Река быстрая, полноводная Гл. 54

Гл.54


Машка, конечно, лукавила, а что творилось в её душе, то было ведомо только ей одной. А действительность наступала не слишком завидная, в одиночку поднимать ребёнка - перспектива не из лёгких. Да, задачка довольно не простая, даже если крёстные, Миша с Люсей, Ларионович и другие не оставят её в беде, всё равно это хлопотно лишь от одной мысли, что твоё дитё, ни в чём не повинное, растёт безотцовщиной, ну и как с этим можно смириться? Сложно. Особенно, если позади долгие годы любви, дружбы и преданности. Они же всю жизнь знали друг друга и тут такое...

-   Разве так бывает?  - спрашивала себя Маша каждую бессонную ночь. Ведь ей казалось, что они с Ваней совсем неразлучны, как те сиамские близнецы.
И вот, пожалуйста, весь он и открылся, когда почувствовал, что может остаться без наследников. Тут сразу же сыграла защитная реакция всего рода Муравьёвых, что это неправильно, не так, как у всех. Его понять можно, ну какой мужчина не мечтает стать отцом. А кто поймёт её? А вдруг, и правда она была бы бездетной, что ей потом делать после развала семьи, вешаться? Ведь им в ЗАГСе давали напутствие, чтобы всегда были только вдвоём: и в горе, и в радости. А что получилось на деле?

Да, она всё также его любила, но простить такое не представлялось возможным. Предателям нельзя верить. Бывают исключения, но они настолько редки, что даже не стоило на этом делать какой-то значимый акцент. Предавший однажды, предаст и в следующий раз.
Брак с таким человеком теряет всякую духовную ценность и всего сокровенного, что свято хранят предания настоящей семьи, он полон тревог и недоверия, а это уже никак не назовёшь хорошей или продуктивной, не говоря о благополучии, жизнь.

"Ведь Ваня спал с той женщиной, а не чаёк попивал с ней на веранде, наверное, даже о чувствах своих шептал ей на ушко, а иначе зачем сразу поставил вопрос ребром о разводе, это, надо понимать, говорит о внезапной и высокой любви с первого взгляда, так, что ли?" - все эти мысли постоянно будоражили и без того ранимое и болезненное воображение Маши, но она крепилась изо всех сил, старалась меньше думать об этом, но помимо своей воли, вновь и вновь возвращалась к неприятной теме. Одно сдерживало от нервных срывов - беременность, о которой Маша уже конкретно услышала от врача-гинеколога.

Да, она действительно беременна. И если раньше она всей душой желала, чтобы и до Ваньки дошли такие слухи, даже может, она лично бы ему сообщила о таком событии, то теперь ей было всё равно, информировать женщина никого не собиралась. Узнает, так узнает, а нет, то что же, так тому и быть.
Маша ушла из больницы и после выходных ей предстояло ехать на рынок с грузовой машиной, чтобы продавать там населению, выращенные в Валеевке помидоры. Ларионович одобрил их с Люсей затею и одновременно обрадовался заиметь такого надёжного, во всех отношениях, продавца. А когда они втроём сидели в его кабинете, он украдкой кидал взгляды на Машу и тяжело вздыхал. Но ничего не произносил, боясь навредить ей каким-то неосторожным словом. И Маша была ему благодарна за это. Ей вообще ни с кем разговаривать не хотелось, она частенько просиживала дома, закрывшись на все замки, и перебирала в памяти то время, которое считала неповторимым и самым лучшим в своей судьбе.

"Да, вот они, Муравьи какие, все как на ладони. Права была бабуля моя, ой, как права!"

Маша вспомнила, как она спорила с Клавдией и приводила в пример родителей Сашки, мол, вот, весь век прожили и сына воспитали. Но Клавдия тут же возразила:

-   Да куда там! Гулял Лёнька от Маньки, аж шуба заворачивалась. Открыто тут с одной закрутил, забыла, как её звать-величать. Она давно умотала с Валеевки. Ходил к ней даже днём, а Манька выла на всю улицу. Сашке по ту пору лет шесть исполнилось. И вот, однажды, Лёнька заглянул на огонёк к своей зазнобе, а за ним следом подкрался и Сашка. Лёнька на него прикрикнул, мол, чего тебе тут надо? А Сашка - возьми да и скажи:

-   Если ты сию минуту не пойдёшь со мной до мамки, то я никогда тебя не буду считать своим отцом и за километр к себе не подпущу. Мы уедем с мамкой от тебя и найдём себе нового папку.

Лёнька стал возмущаться, мол, щенок, учить меня вздумал и всё такое, ему же неудобно перед полюбовницей, а сам оделся и похромылял до дому и больше никогда не показывался в том дворе. После того Лёнька капитально присмирел, может, с кем когда и крутил шашни, но теперь старался всё тщательно скрывать. А кабы не Сашка, то до последнего бы по бабам бегал. И дед таким был, и прадед. Я всю их подноготную знаю. А то как же!

"Хорошо.  -  рассуждала Маша.  -  Даже, если бы я и послушалась бабушку, то что толку? Я же его любила и всё равно бы не усидела, а побежала к нему на свидание. Получается, судьба у меня такая, крепко полюбить и за это быть обманутой.
Какая она у него? Хоть бы одним глазком глянуть. Неужели красивее меня? А он всякий раз меня восхвалял, вроде прекраснее меня никого нету на всём свете, "королевой" называл. Вот и верь мужикам. А оказывается, есть королевы, ещё распрекраснее меня."

Особенно было обидно, как Ванька, с издевательской улыбкой заявил ей, что Маше не суждено испытать радости материнства.

"Вот подонок... - грустно вздыхала Маша.  -  Кому он это сказал? Той, с которой встречался не один десяток лет? Той, которая верно ждала его из Армии? Той, которую назвал своею женой и почти четыре года делил с нею постель?"

Как-то бабушка обмолвилась, будто случается и такое, когда с человеком живёшь бок о бок долгое время, но совершенно не знаешь, что творится в его душе. Маша не соглашалась с таким заключением. Ей представлялось, что Ванечку она изучила полностью, ну, прямо - от и до.

"Угу. Я и на мизинчик его не знаю."

*****

Маша и не подозревала, что ей так понравится исполнять на рынке роль продавца. Водитель грузовика, Сергей Анатольевич Курочкин, что привозил её в город с товаром, муж заведующей терапевтическим отделением, Натальи Николаевны Курочкиной, Машкиной начальницы. Супруги с утра добирались в Валеевку, Сергей Анатольевич забрасывал жену в больницу, а сам спешил в бригаду, где ему предстояло загрузиться помидорами и следовать вместе с Машей на базар. Там он помогал таскать ящики, Ларионович предупредил мужчину, что Маше тяжёлое поднимать нельзя. И пока она продавала поднесённый товар, шофёр дремал в кабинке или читал газеты с журналами.

Рядом с Машей работала молодая женщина, она всем предлагала овощи со своего участка. В первый же день они познакомились, соседку звали Марией.

-   И я тоже Мария. - засмеялась Маша.

-   Значит, тёзки.  -  не удержалась от улыбки "незнакомка".

-   А ты откуда, Маш? 

-   Из Валеевки.

-   А я из Ильинки. Ой, слушай, у вас там парень какой-то жену бросил и спутался с нашей местной шалавой. Ты извини за матерные слова, но она того заслуживает. Не знаешь такого? Вроде, Ванькой его кличут.

У Маши всё внутри оборвалось. Да уж, пути Господни неисповедимы.

-   Не-а, впервые слышу.  - соврала она.

-   А может, он не из Валеевки, это не точно, но не в этом дело. Представляешь, а эта Анька, вот стерва, она уже стольких мужиков от жён уводила, а потом бросала их, а те домой возвращались. Вот непутёвая! Если он тебе не нужен, то зачем семью разбивать?

Маше о многом хотелось расспросить словоохотливую соседку, но нельзя задавать сразу много вопросов, это будет слишком подозрительно.

-   А что, она молодая, что к ней весь мужской пол липнет, словно осы на сладкое?  -  стараясь быть безразличной, поинтересовалась Маша.

-   Да какая там молодая, я тебя умоляю! Лет на десять от нас постарше. Мы ведь с тобой почти ровесницы, нам и по двадцать пять ещё нету, а ей - уже целых тридцать пять годков стукнуло.

"Кошмар!  -  Маша даже глаза прикрыла от услышанного.  -  Да она же старуха в сравнении со мной. Кого на кого поменял? Ещё и надеется, будто она ему родит кого-то. Боже мой, ну что мужикам надо от этой жизни? Я уж думала, вроде он само совершенство себе отыскал, а тут такой сюрприз..."

-   Что у неё привлекательное, так это волосы.  -  продолжала Мария.  -  Длинные такие, по пояс. И густые-густые. А уж причёски она мастер делать. Когда Анька накрашенная, так ещё ничего, а как умоется - крокодил крокодилом. И куда сильный пол смотрят?

"И у меня коса по пояс.  -  размышляла Маша. -  Бог его знает, как угодить этим мужьям, они запросто, даже молодость на старость разменивают."

-   И детки, наверное, у неё есть?  -  невзначай спросила Маша, отвешивая пять кило помидоров следующей покупательнице, а заодно и Сергею Анатольевичу махнула рукой, чтобы поднёс ещё пару ящиков. Валеевские томаты всегда славились на рынках. И цена доступная, и овощ ходовой для заготовок в зиму или так, покушать.

-   Да какие там дети, Маш, ты о чём? Они ей нужны? Вообще, тут всё покрыто мраком и тайной. Она, эта Анька, не местная, буквально в прошлом году купила тут хату. Мы ещё все поражались, чего такой примадонне, с маникюрами, делать в нашей глуши, сама ведь городская. А потом кто-то рассказывал, вроде Анька трудилась в администрации секретарём и загуляла со своим начальником. А его жинка устроила громкий скандал, ведь у коммунистов всё строго, особенно если ты занимаешь высокую должность. Вот и выперли гулёну не солоно хлебавши. Возможно, денежек сунул ей хахаль на первое время, что только на избушку старенькую и хватило. А ещё ходили слухи, что у неё есть мальчик, в школе учится в третьем классе, но его воспитывают её родители. У нас же, в Ильинке, Анька устроилась полеводом, ну а чего, так-то она грамотная.

"Ах, вот как Ванька с нею снюхался, полевод, значит...  -  негодовала Маша.  -  Теперь всё понятно."  -  на языке у неё вертелось ещё уйма вопросов: толстая эта Аня или худая, стройная ли, высокая или маленькая? Какая она хозяйка, пьёт ли водку? и многое другое. Но Маша, к сожалению, не могла себе позволить чрезмерного любопытства.

-   Маш, а ты замужем?  - донеслось до неё.

-   Да.  - снова соврала она на всякий случай. Хотя, ложью это тоже не назовёшь. Пока не состоится между супругами развод, то до той поры они с Ванькой будут считаться мужем и женой.

-   А я нет. Недавно развелась, даже деток не успела завести. Но меня сразу же подхватили...  - по-доброму улыбнулась Мария.  -  У нас есть один вдовец, тоже бездетный, так он на меня глаз положил. Встречаемся с ним.

-   Ну и чего ты теряешься?  - просто так спросила Маша, лишь бы поддержать разговор, а на самом деле, мысли её находились далеко отсюда.

-   Да я-то не теряюсь, но он пока ничего не предлагал. Может, присматривается? Но я чувствую, что он ко мне серьёзно. А у тебя есть детки?

-   Пока нет, но скоро появятся.  - Маша многозначительно глянула на свой живот и погладила его. Там, по сути, ещё ничего и не было заметно.

-   Здорово!  - искренне порадовалась за неё соседка.  -  Я тоже очень хочу! И если забеременею, то никаких абортов. Даже если вдовец не позовёт меня замуж. Маша, а ты и в выходные будешь торговать?

-   Нет, мне повезло, на субботу и воскресенье мне дают замену.

-   И я отдыхаю в эти дни. Всех денег не заработаешь. Но в деревне разве отдохнёшь? То стирка, то уборка, и кушать надо приготовить, а ещё сирень уничтожить. Вернее, её отростки. Поросли от неё полно, пол-палисадника захламила, уже цветам некуда деваться. Весной поленилась, всё перекладывала на завтра да на послезавтра, но руки так и не дошли. А она и рада стараться.

-   А какая у тебя сирень?

-   Белая. Несколько лет назад мне дали кустик, так он так разросся, мама родная, ну, вроде тот же сорняк.

-   Я всю жизнь мечтала посадить такую сирень. У меня какая-то бледненькая и фиолетовая, это мы ещё с бабушкой хлопотали над ней, а вот белую так и не приобрели.

-   Так приезжай ко мне и выбери себе саженцы, какие тебе понравятся, и я не стану их губить, оставлю до осени. А потом я тебе их выкопаю, а ты дома спокойненько и посадишь.

-   А можно?

-   А почему нет? Сядешь на автобус в райцентре и езжай до самой конечной в Ильинке. Я живу на Свободной улице, номер семь. Кстати, напротив этой Аньки.

-   А зачем она мне?  -  спросила Маша, в душе радуясь, что предоставилась такая возможность воочию оценить любовницу мужа. Может, это всё и лишнее, но всякой брошенной женщине всегда хочется сравнить себя с той, которую выбрал себе муж после их разрыва.

-   Как это зачем?  - весело глянула на неё Мария.  -  Да хоть посмотришь на эту дурочку.  - и обе засмеялись.

-   И заодно глянешь на того Ваньку, знаком ли он тебе? Может, он и правда не с вашей Валеевки.