Тайна бабушкиного браслета. девятая часть

- Баркала, эбель. Спасла ты меня, сам бы я не выбрался ни за что.
Лихорадка уже отступила и Дауд полулежал на топчане.
Ему хотелось спросить, кто она, откуда,как здесь оказалась,но в горах не принято расспрашивать старших, да ещё и гостей, кроме как об их здоровье. А старуха все же была его гостьей и Дауд неловко молчал, уткнувшись взглядом в стену.
- Меня зовут Халум,- сказала старуха, как будто прочитав его мысли.- Я не из этих мест. Скитаюсь по горам с незапамятных времён .Собираю травы и продаю их в базарный день или меняю на еду и одежду. Это лето я провела здесь-трудно стало далеко ходить, года уже не те... Ты меня не знаешь, сынок,но я тебя видела много раз. И не одного...Неподалёку от дерева, к которому ты приходил со своей женщиной, находится моя землянка.
Дауд поежился от озноба, вдруг снова охватившего его.
Странная старуха...необычная...И голос у неё совсем не старческий и такой убаюкивающий, словно голос матери в детстве.
- Та женщина...Я издали наблюдала , как она пришла к дереву одна и, упав на землю под ним, рыдала от отчаяния. Мне стало жаль несчастную и я решила подойти к ней, успокоить. Она открыла мне свою беду и мы плакали уже вдвоём, она- о своём , я- о своём... хоть я и думала, что давным- давно выплакала все свои слёзы . Больше я ее не видела.
Какое- то время Халум молчала, сидя на краю топчана и задумчиво глядя в окно.Дауд уставился в одну точку перед собой , не желая встречаться со взглядом ее пронзительных глаз.,,Не надо, не выворачивай мою душу наизнанку , я хочу все забыть!,,- хотелось ему крикнуть , но нежелание показаться малодушным остановило его.
- Два дня назад воды разлившейся реки затопили мою землянку и я поспешила под единственную крышу поблизости- в твой магазин.Хоть я и молила Всевышнего каждый день, чтобы забрал мою жизнь, но водная стихия гнала меня вперёд.На мое счастье, проезжавший на грузовике добрый человек привёз меня сюда.
Я нашла тебя на полу грязного, насквозь промокшего, мечущегося в горячечном бреду. Видимо, сам Аллах направил меня к тебе.
В бреду ты много наговорил, а я умею связывать одно с другим... Ты не сделал счастливой ни одну из своих женщин и не стал счастливым сам. Я правильно поняла, сынок?
Дауд молча кивнул головой, все ещё не глядя на неё и удивляясь самому себе, что так спокойно разрешает незнакомой женщине ковырять свою душу.
Эта старуха приобретала над ним странную власть и приковывала внимание Дауда, привыкшего молча слушать, не особенно вникая в суть, к каждому своему слову.
Помолчав немного, Халум глубоко вздохнула и снова продолжила:
- И-и-эх,сынок... Вот что я тебе скажу...Ты ещё молод и все в твоих руках. А самое главное, люди, которых ты любишь, живы, и у вас впереди целая жизнь.
...У двоих самых дорогих мне на свете людей ее отняли, забрав вместе с ними и мою душу.
Халум встала и бесцельно заходила по комнате, то наклоняясь к керосинке, на которой кипела вода с травами, то вглядываясь куда- то за окном, машинально поглаживая браслет , обхвативший ее левое запьястье.
- С тех пор прошло много лет и нет ни дня, чтобы я не молила Всевышнего забрать меня к моим сыну и мужу.Так истосковалось мое сердце по ним...Но,видимо,ещё не истекли отпущенные мне дни и не пришёл мой час. Что ж... я научилась покорно ждать...
Голос Халум был спокойный и ровный, словно она говорила о самых обычных повседневных делах. Но ее глаза... Они ожили и неузнаваемо изменились, светясь мягким серо- голубым светом.
- Ты,наверное, удивишься, но в молодости меня считали красавицей. Кто только не посылал сватов в наш дом, но мой отец- состоятельный и гордый уздень Халилбек выдал меня, семнадцатилетнюю девчонку, за своего не менее богатого родственника ,который немногим был младше него самого.
Муж был вспыльчивым и жестоким человеком, и через полгода моего замужества оскорбленный им односельчанин убил его.
Я сразу же хотела вернуться к родителям, но мне объяснили, что этот траурный год я должна прожить в доме мужа.
Мы жили недалеко от леса ,в некотором отдалении от села в огромном доме со слугами . Я целыми днями скучала в одиночестве, не зная, куда себя девать, и однажды служанка предложила мне пойти в лес прогуляться. Никогда не бывавшая дальше ворот дома родителей и мужа, я по- настоящему полюбила лес с его таинственностью, загадочными шорохами и звуками ,воздухом, которым невозможно было надышаться,и иногда сбегала туда одна ,как только могла.
В один из таких дней я лицом к лицу столкнулась с молодым, очень красивым и статным джигитом.
Встречая его все чаще и чаще, я очень смущалась, понимая, что это не простое совпадение. В глубине души и меня сильно тянуло к нему , и в редкий день, когда не удавалось пойти в лес, я не находила себе места.
Ахмед, сын лесничего, был на пару лет старше меня, но уже несколько раз вместе с другими мужчинами ездил на заработки в Анжи- калу, Баку и Тифлис. Он так интересно рассказывал о жизни людей в этих городах, что я слушала с замирающим сердцем.
Очень скоро мы поняли, что по- настоящему полюбили друг друга. Ахмед хотел послать сватов к моему отцу, как только закончится мой траур.
Мы оба понимали, что мой гордый отец не согласится просто так отдать дочь за человека не своего сословия, но мой любимый поклялся, что любой ценой добьётся своего.
Старшая сестра, с которой мы всегда были близки и доверяли друг другу наши нехитрые тайны, и с которой я поделилась и этой тайной в надежде на ее помощь,правда, не назвав своего избранника, в этот раз выдала меня отцу.
Отец разъярился, что его дочь связалась с каким- то нищим, да ещё во время траура по убитому мужу, и приставил ко мне ещё двух служанок,следивших за мной днём и ночью.
До конца траура и до моего возвращения в дом родителей оставался ещё месяц, когда моя старая преданная служанка, принесла мне вот этот браслет... Он был от Ахмеда. На словах служанка передала, что браслет заговоренный и поможет влюблённым соединиться. Только любящая девушка не должна его снимать, пока желание не исполнится.
Удивительно, но на следующий же день нам удалось , с помощью все той же моей служанки, вместе сбежать из села.
Лицо Халум разрумянилось, даже как будто разгладилось ,и сейчас она не казалась Дауду такой преклонной старухой.
Правильные черты лица, высокие скулы,красивый овал, небесного цвета глаза- все в ней дышало благородством.
Ее рука с длинными, не искалеченными временем пальцами ,все так же бессознательно гладила браслет.
,, Какой же красивой она была в молодости...,,- невольно подумалось Дауду.
- Мы счастливо прожили в Тифлисе почти 20 лет. Нашему Якубу уже исполнилось восемнадцать, когда от земляков, приехавших на заработки, Ахмед узнал о кончине моего отца. Истосковавшиеся по родине, мы решили ехать незамедлительно, считая, что теперь нам ничто и никто не угрожает.
В дом родителей Ахмеда в первую же ночь пришли люди моего брата Анварбека, который был ещё совсем ребёнком, когда я сбежала.
Отец заставил его перед смертью поклясться, что он отомстит за нанесённое семье оскорбление и смоет позор кровью.
Они , тихо подкравшись, зарезали их ночью- моего дорогого мальчика ... и моего мужа...
Голос Халум оставался таким же бесстрастным, но по ее лицу покатились крупные слёзы .
- Проклятые... Они знали, как наказать меня, оставив живой и невредимой...
Что было после этого несколько лет, я так и не смогла вспомнить, словно кто- то вырезал эти годы из моей памяти.Может, спасаясь от невыносимого горя, я тогда потеряла рассудок?... Но зачем тогда он вернулся ко мне потом?...
-Не знаю, сынок... но я с тех пор не понимаю людей, которые отчаиваются и опускают руки.
Пока ты и дорогие твоему сердцу люди живы, все можно изменить.
Мне уже давно ничего не изменить... Но этот браслет...я его никогда с тех пор не снимала.Он действительно обладает удивительной силой. Когда мне совсем плохо- я смотрю на него, трогаю его, и все хорошее, что было , оживает и передо мной мелькают картины нашей счастливой жизни.Приходит покой и смирение. Я вижу себя молодой ,счастливой и чувствую, как мой Ахмед крепко держит мою руку, давая мне знать, что он рядом и никогда не оставит меня, будет вести меня всю мою дорогу... Скоро, уже совсем скоро этой дороге наступит конец и я снова буду вместе со своим сыном и мужем...
Проснувшийся с утренней зарей Дауд нигде не нашёл свою гостью. Ничто не напоминало о ее присутствии здесь, даже запах трав, которым , казалось, пропиталось все вокруг , бесследно исчез. Дауд даже начал сомневаться, а была ли она здесь вообще. Может, она была плодом его воспалённого лихорадкой воображения?...
Вдруг его взгляд упал на то место в углу топчана, где ещё вчера сидела его гостья... Там лежал почерневший от времени серебряный браслет с ярко горящими кружочками бирюзы и коралла.
Дауд стоял перед отцом и братьями жены.
- Я виноват, не отрицаю. Но ,не поговорив с Кавсарат ,живым вы меня отсюда не заставите уйти. Делайте, что должны!
Таймасхан , на удивление спокойный ,велел сыновьям, стоявшим против Дауда со сжатыми кулаками, расступиться и пропустить его в комнату дочери и внучки.
- Кавсарат, ты знаешь, я не люблю и не умею много говорить... Но знай, что я завтра приду за тобой и дочерью. Будь готова.
Он взял ее руку и вложил в неё браслет.
- Это передала тебе женщина по имени Халум.
-Какая Халум?...Кто она?...- Кавсарат смотрела в спину уходящего мужа, не выпуская браслет из рук .