Пасынок. Альтернативная история Глава 11, 12

Бутылки «Солнечного Берега» хватило всего на полчаса, приятели приободрились, но организмы алкали продолжения. А до открытия магазинов было ещё далеко.
- Надо сходить поймать таксиста, у таксистов всегда есть, - предложил Макс, - Только на палёную можно нарваться.
- Чистоплюй, - пьяно гоготнул Гусаров, - привык к коньякам, марочным винам! А я вот и от фанфурика не отказался бы!
- Саня, друг, как низко ты пал! Ведь ты же…ты же…гений! Вот, смотри, - с пьяным пафосом обратился к Этери хоккеист, - До чего довели человека! Гения! Поэта с самой большой буквы! Гады!

Макс пьяно захлюпал носом.
- Саня! Я тебя знаешь, как уважаю! Я перед тобой прелко…прекол…пре-кло-яня-юсь! Дай я тебя обниму!
Этери смотрела на неприятную для трезвого человека сцену брезгливо-жалостливо. Но профессионал в ней ни на минуту не терял бдительности. Она решила снова закинуть удочку.

- А что, Макс, у тебя хранятся все стихи, которые он написал? Или есть ещё у кого-нибудь? Скажем, на книгу стихов хватило бы?
Гусаров хмыкнул, глянул на неё, саркастически ухмыльнулся.
- А ты что, можешь помочь с изданием книги? Или хотя бы в сборник протиснуть пару-другую стишат?

- Ну…обещать наверняка не могу, да и… до Москвы сначала добраться надо…Но, есть у меня журналист знакомый в «Московском литераторе», отличный журналист. Так вот, он на хорошем счету у самого Полякова. А Поляков человек с понятием – настоящую литературу за версту чует! Так что, главное занести стихи Юрию Михайловичу. Попробовать-то можно?! – глядя на выцветшее лицо Гусарова и его саркастическую кривую ухмылку, с напором сказала Этери.

- Ну-ну…знаешь, сколько раз меня выставляли из всевозможных редакций? Миллион…ну, ладно, не миллион. Но, раз пятьсот – точно.
- И ты скис?
- Я не скис…я спёкся…и спился…

Гусаров взял пустую бутылку, понюхал горлышко.
- Хорошо, но мало…А ты с Поляковым, случайно, лично не знакома?- с иронией спросил он, - Или там, например, с Чаковским, Александром Борисовичем?
Этери на пару секунд «зависла», сделав вид, что задумалась. Программа быстренько выдала ей все данные о Чаковском и «Литературной газете».

 - Нет, с Поляковым не знакома. Но много слышала о нём от Николая, своего приятеля, - уточнила она, - Очень он Полякова уважает. Принципиальный, говорит, дядька. И о Чаковском слышала от него же.

- На принципиальных тоже управа есть. Он же, партийный. Прикрикнут сверху - и привет! Детка, меня даже в заводской многотиражке не печатают – запрет! Неблагонадёжный я, конфликтный. Местный сумасшедший. Я же в психушке по полгода провожу.

- Ты, главное стихи собери, а уж там, как фишка ляжет! – Этери сделала вид, что задумалась, - Там ещё пара вариантов есть, но не хочу заранее обещать. Так что, давай соберём как можно больше материала, чтобы было с чем людей беспокоить.
- А что, Саня, чем чёрт не шутит, может она и правда что-то может сделать, а?
Может это шанс? – пьяненький Макс пытался собрать в кучу глаза и мысли. Вспоминай, у кого ещё оставлял бумаги, вытаскивай свои заначки.

- В больничке у главврача было много чего, да помер он позавчера, а новый… Хотя, может Анна Сергеевна сохранила что-нибудь…

До одиннадцати часов утра спиртное не продавалось. Чтобы чем-нибудь занять время они стали перебирать записи Гусарова. Нашлись ещё несколько стихотворений и целая повесть, аккуратно завёрнутая в полиэтилен и лежавшая отдельно от всех записей.
Этери, уже на законных основаниях, перебирала листы, обдумывая, как и когда она их отсканирует. Всё найденное складывалось в картонную папочку с надписью «Дело №».

Когда время близилось к одиннадцати, Макс засобирался в магазин. Этери понимала, что отговаривать его от этой затеи совершенно бессмысленно и безнадёжно.

- Деньги-то у тебя есть? – спросил Гусаров.
- Есть, вчера очередную медальку толкнул, - отозвался Макс.
Когда через час Макс вернулся из магазина, вид у него был растерянный и встревоженный.

- Саня, вам придётся рвать когти. В магазине встретил участкового, он, как бывший мой болельщик, шепнул мне, что сегодня будет проверка паспортного режима. Говорит, сосед мой, гнида, настучал на меня, мол, пьянствую с подозрительными личностями, притон содержу! Вот гад! А я ещё его матери лекарство привозил из-за бугра! Так что прости. Отсидеться вам где-нибудь надо. А через денёк-другой приходите.

- А ты принёс? На посошок глотнуть бы.
Макс налил по полному стакану прозрачной жидкости из бутылки с надписью «Столичная». Выпили, не чокаясь и не закусывая.
«Как на поминках» - пришло в голову Этери.

Все бумаги Гусарова она сложила в потрёпанный непромокаемый пакет с яркой картинкой и надписью на английском языке и вручила ему же, решив, что лучше всё взять с собой. На всякий случай.


12
У выхода из подъезда Гусаров жестом остановил Этери, выглянул из двери. На улице было жарко и почти пусто. Только молодая женщина с девочкой, лет трёх, играли на разбитой детской площадке. Женщина подняла девочку на руки и что-то шептала ей на ухо. Девочка звонко хохотала и прижималась к женщине тщедушным тельцем, крепко обнимая за шею. Этери наблюдала эту сцену из-за спины Гусарова в приоткрытую дверь. Что-то, снова, как в квартире у Макса перед фотографией его семьи, шевельнулось неприятным комком где-то в подвздошной области.

- Надо же, начало июня, а такая жара, - Гусаров расстегнул свой всепогодный, видавший виды плащ.
Этери подумала, что ей тоже будет жарковато в свитере и куртке. Расстегнула куртку, но это мало помогло.

- Ничего, к вечеру будет прохладно, - глянув на её манипуляции с курткой, сказал Гусаров, - А ночью ещё и холодно. Неизвестно, где ночевать придётся.

Выйдя из подъезда, они свернули на тихую улочку. Жара, действительно,  стояла аномальная для начала лета. Прохожих почти не было. А те, что были, не обращали никакого внимания на плохо одетого бомжеватого мужика и спортивного вида девушку в тёплом свитере и куртке.

Через пару кварталов Этери не выдержала:
- Нет, я так больше не могу, испеклась. Просто итальянский полдень какой-то.
Она остановилась, сняла куртку и свитер, оставшись в лёгкой футболке. Что делать с вещами она не знала. Нести в руках было неудобно, положить не во что.

- Завяжи на поясе, - посоветовал Гусаров.
- Как это? – недоумённо спросила Этери.
- Ты точно – инопланетянка, - Гусаров взял свитер за рукава и завязал их у неё на талии. – И куртку так же завяжи.

Было видно, что манипуляции на её талии доставили ему явное удовольствие. Для Этери это было ново и непонятно. Она уловила какой-то неясный импульс, но кроме недоумения он у неё ничего не вызвал.

- Эх, красивая ты девка, лет двадцать назад я бы приударил за такой!
Этери ничего не ответила. Программа, как могла, переводила ей на понятные идиомы вышесказанное. Этери хмыкнула, поняв, что его волнует её половая принадлежность.

 В её понятии он был, вообще, не мужчина. Да и люди её профессии не отвлекались на такую ерунду. Они были заточены на работу, решение поставленных задач.

- А ты что, бывала в Италии? – насмешливо спросил Гусаров.
- Да откуда? Это я так, для образности,– Этери понимала, что эту тему развивать не стоит.

Они свернули в переулок, где дома стояли так близко, что можно было  коснуться стен обоих домов, раскинув руки. Шли довольно долго, постоянно сворачивая в такие же тесные переулки.

- Долго ещё? И куда, вообще, мы идём? – полюбопытствовала Этери.
- Ты что, устала?
- Я?! Да я могу сутки без отдыха идти.
- А я не могу, - тяжело дыша, сказал Гусаров,- Выпить бы сейчас или хотя бы водички хлебнуть. Здесь недалеко колонка есть, скоро дойдём. А вообще-то, если ты отстала от своих, то тебе, точно в милицию надо было. Объяснишь, что да как, глядишь всё выяснится. Через недельку в Москве будешь.

- Ну, уж, нет! Лучше я своим ходом. Без милиции. И вообще, надо же закончить начатое – собрать стихи. Чем больше соберём, тем больше вероятность, что  хоть что-то выберут, напечатают.  И потом…

Что потом, она не договорила, на минуту даже остановившись посреди дороги. Она вспомнила, что её жакет с «непростым» карманом, с устройством компактного размещения остался у Макса. Такой прокол для разведчика непростителен. В кармане он, конечно, ничего не найдёт, там хитрый доступ, закодированный на неё. А если Макс его выбросит?  Её даже пот прошиб.

- Что-то случилось? – Гусаров остановился рядом с ней.
- Да забыла кое-что в кармане жакета.
- Фальшивые деньги что ли? – усмехнулся Гусь.
- Да нет, кое что поважнее. Пригодилось бы в дороге. Да что теперь говорить. Макс не выбросит жакет?

- Не думаю. Вряд ли в его планах уборка квартиры. Да и вернёмся мы через пару дней. Кстати, зайдём к одному человечку, там тетрадка моя на сохранении.

До колонки они дошли через полчаса. Гусаров долго пил прямо из-под колонки, жадно глотая воду. Потом умылся, отошел к скамейке, сел, облокотившись спиной о дерево,  закрыл глаза. Этери не решалась пить сырую недезинфицированную воду, но таблеток очистки у неё с собой не было, они остались в «кармане».

- А что, вода здесь чистая? – спросила она.
- Не сомневайся, чистейшая, - усмехнулся Гусь.
Он приоткрыл один глаз и, видя её замешательство, подбодрил:

- Ты в своей Москве такой не выпьешь. У вас хлорка сплошная, а тут природная очистка. Если и подцепить холеру какую, то это у вас, в Москве. У нас из лужи и то чище.

Посидев ещё минут двадцать на скамейке, они снова тронулись в путь. Идти пришлось долго. Город закончился. По пути то там, то сям виднелись какие-то строения. Солнце клонилось к закату, когда Гусаров показал куда-то вдаль:

- Видишь избушку? Там местная Баба-яга живёт, туда и направим стопы.
- Баба-яга? – с сомнением спросила Этери. Программа ей выдала, что это сказочный персонаж, обитающий на границе двух миров – мира мёртвых и мира живых.

- Вроде того. Деревни давно нет. Все жители перебрались в город. А баба Нюра осталась, ей ехать некуда, никого у неё нет. Дед у неё здесь похоронен и два сына, что умерли младенцами. Вот она вроде  между двух миров и живёт. Только не знаю, жива ли?

Гусаров выглядел совсем плохо, почти так же плохо, как вчера, после их вынужденного забега от Бугая. Но, таблеток у неё с собой на этот случай не было.

 Она опять разозлилась на себя за свою беспечность: «Обрадовалась, что всё так легко получилось, не пришлось долго искать! А вдруг он сейчас умрёт, что тогда?».

 Потом стала себя успокаивать – ведь он умрёт через две недели. Но, это было до её появления в этом времени. А что, если её появление спровоцирует другое развитие событий? Что если он умрёт раньше на две недели? Хотя... что это изменит? Ну, найдут его не в колодце, а в лесной избушке, если вообще найдут.
И ещё очень хотелось есть. Питательные таблетки тоже остались у Макса.