Сказ о богатстве, что не блестит да радует

Глава 1.

         В одной деревне жили девочка по имени Настенька и мальчик Василёк. Их дома были напротив, через улицу, и ребята могли друг другу подавать знаки из окна, чтобы вместе выбегать со двора и поиграть где-нибудь за околицей.
Привольно им на природе: можно вдоволь набегаться по цветущему лугу, наслушаться пения птиц, насмотреться на плывущие облака по небу, и всласть накупаться в чистой речке.

Только Настя была из бедной семьи, а Вася - из богатой, зажиточной. Дом отца Настеньки – Петра Маркова напоминал избушку-развалюшку, а у Безродных, в котором рос Василёк – белокаменный особняк.
Надобно сказать, что родители этих ребят друг друга ненавидели люто и строго-настрого запрещали детям дружить. В народе поговаривали, что их вражда началась ещё с тех пор, когда мать Василия - Мария Безродная, будучи ещё молодой девушкой, была влюблена в Петра без памяти. Да и он, поговаривают, отвечал ей взаимностью. А вот женился, почему-то, он на другой – златовласой белошвейке, известной на всю округу мастерице Клавдии. Свадьба была шумной – на всю деревню, да вот только несчастья преследовали эту семью неотступно. То дети у них помирали один за другим (только одна Настенька, совсем слабенькая, и выкарабкалась каким-то чудом), то вскоре и сама Клавдия богу душу отдала, а затем и Петра нашли мертвецки пьяным в сугробе в студёный мороз, после чего он остался без ноги.
Пётр во всех своих бедах винил Марию. Он считал, что это не иначе, как она навела порчу на их семью, не зря, видать, по всяким бабкам да колдунам бегала. Но как бы там ни было, а вот счастье его дом обходило стороной. И он, заливая горе самогонкой, взирал мутным глазом на дочку, хлопочущую по дому, и, гневно стуча костылём по полу, строго-настрого предупреждал:
- Прознаю, что ты с Васькой Безродным дружбу водишь, повыдираю космы и в погребе сгною, так и знай!
Но его пьяный храп, сотрясающий дом, оповещал Настеньку, что ближайшие пять-шесть часов она совершенно свободна и может, быстро закончив домашние дела, бежать со своим другом на речку. Никакие угрозы родителей, никакие запреты не могли остановить ребят. Как будто там – на небесах – кто-то потешался над бессильной злобой взрослых, невидимыми нитями привязывая юные души друг к другу всё крепе и крепче.
         
Шло время. Ребята подросли. Настенька превратилась в цветущую девушку, а Василий – в крепкого и рослого парня. Они уже не могли, как раньше беззаботно взявшись за руки, бежать по лугу к реке. От любого прикосновения, даже случайного, Настя вся вспыхивала, и её щёки покрывались румянцем, а Василий сурово сводил брови, пытаясь скрыть своё смущение.
Они молча шли по лугу, молча усаживались на большой валун у речки, покрытый мягким мхом, и также молча смотрели, как на поверхности воды играют солнечные зайчики.
- Чего ты молчишь? – иногда тихо спрашивает Настя, украдкой поглядывая на парня.
- А я не молчу…  я думаю, - степенно отвечает Василий, отводя от девушки взгляд.
- О чём?
- О чём? Ну-у… о том, что у тебя в волосах запуталось солнце… А глаза такие...
- Какие?
- Лазурные… как небо.
Настенька смеётся и, зачерпнув воду ладошкой, плещет ему в лицо и быстро убегает. Василий срывается с места и бежит вслед за ней - таким родным и безгранично любимым человечком...

Глава 2.

Всё бы хорошо, да одно смущает Настю. Как только солнце к закату, так её возлюбленный под любым предлогом торопится домой. Как им не хотелось расставаться, как ни манила их берёзовая роща пением птиц, как ни рвались души друг к другу, но как только закат, Василий начинает нервничать, тревожно поглядывает на горизонт, и, лепеча что-то невразумительное в своё оправдание, спешит скорее домой. И так каждый раз. Эта ситуация озадачивала Настеньку. «Странный он какой-то. Уже взрослый, а боится сумерек. Говорит, что мамка заругает, если он задержится. Деревенские парни его возраста чуть ли ни до рассвета гуляют, а этот от заката бледнеет. Что-то здесь не так!».
Это странное обстоятельство не осталось незамеченным и от других людей. Какие только слухи ни поползли по деревне! Мол, Василий – оборотень и при наступлении сумерек превращается в волка, или, якобы, он вурдалак и пьёт человеческую кровь, а, возможно, ходячий мертвяк - мёртво рождённый ребёнок Марии, которого она оживила с помощью каких-то колдовских чар. Но как бы там ни было, а дом Безродных народ обходит стороной, ну а если кто случаем и проскакивает мимо, то незамедлительно перекрещивается.
       
И вот однажды подвыпившие хлопцы решили проверить все эти слухи. Заманили они Василия с Настей на мельницу, что стояла поодаль от деревни, и, заперев дверь, продержали их до самой глубокой темноты. Как ни бился Василий, как ни пытался взломать дверь, как ни просил друзей выпустить, ничего не получилось. Все стояли и потешались над ним. И вдруг парень упал навзничь, его глаза закатились, изо рта пошла пена, а всё тело начало трясти и корёжить так, что все в ужасе: «Падучая! Падучая!» бросились врассыпную.
Одна Настенька не растерялась. Она присела рядом и, вытирая его лицо своей косынкой, читала над ним все подряд молитвы, какие ей только вспомнились. Вскоре Василий успокоился, обмяк и лежал на земле, тяжело переводя дух.
- Что ты молчал, Вася, что болеешь таким страшным недугом? Мы с тобой бы к лекарю сходили.
- Да были мы у разных лекарей, - ответил, поднимаясь Василий. – У кого только не были. Да ничего не помогает. Только вот порошки надо пить вечером, чтобы приступа не было… Да что теперь говорить? Все узнали о моей болезни. От меня и раньше шарахались, как от прокажённого, а теперь и подавно...
- А меня это не пугает! – твёрдо ответила Настя. – Ты мне всё равно люб.
- И согласна пойти за меня замуж?! – удивился парень.
- Пойду!

Василий объявил родителям о своём решении жениться на Анастасии. Да что тут началось! Мать, как с цепи сорвалась:
- Не быть такому, чтобы мой сын женился на какой-то голодранке!
- Ещё чего не хватало, - вторил ей муж, - чтобы мы породнились с самой нищей семьёй в деревне! Увижу тебя с Наськой-оборванкой лишу наследства!
Отец Василия, гордящийся своим богатством и хорошо налаженным хозяйством, издавна презирал всех бедных и убогих, считая их всяким мусором, недостойных звания «человек».
Ох и лютовали родители, ох и крику было! Как ни уговаривал Василий отца благословить их с Настей, - всё бесполезно. Кричит отец: «Прокляну, если не отступишься от неё!». А куда ещё проклинать, если и так парень как проклятый живёт, к порошкам и дому привязанный. Ни на шаг родители его от себя не отпускают, с раннего утра до самого заката парень работает по хозяйству, а со двора – ни-ни!


Глава 3.

Вскоре мать списалась со своей давней подругой, с которой они ещё в молодости договорились обвенчать своих детей, и та отправила к ним свою дочку – столичную штучку: девицу холёную, ухоженную, к богатой жизни приученную, да разным наукам наученную. Вот и поженили родители Василия на этой девице. Да только скрыли они от невестки, что у их сына серьёзная болезнь. Сразу же после свадьбы счастливые кумовья расцеловались, попрощались и отправили молодых в город, где им был куплен новый дом.
Мать Василия ходила по деревне довольная удачным браком сына, с гордостью оповещая весь честной народ, что вот, мол, мечтает о внучке такой же красивой, как сын, и умной, как невестка.
      Настя долго горевала, да потом смирилась: «Знать не судьба. Чего тут поделаешь?». Схоронив отца, пошла и она замуж. Благо от женихов отбоя не было - выбирай любого. А через год и дочка у неё родилась. Вот только Василий всё никак из головы не шёл.
Чтобы как-то отвлечься от горьких дум, да залечить свою душевную рану, не на шутку увлеклась она целительством: то травки собирает, то молитвы учит. Народ быстро прознал, что у девушки дар открылся, потянулся к ней со своими недугами. Она и рада, что людям нужна, старается помочь чем может. А когда к ней привели мальчика с падучей, Настенька взяла кувшин и подалась в церковь за святой водой. Напоила мальчугана, опрыскала его водицей, прочла над ним молитвы, малец и выздоровел. А за ним и второй больной с таким же недугом, и третий…
«Вот, - вздыхает Настенька, - не испугался бы Василий гнева родительского, я бы и его исцелила».
         А тут по деревне нехороший слух пошёл. Мол, у Василия родилась дочь с такими страшными недугами, что врачи диву даются - как она ещё жива? Ноги вывернуты пяточками наперёд, молоко выливается через нос: волчья пасть у неё, говорят, и заячья губа, да к тому же ещё и порок сердца.
Молодая мамаша, прознав, что такой ребёнок родился из-за недуга её мужа, оставила на него грудное дитя и скоренько подалась в свою столицу, - только её и видали.
Мария Безродная забрала внучку к себе, заботилась о ней. Но к Настасье за помощью ей гордость мешала обратиться. Ещё не хватало, чтобы она - знатная дама на поклон ко всяким голодранцам ходила. Только с нескрываемой завистью смотрела она на здоровенькую дочку Насти. Ох, до чего у Насти малышка была хороша: и пухленькая, и хорошенькая, и весёленькая, а глазки так блестят, как будто в них солнечный лучик затерялся.
А вот у Василия не такая дочь! Не такая. Как его родители ни старались спасти свою внучку, к каким только дорогим докторам её ни возили, каким только светилам медицины ни показывали, сколько бы денег на лечение ни потратили, да ничего не помогло. Умерло несчастное дитя. А вскоре и Василия бездыханного дома нашли. Видать, порошки закончились, а может их подать некому было, когда приступ начался, но, как бы там ни было, и он богу душу отдал. Так и остались Безродные в богатстве, да без детей и внуков свой горемычный век в одиночку куковать.

Вот не зря в народе говорят: «Не то богатство, что блестит». Все это знают, да только в жизни не применяют.