Принцесса цирка

 Фиалка вышла из кафе, и ее обнял теплый августовский вечер.  Стемнело, но фонари, подвешенные на куртуазные  железные столбы,   еще не зажглись.  Она шла по узкой аллее к выходу из парка. Было тихо, только под ногами  шуршала галька, а над головой шелестели листья, как вдруг с огромного темного дерева  спрыгнули  фигуры в черных плащах.  Один  стал вырывать из рук сумку, а другой схватил за свитер и прижал  к дощатому забору - неподалеку ремонтировали новый павильон.   Фиалка расцепила пальцы,  сумка мягко приземлилась на землю.  Налетчик подхватил ее и вытряхнул содержимое. Все ее вещи - помада, ключи, салфетки и расческа, а также блокнот с карандашами оказались на земле.  В те же секунды Фиалка нащупывала в кармане газовый баллончик, но она не успела достать его -  раздался громкий пронзительный свист.  Второй нападавший отпрянул, выпустил свитер, и девушка с ужасом увидела его лицо – жуткое, длинное, заросшее то ли щетиной, то ли шерстью, вроде человеческое, но  то же время нет.  Существо ухмыльнулось ей  огромными оскаленными зубами, громко ухнуло и перескочило через забор. За ним побежало второе.  Фиалка успела с изумлением заметить сверкание светлых полосок на темном  теле.  И они сбежали вместе сумкой, а за ними перелетела еще какая-то тень.
 Целых десять минут Фиалка сидела на земле   и ревела от обиды дико, отчаянно - в сумке была  вся ее зарплата, и за комнату нужно  платить, а уже просрочено.  Зажглись фонари. Сквозь слезы она заметила  приближающийся силуэт и испугалась опять – монстры  возвращались. Какая же она глупая  - нужно было сразу бежать, звать на помощь. Она подняла голову  -  небольшой аккуратный  паренек с черными жесткими волосами протягивал ей сумку, возьмите, они не придут, добавил он.
- Спасибо, Вы спасли меня! - еле пролепетала Фиалка и вдруг узнала его, -  он часто заходил к ним в кафе, видно работал неподалеку.
- Не за что.  Дайте руку, я помогу Вам встать. Они напугали Вас, глупые обезьяны?
- Обезьяны!
- Да, двое орангутангов  сегодня сбежали из цирка прямо в сценических костюмах, их показывали в новостях.
- Я думала, на меня напали монстры. Но как же Вы не испугались?
- Сам не знаю, наверно, очень  хотел Вам помочь. Смешные они в своих серебряных трусах.
Фиалка cделала шаг и начала падать  – от пережитого ужаса у нее кружилась  голова. Парень  подхватил ее и поставил на ноги.
- Держитесь за меня.  Они Вас не ранили?
- Нет, я в порядке, - еле слышно прошептала Фиалка, - а Вас?
- Нет, конечно.  Признаюсь, - сказал парень и покраснел, -  я этих ребят знаю, ведь я работаю в цирке, правда, с тиграми, а не с обезьянами. Они наверно запах почувствовали, уж очень меня испугались.
- Это  чудо, что Вы оказались здесь!
- Я забыл в вашем кафе свою папку, думал, успею до закрытия, а тут эти чудики. Вообще-то они на людей не нападают, просто Гоша очень любит блестящие вещи, а у Вас сумочка на золотой цепочке!  А Джоша его во всем слушается, это обезьяны-близнецы. Как только я его догнал, он мне сумку вернул  и  сбежал: понял, что провинился. Я сейчас его дрессировщику позвоню, он их поймает.
Они помолчали несколько секунд, прислушиваясь к звучанию парка   –  шумели деревья, где-то в вышине их верхушки раскачивал ветер, в чернеющих зарослях тревожно  кричала какая-то птица.
- Все-таки сейчас небезопасно, можно, я провожу Вас?
Фиалку бросило в дрожь при мысли о квартирной хозяйке, но она же будет видеть десятый сон, когда они доедут до  станции Раздольное. Ей вдруг ужасно не захотелось  с ним расставаться, во-первых, ей все еще было страшно, а кроме того, он  внезапно показался ей  своим - близким, родным - человеком.
- Да, спасибо. Признаюсь, мне сейчас  страшно идти одной. Но это не слишком Вас затруднит?
- Ну что вы, кстати, как Вас зовут? Я - Максим.
- А я – Фиалка, - сказала Фиалка, - и можно на ты.
Они  шли рядом, Максим вел ее под руку, и мир сразу показался ей ручным и теплым.
Фиалка снимала пятиметровую клетуху, которую про себя называла крольчатником.  Три квадратных метра занимала кровать, еще умещался крохотный столик у окна, вот и все. Почти все вещи ей приходилось держать в чемодане.   Зато комната была под самой крышей, и можно было встречать рассвет.  Они на цыпочках  поднялись на второй этаж, вошли, не включая света. Было понятно, что Максим ночует у нее, последний автобус уже давно ушел, и Фиалка выдала невольному  гостю дополнительное одеяло.  Несмотря на волнения этого вечера, она  уснула сразу, разумеется, не раздеваясь.
Утром Фиалка проснулась от звука шуршания бумаги.
Она открыла глаза, и  увидела Максима. Он сидел на самом краю кровати, завернувшись в ее красный клетчатый плед. Ее вдруг смутила его яркая восточная красота, он был прекрасен как юный хан  на персидской миниатюре.
- С добрым утром, Фиалка! Знаешь,  я тебя давно заметил в кафе, ты все время что-то рисуешь, когда заказов нет. Ты ведь художница, правда?
 Тут она увидела, что на его коленях лежит ее раскрытая папка.
Там был ее заячий цикл о том, как длинноухие жизнерадостные   зайцы  живут в волшебном лесу.
- Пожалуйста, - напряглась Фиалка, - Не нужно трогать мои работы! Да, я художница и  учусь в реставрационном училище, и  давай не будем об этом, ладно?
- Извини за любопытство, но у тебя же замечательные рисунки! Твои зайцы и настоящие, и сказочные одновременно, - смутился Максим,  и они замолчали.
- У меня  вечером выступление. Позволь пригласить тебя  на представление в семь!  Ты любишь цирк? –
с волнением спросил Максим.
- Спасибо, мне будет очень интересно, - ответила Фиалка.
***

Они поженились через год безумных свиданий, и переселились в большую комнату с верандой,  опять  в пригороде. У нее  был отдельный выход в огромный запущенный яблоневый сад. Там   катились яблоки и дни, открывали глаза огромные августовские звезды, иногда в гости заглядывали ежи.
  У Фиалки появилась мастерская на веранде, и работу она сменила - стала помогать сапожнику Арсену, старому армянину с длинными обвислыми усами. Максим даже ревновал ее, и это было приятно.  В старой жизни она не была никому особенно нужна. Ну, разве что бабушке Эвике.  Единственным огорчением  Фиалки было то, что бабка не выбралась на внучкину свадьбу. Она только поздравила ее по телефону и  сказала:
- У нас в семье никто не регистрировался. Ты осторожнее. 
-  Обязательно, - отрезала Фиалка и бросила трубку.
Через неделю от нее пришла  подруга, завернутая в многочисленные одежные слои, и передала подарок от бабушки – сверкающую голубую капельку на серебряной цепочке, с устным наказом никогда ее не снимать.  Фиалка всплеснула руками, какая красота – в капельке переливалось голубое пламя, сразу одела и побежала к Максиму хвастаться. Ему тоже подарок понравился, и она стала постоянно его носить. 
Но вместе с Максимом  в Фиалкиной жизни появилась она - Диана. Максим всю жизнь прожил с матерью. Ее все звали уважительно - Диана Борисовна,  она работала врачом-педиатром в районной больнице.
Отец Максима был акробатом, он погиб, сорвавшись с трапеции восемнадцать лет тому назад.  Диана с тех пор жила одна вместе с сыном. Она тоже была очень красива, и, увидев ее,  Фиалка первый раз почувствовала укол, похожий на зависть. У них был одинаковый родниковой звонкости смех, так же опускался вниз уголок рта,  так же темнели от злости глаза, и также поднимались в удивлении выписанные китайской тушью брови.
Максим любил смотреть как она рисует - она показала ему все свои работы, все, кроме тех, которые держала в синей папке. В ней она хранила свои сны.
Диана приходила  к ним  довольно редко. Она милостиво ей улыбалась, однако Фиалке казалось, что все в доме - и покрашенный собственноручно буфет, и кривоногий стол, и обои в голубой цветочек, и даже старые часы с кукушкой, которые им   подарил  Арсен,  - все, что было таким милым для нее, становилось убогим, как в каморке Герды от взгляда Снежной королевы.
Однажды, когда Диана в очередной раз пришла к ним в гости и начала тихим уверенным голосом вещать о рациональном питании, а в  доме на тот  момент остались одни макароны, Фиалка вскочила, чтобы передать  ей чашку чая, споткнулась и задела цепочкой гвоздь, торчавший  в полке над столом. Цепочка порвалась, голубая капелька слетела на пол, а чай пролился ей на платье. Фиалка очень расстроилась, как будто ранили близкое ей существо.
- Не переживай, милая, - сказала Диана, с холодным любопытством разглядывая украшение, - у меня есть знакомый ювелир, он быстро его починит.
 Капелька  лежала у нее на ладони, искрясь живыми голубыми огнями.
Фиалке почему-то очень не хотелось соглашаться, но она растерялась, и Диана длинными ловкими пальцами подхватила ее и положила  в сумку. 
С тех пор  тоска в рваных башмаках и ветхом рубище  поселилась в доме. Все шло не так как раньше. Максим стал раздражаться по пустякам и исчезать по вечерам. Куда… она не спрашивала из гордости.
И вот в один из вечеров его не было особенно долго. Мобильный не отвечал. «Разрядился что ли?», - думала Фиалка. Она сидела за столом, пытаясь  нарисовать вчерашний сон.
- Все хорошо, - убеждала себя Фиалка, - ведь все у нас  хорошо, представление давно прошло, но он мог задержаться с друзьями.
 Кукушка проголосила три, когда  послышалось скрежетание шин о песочную дорожку.  Максим  возник на пороге с букетом темно красных тревожных роз  на длинных шипастых ветках.
 - Это мне! – закричала Фиалка, повиснув у него на шее. Она и не думала ругать его.
- Да, это  мама тебе  дарит, она нарвала на нашей даче, -  ответил Максим.
Глаза его сияли, волосы стояли ежиком, на лице опять появилась мягкая заботливая улыбка.   Фиалка отметила про себя, что давно не видела его таким счастливым -  как в прежние дни.
- А что ты будешь есть? У меня есть пельмени и…
- Я не голодный, у мамы поел. Кстати, у нее есть отличное предложение, она предлагает нам поселиться у нее в квартире. У нас трехкомнатная, для всех есть место.
У Фиалки подкосились ноги, и  она осторожно присела на стул.
- И бросить наш сад, - но я так не хочу! Мне здесь  удобно работать, и тебе  недалеко от Цирка. Мы же так радовались, что нашли этот дом - наш дом, - напомнила она ему.
- Извини, но я не хочу оставаться здесь, - сердито ответил Максим, - понимаешь,  мама осталась дома совсем одна.  Мы должны жить все вместе - так всем будет лучше. И  она поможет тебе с готовкой, ты сможешь спокойно учиться.
- Но ведь у нас наша семья, я не хочу,  - возразила Фиалка, - мы лучше будем  чаще навещать ее.
В ту ночь первый раз они спали, отвернувшись друг от друга, и трещина между ними стала еще шире. Максим   приходил домой как в неволю, молчал и часто оставался в городе ночевать.
- Измором взять хочет, - думала Фиалка, но она держалась.
Тем утром она зашла на веранду и увидела, как муж сидит за ее рабочим столом, а в руках у него  синяя папка.
- Что ты делаешь!? - закричала Фиалка.
- Понятно теперь, как ты мою маму  себе представляешь! -  резко ответил Максим, и железный ком поселился у нее внутри.
- Зачем ты взял мои рисунки?!
- Я твой муж и должен знать, что ты на самом деле думаешь! – и он протянул ей рисунок. 
Там была нарисована женщина-змея с маленькой аккуратной головкой  и огромным струящимся кольцами хвостом, который обвивался вокруг  маленького человечка.  Змея улыбалась, и от ее усмешки становилось жутко.  Фиалка раньше даже не задумывалась, на кого она похожа.  Змея  пришла к ней из ночного кошмара.
- Как ты мог взять его! Это все равно как письма чужие читать!
Максим побледнел от злости и стал еще красивее.   Он выхватил у нее из рук рисунок и разорвал  на мелкие кусочки.
- Ты  поедешь со мной или нет? В последний раз спрашиваю! Да или нет!
Фиалка молчала. В горле у нее пересохло,  а  рот как будто  залепили цементом. 
 - Тогда я собираю вещи.
***
Фиалка превратилась в деревянного китайского болванчика, так всегда с ней бывало, когда боль была сильнее, чем она могла выдержать. Например, когда на ее глазах старшеклассники забивали камнями котенка, а она не смогла его спасти. Но сейчас беззащитным котенком была она сама. И  китайский болванчик зачарованно смотрел, как кто-то чужой с нарисованным лицом молча и яростно собирал чемодан.
- Нет, не уходи, - очнулась она, и бросилась к нему, - ты что! Ты же мой Максим, мой защитник.
- Ты оскорбила мою мать.
Он оттолкнул ее, глухо стукнула входная дверь, часы пробили девять утра, начиная отсчет новой вселенной.
Тихий улыбающийся китайский болванчик  жил и работал всю неделю вместо Фиалки. Наконец, старый Арсен подошел к ней и сказал: «Ангелозо,  ты просто обязана взять три выходных, поспи, отдохни».  И Фиалка покорно поплелась домой.
Она  рухнула на кровать и вроде бы заснула,  но при этом слышала все звуки и шорохи вокруг. Границы яви и сна были прочерчены пунктиром, к ней прорывались тиканье часов, ночное шелестение ветра и отдаленный лай собак. И еще ей приснился Максим, охваченный огнем, он беспомощно протягивал к ней руки.
Мобильник надрывался  бешенным псом. Фиалка, не открывая глаз, с трудом  нащупала трубку.
- Это ты навела на нас пожар!  Отстань от моего сына, проклятая ведьма! Если ты еще раз подойдешь к нему, пеняй на себя! - и Диана сбросила звонок.
Фиалка села, спустила ноги на пол и, наконец, открыла глаза.
- Какой пожар, что за чепуха!  Вот  бабушка, она  и правда, могла пожар навести.
В этот момент раздался стук в дверь.
- Войдите, - вдруг Максим вернулся, с надеждой подумала она, но послышался стук палки, дверь открылась и на пороге появилась бабушка Эвика. Она была, как всегда, одета в элегантный голубой костюм. Седые волосы аккуратно подкрашены, на губах помада,  а рядом большой розовый чемодан на колесиках.
- Здравствуй, моя дорогая девочка!
- Бабушка, откуда ты тут? – изумилась Фиалка. Ей вдруг стало легче.
Бабушка решительно вкатила  чемоданище в центр комнаты, поставила стул перед кроватью и сурово посмотрела на внучку.
- Я на самолете прилетела из  Зайковска, - а ты что думала - на метле? Дай думаю, внучку навещу! А у вас тут полный кавардак!
-И что же теперь делать? - растерянно спросила она.
- Что, что, - голубую капельку возвращать, я тебе оберег для семейной жизни послала, а ты его проворонила!
-  Я же не знала!
- Не знала она! Старших ты не слушаешь, и все тебе десять раз повторять приходится.  Да и мужа ты себе выбрала из змеиного рода! Куда смотрела?
- Мой Максим  - хороший человек! – возмутилась Фиалка, - и вообще, я сама во всем разберусь. Ты бабушка, лучше отдохни с дороги, погости тут пару дней, да и домой возвращайся.

-  Никуда я сейчас не поеду! Глупая! Я же вас помирить хочу. Сама ты не справишься, ты  в невестках у женщины-змеи.  Теперь тебе нужно обязательно к  ним домой попасть и свою капельку вернуть. Как  только ты ее вернешь, все у тебя с мужем наладится.
- А почему она меня  ненавидит, что я ей плохого сделала? - спросила Фиалка.
- Она из очень древнего рода змеелюдов, - ответила бабушка, а наш род ведет начало от Большой Зайчихи. Я же тебе рассказывала эту историю, когда ты маленькая была. Безголовая ты! Неужели не помнишь, что у нашего рода со змеиным вражда уже тысячи лет, с тех пор как женщина- змея у матушки–зайчихи детей съела.
- Но мы же современные люди, зачем вспоминать эти сказки!
- Люди живут в разные времена, но кровь всегда сказывается, - возразила бабушка, - однако, сильная эта Диана волшебница, даже с пожаром справилась.
- А как она его потушила? – спросила Фиалка.
- Неужели ты не поняла! С помощью твоей капельки, конечно! Ладно, не реви, - добавила она, увидев, что глаза внучки наполняются слезами, - справимся мы с этой Дианой. И мой Сашка тебе поможет, хорошо  всегда его с собой ношу!
И бабушка вытащила из чемодана  маленькую картонную коробочку и открыла ее.   Из нее вылез  коричневый паучок с большим крестом на спине. Он взбежал по руке и  устроился у бабушки на плече.  Сашку Фиалка знала с детства и всегда удивлялась - как это ее бабушка с пауком дружит. Правда, в Зайчанске ее всегда колдуньей считали, а Фиалку  дразнили ведьминым отродьем. Другие дети дружить с ней боялись - так она при бабушке и выросла. Фиалка мечтала - переедет в другой город, и начнется у нее нормальная жизнь. Да видно обычное - не для таких, как она.
- И как он мне поможет помириться?
- Замок откроет, ты же должна капельку вернуть, значит, нужно проникнуть в дом и ее найти. Тут без Сашки никак. Он любой замок откроет.
- Нет, я не пойду. Это будет взлом! И вдруг они меня застанут!
 - Бояться нечего, я сейчас карты кину и узнаю, дома они или нет. Вот тогда и пойдешь.
Фиалка оглядела покрывшийся серой дымкой дом, ей показалось, что даже веселые розочки на стенах побледнели, и согласилась.
- Хорошо, бабуля, давай своего Сашку, только один уговор, я одна пойду.
- Как хочешь, внучка, дело все-таки твое.
Лишь в четыре часа дня бабушка разрешила Фиалке поехать в город, дала ей с собой коробочку с пауком и несчетное количество наставлений в придачу.
***

С замиранием сердца Фиалка подошла к знакомому подъезду и принюхалась – пахло гарью. Значит, ей не приснилось, как она надеялась, и в квартире действительно был пожар.
Она всего несколько раз была у свекрови,  стараясь это делать как можно реже, и каждый раз от медовых речей и холодных глаз на нее наваливалась тоска.  Фиалка поднялась на третий этаж и остановилась у черной, оббитой кожей двери. Она прижала ухо к замочной скважине – ни звука.  На лестнице тоже было тихо - тогда Фиалка открыла коробочку,  и Сашка вылез ей на ладонь.
- Ну что, - все еще не веря, сказала она, - открывай нам замок, волшебный помощник!
Она посадила Сашку на дверь, и он мигом очутился в замочной скважине. В этот момент сверху послышались шаги, кряхтение и стук палки о ступеньки. Это поднималась соседка и первая в доме сплетница, Галина Андреевна.
- А, Фиалочка, - сказала она, - что-то ты давно не заглядывала! А Ваших-то и нет. У Максима сегодня новый номер! Неужели ты забыла!
- Диана Борисовна дала мне ключ, - загораживая собой дверь, чтобы соседка ненароком не увидела Сашку, сказала Фиалка, я их дома подожду. Мы так договорились.
Соседка посмотрела на нее с большим удивлением, наверно слышала про ссору, но ничего больше не сказала и проплыла мимо.
-Все теперь Диане расскажет, ну пусть, - подумала Фиалка, замок звякнул,  дверь открылась, и она вошла в квартиру.
Сашка сидел на пороге спальни Дианы и казался страшно довольным.  В комнате у Дианы все было почти как в больнице.  Нет ни пылинки,  кровать застелена белоснежным покрывалом,  на окнах – белые шторы,  а на столике перед зеркалом  лежат множество коробочек и духов, выстроенные по порядку, как солдаты на плацу. И даже тапки лежат строго перпендикулярно кровати. И как в таком месте жить!  А рядом с кроватью стоит бюро с  ящиками. Фиалка перебрала все шкатулки, все ящики и полки – безуспешно.
- Зря я сюда пришла,- подумала Фиалка, придя в полное отчаяние, - и что же теперь делать?
Перед тем как уходить, она зашла в комнату Максима. На стене перед столом   висели  его многочисленные дипломы. Один, украшенный  золотым орлом -  лауреату циркового конкурса от братьев Запашных, другой диплом – благодарность за выступление  в Торонто, фотографии из Шанхая и Токио - он объездил весь мир!  И  еще великое множество снимков – Максим в обнимку с бурым огромным медведем Васей, Максим  перед лежащими тиграми, Максим с бабуином  Жанетт в короткой юбочке.  И вот, среди бумаг на столе она заметила свой рисунок, тот  самый, что она  подарила ему перед свадьбой – двое зайцев держатся за одну морковь. Один - с черными глазами, похожий на Максима, а другой – с синими и круглыми, как у самой Фиалки. Рисунок был прикрыт старым альбомом, наверно, чтобы мать не заметила.
 Он не выбросил рисунок, значит, еще любит,  и есть надежда помириться.  И не важно, что капелька потеряна, главное, чтобы он мне поверил. Представление в семь. А сейчас шесть. Нужно бежать к нему в цирк.
И ей стало удивительно легко, как всегда бывает, когда стоишь на верной дороге.
Но где же Сашка? Она нашла паука на подоконнике на лепестке белой орхидеи. Она попыталась взять его, чтобы переложить в коробочку, но он не давался, прятался под листьями, исчезал в лепестках. Наверно не спроста, - подумала Фиалка. Она внимательно осмотрела землю в горшке, она была рыхлой. Тогда Фиалка схватила вилку,  провела как граблями у самого стебля орхидеи и, о чудо - на поверхности появилась капелька.  Она все также переливалась голубыми искорками, но Фиалке показалось, а, может, это была ее фантазия, что искры потускнели.
                ***
Красное здание цирка было разукрашено шариками, парадный вход был заперт - представление началось.  На кассе висело объявление - все билеты проданы.  Фиалка бросилась к служебному входу.  Ей повезло -  на вахте сидел знакомые ей важный Михалыч. Он, не спрашивая пропуска,  приветливо кивнул ей головой и открыл вертушку.
 «Беги, скоро второе отделение, твой выступает», - закричал он вслед.  Фиалка спустилась вниз к подвальным помещениям – так было короче.  Мимо слоновника, мимо конюшен, мимо  клеток со львами. Пахло опилками и навозом, а где-то вдалеке гремела музыка.
 На нее никто не обращал внимания – мимо шли акробаты в блестящих костюмах,  женщина со стайкой собачек, клоуны.  Но Фиалка не решилась никого их них расспросить.  Она спустилась вниз и  свернула в коридор,  где стояли  ангары с цирковым оборудованием.   Тут-то ей стало ясно, что она окончательно заблудилась.  Вдруг из-под  черного ящика с секретом вылез Гоша, тот самый орангутанг, который напугал ее когда-то.  С тех пор они стали друзьями, Фиалка часто приносила ему бананы, когда приходила навестить Максима.
- А где Максим, ты не знаешь? – спросила она.
Гоша  подошел к ней, обнюхал,  почесал грудь и показал рукой вправо.
- А отвести меня к нему можешь? - Гоша оскалился и сделал приглашающий жест рукой. Все еще не веря в удачу, Фиалка шла за ним по ряду пустынных коридоров, пока они не очутилась в небольшой пыльной комнате под ареной. Над ними гудел цирк, и Фиалка поняла, что это нечто вроде тайной каморки, наверно, устроенной для фокусников.
- Куда ты меня завел, глупая морда!
 Гоша не обиделся, а подозвал ее на лесенку, иди, мол, смотри.
Видно было отлично. Конферансье как раз  объявлял: «Новый номер, смертельно опасный аттракцион, выступает Максим Карумбаев!»
Раздались аплодисменты, на сцену полетели цветы. Там уже стояла решетчатая клетка во весь манеж, защищавшая зрителей от зверей.  В  нее неторопливо вошли три хищника, а  за ними  шагнул и сам Максим со стальной палкой в руках. За ним вошел помощник. И выступление началось.
 Максим приказал им лечь, и тигры составили из тел  полосатый цветной ковер. Они танцевали венский вальс, медленно  кружились по сцене, ходили на задних лапах  и прыгали через кольца.
  В конце выступления помощник выкатил на арену огромные качели. Максим встал на них и подозвал палкой самого крупного тигра - Вольфо.  Остальные хищники остались лежать на  краю арены. Тигр вскочил на качели и положил свои лапы на плечи дрессировщика. Цирковой оркестр заиграл
 « Дунайские волны», и качели стали медленно раскачаться.  Лапы Вольфо лежали на плечах Максима,  а его жуткая пасть  нависла у него над головой.  Но  вдруг прозвучало что-то вроде выстрела – это  у ребенка, сидевшего в первом ряду, хлопнула хлопушка.  Вольфо  испугался и спрыгнул с качелей,   сбив жестким как плеть хвостом Максима, который  потерял равновесие и скатился с качелей. При этом он выронил свою железную палку.   Цирк замер.  Вольфо оглянулся, увидел безоружного дрессировщика, и рык, похожий на рев паровоза, вырвался у него из глотки. Его подхватили остальные тигры. Он сгруппировался и приготовился к прыжку.
 Напрасно помощник Максима пытался  включить брандспойт - остудить зверя - устройство не сработало. Раздался дикий женский крик.  Тигр замер.  И тогда неведомая сила вышвырнула Фиалку с места. Она взлетела по приставной лестнице, и оказалось в центре клетки прямо за спиной тигра.  Он обернулся на звук  нового врага. В руках у Фиалки была капелька, из нее бил голубой луч, и она направила его  прямо в глаз тигра. Тигр взвыл от боли, отпрыгнул от нее и перегруппировался для новой атаки. За эти секунды Максим вскочил на ноги, подхватил палку и в два прыжка  оказался рядом с ней.  Вместе они сделали шаг вперед.
И тогда  Вольфо испугался - он попятился, поджал хвост и бросился  с арены, за ним бросились бежать и остальные.  Грянул туш! Зрители  вскочили с мест,  и цирк сотряс такой шквал аплодисментов, что закачались опорные столбы.
 Невозмутимый Максим взял Фиалку за руку и вывел на поклон. Она чувствовала, как дрожит его рука.   Овации длились долго, потрясенные зрители  никак не хотели их отпускать.   Наконец,  они оказались  за кулисами. 
Они прижались друг к другу и стояли, обнявшись, они были одним. Подходили акробаты, дрессировщики, клоуны и рабочие сцены, пришел сам директор Цирка. Все они что-то говорили,  слова отражались от них как волны от каменистого берега, не оставляя следа.  Вдруг все стихло.
  Фиалка обернулась,  увидела  белое лицо Дианы  и поняла, что победила.
Санкт –Петербург 17.09.2018