От казаков днепровских до запорожских ч. 89

Площадь большого острова Березань 23 км;. Образован коренными породами.

Были предприняты попытки переизбрать пожилого кошевого атамана Калныша (так его часто между собой называли казаки), но казачьи партии были слабы, да и не нашлось другой, более авторитетной личности на его место. Пожилой атаман Калныш тоже не сидел сложа руки. Он привлёк на свою сторону наиболее авторитетных сечевиков и это стоило ему немалых денег. К примеру, он продал табун в Италию, числом около 12 тыс. лошадей и через торговцев-евреев (извечные спутники казаков), выкупил из турецкого плена наказного атамана Михаила Авраменко - сына очень влиятельного и значного казака Сечи Кондрата Авраменко. Предпринятые П.И. Калнышевским меры позволили ему удержать булаву. Зажиточная войсковая старшина видела опасность для своего благополучия в рядовом казачестве, гарантом же их привилегий и экономического благополучия была Россия. Поэтому войсковая старшина, пользуясь своим авторитетом и властью, смогла удержать позиции, пообещав казакам выдворить русские войска за пределы Сечи. На Раде шла речь и о приобретении современных пушек и стрелкового вооружения, было решено срочно закупить на стороне порох. На осуществление всего намеченного требовались большие средства. С целью их добычи были предприняты целый ряд мер, в том числе на Кубань отправились три тысячи запорожцев для лова рыбы. Их возглавил значный сечевик Михаил Авраменко – внук знаменитого полковника Павла Авраменко, участника восстания С. Разина, казнённого под Симбирском. Перед наказным атаманом большой рыболовецкой ватаги стояла нелёгкая задача - незаметно для русских войск проникнуть в северо-западную часть Кубани, в район Сладкого лимана и р. Челбас (ныне Каневской р-он).

Было решено пройти старинным казачьим торговым путём, разбившись на мелкие партии. Ранней весной (зима 1774-1775 гг. в Запорожье была необычайно теплая) казаки двинулись вверх по Днепру до р. Самары и далее по р. Волчья до Переволоки в Кальмиус (около г. Донецка). По Кальмиусу запорожцы достигли Азовского моря и попали уже в места лова, которые им определили кубанские казаки. И всё же предпринятые в Запорожье меры уже ничего не могли изменить. Над ним нависла угроза полного уничтожения, уничтожения всех тех основных принципов (свобода, равенство, братство, неиспользование чужого труда и т. д. и т. п.), которые подрывали устои Российской империи. При попустительстве и даже содействии части старшины, все 8 паланок были заняты русскими войсками (ныне Донецкая, Луганская, Херсонская, Днепропетровская, Кировоградская, Запорожская, Николаевская, Черниговская обл. Украины) и требовался только подходящий случай. В пределах Вольностей Войска Запорожского имелось только одно укрепление – это столица, сама Сечь Запорожская - деревянная крепость, обнесённая земляным валом, рвами и сторожевыми вышками. В ней постоянно находилось от 10 до 40 тыс. казаков. Остальная масса, проживала на хуторах, зимовниках, кошах и 17 селениях, расположенных у впадения р. Самары в Днепр (район г. Днепропетровска, Днепра). Время для расправы было выбрано самое что ни на есть благоприятное. Это время проведения весенней Рады, когда казаки покидают свои хутора (гнёзда) и отправляются в Сечь.

Места проживания остаются практически беззащитными, так как в них остаются только женщины, старики, дети. Лучшего момента выбрать было нельзя и 3 июня 1775 г. накануне весенней Рады, регулярные войска осадили Запорожскую Сечь. Окружив её плотным кольцом, солдаты генерала Текели в ходе ночной вылазки захватили большую часть запорожских пушек (всего имелось 20), находящихся вне Сечи. Ещё в мае войска ген.-поручика Текели стали постепенно «сжимать кольцо», с разных направлений, двигаясь с дальних подступов к Сечи. Уже тогда, осторожный 55-летний серб по национальности, Пётр Абрамович имел на руках секретный ордер от Г.А. Потёмкина - занять Запорожскую Сечь и положить конец «вольному устройству и своеволию запорожцев». Отдельные казацкие разъезды сигнализировали кошевому атаману о подозрительном передвижении русских войск, но руководство Сечи не предполагало, что от православных надо ожидать нападения. Узнав и увидев, что 8 полков регулярной кавалерии, 20 гусарских и 17 поселённых регулярных полков, а также 13 Донских казачьих полков находятся уже в границах Запорожья казачья сирома возбудилась и намеревалась драться, несмотря ни на что. Сам ген. Текелий, с дивизией пехоты и конницы, в Духов день, расположился в двух верстах от Сечи, выставил против неё всю свою артиллерию и потребовал к себе всех запорожских старшин. Кошевой Калныш срочно собрал Раду: «А что панове атаманы, будем теперь делать? Русские зовут нас в гости: идти к ним или не идти? Отдадим Сечь или не отдадим?»

В ответ на эти слова вновь поднялся невообразимый шум. Одни были не прочь спокойно отдаться, другие громко кричали: «Пускай Текелий приведёт ещё столько же войска, - мы разобьём его в пух и прах; передавим москалей, как мух!» Так говорили самые буйные головы и их было немало. Они не хотели сдаваться и готовы были уже к кровопролитному сражению, когда из храма вышел в полном облачении с крестом в руках архимандрит Владимир Сокальский с духовенством и стал убеждать недовольную сирому не проливать христианской крови. Наместник Сечевых церквей продолжал увещевать: «Побойтесь Бога, безумные! Вы называете себя христианами и хотите поднять руку христиан же! Смиритесь: таков наш жребий, и примем его как заслуженное наказание Божие. Вот видите крест и на нём Распятие: кто Его не послушает, да погибнет!». И замолкли самые «горячие» головы, зарыдало товарищество в один голос: «Будь по-твоему, отец архимандрит: знал ты, что сказать. Не только слушаем, а и головы свои положим за тебя». - Не шутка то, братья - сказал кошевой, - все пути нам заняты; против нас наведены пушки. Боже помоги! Пойдём, атаманы. Что будет, то будет, а будет то, что Бог даст!». С хлебом и солью вошли казацкие старшины в походную палатку генерала – «усмирителя своеволия запорожцев». Поклонились, поприветствовали его по русскому обычаю, всё ещё надеясь на переговоры. Текелий принял хлеб-соль и спросил, кто старший среди прибывших. Калныш назвал себя, затем представил войскового судью Косапа, писаря Глобу и куренных атаманов.

Текелий всех усадил и, немного поговорив, пошёл вместе с ними в Сечь. «Где же ты, кошевой, меня примешь? Калныш пригласил гостей к себе, посадил на лавки и знатно угостил. Пили коряками, ели из деревянных тарелок, без вилок, без ножей. Кто у Вас готовит такие вкусные блюда?» - спросил генерал. «У нас по куреням славные есть повара!» Тогда Текелий попросил, чтобы и ему дали одного такого повара; он назначит ему хорошую пенсию, а кошевому и всем атаманам обещал подарить на память каменные миски. На это один из куренных атаманов Сторц сказал: «Э, ваша ясновельможность: хоть с корыта, да досыта, а вы едите с блюды, да худы». Тут был явный намёк на худобу генерала, но он нисколько не рассердился и даже, потрепав атамана, похвалил его за присловье. Осмотрев курени, оглядев житье-бытьё казацкое, Текелий поблагодарил старшину за угощение и вернулся к своим обязанностям. Тем временем непосредственно в расположение Сечи уже вошли войска и заняли все важные позиции. Казакам было предложено построиться для доведения текста царского указа, в котором Сечь объявлялась распущенной, то есть "козачество" упраздняется. Запорожцам предлагалось вернуться туда, откуда кто пришел. Руководство Запорожской Сечи было арестовано и направлено в Петербург, а казаки разоружены. Ген. П.А. Текели, сообщал наверх: «...Заранее приготовленные пехотные роты и в укрепление кошей вступив, заняли оные, где их войска более 3000 находились. ...Войсковый казённый и пороховой погреба, канцелярия кошей и все принадлежности, на завтрашной день (5 июня) собраны были из укрепления в поле.

Войсковые старшины, куренные атаманы и козаки при объявлении всевысочайшего Е. И. В. об их народу соизволении, положили ружья». Другими словами, выслушав манифест Екатерины, 10 тыс. казаков практически не оказали вооружённого сопротивления, а, сложив оружие, разошлись. Помимо сообщения генерала на русской службе, мы имеем также ещё одно свидетельство современника. Казак Н.Л. Корж сообщал, что «...ни одного выстрела; а тоже и от Сечи не было никакого сопротивления». Тут же на месте бывшие уже казаки получали паспорта на право ухода на заработки. Старшинам и богатым казакам были выданы охранные грамоты, чтобы лично им «никаких обид разорением и озлоблений не делали». Часть казаков решила продолжить прежний образ жизни, часть сразу записалась в Херсонский и Полтавский пикинерские полки (легкая конница, мало чем отличавшаяся от гусар) и их привели к присяге. А нашлись и те, что задумали «москаля» обмануть и самим куда-то убираться. К ген. Текели подошла делегация, состоящая из кошевого атамана Андрея Лях, войскового старшины Бахмета и нескольких десятков запорожцев и стала просить, чтобы он распорядился выдать им билеты (разрешения) на Тилигул, ловить рыбу. Казаки объяснили, что у них нет ни гроша денег и их надо заработать, чтобы было чем заплатить подать. Засмеялся генерал и молвил: «Ступайте, с Богом, запорожники… Зарабатывайте себе» и приказал выдать билеты. Тёмной ночью, казаки с оружием и нехитрым скарбом уложились в лодки и тихо, без шума ушли вниз.

Продолжение следует в части  90                http://proza.ru/2019/11/05/700