Начинай со своего дома. Глава 4

Когда утром следующего рабочего дня две наши ранние пташки – верстальщица Тамарка и секретарь Настя – впорхнули в офис, мы с Зинаидой, с покрасневшими от бессонной ночи глазами и булькающими от полсотни чашек кофе животами возлежали на диванчике в приемной у шефа.
– Ну что, сдали? – ничуть не сомневаясь в ответе, спросила Тамарка.
– Спрашиваешь! – лениво вскинула на нее глаза Зина. – Уже ушло в печать.
– Сделать вам кофе, девочки? – заботливо спросила Настасья.
– Не-е-ет! – испуганно вскрикнули мы с Зинкой.
Настя рассмеялась. Тома нахмурилась и вышла из приемной.
– Что это с ней? – спросила я удивленно.
– Переживает, – сказала Настя.
– Опять с мужем поссорилась? – догадалась Зинаида.
– Ага. Вчера вечером. Кто-то позвонил Томке на мобильник – ошибся номером, а Вовчик как взъярился. Я, говорит, знаю, кто это был, очередной хахаль, говорит, туды ему растуды!
– Как обычно, – посмотрела на меня Зина. – Представь, если бы мы еще под горячую руку?!
– Страшно даже подумать! – поддакнула я.
– Как она с ним живет, – покачала головой Настя. – Я бы уже давно собрала вещички да и съехала бы к чертовой бабушке.
– Любовь! – глубокомысленно произнесла Зинаида.
– Любовь, – вздохнула я.
– Ладно, девки, скоро ПП придет, пойду кофе варить.
– Валяй! – мы нехотя поднялись с теплого дивана и поплелись к себе на второй этаж.
Хлопнула входная дверь. Я оглянулась. В офис, о чем-то весело споря, влетела раскрасневшаяся Ксенька под руку с Марией Семеновной. Следом за ними ввалилось еще несколько человек.
– Ну что, сдали? – закричали они в один голос.
– А куда бы мы делись? – вяло сказали мы и продолжили подъем наверх. Рабочий день начался.
Только к обеду мне удалось уединиться в одном потайном местечке, о котором знала только я. Странно, что больше никто из баб не догадался, что за дверцей, прятавшейся под лестницей и выглядевшей вполне невинно, есть крохотный чуланчик с удобным сундучком, на котором такое удовольствие посидеть в одиночестве. Представляю, как любили прятаться тут дети господина Лебедева – если они у него, конечно, были. Темновато тут, правда, но для того дела, которое мне необходимо провернуть, света вполне достаточно. Незаметно прошмыгнув в свое убежище, я плотно закрыла за собой дверку, присела на сундук, ощутив лодыжкой холодный металл обруча, и достала из кармана странную находку.
– Как же ты ко мне попал? – прошептала я, поворачивая разными сторонами к свету, проникающему из щелей, львиную фигурку.
Цепочка, продетая сквозь еле заметное колечко на звериной голове, переливалась так ярко, как будто была сделана из солнечных лучей. Неужели, золотая? Ни у кого из наших я не видела ничего подобного. Откуда же она взялась? И что мне теперь с ней делать? Выбросить от греха подальше? Я сжала фигурку в руке. Нет, мне почему-то не хотелось с ней расставаться. Но как же быть? Может быть, Ксеньке показать? И что я ей скажу? Так мол и так, дорогая подружка, пока я была без сознания, ударившись головой о стенку, какой-то добрый человек перетащил меня в другую комнату, засунул в руку это сокровище и испарился, будто его и не было. И все это в пустом доме при закрытых дверях. Глупая романтичная буренка ты, скажет Ксенька, и будет права, между прочим! Возомнила себя девушкой из Каперны, а самой-то четвертый десяток пошел! Ладно, вариант с подругой отпадает. А если....
Что «если», я додумать не успела, потому что с той стороны двери послышалась какая-то возня, быстрый топот ног по лестнице, громкие крики, и я, неосознанно нацепив на шею тонкую цепочку, выскочила наружу. Мимо меня пронеслась наша Томочка, вся в слезах. Следом за ней бежала взволнованная Настя. Я сделала было шаг за ними, но, боковым зрением заметив движение слева, остановилась. В дверях своего кабинета стоял Зимин и смотрел прямо на меня.
– Что случилось, Петр Петрович? – спросила я.
– А с чего вы взяли, Александра, будто что-то случилось? – невозмутимо ответил он и слегка вскинул брови.
– Тамара Сизова... – мотнула я головой в сторону, – плакала...
– Идите на рабочее место, Александра! – поморщился шеф и развернулся ко мне спиной.
Я заколебалась – то ли броситься за Тамаркой, то ли последовать совету начальства. Выбрала второе. Узнаю у девчонок, что произошло, а там и буду решать. И поспешила наверх.
– Саша, где ты ходишь? – прошипела мне менеджер Наташа, чей стол располагался рядом с моим. – Тут тако-о-ое!
– Бедная Томка, – жалостливо произнесла Зина.
Она сидела в моем кресле, подперев голову руками, и нервно кусала губы. В менеджерской собрались почти все наши сотрудницы, заполнив и без того небольшое помещение до отказа.  Даже Мария Семеновна снизошла, значит и правда произошло что-то из ряда вон выходящее.
– Что случилось, девки?
– Уволили нашу Тамарку, – выдохнула Зинаида.
– Как? За что? – оторопела я.
– Никто подробностей не знает, – откликнулась Наташа. – Может быть, Настюха в курсе, но из нее слова теперь не вытащишь.
– Я кое-что слышала, когда проходила мимо кабинета шефа, – нехотя призналась Марина, наш новый менеджер, – но, боюсь, эти обрывки фраз картину не дополнят.
– Что ты слышала? – набросились на Марину мы.
– Да ну, девчат, я же говорю, ничего такого. Шеф по телефону орал на какого-то Владимира Филипповича, типа он его достал. Я, говорит, вам что, мальчик, что ли?  Мне, говорит, ваши подозрения поперек горла уже стоят. Так и сказал, и с размаху трубку об стол ка-а-а-ак грохнет! А потом Тамарка, как ошпаренная, из кабинета выскочила. Вот и все. Я так и не поняла, при чем тут этот доставучий тип и наша верстальщица?
– Вот это да! – присвистнула Ксенька. – Вован Филиппович и до шефа добрался! Чтобы Зимин повысил голос – такого за десять лет работы я не слышала! Бедная Томка... Запрет теперь муженек ее в клетке двухэтажной каменной, и будет наша красавица томиться, аки узник...
– Так этот подозрительный тип – муж Сизовой, что ли? – дошло до Марины. – Он ее что, к Петру Петровичу приревновал? С ума сойти!
– Он ее даже к охраннику ревнует, которого сам же к женушке и приставил, – мрачно произнесла Наташа.
– Да-а-а, – уныло пробормотала Зина. – Добился своего Владимир Филиппович, теперь Томка вообще шагу из дома не сможет сделать.
– Что он – зверь, что ли? – возмутилась Марина. – Слушайте, у вас у всех такой вид, как будто не двадцать первый век на улице, а дремучий домострой!
– Ты просто Вовика не знаешь, Мариш, – хмыкнула Ксенька, – иначе оптимизма твоего поубавилось бы. Странно еще, что так долго у нас Тамарка продержалась, видно, вся Вселенная помогала ей в этом.
– Что целая Вселенная перед одним Вованом  – тьфу! – плюнула на мой стол Зинаида.
– Да уж, – хмуро поддакнула Наташа.
– Не может быть, чтобы Тамаре нельзя было помочь, – рассудительно сказала Мария Семеновна, все это время молча курившая у открытого окна. – Вы чересчур эмоциональны, друзья мои. Я думаю, что самый лучший выход – поговорить обо всем с Петром Петровичем. И этим я сейчас и займусь.
Она ловко придушила окурок в пепельнице, обвела всех спокойными светлыми глазами и вознамерилась было встать, но тут в спектакль вмешалась новая героиня.
– Не надо, Мария Семеновна! – сказала я твердо. – Не ходите.
– Ты что, Шурка? – удивилась Ксения. – Не хочешь помочь Тамаре?
– Ей не нужна наша помощь, – уверенным тоном заявила я.
У меня было четкое убеждение, что ничего делать уже не нужно, все решилось и без нас.
– Ну ты даешь, Саш! – прищурилась Зина. – Не ожидала от тебя, если честно....
– Зинуль, уймись, – махнула я рукой. – Томке не нужно помогать, потому что уже все хорошо.
– Все хорошо? – переспросила Мария Семеновна, как-то странно посмотрев на меня.
– Да, – кивнула я. – И к Петру Петровичу идти не надо, потому что он сейчас придет сюда сам.
– Тьфу, Шурка, опять твои фантазии, – недовольно поморщилась Ксенька.
– Придет и скажет, – не отступала я от своего, – что никого он не увольняет, Владимир Филиппович извинился перед ним.
– Сизов? Извинился? – расхохоталась Ксения. – Ты себя слышишь вообще? Что за ерунду ты тут городишь? Девчонки, не обращайте внимания, наша Александра всегда была....
Узнать дальше о сложностях моего характера никто не успел, потому что за пределами нашей комнаты послышался посторонний шум. Кто-то явно очень тяжелый поднимался по лестнице, громко скрипя рассохшимися ступеньками. Я улыбнулась. Наши дамы замерли. Через несколько секунд тревожное молчание прервалось стуком в дверь.
– Заходите, Петр Петрович! – оглянувшись на меня, выпалила Ксения.
Конечно, мы все сразу же узнали характерную поступь шефа. На пороге показалась его грузная фигура. Лицо Петра Петровича было, по обыкновению своему, невозмутимым, взгляд твердым и цепким, а в руке он держал неизменный кожаный портфель.
– Мария Семеновна, я везде вас ищу, – еле уловимое недовольство проскользнуло в его голосе. – Вы забыли, что у нас в пятнадцать ноль-ноль встреча с Вольским?
– Ох!– дернулась редакторша. – Простите, Петр Петрович, совершенно вылетело из головы!
Она поспешно вскочила, уронив при этом свой мобильный телефон и сигаретную пачку, которые лежали у нее на коленях. Белые палочки от удара об пол тут же выскочили из коробки и раскатились в разные стороны. Петр Петрович усмехнулся и развернулся к двери. Зина с Наташей бросились помогать Марии Семеновне, а Ксенька победно посмотрела на меня. «Я же говорила!» – прочитала я в ее глазах. По моей шее пробежал легкий прохладный ветерок, заставивший меня вздрогнуть. Я перевела взгляд на Петра Петровича. Полуобернувшись назад, он тяжело смотрел на меня. Моя спина вмиг стала мокрой.
– А что касается Тамары Сизовой, – выговорил он в наступившей тишине, не отрывая от меня своего свинцового взгляда, – можете больше не переживать, Александра. Она остается в нашем коллективе. Владимир Филиппович принес свои извинения.
Петр Петрович вышел. Зинаида испуганно посмотрела на меня.
– Господа, в нашей редакции завелась Ванга! – провозгласила дизайнер Софья, очень импульсивная особа, и хлопнула в ладоши. – Со всеми вопросами подходите ко мне, ее импресарио!
– Подожди, Софа, – Ксения пристально вгляделась в мое лицо. – Шурка, так ты все знала, что ли? И ваньку перед нами валяла?
– Я-я-я... нет... – помотала головой я.
– Не могла Александра ничего знать! – задумчиво сказала Мария Семеновна. – Иначе нестыковочка получается. К тому же до сих пор никаких актерских талантов я у Саши не замечала.
– Вот спасибо вам, Мария Семеновна, – криво улыбнулась я.
– Значит, так! – властно подытожила наш главный редактор. – Я сейчас еду на встречу, а вечером вернусь, и мы все обсудим. А пока попрошу всех пройти на свои рабочие места. Софья, ты разобралась с макетом для типографии?
– Не успела еще, Мария Семеновна! – пискнула Софья.
– Так иди и разбирайся! Всё, дамочки, работать, работать!
Мария Семеновна бросилась за шефом. Зинка нехотя вылезла из моего кресла.
– Ладно, девчат, я пойду, у меня там верстка... Софа, ты идешь?
– Иду, куда ж я денусь, – пробурчала Софья. – Пойдем, тихоня, нам еще в типографию звонить.
Она потянула за руку свою соседку Аню, спокойную и молчаливую девушку, которая так и просидела все это время, не проронив ни слова. Очень талантливый дизайнер, между прочим.
Девчонки вышли из менеджерской. Ксения подошла ко мне.
– Шурка, – прошептала она мне в ухо, – я пока не поняла, в чем тут дело, но удивить меня тебе удалось, так и знай! Ладно, потом с тобой разберусь.
Она тоже выскочила из комнаты. Да, я забыла сказать, что моя подруга работала в издательском доме «Книжная симфония» журналисткой, причем за годы своей работы заслужила звание въедливой и упертой стервы, чем сама Ксенька весьма гордилась. Так что предстоит мне разбор полетов тот еще.
Я со вздохом опустилась в свое кресло и бездумно уперлась взглядом в черный монитор. На меня смотрело знакомое курносое лицо, ничем не примечательное и совершенно не выразительное. Даже дорогие очки не делают тебя краше, – грустно подумала я и поправила рукой сломанную дужку, которую после ночного происшествия наспех перевязала скотчем. Как давно это было... Да и было ли? Может быть, мне всё приснилось? А что, расслабилась при вычитке, на минутку задремала, а подсознание и выкинуло со мной злую шутку. Я потрогала правую щеку. Нет, слишком явно мне помнится боль при падении. А еще эта странная история с Тамаркой, которую уж точно ничем не объяснишь...
Как же мне удалось так вляпаться? И во что, собственно, я угодила? Чувствовала я, что мои ночные похождения напрямую связаны с неожиданным предвидением, но нащупать ответ никак не удавалось. Мой взгляд поймал непривычный отблеск на шее. Господи, я же совсем забыла про этого льва! Я быстро накрыла ладошкой теплого зверя и дернула компьютерную мышь. Мое отражение превратилось в скучную таблицу с данными, набитыми собственноручно час назад. Глаза выхватили строчку с фамилией главного художника Арбузовского театра, которому я должна была перезвонить, и я вздохнула. Ладно, тайны подождут, а мою работу за меня никто не сделает. Я потянулась к трубке телефона.
– Андрей Михайлович? Здравствуйте, это Александра из «Книжной симфонии», – сладким голосом пропела я. – Что вы решили по поводу интервью?
Утром Серебряков был совсем не настроен на встречу с нашими журналистами, поэтому сейчас особого энтузиазма я в себе не чувствовала.
– Меня заинтересовало ваше предложение, Александра, – тут же ответил художник, – но...
– Но не сейчас? – продолжила я, будучи уверенной, что сейчас последует отказ.
– Нет, почему же? – удивился он. – Можно и сейчас. Собственно, я бы даже хотел попросить вас, чтобы наша встреча состоялась как можно скорее. Видите ли, завтра утром я улетаю на гастроли и вернусь только через месяц.
– Так это же замечательно, Андрей Михайлович! – обрадовалась я. – Сейчас передам нашим журналистам, и ровно через час кто-нибудь из них...
– Не торопитесь, Александра, – остановил мою быструю речь Серебряков, – у меня есть одно условие.
– Какое? – притормозила я.
Ну вот, сейчас начнется! У этих чокнутых художников непонятно что в голове творится, не знаешь заранее, чего от них ожидать.
– Интервью я дам только вам, Александра. Исключительно вам и никому другому. Так и знайте, если приедет кто-нибудь из вашей журналистской братии, даже на порог не пущу!
Что еще за новости? Я обескураженно подняла глаза на Наташу, и, в ответ на ее вопросительный взгляд, покрутила пальцем у виска. Та понимающе улыбнулась. Кто, как не наши менеджеры, знает, сколько раз за день приходится сталкиваться со странными, мягко говоря,  людьми!
– Отчего же у вас такое отношение к моим коллегам, Андрей Михайлович? – ласково проворковала я. – У нас работают очень хорошие профессионалы, поверьте мне!
– Я искренне вам верю, – улыбнулся мой собеседник, – и ничего против ваших коллег не имею, честное слово. Но интервью дам только вам.
– Но я же простой менеджер, Андрей Михайлович! – попыталась уговорить я упрямца. – Я никогда не брала интервью и даже не знаю, как это делается!
– Я вас научу, – огорошил меня художник, – вы не представляете, сколько я всего знаю и умею.
– Но... – растерянно забормотала я и опять посмотрела на Наташу.
Та неистово кивала мне головой. Езжай, мол, дурочка, не упускай такого шанса!
– Андрей Михайлович, скажите мне честно, почему вы хотите видеть именно меня? – я пошла напролом.
Наташка схватилась за голову.
– Я доверяю своей интуиции, милая Александра, которая сейчас мне ясно твердит, что лучшее интервью у меня возьмете именно вы, упрямый менеджер из издательства «Книжная симфония»!
– Ладно, – сдалась я. – Так и быть, приеду к вам сама. Но потом не говорите, что я вас не предупреждала!
– Не беспокойтесь, – усмехнулся художник. – Итак, жду вас через два часа на проходной.
– Хорошо, – смиренно произнесла я и положила трубку.
Наташа тут же подскочила ко мне.
– Вот балда, чуть клиента не упустила!
– Странный он какой-то, – озадаченно сказала я. – Может быть, маньяк?
– Ты что! – возмутилась Наташка. – Такой красавчик не может быть маньяком. Видала я его фотки, невозможно поверить, что такое чудо на земле живет. А какие декорации он малюет, просто отпад! Ты хоть раз в нашем театре бывала, темная девушка?
– Давно, – пожала плечами я.
– Эх, надо было мне ему позвонить! – закатила глаза Наташа. – Уж я бы не растерялась!
– Ты бы точно не растерялась, – усмехнулась я.
Все в нашем офисе знают о любвеобильной Наташкиной натуре. Помню, она даже как-то шефа пробовала укротить, но этот орешек оказался ей не по зубам.
– Иди быстрее к Ксюхе, пусть она тебе инструктаж прочтет! – подтолкнула меня Наташа. – И вопросы возьми у нее. У них же там стандартные заготовки, так что не дрейфь, коллега, все у тебя получится по высшему разряду!
– Ага, – приободрилась я и побежала к Ксеньке.
Ксения была удивлена не меньше моего.
– Интуиция, говоришь? – задумчиво повторила она. – Что ж, такой человек, как Серебряков, имеет право на капризы. Ладно, подруга, слушай меня внимательно и запоминай. А лучше запиши...

Продолжение: http://www.proza.ru/2018/10/02/715