно угодит именно туда.
Отозвался на хвалебную речь Сергея, Игорь. 
Группа вскоре отзвонилась. Калныш был в адресе. Сергей с облегчением вздохнул, а Игорь тем временем, откопал ещё один интереснейший документ.
– Ну-ка, взгляни сюда. Какое забавное интервью дал американской газетёнке наш папаша, будучи на работе в представительстве СССР. Тут вырезка в деле аккуратно подклеена. Он, оказывается, курировал связи строительных корпораций штатов с нашими министерствами и строителями. Значит, он часто встречался с их бизнесменами. Вот чёрным по белому, он даже осуществлял совместное планирование неких проектов. Вот он на фото, с главой корпорации… Прочти название, коллега.
Игорь придвинул эту, подшитую в деле, статью Сергею и тот вслух прочёл название именно той самой корпорации: «SititraidInternation», которая сейчас могла похвастаться одним из своих сотрудников, бывшим гражданином СССР. И именно она сейчас претендовала на выигрыш тендера, с огромным строительным циклом, включающим в себя строительство не одного города, а целой серии городов. Это почти, что заново построить Советскую Эстонию с её сельским хозяйством, с предприятиями электроники, с портами и красивейшими курортами на Балтике. Не хило.
– Как обычно, Игорёша, мы с тобой вновь перевыполнили план. Искали одного Калныша, а нашли обоих с плюсом.
– С каким ещё плюсом?
– С каким плюсом? Плюс, это батянька братков – вор в «партийном законе».Ты теперь получишь своего библиотекаря, а я постараюсь не упустить этого, папашу. Ты, если встретишь его, не трогай, он теперь мой.
Раззадорился Молчанов, и вновь начал юморить на тему киношных сцен из «Белого солнца пустыни». Сергея разобрал ковбойский кураж. И в действительности, факты складывались самым прекрасным образом. Раскрытие финансовой махинации теперь было практически завершено. Связь Калныша старшего и Американской фирмы доказана. Финансовые перечисления, это дело «банкиров» из второго отдела следствия ЦК, а он лишь даст им полный расклад, и Дело, как говориться, в шляпе.
– Пора бы, Игорь, нам и закусить. Иначе удача отвернётся от нас. Да и твоё новое назначение обмыть полагается.
– Заодно обмоем, и твоё от меня избавление. О чём ты втайне давно мечтал.
– Не язви, дружище, чего не наговоришь сгоряча. Я ведь тебе друг. Помни это и не забывай.
Ткнул пальцем в грудь Игорю его весёлый друг и боевой товарищ – Майор Сергей Молчанов. Друзья продолжали обмениваться колкостями, а тем временем им в кабинет доставили обед. Это был обычный, так называемый, «кабинетный комплекс». Но так скромно называлась эта, далеко не скромная еда, исключительно в рабочей среде тех самых пресловутых обитателей высоких кабинетов. Просто, элегантно и непринуждённо: комплекс номер семнадцать на двоих. Целиком это действо выглядело весьма сценически: на красивом, цвета - чернёного серебра, подносе, стояли две изысканной формы узорчатые тарелки, рядом с ними на салфетках сияли нестерпимым блеском не серийные столовые приборы. Промеж тарелок расположились хлебница, солонка, баночки специй и горчица. В сказочной точёной хлебнице находился - красивый, нарезанный аккуратными ломтиками, ржаной хлеб. Только не тот хлеб, что склеивается при нажатии на него пальцами рук, и не тот, что рассыпается, когда его начинаешь резать. Это тот ржаной хлеб, который даже лёжа бочком на маленькой тарелочке, одним своим видом полностью удовлетворяет собой потребности изголодавшегося человеческого организма, не говоря уже о том удовольствии, которое можно испытать, надломив это произведение кулинарного искусства. Рядом с чудо - хлебом стояла плоская тарелка с закуской. Золочёный узор по краю этой тарелки напоминал драгоценное ожерелье на белоснежной шее принцессы, той, что явилась вдруг из сказок - «Тысяча и одной ночи», или из любой другой восточной сказки, но непременно из сказки, поскольку в жизни таких ожерелий рядом с людьми быть просто не могло. На этой расписной тарелке среди нескольких симпатичных бутербродов, увенчанных смачными кусочками поблёскивающей сёмги слабого посола и резными ракушками из чистого сливочного масла, поверх лежали ещё два ровненьких бутерброда, помазанных отборной чёрной икрой на беловато-желтоватом подбое особого плавленого сыра. По краю тарелочки ровными полосками-дольками, наползающими одна на другую, слоились тоненькие ломтики разного сорта колбаски. Среди всего прочего виднелись вяленные тёмно коричневые пластинки сырокопчёной колбасы с белыми вкраплениями мраморного цвета сала, и рядышком, ярко красные пластики с точно такими же белыми пятнышками. А ещё, в отдельном рядочке, словно приманка для гурманов, красовались почти прозрачные кружочки финского салями, все в розовую крапинку, по цвету и раскраске похожие на «божьи коровки». Эти полупрозрачные пластиночки были двух видов - красненькие с беленькими пятнышками, красненькие с чёрненькими вкраплениями, а ещё просто красненькие почти без пятнышек. Жалко только, что текст названия этого натюрморта на блюде почему-то не был написан. Как видно хозяина кабинета это не интересовало. А жаль. О подобном, даже просто увиденном однажды, чуть более в поздние времена, можно было бы с гордостью рассказывать внукам. Продолжим, однако. Рядом с блюдом закусок стоял прозрачный чуть вспотевший графинчик. В нём находилась коричневатая жидкость по цвету и консистенции, напоминающая коньяк. В общем, это и был коньяк. Потому что разумнее верить старой истине – если выглядит как собака, лает как собака, то - собака и есть. То есть коньяк, это именно коньяк, и ничто другое. Был ещё один признак, который указывал именно на это – ломтики лимона, лежащие аккуратненько на серебряном блюдце, что имело форму диковинной морской раковины. Сама раковина вычурно поблёскивала в свете большой хрустальной люстры, нависавшей над столом, а лимоны издавали, в пределах пространства стола, причудливый, но вполне узнаваемый аромат, не позволяя другим ароматам, до поры до времени, смущать прихоти ожидающих обеда людей. Почти в центре этого подноса-самобранца, нагло растопырилась расфуфыренная, коллекционного фарфора, супница с торчащей в отверстии из под её крышки узорчатой рукоятью половника. Даже не зная, до поры, что в неё поместили, можно было смело утверждать, что там находится непревзойдённый поварской шедевр. Поскольку внутрь сосуда подобной красоты, можно было поместить только исключительно такого же качества неповторимый суп. Иначе поступить было бы совершенно невозможно. В противном случае повара насмерть замучила бы советь. Представьте: повредить внешнему виду супницы каким-то там рядовым, извините, супешником… Это же смерти подобно. Далее, за супницей, больше похожей на монумент изысканной красоты, с краю подноса, стояли ещё две среднего размера тарелочки, которые были накрыты отполированными до наивысшей степени гладкости серебряными колпаками. Принесший этот поднос работник, из числа обслуживающего персонала, тихо и скромно произнёс:
– Здесь второе. Это стейки палтуса под соусом каре. Если вам будет удобно, я могу подать их чуть позже, чтобы они не остыли.
–  Спасибо, Виталий, нам этого не понадобиться. Можешь идти. Благодарю.
Сергей отпустил обслугу и присел к столу. А Игорь в свою очередь впервые воочию увидев таинство – появления вкусного обеда на этом, уже знакомом ему столе, который хотя и изредка, но столь изыскано его подкармливал. Он слегка растерянно всё не решался занять за ним своё место.
– Не стесняйся, присаживайся, где тебя ещё так покормят?
Горделиво произнёс Сергей и взялся за столовые приборы, показывая, что церемонии закончились.
– Я бы из-за одного этого стола с тобой годик другой поработал, жаль труба зовёт. Кстати, а я ведь даже не знаю, где мой кабинет. Уж о том, что меня ждёт в плане обязанностей, я вообще помалкиваю.
– Ну, если по поводу кабинета не скажу, то вот в плане обязанностей, тут могу чуток посодействовать. Это будет банальное следствие. Там много разного народа и с ними, как и с простыми смертными, иногда случаются неожиданные казусы. Все группы секретны, вплоть до фамилий и имён. Друг от дружки таятся, не то, что от остального мира. К тому же и милицию никуда не допускают. А расследовать-то нужно? Вот ты и создашь новый отдел, чтобы эти проблемы раз и навсегда разрулить. Так что давай, Игорёк, первую за тебя.
Игорь взял в ладонь стопочку чистейшего хрусталя, с налитым в неё Сергеем коньяком и, по боевому, сдвинул её с такой же, сжатой в руке Сергея.
– За нас, дружище.
Обеденный стол, который был накрыт для двоих, стал и торжественно-поздравительным и прощально-отходным одновременно. Друзья знали, что пока ещё работают в паре и не расстаются, но знали и то, что вскоре рабочая среда их неизбежно разлучит, возможно, навсегда. Новое, оно обычно немного пугает, но и представить себе свою жизнь без этого нового и таинственного невозможно.
Пока напарники наслаждались приятным обедом и столь же приятной беседой, в кабинет к Сергею принесли  приготовленную к просмотру видеозапись.
– Игорь, включай аппаратуру, я только звонок сделаю и присоединюсь к просмотру.
– Хорошо, жду.
Аппарат заработал, и на его просторном экране заиграла красками вся квартира Александра. В кадре отчётливо было видно, как библиотекарь входит в неё, отварив окно. Как он смело передвигается по квартире и, самое главное, как он просматривает свои маячки, по которым определяет – в какие шкафы с книгами заглядывал хозяин. Но он не знал, что с маячками поработал сам Игорь. Для него, как для профессионала, было очень важно узнать, насколько точно или ошибочно он определил способ сооружения библиотекарем собственных тайных меток. Выяснилось, что эти метки Игорь считывал все, до самых мельчайших из них. Вот ночной самозванец подошёл к шкафу с приманкой. Не прошло и пяти секунд, как он заметил то самое, что для него было оставлено заботливыми сыщиками. Он, бедный, даже вздрогнул. Игорю отчасти почудилось, что в комнате прозвучал его протяжный вздох, настолько ему понравился дневник, положенный спецами. Бандит, а его по-другому назвать нельзя, спокойно сходил за лесенкой в чулан и поднялся к самой верхней полке книжного шкафа. На этом уровне камера отчётливо запечатлела его прибалтийский профиль. Все признаки вороватой личности говорили о том, что это был Калныш младший. Он вынул дневник из промежутка между такими же тетрадями, но слегка разных по форме и цвету и, раскрыв его, начал бегло пролистывать страницу за страницей. Перелистав с десяток из них, он вновь закрыл тетрадь и сунул себе за пазуху. Завершив одно дело, он тут же принялся за другое.  Путь его на этот раз лежал в спальню хозяина. Но поскольку сыщики готовились к последней схватке с преступниками они не надеялись больше на авось. После ухода Макарова Александра Николаевича вся его квартира, вплоть до санузлов была оборудована видеокамерами. А что, логично, тайна библиотекаря этой ночью была бы раскрыта. Пускать его беспредельничать в чужом жилье и дальше, было лишним. Поэтому решение было принято единогласно - кончать с непрошеным библиотекарем и брать его при выходе из квартиры брательника, Михаила, то бишь в соседнем подъёзде. Но тут снова всё пошло не так, как предполагалось. В тот самый момент, когда видеозапись просматривалась, прозвучал звонок, трубку снял сам Сергей и, выслушав голос докладчика, распорядился:
– Не брать, пусть уходит.
Игорь от неожиданного решения Сергея встрепенулся и, хотел было возмутиться, но Сергей не позволил этому случиться, показав ему спокойным жестом, что всё под контролем и его решение вынужденное. Дело было вот в чём. На записи было отчётливо видно, как Урмат устанавливает под матрац спальной кровати некую коробочку, в которой неизвестно что спрятано. На экране это выглядело, как прослушка или нечто подобное. Но когда собрали все видео с центрального аппарата, а после изъяли и саму коробочку. Ту всех неожиданный сюрприз и ожидал. Сергей положил трубку и голосом, серьёзнее которого трудно и представить, сказал:
– Только что звонили из лаборатории. В коробочке, которую библиотекарь оставил в спальне Волка, сильнейший яд.
– Вот и шути о смерти после этого.
Тихонечко пробурчал Игорь.
– Как же так, Серёга, ведь дневника нет, как он мог решиться на такое?
– Как нет? Как это так нет? А я тебе что вручил, по-твоему?
– А что ты мне вручи? Это же простая «кукла», он её на раз, два раскусит. Там ведь от имени девочки всё должно быть.
– Я тебе передал подделку под его дневник. Написана там полная галиматья, но от имени Шурки Макарова.
– Это как? Мы же договорились.
– Я тебе дал его и сказал, взгляни.
– Я и взглянул. Корка старая, почерк детский, ну и что?
– А от, что сляпали его для библиотекаря специально, чтобы с собой забрал, чтобы на границе его с этим дневником взять и ласты за спину завернуть. А он на такое решился… Но и это не главное… Главное это то, что коробочка эта весьма узнаваема. Это одна из последних разработок ФБР. При лёгком нажатии на саму коробочку капсула растворяется в какой-то химии и лёгкий газ заполняет помещение. Через три секунды будить спящих будет уже бесполезно.
– Ты сказал ФБР? Это мы тут с ними воюем?
– Не воюем, а воевали, Игорь. Теперь к этой схватке подключаются другие всадники с мечами в более тяжёлом обмундировании. Короче, Калнышей отпускают домой, причём обоих. Работать с ними будут там, на той стороне. Уголовные дела на них заготовлены, факты собраны, благодаря нам с тобой, так что им не отвертеться. Не беспокойся, будут пахать как пчёлки, а медок складывать в наше с тобой лукошко.
Игорь сидел молча, слушал Сергея, а про себя думал:
– Вот так, из-за какого-то детского листочка бумаги, отравить целую семью... А главное, что всё это из-за денег какой-то там строительной корпорации. Ведь они же наши, Советские люди. Они ведь и пионерами были. Они ведь и цветы к вечному огню возлагали. Они ведь и в преданности своей Родине клялись. Подонки они все. Давил и давить буду, пока сам не сдохну. Твари!
Подобное покушение на семью «ВОЛКА», произошло впервые в следственной практике Игоря. Но на всю оставшуюся жизнь в нём сохранилась твёрдая уверенность в том, что деньги превращают человека в урода, которого и человеком-то называть нельзя. А большие деньги преображают его в нечто более страшное, чем просто - урод. Шанс сорвать большой куш творит из бывшего человека сущее исчадие ада, которое ни с чем земным сравнить просто невозможно. Игорь поднялся и подошёл к окну. Ему вдруг захотелось глотнуть немного свежего морозного воздуха, ему стало жаль, что это окно плотно закрыто, что в зимний период его не растворяют. Можно было бы умыться морозным снегом или даже броситься в сугроб с чистыми искрящимися снежинками, чтобы хоть как-то, слегка остудить вспыхнувшую внутри него ненависть к нелюдям, готовым убивать других из-за бабла, а в их лице и ко всему земному злу. Разум его, как поётся в известной песне, кипел от возмущения.
– Ну почему на земле так много зла? Почему людям приходит в голову мысль убить другого человека?  Почему бы им не опомниться и не пожалеть окружающих. Ведь убив другого, они вместе с ним убивают и себя. Этим они калечат и своих детей, которым всю жизнь предстоит жить рядом с отцом убийцей. А, возможно, что позже, когда-то и они, эти алчные убийцы, будут убиты своими  же детьми, точно так же, из-за тех же самых денег, которые после смерти богатого отца смогут быстренько получить по наследству. Во всяком случае, я «ЗА» такую смерть. Пусть их смертное истребление не закончится никогда, пока не исчезнет с Земли весь их порочный род.
– Игорь, очнись.
Окликнул друга Сергей. Ему показалось, что тот улетел в заоблачные выси и пытается в этой вышине уловить некую жар-птицу, которая всё увиливает и никак ему в руки не даётся.
– Да, что ты сказал?
Очнулся, наконец, мыслитель.
– Я говорю, что готовлю документы к сдаче. У тебя есть какие-нибудь мысли по этому поводу.
– Я думаю, что нужно поменять окна в Квартире Александра Николаевича и установить экраны по бокам его балкона.
– Вполне грамотно, но это теперь твоя забота, меня от этого пожалуйста уволь. Я говорю, что дело сдаю  чекистам, пусть дальше они им занимаются.
– Возможно, ты и прав, но нам терять из вида Калнышей никак нельзя. Если они совершили одно покушение, то не остановятся ни перед чем, пока своего не добьются.
– Игорёша, ты простой следак, хоть и чекист, а мы тута, не простые следаки, а следаки с причудами. Кто же им даст шанс на ещё одно покушение?
– Так ведь ты же их отпускаешь по домам. Это ведь твоя идея не арестовывать.
– Это не идея, а инструкция, то есть устав. А устав, устав для солдата… Помнишь откуда эти слова? По глазам вижу, помнишь. Так вот завтра организуем вынос тела из «Волчьего логова» а на третьи сутки, как полагается, устроим пышные, но без вычурностей, похороны нашего незабвенного раба Божьего Александра.
– Это опять Александра вызывать?
– Ну, очнись же ты, боец, зачем нам нужен Александр на его собственных похоронах?
– Фу, чёрт, и в самом деле… Крыша совсем поехала. Ничего не соображаю, извини. Всё ясно. Это я так чуточку отвлёкся на посторонние размышления.
– Вот я и вижу, что прогуливаешь рабочее время, витая где-то в облаках. Наверное, в ресторане, с некой красоткой мысленно сиживал?
– После твоего стола любой ресторан, жалкая забегаловка.
– С этим соглашусь, но девок водить сюда не дам и не мечтай, шастай по своим «жалким забегаловкам».
– Расписывайся в протоколах, вот здесь и вот там. Дело, так сказать, в «Шляпе». Всё, Макаров, ты теперь не мой и проваливай от моего стола. Приходи послезавтра, к 13-00 на похороны. Наверняка там будет наш библиотекарь прогуливаться. Хорошо бы, чтобы он тебя лично увидел. Это его наверняка успокоит. За одно и про свой кабинетик похвастаешь. Кстати, машину у тебя уже изъяли, телефон тоже, документы участкового оставляй мне, оружие участкового сдай, как полагается  по инструкции. В кабинете участкового забери свои вещи, а все протоколы по делу Макарова сожги, расследование о похищении книг нам больше не нужно.
В шуточном тоне распорядился радостный Молчанов. Его настроение с самого утра было особо приподнятым. Ещё бы, такое дело раскрутили. Тут и повышение в должности, и очередное звание возможно, и орден был бы не лишним.
Игорь понимающе кивнул.
– Сделаем. Скажи мне одно: а кто из охраны дома стучал братьям на Макарова. Ведь они точно знали, когда тот дома, а когда уезжает. Одной слежкой этого не прояснить.
– Это не охрана была, это я их информировал. Помнишь пьянь дворовую, эту сладкую парочку?
– А как же их не помнить?
– Так вот теперь это наши ценные шпиёны. Вот тах-та вота – как поговаривают в наших краях.
Проговорил Сергей и, перейдя на серьёзный тон, протянул руку для прощания. До встречи.
– Жаль, что ты теперь не наш ценный шпион. Нам с тобой повезло, если честно.
Игорь ответил рукопожатием со своей стороны и молча вышел из кабинета. Настроение его сильно отличалось от приподнятого настроения его друга, однако, ощущение выполненного долга, всё же, оставалось. Далее его путь лежал в отделение милиции и в кабинет участкового, где ему предстояло заметать следы своего нелегального там пребывания. А коробку с перепиской Александра и его погибшей школьной подруги Сергей обещал переправить в его новый кабинет.
Оружие было сдано по ведомости, патроны тоже. Игорь слегка озадаченный рабочей рутиной сидел в кабинете участкового за тем столом, который на целую неделю превратился в его рабочий стол. Укладывая в свою папку с десяток листков, которые ему предстояло уничтожить, он находился в пространной задумчивости.  Обстановка тихого кабинета вполне располагала к умиротворению человеческой души и Игорь, слегка расслабившись, размечался:
– Вот житуха у участкового. Ни тебе забот, ни тебе хлопот… Гуляй на свежем воздухе, иногда бумажки перекладывай с места на место. Когда отправят на пенсию, пойду в участковые, а что и впрямь пойду. Майор Макаров, участковый милиционер районного УВД города Москвы. По-моему звучит клёво. Внуки гордились бы таким названием моего дедовского портрета.
Размышлял Игорь о своих житейских делах, тем временем пришла пора расстаться с временным прибежищем следователя и отправиться к новому месту, где его уже ждал постоянный кабинет, правда пока ещё не обжитый, но заочно почти уже родной. Его новая должность, которой его снабдила нынешняя контора, называлась ничуть не хуже, чем должность участкового – Начальник отдела расследований в сфере бытовых и частных происшествий. (сокр. ОРСБИЧП) Очень уж замысловато, но зато вполне конкретно. Теперь осталось только сжечь ненужные протоколы. Тут вышла маленькая заминка.
– Ничего себе, а как я их сожгу? Здесь, прямо в кабинете? В комнате задохнёшься после этого. Ну, Серёга, ну шутник, встречу ещё разок, убью. Не мог подумать о том, что десять листов бумаги, сгорая, закоптят весь потолок в кабинете ни в чём неповинного человека. Блин, и не позвонишь ведь, не спросишь, даже телефон отобрал.
Игорь бурчал, обижаясь на неразумное распоряжение Сергея, и решил сжечь всё это у открытого окна. За ним была прикручена металлическая решётка, но и она не помешала бы выставить сквозь прутья несколько листком бумаги и немного подождать, пока они истлеют. А остатки, если что, можно будет и в снег бросить, ведь в них нет ничего секретного. Игорь так и поступил. Раскрыв окно, поджог бумаги и выставил их на улицу, держа на весу разгорающийся белый пучок. Неожиданно дверь в кабинет растворилась и на пороге появился настоящий участковый, истинный владелец этого кабинета. Мужчина средних лет, плотного телосложения в форме майора милиции и при табельном оружии на боку. Он привычно вошёл в кабинет, словно к себе домой, а там, у раскрытого окна, стоит неизвестный ему гражданин и жжёт какие-то бумаги. Что должен был подумать милиционер? Естественно, он заподозри самое плохое...
– Стоять, руки вверх!
Заорал он, ловко выхватив из кобуры табельное оружие, которое только что получил в оружейке. Это был тот самый ПМ, что пару часов назад сдал Игорь. Не желая того, он своими руками вооружил своего мучителя.
– Майор, не стреляй, я свой, вот мои документы.
Завопил Игорь, продолжая держать за решёткой разгоревшийся  бумажный факел. Майор, видя пламя за окном,  продолжал напирать.
– Руки вынул, бумаги на стол, быстро, стреляю.
Игорю ничего не оставалось сделать, как исполнить требования участкового. Он втащил горящие бумажки снова в кабинет и поднял их над головой, показывая тем самым участковому, что в его намерениях нет ничего опасного. Майор разгорячился и всё никак не унимался.
– Бумаги на стол, руки вверх, к стене быстро.
Игорь, не представляя последствий, швырнул горящие листки на рабочий стол милиционера. Только спустя несколько секунд они оба поняли, что совершили роковую ошибку. После этого на столе разом вспыхнули все остальные бумаги, которых там оказалось приличное количество. Участковый переводил взгляд то на Игоря, то на разгорающийся собственный стол, то вновь на Игоря и похоже серьёзно растерялся. Сам Игорь, тем временем, тихо стоял у стены с поднятыми вверх руками и не имел представления, что можно предпринять в сложной ситуации, когда на тебя направлено дуло пистолета. Участковый не мог одновременно держать на мушке преступника и тушить всё разгорающийся пожар. А дым сгущался, всё больше и больше заполнял помещение, дышать уже было невозможно. Медлить тоже было нельзя. Игорь улучил момент и кинулся на участкового. Ловким приёмом, как их учили на занятиях, он вырвал ПМ из его рук, тот в растерянности даже не сообразил, как это произошло. Разоружив милиционера, Игорь скомандовал опешившему вояке:
– Бумаги со стола на пол, быстро.
А сам, мгновенно схватил стоявший в углу огнетушитель и начал поливать из него кучу горящих документов, которые хозяин всё же спихнул со стола. Парными усилиями сыщика и участкового Пожар был благополучно ликвидирован, а лица горе-тушителей после этого покрылись копотью и клочками чёрной обгоревшей бумаги.
– Ну и видок у тебя, майор.
Вымолвил уставший и прокопченный Игорь, глядя на перепуганного Крошина, роль которого, он исполнял целую неделю.
– Ты кто такой?
Насторожено спросил чумазый и злой участковый. Из-за режима секретности он не знал и не мог знать, что в его кабинете обитал неизвестный ему человек. Самому майору естественно ничего этого не сказали. Начальник ОВД, встретив его сегодня в отделе, приказал выходить на службу завтра, но трудолюбивый служака, решил подготовить кабинет к завтрашней работе уже сегодня, вот и... подготовил. Стол испорчен, стены испорчены, потолок, страшно сказать в каком виде. Здравствуй, родной кабинетик. Ничего не скажешь…
Игорь вынул из кармана носовой платок и попытался очистить от гари своё лицо, стоя перед маленьким зеркалом. Разозлённый неадекватным поведением милиционера, сквозь зубы процедил.
– Говорю же свой. Возьми трубку позвони начальству и всё узнаешь, а пока, вот твоя пукалка, забирай. Советую покрепче держать её в руках, а то можно и поплатиться за это.
Игорь отдал участковому его табельное оружие и спокойно, если так можно было выразиться, покинул место происшествия. От всей перепачканной одежды невыносимо воняло гарью, а ему ещё предстояла поездка к новому начальству на ознакомительный инструктаж. Ситуация складывалась не самая приятная. Подумав, он снова вернулся в кабинет Крошина. Ему просто нужно было позвонить в кабинет к Сергею и попросить его об одолжении: отложить поездку на новое место работы до завтра. Но увидев в разгромленном помещении убитого горем майора, он отказался от этой идеи и направился к ближайшему телефону автомату. Игорю какое-то время хотелось разорвать в клочья зарвавшегося товарища, за его столь беспардонную подставу, но трезво взвесив все за и против, чуть сбавил обороты собственной ярости. Мало по малу он успокоился.
– Но, в конце концов, Сергей не мог знать, что майор настолько ретив к службе. Кто мог предположить, что он рванёт в кабинет сразу после Райотдела. Так что это, в большей степени, несчастный случай, а не преднамеренная подстава.
Обдумав сложившуюся ситуацию, Игорь чуть оттаял, и в телефонном разговоре не стал комплексовать по этому поводу. Не стал он и нервы другу трепать длинными объяснениями и жалобами на судьбу. Сергей, в свою очередь, выслушав столь комичную сцену. Со своей стороны вдоволь над этим покуражился, пообещав похлопотать за Игоря: о награждении того медалью за отвагу при пожаре. Однако просьбу сыщика он всё-таки выполнил и встречу с новым руководством перенесли на следующее утро, якобы в связи с непредвиденными обстоятельствами. Всем известно, что не бывает худа без добра и у Игоря после ряда огорчений случился непредвиденный выходной. Он на такси добрался к дому, поднялся в свою собственную квартиру. Почистив одежду, принял ванну и расслабился, сидя в огромном мягком кресле, слушая в прекрасной оркестровке классическую музыку, которой наслаждался всегда, как только  выдавались свободные дни.