Вечный сюжет Часть 1 Глава 6- Хор охотников

 Далеко разошлись по свету и покинули город Хаттусу её дети. Они сейчас в чужих краях, защищают рубежи хеттской империи. На страже столицы осталась одна богиня Сауска. Каждую ночь она объезжает крепостные стены, охраняя старинный город от враждебных людей и духов. Верхом на лошади, вооружённая копьём, луком и щитом в виде полумесяца, в доспехах из железа, богиня одна заботится о безопасности столицы. Божественная воительница не нуждается в посторонней помощи.
 Наоборот, она просит тысячу богов хеттов помочь детям Престола Льва. И боги во всём поддерживают Сауску. Ведь сейчас на юге лабарна Муваталли воюет за земли Сирии, и над каждой новой захваченной крепостью поднимают изображение двуглавого орла. Рядом с царём хеттов каждый миг находится бог войны Ярри, защищая от стрел египтян и подсказывая наилучшие способы ведения сражений.
 А на севере богиня солнца покровительствует младшему брату царя Хаттусили и его молодой жене, которой суждено стать самой великой царицей в истории хеттов. Не о ней ли, женщине по имени Пудухепа, будут вспоминать потомки ахейцев, рассказывая о царицах амазонок из Малой Азии? Сейчас она пишет молитву богине солнца, прося о защите для своего мужа. А через много лет Пудухепа выдаст дочь замуж за фараона Рамзеса, и будет укорять зятя за то, что он требует приданое от родителей невесты. Ведь хотеть приданое, а не женщину, это верный признак мужской несостоятельности. А её сын, царь хеттов, действительно запретит своим сирийским союзникам торговать с ахейцами.
 И на далёком западе нашлось дело для одной из божественных сестёр Сауски.
 Богиня охоты, Рута, ты слышишь молитвы и в чужой для тебя земле Аххиявы. Охотница с луком за плечами, девушка с оленем, такой видят тебя люди из народа тысячи богов. Рута, к тебе обращают просьбы охотники за зверем полевым. Ведь от тебя зависит их удача, смогут ли они добыть дичь. Ведь если охотники вернутся с пустыми руками, они могут потерять всякое желание скитаться по лесам и горам. А у их предводителя не должно быть ни малейшего повода возвращаться домой.
 Потому богиня охоты Рута благосклонно отвечает на обращённые к ней просьбы. И  который день Ипполита нет дома. Собрав компанию из ахейских юношей, он уже много дней проводит в окрестностях Афин на охоте. Никогда, ни до того, ни после, афинские охотники не знали подобного везения. Не иначе, как сама богиня вместе с ними гналась за ланью и выслеживала в зарослях кабана.
 Или им это только  казалось. Ведь каждая охота заканчивалась или начиналась весёлой пирушкой. А чаще всего, ей заменялась. Вот сейчас те охотники, которые держат на поводках спартанских псов, и те, что должны читать следы на росистой траве, и даже те, чья задача свежевать тушу убитого зверя, празднуют очередной успех.
 Наконец можно забыть о неприятностях последних месяцев, а просто расслабиться и смотреть в ночное небо, на звёзды. Что-то звёзд сегодня много и они дрожат, шатаются перед глазами. Того и гляди упадут. Однажды луна упала на землю. Вот было шума из этого события! А звёзды падают в конце каждого лета, и ничего! А если подняться на ноги, то можно дотянуться до них, и достать, ведь сегодня они совсем близко.
 Ой, нет, лучше не вставать. Что-то земля закачалась, ушла из-под ног. Лучше так, как и было, надёжней.
 Ипполит давно уже не участвовал в разговорах товарищей, как вдруг услышал своё имя. Приятели говорили о нём, но он не стал прислушиваться, а просто спросил:
   - Что, о чём речь?
 Охотники переглянулись и ответили ему:
   - А нам показалось, что ты спишь.
   - Нет, ну, что вы. Это я думаю.
 Они переглянулись ещё раз, а потом один из охотников продолжал:
   - Знаешь, в чём дело. Ты нам рассказывал, как твои предки захватили Вавилон. Так вот, мы сильно сомневаемся, было ли такое на самом деле. Ведь всем известно, что там у вас в Анатолии правят бабы.
   - Что? – Не понял их предводитель охотников.
   - Да, все же это знают. В Анатолии правят женщины, потому история о том, что армия хеттов захватила великий город Вавилон, скорей всего, неправда. Ведь мужчина, который прислушивается к словам своей женщины, хорошим воином быть не может.
 Ну, разнимать их было кому. Ипполит требовал, чтобы его отпустили. Тогда он убьёт обидчика и рассчитается за оскорбление. Но потом он понял, что если бы его не держали за руки, то он, скорее всего, просто упал на землю. Его противник вытирал кровь с разбитого лица, после того, как прекратил безуспешные попытки вырвать у приятелей охотничий топор.
Казалось, что  утром обида закончится сама собой. Но на следующий день вместе с головной болью рассеялось всякое желание продолжать общаться с прежней компанией. Предводитель охотников махнул рукой на них и отправился бродить по лесу в одиночестве.
 А зачем их собирали? Только, чтобы иметь причину не показываться дома. Сейчас он прекрасно обойдётся без подобной компании. Развлекал их, а вместо благодарности должен выслушивать гадости о себе. Пусть дома сидят.
 Ему же часто дома бывать нельзя. Слишком много для этого причин. Но сейчас он уже не чувствовал, что перестал доверять себе. Конечно же, никто сломя голову за Федрой не побежит. Хотя и продолжал думать постоянно о том, чтобы случилось, поступи он наоборот.
 Наверное, в наказание боги наслали бы чуму на город. Ведь в Фивах именно так и случилось. После того, как Эдип совершил страшный грех, и сын на матери женился, случился ужасный мор. Ну, и как себя чувствовать став причиной гибели множества людей?
 Совершив убийство, пусть даже и чужими руками, он всегда будет жить под угрозой отмщения. Один переворот ведёт за собой следующий, и так далее. В тех же самых Фивах потомки Эдипа, для степени родства которых и слова то в языке не было, занимались дележом наследства. И сейчас там такое творилось! Ни один ахейский царь уже не рисковал вмешиваться в фиванскую смуту.
 Если кто-то думает, что подобный случай был только один, то сильно ошибается. История хеттов тому доказательство. Первые великие цари захватили огромную добычу и расширили границы страны от моря до моря. Их успехи вызвали зависть у родичей. В результате чего члены царской семьи начали свергать друг друга. И началось в хеттском царстве время смуты. Благодаря переворотам царство хеттов едва не погибло. Уже и столица лежала в руинах. Если бы не Супиллилулиума Великий, то пришёл конец бы их державе. Когда он пришёл к власти, то от всей страны осталось два городка. Только он смог заново объединить страну и сделать её великой империей.
 Так уговаривал себя Ипполит, скитаясь по лесам и пытаясь прогнать мысли, вызванные женщиной. Которая была поражена кровосмесительной порочной страстью. Ведь он стал её невольной причиной, сам того не желая.
 Не из-за преступной любви ли сделалась царица больной? Федра  который день не покидала своих покоев. Она сняла корсет, мешающий дышать, и осталась в одной юбке. Федра лежала на широкой кушетке, возле неё, на полу сидела верная Рове-Сазера. Обе женщины страдали, не обращая внимания на любопытных служанок, заглядывающих в двери.
   - Ах, если бы и мне четвёрку резвых коней, - вздохнула Федра. – Если бы и я могла напиться из родника воды ледяной.
   - О чём ты говоришь, девочка? – Печально сказала критянка. – Что за безумные желанья?
   - Отчего они безумные? Я уехать отсюда хочу! Если бы я могла поехать в любое время, когда пожелается, хоть к морю, хоть в горы. Или в чужой край, чем-нибудь известный. А ещё мечтаю участвовать в ристалищах и состязаниях, и стать там знаменитой. Или сидеть на трибунах, приветствуя танцовщиков с быками и принимая знаки внимания от поклонников, и ни от кого не прячась.
   - Да, и мне хотелось бы жить, как принято на Крите. И ты бы тогда была счастливой. А здесь, среди ахейцев, обычаи другие. Вот выдают они замуж и не спрашивают невесту, желает ли она такого брака. А дальше женщине положено растить детей, хозяйством заниматься, бывать положено ей только в храме. И некому пожаловаться, если не любишь мужа. Ведь те, кто нарушает брачные обеты, считаются преступными. Что делать, дом наш отсюда далеко, его обычаи и нравы нам стали недоступны. Но ты смогла меня немного успокоить. Едва услышала я речь о колеснице, так показалось, что ты снова думаешь о…
    - Что ты, няня, об Ипполите я совсем не думаю. Он жестокий и бездушный человек. О ком мне думать? О том, кто холоден. Любовь он презирает и ненавидит женщин. Ему нет места в моих мыслях. Подумай только! Я ему в любви открылась, а меня он оскорбил.
   - Мы погибли! Теперь твой муж обеих нас накажет! Надо что-то предпринять! Ведь Ипполит сейчас пойдёт к отцу и всё ему расскажет!
   - Пусть идёт! Я казни не боюсь! Лучше умереть, чем каждой ночью с ним любовью заниматься, а потом я просыпаюсь и понимаю, что это только сон и моё воображение.  Хотя, похоже, он не торопиться со своими обвинениями. Видишь, что за человек. В нём рыбья кровь, на страсти не способен вовсе.
   - Когда же всё это случилось?
   - Прошло уж двадцать дней, не меньше.
 Рове- Сазера закрыла лицо руками и тихонько шептала молитвы. Но потом она почувствовала, что ей не хватает воздуха и сердце колотится и замирает. Она пересела поближе к Федре, и сказала, будто ей, а может и самой себе:
    - Что же, выходит, ухаживать за больными легче, чем болеть самой. Как ни любишь, а всё же собственная хворь и слабость тяготит сильнее, чем страдания родного человека. Девочка, что ты натворила? Но божественная милость с нами, и не оставит нас в беде владычица морская. Богиня любви пришла на помощь и не дала случиться непоправимому несчастью. Вот благородный юноша! Как же повезло!
    - Няня, почему же ты его вдруг стала защищать? Ведь он суровый и высокомерный, и горд не по годам. Он явный вызов всей человеческой природе. Ведёт себя так, будто и не согрешил ни разу.
   - Девочка, в тебе говорит обида, а я стараюсь судить по справедливости. Конечно, Ипполиту далеко до критских принцев. До тех, кто гулял в садах из лилий и ирисов. Помню, как долго в детстве ты разглядывала изображение одного из них на стенах Кносского дворца. Вот это образец изящества и красоты! Но подумать только! Иметь все шансы опорочить тебя, зная правду и избавиться навсегда от мачехи и от её детей, открыв себе дорогу к власти. И не воспользоваться случаем. Выходит, порядочный человек, а это, по нашим временам редкость. Поблагодарим богов, дитя, и забудем о твоей любви. А я всё думала, отчего вдруг парень загулял?
    - С кем?
   - С приятелями. Собрал каких-то местных лоботрясов и пьянствует с ними под предлогом охоты. Сутками он не показывается дома. Уже всё выпили, что было. Ключники мне жаловались, что до нового урожая вина уже не хватит. Отец его ругал, так он ответил, что своим достатком Тезей обязан хеттам. Царь с тех пор опасается с ним заговаривать, так на кухне рассказали. Значит, это началось в то время, как ты с ним объяснилась. Всё понятно.
   - А девушек там нет?
   - Об этом я не знаю.
   - Могут появиться, не сегодня, так завтра, кто-нибудь придёт. Может, и мне поехать на охоту? Приказать запрячь четвёрку лошадей?
 Есть ли средство от любви безумной и безнадёжной? У которой нет надежды на взаимность, но она и не проходит, как не отгоняешь мысли. Подобными вопросами задавалась Федра и кормилица, а может, мы с тобою? Тот, кто читает эти строки?
 Рове-Сазера налила в чашу вина и растворила в ней высушенный сок маковых головок. И напоила Федру. Ей же надо было успокоиться и заснуть без тягостных мыслей. Такова была медицина бронзового века. А вы, знаете от любви лекарство? Такое, чтобы чувства вмиг прошли, и на душе стало спокойно?
 Каким бы не было средство от недуга, но оно подействовало. Вино разливалось по телу, растворяясь в крови и затягивая разум в пропасть. В нём не было краёв и дна, сознание перестало сопротивляться и душа отправилось в путешествие в глубину самой себя.
 Так заболела от неразделённой любви Федра, ведь она получила отказ из-за того, что мужчина оказался слишком приверженным к обычаям и вере своих предков. Но благодаря тому, что Ипполит считал себя хеттом, он и отличался от большинства людей в Афинах. Потому он и казался Федре более привлекательным, чем другие. Из-за обычаев и веры хеттов Федра и не могла его получить.
 О жизни хеттов постоянно думал теперь Ипполит, сравнивая обычаи Хаттусы с тем, что он привык видеть в землях ахейцев. Всякий раз они оказывались лучше того, что он видел вокруг себя. Мысль о том, что он останется здесь и проведёт всю жизнь в родном городе, уже не казалась привлекательной. Хотя до возвращения в Афины выбор у него был небольшой – стать наёмником на чужой войне, в бесконечных распрях ахейских царств. Конечно же, подобная судьба не устраивала.
 А вот в Сирию к Муваталли он бы поехал. Там не придётся следить за каждым словом, никому не покажется странным то, что он постоянно вспоминает хеттских богов. Ведь так делали все, кто в то время жил в Анатолии. Даже для царя хеттов религиозные обязанности считались не менее важными, чем война. Потому хетты и поклонялись тысяче богов – если один из бессмертных не услышит, другой обязательно придёт на помощь.
 Да и междоусобицы, подобные ахейским, осуждались и считались бедствием. Ведь царь, его родственники по крови и браку, воины и жители Хаттусы были объединены. Во всяком случае, стремились к этому.
 Что уже говорить о языке и поведении, обязательном для знатного человека. Оказывается, быть самим собой – это недоступная роскошь для сына царя. А право думать и вести себя, как считаешь правильным, невозможно купить. Ведь свободу начинаешь ценить только тогда, как её лишишься.
 А настоящая свобода начинается с одиночества. Только когда уйдёшь подальше от людей и разорвёшь цепи привычного окружения, станешь свободным. Там, посреди леса или на вершине горы, не с кем поговорить и не к кому обратиться, кроме собственного сердца.
 А других собеседников и не надо. К чему здесь другие люди с их бесконечными сплетнями, глупыми словами и пустой жизнью. Им нет места, ведь ничто не сравнится с вечным синим небом и ветром. Ведь бессмысленно сравнивать солнечный свет с пламенем светильника. Так и человеческая жизнь кажется ничтожно малой рядом с целым миром, с бессмертной природой.
 Жизнь человека так коротка и чаще всего, напрасна. А наш мир вечен и в нём нет ничего лишнего. Ещё не было на земле людей, но каждый день всходило солнце. Шёл дождь, и росли деревья, такие же, как я вижу сейчас перед собой. Или совсем другие, неважно. Есть ли смысл в человеческой жизни, если всё, что мы можем создать - всего лишь слабое подражание силе природы.
 Но невозможно для человека слиться с природой и стать её частью. Ведь людям дана душа, которая будет искать подобных себе.
 А что их искать, нет ничего проще. Только невозможно попасть туда. Любой может пересечь море и уехать на восток. Кроме одного человека. Потому остаётся только представлять путешествие.
 Если бы моя душа стала птицей, если бы можно было умчаться отсюда. Ведь для них дорога через море, это не преграда. А там, на другом берегу, есть чудесный край. Где не унижают человека с иными обычаями и верой, где живут такие же люди. Там встретят и поймут, и не будут осуждать за то, что не могут понять.
 Потому каждую ночь во сне я горы вижу и город, в котором никогда не был. Но он для меня недоступен. Потому и хожу в жару под полуденным солнцем, хотя на душе только холод.
 Но однажды, появиться богиня весны. Мелькнут золотисто-белые косы, и растает в моём сердце лёд. Лишь только я тебя увижу, в мою жизнь вернётся солнце. Когда-нибудь её встречу и богиня весны мне улыбнётся. Есть ли ты на самом деле? Та, которая поймёт мою речь, и не будет на зло подбивать и заставлять прислуживать порокам?
 Как душа не стремиться в небо, в мыслях совершенно другое. Стоит разжать ладонь, и увижу украшение, с которым не расстаюсь много лет. На цепочке камешек янтаря, а в нём мошка, застывшая на века в гиперборейской смоле. Потому, сколько не думай об иной жизни, из этой не вырваться. Всё, что меня окружает, держит крепко, как янтарь маленькую мошку. 
 Откуда взялся этот камень? Его привезли с берегов холодного моря, к нему течёт река Эридан.
 Если бы знать, что хоть где-нибудь ждут, то и туда бы отправился. И к берегам Эридана, и в города Апасы, и в тот край, имени которого не знаю. 
 Но ждали его совсем близко. Женщина думала о нём каждое мгновение, но вряд ли знала его мысли. Ведь если бы жизнь сложилась согласно только его собственным желаниям, для Федры в ней не нашлось бы места.