Река быстрая, полноводная Гл. 53

Гл.53


Ванька явился через неделю, чтобы навестить жену.

-   Машка, я соскучился, ужас как!  - и он крепко заключил её в объятия.

"Значит, Толик ничего ему не рассказывал о нашем с ним разговоре. Пожалел её. Что ж, спасибо."  - подумала Маша.

После уборки пшеницы Ванька вернулся домой довольный и жизнерадостный, но Маше почудилось, вроде это довольство какое-то напускное.

-   Машка, я столько денег заработал, ты разве не рада?

-   Рада, Ванечка, да только не в деньгах счастье.

-   Машка, ты меня пугаешь, с тобой всё нормально?  - она видела в его глазах участие и ей снова стало стыдно за себя.

"Муж работал сутками, недосыпал, жарился на летнем солнце, домой привёз приличный заработок, а я всё в детектива играю. Что я хочу расследовать, его измену, что ли? Так я давно бы её почувствовала, тогда что меня так сильно беспокоит?"  - думала Маша, глядя на супруга, а вслух произнесла:

-   Всё хорошо, Ванечка. Просто я тоже немного утомилась. Люди посадили огороды, теперь все решили подлечиться. В моём отделении уже и в коридоре стоит несколько кроватей. А мы всё говорим, будто в Валеевке мало народа.

А теперь Машке показалось, вроде Ваня облегчённо вздохнул.

"Ерунда.  -  уговаривала она себя.  - Я слишком к нему придирчива. Старею, что ли? Так, рановато бы..."

Через два дня, возвращаясь со смены, Маша улыбалась всем прохожим, даже собакам с кошками, и у неё на это были веские причины. Вот уже неделя, как у неё задержка, а это значит...

"Господи, хоть бы не сглазить!"  - сплюнула женщина три раза.

Сначала она не собиралась ставить мужа в известность, пусть пройдёт хотя бы ещё две-три недельки, чтобы наверняка быть уверенной, а уж потом и ему можно предоставить подобные утешительные новости, чтобы супруг больше не переживал и не заморачивался на эту тему о будущих наследниках. Но в ночное дежурство Машка много передумала и остановилась на том, что Ване, всё-таки нужно сообщить, непременно, ведь он будущий отец, вот и пусть проникнется счастливым ожиданием вместе с нею.

Но вдруг, вдали она заметила машину супруга, которая мчалась через поле в соседнюю деревню.

"Странно, а Ваня говорил, будто дней на десять загонит свой ГАЗон на ремонт в мастерские."

Хорошее расположение духа, как рукой сняло. Дома, она едва дождалась вечера, когда Ванька закончит работу. И за ужином, будто невзначай, поинтересовалась:

-   Вань, а чем ты сегодня в бригаде занимался?

-   Как чем, ремонтировался.

-   Вань, зачем ты меня обманываешь?  -  резко спросила она после паузы.

-   Не понял?  - уставился он на неё.

-   Я лично видела, как ты мотался в Ильинку, а утверждаешь, что ремонтируешься.

-   Ты что, следишь за мною?

-   Ты не ответил на вопрос.

-   Хорошо, отвечаю. С утра я возил дядьку Семёна Кочкина в Ильинку. Ему надо было в их контору, к агроному. Мы всю дорогу тряслись, чтобы доехать туда и обратно. А потом я сразу покатил в мастерские. Ещё есть вопросы?

-   Есть. Допустим, ты возил полевода по делам, а почему наша кровать не разобрана? Ты что, дома не ночевал? Только не говори, будто спал у отца. Если мы сейчас и туда пройдём, то я гарантирую, что и там все постели будут застланы.

Ванька как-то нехорошо ухмыльнулся.

-   Я бы мог тебе сказать, что действительно ночевал у отца, а потом заправил за собою кровать, но я не стану этого делать. Потому что ночь провёл я дома - в прихожей, на диване. А что мне одному делать в холодной постели? Прилёг, думал подремлю, а потом переберусь, но так и уснул на том месте. Маш, что с тобой происходит?

-   Я пока не знаю. Только называй вещи своими именами. Не со мной происходит, а с нами, Ванечка. Я это чувствую. Вот будто кошка чёрная перебежала нам дорогу. Что-то надломилось в наших отношениях и стало всё по-другому, а ни то, что раньше. Может, ты мне поможешь в этом разобраться?

-   А чем я тебе помогу?  -  он смотрел на неё холодным взглядом.

-   Вань, я считаю, что ты мне изменяешь. И если ты мужчина, то немедленно признаешься мне в этом. Повторяю, если ты настоящий мужчина.

Ванька рывком поднялся из-за стола.

-   Да! У меня есть женщина, которая готова родить мне ребёнка. Машка, я, кажется, разочаровался в тебе, потому что ты не можешь подарить мне наследника. В общем, я ухожу от тебя.

-   Как?  -  у Машки перехватило дыхание. Она никак не рассчитывала на такую неожиданную подноготную. Правильно, у неё болела душа, были какие-то предчувствия, но она думала, что Ваня сможет развеять её глупые подозрения. А оказалось, никакой глупости, всё это реально.

-   Да вот так! Я буду жить у неё, на развод сам подам, жди приглашения в суд.

-   Ваня...  - еле выдавила она из себя. -  Твой отец не одобрил бы твои действия.

-   Наверное, ты права. Но также мой отец мечтал о внуках, он постоянно мне напоминал, чтобы я любыми способами добился рождения ребёнка. И не одного.

-   Да, возможно, он настаивал, чтобы ты добивался. Но добивался вместе со мною.

-   Он не уточнял.

-   Это же ясно, Вань. Конечно, со мною, ну с кем ещё?

-   Теперь его не спросишь об этом. Но я уверен, он обрадуется, когда я стану отцом.

-   Разумеется, станешь. Вань, я беременна.

-   Кто, ты? Смешно, Машка, тебе не суждено стать матерью. Извини за такую непривлекательную реалистичность.
Ты сейчас это сказала, чтобы задержать меня, не так ли? Это подло, Машка. Если мужчина решил, то его уже ничем не остановить. Ну повтори ещё раз, что ты беременна?

Но Маша молчала. А что оставалось делать? А вдруг, какая ошибка, то Ванька тогда ей в жизни этого не простит. - но Маша про себя надеялась, что ей вскоре предоставится такая возможность - гордо посмотреть мужу в лицо, когда всё станет более-менее ясно. А вот простит ли она его, это уже слишком сомнительно.

Ванька забрал все свои необходимые вещи и отправился на подворье Муравьёвых, а Маша, как только захлопнулась за ним дверь, предалась тихим, нескончаемым рыданиям.

"Господи, как же была права моя бабушка! Вот такие они все, эти Муравьёвы. И свёкор тоже, царствие ему небесное. Ко мне он относился, как к дочке, но у другой женщины, у своей супруги, выпил все соки до самого донышка. Она ведь понимала, что он её не любит. Да, верно, яблочко от яблоньки..."

Маша выплакалась за выходной, но на смену заступила вся подтянутая и при макияже. Уличив минутку, когда они с Люсей остались наедине в ординаторской, она всё ей рассказала, как на духу, что с Ванькой они уже, в принципе, чужие люди.
Та долго и слово промолвить не могла, а потом обняла Машу и прижала её голову к своей груди.

-   Бедная моя девочка, что же за напасть на тебя такая? Без родителей одна росла, а тут ещё и мужик достался, кобель кобелём.  -  Люся замолкла на некоторое время, а потом заговорила, будто пришла к какому-то спасительному решению:

-   Маш, тебе надо уходить с работы. Представь, что скоро все, кому не лень, начнут заглядывать к тебе в душу. А тебе оно надо?

-   А куда я пойду, крёстная, мне же декретные надо зарабатывать.

-   Давай поступим так: потерпи немного, а когда гинеколог скажет тебе с точностью, мол, да, ты беременна, то сразу временно меняй профессию.

Маша ничего не понимала, что задумала Люся, потому слушала очень внимательно, не перебивая. Крёстная плохого не посоветует.

-   Маш, Ларионович жаловался, что ему продавцов не хватает на помидоры. Вот и иди на это место. А что, ящики ты таскать не будешь, за тебя это сделает шофёр. Зато на рынке вокруг чужие люди, даже если когда слеза у тебя навернётся, они уже через десять шагов о тебе забудут, а тут все свои. Понятно, что всё равно вашу с Ванькой размолвку не сохранишь долго в тайне, но пусть это случится потом, только не сейчас. А до того времени, ты как раз свыкнешься с ситуацией, ну хоть немного, и тогда уж... С кем и объяснишься из местных, а кого и пошлёшь подальше. Ну, а когда годовалого малыша или малышку в садик оформишь, тогда и возвратишься в своё отделение и тебя здесь примут с распростёртыми объятиями. Смотри, сколько у нас медсестёр и у всех полно занятости. Даже сменщицы, и те задействованы. Ну, соглашайся!

-   Тогда и Ларионовичу нужно будет всё рассказать.  - заключила Маша.

-   Ему можно, он мужик понимающий, ещё и пожалеет. Хочешь, я это проверну?

-   Хочу. А заведующая?

-   И её возьму на себя. Она нормальная, тоже поймёт. К тому же, сама из райцентра, поэтому ей не с кем тут сплетничать. Что ты скажешь на это, Машка?

-   Я согласна, крёстная. И вот ещё...

-   Говори.

-   Я докажу Ваньке, что я не обманщица, он ещё пожалеет.

-   Простишь, если попросится?

-   Пока трудно ответить. Но больше "нет", чем "да". Интересно, как Муравьёв-младший себя поведёт, когда узнает, что он и действительно скоро станет отцом?

-   Да кто ж его ведает, что в той дурной башке творится? К тому же, возможно, он скоро дважды станет отцом, ты не предполагала такой момент? Не зря он по-быстрому вещички собрал.

-   Нет, такое я и не предполагала. Но всё равно, ведь ему донесут о моём выросшем животе, верно?

-   А кто ему донесёт? Если он сказал, что переезжает на её место жительства, то и трудиться он тоже будет в Ильинке. Какой смысл каждое утро сюда добираться, особенно зимой, когда все дороги заметёт или льдом покроет. Нет, слухи дойдут, конечно, но ты настраивай себя на то, что теперь тебе одной предстоит поднимать своего ребёнка.

-   Я подниму его, только бы он был.

-   Кстати, Машка, а ты в курсе, что ему могут отказать в разводе, по поводу твоего интересного положения? Потому что именно ты доводишься ему законной женой.

-   Нет, впервые слышу. Но я дам ему этот развод, если он его так хочет.

-   Боже, Машка, ты копия Кати! Как же ты на неё похожа: и внешностью, и характером. Та также, царствие ей небесное и Валерику тоже, превращалась в настоящую хищницу, если кому-то вздумалось с нею гадко пошутить. Ты - вылитая она, Машка!

-   Это хорошо или плохо?

-   Конечно, хорошо! Значит, есть гордость и достоинство. А это верный признак того, что ты преодолеешь все трудности, ты все их выплюнешь скоро, как ту ненужную подсолнечную лузгу. Да, так всё и будет, я уже заранее вижу.