А вот ещё был случай... 1957 г. 40 лет Октября

ДА ЗДРАВСТВУЕТ 40 ЛЕТ ОКТЯБРЯ!
               
     В то утро меня разбудил радиоприёмник. Отец сидел за столом и не спеша, тщательно брился. Из радиоприёмника звучала праздничная, торжественная музыка. Побрившись, отец начал надевать выходной костюм. «Вставай, лежебока», — ласково сказал он. «Пойдём смотреть военный парад». Я быстренько подскочил, надел более-менее чистую одежонку и сел за стол завтракать. На столе стояла початая бутылка портвейна. Горячая, почищенная картошка, подсоленная и политая подсолнечным маслом. В блюдце лежали порезанные кружочками солёные огурчики под репчатым луком и так же обильно политые маслом. А ещё рядом стояла баночка только что открытых шпрот и блюдечко порезанной краковской колбасы. От радости, что на столе так много всякой вкуснятины, я был, как говорится, на седьмом небе. Отец выпил гранёную стограммовую стопочку вина, смачно чавкнул и, закусив шпротами, сказал: «Да, не зря мы воевали. Ну что, сынок, поел, тогда пошли, а то опоздаем на парад».               
     На улице было пасмурно. Дул лёгкий ветерок и сыпал пушистый снег. До центра города было чуть больше километра. Мы шли быстрым шагом, ни о чём не разговаривая. До парада оставалось менее получаса. Площадь Труда, главная площадь города Иваново, на которой должен состояться парад, оказалась метров за пятьдесят перекрыта грузовыми автомобилями и милицейским оцеплением. Отец свернул куда-то во дворы. Потом мы где-то перелезли через пару заборов и вышли на площадь прямо напротив памятника Ленину. У подножия памятника стояла ярко-красная трибуна, на которой было написано «Да здравствует 40 лет Великой Октябрьской Революции». Над ней развивались огромные красные знамёна. На трибуну взошли несколько человек. Грянул оркестр, и начался военный парад. Отец с восхищением смотрел на солдат, твёрдо печатающих по мостовой красивым парадным шагом. Прошло несколько рот вооружённых солдат. За ними Студебеккеры (американские грузовые трёхмостовые автомобили высокой проходимости) протащили несколько пушек. Прогремел оружейный залп, и через несколько минут солдаты и пушки исчезли где-то в глубине улицы. Прозвучал гимн Советского Союза. Люди с трибуны произнесли торжественные речи. Зазвучал торжественный праздничный марш, и по главному проспекту города быстрым шагом с флагами, транспарантами и разноцветными шарами пошла весёлая разудалая демонстрация.               
     Мы с отцом присоединились к этой толпе и с ними прошли примерно километр. Ликующие люди дальше продолжали своё шествие, а мы с отцом свернули на какую-то улицу. Вошли во двор большого красного пятиэтажного дома.                В квартире, в которую мы постучали, было весело и тепло. Хозяева обрадовались нашему появлению. Нас сразу же усадили за стол. Отцу, как он ни отпирался, налили штрафную, а мне горячего чаю с куском яблочного пирога. Когда я покушал, меня отвели в другую комнату. Там с куклами играла девочка моего возраста. Мы стали рассматривать книжки. Раскрашивать картинки и по картинкам рассказывать друг другу сказки, которые знали наизусть.               
     Неожиданно дверь распахнулась, и изрядно захмелевшие тёти и дяди весёлою гурьбою ввалились в нашу комнату и повели нас за праздничный стол. Нас посадили рядышком на самое почётное место за столом, как жениха и невесту. В тарелках для нас лежали котлеты с горячим картофельным пюре, по три кусочка колбаски и по одному жареному яичку. Но не успели мы начать есть, как кто-то выкрикнул: «Вина молодым!» Все гости дружно поддержали его. Нам поставили рюмочки с красным вином на высоких ножках. Вдруг опять кто-то сказал: «Да что вы мужика позорите, наливайте ему водку!» Тут же мне заменили красный напиток на прозрачный. Отец долго возмущался и противостоял этому, но в конце концов его сопротивление было сломлено натиском красивых подвыпивших женщин, и он сдался. Все закричали: «Ураааа» и начали обучать меня, как надо выпить и чем надо закусить.              Я одним махом выпил содержимое рюмки и, задыхаясь от неожиданного ощущения, начал одну за другой поглощать маленькие красные маринованные помидорчики. Потом мне кто-то подсунул кусочек холодца, который мгновенно растаял у меня во рту. Стакан томатного сока я проглотил без остановки. Потом я съел и вылизал всё, что было у меня в тарелке.               
     Как мы уходили из гостей и как добирались до дома, я не помню. Но на всю жизнь запомнил тот день, когда я впервые попробовал водку.

       На фотографии запечатлён тот дом на проспекте Ленина и даже видны те окна квартиры на первом этаже, в которой произошло то событие, о котором я написал этот маленький, но ярко запомнившийся эпизод из моей жизни.