Двое из другого мира кн 3 часть 2

                ДВОЕ  ИЗ ДРУГОГО МИРА.
                КНИГА ТРЕТЬЯ.
                «РЕВОЛЮЦИЯ».
                ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
                « КРАСАВИЦА ПО ВОЛЕ СЛУЧАЯ.»
                (2003 ГОД НАПИСАНИЯ.)
ПОСВЯЩАЕТСЯ ВСЕМ ПИТЕРСКИМ НЕФОРМАЛАМ, РОЛЕВИКАМ, ДРУЗЬЯМ, ГИЛ – ЭСТЕЛЮ И КЕНДИ МАЛАХАЕВУ (ПОСЛЕДНЕМУ ОСОБОЕ СПАСИБО).
               

                -  1  -

               Шокирующий    переворот


Я всегда был иным по складу и интересам. Всегда знал,… что у меня совсем не такая натура, как у остальных, даже в РанМЕ и у людей такое очень редко встречается. Люди по своей природе стран-ные: вечно куда – то спешат, вечно копошатся… Заводят себе например животных и сюсюкаются с ними. Ну еще одеваются как попало, особенно девушки восемнадцати лет, старики – даже летом эти ходят  в платках и кепках, а то и в вязаных беретах. Живут все вместе взятые личности в чудовищно высоких домах, где все напичкано электротехникой, коврами, едой и прочей дребеденью. Кругом – сигаретный дым, таблетки, шприцы и болезни со смертельным исходом. Это не только в Питере и Москве: повсюду! Без края и без конца.
           Давно починили станцию метро «Лесная», но радости от этого было мало: ее облюбовали силирийцы, которых развелось к 2005 году невесть сколько – миллиона три, если быть точным. Множатся, как агент Смит в «Матрице», а убить или выгнать некому: милиция давно руками развела – типа нельзя. Тех ролевиков, которые когда – то боролись против захватчиков, давно не осталось: все полегли на полях сражений. Но это – только цветочки. РанМА уже охватила всю Россию, а в Сибири стали обнаруживаться аномальные явления. Падали метеориты,  все больше и больше появляется существ с мечами,  светящимися глазами, они безумно красивые и умные, но ненавидят всех Смертных и Воплощенных. Только очень немногие примкнули к ролевикам, пожалев их.  Таковы Эниави, Эвалдор и Кейн.  Да, сыграло нашествие эльфов из Другого Мира  злую шутку над Россией и другими державами, страны просто погрязали в черноте и злобе – и особенно на Востоке и за Уралом, где людей не так много, как в Европе, лишь по одной простой причине…
         Причина кроется в том, что сибиряки в провинцальных городах, издавна жившие изолированными от других городов, причем от крупных, и не знающих многого, чего необходимо для жизни, были донельзя доверчивые и очень религиозные, не  знающие почти ничего  о холодном оружии и толкенизме, или коверкающие все до нельзя, считали это за полный бред и просто игру… Детишки редко имеют средний коэффициент умственного развития, если живут в промышленных городах, а если нет, то все будет хорошо во всех планах. 
         В Сибири долго не живут, молодые идут прямо во все тяжкие и предают друг – друга, не любят ничего, только  одно детство и в двадцать лет царит в этом краю, развитие моральное, а иногда и умственное, в некотором смысле стоит на нуле, так как достучаться до этих аборигенов очень сложно: они все отрицают.  Только старики хранят воспоминания о прошлом,  когда мир был совсем не такой, как теперь…

         Когда возле реки Лены и Ии прошли слухи об убийцах – красавцах, все смеялись, думали: «А мы – то тут причем – далеко живем от места действий, нас не догонят!» А красивые юноши воровали  детей и девушек, молодежь  и воспитывали по – своему. Очень скоро все стало происходить как в Европе,  только старики неожиданно стали молодеть и цвести, а наркоманящие девчонки и мальчишки стали строить деревянные города из дерева на месте старых деревень.
         Так что сибиряки попали на удочку – деревни, и даже целые города были поголовно подчинены храбрым воинам, которые, кстати, хотели вывести людей на правильную дорогу… Никого не убивали, просто жили по соседству, ловили наркоманов, пьяниц и все… Пропавшие исчезали навеки… Потом силирийцы стали собирать дань – урожай, а малолеток силой забирали себе в лагеря из необеспеченных семей, в лагеря, находящиеся на Русской равнине. Да и не только там!  ВЕЗДЕ!
         Все отстроили, отмыли, отчистили, а потом произошло невероятное: эти края стали принимать именно ту первозданную красоту, которая исчезла с лица Земли много веков тому назад. Время замедлило свой ход, годы стали тянуться гораздо медленнее, чем раньше. Прибавилось белой энергии. Что касается Питера и Москвы, то эти города почти обезлюдели, в том смысле, что там теперь жили почти одни Воплощенные. Потому что силирийцы уничтожали только гадов. Бары и прочая дрянь закрыты и запрещены, канули в Лету такие вещи, как секс групповой, однополая любовь, наркота и все в этом духе. Исчезли крушения автомобилей и самолетов, терактов тоже не было. Милиции тоже. Остались только панки, толкиенисты, ролевики, уцелела каким – то образом лишь одна негативная ветвь: сектанты. Уцелели потому, что им надо было выправлять мировоззрение и воспитывать. Долго и упорно, выжимать Зло по капле. Остались только неформалы, умные и хорошие цивилы да помолодевшие старики, выделявшиеся своей необычной красотой среди всех. Причем их омоложение напрямую зависело от отношения к окружающим: если ты хороший в душе, то будешь красив, а плохой – ничего не получишь и покинешь этот мир…
         Теперь кругом царили только молодость и красота, если, конечно, не считать гор разрушенного бетона и кирпичей.
         Дети, став Воплощенными, теперь вырастали фантастически быстро – за два – три года. Шло время, Сибирь очень похорошела и продолжала улучшаться – там возникали совершенно новые сообщества, новые замки, но одновременно там существовало рабство для вредных людей, которые доживали свои последние месяцы: Иркутская и Красноярская области, изрядно досталось и промышленным городам у берегов Байкала – половину местности у реки Ангары затопило так, что ее невозможно было узнать: не понравилось силирийцам, что люди ради своей выгоды природу отравляют. Они порушили крупнейшие в мире ГЭС, и волнами страшной высоты снесло обезлюдевшие города, превратив их только в воспоминания: Братск, Энергетик, а население эвакуировано.  Города, в прошлом великие, потеряны НАВСЕГДА… До этого знаменательного события все эт населенные пункты были врасплох захвачены эльфами, 85% населения порабощено. Вот так разобрались с экологией.
         А что было в Москве тем временем?
         В Кремле на посту президента и Императора теперь восседал Альверельтс. Путин сам ушел в отставку, сказав только: «Мы сами заслужили кровавую резню, прогневив Высшие Силы…» Иногда король силирийцев и всей страны наведывался в Санкт – Петербург.

         А я сейчас  уже не тот, каким был семь лет назад… От пугливого паренька практически не осталось и следа. Мне теперь приходится ко многому привыкать – и ужасаться от этого. Мне довольно смутно представлялся эпизод, произошедший со мной в Вальпургеву ночь 2001 года, когда Гил – Эстель превратил меня в  ослепительно  красивую девушку, и что из этого получилось. Сейчас это всплыло в памяти ТАК ярко, что диву даешься. А есть чему поражаться.
         Идет время, волны с грохотом обрушиваются на камни, становятся полями леса, горы – пещерками, которые может выкопать кролик.  Волна сглаживает и шлифует камни, делая их красивыми сотни, тысячи, миллионы лет.
         НО НИКАКОЙ отрезок времени не поможет мне забыть то, что случилось в одну зимнюю февральскую ночь в доме, где стали жить я и Темный Эльф.  В ту ночь я наконец исцелился, но заплатил за это чудовищную цену. Исцелился при помощи совершеннейшей магии, и это наложило на память и тело неизгладимый и глубокий след. Я больше не мог жить так, как раньше.
         Я похож на Нео из «Матрицы» – лежу на столе, подключенный к компьютеру, попадаю в другую реальность и сражаюсь. Нео разбивается чуть ли не вдребезги на корабле, летя к городу Машин… Во время аварии гибнет Тринити, а сам Избранный,  ослепший, пытается смириться с произошедшим, но не может. Он выбирается из обломков корабля и идет к Королю Машин просить мира и вступить в бой с Матрицей в последний раз. Снова подключается к ней и в конце концов погибает, сраженный чудовищным ударом тока. Каков результат?  Остались одни люди, гора покореженного металлолома, ломаные корабли и море крови… И поля, на которых выращивают людей при помощи клонирования. Бескрайние огоньки  алого цвета, в которых что – то шевелится. Живое… Живые зародыши на разных стадиях развития.
         Почти такая же картина в Питере на 2005 год. Крепость на Крестовском острове, невероятных размеров дракон летает в облаках и скелеты кругом… Море скелетов… Миллионы скелетов…Горы Скорби – это пыль: мертвые силирийцы. Их тоже очень много…
         Самое интересное – на острове не растут растения, и все потому, что очень много магии скопилось. Земля удобрена пеплом и костьми, ломаными мечами из стали  и текстолита. Земля плачет кровавыми слезами, безжизненные остовы уцелевших деревьев до сих пор стоят на Крестовском острове. Вокруг черные мухи вьются да воронье каркает.
         Глобальное потепление все – таки наступило: он безжалостного солнца изменился ланшафт – глина разных видов изогнулась волнами и треснула, как соль в Мертвом Море на побережье… Горят костры каждую ночь. Только зимой Крестовский остров становится красивым...
         Страшно все это. Даже мне. Гил сравнивает все это с Битвой Бессчетных Слез, когда дракон Глаурунг спалил все владения Нолдор.  Но очень скоро кончится ад и наступит Новая Эра.



         Кеды  на ногах натерли мозоли: ноги – то теперь не те!  Тело, хоть и поменялось окончательно, само жило своей жизнью, по – новому, сохраняя мужские черты: спина, твердая походка, суровый голос.
         Теперь я – девушка. Девушка, в которой до сих пор живет воин. Голос не женский, но вот если запою… Никогда не сдаюсь и могу по – прежнему фехтовать. Но сердечко мое по – прежнему холодное. У меня есть длинная коса, которая сбегает до колен, на голове – черная лента, или попросту хайратник. Непривычно все это, но что поделаешь? Единственный плюс из этого всего – с меня этот облик больше НИКТО сорвать не сможет, если, конечно, вновь не попаду в эту проклятую крепость, ведь в прошлый раз я едва не умер… Альверельтс тогда меня и Диму раскусил слишком быстро и умело.  Но сейчас даже этот тиран не в состоянии колдовать – вот и все. Гил поменял мне пол с мужского на женское, переставив все клетки в организме с помощью магии. Только внутренности остались прежние. И то не все. Самое главное – с моих плеч свалился страшный груз, который я волок за собой все эти семь лет!
         Став девушкой, я больше не мог быть беспамятным в магическом смысле и заниматься обычными делами – например играть в «Воинах Надежд», и то только в том случае мог выступать, если покраситься и подобрать косметику. Нет, все равно нельзя! Придется насовсем бросать рок – группу, но без меня все рухнет… Поют – то трое: я, Верврльф и Маразм!
         Поступок Гила меня просто спас: значительно ослабло заклятье Квейта! Я неожиданно стал проявлять магические способности. Все это вырвалось наконец, словно из лопнувшей трубы вода. Но осталось только одно неизменным: сердечко – то Гил не растопил!  Не могу я тут никого по – настоящему любить, как самая настоящая Снегурочка…  А если чувства мои к кому – то вспыхнут – наверное умру… Эстель, видать, хочет мне подарить великое счастье.
         Трудно было поверить в то утро, что отражение в зеркале – мое, и ничье больше. Ясно было одно: у кого – то не выдержали нервы. И мне оставалось только одно – грохнуться в обморок, что я и сделал, закатив глаза. Гил – Эстель положил мое бесчувственное тело на диван и накрыл одеялом. Брызнул воды на лицо. «Красавица моя… Я перестарался, блин… Какой же я, однако, гад…»


         И теперь, как ни крути, облик не изменишь. Все клетки поменялись местами, стали похожи на мозаику, которую по полу рассыпали и вместо нормального рисунка собрали невесть что… Да неужели все четыре года Гил – Эстель тайно испытывал ко мне любовь!? Иначе он не стал бы так колдовать! Если пять лет назад парнишка сделал из меня девушку, то теперь я девушка навсегда…
         За что!? Может быть потому что жива еще старая истина, что женщина спасет мир? Не думаю. Просто осталось выяснить, кто сильнее. Присаживаюсь на скамейку и поправляю куртку, оглядываюсь. Я на станции метро «Черная Речка». Вспоминаю, как я метался тут в поисках еды и денег. Потом направился в «Кастл Рок», где Эланора встретил.  Теперь все это позади, а впереди будет Последняя Битва, после него – вечная ночь, от которой нет пробуждения. Ночь без сновидений и звезд. А как же Гил? Наверное, он вернется к себе в свой мир – всесильный ведь!
         Сыро, серо, холодно… Перед взором открывается красивый вид – Нева, вдалеке белеет домик Петра Первого, кричат чайки. Улететь бы отсюда куда подальше. Улечу в астральном облике, а тело рассыпется в пыль. Взойдет солнце, а меня не будет... И тут я впервые задумался о друзьях – как они без меня – то будут!? Я им столько неудобств причинил тупыми расспросами, смехом, непониманием, своей детской направленностью, но не только плохими качествами! За внешней беспомощностью скрывались доброта, даже испуг, но, как ни странно, Воплощенные меня как брата любили… За что? Не знаю.
         Все тело крутит с февраля. А сейчас весна. Никак не могу  привыкнуть к новому облику, вот и мучаюсь. Меня вначале тошнило от магии, а теперь пошла ломка. Характер несколько смягчился, и меня на сладкое тянет постоянно… Несмотря на перемену пола, я терпеть не могу все женское. Вот и одеваюсь до сих пор как  парень.

«Да ладно тебе,силирийская красавица, так убиваться – ты же прекрасно понимаешь и знаешь, что для тебя стараюсь, и не мечтай вернуть первичный облик! Никакми другими способами тебе не удалось память вернуть, пришлось поколдовать. По магической формуле пол сменил. Изможденное тело юноши было неспособно больше восстановить пробелы, и потому пришлось его сменить. Видишь – ты становишься практически такой же, как я сам, разве это плохо? Ради тебя я размазал троих вампиров по стенке, убил Квейта и вообще от смерти оберегал, Тейн отправлен обратно в Силирию. Теперь мне очень хочется с главарем силирийской шайки разобраться – с Альверельтсом, а там посмотрим…» – мысль внезапно врезалась в мозг невидимой волной.
  «Гил, никогда больше не пугай меня так! То, что произошло, ты и сам видишь.  Спасибо тебе за все и за помощь. Понимаешь, мне страшно до сих пор, но и приятно одновременно.  Точно такое же состояние было пять лет назад. Конечно, сейчас ничего не изменишь…» – начала я.

« Мне даже жалко этот мир, Силириец…» – был ответ.

«Слушай, а в новом облике меня силирийцы найдут?» - вопрос сам пришел в голову.
         В ответ – молчание. А ветер как будто усилился.  Сердце учащенно забилось. Темный уже с минуту молчит. Я этим временем глянула на свою правую руку другим зрением, и все было видно как на снимке в больнице: множество сосудов, белые кости, что – то черное бежит по венам туда – сюда. Кровь.  Живая кровь.

«Могут узнать, только пока до них дойдет, в чем дело, что ты теперь девушка – пройдет много времени. Альверельтс
прознает, вот увидишь. И сколько он  ни будет пыхтеть, пытаясь сорвать с тебя личину – это бесполезно. Ты и сама сможешь теперь Альвера обезвредить. За пять месяцев твоя память вернулась на семьдесят процентов. Теперь ты понимаешь, что я с тобой сделал? Твое тело было вообще непригодно для жизни вообще после того, как тебя молнией сразили, и как ты чудом остался жив. Слышишь?» – шептал Эстель.
         Молчу.

«В последнее время к нам никто не заходит. Даже Джеллу. – я стала мыслить перспективно. – Может быть, из – за того, что я на Московском вокзале милиции последней жару задал? Она бродила вокруг и травила нас черемухой – это еще что! Если честно, я сама до смерти испугалась – только рукой махнула просто так, и все! Враги стали одеты в одежду панков и ролевиков. Круто! Или я тогда облик изменила, как мои сородичи и соотечественники? Не знаешь? Как – то раз у меня страж порядка решил меч – двуручник забрать, и чем это кончилось? Дочерна руки обжег, но зато я внутри почувствовала чудовищную боль, она длилась всего несколько минут, но потом прошла. Теперь зато я могу проходить сквозь стены. Это по – настоящему здорово! Но я как – то стесняюсь женщиной быть. Скажи, Звезда Надежды, ты ведь не только для возвращения магических способностей мне облик поменял? Так? Помнишь, как мы с тобой целовались?» – по щеке скатилась слеза. Хороша же безмолвная речь!

«Если бы ты сам любил, то сделал бы для своей милой невозможное. Я так и поступил. А ты еще и недоволен. Ты обижаешь меня, Эльфизаура! А мое сердце за всю жизнь  никогда не любило никого так, как тебя. Забудь, что ты когда – то был юношей, теперь мы будем счастливы… Ты прелестная девушка. Я терпел и ждал пять лет, любовь моя… Не обижайся на меня за то, что я тебе тогда облик поменял пять лет назад. Я люблю тебя, милая, я влюбился еще тогда, в Вальпургиеву ночь, и наконец взломал свое сердце, истерзанное обидой, разочарованием и болью… Не давай мне сейчас повода на ссоры, я не злой, просто ты испугана. Если ты прыгнешь в пропасть, то я тоже прыгну, поняла? После всего, что я перенес, я не собираюсь Вас никому отдавать, сударыня! Я убью любого, кто притронется к тебе!  Ответная и желанная любовь…» - кажется, Эстель говорил на одном дыхании, словно сейчас пытается застрелиться. Плачет… Я слышу… Плачет! Мне даже страшно стало, насколько же он страдает от невыносимого одиночества, бесконечного горя и боли, что накопилась за сто восемьдесят лет! Все годы, тесно общаясь со своим покровителем, я видел, что что – то нпонятное терзает и грызет юношу, но не мог понять, что именно. Даже от обиды и горя эльф не мог крикнуть – и потому молчал. А то и плакал в подушку, или метал молнии в стену. А иногда был ТАК зол… Из – за чего он так терзался? Теперь понятно: из – за отсутствия любви и внутренней боли. Боль, которая измотала – а в жизни только войны, войны, войны… Кто при такой жизни будет спокоен и счастлив? Только тот, кто находит в этом своеобразную красоту.


                ГЛАВА       ВТОРАЯ.
                НАРКОМАН  С  ХОРОШИМ ХАРАКТЕРОМ.
               

                «Снаружи – свинья,
                А внутри – Люцифер.»
                КВН. Пародия на «Арию».

                «Крошка – сын к отцу пришел, и спросила кроха: «Что такое хорошо, а что такое плохо.» Но Дарт Вейдер ничего не ответил Люку Скайокеру, так как и сам был грешен, и увидел только слезы на глазах юноши.»
                «STAR   WARS – ПЕРЕДЕЛАНО Силирийцем.»


         Слышны тихие шаги с улицы, потом звенят ключи, и – щелк! Зажегся свет. Белый цвет лампочки залил гараж, где не было ничего, кроме электрогитар, барабана, драной куртки, висящей на ржавой вешалке, свечи в банке, банка краски, громадная граффити на стене, нарисованная с помощью баллончика и изображающая непонятно что. В углу стояли раскладушка ржавая и холодильник. Вот и все. Больше ничего нет.
         Под потолком тихо раскачивается лампочка, вырывая своим светом из темноты отдельные детали.
         На ржавом гвозде висит на стене электрогитара, отливая красным, струны медные и красивые. Шнур от нее также висел на гвоздях, торчащих из досок. Стена обклеена плакатами «Ария», «КиШ», «Ленинград» и даже «Децл». Стол был накрыт грязной скатертью с вышивкой, стоял букет с цветами. Это были розы, но в каком виде они – непонятно.
         Невыносимо пахнет клеем.
         Парень вздохнул, бросил на пол сумку с надпсью «Adidas», снял в полутьме со стены гитару и провел пальцами по струнам. Тоска.
         Дима возглявлял гаражную группу из трех человек, где сам состоял: он, Рома и Кирилл. Играл на гитаре и пел РЭП. Это был обыкновенный деревенский парень, приехавший в Петербург для учебы. Выглядел он так: длинноволосый, сероглазый, лицо серое, немного тупое, носил драные джинсы и синий балахон с алой вышивкой. Еще у него была проколотая бровь с пирсингом.
         Кто же это был на самом деле?
         Гаражника звали Рыжов Дмитрий Николаевич, у него было две профессии – повар и грузчик. Поваром стал при поступлении в училище «ПУ – 43», кто хочет знать, это учреждение находится на улице Жукова 7. Проучился там с 1999 года по 2001 – й, всем врал, особенно девушкам, был троечником. Стал наркоманить с третьего курса, еле – еле доучился, а потом свалил восвояси. Потом ушел из дома – просить денег на наркоту стало стыдно, а деньжат предки давали мало.
         Придет бывало домой, достанет тюбик с клеем, нальет в пакет и сразу сядет на стул подышать. Сейчас этому идиоту стукнуло двадцать один, в армию бы пошел! Но не приняли по состоянию здоровья.
         От нечего делать Дмитрий слонялся по городу, встречая на пути только Воплощенных да силирийцев. Первых он считал абсолютно ненормальными, умственно отсталыми, умалишенными и конченными психами, а силирийцев он глубоко уважал и восхищался ими, мечтая стать таким же, как эльфы, или как Кантемир – Колосажатель, но понимал: это вряд ли возможно. Ведь смертельно опасно человеку, тем более наркоману, появляться на Крестовском острове или даже близко подходить к крепости.
         Вот и сейчас он весь насквозь провонял химией, сидит на стуле в углу и смотрит на лампочку, которая уже начала двоиться и троиться. Двенадцать ночи, но спать совсем не хочется. Рыжов аккуратно разделся, лег на кровать и принял снотворное. А лампочка все также раскачивалась под потолком.

… Тускло светят фонари на улице, моросит дождь. Темнеет. Вот и ты, например, стоишь у дерева и куришь, плюнув на все и на всех. Стоишь под дождем, вымокнув до нитки, плача от обиды. Никто не поможет тебе и не поддержит. Далеко – далеко на горизонте светится телебашня фосфорическим светом, словно прозрачный космолет. Два моста – один красивее другого, - висят над водой, а по ним быстро движутся разноцветные огоньки.
         Финляндский вокзал.
         Димка ворочал лопатой мелкие камешки с  остервенением, которые были насыпаны горкой перед дорогой. Пора заканчивать и идти домой – уработался. Русые волосы завязаны в хвост, клетчатая рубашка насквозь промокла: камни – то тяжелые! Потом машина с кирпичами прикатит – вроде завтра. Ну раз уж устроился грузчиком работать – так не ной и будь честен. Просто Дима опустился до такой степени, что дальше надо что – то делать. Хорошо, что он еще не спит с кем  попало! А то помрет в возрасте двадцать пять – двадцать шесть лет, или вообще в этот год. Весной.


                ГЛАВА      ТРЕТЬЯ.
                ВО СНЕ НА МОГИЛЕ ЭЛАНОРА.

Я сплю… Я вижу… Я слышу… Я иду…
Куда? Я умерла?
Нет… Это просто сны, страшные сны… И зовут меня там, вдалеке – колокола…

… Слезы. Горячие слезы ились из глаз, одновременно дикая боль пронзала тело: внутренности сжались, словно силились что – то вытолкнуть. И это происходит каждый раз, когда попадаю на кладбище как во сне, так и наяву. Я иногда и в реальном мире хожу на кладбища, чтобы успокоиться окончательно. А когда оказываешься в таких местах, то кажется, что тысячи кинжалов вонзились разом в твое тело. РАЗОМ! Ты не можешь дышать, ни о чем не думаешь – разве что о невыносимой боли, которая раздирает на куски каждую клеточку твоего тела. И она парализует – либо не двигаешься, сидя на камне, либо все конечности трясет, как при электроударе.
         Самое интересное – боль рождается где – то внутри, постепенно, по капле, растекаясь… Все быстрее и быстрее… Это мы, эльфы, так реагируем на христианство, которое непонятно откуда появилось в Силирии и убивало ее население десятки веков. Мы не люди, не судите нас своими мерками, что типа мы плохие! Мы просто другие существа. Ну спросите себя, нужно ли христианство собаке или кошке? Нет!
         Эльфы испытывают муки, сравнимые с зубной болью или родовыми схватками, которые ударяют не сразу, а растягиваются, словно жевачка, и это страшнее всего. И неизвестно, когда все это кончится – даже удаление чужого облика гораздо легче переносить – на боль ты внимания не обращаешь. Боль же на кладбищах ДИЧАЙШАЯ! Ее невозможно заглушить никакими таблетками, и уколами тоже. Она сама пройдет, если уйдешь от крестов.
         Но, есмотря на это, мне нужно идти дальше. К своему первому и самому лучшему другу – Эланору. Его зверски убили в собственной квартире силирийцы несколько лет тому назад.

         Передо мной появляется каменная плита, в рамочке – черно – белая фотография, пожелтевшая от времени. Когда я вижу это лицо, по щекам текут слезы. Я тихо огляделась, присела на корточки, и глянула вверх: взору предстало серое небо, украшенное лишь последними листьями клена, которые падали на землю. Один из них скользнул по нежному лицу.
         Я до сих пор не могу привыкнуть к подтянутости кожи, она вот – вот порвется… Как женщины все это терпят?! Пара прыщиков на щеке появилось – тоже новость. Волосы, как всегда, заплетены в толстую косу, которая стелется по спине. На ногах вылинявшие джинсы, а на плечах куртка, которую я носила когда – то, будучи лесным воином… Теперь все это далеко позади – я Надежда на долгожданный мир в этом мире. И не только я. Сосредоточившись, я коснулась пальцами фотографии и замерла.
« Что, Эланор? Я пришла к тебе в астральной плоскости, не узнаешь меня, друг, бесславно погибший в лапах силирийцев… Помнишь ту Вальпургиеву ночь, когда я станцевал с тобой в образе девушки древний кельтский танец? Я бы была тебе хорошей женой, не то что тот мальчишка, который  пробил дыру в рок – магазине, то бишь я. Что же ты лежишь в земле и не встаешь? Если бы ты ожил и стал таким же прекрасным, каким был, то мы бы прогулялись вместе, поболтали… Вот теперь я какая стала, девочка Эльфизаура, которую ты силком заставлял фотографироваться и паспорт получать. Вернее, которого. Видишь? Что бы ты сказал сейчас?»
         И вдруг, в глубине сознания, я услышал голос друга. Услышал так отчетливо, будто Эл совсем не умер, а сидит рядом  и  разговаривает. Тихо, спокойно так говорит…
«Не плачь, и не грусти, юноша. Вижу, что тебе тяжело. Я всегда уважал и любил тебя как родного брата, Силириец, я тогда совсем не думал… Не думал, что за всеми твоим поступками скрывалось ранимое, расшатанное сознание… Прости меня и не плачь обо мне. Ты встретил друзей и понимание, сбрось же оковы с сердца и люби… Люби и будь счастлив. Забудь все прошлое. Живи настоящим, потому что твоя жизнь скоро оборвется – месяцев через семь. И Эстеля тоже не станет, так что умрет один и заберет с собой второго. Силирийцы уже захватили почти весь мир, все цивилы почти исчезли. Когда Испорченные люди исчезнут навсегда, силирийцы никого убивать не будут. Потому что настанет мир на многие сотни лет. И даже тысячи лет. А пока они охотятся на вас обоих…» – выдал Эланор.
         Я удивилась и спросила его:
«Да, но откуда ты все это знаешь? Ты же умер!»
         На что Эланор ответил:
« Умер, но теперь я постоянно за тобой наблюдаю. Я могу только подсказать правильное решение. Из тебя сделали девушку не просто так, не по пустячному поводу – тебя очень любят, поверь! А, Силириец? Открой свое сердце и растай в любовной неге, в ласке, в облаках, и сразу почувствуешь себя счастливым. Пойми меня правильно, Эльфизаур! Ругай последними словами, матерись, проклинай… Все равно твой срок истекает, проживи его достойно! И не смей врать тому, кто тебя любит. Иначе скоро у тебя будет такое состояние, как у больного СПИДом – невинная болезнь в могилу сведет. Силирийцы уже выбрали палача, и ты с ним все равно встретишься, хочешь ты этого ли нет… Он тебя обманет и заманит в ловушку.» – голос стал затихать и слабеть. И я поняла,что душа лучшего друга больше не может говорить. Но я пытался удержать нить.
         «Кто это?» – по телу пробежала дрожь. Стало не по себе.
         «Скажу только одно: это цивил, наркоман, рэппер, короче, изгой общества. Он работает на стройке, кирпичи и щебенку ворочает.  Он сам с тобой познакомится, потом начнет записочк писать. Но не верь ему! Не верь! Знаешь, я бы все отдал, чтобы спасти тебя, моя хорошая… Или отправить тебя обратно в Силирию… А теперь уходи, красавица: негоже по кладбищам в астрале бродить.» – и все. Я перестала слышать голос Эланора. То, что Воплощенный мертв, это понятно. Теперь он наблюдает за мной, как Гил – Эстель когда – то, но между ними существует большая разница: Гил – то живой! Я вздохнула, молча опустилась на колени и долго так стояла, собирая слезы в кулак… Вот так. Потом поднялась и пошла прочь, чувствуя боль в груди…
         А ветер все еще свистел в проводах, шел мелкий дождик. Далеко – далеко виднелась Александро – Невская Лавра – единственное уцелевшее христианское место. Я стою на мосту, опершись на резные поручни  и смотрю вдаль. А потом перевожу взгляд вниз. Черная вода журчит, манит, и охота просто перелезть через перила и прыгнуть. Настолько она соблазнет меня своей темностью. Схожу с ума. Но тут поручни куда – то таинственно исчезают, и я падаю, я задыхаюсь… И кто – то касается моего плеча… Все. Вернулся в реальный мир.



                ГЛАВА        ЧЕТВЕРТАЯ.
               
           МААСКВА – ИНСТРУКЦИЯ ПО ПРИМЕНЕНИЮ.
                МАРАЗМ И СИЛИРИЕЦ.
                НОВЫЙ СОЛИСТ «ВОИНОВ НАДЕЖД.»


                «Я сказал, что ты выглядишь на все сто –
                Ну вот Маразм нас и догнал…»
                RAN`MA. Журнал – самиздат
                «Labyrinth»




         К 2005 году столица России – Москва стала похожа на те древние постройки, которые существовали еще в 1242 – 1400 годах Средневековья. Потому что, как писалось ранее, силирийцы не одобрили людскую цивилизацию и принялись ее чистить от скверны и переделывать на свой лад, сделав Испорченных подчиненными.  Детей они жалели, девушек хороших тоже. Если девушки сбегали к эльфам от родителей, то они либо больше никогда не возвращались, либо приходили позже все обласканные, красивые, и главное – Воплощенные с ребенком – метисом на руках.  Самое странное для людей было, что силирийцы никогда измен не прощали, а если изменила – то просто загоняли несчастную дуру до полусмерти, в лучшем случае делали рабыней. Но сами не изменяли, если женились.
         Они понастроили поселений в пригороде, где жили и веселились, проводили ролевые игры, там же лечили наркоманов и больных (этого в самом Питере не было!) при помощи своих знаний. Люди становились доверчивыми как дети и привязывались к своим учителям. После такого лечения человек становился Воплощенным, или попросту существом, как и в РанМЕ, но с той разницей, что московские ролевики служили силирийцам и рубили ненавистных цивилов, которые попросту деградировали от попсы и прочей дряни. В глазах ролевиков сиял нездешний свет, а радужка в темноте светилась.
         Вся Москва была во власти эльфов, и теперь вся страна подчинялась приказам Альверельтса и Вейста – двоих командиров. Они отменили за прошедшие ранее годы все, что портило душу человека и развращало ее – деньги, валюты и визы. «Вы мусором пользуетесь!» – рычали они.
         Московские ролевики по – прежнему собирались в Нескучном Саду и решали, что делать.
         Старая истина гласила: « Не влазь в Игру слишком сильно – иначе все это станет реальностью». Вот это сбылось на данный момент, и виноваты в этом не игроки – Воплощенные, а народ, который превратился в зверей. В зверей, которые больше не знают истинной любви, ими владеет лишь инстинкт самосохранения и размножения. Они любят добывать себе пищу и спать. Именно такие уничтожались силирийцами. Ведь у людских тварей теперь не существовало культуры – только инстинкты…  И из – за зверств Смертных погибло немало хорошего. Людей скоро не станет – их не станет не только в России. Только небольшие группы Смертных выживут и будут жить первобытным строем. Почему?
         Потому что теперь у людей не существует культуры ( ну разве что жалкое подобие культуры ), Родины, добра и нормального понимания друг – друга. Вот они и понапридумывали себе наркотики, секс и еще много всякой дряни, и поверили, что без этого прожить невозможно, что это естественно!!! Того, кто уклонялся от таких порядков, считали больным и сумасшедшим, даже недоразвитым и отовсюду гнали. В – общем, не жизнь была, а сплошной кошмар. Ролевиков считали за сектантов и дураков. Но на самом деле это НЕ ТАК! Но все равно считалось, что слишком правильных людей, особенно девственников, пора пораспихать по монастырям, типа они жить своей правильностью мешают. Милиция доставала Воплощенных на улицах до тех пор, пока не появились силирийцы и не сделали милицию легендой. А до этого существа страдали от террора и преследований, унижения и обид, а их вышеинтеллектуальные собратья силирийцы были практически нетронутыми! Их не трогал никто, их вся шваль боялась, особенно молодежь женского пола, которая очень уж любит всех кадрить. Даже если силирийцы строились тренироваться на Красной площади или устраивали разборки на улицах, их боялись. И уважали. Если надо – машину  угонят, и ничего, и милиция вскоре перестала преследовать воинов в черном в плащах и с мечами – наконец все очнулись, наконец – то стало ясно, что эти личности и умнее, и покрасивее, не пьют, не курят, деликатные и отвоевывают себе жизненное пространство. Если на футбольных матчах доходило дело до крови среди болельщиков – эльфов звали. И – тишина… Фанаты не смели не только кричать  маты и пить, но и драться…
         Из монет делали кольчуги или монисто, но вот что сделали с бумажными деньгами – история молчит.

         Питер и Москва, несмотря на то, что были похожими друг на друга по ситуации, отличались друг от друга. Как день и ночь.
         И вот чем.
         В Северной столице  ловили Изгнанника и убивали ни за что ролевиков именно из – за этого, и не только – старались приуменьшить зло и глупость людей. Люди этого не понимали и потому считали силирийцев вандалами и убийцами. А что делать, если Смертные не хотят меняться? Физар больше не указ,  да и вернуться на Родину невозможно. Силирийцы знали, какую опасность представляет собой окружающий мир, а уйти им некуда. Тело приняло способность после смерти распадаться на атомы или на пыль после того, как замрет сердце. Удобно получилось: ни крови, ни трупа… У людей все было также.  Бесполезно было жениться на смертных девушках.  Эйрет заплатил за это страшную цену.
         Эльфы в Москве Воплощенных вообще не трогали, даже дружили с ними, учили при этом своему ремеслу и поддерживали. Уничтожали только Испорченных.  Потому что в Москве черноты было гораздо больше, чем в Питере. Но Альверельтс люто ненавидел толкинистов и пока его в столице не было, все веселились. Эльфы запрещали своим смертным друзьям под угрозой смерти пить и курить. Лечили тяжело больных. Все это давало заметные всходы. Но из – за погромов и смертей  город стал похож на свалку бетона и железа, в которой кое – где виднелись деревянные постройки.
         А пленники захватчиков, как уже писалось ранее, строили совершенно новые дома, ненавидя профессора Толкина и эльфов. Но эльфы знали: придет время – и Воплощенные восстанут. И будет горько и обидно и тем, и другим.


         А в это время в Петербурге  в БКЗ «Октябрьский» проходил совет силирийцев во главе с Вейстом  и  Альверельтсом. Решалось, что делать с эльфами, которые засели в Москве и делают совсем не то, что требуется. Потому Альверельтс был взбешен.
- Москве не придется делать уступки, потому что нельзя уступить то, чем не владеешь. Можно и нужно вернуть чужое. Но так ли это? – возразил кому – то Кейн, Друг Воплощенных.
- Поезжай в Москву – там опять наши и ролевики расшумелись! Они и силирийские воины объединились. ОНИ ВМЕСТЕ ЖИВУТ! Измена! Они сошли с ума!  Как это все назвать, Альверельтс?! Стыдитесь, командир! В Питере, кстати, то же самое с Эйрета и Канта началось! И еще эта Лиона со своим полукровкой… Стыдно! Да только ты вовремя подавил все это. А в Москве этих Воплощенных миллионы, придется революцию устраивать. Эти Воплощенные скоро нас пиками и молниями утыкают, как этот Энрике, зато мы их… В Петербурге мы все имеем право людей с черной душой  и ролевиков подчинять – они это заслужили за столько веков. Насчет последних – потому что среди них тушуется Изгнанник. И они его бесстрашно защищают! Если этот урод рванет в столицу – убивайте там всех подряд! Мы обязаны растоптать этого типа – он совершил страшное преступление и должен быть казнен! – кричали эльфы  и полуэльфы, махая руками. Альверельтс оказался в замешательстве – толпа вот – вот была готова броситься на него. И он не мог сразу принять решение, колебался и нервничал.  Этим временем Вейст пытался успокоить слушающих.
- Он был у меня в руках! Я самолично держал его в темнице, чтобы казнить!  Но этот Эльфизаур ушел, благодаря непонятно откуда взявшемуся Гил – Эстелю. Так что данная проблема приобрела двойной размах – Изгнанников – то теперь ДВОЕ! Первый как ребенок в умственном развитии, а второй маг. – брякнул Альверельтс. И порадовался за себя: красиво все это сказано.
«Ничего у тебя не выйдет!» – подумал Кейн, смотря на сцену.


- Тихо! – прозвучал неожиданный приказ. И тут же в тишине раздался ясный молодой голос:
- Знаешь что, заместитель Физара, ты нам больше не указ! Воплощенные всех Смертных почти вытеснили! Ничего ты не добьешься – эти новые эльфы вытеснят и нас, если ты не одумаешься. Делай что хочешь, но в Москве, разрушенной почти до основания и перестроенной вновь по древнему виду, царят война и мир! Иди лучше в Чечню! – дерзко крикнул Кейн, встав со своего места.  Совет изумленно посмотрел на него. Сердце парня сжалось.
              Снова все поутихли, и немудрено: сидеть порядком надоело: уже четыре часа орут!
- Да я тебя… - прорычал Вейст и окинул взглядом толпу.
- Совсем рядом Марсово поле. – догадался кто – то из Совета. – Там эта РанМА сидит. И еще жалко, что убит Колосажатель…
- И поэтому, пока все тихо, едь в Москву и наведи там порядок, Альверельтс! Рядом Московский вокзал, бери билеты!  Или за пять лет забыл, что надо делать? – вновь подал голос Вейст, сверкая глазами. Красиво ниспадающие на плечи темные волосы четыре часа назад, теперь были взлохмачены – силирийцу нервы хорошо помотали… За спиной блестели крылья. Больше всего на свете Вейсту хотелось отстранить от влсти Альвера ( уменьшительно – ласкательное имя ) и самому все решать. Вот его рука медленно – медленно потянулась к ножнам… И вдруг из первых рядов донеслось следующее:
- Творится что – то загадочное в последнее время. Силириец будто исчез в никуда с поверхности планеты, не слышит, не дышит, испарился. Наверно умер. Раньше мы могли его засечь  в любом месте в любое время, а теперь, похоже, игра закончена. Что – то случилось. Вам так не кажется? – осторожно спросило несколько эльфов. – Мы все осмотрели, все объездили: нигде его нет! Читали книги по магии – ничего! Как сквозь землю провалился! Будто его действительно нет на планете. КАК ЭТО ПОНИМАТЬ?!
              Голоса прошелестели, как ветер в пустой комнате шевелит остатки обоев, или как листья гонит ветер по дорогам.  Оба командира разинули рты и после продолжительной паузы произнесли:
- ЭТО КАК?! – первым опомнился Вейст, закрыв рот. – Ему что, пол сменили!? Мы же его вроде молнией прикончили! Да нет – чувствую, что он все равно жив! Я не смог проследить, куда исчезло его тело. Была только яркая вспышка, и все. Смерть наступила мгновенно, но тело в пыль не обратилось! Он что, выходит, живой?! Неужели непонятно – его даже тогда кто – то защищает! Знать бы только, кто!
- Князь, но…
- Да быть такого не может, чтобы ему сменили пол! Мы ищем то, что было раньше, пора искать то, что стало ТЕПЕРЬ. С ума посходили, что ли? Так вы все эти месяцы искали мальчишку, да? Видать, жизнь в Питере вам всем ум перевернула окончательно. – тихо сказал Вейст, с разочарованием.
- Ты его не убил – ты его оглушил! И во время такой встряски к бедняге память вернулась. – добавил Альверельтс.
- Если да, то он стал… Д – Е – В – У – Ш – К – О – Й?! Извините меня! Чтобы такое провернуть, надо ВСЕ, слышите, ВСЕ клетки переставить с ног на голову, а некоторые детали вообще отбросить! ( По залу прокатился смех ) Вам такое и в страшном сне не снилось!  Хватит смеяться! Даже Квейт в свое время делать такое не мог! Это только с трупами можно ТАК! Хотя это маловероятно – Силириец и Гил после клинической смерти ушли в лес, там попали в засаду, или их сороки да вороны расклевали или волки разорвали. – князь говорил быстро, отрывисто и смело, совершенно не стесняясь выражений и при этом побелев как полотно. – Все. Хватит.
              Альверельтс поперхнулся. Никто не мог поверить в эту сумасшедшую гипотезу.  Снова воцарилась мертвая тишина, но вдруг комндир резко вскочил со стула на сцене и вскричал на весь зал от поразившей его догадки:
- ГИЛ – ЭСТЕЛЬ! Звезда Надежды! Звездочка, блин, наша… черная. Задачка – то сошлась с ответом! Он спрятал Эльфизаура! Интересно, а что он теперь делать собирается со своим творением? Надеюсь, у этого сопляка ума хватит, чтобы… Если Эльфизаура невозможно найти при помощи магии, это еще не значит, что он исчез. Он стал таким же, как мы! К нему вернулись и магический дар, и память, и все качества, которые были раньше до изгнания. Теперь время терять и отдыхать некогда. Ну ничего, мы ему еще больше насолим – он не только колдовать разучится, но и забудет, кем сам является! Смысл наказания…
              Среди эльфов и полуэльфов поднялся ропот. Вдруг из зала неожиданно вылетел князь Изовской области и прошипел, глядя в лицо командиру:
- Мы его окончательно потеряли!  Пожалуйста, объясни мне, как ты узнаешь теперешнего Эльфизаура, если слова Вейста правдивы? Их же тут миллионы! И почти все одинаковые! Гил – Эстель не может сделать такую глупость – он же Избранный… Забудь их обоих, лучше с людми в Москве разбирайся!  Там царит сплошной бардак. А Силириец свое задание провалил давно. С Гилом мы еще разберемся… И вот еще одна новость, причем хорошая для вас: если Изгнанник вернул себе все и семлетняя амнезия прошла, то он умрет! Непременно! Потому что новые возможности сожгут его, изнутри он будет гореть, используя жизненные силы как горючее… А вот если Вейст прав – и подавно. Промучается парень сначала… Потом ослабнет, заболеет, зачахнет…  Далее – пыль… Черная мертвая пыль.
- Гил сам нанес удар, а потом и себя  прикончит, когда наступит озарение.
              И все засмеялись под крики «Ура!». Сам Вейст знал, что прав  что было на самом деле – ведь он сам нанес удар молнией! Решение было принято, что Кейну очень не понравилось. Он был в шоке. Москве и Питеру пришел конец…



         Воплощенный по имени Маразм мотнул головой и окончательно проснулся. Спать совершенно не хотелось – уснул вчера в шесть вечера. Этот солист знаменитой группы только – только объявился в городе – его не было шесть месяцев: пел в Североморске, Москве, Новгороде… Огорчало всех одно – Силириец исчез. Безвозвратно!  Конечно, после того, как паренька загнали чуть ли не до полусмерти, а потом еще шарахнули в спину молнией – страшно вспомнать!  Эльфизаур рухнул как подкошенный.   Больше ни о Гиле, не о Эльфизауре ничего не было слышно. Никто не сумел проследить, куда исчезло тело первого Изгнанника и куда делся второй… Маразм очень хорошо помнил, как бежал вслед за беднягой, тщетно пытаясь его защитить, и внутренне надеясь на то, что Вейст промахнется. Но Вейст не промахнулся. И его молния насмерть сразила того, кто был ТАК любим и дорог для ролевиков.  Далее все прошло в течение нескольких минут.
         Гил выполнил свое задание – защитил Изгнанника. Теперь уже мертвого и вернулся в свой мир…

         Будто специально вэтот момент зазвонил телефон, Воплощенный надел на себя футболку, брюки и взял трубку с явной неохотой…
- Алло? – спросил рокер, зажав между зубами сигарету. – Кто говорит?
- Маразм, - ответила трубка, - приезжай в село Юкки – туда, где живет Эстель. Дело есть.
- Я только что верн… Ладно. Кто это звонит?
              Ответ был убийственным:
- Гил – Эстель. Забыл меня что ли?
              Стас от неожиданности  прикусил губу, поперхнулся и выплюнул сигарету.
- Все! Больше не буду курить! Уже белочка началась! – прохрипел он и набросил свободной рукой на себя красивую куртку черного цвета, которая валялась на письменном столе. Порылся в карманах. Хорошо утро начинается!  Скурил спросонья полсигареты – и на тебе! О Эстеле с января ничего слышно не было! Кто – то балуется или точно парень перекурил.
- Это не белочка! Это реальность! Приходи, если хочешь с нами пообщаться. – твердым голосом проговорил незнакомец и замолк. Ролевик дрожащими руками положил трубку на рычаг.
- И пить завяжу нафиг! Глюки пошли… Пойду удавлюсь… Тьфу! Удивлюсь! Лишь бы не закурить по дороге!


              Я стояла у открытого окна, любуясь Невой. Мои волосы перехвачены кожаным ремешком, на губах цветет улыбка. Стою в халате, но все равно холодно. Семь утра все – таки! Стройная девичья фигура вызывала у меня и сомнения, и недоумение: словно заново родился! Это в некотором роде иногда вызывало панику.  Меня убили соотечественники несколько месяцев назад ударом молнии. И я ничего почти не помню, кроме темноты. Потом – полет, встряска, лицо Гила и комната… Клиническая смерть номер два. Первая случилась в 2001 году, когда Маразм, Вервольф и Эланор влли в меня двадцать бутылок пива, тогда мое сердце не выдержало и меня еле откачали. А теперь за дело взялись силирийцы со своими молниями. Смертоносное оружие метнул в меня вовсе не Альверельтс! Естественно, такой удар свалит любого, и я, похоже, единственный, кто чудом остался жив после такого…  Гил спрятал меня так, что в ближайшие месяцы нас НИКТО не мог найти. А в феврале произошло то, что коренным образом изменило всю мою жизнь: пришла любовь. Опять влюбилась, как семь лет назад. Почему так?
         Когда я была парнем, ничего такое меня не задевало. Мне было плевать на чувство, а теперь, похоже, женская природа берет свое. Но любит ли на самом деле меня предмет моего обожания? Не знаю. А в груди плясали огонь и боль – так что от прежней ненависти к любви, робости и забитости не осталось и следа. Память о бывшей жизни исчезла вместе с юношеским обликом. Как – то раз Гил спросил меня об Элиэсте, а я только пожала плечами: даже не знаю, кто это! Но зато теперь умею колдовать, чего раньше не мог. Естественно, враги теперь меня не найдут – они ищут то, чего теперь не существует. Я – девушка.
         Мои интересы также изменились, хоть и наполовину.  Меня тянуло и к оружию, и ко всему прекрасному одновременно. Я могла часами бродить по саду и рассматривать каждую травинку: все мне было безумно интересно. Тепло непонятного блаженства растекалось по телу, истома пленила и мучила. Я чувствовала каждую травинку, каждый листочек, каждый цветочек, а ветер целовал меня своими невидимыми губами. Казалось, что природа сама с тобой разговаривает, делится своими секретами. И не раз мне казалось, что я предназначена для чего – то другого…


         А еще я помню, как недавно я и Гил катались на лодке. Коса до пояса плыла по воде, я держала в руках весло и напевала песню из эльфийского цикла. Пела на родном языке, вспомнив мелодию. Стоило мне включить маленькое свое радио на батарейках, как оно тут же выдавало музыку к моим песням. Эстель, сидящий напротив, завороженно слушал. А потом и сам запел. Про Средиземье, Феанора и сильмариллы… Мелодии витали в воздухе, как бабочки.
- Ты рождена быть счастливой, Эльфизаура… - Эстель говорил тихо, понизив голос почти до шепота. Я насторожилась. – Я очень хотел, чтобы ты жила, и выбрал это. Я понимаю, я все понимаю… Ах, как я тебя люблю… Милая… - он опустил весло, подвинулся ближе, и наши губы слились в поцелуе. Я не ожидала этого, уперлась руками в его грудь, но Темный прижал меня к себе еще крепче и продлил свой поцелуй. Также было и в ту Вальпургиеву ночь, огонь пробежал по мне… Мне было наплевать, что я когда – то была мужчиной – теперь это в прошлом.  Сдуло, словно дым. Эстель нежно обнял меня за талию и поцеловал еще крепче. Ясно, что он скрывает свои желания, и он долго ждал ласки со стороны женщины. И вот наконец дождался. Одновременно его душа настолько истерзана переживаниями и испытаниями, что он уже ни во что не верит. Он хотел меня, он хотел испытать физическую любовь, но давил в себе это тайное желание, позволяя себе только обниматься и целоваться. Он боялся. Боялся, что я оттолкну его. В Эстеле боролись два желания, но голова на плечах есть. Он ласкал меня, гладил, мне поначалу было неприятно и непривычно, я вела себя как самая настоящая дикарка в той лодке, считая, что недостойна любви, что я ее не заслуживаю, но потом поняла, что это все стена неверия, которую не так – то легко пробить, неприязнь к чувствам, дикая неприязнь, даже ненависть, с которой практически почти невозможно справиться. Иногда мне казалось, что Эстель мне постоянно врет, я не верила ему и не знала, чего хочу на самом деле, а чего нет. Я никому не верила, я просто боялась промахнуться, как тогда, семь лет назад… Мир тогда превратился в общество оскаленных морд, я ненавидела влюбленных и завидовала им, считая их слепыми. Ведь у них нет трезвого рассудка. Они ничего вокруг себя не видят и не хотят видеть. Я следовал этим правилам, правилам презрения любви много лет, пока наконец не вынес себе смертный приговор запретной любовью к королеве… И тогда сердце заледенело.
              Я теперь ответила Гилу взаимностью: он смог разрушить могильник моей души, растопить сердце. Только вот что дальше? Я любила его, и сердце от радости готово было выскочить из груди. Мы обнялись. Может быть, лучше бы было, если бы я никого не любила никогда. Лежала бы и спала себе… ничего не видя и не слыша, совсем как ледяная Снегурочка из фильма. Очень все похоже! И эта боль… Эта проникающая душевная боль, боль обиды и утраты, боль неполноценности во всех смыслах любви, обида и ненависть этого чувства, которое все считают величайшим. Я лично так не считаю. И пускай мне орут на всех углах, что я неправа, что я дура, что балда, что нельзя так жить и что влюбленность – самое лучшее, что есть в жизни. Я далеко не дура, и влюбленность – наипоганейшее чувство в мире… Я буду так считать до тех пор, пока меня не полюбят не за внешность, а за внутренние качества, полюбят такой, какая я есть на самом деле, а не образ! Я ненавижу, когда меня только за внешность любят! Это я воспринимаю как личное оскорбление и унижение. Внешность – лажа: она завянет, и только ум и лучшие качества останутся. Да, жизнь без любви тяжела, но я иначе не могу, хотя и хочу любить. И хочу, и не хочу. Я сама не знаю, что мне надо, я запуталась в этом окончательно и хочу обрести душевный покой… А может быть, и физический. Я не знаю, что такое настоящая любовь. Я знаю, что такое влюбленность: это как наркотик – как шарахнет в голову – ты сначала непонятно от чего радуешься, а потом рыдаешь как псих. Улетучиваются все радужные мечты, все идеалы, и начинается ломка и прочее в этом духе. Идиот тот, кто этого не понимает и в зрелом возрасте! И мне плевать, что об этих строках скажут окружающие. Но сейчас я просто целуюсь в лодке, так как хочу этого. Я люблю Эстеля, но не страстно, а так… как друга… Струйка пота пробежала по спине, лодка поплыла куда – то в заросли ивы, а мы лежали на дне лодки и просто обнимались, чувствуя, как энергия одного перетекает в другого… Приятно, однако! Только бы не забыться! Забывчивость тут опасна, очень опасна… Пусть говорят, что во мне живет злоба: ее нет, просто с детства в меня не вложили любовь, я была лишена ее…

- Нет…  Не надо, не делай этого! Мне страшно…
Юноша опустил голову. Он вовсе не обиделся, он все понимал, но на этот раз малость перестарался.
- Я все понимаю, не бойся меня: я тебя не трону, пока ты сама меня об этом не попросишь. Просто… я не могу жить без тебя!  Сбылось предсказание жрицы из Эльфейны.  Мы оба сгорим, как спички, но наш пепел смешает  ветер. И наши астральные тела воспарят ввысь… И все повторится вновь, но только в более чистом и прекрасном Мире. За свои сто шестьдесят лет, двадцать не считается, я никогда никого  не любил по – настоящему… Со стороны окружающих я ни разу не видел любви ко мне… Только жестокость. Я даже смог привязаться к ней, понять ее тайную красоту, красоту черного цвета… Все, что проявлялось у меня в ранние годы, я хоронил в глубине сердца – там все чувства и умерли… до встречи с тобой. Только холод в душе да разум остались... Я пожалел тебя там, на эшафоте, насмерть испуганного в прошлом и изуродованного, измученного пытками и угрозами…  Я дал тебе в награду за чистоту души и сердца этот образ там, у виселицы в Силирии. Сам не знаю, что потянуло меня к Вам… Но мне обидно, что я не сдержался и целую тебя… Обидно.
- Что обидно? За этот горячий и страстный поцелуй?
- Да.
- Не надо так: мы оба этого заслужили и очень долго ждали взаимности. – внутри меня все горело.  Коса расплелась, глаза блестели, а губы порозовели. Тело было горячим и мягким. Мне захотелось искупаться, но вода грязная.  А волны ласково лизали белый песок. Слеза упала вниз и заблистала на дне прекрасным алмазом. Эстель стал грести веслами по воде, вытирая пот со лба, расправляя клетчатую рубашку (плаща на нем не было), и мы поплыли к ближайшей лодочной станции.



- Кому это ты в такую рань позвонил, Эстель? Кейну или Сейе? А, впрочем, и спать не хочется.  – Я вышла в коридор в платье фиолетового цвета, распустив прекрасные волосы по плечам.
- Я Маразма в гости позвал, Эльфизаура. Нельзя больше скрывать нашу тайну. – был ответ.
- Э – э… Он же неправильно про тебя подумает! Ты сумасшедший! Вся тусовка считает нас мертвыми… Он решит, что над ним какой – то силириец прикололся…
              Во дает! В ответ на это Темный Эльф встал с кушетки и мгновенно принял мой бывший облик. Передо мной стоял Я САМ – до перевоплощения. Мне стало немного не по себе. Я бухнулась в кресло.
- Ну все, все…



Я до середины прочла «Мастера и Маргариту» ( что – то меня с этим произведением роднило), как раздался  звонок в дверь.  Сквозным зрением глянув в коридор, я поняла, кто пришел. А кто – то говорил, что до маразма нам еще далеко! Маразм стоял за дверью и жал на кнопку звонка… Эстель открыл дверь и поздоровался, встретив удивленный взгляд.
- Ты… кто? – обалдел Воплощенный. – Наш? Не наш?
- Это почему не наш? – опешил Гил.
- Гил – Эстель в январе пропал! Кейн, это ты?
- Это Гил. Ты что, не узнаешь меня?
              О чем они дальше там болтали – непонятно.  До тех пор, пока меня не позвали. Тем временем, надев старую нефорскую одежду, я пошла гостя встречать.  Маразм тут же расплылся в улыбке и скосил глаза.
- Ах, вот оно что… А мы – то думали, что ты одинок! После гибели Эльфизаура нашел себе девушку… Ну что? Как? Как тебя зовут, моя красавица? – ролевик поцеловал мне руку.  Эстель еле – еле сдерживал себя, чтобы не психануть – все – таки у Воплощенного  восемь жен, еще зачем?! Может, ему по зубам дать за такие слова? Одновременно Гил пытался не рассмеяться… И тут слово взяла я:
- Я тебя видела уже много раз. Мы играли в «Воинах Надежд».
              Маразм изумленно посмотрел на меня. ОТКУДА она все знает про группу?! Эх, к чему катится мир… Молчал, молчал Стас, а потом возьми да ляпни:
- Ребята, это что, сестра Силирийца? А где же он сам? И голоса у них похожие… Что, эту пери тоже выкинули в наше измерение ни за что ни про что?
              Эстель внимательно поглядел на гостя и шепнул:
- А ты разве не догадываешься, кто перед тобой стоит? Как ты думаешь?
              Маразм неожиданно расхохотался, а потом замолк: Темный опять принял мой облик. У несчастного все перемешалось в голове, он то налево поворачивал голову, то направо: сравнивал нас. Наконец до него дошло…
- ОНА – ЭТО ОН?! Да ты лжешь, Эстель!  Нашел, что сказать! Наш Эльфизаур мертв! Я своими глазами видел, как его убили! А тело непонятно кто унес и скрылся в портале! Если парень и жив, то где – то бегает. И не смейся! Вы просто труп куда – то закопали! Рядом с эланоровской могилой… Нечего врать. Сменить пол – чертовски сложно, это дорогущая операция!
- А откуда тогда взялся я?
- Ну…
              Теперь унять Маразма было невозможно. А я стала перечислять все прикольные моменты, произошедшие в группе ( память включилась ), даже петь… Все совпадало, Стас вначале изумленно кивал, а потом закатил глаза и хлопнулся в обморок. Мы затащили его в квартиру и перенесли на диван. Привели в сознание.
- Ты хорошо постарался… - фыркнул ролевик… - Ты так постарался, Гил, что я чуть с ума не сошел
- Извини…
- Да… - Стасу стало внезапно и стыдно, и обидно. И страшно, зашел в квартиру, а тут – бац! – Силириец! Да не простой, а женственный! Так шутка по телефону обернулась правдой.  Теперь придется тактику поведения сменить и на мечах на тренировках биться иначе. А как остальные среагируют? Неясно…

-   Он теперь точно перестанет за эльфийками бегать и портить их… - ухмыльнулся Тэлери, услышав после провожания Маразма грохот на первом этаже: кто – то столкнул или перевернул мусорный бак, или упал в него, вновь хлопнувшись в обморок.

                ГЛАВА    ШЕСТАЯ.
                ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ПЕТЕРБУРГА В МОСКВУ.

                ( СОСТОИТ ИЗ ПЯТИ РАЗДЕЛОВ )

                «Ничего не помните, но очевидцы утверждают, будто все это наломали вы – значит, в роду все – таки был Илья Муромец….»
                «Лабиринт»: анекдоты.




       … Московский вокзал. Зал ожидания почти пуст, в нем сидят всего два – три человека, и только один посетитель не человек, а эльф. Эльф, принявший на время человеческий облик.
         Альверельтс сжимал в руке билет до Москвы: глава России отправился наводить порядки – после того собрания в «Октябрьском» он ждать больше не мог…  Злость переполняла его, видел силириец, что армия перестала слушать его приказы  и «растеклась» по всей стране и за ее пределы.  Даже в Чечню. За Уралом вообще краса небывалая какая – то появилась, а время замедлило свой ход.
         В Европе все только – только начиналось. Только пока одна Москва очистилась в России от грязи, в Питере все хорошее только наполовину восстановилось.
         Неизвестно, где бродит Эльфизаур.
         Кто – то должен его найти. И этот «кто – то» и станет палачом, но палач должен быть не чист здоровьем: должен пить, курить, наркоманить и не только… Несколько раз возле Фнляндского вокзала Альверельтс видел одного наркомана законченного – на вид двадцать лет, клеем стоял и дышал в углу, и весь зеленый, но счастливый. Подышит – подышит, а потом берет лопату и начинает песок ворочать. Так умотается, что потом даже нормально идти не может – руки и ноги гудят, только можно колоться и клеем дышать.
         Вот его – то и выбрал наместник императора – он подходил по всем параметрам на кандидатуру палача. Осталось самое главное и сложное: заставить его найти Эльфизаура.  Да вот только куда пропал этот Изгнанник? Правда, в РанМЕ непонятно откуда появилась какая – то девушка, ну очень похожая на него! И Альверельтса начали посещать странные мысли.
         А вдруг Вейст оказался прав?!
         Возможно.
         Стоя в кассе, эльф вдруг инстинктивно почувствовал присутствие бессмертного. Маг. Посмотрел – посмотрел сквозным зрением сквозь стены, да так и не определил никого. И снова удивился.



- Эльфизаур, пошли -  ка погуляем! – предложил мне Сейя, подмигнув любя и ради шутки.  Я кивнула. Я очень люблю этого человека – Воплощенного, как брата, он прелесть просто!
              Аллея, по которой мы шли, была прямой, как стрела. Тополя неимоверной высоты тихо шелестели листвой, дул прохладный ветер. Далеко впереди виднелся фонтан  круглой формы, из которого била белая, как пена шампанского, струя воды высотой в семь – восемь метров ( именно у этого фонтана целовались Эниави и Эвалдор, а происходило это все на станции метро «Парк Победы» ), разбрызгивая вокруг себя миллионы светящихся брызг.  Над водой висела маленькая радуга. Красиво.
         Я вздохнула и прикрыла глаза.  И тут сзади раздался крик:
- А я?! Меня забыли!
         Оборачиваюсь – Орфен. Как всегда рыжеволосый, пряди огненного цвета растрепались и теперь напоминали эйнштейновскую прическу.
         Сияя улыбкой, он подбежал сзади, потом пожал мне руку и тихо спросил:
- Куда направляетесь?
- Туда. – Сейя указал на фонтан.
- Кефира не хочешь, Эльфизаура? У меня есть.
- Нет, - возразила я. – Мне нельзя. Все тело болит, но не думайте, что только по этой причине.
         Орфен выдавил странную улыбочку. Я даже поперхнулась.
- Если я стал девчонкой, то это еще не значит, что надо глазки строить! У тебя же Эниави есть! Зачем тебе я?!
- Кстати, Эниави моя беременна! От меня причем! – Орфен гордо поднял голову и прижал ладонь к сердцу, а Сейя хихикнул:
- Да, Эниави у тебя есть. Вас же, Сударь, женили! Кейна помнишь? Он венчал!
- Конечно. – ответил вампир. – И где же он сейчас?
- В кузне на Магнитогорской улице напротив завода «Астро», который находится на станции «Ладожская». Мечи кует. И частенько при этом бегает перекусить на ближайшую кондитерскую фабрику «Астро», предъявляя вместо пропуска татуировку на кисти руки. Потом как придет туда, понаберет самых разных сладостей и трескает. Все девицы там от него с ума посходили. Как пришел в первый раз, так ему за просто так коробку пирожного «Монплезир» отдали! Это такая фишка – маленькая заварная палочка, начиненная сгущенкой и глазированная шоколадом. Испугались… - отчеканила я, сделав серъезное лицо. – Каждый раз ходишь мимо этой кузни и слышишь звон металла. Но приятно – то вовсе не это…
         Воплощенные поглядели на меня в упор.
- Вы чего?
- Просто не верится, что это ты, Силириец! Наверное, теперь все женское любишь?  - Орфен показал клыки. Мне стало не по себе – улыбнулся называется!
- Наоборот! К оружию тянет…
- Ты хоть помнишь что – нибудь из прошлой жизни? – спросил Сейя.
- Что именно?
- События из 1999 – 2003 годов? Как вообще попал в этот Мир?
- Смутно… Помню только, как я в первый день от страха подорвал машину на дороге, потом понаехала милиция. Затем что – то было в «Кастл Роке»… - мямлила я. – Э… Эланор! Взрыв машины на Марсовом поле, боязнь всего… Вальпургиева ночь. Все вроде. Еще самое последнее – как молния в спину ударила. Боль была такая, словно тебя пополам разрезали и раскидали в стороны… - я смотрел на высоченные цветущие липы, распространяющие вокруг себя пьянящий аромат…
         Я, Сейя и Орфен сидели на скамейке, и пока мы сидели, я нацепил на себя черный хайратник. Сжимая в руках рапиру.
- Самые важнейшие моменты сохраняются в памяти в четком виде…
         Я подошла к фонтану и глянула на воду. Она была мутная, даже ржавая.
- Простите меня, друзья… - шептали мои губы. Тут же уголком глаза я заметил, как Воплощенный Сейя и вампир встали и направились ко мне.
- Тебе не жарко?
- Нет. А что?
- Давай искупаем Эльфизаура – посмотрим, что будет. – предложил Орфен и цапнул меня за ноги, Сейя – за талию. И принялись раскачивать.  Я опешила от такого поворота событий.
- Что вы делаете?! Отпустите! Я плавать не умею!
- Не утонешь. Просто интересно – ты это или не ты. – и с этими словами швыранули меня в фонтан. Полетели брызги.
         Фыркая и отплевываясь, порядком замерзнув и стуча зубами, я выползла из фонтана жалкая и мокрая до нитки.
         И вдруг… неподалеку раздалось громкое квакание! Откуда тут лягушки взялись?!
- Ну вот, еще и жаба давит… - буркнула я и посмотрела на асфальт. Большая жаба с умными глазами смотрела на меня и, кажется, своим взглядом умоляла взять ее на руки.  Пожалев зверюгу, я положила ее в фонтан. Но, как это ни странно, земноводное выпыгнуло обратно.
- Тебе – то в воде хорошо, а меня силой бросили туда. Что смотришь? Лапку пожать?
- Ква – аааааааа… - жалобно так! И знакомо!
- Красивые глаза бывают только у жаб… - вздохнул я. Почему – то земноводное вызвало у меня симпатию.
- Нет, это и вправду Силириец, только в женском теле. – буркнул вампир. – Поцелуй ее, лягушку – то! Авось в принца превратится! Не задавит она тебя!  В этом сумасшедшем Мире все возможно. Целуй, и кончатся страдания…
         Я пожала плечами, серъезно глянул на друга и чмокнул находку в носик. Жаба тут же выпрыгнула из рук, поменяла очертания, и…
         ГИЛ…
- Э – э… А – а… Может, еще?
- Да, это я. Быстро собирайся и пошли отсюда. Случилось страшное. Думаешь, легко принять облик двоякодышащего животного и квакать? – Эстель с опаской взял лопнувшую кожу рептилии, немного потряс и швырнул в фонтан. С веселым шлепком она упала, потом поплавала чуть - чуть и утонула.
         Сейя, я и Орфен были единственными свидетелями чуда, которое, кстати, не каждый может увидеть.  Белый плащ Эстель отбросил на плечо и вздохнул, глядя на меня своими грустными голубыми глазами.
- А за поцелуй спасибо!
- Я и не знала, что это ты! Извини, если что.
         В ответ Тэлери сжал мою руку и произнес:
- Больше нельзя медлить ни минуты! В Москве, как ты знаешь, дружба и любовь царят, а Альверельтс туда ехать собрался, чтобы разрушить это. Я должен его остановить. Поеду следом  и решу дело. Потому что этот командир неуправляем!  А мне надоело ждать, когда наконец настанет мир в этом Мире и настанет новая эра.  Но тогда ни тебя, ни меня не будет…  Зачем жить и ждать?! Хватит мучиться и молча сидеть на этой помойке! Я убью его, приблизив  этим наш смертный час. ПУСТЬ…
         По щеке Темного покатилась слеза, я обняла его и поцеловала в шею. А он грустно так:
- Прости меня… За все прости! Твое тело теперь горит изнутри по моей вине, и такого рода перевоплощение, которое невозможно снять, добром не кончается – всегда СМЕРТЕЛЬНЫЙ ИСХОД… Я сам виноват, что не смог перебороть свое тайное желание! Умру и этим искуплю свою вину. БОЛЬШЕ НЕ МОГУ ТАК.
         У меня упало сердце. Эстель больше так не может – видит, как Воплощенные и Чистейшие страдают. Решил принести себя в жертву. Мы потому тихо встали и ушли.

                ( 2 )


- Удачи тебе, Гил – Эстель, Звезда Надежды… Возвращайся скорее. – шептала я, видя, как эльф достает из походной сумки лазерный меч… Нажимает на кнопку и начинает тренироваться.
         Красиво выглядит!
         Видя, что я сижу без дела, Эстель положил оружие на траву, подозвал к себе и легко перебросил через плечо, перейдя  на рукопашный бой. А потом я растянулась на траве, урча от удовольствия.
- Ладно. Вставай. Пошли, пройдемся. Я не могу сейчас ни отвлекаться, ни гулять, а только заниматься борьбой. Жарко, ох жарко будет Альверельтсу, я ему устрою!



         … И на перроне, под светом холодных звезд, под стук колес приближающегося состава, под голос из динамика: « Поезд прибывает на платформу номер три, правая сторона… Отсчет вагонов начинается со стороны Москвы…», объятые страхом и любовью, мы стояли, держась за руки, глядя друг – другу в глаза с такой тоской… Ведь очень может быть, что с этой минуты я друга больше никогда не увижу!
         Потом Гил наклонил голову, прикрыл глаза, и его губы слились с моими надолго. Сладостная нега потекла по венам (опять эта женская природа! ), жар ударил в голову. Тело слегка парализовало. По венам пронесся адреналиновый шторм, а Эстель, обнимая меня, приподнял меня и начал целовать щеки, нос, глаза, лоб, шею… Его губы были дикими, страстными и неуправляемыми.
- Насмерть зацелую! Насмерть, любимая… - шептал он и гладил меня по голове. – Уж лучше умереть в твоих объятиях, чем под ударом меча… Кто знает, что случится в пути. Но из нас двоих – Альверельтса и меня – останется только ОДИН. Я все это делаю ради твоей жизни, милая.  Насладись моментом и забудь о нем. Я ведь могу и не вернуться с битвы. Целуй меня…


         Но кроме Гила и меня, на перроне был еще кто – то. Именно за этим «кем – то» и гнался Темный Эльф.
- Целуйся, целуйся, потом этого не будет… - Альверельтс с отвращением поглядел на парочку, а потом сел в вагон у окна, комкая билет. – Интересно, а кто твоя любимая? Голубки, блин…


… Поезд так тихо, незаметно сдвинулся с перрона, и странно: я здесь, а ты – то уже не здесь, а в дороге. Поезд шумно зашипел  и стал вроде бы взлетать – только не в небо, а горизонтально.
         Вроде бы ничего особенного, но уже пришлось сделать пару шагов, чтобы видеть окно и тебя в нем, а сердце обливается кровью, бешено стучит, сжимается от боли и тоски.
         Поезд едет быстрее, я бегу рядом с твоим окном, весь состав стучит колесами, и он напоминает Судьбу, которую, увы, не остановишь… Мы едем и высаживаемся на разных остановках, только я да Эстель отправились ДО КОНЕЧНОЙ СТАНЦИИ… ДО САМОГО КОНЦА ВСЕХ ДОРОГ.
         Рельсы блестят, и вместе с их блеском к тебе подкрадывается холод…
         Я осталась одна в Питере всего на два – три дня, а может, навсегда, потому что понимала: сейчас начнется ТАКОЕ, о чем лучше не говорить.
         Сейчас Гил начнет Альверельтса «мочить», и выделится СТОЛЬКО магии, что весь состав может запросто разорвать на части. К тому же «правая рука» Физара начнет убегать  и метаться, потом полетят молнии, все будет в саже, а то и сгорит, а если этого силирийца удастся уничтожить, то Гилу достанется его сила.
         Мешает еще одно обстоятельство – Альверельтс крылатый!  Проломит стену и улетит прочь. Правда, на землю его можно молнией спустить. Сложновато будет…
         И сейчас, когда на город опустилась ночь – все кошки серы…


         Альверельтс глядел в окно и попивал горячий кофе с коньяком. Он ехал в купе в полном одиночестве, чтобы не распознали, сбросил пальто, под ним был черный плащ с серой вышивкой по краям. Блеснули большие сильные крылья, которые тут же сложились за спиной, как у мухи, сверкнули и звякнули золотые погоны на плечах.
         За поясом – меч, завернутый в ткани.
         Чувствовал командир – Эстель что – то замышляет. Чего он так трогательно прощался с девушкой? Наверное, решил узнать, что к чему. И что это была за девчонка?
         Одно лишь Альвер засек – УЖ СЛИШКОМ ОНА  НА ЭЛЬФИЗАУРА ПОХОЖА!


      … Эстель лег на койку и принялся медитировать. Чувствовал, как душа отделяется от тела, и во время этого состояния  увидел исход дела, на которое напросился.  Затем поменял облик и вышел, направляясь прямо в купе врага.
         Приготовился, тихо постучал…
         Не открывают.
         Еще постучал – посильнее. То же самое.
         Тогда глянул на дверь сквозным зрением и увидел: силириец распаковывает сверкающий меч и подходит к двери. Отворил на пять сантиметров – и тык…
         Эстель отскочил, а острие вонзилось в стену, причем так крепко, что и не вытащишь. Командир, зашипев, вывалился из купе.
         Естественно, народ во время этого успел попрятаться. Альверельтс психанул, пнул уже ненужный клинок и достал пистолет.
- Щас я тебя…
         Прогремела парочка выстрелов – Гил вытянул вперед правую руку и остановил время. Пули медленно остановились, не долетев пять сантиметров до груди Гила. Одна остановилась еще ближе – на расстоянии аж пять миллиметров! Эльф щелчком пальцев отбросил ее от себя и рассмеялся:
- И все, да? Какой из тебя стрелок?! Ты даже меня и убить не можешь! Ладно. Попробуй еще. – и подмигнул.
         От такого у Альверельтса пересохло горло.
- Тот поцелуй, мерзавец, будет у тебя ПОСЛЕДНИМ! – и пальнул в героя еще раз. На этот раз Эстель нырнул в стену, а волна огня разнесла вдребезги чайник – кипятильник, обдав стрелявшего кипятком.
- Да чтоб тебя… - выругался командир и швырнул огнестрельное оружие в окно.С веселым звоном стекло посыпалось на ковер, подул ветерок.  Альверельтс плюнул на пол, и его ядовитая слюна прожгла в ковре дыру. – Выходи, трус! 
         Эстель подошел сзади и хлопнул его по плечу.
- Ну?
- Что?
- Ты дождался! Силириец убит, пора покончить и с тобой!
- А за испорченные окно, стену, кипятильник и занавески платить придется! – съязвил юноша. – Уж не знаю, что ты еще для меня приготовил. Лучше не пугай народ, а? – и моментально оторвал рукой поручень. – Лови! – а сам достал из кармана лазерный меч. – Что, этого хочешь, да? Это ты дождался! Ну ничего! Когда я покончу с твоими делишками, Москва наконец дрожать перестанет!
         В ответ Альверельтс повернулся спиной и побежал куда – то в коридор. Эстель пустился вслед. Вылетевшая из его руки молния снесла дверь вагона, а на другой оставила глубокую вмятину. И с ужасом Тэлери видел, как силириец принимает ЕГО ОБЛИК! Темный Эльф гнался за соперником, проходя сквозь двери невредимым, и… В предпоследнем вагоне два существа из разных миров начали драться врукопашную не на жизнь, а на смерть.
         Эстель во время боя видел самого себя, и было очень неудобно смотреться в такое «зеркало». Не удержался и нанес еще удар.
- Зачем же так? Себя – то, а? – крикнул силириец насмешливо, поменяв даже голос! Но этот голос был совсем не добрым, а злым. И именно из – за этого Лже – Эстель долго не просуществовал, но зато появился Лже – Эльфизаур! Так командир стремился сломать Белого мага.
         А черная энергия Гила просто душила, казалось, что еще чуть – чуть, и он упадет без сил. Но все – таки терпел и держался.
- Любуйся на своего Силирийца! Любуйся! Вот он я – восставший из мертвых!
         Тогда и Гил решил подыграть. Остановился и опустил голову – якобы от обиды. Только стук колес оглашал внезапно наступившую тишину.
- Прости меня, Эльфизаур… - притворно прошептал Гил и встал на одно колено.
- Вот – вот… На колени перед Владыкой России!
         И этим Альверельтс жестоко обманулся – Гил увидел, как он поднимает руку, чтобы пустить молнию, резко вскочил  и, заломив кисть врага за спину, повернул ее против часовой стрелки.
         Командир с криком скорчился от боли – правая кисть сломана!  А ведь кости восстанавливаются гораздо медленнее, чем облик.  Потому что они устроены совсем иначе, чем у людей, и они слишком ХРУПКИЕ! Но «правая рука» Физара была хорошей бякой – он левой рукой умел владеть мечом. Короткие мечи в тамбуре мелькали с холодным блеском. Гил отступал, перескакивая из вагона в вагон, оставляя на полу огненные следы.  Черная и белая энергетика слились, образовав невидимую адскую смесь, которая, если произнести нужное заклинание, рванет так, словно это газ. Воздух и поезд вспыхнут таким пламенем, что люди и два мага просто заживо сварятся или сгорят!  И тогда никто прав не будет. К счастью, до населенного пункта было далеко, и еще можно о многом подумать…

         Так и казалось, что кто – то вот – вот выскочит и начнет звать милицию. Но… этого не происходило, потому что в самом начале боя Гил замедлил ход времени, и никому до них, магов, дела нет. Ну подрались в коридоре по – русски, с мордобоем, ну и что? Молнии уже спалили несколько занавесок. Видя, что дело плохо, Гил схватился за огнетушитель… А силирийцу крупно не повезло: крылья сгорели дотла! А в плаще дыра. У Гила все лицо в саже. Уже никто не обращал внимания на то, что в вагоне что – либо горело.

- Что, хочешь меня победить, маг?
- Очень хочу!
- Ну ты наломал дров… Так наломал, что не понимаешь, какие потом будут последствия!  Интересно, будешь ли ты завтра что – либо помнить?
- Это твой последний поступок, Альвер! Ты больше не будешь командовать Питером, мерзавец! Ну давай, что сидишь, поднимайся, больно, да? Иди сюда, чего ты ждешь? Я пришел взять виру за гибель безвинного Эльфизаура, и ты мне сполна за все заплатишь…
- Еще неясно, кто из нас рухнет под колеса… - ухмыльнулся враг. И снова вспыхнула боль: удар в переносицу, дальше – мгла: силирийский воин успел  только распахнуть дверь следующего вагона и рухнул как подкошенный. Поезд в это время ехал по мосту, а внизу в свете звезд плескалась вода речки. Гил уже порядком устал и облокотился о стену. При этом наблюдая за силирийцем.
- Знаешь, я думал, что поеду один в Москву, - прокряхтел Альвер, поднимаясь с грязного пола, - но ты меня развеселил! И за Эвалдора также мстишь? Парень просто кинулся под поезд, и ты тоже туда полетишь, обязательно! Что остановился? Страшно стало, да? А я страшен только тогда, когда злюсь. И меня разозлили тем, что я теперь ничем не отличаюсь от простых солдат: чтоб у тебя руки отвалились! Наверное, у тебя ограниченное число ударов все – таки существует, и вот наступил предел… Что, устал?  И вот еще что я тебе скажу: МОЛНИЯ  НИКОГДА  НЕ  ПОПАДАЕТ  В  ОДНО  И  ТО  ЖЕ  МЕСТО! Ты, маг, разгорячившись, слишком быстро забыл про это. А ошибки не прощаются! – командир здоровой рукой схватил с быстротой молнии Гила за шиворот и приставил к стене, глянул прямо в глаза… - Человек всегда стремился предугадать будущее. При этом замечено, что тяга к предвидению особенно усиливается  в переломные моменты стории, в момент быстрых изменений. Ежели ты вознамерился вытащить этот Мир из того болота, в которое от сам себя загнал, то глубоко ошибаешься, мальчик… - и приставил меч к шее Тэлери.
         Гил почувствовал, как по шее катится  капелька теплой крови.
- Приятное чувство, верно?
- У тебя просто не хватит сил нанести удар… - прошипел Темный. – В конце кто -  то останется. Но не ты… Как пелось в песне.


Также и я. Твоя кровь тоже станет землей!
- Ишь как заговорил! Это мы еще посмотрим! Хватит болтать, дерись! Сейчас распрощаемся…
- А ты что, так сильно торопишься?
         Только сейчас до командира стало доходить, что игра окончена.
- Не хочу… Не хочу, чтобы ты мешал нам! Кто вообще тебя звал в этот Мир?! Очень плохо, что Квейт умер от твоей руки… А в отместку я уничтожил Эльфизаура… Теперь мы квиты.
         «Ох и не прав ты!» – подумал Темный Эльф. И тут почувствовал резкий толчок вперед, и ощутил, что проваливается куда – то вниз… Он вылетел из поезда через широкое окно тамбура, разбив его за пять секуд до падения. Следом прыгнул и силириец. Они лихо прокатились по насыпи вниз, Гил успел удариться головой о камень и лишиться чувств, но только на пять минут, как и Квейт. Гил, очнувшись, через сощуренные глаза проследил за врагом, и увидел, что он ползет прямо к нему, сжимая в руке нож. Дождавшись, когда враг склонится над ним, Гил нажал на кнопку лазерного меча и сделал выпад…
         Все…


                (3)



         Тэлери вначале молча смотрел, как тихо – тихо черный пепел, словно ночь, осыпается на него, а потом почувствовал, как его накрывает колпак черной энергии. Потом столб черноты устремляется в небо и начинает понемногу входить в молодого храбреца, принося невыносимые мучения… Чувствует парень, как удушающе пахнет дым, потому что трава под ногами загорелась. Наконец вокруг него сомкнулось огненное кольцо. Цветы превращались в сморщенные черные палочки,  и, едва вспыхнув, опускали головки – как усталый старик, проживший многие годы. Гил было поднялся на ноги, но тут же упал на колени, опустив меч на пол. Пламя не трогало эльфа, само существо, запрокинув голову назад, раскинув руки в стороны, издало вначале стон от невыносимой боли, который перерос в крик… С пола поднялся огненный шар, ударил Гила в затылок и пропал: вошел в тело. Бедняга вбирал в себя силу Альверельтса, а она была отнюдь не положительной… Черная энергия жгла изнутри… Юноша, наконец перестав сопротвляться, рухнул вниз лицом в обгоревшие цветы и вырубился.


                ( 4 )


         Когда победитель наконец очнулся, над его головой светилась Полярная Звезда, где – то далеко на горизонте показалась алая полоска. Из носа лилась кровь – организм не выдержал огромного перенапряжения. Интересно, Гил умер, когда был без сознания или нет?
        Да, почти умер. Едва не сгорел «на работе». В плаще красовалась здоровенная дырища. Сел эльф по –турецки и принялся расслабляться. И тихо петь…

« В душе – пожар…
А с пальцев рвется лед…
И с губ слетает крик – убей же!!! Брат…
НЕ МУЧЬ МЕНЯ, ПРОШУ…
МНЕ БУДЕТ ЛЕГЧЕ ТАМ,
ТАМ, ГДЕ ПРОШЛЫМ ВСЕ ЖИВУТ…


Пусть мало жил я!!!
Но больше не хочу…
Я СЛИШКОМ МНОГО БОЛИ БРАЛ,
НО Я НЕ МОГ ИНАЧЕ…
Ведь путь же мой – Хранящий.
Да, Брат. Я – Хранитель и я могила.
Чужих страданий, боли, гнева…
Я ЗАБИРАЛ ВСЕ ИХ ГРЕХИ!


Сестра, мне не забыть того момента,
Когда увидел кровь Ее…
Тогда вся жизнь во мне застыла,
А Сердце просто умерло…
И в тот момент явился Волк!
Ты помнишь!!! Волк…
Мое проклятье, мое другое Я.


Горят глаза, со рта исходит рык,
А в глубине горит огонь,
Что жаждет мест, крови, смерти…
Ведь он же волк и он Хозяин!!!
Он стаю за собой ведет…


Что стало дальше, знаешь Ты,
Ты был со мною в стае…
Я вел тебя…
А кровь текла, грехи росли.
НО НАМ НА ЭТО БЫЛО НАПЛЕВАТЬ!


И  что потом? Потом…
Я навсегда запомнил те реки боли,
Что вошли в меня…
А я как всегда забрал все их грехи…


Что было дальше, я не помню.
Вы думали, что я Жил, а я всего лишь Был.
Искал во всех Ее!
Но каждый раз лишь в спину нож втыкали!
Я умирал, десятки раз.
Но вы меня все время возрождали…


Потом пришла другая боль.
Я хоронил друзей, сестер и братьев.
Зачем?! За что?! Какого черта?!
Я сотни раз кричал в лицо Судьбе,
Она смеялась лишь в ответ
 И наносила новые удары.


Я погружался в Мрак,
Одной ногой я был за Гранью.
И вдруг… О боги! Новая игра Судьбы?
Огонь, Огонь, Огонь!!!
Да что огонь?! Какое пламя!!!!!
Э С Т Е Л Ь, Эстельвен!!!
И как в бреду шепчу я это Имя.


Она вошла в меня, сломав мне ребра.
Дошла до сердца и зажгла его!!!
ОНА СКАЗАЛА – Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ЭЛЬФ МОЙ!
Не верю!!! Ведь оно же умерло…
Но видно у Судьбы другое мненье…»


         Сознавал ли он сам, что поет? Он и сам не понимал, слова рождались где – то в подсознании, бессмысленные… Только потом до Гила дошло, что он поет предсказание – исповедь Битвы Альквалондэ, резни Феанора… Да и Битву Бессчетных Слез добавил… В сознании уже была догадка, что силрийцы уже выбрали палача, и от этого не спасешься… Никак.
         Здравый смысл – хорошая штука. Увы. И уничтожают, и засекречивают… Что – то оказывается известно и сейчас. Потом, даже если этого не существует.  Разоблачать надо своих противников! Однако интересно, чем люди жили тогда, и кчему стремились…
         Потом все это вылетело из головы и забылось.
         А стихи все лились и лились с уст… Эстель шептал их на непонятном языке, ничего не видя и не слыша – он получил изрядную порцию черноты…


                ( 5 )


« Написать бы такие вот строки,
Чтоб не мудря, могли, -
Умудрять,
Чтоб мальчишка
В селе далеком
Переписывал их в тетрадь.
Чтоб завтрашний день
И вчерашний
Осветить полуночным костром,
Чтобы стало на миг не страшно
Согласиться, что мы – умрем.
Чтоб, забыв о недальней могиле,
Полюбили друг – друга сильней
И планету от Тьмы закрыли,
А не сгинули вместе с ней.
Я полжизни провел не с теми,
Седина легла на виски.
Хочу видеть тебя все время
И касаться твоей руки.
Соловей, не смолкай отныне,
Заливайся на все лады!
Посреди людской пустыни
Я напился живой воды.
Стал отважен и молод снова
И по – рыцарски верен мечте,
Написав о себе полслова
Серебром на своем щите.
Соловей поет не по нотам
О любви, что сгорит дотла.
Я когда – то был Дон – Кихотом,
Ты русалкой наверно была.
Нам дозволено пересечься
На единый короткий миг:
На любовном костре обжечься
И сбежать на страницы книг.
В кисло – сладкую мякоть сливы,
Успокоившись наконец…
А пока мы бесстыдно живы –
Задыхаясь, ликуй, певец!»


Эстель пел, смеялся и плакал одновременно.


« Ты была желтоглазой русалкой,
не считавшей пустые века,
Наигралась со Временем в салки.
Ты – река.
Ты была венценосной Тамарой,
На арабов водившей полки.
Упивалась победой кровавой у реки.
Выдыхается доблесть, как мускус –
Сокрушайся, бесись, прекословь.
Как вино претворяется в уксус,
Киснет кровь.
Насылает, как порчу, усталость
Старый Хронос, больной душегуб.
Не грусти! – неизменной осталась
Щедрость губ.
Да русалочья влага во взгляде,
Да бесстрашное сердце в груди –
Словно память о Рае и Аде впереди.
Уподобимся пращуру Ною,
Пока долы не сжаты огнем,
И по звездной реке в неземное уплывем…»


… А дальше прекрасные губы перестали шевелиться и бедняга рухнул, как подкошенный косою цветок…
         Потом наступила слабость…
         Все эти песни означали одно:
                ОН ПОБЕДИЛ…


                ГЛАВА       СЕДЬМАЯ.
               РОКОВАЯ     ВСТРЕЧА.



- Эй! Эльфизаур, положи – ка гитару, и давай я тебя накрашу во все черное, как полагается.
- А? – только и выдала я, заплетая в косу длинные волосы, беря ленту с пианино. Очень хотелось вскочить со стула, и, схватив электрогитару, запеть. Но теперь – все…
- Знаешь, мы тут пригласили троих рэпперов из гаражной группы: они на вокзале да в метро поют, деньги последние зарабатывают. Они потом выйдут – готовятся. – крикнул Вервольф и набросил косуху на плечи. – Ты лучше завяжи косичку потуже и нормально оденься. Мы ждем.
             Я медленно подняла голову и увидела лишь занавес, закрепленный под потолком, но еще не развернутый.
         Репетиция только – только началась, и неизвестно, чем она закончится. Маразм бродил по сцене,  слегка попыхивая сигаретами. Понятно – никому до меня нет дела. Ну да ладно.

- Не надо меня красить. Мне косметика не идет! – пробурчала я и, по старой привычке, вновь взял свою обожаемую гитару, нежно проведя пальцами по струнам. Она была для меня все равно как котенок девочке, пушистый, теплый и добрый.  Живое существо. Моя щека нежно прижалась к красному дереву и потерлась… Я обняла музыкальный инструмент и поцеловала.
- Моя хорошая… Эх… Как в песне, в которой говорится, что ты спишь и не знаешь, что между нами километры льда и воды…


         Сидела и пела так, обняв гитару. До тех пор, пока меня кто – то не тронул за плечо. Я обернулась и увидела совершенно незнакомое лицо, окаймленное длинными русыми волосами, совсем как у ДЕЦЛа, на меня глядят с нескрываемым любопытством грустные серые глаза, а бровь проколота пирсингом в нескольких местах. Лицо серое, незнакомец одет в синий балахон и черные брюки. И этот парнишка удивленно смотрел на меня.
         В его глазах вдруг мелькнула затаенная нежность.
- Ты что грустишь, красавица? – зевнув, тихо спросил он. Лицо его было симпатичным и спокойным, но в нем было что – то дикое, зловещее, будто за внешностью скрывалось что – нибудь нехорошее…
         Это как яблоко, - снаружи красивенькое и душистое, а как только надкусишь – почувствуешь кислоту на языке, и потом увидишь серую – серую мякоть, именно она на вкус такая горькая – горькая.
         Точно также я сравнивала лицо рэппера – лицо ничего, но внутри чернота… Значт, это он пришел поглазеть на нашу группу!
         Чернота, которая бывает только у тех, кто опустился до нельзя: у наркоманов, гомосексуалистов, лесбиянок и прочих… и вандалов. Именно такой парень стоял передо мной.  Одна в нем была положительная черта – жалел видать.
         Чернота для нас, эльфов, - понятие относительное, и потому то, что кажется для смертных естественным, - для Высших и Воплощенных хуже некуда.  Вот силирийцы, например, всегда видят, где белое, а где черное. Хотя эльфы и чистят этот мир от черноты и порой кажутся злыми да жестокими (только по отношению ко мне), на самом деле это не так.  Воины справедливы только к тем, кто чтит истинные ценности, а не ложные.
         Именно такие становятся Воплощенными.
         А вот испорченное поколение, родившееся в 1984 – 1986 годах, теперь наверстывает упущенное.
         Юноши либо учатся у силирийцев хорошим манерам, либо на них работают или сидят в темницах. Самым отличившимся силирийцы могут дать работу, попроще или посложнее той, что пленные выполняют.
         Даже если и справятся – назад не отпускают.
         Особенно грузили скинхедов и сектантов, их заставляли отращивать длинные волосы и направлять свою тупую жестокость на такие вещи, как постройки башен и замков. Получалось круто и полезно. Мозги проветривались.  Это еще что! Девушки были даже хуже, чем парни! Эльфы использовали их как суррогат для рождения нового поколения. Если например родит и каким – то образом останется жива – рожай снова! Рождались и двойни, и тройни… И даже пятерни! Новое поколение рождалось в муках, но зато совершенно чистое душой и кармой, заменяя погибших и пленных, восполняя пробелы в обществе. И так будет всегда. Как эпидемия Чумы в Средневековье:  если почти половина страны умирала, то каким образом выживала вторая половина населения? Непонятно.

Наркоман присел на корточки.

- Ты чего сидишь такая одинокая? Поешь «Hi – Fi»…
- А ты что, собираешься петь в нашем коллективе?
- Нет. Просто подружиться хочу. – заявил парень, затем снял с плеч кожаную куртку и слегка потряс ее.  – Еще кроме музыки мне нравится стихи читать. Слушай:

                Всегда хочу смотреть в глаза людские,
                И пить вино, и женщин целовать,
                И яростью желаний полнить вечер,
                Когда жара мешает днем мечтать.
                И песни петь! – И слушать в мире
                Ветер!
                И смотрю, и вражду измеряю,
                Ненавидя, кляня и любя:
                За мученья, за гибель – я знаю –
                Все равно: принимаю тебя!


- Поэта, написавшего эти стихи, кажется, звали Александр Блок… Что – ж, неплохо. – оценила я.
- Дима, отойди пожалуйста от девушки: она репетирует! – из – за кулис вышел еще один рэппер, такой же длинноволосый и децлообразный (прическа). Звали его Кирилл. – Иди и лучше гитару настрой.
         Весь в черном (цвет сейчас такой в моде), весь такой с виду хороший и добродушный – полная противоположность своему товарищу. Светлая и добрая душа. И я сама душой как – то потянулась к Кириллу, - эта прекрасная милая улыбка, глаза большие и спокойные...
- Не обращай внимания на Рыжова, милая девушка, он просто дурак и бабник, наркоман вдобавок: клей нюхает.  Надышится – ТАКОЕ вытворяет… Мы пришли просто посмотреть на вас – потом посоревнуемся и уйдем.  Но зато будем знать группу «Воины Надежд», слава которой повсюду гремит. Автографы получим, если, конечно, разрешите. Наверное, ты новенькая – как в группе «Nightwish». А ты, кстати, красиво поешь. А ты, леди, случайно не сестра Эльфизауру?  Который погиб? – Кирилл замолк.
         Я глянула на него.
- Нет. А почему ты спрашиваешь? Меня зовут ЭЙЯ.
- Димка наш странный: очень ему силирийцы нравятся. Ну хоть тресни! Ведь все знают, какие они жестокие к таким, как он! Эльфы мигом распознают, у кого душа плохая, а у кого хорошая. Хороших токсикоманов – в Сибирь или в услужение, плохих – все… Дмитрий относится ко второй категории – а сам рвется в крепость, где его давно поджидает воин с мечом. Фик его знает – может, вылечиться хочет! – бросил человек. – Как увидит эльфов в плащах, так сердце от радости готово выпрыгнуть!  Ну ничего – допрыгается он! Вот увидим!
         Я широко раскрыла глаза от изумления:
- Так ты что… лучшему другу погибель желаешь?!
- Почему?! Нет, просто видно, какие будут последствия. – тяжело вздохнул рэппер. – Вон он сидит – хихикает что – то! Еще один недостаток Рыжова – очень в сказки верит. У нас итак вся Россия сказкой стала за семь лет…
- Это точно… - кивнула я.
- Боюсь, что если его силирийцы к себе возьмут, то будет у нас второй Кантемир – Колосажатель… - и отошел прочь. Я с нова стала играть и петь, желая порадовать гостей, которые на нас самих не были похожи…


- Не осталось для птицы пустоты в рукаве.
Люди спят, мой малыш, чтоб потом умереть.
Не казнись – спи и ты, чтоб потом умереть…
Слишком много, малыш, пустоты в рукаве.


Ти – ри – ли – ли – от края обрыва уйдешь,
От звенящего Рая глаза отведешь…
А по телу – мирская то ли ложь, то ли дрожь:
Не заснешь –
Не умрешь, не умрешь, не умрешь!..


Не умрешь, не умрешь,
Никогда не умрешь…


«Не умрешь, не умрешь, - гладят по голове:
потому что, малыш, ты на птицу похож».
Не осталось для птицы пустоты в рукаве…


Я пела это и плакала – слова рождались сами собой, и с ужасом потихоньку доходило, что маленькая вот такая колыбельная – ПРО МЕНЯ САМОГО!
         А потом мы перешли на музыку Хелависы…




… Димка сидел и бренчал на электрогитаре, иногда только искоса поглядывая на меня. Интересно, а как бы он смотрел, если бы узнал, что я на самом деле – бывший парень?
         Тогда бы убежал…
         Подмигнул.  Потом спустился в залу и присоединился к своим – Кириллу и Роману – еще одному Испорченному – светловолосовому, со злобной физиономией, на теле парня лет двадцати была футболка, порезанная в нескольких местах. На руках были железные перстни в виде черепов, на шее – цепь.
- Иди – ка сюда, милая, спой тут РЭП – почерк не разобрать! – Эриэмир подал мне какой – то блокнот, изрядно потрепанный и от корки до корки исписанный мелким заковыристым почерком…
         Да…
         Совершенно непонятные строки – ни рифмы, ни слога… Ничего! Пялилась – пялилась и начала:

                «Я иду по дороге,
                На которой растет трава.
                Но ты не пришла, не пришла
                Туда, где растет трава!»

         Бред какой – то!
- Та – ак… Кто это написал?


         Рыжов махнул рукой, улыбнувшись во весь рот. Потом сложил губы трубочкой и стал мне глазки строить. Я виновато улыбнулась. Я покусала  губы и вновь уставилась на непонятные стихи – они оказались белыми.
- СЫРО… - объявили мы.
         Всю эту белиберду озвучить никак не получилось, потому что музыка, которую мы тщетно подбирали, совершенно не походла ни на классику, ни на рок. Тогда, кое – как подобрав аккорды, я попыталась петь высоким голосом – как Тарья в группе «Nightwish».

         Прав, ох как прав был Кирилл! Этот Дмитрий Рыжов от непонятной радости просто усидеть на месте не мог – подпрыгивал, хохотал… Нам стало стыдно и обидно. Наконец мне, да и не только мне, все это надоело, и я одним взмахом швыранула записную книжку в зал. Пока она летела, из нее выпало два листа.
- Позабавиться пришли?! Я тут, понимаешь, буду голос срывать, а вы, наркоманы, хохотать?! Цивилы чертовы!
         Тишина наступила мертвая. И тут раздался хамоватый голос:
- Ну ты будешь дальше петь? – это был Рыжов.
- Нет, если не уймешься! – рявкнула я совершенно не по – женски. А Дмитрий еще раз посмотрел на меня, потом со спокойным лицом что – то стал писать.
         М Н Е?!
         К сожалению, да. Мне. После концертной репетиции Дима подал мне бумажку, всю испещеренную сердечками и надписями в них: «Я и Ты!»
         Развернула…


«Привет, таинственная незнакомка, похожая на принцессу из сказки "Братьев Гримм».
         Когда ты выступала на сцене, мои чувства проснулись и я понял, что я влюблен.
         Я хотел, чтобы репетиция никогда не кончалась. Когда ты говорила свою речь, я мечтал записать ее на пленку и слушать, как пение птиц.
         Ты очаровала меня с первого взгляда.
                Напиши мне записку и передай.
                Дмитрий.»


         Тут во мне что – то екнуло. Ну попала я так попала…
         Муторно – муторно вспомнилось предсказание Эланора о каком – то парне.
         И теперь гаражная группа ходила к нам почти на каждую репетицию, и Дима все писал и писал записки… Это до одури надоедало…
         Рассказал немного о себе, извинялся за то, что когда первый раз пришел, то надышался клея, вот и кричал да смеялся. Рыжик, оказывается, каждое лето ездит в деревню к бабушке и отдыхает.
         Предсказание Эланора начало давать о себе знать: Дима – НАРКОМАН. Хотя я это сразу почувствовал. И не ошибся.
         Но теперь страх исчез без следа – ведь мое время почти ушло… Пришло время платить за старое и за невыполенную миссию. Как пелось:

                «А разум заметит печально,
                Что время ушло,
                И скелет мой стал ломок и сух…»

         Позже Рыжов угрожал мне: «Если ты выпьешь хотя бы грамм спиртного или я Вас с кем – нибудь увижу – все! Ясно?!»
         Вообще его поведение поначалу походило на состояние настоящего влюбленного. Потом он стал зол, угрюм, ходил с какой – то девицей под ручку, при этом ухмыляясь. Выглядела она так: накрашенная до невозможности, глаза злобные, крашеные желтые волосы до пояса, причем взлохмаченные, фигура с большими пошловатыми формами, которые обтягивает тонкая полупрозрачная одежда, да туфли на шпильках.
         Прямо проститутка какая – то! Ужас… Противная до нельзя, вульгарная, курит как паровоз и, наверное, спит… Когда я впервые увидела эту Барби, мне стало плохо.
         МЕНЯ ПРОСТО ИСПОЛЬЗУЮТ.
         Кирилл и Рома были совсем другими.


                ГЛАВА      ВОСЬМАЯ.
                ПИКНИК  НА  ОБОЧИНЕ.

«Вот сейчас взмахну крылами –
Отходи поскорей!
На три метра свищет пламя
Из ноздрей, из ноздрей.»
                Иван Елагин.

    «Знаете, про что написан роман Достоевского «Преступление и наказание?» Про то, как Родион Раскольников нарубил бабок…»
                Анекдот.



     …День. Август 2005 года. Жара стоит, хотя и солнца не видать.
         Шумят лствой деревья, поют разные насекомые и птицы, вот такой пейзажик окружает троих Воплощенных, сидящих в поле недалеко от леса – Ааза, Джеллу и Фрейрина.
         Неподалеку трещит костер, жарится шашлык, распространяя вокруг себя аппетитный запах.
         Ааз распустил по плечам длинные светлые волосы и лег на мягкую траву, с наслаждением вдохнув свежий воздух…
- Дождичка бы… Жара… И шашлыка не хочется. – произнес он.
- А ты куртку сними. – посоветовал Джеллу, пятнадцатилетний мальчик – маг. – Что – то у меня правая рука чешется – ждите гостей.
         Ааз с Фрейрином переглянулись – парнишечка мог и не такое высказать, потому что все, что он говорил, неизменно сбывалось.
- Уж лучше помолчи, Джеллу… Темный Эльф… А то прилетит что – нибудь или кто – нибудь, блин…
- Ну не знаю. – пожал плечами маг. – Если что будет, то я не виноват. Хорошо?
- Хорошо. – улыбнулся гном Фрейрин, кусая ус. Он по сути был очень добрый ролевик, и никогда ни на кого не сердился. ДАЖЕ НА СИЛИРИЙЦЕВ! Ни на Эвалдора, пока тот не погиб, ни на Эниави, ни на Кейна. Не шипел  и не сквернословил, не ругал их всех «вандалами». А наоборот говорил: «Вы бы все поучились у эльфов чему – нибудь! Например, у Кейна.»
         Кстати, сам Кейн очень дружил с этим Воплощенным. «Ты мне понравился как личность.» – говорил воин и пожимал ролевику руку.
         Ааз, в отличие от Фрейрина, относился к эльфу с недоверием.

- Ну что, кто пиво пить будет?
- Пока подождем.
         Этим временем Джеллу сел у дороги на корточки, взял палку и принялся что – то чертить. ГАДАЕТ.
- Думаю, что нам пора убраться отсюда. – объявил он.
         Фрейрин потушил костер и убрал шашлык:
- А чего так?
- Если не уйдем, нам будет очень плохо. – был ответ.
- Куда уж плохо – то? – удивился Ааз, поднимаясь на ноги. – Сейчас заявятся силирийцы с отрядом в сто воинов? Или дождь хлынет? Или кто – то на сотовый позвонит и объявит, чтобы возвращались, да?
         На этот вопрос Джеллу ответить не смог и пожал плечами.
- Я чувствую… Но сказать не могу.
- Ха! Не может! А мы, понимаешь, должны сидеть и ждать, когда беда с неба свалиться должна? Давайте лучше шашлык поедим. – Ааз все никак не мог угомониться.
- Может, цель далеко?
- Пока да. – Антон присоединился к друзьям.


         Трое Воплощенных сидели и молчали. Вдруг Фрейрин говорит:
- Что это там за точка в небе появилась?
- Где?
- А во – он там, на краю горизонта. В небе летит и мигает?
- Самолет. – предположил маг.
- Самолеты так низко не летают. Ты что?!
- Ну тогда вертолет.
- Может быть. – согласился Ааз. – Будем ждать.
         Только Джеллу почему – то помрачнел.


         Черная точка росла, и стало ясно,  что это вовсе не машина, а… существо. Живое. Но не птичка какая – нибудь, а ДРАКОН!
         От неожиданности и потрясения у ролевиков пересохло горло, и теперь уже никаким пивом жажду утолить не получалось. А Ааз тихо спросил:
- Джеллу, что – ж ты раньше не сказал? Теперь ты в ответе. Беду накликал! А то все «Не знаю, не знаю!»
- Да я действительно не знал, что так будет!!!



         Анккалагон летал над Воплощенными как – то странно, - он не хотел ни нападать, ни садиться. Глаза рептилии глядели как – то удивленно и особенно: словно он не на ролевых напоролся, а на своих.
         Тут Джеллу осенило.
- Рано убегать.  Посидим, понаблюдаем. – предложил он.
         Ааз покрутил пальцем у виска:
- Ты чего задумал?! Он же нас всех сожрет! Убить нас хочешь?! Эта тварь все рушит, сеет злобу и хаос! Маленький ты еще командовать!
         Анккалагон  тем временем дохнул пламенем на шашлык, тем самым дожарив его окончательно.
         Кругом – красота и тишина. Поле тихо – тихо шелестело колосками. Плыли в небе облака, дул ветерок. Но странным было следующее:
         ЧЕРНАЯ   ЭНЕРГИЯ  НЕ  ЧУВСТВОВАЛАСЬ!
         Нету и все!
- Низко летит – к дождю.
- К дождю из искр…
         Дракон одновременно был и красив, и страшен. Его ужасный вид почему – то вызывал не только страх, но и восхищение. Чешуя медного цвета переливалась всеми цветами радуги, а умные, но злые глаза блестят как самоцветы – камни. Огромные крылья хлопают по воздуху, а лапы с чудовищными когтями прижаты к телу. Но почему – то порождение Квейта никак не хотело садиться!
- Сел бы что ли! – вдруг строго сказал Джеллу и указал пальцем на землю.
         И произошло чудо!
         Анккалагон, великий и ужасный, вдруг мотнул головой в знак согласия, сложил крылья и грохнулся на землю.
         Ролевики ахнули от изумления. Джеллу тоже опешил.
- Кис – кис – кис… - продолжал Джеллу, а в ответ раздалось совсем не злобное рычание.
- На тебе меч – руби его, раз на то пошло! – крикнул Фрейрин, вытаращив глаза.
- Ты что, не знаешь предсказания? Его убить может только женщина! Так что помолчи.
- Джеллу, ты… Как ты это сделал? – опешил Ааз.
- Ну…
- Пусть лучше ящер в кустах валяется, и пошли отсюда! А то лихо будет!
- Он не улетит! – отрезал смельчак, скидывая с плеч куртку, под которой, кстати, была кольчуга. И пошел вперед. – Посмотрите, он нам ничего плохого делать не собирается!
- Ага, это к тебе Анккалагон прилетел, блин… - начал было Ааз, но тут же замолк – сам себе ответил на вопрос.
- Вот именно… Ты совсем не помнишь – Джеллу – то перенял дар Квейта, и теперь ему ВСЕ МОЖНО. – подтвердил Фрейрин. – Забыл?
         И оба поняли – сейчас произойдет что – то необъяснимое. И вот донеслись команды из – за кустов:
- Подымайся!
         Шуршание и тяжелое дыхание в ответ.
- Сидеть!
         Сел. ДРАКОН СЕЛ!
         Как собака сел, лишь хвост подергивался.
- А теперь ползи!

         Надо же! Ну надо же! Ролевики не могли поверить своим глазам – пятнадцатилетний мальчишка укротил чудовище, сделал то, что никто не смог!


         Дракон послушно выполнял команды, охотно подчиняясь магу, причем не трогая его! Джеллу спокойно потрепал монстра за ухом, а потом и по голове погладил.
         Ааз больше такого снести не мог – охнул и грохнулся в обморок, а его товарищ еще держался. Зрелище было не для слабонервных!
- Хватит! А то поседею!
- Хорошо.
- Так вот почему Анккалагон садиться не хочет и нас не трогает! Ты… Ты… Ты… ЕГО ХОЗЯИН?! КАК КВЕЙТ?!
         Джеллу кивнул.
- Он меня не посмеет тронуть, и вас тоже. Меня лишь одно беспокоит – как ящер тут оказался?
- Эя мымо лэтэл… - раздался вдруг басистый голос.
         Он еще и разговаривает?!?!
- У меня идея, господин драконьер, - Фрейрин поклонился. – Пока есть возможность, натрави его на силирийцев, пускай им покажет!
- На такой идее прокололся Кантемир – я же этого сделать не смогу.
- Почему?!
- Потому что его создали эльфы. Он не сможет выполнить приказ такого рода. Это порождение Квейта!
- Не смогу… - подтвердил дракон, склонив красивую голову. Алые глаза потухли. А потом он лизнул Джеллу в щеку и посмотрел на мальчишку с покорностью, при этом изобразив удивление на морде. – Я С ТОБОЙ, ХОЗЯИН.
         Паренек усмехнулся.
- Чтобы больше не рушил город, а сидел в своей норе, понял?
- Понял. – пробасил Анккалагон.
- А теперь приказываю: лети. И чтобы никого не трогал, кроме скинов и наркоманов! Ты – самое слабое звено. Прощай.
         Дракон удивленно уставился на мальчишку.
- Но хозяин…
- Убирайся, и больше не смей обижать невинных!


         Стемнело. Джеллу тихо сел на землю и долго глядел в небо…



                ГЛАВА       ДЕВЯТАЯ.
                КЕЙН   И    ПАЛАНТИР.


- Палантир! А, Палантир… - эльф тихо тронул Воплощенного за плечо. Тот обернулся, бросая сигарету.
- Да. Ты что, Кейн?
- Расскажи пожалуйста, как так получилось, что из вашего Мира исчезло волшебство? Ведь когда – то оно было! Давным – давно… - попросил юноша.
- А зачем? – удивился Воплощенный. – Ты же Толкина, Перумова и самиздат «Labyrinth» читал?
- Мне просто очень интересно, я всегда интересовался вашей историей, очень понравились мне мифы о германцах, викингах, кельтах… Их быт… Так похож на наш, что в Силирии! И танцы тоже. И музыка… - кейн вынул из ушей «затычки» и показал Палантиру кассету – он уже слушал музыку кельтов тридцать минут. Тот кивнул.
- Я всегда пытался понять психологию человека. А ты, например, по своей воле обучился мастерству силирийского боя и нашему языку с моей помощью…
- Ну ладно. Слушай…


                «ИСТОРИЯ ПАЛАНТИРА.
      
         Как пал в этом Мире последний эльфйский город? Пал он по воле людей в самом начале Времен. А предсказал это владыка эльфов Мельтериан.


… Его взору открылась багровая звезда, взошедшая над вершиной восточного утеса. В ее свете в небесах величественно парил черный дракон, и казалось, что он заключает в себе всю изначальную Тьму, что это сам ее владыка явился в нетленный край, но он был прекрасен.
    Вскоре видение изменилось, и теперь Мельтериан видел дивные города, возведенные рядом с эльфийскими дворцами, видел вновь пришедших с гор.  Они были так похожи на них, и в то же время совсем другие.
     Многое еще открылось ему в ту ночь, но последнее видение заставило Мельтериана дрогнуть, ибо это была война, несущая смерть, ВОЙНА МЕЖДУ ДВУМЯ НАРОДАМИ, ДЕТЬМИ ВЛАДЫК.
     Он увидел много смертей, как эльфов, так и других, но последней – свою. Хотелось закрыть глаза, но бесполезно, он и так спал.

     Владыка Миланери поднялся с небесного трона и подошел к эльфийскому владыке, вошедшему в его чертоги. Элнерия молча поклонилась.
- Приветствую тебя, мудрейший из детей Элу, что првело тебя сюда? – спросил Миланери, отдав знак почтения,  - я вижу печаль в твоей душе.
         Мельтериан отдал знак почтения владыкам и начал говорить. В голосе у него чувствовалось беспокойство.
- Что – ж, владыка небес, ведомо мне, что скоро должны будут прийти в Аденир твои дети, и придут они в нетленный край, как когда – то пришли и мы.
- То, что ты сейчас сказал, действительно правда, мои дети скоро придут в этот мир, но почему тебя это беспокоит? Они станут вашими младшми братьями и учениками, а вы дадите им ту мудрость, которая когда – то была дана и вам. Дети небес и дети света будут жить вместе, и, может быть, когда – нибудь и вы познаете от них то, что до сих пор вам неведомо, - на этих словах Миланери сделал небольшую паузу и лишь затем продолжил, его взор изменился.
- Неужели ты, Мельтериан, не желаешь, чтобы это произошло ли ты боишься того, что они ДРУГИЕ, НЕ КАК ВЫ.
- О Миланери, недолго мы будем жить в мире и согласии. Да, они другие, и в землях света они познают лишь скорбь и боль, ибо никому из детей лордов, кроме рожденных на заре, не дано познать бессмертия, и короток будет их век. Единственные, они будут уходить из этого Мира, из поколения в поколение, оставляя свою мужрость детям, когда все вокруг них даже не будут знать, что такое старость, - рано или поздно стремление к бессмертию ожесточит их сердца. Тогда будет уже не збежать надвигающейся войны, и кровь прольется в нетленном краю.
Владыка небес молча стоял, не в силах что – либо сказать, ибо он понимал, что все сказанное Алари правда. Лик его был мрачен, когда он вновь начал говорить.
- Возможно, ты прав, Мельтериан, - сказал он, - но вряд ли кто – нибудь сможет увидеть стинное будущее, разве что Харог, но он давно отрекся от нас. Если суждено моим детям осквернить эти земли, то такова воля Изначального, и я не в силах, да и не вправе что - либо менять. Так или иначе, мои дети придут в нетленный край и будут жить здесь, ибо я не могу запретить им увидеть свет. Они все же мои дети. Ты волен решать свою судьбу, владыка Алари, и поэтому, что бы ты и не делал, я не оспорю твоего решения. 
         Мельтериан ушел из небесных чертогов, больше не сказав ни слова. Промолчал он и про красную звезду над вершиной и про дракона в видениях, но, возможно, Миланери уже все знал.
       Затем он вернулся в свои покои в Даларэне и всю ночь простоял на краю веранды, глядя, как бьются волны о берег нетленного края, и дальше, где лежали сумеречные земли Аденира.


       На следующий день от гавани отошло пять прекрасных кораблей Алари. На борту последнего слоял их владыка, в последний раз глядя на земли света, которые больше ему не суждено было увидеть.
     Когда берега земли почти скрылись от его глаз, Мельтериан увидел, как высоко в небе зажглась новая звезда, звезда ярко – багрового цвета.

                (2)


- Скажи мне, Элу, Мельтериан был прав? Неужели все так и будет?
- Увы, я не могу провидеть будущее, Миланери, лишь Харог получил этот дар. Иди во тьму владыки небес, может, он поведает тебе истину. Я лишь знаю, что если суждено твоим детям осквернить земли света, то увидят все знамение этого. А теперь выбор за тобой!
- Уже поздно, слишком поздно.



         Миэри бежала по опустевшим улицам Даларэна, к морю, надеясь успеть, но когда она достигла гавани, то увдела лишь еле виднеющиеся силуэты кораблей.
     Слишком поздно, они ушли.
     Тогда, присев у берега, Миэри долго смотрела вдаль, вслед уходящим кораблям, и на ее глазах появились слезы. Она плакала, но никто не видел этого, ибо взгляд всех был устремлен на восток, где всходила красная звезда.
     Свет звезды был настолько силен, что вскоре весь нетленный край погрузился в багровые сумерки. Но лишь Миланери знал, что это было знамение Изначального, ибо звезда вскоре погасла так же внезапно, как и появилась, а когда последние ее лучи растворились в свете нетленного края, с гор спустились его дети.
     Их предводителя звали Лангар по прозвищу Мудрый. Его народ первым достиг цели и вскоре поселился у берега моря, недалеко от Даларэна, где позднее был возведен город Хельмар.
     Дом Лангара и оставшихся Алари стала связывать крепкая дружба. Часть же народа основалась у западного склона вековых гор. Их возглавлял брат Лангара – Эмельдир. Вслед за ними явились и другие.
     Все произошло так, как задумывал Миланери.



     Дети небес и дети света жили вместе, а вновь пришедшие звали себя людьми. Они стали для эльфов младшими братьями и многому учились от них. Но люди не могли избежать смерти, приходил срок, и они уходили из этого мира, уходили навсегда. Лангар жил долго, но пришел и его черед.
- Я чувствую, что недолго мне осталось жить, мой век кончается, - молвил король, - теперь ты, Ункхард, мой старший сын, должен стать правителем моего народа, как когда – то стал им я. Поклянись же мне, что ты продолжишь мой путь и будешь справедливым королем. Поклянись перед знаком покровителя.
         И ответил царевич:
- Да, отец, я клянусь именем Миланери продолжать твой путь. И да будет правление мое справедливым до тех пор, пока не суждено мне будет покинуть этот мир.
- И пусть будет так, возьми же из мох рук амулет королей, и пусть владыки мира помогут тебе, Ункхард. Теперь прощай, сын, я чувствую приближение смерти… - больше он не мог сказать ни слова.
- Не умирай, отец!!! Не надо!!! Прошу тебя! Останься… - Ункхард плакал над мертвым телом отца, но не мог ничего изменить.

         На следующий день Лангара похоронили в огромной усыпальнице, возведенной рядом с дворцом Хельмара, а его старший сын был официально объявлен королем.


     Ункхард всегда помнил о данной им клятве. Однако по истечении двух веков правления, страх смерти все больше овладевал им. Он с завистью смотрел на эльфов, которые жили вечно, и больше всего возненавидел прекрасных Алари. Знал он и о Миланери, что навсегда покинул этот край.
     Люди первого дома с давних пор стремились познать сущность мира. По просьбе короля Корвэн открыл им тайну стали. Позже его народ овладел новым материалом в совершенстве, и не было более искуссных кузнецов в нетленном краю, чем они. Теперь же люди дома Хельмара создавали из стали оружие, подобного которому никогда не видели во всех землях света, да и во всем Аденире.
     Ункхард уже открыто воззвал к войне протв бессмертных эльфов, и многие поддержали его.
     Предвидение Мельтерана сбылось, и вскоре  от рук вновь прибывших пал Даларэн.
     Так пал последний эльфийский город…»





- Вот так было… И как сейчас: в точности до наоборот – раньше эльфов выгоняли. Теперь людей. Вообще – то всем свободы хочется. Но черноты все равно много – хотя постепенно – постепенно настает Рай, и Ад для Испорченных, которые все светлые помыслы глупым считают.  Рай, в который палкой приходится загонять и заполнять «пробелы» в обществе. Раз девчонок в семнадцать – восемнадцать лет тянет на близость – пускай получат свое… Зато нормальное поколение появилось. А аборт в таком случае нельзя сделать ни одним из известных нам приемов. Раз инстинкты у людей звериные и они злющие – пожалуйста… Насмерть как зверей загоняем и убиваем как зверей. Пришел и ушел в образе жениха девушки, этим убив ее – зачатием. Вот и пусть делают выводы. Теперь это стало второй обязанностью каждого воина. Причем силирийцы совершают это осознанно, а не как мальчики по вызову, так что попрошу плохо о нас не думать! Появились дети, вырастающие за два с половиной года, не имеющие вредных привычек… - закончил Кейн и повертел в руках аудиокассету, посмотрев, как кивает Палантир. – Как когда – то сказал мне Эвалдор:
    « И так забудут. Менестрелей много.
       Не в первый раз – и петь, и умирать,
       В костер швыряя старую тетрадь,
       О жалости прося людей…
       Я больше не прошу меня жалеть –
       Зачем слова, когда надежней – плеть?


       И так забудут. Песни? Мало, мало…
       Лети, душа бездомная, лети.
       Все прошло в мироздании, прости –
       Играют люди, боги спят устало,
       ИМ НЫНЧЕ БОЛЬШЕ НЕЧЕГО ОТДАТЬ.
       Зачем искать, когда надежней – ждать?


       И так забудут. И костер, и плаха –
       Не светит мне. Забвение – удел
       Того, кто сам же этого хотел.
       Все правильно, и прах отыдет к праху.
       ОПЛАКАНА НЕСЫГРАННАЯ РОЛЬ…
       ЗАЧЕМ ЛЮБОВЬ, КОГДА НАДЕЖНЕЙ – БОЛЬ?


       И так забудут. Все, без исключенья.
       Забвенья философия проста:
      «Все суть томленья духа, суета.»
       Как сказано в старинном изреченье.
       Эстетика, доступная для всех:
       Зачем стихи, когда надежней – смех?»


         Понимаешь, любил он очень стхи читать, да и в самиздатах «Wind Rose» и «Labyrinth» печатался. Сломали паренька, ох как сломали… Даже вы, Воплощенные, прогнали беднягу – за изменника посчитали! А за что?! За то, что в плен взяли? Нехорошо! Брата выгнали! Брата, который всей душой тянулся к вам, учил всему полезному и новому… Чуть ли не матом послали… - ругнулся Кейн, расстегивая рубашку, чтобы легче было дышать.
- Я понимаю…
- Задай себе вопрос, Палантир, как писал Воплощенный Фокстрот:


« Что останется, когда друг уйдет?
Пара стихотворений, ему посвященных, в моей тетради.
Память о нем – тем ярче, чем дальше в будущее…
Что останется, когда друг уйдет?
Память о нем. 


Что останется, когда друг уйдет?
Сказка о нем.
Звезды – о нем, солнце – о нем, сердце – о нем…
Если не о тебе.
Что останется, когда друг уйдет?
Красный свет мыслям о скорой встрече.
А мысли идут, идут…


Что останется, когда друг уйдет?
Новая линия на левой ладони, и та оборвется…


Что останется, когда друг уйдет?
Что мне останется?
Только знакомство с тобой?
А хочется сделать себе татуировку
Ближайшего созвездия
В натуральную величину.


Что останется, когда друг уйдет?
Пара стихотворений в моей тетради…»


- Трезво мыслишь… Трезво… - отозвался Воплощенный и кивнул в знак согласия. – Именно поэтому я тебя и уважаю, как и все в РанМЕ… Точно также считает и Джеральд. Ты прав, мы потеряли многих друзей, и вся наша армия разделилась на два лагеря – одни на Альверельтса плюнули и давно ушли, а другие по – прежнему выполняют приказ, как «компьютер». Кстати, вас, в отличие от компьютера, невозможно отключть. – Палантир усмехнулся и вынул из ножен  текстолитовый меч, чтобы взять уроки боя у эльфа.
         Эльф приподнял брови.
- Почему? «Компьютер» сбои дал. Вирусами оказались Эйрет, потом еще один Эйрет, Эвалдор, Эниави, и я тоже, как видишь. И это даже хорошо. Не то, что много тысяч лет назад, правда? Если честно, мне очень надоело видеть, как исчезают Воплощенные. И Эльфизаура мне жалко: весь Петербург на него ополчился. Я хочу, чтобы этот несчастный нашел свое место в жизни… - прошептал чуть слышно Кейн  и покраснел, - то ли от обиды, то ли еще от чего – то. Его светлые волосы до пояса взвихрил ветер. – Мы тут сидим, разговариваем… А что теперь… - юноша принялся рассматривать маленькую молнию, тонюсенькую такую, бегающую у него по кисти руки и между пальцами. Это выглядело красиво, но больше интереса не вызывало: стало привычным зрелищем.
         А силириец тем временем взял у Палантира гитару и провел пальцами по струнам, подбирая аккорды. Рядом  с Кейном лежал меч, по краям отделанный серебром, наточенный, как бритва. Отливал медью. Тяжелый.  Не раз Воплощенный брал это оружие в руки и сразу чувствовал – оно не для него, а только для Энрике и Вейдера. Они натренированные, ролевой стаж десять с половиной лет. Или же клинок заколдованный и подчиняется только хозяину?
         Да и в праве Воплощенным это спрашивать? Нет. Потому что неприлично.  Поэтому Палантир просто замолк и больше ни о чем эльфа не расспрашивал. Кейн сидел по – турецки в позе Лотоса  и пел что – то на своем языке, опустив голову.  По его щекам катились слезы, превращаясь в жемчуг.
         А так все было как всегда.
         А надежда на хорошую жизнь все таяла и таяла. Потому что в этом Мире не существовало истинных чувств, а ежели и была любовь, то только БЕЗОТВЕТНАЯ. Поэтому и плакал Кейн, потому что был влюблен, но еще не признался.
         И вдруг…
- ОН ЖЕ СОВСЕМ НЕ ЛЮБИТ ЕЕ!  И НИКОГДА НЕ ЛЮБИЛ!
- О чем это ты? – спросил подошедший Мастер Вейдер, тронув эльфа за плечо. – Что стряслось?
- Эльфизаура попалась на удочку к смертному человеку! Она очень крепко влипла, и именно это нашу красавицу погубит. У меня только что было перед глазами видение, причем очень нехорошее…  Лучше бы в прошлом парня не ожвляли! Прав, ох как прав был Вейст тогда на собрании в «Октябрьском»… Он заявл, что смертельный удар мальчишке нанесет его самый близкий друг. Вот, пожалуйста… Нанесли… В феврале, превратив сердце в огонь, кровь – в лаву, вложив потом в ослабевшее тело МАГИЮ… Тело превратилось как в горючее для магического дара, он горит… НИКОГДА НЕЛЬЗЯ ПЕРЕДЕЛАТЬ В ЛИЧНОСТИ ТО, ЧТО ЕЙ ДЛЯ ЖИЗНИ И НРАВСТВЕННОСТИ НЕОБХОДИМО! Правило это было нарушено, и тело просто не выдержит такого давления! – Кейн глянул прямо в глаза Мастеру, и во взгляде силирийского воина смешались боль, обида, ненависть и желание жить и радоваться. – ЗАЧЕМ?


         На Парке Победы собралось много народа, чтобы проводить военные смотры и собрания, и Мастера с поддержкой Кейна решил поговорить о будущем. Времени уже много прошло – пять лет… Теперь бесполезно собираться как раньше и призывать нормальных людей примкнуть к ролевому движению… Они больше не пойдут, потому что знают, чем все это может закончиться. Это только в Москве можно гулять и гулять. Правда, похожая ситуация возникла в северной столице – и довольно щекотливая: полукровки стали учить людей дружить с Воплощенными.
         Никто ничего с этим поделать не мог. Это дало всходы, которые позже принесут плоды…      

                ГЛАВА   ДЕСЯТАЯ.
                ОБЛАВА. КЕЙН ПРИЗНАЕТСЯ В ЛЮБВИ ЛИОНЕ.



       …Дима, Кирилл и Рома сидели в Катькином садике возле памятника Екатерины Второй и бренчали на гитарах РЭП.
         Рыжов курил. Кирилл тоже, а вот третий товарищ сидел и пил пиво, смешивая его с минералкой – чтобы до дома смочь дойти. В кармане была пачка жевательной резинки – чтобы запах заглушить. И чтобы не смущать девчонок и приударить за ними. Природа такая в восемнадцать – двадцать лет: размножаться требует. Собраться бы у кого – нибудь на квартире и…
         Фиг!
         Девиц, которые сразу и «намертво» вешаются на шею, больше не осталось: понарожали новое поколение.
         Остались только те девушки, которые ходят одни, не пьют и не курят. И еще старики помолодели, и теперь необычно было видеть людей в одежде разных эпох.
         Дима долго смотрел на театр, который находился сразу напротив памятника, на его белоснежные колонны, что радовали глаз, и вздохнул. Девушка с метровой косой, которой он все писал и писал записки, все еще не выходила из головы.
         «И когда наконец выбьется у меня из головы эта Эйя?! Та девчонка из рок – группы «Воины Надежд»… Хуже другое – она мне стала нравиться! А я наплел, что люблю ее. Наврал. На самом деле я люблю Ольгу. Она  такая красивая, дюймовочка моя, такая сексуальная, яркая и привлекательная!
         А эта… Только плачет да гитару обнимает! Чего это я в двадцать один год на репетицию полез?!  Из любопытства… А так у меня много девушек! А эта русая… крепко в памяти сидит!»
         Тут Кирилл, словно прочитав мысли друга, резко обернулся и спросил:
- Слышь, бабник, ты что, все по Эйе скучаешь?
         Рыжов кивнул и буркнул:
- Да. А что?  - а сам достал из кармана шприц с дозой да сигарету.
- Ничего! Да как тебе не стыдно обманывать хорошую невинную девушку?! Кстати, она мне нравится, очень… Тебе бы только баб ((-((-(( и больше ничего!  Вот когда силирийцы тебя достанут, к которым ты так рвешься, - ох тогда поймешь, что к чему! Ох как стыдно тебе станет! Ольга твоя, шваль продажная, место которой на панели, тоже свое получит – полукровку родит…
- Не твое дело! – огрызнулся Дмитрий, вколов себе дозу. – Эйя, кстати, с каким – то мальчиком ходит – высокий такой, светловолосый, глуповатый немного. Если еще раз его с ней увижу – пошлю ее куда подальше!
         Кирилл чертыхнулся.
- Дурак! Ты разве предпринял что – нибудь, чтобы она именно с тобой встречалась?! Только сидишь дома да клей нюхаешь! Вот придут силирийцы, и получишь…
         Дима вскрикнул – гитарная струна лопнула, оставив на руке алую полосу. Гитарист тихо ругнулся.
- Не хочет…
- Кто?
- Не кто, а что. Гитара. И… Э…
         Кирилл увидел вдали пятерых эльфов в черном.
- Зря я это сказал… Беду накликал!  - ахнул он. – Что они с нами сделают… Опять бродят!
         Рыжов было начал крутить пальцем у виска, но тут тоже увидел тех, кого давно так уважал и любил. Пятеро в черных плащах с мечами из серебра в руках… Прямо к тройке наркоманов идут! Кровь застыла от страха в жилах.
- Все… - белыми губами прошептал Роман, расколотив бутылку пива об асфальт – она выпала разом из ослабевших рук. Рыжов успел растоптать шприц – главную улику своей пагубной привычки.  Чтобы спастись от смерти, от красивой смерти.  Но зелье в венах уже начало действовать, и Дмитрию казалось, что к нему подходят фигуры в белом, и потому он подумал, что уже умер.
         Нет, он не умер, и поэтому почувствовал, что кто – то сильно хлопнул его по плечу. Так, что схватил кашель.
- Ну, и о какой Эйе ты мечтаешь?  Расскажи нам. – попросил нарка Вейст, словно издеваясь. – Чего с вокзала ушел, а? Альверельтс, Владыка России, приметил тебя для очень важного задания и приказал отыскать в скором времени, описал твою внешность и даже сфотографировал. – Эльф достал сотовый телефон из нагрудного кармана и набрал номер. – Алло, Эйэст? Сейчас я доставлю в крепость троих наркоманов. Да, нашли. Двое нам явно не нужны, они хорошие, надо их немного подлечить, а вот третий – Избранный. Мы его искали так долго… Нашли кое – как. Пока. – и отключил трубку.
- Никакой Эйи на самом деле не существует, тебе просто наврали, как и Вы врете несчастной девушке. Ты, никчемный прожигатель жизни, тоже приврать любишь… - высокий, невозможно красивый эльф  с завивающимися на концах длинными волосами черного цвета строго посмотрел на Рыжова. А тому и сказать было нечего: все совпадало. Ух ты! Тот же воин медленно протянул руку к Диме и коснулся его лба.
- Кто… Кто ты такой?! Ты… обидишь или убьешь меня, или пошлешь в Сибирь деревни и города строить? НУ НЕ МОГУ Я НИКАК СВОЮ ПРИВЫЧКУ ИЗ СЕБЯ ВЫБИТЬ! ПРОСТИ! НЕ УБИВАЙ МЕНЯ, ПОЖАЛУЙСТА! Вы хорошие, очень хорошие!!!
         Силириец хмыкнул в ответ. А его черный шелковый плащ развевался по ветру, как парус, скрывший все, что было за спиною эльфа.
- Так… Куришь, пьешь, колешься, нюхач, девушек обесчестиваешь, и совсем никого не любишь… - мадленно говорил тот красавец, который положил на лоб наркомана свою ладонь. – Но именно ты нам и нужен, Дмитрий Рыжов… - продолжал эльф, все еще не убирая руку с головы Дмитрия, а рука была холодна, как лед. – Да неужели ты не желаешь, чтобы мы перестали преследовать и убивать таких же, как ты, этих паразитов, эту чернь и шваль… А?
         Наркоман больше терпеть не мог и брякнул, не подумав:
- Хочу! – радостно так, глаза вспыхнули. – Очень! Я Вами всегда восхищался, я хочу вступить в ваши ряды!!! Только не трогайте моих друзей, пожалуйста!
         А ветер все также шумел в кронах деревьев, он был теплым, очень даже ласковым. Никто не обращал внимания на то, что здесь, в саду, задержали троих нарков – это давно стало обычным явлением. Теперь интеллектуальное развитие у оставшихся людей пошло в правильное русло, и на наркоманов, которыми раньше все восхищались, смотрели теперь как на отбросы – ведь это было единственное звено, что осталось от Ада, и теперь их осталось в Питере всего десять процентов…
- Дмитрий, Воин Света порой кажется сумасшедшим, но это всего лишь притворство. А для воина не существует понятий «лучше» или «хуже», ибо в его глазах кждый одарен достаточно… Но есть люди, которых это не устраивает. Они стараются задеть или оскорбить его, вызвать на ссору, вывести воина из себя… - заговорил еще один эльф, вложив меч в ножны. – Ты знаешь, о чем я говорю. Интересно, а что бы было, если бы мы ходили в белом? Вы только посмотрите, как стал красив ваш Мир за эти пять лет!  Краса неописуемая кругом! И прохожие светятся! Мы хотим всего ничего – чтобы вы стали такими же. Все трое. Но вы этого не желаете…
         Кирилл побледнел как мел.
- Сек… - начал было он, но тут же почувствовал, как меч коснулся его шеи серебряным лезвием.
- А вот за такие слова мы сполна платили! Осторожно! Помолчи – вам на самом деле добро хотят сделать, а вы… В тебе много хорошего, Кирилл, и если пожелаешь, я тебя вылечу от недуга.  Я пожалел тебя. Ты этого заслужваешь. Ведь повсюду можно найти добрых и злых… - эльф посмотрел на парня с добротой в глазах, так отец смотрит на сына. – Ладно. Прощаю. Кирилл, если бы у тебя были непослушные дети, ты бы их отшлепал, чтобы они знали, что такое хорошо, а что такое плохо? Киваешь. Раз так, то посмотри на новый Мир – вы для нас дети, которые вообще ничего не хотят слушать! Вот мы и «отшлепали» непослушных, мусор энергетический убрали,  выкосили все плохое – и не потому, что мы будто зверски жестокие, как про нас любят говорить. Мы не злые!  Теперь выясняется следующее – у тройки наркоманов осталась СОВЕСТЬ!
         Дело приняло совсем иной оборот.  Наркоманы поняли, что их просто просят помочь.
         Дмитрий круглыми глазами глядел на Кирилла, а тот стал напевать песни из «Арии».


- Очень умно… - фыркнул Дмитрий.




                (2)



         Что можно подумать, читая эти строки?
         Затянувшаяся война в конце концов уничтожает и самого победителя. Потому что упрямство не имеет ничего общего с настойчивостью.
         Ибо бывают времена, когда битвы, длящиеся дольше, чем это необходимо, истощают силы и гасят воодушевление. Именно это и произошло с силирийцами, которые любой ценой пытались исправить этот Мир. Воин всегда возвращается к борьбе, но не потому, что он упрям.
         Нет! Он замечает, что время ИЗМЕНИЛОСЬ. Он умеет отличать произошедшее от окончательного, рассчитывая не только на собственные силы, но использует энергию противника ( постройка деревень и новое поколение ).
         Именно так и поступали захватчики, стремящиеся все исправить. Лишь бы всем жилось хорошо. НО ИХ НЕ СЛЫШАЛИ.
         Вот почему силирийцы вначале не доверяли первому впечатлению, увидев издалека наркоманов. Но они все видели насквозь и знали, какое самое больное место у этих личностей. И тех, у кого были хорошие отношения с окружающими, лечили.
         Остальные…
         Двоих Вейст полечит и пожалеет, а вот третьего будет пичкать дозами вперемешку с лекарствами. ТАК НАДО.
         Потому что человек, оберегающий своих друзей, не дрогнет перед бурями бытия, но всегда найдет в себе силы для того, чтобы двигаться вперед.
         ЛЮДИ ДВИГАЛИСЬ НАЗАД.


         Настойчивость полезна.
         Истинный светлый воин, ничем не испорченный, неизменно поступает вразрез с общепринятыми правилами. И не проводит свои дни в стремлении исполнить ту роль, которую ему предназначили другие ( эльфы в Москве )
         Силирийцы не всегда были уверены в том, что же именно делают они здесь. Проводят ночи без сна, страдая оттого, что их жизнь лишена смысла ( Петербург ).
         А про молодежь можно сказать: « Не суди других, да и не судим будешь.» А теперь судят их, и довольно строго.

         Говорили раньше – время настанет, - через сколько – то столетий, - когда Вселенная придет на помощь Воинам Света и останется глуха и безразлична к тем, кто не освободился от власти предрассудков.
               Энергия Земли требует обновления.
               Новые идеи требуют пространства.
               Плоть и дух требуют новых вызовов.
               Грядущее обернется настоящим, и мечты, - кроме тех, в которых скрыты предрассудки, - получат возможность стать явью. Важное – пребудет; бесполезное – сгинет.
         Не станут воны тратить времени на порицание решений, принятых другими.
         ВОТ К ЧЕМУ ПРИЗЫВАЛИ СИЛИРИЙЦЫ И РОЛЕВИКИ! Но их не услышали.
         А расплата горька. Тот, кто услышал, получил свою награду – молодость. А кто не хотел слышать – ушел из этого Мира.
         Почему? Почему именно на Воплощенных и эльфов свалилась эта напасть, и все отдуваются за ошибку кого – то одного? В таком мире, как этот, и те, и другие, - в смысле, захватчики и те, кто противостоит им, -  с великим тщанием изучают то, что им нужно покорить.
         И продвигаясь, осознают, что существуют трудности и препятствия, которые не прнимали в рассчет.  Воин Света умеет ставить безумие этого Мира себе на службу.
         Результат плачевен. Не потому, что воин ошибся, а из – за глупости людей (не всех, конечно).

         Для воина Света невозможной любви не бывает. Его не смутить ни отчужденным молчанием, ни безразличием, ни пренебрежением… Он видит, что под ледяной личиной, которой облекают себя люди, скрывается пылкое сердце.
         Непрестанно и беспрерывно искал Гил любви – пусть даже в этих поисках приходилось ему иногда слышать слово «нет», уходить ни с чем, чувствовать себя отверженным… Или хоронить свои чувства в глубине сердца. Но он не давал волю гневу… Так что пусть не знает никто, что творится в душе…


         Рыжов, лоб в лоб столкнувшись с силирийцами, которых он так любил и боялся пуще смерти, понял многое, и главное сразу – особенно когда смотрел на мечи. Поэтому он просто спокойно взял эльфа за руку и вместе с Кириллом и Романом пошел по дороге за эльфами. Другого выбора просто не существовало. Тем более Дмитрий – конченный наркоман. Значит, он зачем – то понадобился…

                (3)


         Князья Вейст и Эйэст  усадили Дмитрия в своем кабинете и начали расспрашивать его обо всем, о чем только можно. Напомнили  ему и хорошие поступки, и плохие. А Дмка еле – еле сдерживал радость – НАКОНЕЦ – ТО, НАКОНЕЦ! ЕГО ВЫБРАЛИ! Да еще эти существа, оказывается, такие добрые, они изумительно поют, а избавляются только от нехороших людей. А нормальных обходят стороной. Слушал, слушал, и вдруг… Он услышал такое, о чем никто, кроме него самого, не знал:
- Ты подходишь для задания по всем параметрам, но только одно обстоятельство задевает за живое… Когда ты учился на третьем курсе в «ПУ – 43», то мимолетно влюбился в Эйю – пятнадцатилетнюю девушку с первого курса. Написал ей записочку в актовом зале на репетиции и просил ответить.  Девочка эта ответила взамностью, но ты только посмеялся над ней, ходя под ручку с пошлой девицей Ольгой, которая на самом деле только и делает, что спит со всеми подряд, курит и пьет до сих пор, еще стриптиз уважает. Ну что поделать – раз ты наркоман, то и суженая такая же! Узнав об этом, Эйя долго и горько плакала, когда ты от нее отбрехивался, зубы показывал, на послания не отвечал, не встречался, не звонил…  Совести у тебя на самом деле нет. Наконец весной 2001 года ты при всех нагло послал ее матом, при этом добавив: «Убирайся отсюда! Чтобы я тебя больше не видел!», и, гордо отвернувшись, пошел прочь, подняв голову. Приятное чувство у тебя было, верно?  И еще просишь, чтобы мы тебя зачислили в свой отряд! Да ведь ты всех эльфиек обесчестишь и пошлешь! Не то, что Рома и Кирилл – они хоть девушек уважают! Ты же, Рыжов Дмитрий Николаевич, никого на самом деле не уважаешь и не любишь, что дает нам право отсечь тебе голову. Ты любишь только себя, понял? – холодно произнес все это Эйэст и показал наркоману кулак, предупредив таким образом.
- Мы прочитали твои мысли, - раздался голос Вейста, - все твои тайные желания и вот что вырисовывается:  на рок – репетиции ты познакомился с девушкой с длиннющей косой.  Почему именно такая красавица туда попала – неизвестно. Создалась щекотлвая ситуация – ее многократно видели на РанМЕ… Она как две капли воды похожа на ту Эйю, которую ты послал. Сомневаюсь, что она полукровка!  Еще она похожа на солиста Эльфизаура, которого мы ищем…
         Рыжов захохотал как безумный:
- Ого! Ежели она так похожа на вашего Эльфизаура,  то почему вам самим не прийти на концерт и не взять его?!
         Лицо князя почернело.
- Его кто – то охраняет! И еще этот Эльфзаур пропал шесть месяцев назад неведомо куда – он жив, и нам надо его найти. Я как – то раз заикнулся на том, что он перевоплотился в девушку, а кто его знает, может так оно и есть? Просто так его не схватить, а сделать это сможет лишь прожженный наркоман, и только один – ты. Незнакомка тебе назвалась Эйей, что самое интересное. На РанМЕ четыре года назад тоже была одна такая Эйя, но ее убил на Крестовском острове Кантемир, в которого она была безответно и несчастно влюблена. Так он заплатил за пребывание здесь. Тезка современной Эйи… Эйи… Имя – то какое прекрасное!  Ясно тебе, нарк?! Эйя и Эльфизаур были донельзя похожи друг на друга!!! И вторая Эйя на него страшно похожа, только пол другой! Тебе надо только выяснить, правы мы или нет.
         Смех моментально прекратился. Рыжов побелел как полотно.
- Почему тебе рокерша понравилась? ПОТОМУ ЧТО НА ОТВЕРГНУТУЮ ДЕВУШКУ ПОХОЖА!  - съязвил Эйэст и услышал за дверью шорох. – Я занят, придешь попозже! – крикнул он, буравя дверь ледяным взглядом.
         Сердце у наркомана упало. Вейст начал язвить парня.  Но он понимал, что одно лишнее слово может погубить все дело,  уже пожалел о том, что прочитал мысли человека. Князь Лэйской области  открыл окно и вдохнул свежий воздух…
         Да, именно свежий! А не загрязненный, как было раньше: ведь все промышленные заводы закрыли!  И еще воздух освежился потому, что черноты почти не осталось. Ну разве что в кабинете – чернота, пахнущая нехорошим, тяжелая, липкая, неприятная… Чернота наркомана уже давала о себе знать – у князей головы болели. Больше никто ролевиков не трогал, потому что виновник всего бесследно исчез… И С Ч Е З… Или насовсем, или на определенное время.


         Эльфы с изумлением поглядели на смертного – у того ни с того ни с сего слезы полились из глаз!  Интересно, почему? Подождали, когда он скажет, но нет – молчание… Так и не услышав ничего, Вейст и Эйэст поняли – наркоман что – то недопонял и не на шутку испугался: жить хочет, а если провалит задание – пусть на себя пеняет и уносит ноги.  А то повезут в вагонах в Сибирь – и это самое лучшее!
- Ты чего? – спросил он. – Тебе водички принести, Дмитрий?
- Не надо.
         Рыжов тихонечко сидел, больше не говоря ни слова. Эйэст посмотрел на это с омерзением, плюнул и куда – то ушел, закрыв за собой дверь. Второй князь остался и принялся чистить мозги цивилу.
- Как до тебя тяжело достучаться, придурок… Ты Воплощенных глубоко презираешь. Ты накурился и накололся перед разговором, и мне тошно от этого! Найти эльфа может только испорченный человек, которого мы давно приметили. Повторяю еще раз для тупых.
         Наконец пелена кайфа спала с глаз.
- ЭТО Я?!! – наконец дошло до Рыжова. – Но ведь мы про девушку разговариваем!  Ну похожа она на Эльфизаура, и имена совпали… - и снова принялся плакать. Уточняет, врут или нет.  Князь прихлебнул из бокала яблочного сока, который ему принес кто – то из пажей замка. Скинул плащ с плеч.
- Не прикалывайся надо мной – я этого очень не люблю! И не упирайся – теперь на тебе лежит огромная ответственность.  Прекрати реветь и попей сока! Ты хочешь остаться с нами?
- АГА.
- Тогда приведи ко мне Эйю, с которой познакомился. Понимаешь?
- Ах вот как… - Рыжов склонил голову набок. Наконец до него со второго раза дошло. – А Эйя с «ПУ – 43» где? Не…
         Вейст расхохотался.
- Ее Колосажатель убил в 2002 году! Красивая, кроткая и умная была девочка… Даже командир Эйрет ее пожалел… Не то, что ты, наркоман!
         ЗНАЧИТ, ЭТО БЫЛА ОНА!

         Это было как удар под дых. И Дмитрию показалось, что вина лежит именно на нем. Он опять всхлипнул.
- Если я исполню твое задание, ты меня отпустишь?
- Нет, но ты будешь жить как король, в золоте. И твои друзья тоже. Мне их жалко.  Я больше не намерен терпеть вашего легкомыслия.  Если вы собираетесь дальше закрывать глаза на все, что творится вокруг вас, что - ж, прекрасно, - я прекращу это при помощи меча с серебряными лезвиями по краям.  Наркоманы – все без исключения скользкие и опасные типы.  Кто вырвался из лап «белой смерти», тот отправляется на стройку городов Рая. Остальных – под меч. Если ты провалишь задание – я тебе устрою… Если кто – нибудь пожалуется на твое поведение – пеняй на себя. – князь вытащил из шкафа аптечку, достал оттуда шприц, чем – то наполнил и вколол человеку. Тот поморщился. – И никакого клея!
         Ох попал так попал… Как теперь жить – то?! Хотя эльф ввел лекарство от ломки. А то так вертеть будет… ВСЕ, ХАЛЯВА КОНЧИЛАСЬ…


- Ты и им это вколол? – Рыжов испугался, еще не оправившись от шока, и весь трясся как лист.
- Да, только в два раза больше. Сейчас твои друзья пошли спать – пусть лечатся.
         «Будто мне тоже не надо лечиться!» – с раздражением подумал испытуемый.


                ( 4 )



         Дмитрий действительно получил все, что хотел, - хорошую жизнь, учителей, лекарства, которых в Питере почти невозможно было достать, но их давали ему в ограниченных количествах.  Причем друзья его получали значительно больше… а с наркоманом произошла странная перемена – он перестал думать о сексе и о девушках. Ломка была реже, чем обычно, и боли стали ослабевать. Вейст заботился о наркомане словно о собственном сыне, но всегда отмахивался, когда его подопечный спрашивал:
- А почему у тебя нет детей, раз ты так ко мне привязан?
- А почему у тебя их нет?

         Эти разговоры кончились тем, что князь усадил наркомана за стол и подал ему ручку и бумагу.
- Пиши…





                ДОГОВОР.


                Заявление
                Вейсту,
                Светлейшему
                Князю замка
                К. О.
                От раба –
                Наркомана
                Дмитрия
                Рыжова.
 Числа восемнадцатого августа 2005 года.
                (18. 08. 2005 ).

        В связи с ужесточившимися порядками в крепости я,
         Дмитрий Рыжов, обязуюсь не нарушать правила в
         Колонии  строгого режима, а именно я не стану:

1\ Курить.
2\ Пить пиво и прочее.
3\ Принимать наркотики.
4\ Обижать девушек и детей.
5\ Буду слушаться своих опекунов.
6\ Не стану им перечить, грубить и хамить.
7\ Не стану бегать за девушками.
8\ Ругаться.
9\ Буду выполнять все требования в колонии.
10\ Не устрою массовых разборок.

                Рыжов.
                ( подпись ) Рыжжж…

                Подпись командира:
                Вейст.
                18. 08. 2005 год.

                Санкт – Петербург.

&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&

                ГЛАВА     ОДИННАДЦАТАЯ.
                ПРЕДРАССУДКИ.


                Мы бежали вслед за правдой,
                Но она оказалась ложью.
                Мы хотели вдвоем догнать
                Мечту,
                Мы хотели Судьбу изменить,
                Но другие, они развязали
                Войну,
                И мы вынуждены все забыть.
                РАНМА.


      … Вечереет. Гил – Эстель сидит за работой – плетет кольчугу. А меня пока нет – скоро приду. Но не ожидание  на лице Звезды Надежды, а печаль да глубокая скорбь.
         Кольчуга сплетена лишь наполовину, и то теперь не хочется плести, раз такое дело.
         Дело в том, что Эстель, послав мне мысленный призыв, таким образом узнал, что я с кем – то встречаюсь. И потому очень разозлился. Мы как обычно общались, но Темный что – то скрывал.

         Наконец скрипнула дверь.  Но эльф даже не обернулся – ему было больно и обидно. Как обычно, я зашла, поздоровалась, чмокнув любимого в щеку. Пошла в кухню за чаем. Но выйти из кухни не смогла – мой покровитель стоял в проеме, оперевшись правой рукой о косяк и строго глядя мне в глаза.
- Как дела? – спросил он сухо.
- Нормально.
- Пройди в комнату – нам надо поговорить. О тебе, обо мне. И только не ври мне, ладно?
         Я кивнула. Гил взял мою руку и поцеловал нежную кожу. В знак доверия и согласия.

- Мне не нравится, что ты постоянно бегаешь к этому Рыжову! – он сидел спиной ко мне за столом, обхватив руками голову. А потом рассвирепел. – Что, влюбилась в него, да?! Тебе что, меня мало? Мало моей любви? – с горечью произнес Эстель, слеза покатилась по его щеке. – Пожалуйста, ответь – почему?! Ведь я на самом деле урод, правда ведь? Не для того я спас тебя, чтобы моя любимая мне изменяла, уходя к другому, тем более к цивилу! Посиди – ка лучше дома…
         Я опустила стыдливо голову.
- Ты не понял! Этот парень просто пришел поглазеть на «Воинов Надежд!» Он тоже в какой – то группе играет, и я ему объясняю, что к чему.  Между нами ничего нет! Мы просто друзья!
         В ответ на это Гил уронил голову на грудь. Повисла напряженная тишина. А потом он резко ударил кулаком по столу. Потом резко встал, развернулся, его серо – голубые глаза были наполнены такими обидой и болью… Его глаза были подобны океану, куда стекает печаль. Кажется, еще чуть – чуть, и я получу пощечину, или еще лучше – удар молнией. Лучше бы молнией – мне мало осталось жить. Но…
         Вдруг неудержимые слезы полились из моих глаз:
- Убей меня! Зачем, ну зачем ты сделал из меня девчонку?! Я БОЛЬШЕ НЕ МОГУ ТАК ЖИТЬ В ЭТОМ ОБЛИКЕ! МНЕ ПРОТИВНО И ТОШНО! Но я очень люблю тебя! Очень… Не знаю, что ты думаешь, смотря на меня, когда я хожу в платье. Между нами возможна лишь духовная близость. Физическая невозможна. Потому что внутри я парень. Эта невыносимая женская природа… Лучше бы ты оставил мое тело возле церкви… Жаль, конечно, что так вышло. Прости меня… Надо было Физару меня повесить возле замка семь лет назад! Надо было! Я урод, урод, который без конца влипает в различные неприятности! УБЕЙ МЕНЯ – И ВСЕ НАКОНЕЦ КОНЧИТСЯ! Раз – и все… Спаси Питер и мир от меня…
         А Гил вдруг так тихо:
- Прекрати говорить ТАКОЕ и плакать, Эльфизаура… Как ты назвалась этому наркоману? – и налил себе безалкогольного пива в кружку. Видимо, от отчаяния пьет…
- ЭЙЯ… Это имя девушки, которая трагически погибла на Крестовском острове  три года назад, и даже больше.
- Хм… И то хорошо… Держись от Дмитрия подальше, милая, а иначе он тебя затащит в подворотню со своими дружками и изнасилует! И вообще, если он тебя хоть пальцем тронет – Я УБЬЮ ЕГО! СОБСТВЕННОРУЧНО! Потому что забочусь о тебе!  А вот в ответ получаю такое… - и мгновенно принял облик Рыжова, но разница состояла в том, что лицо было свежее, волосы расчесаны и прибраны, глаза остались прежние. В руках – кружка пива. – А дождь на окнах рисует, напоминая о твоих поцелуях. Все дело в том, что дождь совсем не рискует, а я боюсь, что потерял тебя! Я невозможно скучаю, я очень болен, я почти умираю, а где – то ты и ничего не узнаешь, а я боюсь, что ПОТЕРЯЛ ТЕБЯ! Видишь разницу? – Гил обхватил руками голову.
- Я тебя предупредил. Убью его, если он тебя тронет! Ложись спать, отдохни, ты такая бледная…
- Ты в последнее время со мной не разговариваешь. Что стряслось, Эстель?
- Я думаю. Ведь скоро Последняя Битва. Не обижайся на меня и не думай ни в коем случае, что я тебя не люблю – просто я в переживаниях.

         Кольчуга переливалась на столе всеми цветами радуги, перед глазами блестели тысячи маленьких колечек… Кропотливая работа. Тяжелая рубашка из железа в два слоя.
- Для тебя плету, любовь моя… Прости и ты меня за все… Я тебя к бою готовлю.
         В открытое окно ворвался ветер…


- Недолго нам осталось быть вместе, Эльфизаура… - проговорил Эстель, оставшись в одиночестве.  – Я чувствую приближение развязки, и рок ударит по нам обоим… Пламя со страшной скоростью пожирает тебя, Силириец, и скоро кончится жизненный путь. Я САМ нанес смертельный удар, прекрасно зная, чем все кончится, а может потому, что сам не знал, что делал. Лучше бы я ходил на могилу и цветы приносил…
         Этот Рыжов связан с силирийцами, вы встречаетесь и даже не подозреваете, чем все кончится… Вот скрываешь встречи, а зря! Интересно, ревновала бы ты меня, леди, если бы я также поступал? Обидно. Я любил – меня не желали видеть, я научился скрывать и подавлять свои чувства. А ты, милая, любишь, всем сердцем любишь меня…Я же никогда не обижу тебя и не буду употреблять любовь во зло. Я не посмею нанести тебе вновь страшную травму, которая с тобой случилась семь лет назад. Помнишь, как в начале весны мы сидели с тобой в кафе на Боткинской улице возле Финляндского вокзала, и я тихо высказал тебе свое тайное желание?  Желание, которое могло бы при осуществлении сломать ВСЕ наши с тобой отношения… Помнится, как я закрыл лицо руками и заплакал. А, милая? – шептал Эстель, смотря в окно и утирая слезы. А сердце рвалось на куски…
         Гил понимал, что они соединены, и если погибнет один партнер, то уйдет и второй. Ему даже показалось, что пламя, это смертоносное пламя, и ему передалось. И мы оба горим в пламени магии и страстей, не в силах сделать спасительный шаг, как в инквизиции.  Мы чувствуем боль, но почему – то эта боль сладка и приятна, и гореть хочется еще и еще… Непонятно, почему не хочется обращать внимания на то, что все мясо уже сгорело, чернеет в глазах, последний солнечный луч  мелькнул в них – и душа отделяется от тела и летит прочь… Это удар Судьбы, от которой не убежишь. Эстель чудовищным усилием подавил в себе свое тайное желание.

         Теперь ситуация другая.
         У нас никогда не будет семьи и детей, потому что мы Избранные. И очень горько это осознавать после всего того, что было. Только взаимопонимание осталось. Но любовь еще жива.



                ГЛАВА      ДВЕНАДЦАТАЯ.
                НАРКОМАНЫ И ЭЛЬФЫ.


     … Вспомнив о том, что именно сделал Кантемир с Эйей, я наотрез отказалась идти с Дмитрием в крепость. Это была далеко не единственная причина его бояться: Рыжов начал довольно агрессивно себя вести, скалил зубы, матерился и огрызался…

         Мы шли по проспекту по улице Косыгина. У Димы вечно было глупое лицо, и раньше он без конца шутил и смеялся. Но теперь изменился: он больше не говорил на запретные темы, не пил и не курил. Странно! Наверное боялся, что его поймают силирийцы.
         Он сел на скамейку и тихо сказал:
- Я подумал и решил, что нам незачем больше встречаться. Потому что у нас на самом деле ничего не выйдет. У меня очень много девушек. Да и не люблю я тебя. Прости.
- Зачем тогда обманываешь? Я тебя тоже не люблю. – я заплела косу до конца, прекрасно понимая, что совершила ошибку, подружившись с этим подхалимом.
         А на улице тепло и хорошо.
- Ты связан с силирийцами, Дмитрий! Поэтому и клеишься ко мне. Они тебя подослали только потому, что я очень похожа на какого – то там Эльфизаура. Проверить. Видишь, что у меня на руке? – я показала татуировку. – Силирийские девушки очень красивы, потому – то ты и стал бегать ко мне на репетиции, а вовсе не потому, что тебе интересна наша  группа. Не пытайся добиться от меня того, чего добился от других доступных девиц – даже если угрожать начнешь.  Понял? Я знаю, что ты каждый день ходишь на Крестовский остров и уходишь оттуда невредимым. МЕЖДУ НАМИ ВСЕ КОНЧЕНО. Я БОЛЬШЕ НЕ БУДУ С ТОБОЙ ОБЩАТЬСЯ.
         Услышав такое, Рыжов побелел как полотно:  карьере конец – задание ПРОВАЛЕНО!
- Нет! – вскричал он не своим голосом, схватив меня за руку. – Не уходи! Хочешь, я познакомлю тебя с силирийцами? На самом деле они хорошие, а Вейст мне как отец… Учитель по жизни…
- Вейст… - вот как, значит, дело пошло! Круто! Я вспомнила, что было раньше. А если я и пойду в крепость, узнают меня или нет?




- Ну? Что? Ты привел свою Эйю или нет? Знаешь, нам надоело ждать! Ты что – то скрываешь! – пытал Эйэст наркомана, ухмыляясь. – Говори все, что есть!
         Рыжов почувствовал, как бешено колотится его сердце, что еще чуть – чуть, и оно проломит грудную клетку. Страшно стало, и этот страх сковал, не давая двигаться.
- Я тебя лечу, добро делаю, а ты, Сударь, рискуешь, играя с огнем! Пользуешься всеобщим уважением… Тогда за шарлатанство пеняй на себя! Придется для начала руки скрутить… - приставив наркомана к стене князь связал ему руки. Вообще – то, нужно было взять не веревку, а наручники. Дмитрий понимал, что очень сильно рискует, не станет героем, как Кантемир, и теперь приходится выбирать – либо бежать отсюда и вернуться на стройку, либо оставаться и подчиняться.
         Совсем не о такой жизни Дмитрий мечтал, согласившись вступить в ряды силирийцев… И теперь горько пожалел об этом.
         Ему становилось плохо, поэтому слова давались с трудом – начиналась ЛОМКА – страшная вещь, когда трещат кости и сухожилия, потом мышцы начинают сокращаться рывками, причиняя невыносимую боль… Это очень походило на конвульсии, и избавиться от мучений можно было только с помощью лекарства, которое давали эльфы.
         Но опекуны наркомана пошли на хитрость – вместе с лекарством смешивали наркотик: пятьдесят на пятьдесят -  готово! Причем это делали только Дмитрию – Кириллу и Роману этого не давали.
         Рыжов уперся лбом в стену, борясь с тошнотой.
- Опять ломка… - Эйэст развернул парня, коснулся его лба – и тот мгновенно рухнул на пол: потерял сознание от боли на два часа. Такую процедуру проводили и среди силирийцев – с тем, кто отказывался менять чужой облик. И теперь болевой шок для наркоманов был единственным способом снять невероятные мучения.
         Но сильное средство, однако! В это время шло очищение организма от шлаков.

       …Кому – то эльфы делали иглоукалывание, а кто – то спал под лечебным сном.  Кто – то ходил на природу и дышал свежим воздухом. Возле крепостей на Крестовском острове  росли единичные деревья,  и на каждую веточку наркоманы вешали цветные платки – и чем больше было платков, тем лучше: значит выздоравливают. Некоторые, правда, не выдерживали ломок и умирали во время этого, превращаясь в пыль… Некоторые погибали от внезапного введения в организм лекарства.  Очень заботились захватчики о наркоманах, но не о всех, а только о тех, кто оставался чист душой и добр.  Некоторых даже учили искусству эльфов, и понимали, что старому миру конец.  И не просились обратно в мир Смертных…
         Только Рыжов лежал на полу как мертвый, не видя снов, как в наркозе…



         Всех троих – Кирилла, Диму  и Рому Вейст и Эйэст привели в полуподвальное помещение и посадили на стулья, связав им руки.  Потом, подумав, вывели двоих за дверь и оставили только Диму. Тот красными воспаленными глазами взглянул на двух князей.
- Ну что, Дмитрий Рыжов, будешь говорить или нет? ГДЕ ДЕВУШКА? – начал опрос Вейст, глядя прямо в глаза наркоману… Тот судорожно сглотнул слюну. Набрался смелости и брякнул:
- Нет ее! Убежала!
- Что? Что ты сказал? КАК УБЕЖАЛА?!
- Убежала. Сказала, что между нами все кончено…
         У Вейста сперло дыхание.
- Ты наверное пытался ((-((-(( ее! А мы с тобой договаривались – ЭТО ЗАПРЕЩЕНО! Ну не думал я, что ты настолько тупой! – вскипел Эйэст, потеряв терпение.
- Ну – ка, говори, где Эйя! Где она?! Шутить на такие темы со мной запрещено, ясно?
- А что неясного? Она мне не нравилась… - буркнул Дмитрий, не подумав.
- А нам наплевать, нравилась или нет – ты должен был ее СЮДА привести! Нам нужны она и Эльфизаур! Сходил бы на РанМУ! Как раньше Эйрет – ходил и все узнавал. – Вейст принялся давить на парня, вырвав меч из ножен и приставив меч к шее испытуемого, надавливая на рукоять. – Смотри, мальчик, расплата за все девичьи слезки, за обман и за пиво дорого будет стоить… Рассказывай давай… Я жду!
- КАК Я МОГУ ГОВОРИТЬ, ЕСЛИ ТЫ МНЕ РТА ОТКРЫТЬ НЕ ДАВЕШЬ И ВСЕ ВРЕМЯ ГОВОРИШЬ?



- Не хочешь говорить, где Эйя? Тогда это Кирилл скажет! – Вейст, открыв дверь, схватил стоящего в коридоре Кирилла за шиворот и втолкнул в помещение.


- Приходи в четверг в лес, возле Выборга, из леса выйдет мальчик, выведет Эйю… - Рыжов уже перестал что – либо соображать, потому что его организм требовал новой дозы наркотиков, а целительная процедура уже перестала помогать. Он уронил голову на грудь и затих.
         Кирилл побледнел от страха.
- Дима! Не смей! Не останавливайся! – крикнул он и сразу же замолк. – Слышь, ты, чудовище, оставь нас в покое! Я видел Эйю, но не общался. Отпусти меня! От…
         Силириец молча ударил Кирилла под дых. Наркоман, стиснув зубы, свалился со стула и свернулся калачиком от боли. Потом, минут через пять, он начал сильно кашлять кровавыми ошметками. Опереться обо что – нибудь было невозможно: руки связаны.
- За что… - прохрипел парнишка, приподняв голову. – Я действительно ее не знаю… Отпусти, пожалуйста… Ты разве забыл, что наш организм очень слаб?
         После этих слов сердце силирийца дрогнуло.
         Эйэст молча прошелся по помещению, смотря на холодные стены и вытаскивая из кармана две склянки и три шприца: один наполнил лекарством, другой – тоже, а третий – чистым ядом.  Но яд предназначался для самого провинившегося…
        «Сейчас заговорят!» – решил Вейст, смотря на товарища. Потом Эйэст помог подняться Кириллу и вколол ему в вену лекарство. Роману тоже. И вдруг…
         Наркоманы начали извиваться, крича от боли. Началась ломка – организм вместо облегчения получал лишь страдания. Эльфы даже испугались.
- Что это с ними?! От лекарства – то?!
- Ломка. Мы долечили их до того, что любая доза – лекарства или другого препарата, - может оказаться СМЕРТЕЛЬНОЙ. – буркнул Эйэст, потом взял Кирилла на руки и вынес в коридор, попросив прощения. Потом вернулся и расколотил обе колбы с ядом и лекарством о стену, которые стояли на столике. – Теперь это долго будет продолжаться!


         Только Рыжов сидел неподвижно, с опущенной головой. Князь, недолго думая, вколол ему яд. И тут…
- ЕЩЕ…
         У силирийцев на голове зашевелились волосы.
- Что? – опешил Вейст.
- ЕЩЕ. ДАЙ ЕЩЕ. – упрямо и тупо проговорил Дмитрий, глядя прямо в глаза эльфу. По его губам плыла тупая улыбка. Глаза человека превратились непонятно во что – ЗРАЧКОВ НЕ БЫЛО! Вернее, они были, но превратились в едва заметные точки.
         Эльф, не в силах смотреть на это, поперхнулся.
- Я всякое видел, но НЕ ТАКОЕ! Если еще ему вколоть – он умрет!
         Наконец князьям стало ясно, что палку они перегнули. Никак они не ожидали, что у Димы НАСТОЛЬКО СИЛЬНАЯ ЗАВИСИМОСТЬ!  Остается только руками развести – ЕГО БЕСПОЛЕЗНО ЛЕЧИТЬ – ПРИВЫКАЕТ КО ВСЕМУ ПОДРЯД, ЧЕГО ТОЛЬКО НЕ ДАДУТ! Оставалось только одно средство – мечом по спине… Но этого пока нельзя делать. И пристрелить жалко.
- ЕЩЕ!
- Успокойся! Нету у меня больше ничего!
- Еще…
- ((-((-((-((-((!
- Еще!!!
         Чтобы «врубить» наркомана, эльф вмазал ему в челюсть.


- Хватит церемониться с ним – у меня еще колба осталась. Пусть только замолчит! Да он просто над нами издевается!
         Все бесполезно… Наконец игла сломалась. Диме – хоть бы что!
- Накололся? А теперь пошел вон отсюда! Все лекарство с зельем на тебя извел! Тебе лекарство надо с клизмой и лошадиными дозами вводить, животное! Тебя с самого начала надо было в газовую камеру посадить и ящик с клеем поставить!
- Э… а… Знаешь, почему я ничего не сказал? Да потому, что я ничего не знаю! А народ, который ничего не знает и не скажет, победить невозможно!



… Свеча тихо горела на столе, роняя капли воска Кейну на пальцы.  Подсвечник переливался всеми цветами радуги, а огонек метался из стороны в сторону от потоков воздуха, создавая фантастические тени и блики в полутемной комнате. На окне стояли фиалки, в глиняном горшочке, такие маленькие и хорошенькие, распространяя благоухание.
         Кейн сидел в кресле, загрыв глаза и положив ногу на ногу, улыбаясь от счастья. Радость первой любви переполняла его, а влюбился лесной воин не оттого, что Лиона начала ему глазки строить, а из жалости!
         Кейна невозможно было привлечь ни взглядом, ни поцелуем, ни объятиями – на все это юноша свысока смотрел  и понимал – все это девичьи забавы и дурь.
         Обыкновенная человеческая дурь, которая позже приносит горькое разочарование. Проще сказать, влюбленность – НЕЗРЕЛАЯ ЛЮБОВЬ.
         Юноша понимал, что рано или поздно это проходит, смешиваясь с соплями и слезами, а потом бесследно исчезая, и остается только найти очередную жертву. И тогда все вновь начнется по второму кругу.
         Потому что стинная любовь одна, но подделок под нее – ТЫСЯЧИ. К счастью, Кейн мог терпеливо ждать, никого не любя. Потому что он НЕ ЧЕЛОВЕК, А ЭЛЬФ.
         Лиона была просто Воплощенной, которая всем строила глаза. Но после того, как она потеряла мужа и сына – она стала меняться прямо на глазах. В ее глазах наконец – то забегала мысль, а с уст сбежала улыбка. Теперь Лиона была совсем другая, та самая, о которой мечтал Кейн. Потому он серъезно влюбился.  В тот вечер Лиона ответила ему взаимностью, и теперь эльфу есть, для чего и для кого жить – У НЕГО БУДЕТ СЫН. Если, конечно, все будет хорошо, Воплощенная через девять месяцев родит ребенка.
-   Не знает боли и прощальных горьких слов этот самый новый из миров… Скоро мечты станут реальностью… И я не хочу строить свое счастье на несчастье других, поэтому и ждал, когда твоя боль утихнет, любимая… Ее больше нет, и ты, милая Лиона, меня никогда не разлюбишь. Поэтому выбери лучшую жизнь и забудь обо всем. Мы поженимся и встретим Новую Эру – Эру Света и Добра. Силирийцы переоденутся в белые одежды, и я тоже… А из черных туч Зла вырвутся ярчайшие лучи солнца и радости…

                ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ.
                КОНЕЦ      АНККАЛАГОНА.


               


         Темно. Звезды бисером мерцают в небе, а молодые деревца, которые посадили совсем недавно, шумят разноцветной листвой. Возле одного из них я стою и плачу. Я в косухе и бандане, толстая коса почти до земли спускается…
         Почему так случилось?
         Потому что меня опознали! Как назло, опознали… Просто на тусовку как – то заявился Эйэст и проглядел всех сквозным зрением. И у одной из девушек внутри увидел сплошной огонь – кипит, бурлит…
         Как же я тогда от князька улепетывала!!!
         Бежала – бежала, как вдруг кто – то меня спереди схватил за талию, косу на руку намотал, перебросил меня через плечо, пару раз в щеку и в губы чмокнул, вскочил на коня – и конец…
         Кричала я, кричала – но меня никто даже не услышал: антимагия заблокировала слышимость. Ветер не покачивал веток, не было видно теней. В голову ударила кровь, так как я была переброшена через седло вниз головой, и  потеряла сознание…


- Ну и ну… Ну и ну…  - бормотал Вейст, ходя вокруг меня кругами, - Эльфизаур, кто же Вас так отделал, Сударь? Был парень как парень, а сейчас девушка… Зачем ты от нас так долго скрывался, ведь в твоих руках жизнь ролевиков! Исчез с января по сентябрь… Конечно, ты теперь считаешь себя крутым, раз магические способности вернулись… Думал – не найдем! Вы могли скрыться и в Антарктиде, но задание провалили, а войну проиграли!  - и отвесил пощечину.  Я опустила голову.
- А какое твое дело, кто я теперь? Да, провалил задание, и это не значит, что я должен всю жизнь за это РАСПЛАЧИВАТЬСЯ! Оставьте меня в покое! Дайте спокойно умереть!
- Ишь как заговорил! Конечно ты умрешь, ведь внутри огонь! Живьем сгоришь… А Гил, кстати, тебя ревнует… И палача своего ты уже сама видела… Ты обо всем этом горько пожалеешь. – князь нежно коснулся моей щеки ладонью. – Русоволосая древнерусская красавица с толстой косой, а губы… Целовать бы надо бы, целовать бы в кровь… Да что – то не хочется! Особенно мне! Твоя аура полностью разрушена, забудь про РанМУ!
         Неподалеку стоял Кейн и беззвучно плакал.

- Красивая, милая девушка, да я бы за такие слова Вейсту язык вырвал! Держись, я спасу тебя, моя хорошая, все будет прекрасно! Скоро эпоха войн закончится, живи! – прошептал он и продолжал наблюдать. Наблюдать, вспоминая стих…-

«Стальное кольцо снова тянет к земле,
Зачем же ты, Фродо, опять согласился
Идти сквозь туманы к зловещей горе,
Идти через мрак, что даже не снился?
Тебе суждено невозможность свершить:
Спасти Средиземье от вечного ада.
Хранителем хоббит сумеет ли быть?
Но слово одно есть короткое: НАДО.
Забыть про себя, чтоб других не терять,
Не стать вновь таким, каким ты был раньше,
И с каждой минутою срок отмерять,
Как мрак с пустотой в душу лезут все дальше.
Стряхнуть бы то бремя, что больше все давит,
Но путь предназначен злодейкой – Судьбой…
Где темный владыка пока еще правит,
Там суд совершится над мрачной горой.
Но боль не отступит – ты болен навеки,
Кольцо отняло частичку тебя,
Тебе лишь спасенье одно в целом свете:
В Серебряной Гавани ждать корабля.»


         Еще Кейн вспоминал, как впервые увидел Силирийца в новом облике…

… Она была очаровательна. В ее глазах блестел нетрезво этот сумасшедший вечер. Еще не кончилось пиво, но уже кончились деньки у аскеров, еще кто -  то пел песни, но уже устали менестрели,  и все близился момент всеобщего расставания… Еще тусовался народ у метро, но уже устали гонять эльфов менты…
         Она знала, что это будет. Об этом говорило все. Она была потрясающа… Уже явился народ, но трех еще не было, поэтому все свободное время можно было уделять проплывающим мимо катерам, чем – то незримо смахивающим на бегемотов…
         В глазах Ее – ничего не отражалось, потому что Она другой рукой прятала их от солнышка.
- Почему ты на меня так смотришь, Кейн? Ага, ну как же… - продолжить никто не успел. Она приблизила эльфа взглядом. И пока юноша изумленно пожимал девушке руку, их души сплелись в тесном белом танце, а ладони свернулись в два общих кулака. Один из кулаков распался, и они пошли от всех по дороге, зовущейся Жизнью…
- Так как тебя зовут? Кто же ты?
- Эльфизаура… - вздох ветра в траве.



         Но теперь все по – другому. Эльфизаура стояла, не зная, что делать, и понимала, что бежать НЕКУДА.  Вейст нагло обнял ее за талию. А потом достал наручники и защелкнул на запястьях красавицы.
- Доигралась… Эйя. На этот раз Гил тебя не спасет… Смирись, отступник Эльфизаур! Я же тебя тогда возле церкви убил, тогда почему Ты живешь?! Гори, гори, моя звезда, ладно… Создали тут фабрику звезд – одна – Звезда Надежды, а другая – Эльфизаур. Или Немезида – Разрушение… Ну а сам Эльфизаур – Звезда Смерти! Гил, наверное, сидит и рыдает, но сам прийти не в состоянии – его съедает ревность… Ничего – скоро начнется Битва, все силы силирийцев собираются в Выборге на севере, Тосно и других ближайших городах. Очень скоро они нанесут мощный удар по Питеру – по оставшимся злодеям.  А вот как это самое зло будет отбиваться – непонятно. Тут Рыжов предложил нам выкинуть свое металлическое оружие и взяться за огнестрельное. – смеялся Вейст.
         Я мгновенно все поняла.
- Ах вот оно что… Вот почему этот проходимец все записочки писал!  Предатель и трус! Единственное, что он теперь хочет, - это моего скорейшего исчезновения из этого Мира… Как же я тгда сильно Гила обидела… - прошептала я и посмотрела на Кейна. А он мысль послал:
         «Не отчаивайся – все будет хорошо!  Это в самом начале так страшно. Мне очень жаль тебя, милая: из – за внутреннего огня твоя энергетческая оболочка почти полностью разрушена. До финала осталось совсем немного… Как мы без тебя будем – сам не знаю… Ты же столько для РанМЫ сделал!  Прости меня и нас всех за все… Я постараюсь что – нибудь для тебя сделать. Ты уже начинаешь падать от слабости в обмороки, а внутри все болит… Если сильно поранишься, то любая потеря крови станет для тебя СМЕРТЕЛЬНОЙ. Эльфизаур, это как человек, больной раком – умирает на глазах… Ты болеешь, чего не было раньше! Ясно одно – ОРГАНИЗМ НЕ ВЫДЕРЖАЛ ОГРОМНОГО НАПРЯЖЕНИЯ И ДАВЛЕНИЯ. ПСИХИКА ТОЖЕ СЛОМАЛАСЬ, потому – то ты и нервничаешь… Правильно говорят – любовь ослепляет… Даже перестроенный до нельзя организм… Уж лучше бы тебя похоронили… О чем тогда Гил думал, перестраивая твое тело?!»

« Он думал о любви. Не думай, что у него не та ориентация  или еще что – нибудь: он в 2001 году влюбился в девушку на Вальпургиевой ночи, этой девушкой был я, и все эти годы мечтал вернуть ее. И вот чем это закончилось… Дурацкая ошибка, наплевательство на себя… Нельзя трогать осколки прошлого – иногда они могут больно ранить. РАНИЛО СЛИШКОМ БОЛЬНО. Больнее некуда. Вот ты счастлив, - у тебя есть любимая – Лиона, и у нее скоро сын родится. Вы, Сударь, никогда не совершали тех ошибок, что совершил я семь лет назад. Ты еще будешь счастлив, а я – нет. Я итак чувствую себя неполноценной во всех смыслах этого слова! Я прожил свою жизнь без смысла, не узнав радости и удачи.  Ни в коем случае не думай, что я завидую, - грустно заметила я, - я рад, что скоро умру. А что после Эстель будет делать – не понимаю. Я как Эвалдор – тоже, наверное, надо под поезд броситься… Гил после моей кончины будет покушаться на самоубйство, и выберет либо меч, либо петлю.» – закончила я и села на землю. Руки дрожали, зубы стучали от холода.  Поглядела на косу – в ней уже пошла седина. Самая настоящая седина!  А наручники не давали вытянуть руки вперед и пустить молнию в Вейста, как он в меня когда – то…
- Кейн! – резкй окрик заставил парня очнуться от грез. Юный эльф подошел и поклонился.
- Да, Ваша Светлость.
- Вот эту девицу будешь сторожить два дня. Потом я ее брошу к Анккалагону – и привет! Эта пассия семь лет никому покоя в этом Мире не давала! – рявкнул князь.
- Он же… силирийцев не трогает!!! – эльф почувствовал, что земля уходит из – под ног.
- А вот его тронет! И не возражать!!! Эй ты, девчонка! Быстро за мной!
         «Будь ты проклят, Рыжов!» – мелькнуло в голове.



      …Откуда – то сверху капала вода. Я, плача, сидела на каменном полу и глядела сквозь стену. Наручники с меня снял Кейн. Парень швырнул их куда – то в угол. А  потом крепко обнял меня, чмокнул в щеку.
         А потом мы представили прекрасный лес, как в Силирии, и мгновенно  по стенам поползли вьющиеся растения, расцвели цветы – орхидеи различных видов, цветов и размеров, источая превосходный аромат. Камера превратилась в райский уголок, даже легче стало… Кейн принял облик Элиэсты, которую я случайно вспомнила…
- К чему это я? – начал он. – Ты должен был тогда просто выдержать, стиснув зубы и уступить Физару, а не… Если бы Альверельтс тогда не следил – Вы бы остались на Родине. А этот мир из железа и бетона, начиненный злом сам бы потерпел когда – нибудь поражение… Но мы его исправили при помощи истины и стали. Не плачь. Даже если тебя и бросят к Анккалагону – дракон не выживет. Потому что я знаю – его должна убить невинная девушка, чистая, как слеза, и воинственная. Это ты, Эльфзаура!
         Я изумленно посмотрела на него.
- Кейн, ты хочешь, чтобы я сама принесла себя в жертву?!
- Это окончится кошмаром для силирийцев и победой для Воплощенных. Посмотри налево – тебя и дракона разделяет стена толщиной в метров десять!
         Я глянула сквозным зрением – верно. Подошла к стене и ударила ее кулаком. Рука по локоть ушла в камень.
- Видишь? Это легко. И никакой огонь не уничтожит победителя в логове дракона!
- Но… как же я буду драться без оружия?
         Кейн принял первоначальный облик, улыбнулся и откинул со лба золотые кудри.
- А молнии, а останавливать время? А Гил – Эстель? – спросил он.
         Прежде чем ответить, я долго смотрела на дверь.
- Он мне ничем помочь не сможет, раз дракона может убить только женщина. Звезда Надежды связан со мной энергетически, и также как я страдает. – и послала Гилу мысль. Ответ был тревожным. – Сейчас придет подкрепление.
         И села у стены. Вдруг юноша вполголоса сказал:
- Я пойду с тобой: буду тебе защитником!


…Шесть утра. По – прежнему благоухает камера.  Кейн стоит у двери и караулит. Со стороны драконьего логова – тишина.
         Больше нет солнечных лучей – город просто погас, скрыт тучами – это вся та чернота, вышедшая из людей, приняла наконец физическую форму и теперь висит в виде туч над Питером… Совсем как в «Matrix»…
         Людей осталось совсем немного – и то только искренне добрые и отзывчивые.  Живут теперь заодно с полукровками и Воплощенными. Мир почти вернулся к изначальным порядкам. Никто больше не знал границ стран, самолетов, машин, высоченных домов и рекламы. Все это сгинуло в Лету. На месте всего этого нынче – деревянные домики, дворики, как в десятом – двенадцатом веках. Метро тоже осталось. А на Крестовском острове наконец – то стали расти цветы и деревья…
         Теперь не было беспокойств и катастроф…
         Осталось лишь провести всего несколько крупных сражений. Выяснить, кто прав, а кто виноват. Но зато снимутся все обвинения со многих, в первую очередь с ролевиков…
         У большинства силирийцев одежда уже начала сама собой перекрашиваться из черного цвета в белый. Многие наверняка видели эльфов, которые ходили в «забрызганной» одежде. Чаще всего перемена цвета начиналась с плаща. Становилось ясно: люди наконец – то стали понимать, что мир катится в Хаос.
         Добро всегда побеждает Зло.
         Но ценой каких жертв?!
         ДВА (!) поколения бесследно исчезли – их просто нещадно вырезали.  А кто это был? Проститутки, наркоманы, извращенцы… Теперь они на Землю возвращаются в облике полукровок: им дается шанс прожить новую жзнь и все исправить.



         Зазвенели ключи. На пороге возник стройный силуэт.
- Ну что? – спросил он.
- Сидит спокойно и не рыпается: ей уже все равно…
- Значит так, прощайтесь: сейчас  я поведу Эльфизауру к дракону. Ну Рыжов, ну молодец!  Нашел! Нашел, убив сразу двух зайцев! Надо его по – королевски наградить.
         Вейст… Ох…
         Он резко схватил меня за руку и поволок к стене. Однако в тот момент у Кейна, видать, не выдержали нервы, он бросился к князю, резко кулаком в грудь оттолкнул его и – прыг сквозь стену! Следом за мной.
- Стой!!! Куда?! – заорал Вейст, оставшись в одиночестве.


         На меня нахлынула волна холода. Мороз прошел по коже, волосы на голове зашевелились.  Темнота – хоть глаз выколи! Но чувствовалось, что на нас надвгается что – то гигантское  и живое, слышно было тяжелое дыхание чудовища. Вот чудовищная лапа начала скрести землю. Потом, словно фары, полыхнуло два глаза – злых и удивленных, с узким зрачком.  Позже Анккалагон расправил свои кожистые крылья и вновь вздохнул. Сразу стало жарко, как в бане.
- Ак – х, так это ты, Силириец – Эльфизаур… Вот мы и встретились… Квейт, мой создатель, говорил мне о тебе. А ты, Кейн, чего пришел? Пришел полюбоваться, как я разделаюсь с Изгнанником? Иди прочь… - голос прогремел, отражаясь от стен.  Парнишка усмехнулся.
- Я пришел, чтобы защитить девушку!  И не только для этого, тварь хвостатая! Я сам с тобой разделаюсь!- и снял лук с плеча.
         Чудовщная рептилия рассмеялась, а эхо, кажется, покачнуло своды. Кейн зажал ладонями уши и зажмурился.  Зловоние и затхлый запах плесени просто валили с ног. Ядовитая слюна шлепнулась с белоснежных клыков рядом с Кейном.
- Ты что, не слышал предсказания?! Меня может убить только девственница! А ты, во – первых, мужчина, во – вторых…
- Меня это не касается! – ответил эльф. – Раз мир людей пал, то и тебе пора подохнуть!
         Я сняла косуху.
- Ну?
- Что, Эльфизаура, ты думаешь, что убьешь меня? Ты слабенькая, маленькая и противная! – и дохнул на меня огнем. Я провела рукой перед собой и осталась невредимой.
- Маленькая, но живучая! Не ты мой палач!
         Стрела Кейна не долетела до цели – сгорела Наконечник упал со стуком на пол.  Раз за разом Анккалагон бросался вперед, и каждый раз мы отражали его.  Кейн пускал молнии и стрелы, но от этих ударов с дракона только чешуйки сыпались. Стояла жара, дышать было почти нечем, с нас пот катился градом… Сотворив наконец из молнии копье, я метнула его в чудовище. Оно застряло где – то под крылом, попав, кажется, в сухожилие, раздался страшный рев… Как у нас не лопнули барабанные перепонки – непонятно, а по каменным стенам прошла сильнейшая вибрация… Но темница не рухнула, а одно крыло дракона волочилось по земле.
- Убегай, Кейн!
- Не думай об этом, Эльфизаура!
         Я метнула еще два копья, на этот раз запахло паленой кожей. В ответ -  волна огня. Глаза Анккалагона то и дело меняли цвет.
- Теперь вы оба обречены…  Вас никто и ничто не спасет!
         Я сняла бандану с головы и только сейчас заметила, что роскошной косы больше нет – ее тварь отгрызла, когда я при помощи своих способностей метала копья… От нее осталось всего ничего – обгрызок до плеч!
         Кейн, улучив момент, метнул копье, угодив прямо в глаз. Черная кровь хлынула из раны, но она была холодной, как лед… Стрелы у Кейна кончились. Анккалагон был гораздо сильнее, чем мы, он поставил вокруг себя антимагию и двинулся вперед. Но я смог пробить даже антимагию, на меня ничего не действовало:  лишь руку обожгла ядовитая слюна, да только разве эта боль сможет сравниться с тем, что я перенес?! Молнии Силы, летящие из моей руки, рвали чудовище на части, и я уже начала уставать – и очень скоро рухну без сил… Потому что предел моих возможностей – сто ударов.  Мы наконец заметили, что дракон, великий и ужасный, начинает уменьшаться в размерах!  Наконец копье вонзилось прямо в сердце порождению Зла, и тут из  стены внезапно полился сияющий свет, и чья – то изящная рука, сжимающая меч, перерезала ящерице горло. Глаза ее потухли, и тут же ливнем на пол хлынула черная – пречерная сажа… Это все, что я успела увидеть перед тем, как и в моих глазах погас свет…
         Анккалагона больше не существовало. Сдох…

                ГЛАВА     ШЕСТНАДЦАТАЯ.

                КНЯЗЬ  СВЕТА.


         Предательство!
         Керейн закрывает глаза, зубы выбивают дробь. Он плачет, не стыдясь слез. Победы на состязаниях, верная служба Императору, помощь Гил – Эстелю – были, оказывается, никчемными делами. Князь Эвиэна обрел мужество не стыдиться собственной слабости.
         Да, он слаб! Он, Керейн, добрейший из всех князей, теперь ничтожен и жалок. Слишком жалок.
         И руки бессильно опускаются.
         На груди белеет шрам: след от меча Физара – тот как узнал, что парень помог Гилу, так схватился от злости за меч…

         Спотыкаясь, не разбирая дороги, бредет Керейн по лугу на Московском проспекте у метро «Московские ворота».
         Нет ничего краше июньских цветов, сирени и каштана, который выпустил стрелки – цветы, чтобы благоухать, даря людям и эльфам с полукровками поистине неземное блаженство. Светит солнце, травы – по пояс. Ромашки, розовый и белый клевер, ярко – розовые гвоздики, темно – лиловый и розовый горошек, белый и бледно – розовый тысячелистник, синие васильки и лиловые колокольчики. Аромат, жужжание шмелей…
         Дивное, жаркое лето 2005 года… В Силирии все также, как и три с половиной года назад (по силирийским меркам) Эльфизаура швырнули в Петербург. Тогда  мир в Силирии кончился, и тогда Керейн сбился со счета. Когда силирийцы ошалели и отправились вслед за Эльфизауром, чтобы за него выполнить задание.
         Мир кончился, когда Керейн сдружился с Гилом.
         Ответь – ка, Керейн, что страшнее всего на свете?
         Собственное бессилие.  Что может сделать князь, если его любимая бросается с окна на камни, а лучший друг рвется в Другой Мир? Что ты можешь сделать, если сосед -  князь плюет в лицо? Руки юноши прекрасно знали, как владеть мечом, но вот глаза видят, что близкие друзья падают наземь и больше не поднимаются, сраженные воинами Императора из – за того, что Керейн за Гила вступился?! Не молят о помощи.
         Юноше бы железные когти, клетка для сердца и несгибаемый нрав. Что ты можешь, Керейн, когда тебя пинком отшвыривают в сторону? Только слушать чужеземную речь фирейцев, смотреть, не отводя глаз, в освещенные отблесками пламени потные лица, а потом – выкапывать из руин замка и пепла горячего дорогие кости…
         Счастье тебе выпало, Керейн, - ты уцелел! Добрыми оказались дальчайшие родичи, да щедрыми. Приютили на время, накормили, напоили, пожалели. Спать разрешили на лавке – будь до смерти благодарен, Керейн! Падай в ноги и целуй блестящие сапоги, обними хозяина!!!
         Ох, а ты оказался неблагодарный, Керейн! Покинул благодателей, слова ласкового не сказал, потому что перед глазами была мгла. Исходи все княжества, воруй, отведай плетей, ночуй в канавах! И слушай со всех сторон обвинения в измене. Как опустится Тьма, как закроешь глаза – вспомнишь былую жизнь и счастье.
         Хочешь обрести покой?
         Иди следом за Эльфизауром, князь.
         Идешь лесом возле пригорода Питера – птицы свистят:
- Зачем срезал ты ветку, Керейн – Силириец?
- Хочу сделать лук.
         Идешь полем – травы шумят:
- Зачем взял конский волос, Керейн?
- Совью тетиву!
         Идешь берегом реки – воды шумят:
- Зачем тебе камыш, Керейн – силириец?
- Будет древко для стрел!
         В пустоши песок шелестит:
- Зачем ты спешишь в кузню, Керейн?
- Выкую наконечники для стрел и копий из серебра!
         Булькнет в болоте трясина:
- Зачем, зачем ты не знаешь отдыха, зачем пальцы стерты в кровь?
- Я стану первым стрелком!!!
- А зачем тебе вообще быть первым?
- А я стану главным лучников и поведу на бой Воплощенных и полукровок, так как пожалел их.
         Сердце стучит, спрашивая:
- Какую службу ты сослужишь в этом Мире?
- Просто пошлю стрелы в горло Вейсту и Эйэсту!



… Керейн закрывает руками лицо и ничком валится в траву. Как прекрасны июньские парки! Не видишь ли ты крепость, а? Над Крестовским островом реет стяг с гербом Силирии. Не смей перечить Судьбе! Совсем скоро, месяца через два, силирийское войско встанет лагерем между Выборгом и Питером, или на крайний случай возле Финского залива. Радуйся, забудь горячий пепел и хрупкие кости, оставь мысли о мести и склонись перед Вейстом, приветствуй его как нового владыку. Покорись, князь!
         Но не желает Керейн покориться, а хочет стать правителем Света  в Новом Мире. Потому что прошлое и настоящее перемешались, вместо небоскребов и церквей возникли деревянные постройки, а новое Поколение – вовсе не распущенная молодежь, а дивно красивые полукровки – полная противоположность Смертным, клон толкиенистов и неформалов в некотором роде. Только ходят они в военной форме силирийцев.
         И тогда Керейн отправился на Крестовский остров, надеясь, что эльфы одумаются и прекратят искать Изгнанников.
- Ба! Керейн! Как ты здесь оказался?! Неужели не знаешь, что со всеми нами тут происходит? Условия жизни не те, к каким мы все привыкли. Хочешь того же? Ну давай, давай… - обрадовался было Эйэст, но тут же радость прошла. – Гил – Эстеля решил защитить?
              Князь поднял на соперника свои чудесные глаза и молвил так:
- Обо всем я достаточно наслушался. Ты и я, и все остальные князья, что явились сюда по своей воле, лишились своих владений: например я Гилу помогал, а он сюда ушел… Мой замок разорен и сожжен, я потому решил сюда переместиться. Гил страстно влюблен в Эльфизауру, и надо же такому случиться, что в их отношения вмешался некий Рыжов, и ведь именно этот тип должен убить девушку и ее любимого. Так?
              Совпадало все, и Эйэст кивнул.
- А сам ты не желаешь разделить участь Изгнанников, а? Благородный юный Керейн, их обоих уже ничто не спасет – твой друг сам совершил роковую ошибку, сменив Эльфизауру пол, выдумав себе идеал. Парнишка Кейн с ним, а точнее, с ней, каким – то образом убили нашего всеми любимого Анккалагона и ушли. Что касается лесного воина Кейна, то он с позором выгнан из силирийских войск за соучастие с Воплощенными  и Изгнанниками. Ладно, ты нам его заменишь. Но, понимаешь, даже убийство дракона не спасло несчастного. А то у нас началось бесконечное соучастие – Эвалдор, Шу, Кейн… О Москве вообще говорить нечего – там полный завал. Мы давно ее из списка вычеркнули. А ты пойди и поешь – ты так устал… - и князь, взяв юношу под руку, повел его в столовую.

                ГЛАВА    СЕМНАДЦАТАЯ.

                ПЛАН      ДМИТРИЯ    РЫЖОВА.



         Дмитрий Рыжов с блестящими от радости глазами внес в зал заседания автомат последнего поколения весом в три килограмма. Мощное оружие он держал очень осторожно и нежно, как мать младенца после родов. Конечно радость в глазах, ведь ему наконец – то разрешили продемонстрировать то, что надо! И Дима был очень доволен. Сам человек шатался от волнения и перенапряжения, и к тому же болело плечо: перед выходом Вейст вколол ему изрядную дозу лекарств.
         Автомат Дима нашел в подворотне на улице. И потом все в крепости недоумевали: что же Дмитрий прячет под матрацем? Причем настолько тяжелое, что раскладушка прогибается?!
         Автомат.


         Совет от наркомана ждал чего угодно, но только не этого! Он недоуменно посмотрел на непоседу, который давно успел завоевать репутацию окружающих. Хотя сам чувствовал – все ближе и ближе подходит смертный час, Дима потому понимал, что если ему не удастся ликвдировать Эльфизауру – жизни и карьере Кантемировского Дубля конец: лекарства все равно помочь не смогут, да и силирийцы после Битвы с ним расправятся также, как с Кантемиром. Потому что…
- Ладно… Пусть эта Эйя проваливает… - прошептал Дмитрий и окинул взглядом залу. Кирилл, который непонятно как оказался здесь, лихо крутанул пальцем у виска и поглядел на друга как на психа. Тишина.


- Мы с тобой разговаривали о твоей идее, но зачем тогда ты приволок сюда эту железяку? Два дня с ней в обнимку бегаешь. Что, расстрелять нас захотел? Рассказывай.
- Я приобрел эту вещицу, потому что мне ни за что не научиться фехтовать… - выдал Рыжов.
              Эльфы в ответ на это поглядели на него вначале как на психа, а потом все разом захохотали как ненормальные. Громче всех хохотал Эйэст, зарокинув голову назад, раскачиваясь на стуле, отстегнув плащ, чтобы легче было дышать. Черный плащ с шуршанием складочками – складочками упал на пол.
              Ветер шевелил тюлевые занавески, лучи света освещали помещение. Хохот постепенно стих, а на плечо Вейста опустился влетевший из окна в помещение кленовый лист желто – зеленого цвета, как маленькая ладошка…
              Дмитрий отступил назад – испугался.
- Ты нам объясни, почему фехтование плохое? – задыхаясь от смеха, спросил князь Таримис и подошел поближе. Рыжов опустился перед ним на колени и подал автомат, причем так, как в старину подавали меч.
- Ну вот, сейчас я тебя тресну по голове или по плечам этой штукой, так сразу у нас рыцарем будешь! – пошутил по – доброму наместник. – Так ты хочешь, чтобы я вместо меча, который веками почитался как славное оружие, вооружился этой громилой? – он указал на автомат. – Мне, например, это совсем не надо. Ты на Пулковские высоты сходи, набери бомб, гранат, и принеси! Сложи в подвале… Похоже ты из – за своих наркотиков умом тронулся вконец. Выкинь это, я не Шварценеггер! И не робот, и не Терминатор!
- Да нет же! Просто я хочу у вас в крепости провести революцию: перевооружить вас! Потому что мечи, как я успел заметить, быстро ломаются. Луки тоже. Вы сможете гораздо лучше воевать! Ролевики, эти ненормальные, все никак понять не могут, что ПАЛКАМИ НЕ СРАЖАЮТСЯ! Как сказал один из них: «Я не дожил до рассвета. Все не так просто! И не метайте кинжалы!» Вот и не надо их метать! Давным – давно исчезли те, кто красился и лез в постель к первому встречному. Все проститутки, которые понарожали полукровок, сгинули НАВСЕГДА! Вот как Кейн обычно с ними общался: вышел ночью на улицу, за углом его кто – нибудь за руку схватит, целоваться полезет, а он прямо в глаза как глянет – и конец: от девахи кучка пепла осталась. Очень он любил убивать Испорченных! И так – всю ночь. Но потом подавился на своем хобби – влюбился в Лиону, раз – два – она уже рожать собирается! Ведь у нее сын погиб! А убил его Эйэст!!! Ну и верно: не надо было к Воплощенным лезть! Сам нарвался, устроил бунт, о чем мечтал, то и получил… - холодно сказал Дима.
              Эльф ошалело поглядел на парня.
- Ты сюда пришел хамить или нормально разговаривать? – а сам сквозным зрением на оружие смотрит, изучая строение. – Кстати, а где пули? Ты в курсе, что своей идеей своих будущих сокамерников убиваешь? Ведь мы будем их расстеливать на месте… Об этом ты подумал?
- Еще как! – Рыжов расстегнул черную косуху и всем показал пояс шахида. И с довольным видом стал завязывать свои дреды в хвост. Один эльф подошел к Испорченному и хлопнул рукой по пояску.
- Наркоман наркоману рознь! – присвистнул он. – Ты совершил грандиозное открытие для нас. А теперь, князь Таримис, дай мне пожалуйста оружие испробовать.

              Взял в руки автомат, перекинул через плечо ремень и вышел в коридор. Затем резко развернулся и нажал курок. Пуля пролетела буквально в миллиметре от головы Дмитрия. Потом еще одна… А в ближайшей стене остались следы от пуль и иногда сами пули, расплющенные. Раздался гром аплодисментов.
- Зря радуешься… - прошипел Керейн, сидящий возле Кирилла. Тот обернулся.
- Ты о чем?
- Интересно, где он все это взял? – хмурил брови эльф. – Надо просечь. Наверное, по свалкам да развалинам ходил да нашел. На Невском мусора хватает. Там же было много оружейных магазинов. Наверное, теперь понатащат оружия в подвал замка…
- Может да, может нет. – пробурчал бывший наркоман. – Меня, например, вылечили, а вот Диму пичкают зельем. И вдобавок вбивают в голову план о двух Изгнанниках. Вот его и шатает… У нас в «ПУ – 43» была подруга по имени Эйя, так ее к дракону отправили… Девочка, к счастью, убежала, а дракон умер. Вот князья и злятся. Они подкупили Рыжова…
- А теперь поняли, как он работает? Совсем легко. А то все мечи да мечи. Если я у вас живу, то должен внести вклад в новейшую историю.
              Эльфы закивали. Но никто не знал, что было у них на уме, потому что силирийцы о Смертных думают одно, а делают другое. Точно также Эйрет поступил с Кантемиром, а потом жестоко расправился. Рыжов был хуже – наглый, жадный и самовлюбленный. Он давно уже смирился с тем, что его Ольгу, которая курила и пила, обесчестили силирийцы, когда она побежала вслед за Дмитрием в крепость. Это была своеобразная плата за жилье в крепости и за отношение. Позже она умерла от родов у себя дома, а ребенок кого – то из князей (Вейста вроде ) выжил.
- Дима, ты хочешь, чтобы Последняя Битва была особенной?
- Правда.
- Так что если не справишься с заданием, то пеняй на себя… Потому что с таким поведением, как у тебя, никто здесь не задерживается!
- А если я не справлюсь?
- Мы будем тебя без лекарств жестоко перевоспитывать, до тех пор, пока не одумаешься и не исправишься. Организм еще протравлен настолько, что его теперь не вылечишь, а если и случится чудо, то это продлит жизнь на два месяца. Выгляни в окно – сколько на ветках дерева ленточек?
              Дмитрий поклонился.
- Простите меня, благородные князья… - прошептал он, поправив прическу. Как у ДЕЦЛа, только волосы выкрашены в черный цвет. – Но мое предложение имеет силу, и его можно применить на практике. Вот увидите, что получится!
              Совет приказал человеку удалиться и принял решение перевооружиться…



                ГЛАВА    ДЕВЯТНАДЦАТАЯ.
                П О Д В А Л.



         Ночь, тишина. Лестница в некоторых местах обвалилась, но Рома и Кирилл упорно спускаются вниз, держа в руках две лопаты, сумку с динамитом и электрической батареей. Парни давно поняли: они силирийцам не нужны – им нужен лишь Рыжов, и точка… Вот и решили уйти, но в отместку заминировать крепость, и во время Последней Битвы взорвать.
         Работали по ночам, в подвале копали ямы и протягивали провода, засыпая их землей. Никто не знал, что обозлившиеся на силирийцев наркоманы ( не все, а только те, кому все равно не выжить ) организовали группировку, которая за много времени понатаскала с подвалы все виды оружия и взрывчаток, которые получилось найти. В их тайнике хранилось три тонны пороха, сто тонн тротила, три тонны бомб со времен ВОВ  и семьдесят мотков проводов. Осталось только ждать, когда наступит благоприятный момент, и тогда…

- Все – таки силирийцы спасли нас от смерти, а Рыжов когда – нибудь подавится… - заметил Кирилл, опустившись на корточки, сжимая в руке факел и потом воткнув его в стену. – Протянем провод, аккуратно землей засыплем, потом постепенно по подземному лазу вытянем его на поверхность, соберем ролевых и Воплощенных, замкнем провода на клеммы, и тогда… И… Ежели рванет, то зрелище будет крутое! Коли обнаружат тайник… Короче, копай давай!
         Прежде чем ответить, Роман долго глядел в потолок.
- А тебе никогда не приходило в голову, что весь Питер стоит на болоте? Весь Крестовский  остров на дно уйдет! Пламя подымется ввысь метров на триста, а вибрация и ударная волна вызовут катастрофические разрушения и в городе. – задумчиво произнес он, стирая со лба каплю воды. Кирилл воткнул факел товарища в мягкую хлюпающую землю и порылся в сумке, достал нож и банку сгущенки, чтобы поесть.
- Пускай уйдет. Раньше это была красивая местность, а теперь?
         Откуда – то сверху капала вода. Одна капля шлепнулась Роме на лоб. Другая – на глаза.  Холоднющие, но чистые, как слеза. Мальчишке показалось, что в будущем эта крепость сослужит неплохую службу.
         Земля, хоть и казалась вязкой, таила в себе следующее: еще дальше на глубине пятьдесят сантиметров прятался вечный лед. Древний лед. Так что дальше метра копать было невозможно… Холодно и страшно.

         Часа два кипела работа. Наркоманы замерзли, но все – таки старались. Взрывчатка была закопана, провода тоже. Но едва двое парней пошли обратно по лестнице вверх, как выяснилось следующее: они НЕ ОДНИ. Кто -  то третий быстро сбегал им навстречу.  Роман поднял лопату и приготовился…
- Кто здесь? – несомненно, это был Дмитрий.
- Э… - начал было Кирилл, но друг зажал ему рот:
- Молчи! Ты прекрасно знаешь, на кого он работает!
- КТО ЗДЕСЬ?
- Это не тебе решать. Дмитрий, что ты здесь делаешь? Уже пять утра! Назначили за нами следить, не так ли?
         В ответ раздался нахальный противный смех:
- Просто интересно, куда это вы по ночам ходите. Уж точно не в сортир! Или да? Не молчите, я ничего плохого вам не сделаю. Вылезайте.
         Рома поднялся выше и чуть не хлопнулся в обморок: от Рыжова разило клеем на километр, словно он только что вылез из бочки с «Моментом». От такого у обоих парней пересохло горло,  им стало страшно. А глаза от изумления полезли на лоб.
- ТЫ ОПЯТЬ ЗА СТАРОЕ?! – опешил Кирилл, покрутив пальцем у виска: он никак не мог понять, где это любимец силирийцев достал наркоту. Значит, где – то есть тайник!
         Дмитрий ухмыльнулся и выдал следующее:
-   Вы чо, за дурака меня считаете? Думаете, я от любимого дела отказался?! Да я за этот «Момент» что хочешь сделаю! У меня ящик спрятан в надежном месте… Этот Вейст меня уже достал своими уколами! Лучше бы давал таблетки глотать… Ну, раз уж вы совсем ничего не знаете, то вот вам: здесь СТОЛЬКО ТРАВЫ… РАЙ! Эльфы это у себя хранят в несгораемых сейфах. Вот и понабрал всего            
                ГЛАВА      ДВАДЦАТАЯ.

                А Р М А Г Е Д Д О Н.


«Нет повести печальнее на свете,
 Чем повесть о Ромео и Джульетте…»
                Уильям Шекспир.




                Двадцать четвертое сентября 2005 года.
               
                № 1.

                «Р а з о ч а р о в а н и е»


         Сейя стоял перед зеркалом в костюме мушкетера и аккуратно причесывал длинные вьющиеся волосы, пощипывая усы. Очки строго блестели, а добрые глаза смотрели настороженно. Рядом летал Орфен в образе летучей мыши и тихонечко попискивал: ему тоже нравился наряд.
         И тому, и другому послужить Кейну на свое благо и благо других очень хотелось. И Джеральду конечно.
         Костюм мушкетера – это дар Короля и большая честь: за активное участие в «Лабиринте» самодержец пожаловал Воплощенному рыцарское звание и всегда садил Сейю за стол рядом с собой по правую руку… Помощник Джеральда – Лэнсер – хорошо относился к этому человеку и поручал ему важные дела.  Гомер постоянно советовался с новым рыцарем иполучал в ответ весьма ценные советы. Совет «Лабиринта» перед боем дал Диме задание командовать фехтовальщиками, а Кейна распорядился отправить в самую горячую точку – туда, где находится силирийский лагерь. Понятно, почему.
         Когда бывший князь Керейн сообщил Кейну дату сражения – двадцать шестое сентября, ( сам он, видя, как силирийцы с презрением относятся к Воплощенным, попросту ушел из крепости ), войска ПОЛУКРОВОК (!) и Воплощенных начали упорно тренироваться фехтовать и стрелять из лука.  НО ВЕЙСТ ЕЩЕ ЗАРАНЕЕ ДЛЯ ВСЕХ ПРИГОТОВИЛ СЮРПРИЗ.
         Чтобы не остаться в стороне, все полукровки стали стекаться в лагерь Воплощенных, при этом прекрасно понимая, чем все обернется. Но воспоминания о Эйрете,  которого положил в землю Эйэст, не давали никому из Новых покоя, они все желали отомстить за друга… Самого благородного из всех. Приехали и войска из Москвы, и когда на военном смотре  Король увидел прекрасных парней, из его глаз хлынули слезы: КАК ЖЕ ТАК?!
         Потому что он знал – силирийцы мастера меча и магии, а их сыновья НИЧЕГО ЭТОГО НЕ МОГУТ!!! Новое поколение было рождено для того, чтобы жить и радоваться! В новом поколении сочетались эльфийская красота и мудрость, которая приходит лишь с годами ( у людей) , а глаза сверкали как звезды.
         До силирийцев и ролевиков дошло страшное: отцы в этом бою поднимут руку на собственных сыновей!!! Эйэст первым опомнился и приказал: если и придется ранить Новых, то только в руку или ногу – БОЛЬШЕ НИКУДА!
         Весь совет Крестовского острова стал с презрением глядеть на Рыжова: дескать, он во всем виноват. И князь Вейст сказал ему последнее:
-   Вот мои последние поручения: покончи с Изгнанниками именно в тот день! И не  трогай полукровок, хочешь ты этого или нет! Если хоть одного тронешь – душу из тебя выну… И можешь после этого идти куда хочешь, но только во время Битвы не попадайся мне на глаза! Но в Исправленном мире ты вряд ли выживешь: ты сам испускаешь черноту, тебя загонят, как собаку, и убьют. Оглянись вокруг: кругом чистота и баженство… благожелательность и любовь! Ваша Судьба решится на сражении. Ступай! – и махнул рукой.
         Дмитрий поклонился и ушел из кабинета во двор, туда, где все эльфы тренировались стрелять из луков и автоматов.
- Так вот как дело повернулось, князья! – прошипел наркоман и стиснул от злобы зубы. – Я вам был лишь средством для того, чтобы найти Изгнанников! Вы мне давали все то, что я хотел, лишь бы умаслить… Завтра я буду лично по вам стрелять! Прощайте…
         Только теперь до него дошло, что силирийцы совсем иначе относятся к наркоманам  и смертным, чем кажется на первый взгляд: сначала прикидываются хорошими, а потом выгоняют, и даже хуже… Как прокололся Кантемир: сотрудничал с Эйретом, а тот над ним просто смеялся. Вспомнив эту историю, которую все знают, Дмитрий понял, что  она повторяется вновь, только на сей раз главный герой – он сам.  Так что нужно держаться от князей подальше.
- Скорее всего у панков косухи белеть начнут, чем меня будут обманывать и использовать!!!

                № 2.
                Д У Ш А.


- Эльфизаура, ты чего? Никак плачешь? Ну не надо, не бойся… Скоро все кончится и настанет мир на тысячи лет! Радоваться надо! – утешал меня Гил, приобняв. – Ведь ты такая красивая… Посмотри – на раскладушке сзади тебя лежит сверкающая трехслойная кольчуга, специально для Вас плел! Чары, заключенные в ней, защищат тебя.
- Да? – кивнула я. – Но ведь огонь во мне забирает всю магию, которая встречается на пути. И чем больше и больше я буду колдовать, тем короче и короче будет наша жизнь. А кто стянет с меня кольчугу – того ждут большие неприятности. – и почесала нос.
- Это почему? – спросил Темный Эльф, отдернув занавеску и глянув на ближайший лес за полем.
- Потому что информация обо мне попадет в чужие руки. А кольцо, и не одно, сохраняет информацию о его владельце, так как сделано из металла.
                И оба расхохотались.
- Как тебе лагерь? – поинтересовался Эстель.
- Хорошо, - ответила я, выйдя в поле недалеко от лагеря, и голос мой все тише и тише становился от восхищения. – Посмотри, Гил, как красиво вокруг! Какое сочетание цветов и трав, какие краски… Вот неподалеку от лагеря рябина, спелая рябина склонила свои ветви от тяжести ягод,  так и хочется их сорвать и попробовать… Сходить бы в лес за грибами! А посмотри направо ( Гил шел позади меня, осторожно озираясь. ) – в десяти метрах от тебя куст непонятного растения  с разноцветными ягодами… Деревья вдалеке шумят тихо, но предупреждающе: «Не деритесь, не деритесь, Рай вокруг! Хватит крови и жертв, полюбите друг – друга!» Этот шепот, и еще запах мяты… Запах грибниц, земли, ирисов и одуванчиков… Цветы! Посмотри, какие цветы! Подснежники! Как красиво! Пусти меня туда, Гил…
                Куда ты бежишь, Эвалдор? Иди сюда, иди к нам! Ведь ты жив!!!
          Как ни странно, Эвалдор подошел ко мне, пожал мне руку и улыбнулся. Мы обнялись.
- Я за тобой пришел. Мы все ждем тебя. Ты скоро придешь к нам. Попрощайся со всеми до завтра, хорошо? Ты помнишь родителей, а, Эльфизаур? Они там, за Гранью, просто землю роют, лишь бы обнять своего единственного сына… Уходи из этого жестокого, злого Мира. Погляди, как красиво в моей стране!
              И вдруг с неба хлынул слепящий свет, и я увидела прекрасные луга, интереснейшие здания в форме куполов, а в воздухе разлито праздничное настроение. Из моих глаз побежали слезы, я протянула к неведомому миру руки, но Эвалдор остановил меня:
- Нет, не сейчас, ты представляешь, как тебя здесь любят друзья, в том числе и Эстель! Но здесь еще есть люди, которые тебя терпеть не могут и винят Вас во всех своих бедах, зачем же защищать их? Коли ты сейчас пойдешь со мной, то получишь достойное место за Гранью, ты больше никогда не расстроишься и не заплачешь. Останешься здесь, - будешь мучиться  и ждать, знать, что огонь рано или поздно сожжет твое тело. А это непременно случится. Уйдя отсюда, можешь забрать Эстеля через месяц. Он тоже обречен.
              Я глядела на эльфа, который погиб на железной дороге, и не узнавала его: седина исчезла, став такой же черной, как раньше, а лицо посвежело, а круче всего были глаза: они сияли каким – то необычайным светом безграничного счастья. Голос звучал, как музыка. Одежда белая, в волосах венок из одуванчиков. Мне хотелось еще раз обнять друга, но он, поглядев на сверкающий столб света, шагнул к нему и покачал головой.
- Я хочу избавить тебя от страданий.  Решение за Гранью уже принято, и тебя уже ничто не должно удерживать тут, понимаешь? Даже Эстель перед Судьбой бессилен – его тоже пожалей! Прощай. – Эвалдор поцеловал мне руку и растворился в воздухе. А я почувствовала, как на голову мне льется ведро холоднющей воды,  я оглянулась и увидела растерявшегося Эстеля: стоит сам не свой, глаза квадратные, рот открыт, а лицо белое от страха:
- КАКИЕ ОДУВАНЧИКИ, КАКИЕ ИРИСЫ?! Тут поле кругом, кромен него и леса больше ничего нет! КОНЕЦ СЕНТЯБРЯ!!! Холодный ветер дует… - он начал от потрясения заикаться. – Какой Эвалдор?! Он же давно умер! Я пять минут не мог до тебя докричаться! Видения начались? Глюки, да? Расскажи обо всем, что смогла увидеть, и не говори ничего плохого! Видимо, внутренний огонь тебя очень сильно жжет, Эльфизаура… Попей воды, бедняжка…  - а сам, отведя меня обратно в лагерь, подал стакан воды. – А какое сейчас небо, милая? – спросил он чисто ради проверки.
- Закат… Алое небо, облака розовое… - прошептала я. Сейчас я совершенно ничего не помнила из того, что произошло пять минут назад: все с памяти стерлось.  Гил выслушал и сказал:
- Все ясно… Начались видения… Плохо все это. Небо сейчас серое и в тучах. Я сам во всем виноват, что с тобой происходит!
- Нет, Гил – Эстель, ты невиновен!  Я сама виновата. Семь лет посчитала за любовь простую влюбленность, ведь без влюбленности не бывает и дерьма впоследствии. Другое дело, что это дерьмо можно закопать в себе. И чума на тех, кто говорит, что без страсти не бывает и любви. На самом деле это не любовь, а влечение, и нет ничего хуже влюбленности. Это люди придумали, что влюбленность это круто. Чем больше ты влюбляешься, тем больше будешь выть впоследствии. Свое наказание я уже получил. Завтра все решится и настанет Рай… НО УЖЕ БЕЗ МЕНЯ. А пока этот Мир очень несовершенен.
- Забудем об этом, любимая…



                № 3.
                П О Д Г О Т О В К А.



         На небе вновь сгустились тучи, черные и страшные. Вначале всем показалось, что будет дождь, но потом поняли: это пришла черная энергия, переместившаяся из Питера на место сражения. Еще никто не воевал, и стояло затишье.
         Три миллиона силирийцев, два миллиона ролевиков, Воплощенных и полукровок выступят и выяснят, кому жить в этом Мире.

         Кейн, ходящий по лагерю Воплощенных, выделялся из толпы своим внешним видом – белой военной формой. Непонятно было, как его черная, как смоль, одежда, перекрасилась, приобретя цвет свежевыпавшего снега. Это означало, что белой энергии стало примерно столько же, столько и в далекой древности.
         Кейн предупредил всех, что в бою враги могут применить иной вид самообороны, а именно: «Среди войск силирийцев существует отряд, который будет использовать огнестрельное оружие. Только вот беда: неизвестно, где будет сидеть этот злополучный отряд. Значит, у силирийцев есть шанс.» Услышав такое,я сразу поняла, кто это организовал и сделал: Рыжов.
         Джеральд, Сейя и Лэнсер с Гомером разместились неподалеку от лагеря, чтобы наблюдать за сражением. Больше нет того мира, который был семь лет назад.  ЗАВТРА РЕШИТСЯ ВСЕ. Никто не будет мешать или спорить. Все наркоманы высланы в Сибирь, вылечены или убиты, а из людей в живых остались самые благородные… ставшие ролевиками.

         ЗАВТРА БУДЕТ ДРУГИМ.

     … В небе словно что – то взорвалось – утренние лучи осветили черные облака и прорвались сквозь них, сквозь завесу мрака, осветив поле необьятных размеров. Неподалеку от леса стояли осадные башни – отсюда или будут стрелять, или просто следить за сражением.
         На деревьях – пожар из золотых листьев, которые ветер срывает и то и дело разносит по округе. Маленькие такие, невинные и хорошенькие!
         Лучи Света появились в этом новом Мире лишь ненадолго, и быстро исчезли, поглощенные чернотой. Опять наступила мгла, только молний не было.
         И – тишина… Девять утра, будто ничего и нет.
         Больше такой цивилизации, какая была несколько лет назад, никогда не будет.



                № 4.
                Н А        В О Й Н Е     К А К    Н А 
                В О Й Н Е…


       … Медленно – медленно с обоих лагерей начали собираться воины, неохотно строясь. Со стороны Воплощенных сначала построились лучники, затем мечники, и последними – полукровки. Последние, скорей всего, еще не поняли, что происходит, и потому были на удивление спокойны. На всех устах давным – давно застыл смех, а улыбка атрофировалась. Полуэльфы также отличались ото всех военной формой коричневого цвета средневекового типа.
         Прочие – ролевики и Воплощенные, - были одеты помрачнее. В серые и черные одежды, такого же цвета доспехи у рыцарей, на лицах суровость, а волосы лучников перехвачены кожаными ремешками…

         Во главе десяти отрядов, которые существовали на тот момент, (фехтовальщики) были Сейя и Энрике, лучниками командовал Вейдер, а Джеллу был его оруженосцем. Всеми остальными командовал Кейн. Он держался даже весело, так как знал все навыки и ошибки силирийцев, и теперь здесь, между Выборгом и Питером, пора разминуться со смертью…
         Вот войска начали сходиться. Словно черная туча, налетели силирийцы на ролевиков – лучников, но те обрушили на эльфов ливень стрел. А потом, наступая на грудь еще живым воинам Физара, ролевые и Воплощенные двинулись вперед, клином вломившись в гущу врагов…
         Раздавались крики, звон стали,   сорвались с пальцев силирийцев огненные язычки… Свистели стрелы… День превратился в ночь. Конечно, гибли и полукровки, но теперь отцы не обращали на это внимания – стрелять так стрелять! Горе – оно для всех одинаковое.

         Я и Гил держали себя в зоне видимости, чтобы не потерять друг – друга, и это не мешало мне проколдоваться вовсю: я останавливала время, пускала молнии, одним ударом ломала меч противника… В глазах стояли слезы, кругом – сплошное месиво пепла с кровью, а силы катастрофически кончаются!
         Вот меч стал тяжелее, бежать не получается, ноги подкашиваются, а молнии уже не получается пускать. От огня, зловония и дыма болит голова, глаза режет, пепел забивается в одежду, его приходится иногда глотать и выплевывать… Такое же состояние у Гила – только у него сил побольше. Небо в огне, и земля в огне… Красной вспышкой разлилась кровь на левом плече, отозвавшись параличом в спине. Неподалеку земля взлетела в воздух: кто – то пустил молнию, да промахнулся.
         А я иду вперед, как пьяная, шатаясь из стороны в сторону, глаза потускнели, щеки ввалились, а тело стало тяжелым, как свинец.
         Со лба капали крупные капли пота, меч давно выпал из рук, затерявшись где – то в пыли. Все труднее и труднее дается каждый шаг, все труднее удается посылать Эстелю мысленные призывы, а он, догнав меня, пошел рядом, поменяв облик, придерживая меня за руку.
         Все слилось перед глазами, предметы начали двоиться, и это представляло серъезную опасность…
         Еще слышны крики сражающихся и выстрелы…
         В Ы С Т Р Е Л Ы?!
         Да – сзади стреляли. Чей – то крик: «Это еще что такое?!» Небо осветилось вспышками выстрелов и молниями, которые протыкали тучи и исчезали навсегда. Внезапно раздавшаяся силирийская речь тут же стихла.
- Засада!
Из траншеи  поднялся один эльф, затем другой, третий – все с автоматами, последним появился Рыжов, весь обвешанный железом и с патронашем на груди и на поясе. Вот щелкнул магазин на автомате…
- Как долго я тебя ждал… - усмехнулся он. – И как удачно мы встретились! Теперь я с вами сполна расплачусь за то, что вы, эльфы, пять лет мучили наркоманов в Сибири и своих крепостях! – и принялся стрелять. Гил провел рукой перед собой и мной – пули замерли в воздухе, не долетев до цели.
- Я не собираюсь по – хамски разговаривать! – отрезал Гил. – Что тебе еще от нас надо, мерзкий нахлебник?
         Дмитрий посмотрел на эльфа.
- ОНА МНЕ НУЖНА!
         Вот такого Гил стерпеть не мог. Рванулся вперед, но приклад автомата ударил ему в грудь.
- Ах ты так… - прошипел Тэлери, встав на ноги. – Так вот, эта девушка никогда не была твоей и не будет! Я люблю ее и всегда буду любить, убирайся прочь!
- Ты, Гил – Эстель, наверное уже переспал с ней в качестве доказательства своей любви. А ведь это теперь каждая вторая обязанность каждого силирийца…
         Гил стиснул зубы от гнева и прошипел:
- Ошибаешься! Во – первых, я никогда не был силирийцем, я рожден в Средиземье. Во – вторых, я не имею права прикоснуться к ней, в отличие от тебя! В – третьих, убирайся отсюда!
         Поглядев на бешеного и счастливого Рыжова, я сказала:
- Я тебе два месяца назад сказала: оставь меня в покое! Задохнись поскорее в своем клею или иди к Вейсту и Эйэсту!
         Вдруг позади Рыжова раздался дикий хохот, и вышел из траншеи Эйэст. Эстель потянул руку в карман за ручным ножом…
- Знаешь, я тоже пришел за ней, и за ним. Что ты стоишь, дурак? Стреляй же!
         Но раз за разом пули замирали в воздухе.
- Эльфизаур, помнишь, чем ты занимался в императорском саду, да неужели муки в этом Мире не прибавили тебе ума за семь лет?! А что было после проступка – озеро, машины, Эланор… Помнишь?
         Этим временем человек бросил оружие на землю – патроны кончились.
- Плевал я на тебя! – бросил он мне в лицо.
- Я тоже… - начал было князь, но не успел закончить: серебряный ручной нож Эстеля вонзился ему в грудь по рукоять. Напрочь забыл Эйэст, что Гил в остановленном времени может сражаться, а от нет. Хрипя, князь пошатнулся и произнес только одно:
- Силирия…
         И разом рухнул на пол кучей пыли: нож вонзился прямо в сердце… Рыжов, ошалело смотря на то, что осталось от князя, похоже, не понимал, что произошло. Наконец, опомнившись, он выхватил из кобуры револьвер:
- Красавец писаный с короной на челе… Твоя любовь не спасет Эльфизаура от рока. Смирись… Я снова выстрелю…
         Он – то думал, что я заметаюсь в истерике, закричу… Но нет! Мужская сдержанность победила, я не дрогнула, лишь глаза выдавали то, что творилось в душе. Гил рванулся вперед, чтобы защитить меня и показать трепку Дмитрию, но… больше не хватило у него сил остановить время, и Рыжов выстрелил, нажав курок…
         Я, совершенно не понимая, что делаю, оттолкнула Эстеля и подставилась под удар за секунду до выстрела. Гил сел на землю, оцепенев, распахнув глаза, ничего не понимая от ужаса: СВЕРШИЛОСЬ! Было ясно: я выполнила свою миссию.
         Вначале я сама не поняла, что именно произошло. Опустила голову, как во сне прижала руку к ране, сложив ладонь лодочкой, и только тогда увидела, как течет тонкой струйкой кровь… Только потом пришла боль, которая с жаром ударила в голову. Ноги подкосились, и я как подкошенная рухнула рядом с Эстелем. Тот подполз, аккуратно приподнял мою голову, прижал к груди и бешеными глазами глянул на Рыжова, а тот стоял со сверкающими от радости глазами, затем злобно глянул на меня, сильно пнул в солнечное сплетение и расхохотался.
- Любуйся на своего транссексуала! Получай свою любовь! – крикнул он.
         Невероятная злоба вспыхнула в сердце Темного Эльфа. Поднявшись с колен, он плюнул себе под ноги, затем сжал правую руку в кулак и прошептал заклинание, и кисть стала превращаться в чудовщную лапу дракона, вместо ногтей вытянулись ужасающие когти как в Россомахи в «Людях Х». Кисть стала лапой с длинными и острейшими когтями из серебра…
- Ты рано обрадовался, сопляк! Прощай…
         И, словно каратист, схватил наркомана за плечо и нанес ему всего два удара – в шею и грудь. Ему было все равно, больно Испорченному или нет, лишь бы отомстить. Гил не слышал истошного крика и хруста ломающихся костей грудины, а только увидел, как на землю капает горячая кровь…
- Я поклялся разделаться с тобой, если тронешь ее! У тебя, проклятый наркоман, ум зашел за разум!
         Рыжов рухнул как подкошенный, еще пытаясь при этом что – то прохрипеть. Дернулся и затих, когда Гил задел тело ногой, то оно рассыпалось в прах. Рядом лежала я, протянув руку и вцепившись в ногу Эстеля.
- Спасибо…
- Тебе тоже… Милая, это была неподражаемая доблесть. Это очень редкий случай, когда защитник не в  состоянии спасти опекуна. Рана смертельна, а Рыжов получил свое. Если ты умрешь, то тогда я тоже уйду вместе с тобой, за Гранью мы наконец будем счастливы! Вот увидишь! – глотая слезы, говорил Гил, едва не срываясь на крик. – Не уходи от меня, пожалуйста… Без тебя скучен мир, даже райский. Я не хочу бродить по саду, убитый горем, как Финвэ! Если бы не эта битва, я мог бы совершить последнее волшебство – ты родила бы мне мальчишку или девочку… Но теперь живая нить перерезана… - и снова зарыдал, целуя мне лоб, щеки, глаза, губы… Потом Гил откинул на плечо плащ, выхватил из – за спины клинок с филигранным лезвием и схватился с силирийцами…
- Держись! Не умирай! Потому что я тебя очень люблю, слышишь?!


- Кто – то идет. – Король взял бинокль. – Э… Эстель?! А с ним – Эльфизаура! Носилки, живо!


         Чернее тучи Гил опустился на колени перед королем и тихо сказал, давясь от слез:
- Этот Рыжов… Он застрелил ее! Упала, как колос, срезанный серпом. Самое дикое – я теперь ничем ей не могу помочь! Потому что организм ослаблен так, что любая царапина окажется роковой. Я также чувствую жар, я также горю! Простите меня, Ваше Высочество…
- Битва продолжается, хотя сейчас вечер. Успокойся. Жизнь, - это такая штука невероятная, что… Раз – и нету. Боль утихнет со временем, Тэлери…
         Джеральд посмотрел сначала на Гила, а затем на меня, лежащего на носилках.
- Воды…
- Пей, мой хороший, пей… - Гомер помог мне попить и сжал мою руку в теплых ладонях. Угасающими глазами я смотрела в небо и видела погибших товарищей. Потом меня стал бить кашель, так как пуля стала путешествовать по телу, продвигаясь к сердцу, причиняя боль. Бинты насквозь пропитались кровью, но одновременно с потерей крови наступали покой и умиротворенность.
- Гил…
         Тот бросился ко мне.
- Держись, милая… - а сам глядит с такой скорбью и плачет, за все эти два дня он постарел лет на десять, а в волосах появилась седина.
- Я умираю…  Я исполнил свою миссию. Прости меня за все… Душит! Погляди на небо – там так красиво!
         Эстель поднял голову, но увидел лишь черные тучи.  Ничего не сказал, так как понимал – умирающие видят мир иначе.
- Я сделал тут все, что мог… - проговорил я едва слышно. – Пришел мой час. Рай настал.
         Сейя, рыдая, поцеловал меня в щеку. То же самое сдалала и бывшая группа «Воины Надежд».
- А где Рыжов? – понтересовался Вервольф.
- Убит. – ответил Гил. Едва дыша, он закрыл глаза, наклонился и поцеловал меня таким поцелуем, будто хотел в нем передать свою душу, жизнь и всю свою бесконечную любовь. Я ответила тем же, последний раз посмотрела на любимого  откнула голову на бок. Глаза перестали видеть, застекленели… КОНЧЕНО.
- Эльфизаур, спасибо тебе за то, что заставил нас понять, как мы неправильно живем. – проговорил Джеральд и закрыл мне глаза ладонью…



                ГЛАВА       ДВАДЦАТЬ  ПЕРВАЯ.
                ПУТЬ  К   ЗВЕЗДАМ.



         … Последнее, что я почувствовал – это резкий толчок, и все. Потом руки, ноги и все тело начало трясти, как при электроударе, и наступила непроглядная тьма. Далее – необычайные легкость, блаженство и умиротворение. Кто – то ласково сжал мою руку. Я повернул голову и увидел Эвалдора.
- Пойдем. – сказал он.
- Я не могу! Ведь здесь мои друзья! Не хочется, чтобы они плакали. Можно, я чуть – чуть побуду с ними?
- Хорошо. Но тебя никто не услышит и не увидит больше. Выдержишь?
         Я улыбнулся в ответ:
- Выдержу. Да.


… Тьма начала потихоньку исчезать, вот лучик света пробился сквозь нее, затем другой, третий… Наконец я испытал удовольствие, которое, как мне раньше казалось, навсегда отвернулось от меня – я парю над безжизненным телом, а нить, которая меня с ним связывает, разрушается.
         Я глянул в небо – тучи вдруг расступились, и яркие лучи осветили место сражения. Джеллу и Гил стояли, протянув к свету руки и что – то шепча.
- Они закрыли магический проход! – воскликнул Сейя.
- Да. – ответил Керейн. – Поэтому все сейчас и сложили оружие. Все закончилось!
- Но какой ценой! – проговорил Маразм, глядя на мое женское тело, которое не рассыпалось в пыль только благодаря тому, что Гил вновь остановил вокруг него время и поставил антимагию. Побелевшее тело было все также великолепно, как и при жизни. – Погиб один из Изгнанников! А второй от этого места себе найти не может! Зато больше никто не будет преследовать Воплощенных… Правда ведь?


         Эстель аккуратно внес труп в палатку на руках, сел и принялся пытаться мысленно связаться с моей душой. НО ТЕПЕРЬ ОН ОТВЕТА НЕ ПОЛУЧИЛ.
- Где же ты теперь, Эльфизаура?
- Я здесь! – радостно отозвался я и коснулся руки эльфа. Но моя кисть прошла сквозь плоть. – Я тут, слышишь?!
- Я чувствую: ты где – то рядом.  Но не вижу. Эльфизаур, ты еще не отлетел далеко, и смотришь на меня откуда – то сверху. Прошу тебя – забери меня отсюда!  Я не хочу больше страдать! Прости еще раз меня за все… Прости меня, за то, что я выменял тебя на одну минуту прошлого. Лети, моя душа, не оставайся! Давай начнем движенья первыми, давай останемся свободными, все маски мира бросим под ноги,  пусть в моих поступках не было логики, - Я НЕ УМЕЮ ЖИТЬ ПО – ДРУГОМУ! – а сам глядит на труп. – Сейчас рассыплешься…
- Я заберу тебя через месяц. – отозвался я. – Ты сам себя оплакиваешь, Гил! Мне здесь очень хорошо. Только не плачь, пожалуйста…
- Мне показалось, что ты дотронулась до меня в виде ветерка!
         Я испуганно отдернула руку ото лба Эстеля. Эвалдор улыбнулся.
- Он почувствовал.
- Жаль, что я больше никогда не смогу тебя обнять: Огонь Магии испепелил всю жизненную силу, Эльфизаура. Улетай же в Рай за Грань… Но я все еще люблю тебя, и больше никто мне не нужен! Тогда я тоже уйду! Вместе с тобой!
         Посидел еще и вышел.


         Керейн обнял друга и начал его успокаивать:
- Пойми: НИКТО ЗДЕСЬ НАДОЛГО НЕ ОСТАЕТСЯ! Успокойся. Еще чуть – чуть посмотри на Силирийца, а потом мы его похороним с великими почестями. Как и Эйрета – Младшего.
- Нет! Разве можно его \ ее так хоронить?! Лучше оставь – будем ухаживать за телом. Она мне очень дорога…
- Я понимаю… - тихо ответил Керейн. – Но скоро время пойдет дальше, и ты уже ничего не сможешь сделать – тело распадется на пыль, и все! Правда, можно сфотографировать…
- Сейчас вечер. Я пойду погуляю… Поищу хороший сук на дереве да крепкую веревку…


         « Давай останемся свободными, давай начнем двиденья первыми, и лети, моя душа, не оставайся! Я не умею жить по – другому… ПРИТЯЖЕНЬЯ БОЛЬШЕ НЕТ… Я не могу жить без тебя, Эльфизаура!» – подумал Гил и посмотрел на ночное небо, на котором мерцали звезды. Ночь холодна и нежна, но одновременно тяжела и больна…
         Изо рта вырвалось облачко пара.

- Я конечно не виню тебя, Эстель, но ты сам допустил такое! Все началось в 2001 году, и не надо было этот эксперимент повторять, понимаешь? Душа Эльфизауры сейчас витает где – то здесь, она теперь свободна от оков, от зла и от добра. Да, плохо, но все – таки не все – ведь мы с тобой! – Керейн вытер пот со лба и строго поглядел на Гила. – Хотя ты сам мне клялся, что в этом Мире готов на все. Все будет хорошо.
         Гил промолчал немного, и вдруг спросил:
- А куда делся Вейст?
- Казнен два часа назад.
- КАК?!
- Это полукровки отмстили за Эйрета. А Роман и Кирилл взорвали крепость.
- Это друзья Рыжова. Где они?
- Не знаю. – пожал плечами Керейн, поморщившись: видимо, ему не нравилась эта тема. Тут занавеска в дверном проеме дрогнула, и вошел Кейн, весь в белом, как и все силирийцы.
- Эльфизаур… Ему бы Новая Эра понравилась. Он прошел испытание и ушел за Грань навеки… - промолвил муж Лионы. – А так все хорошо.
         Эстель опустил голову и молвил так:
- Всю ночь я бродил по полю и не знал, куда себя деть… Я больше не могу так. Я уже одной ногой за Гранью… Посмотрите на меня – я постарел лет на десять! Я слишком много боли брал, но я не мог иначе. В душе – пожар. Прошу вас – не мучьте меня, друзья… ОТПУСТИТЕ… Мне будет легче там, где прошлым все живут! Пусть я мало прожил! Всего сто восемьдесят три года по меркам Средиземья! Этого достаточно! Больше не хочу. Ведь мой путь в этом Мире – Хранящий… Мне не забыть того момента, когда увидел кровь на груди Эльфизауры… Во мне тогда все перекувыркнулось, а сердце разбилось… В тот момент жизнь лишилась всякого смысла. Я вел Силирийца по жизненному пути в этом Мире… Все – то думали, что я Жил, а нет – всего лишь Был. Умирал, десятки раз умирал, но вы меня все время возрождали. Именно потому я пойду следом за Эльфизауром, как когда – то, и никто мне это не запретит. Русалочка моя навеки уплыла из этого Мира.
         Пару минут ни Кейн, ни Керейн не могли сказать ни слова, но по их лицам можно было прочитать ужас.
- Ты с ума сошел… Не смей! – Кейн ударил кулаком по столу.
- Ты ничего не сможешь сделать, друг… Спасибо тебе за все, и тебе тоже, Керейн. За понимание и доброту.


         Тело по – прежнему было нетронутым. Эстель тихо взял его на руки и отправился в сторону леса. Там при помощи магии переместился на Финский залив. И вот только там он смог вздохнуть полной грудью.
         Он знал, что Рай уже наступил, и РанМА еще очень долго будет существовать, а вот его – Эстеля – не будет. Тяжело вздохнув, Гил пустил остановленное время вперед и поставил вновь возле трупа антимагию, чтобы не искушать себя. В теле Гила бушевала магия, ища выход, но его не было!
- Лежи и медленно разлагайся, чудная, любимая…
         Тело вдруг действительно стало рассыпаться, НО… ПЫЛЬ БЫЛА… ЗОЛОТАЯ! Именно золотая, а не черная, как у всех. Очень скоро от бывшего Изгнанника осталась куча золота, которую потихоньку развеивал ветер, но не всю, а только часть.  Гил посыпал себе голову золотой пылью и прошептал:
- ТЫ СВЯТАЯ… Я иду к тебе, любовь моя…
         И тут же почувствовал, что его кто – то рассматривает. Резко обернулся.
         Керейн. Он тихо подошел и дотронулся до плеча Тэлери.
- Что это значит? – а сам изумленно поглядел на золото. – Что ты здесь делаешь?
- Это все, что осталось. Я хочу побыть один. – ответил Темный Эльф, глядя на солнце. – Как Вы меня нашли, князь?
- Прочитал мысли и пришел. Пришел, чтобы ты вернулся в лагерь… Ты сбежал от жизни, Гил. Почему? Почему твоя беда все не дает тебе покоя? Почему отвернулся от Рая? Ах, да, ты ведь Темный Эльф… Пойдем со мной, ну же!
         Гил резко отступил на шаг.
- Этого не будет. – отрезал он.
- Что?!
- Я понял, как несовершенен этот Мир и больше не собираюсь в нем жить! Без Нее! – вскричал Гил, пряча слезы.
- Неужели? – удивился князь.
- Хорошо, конечно, что этот Мир исправлен, но разве можно быть счастливым с поломанной Судьбой? – на этот раз он понизил голос до шепота. – Прости, князь Эвиэна. А теперь иди…
         Керейн достал из сумки стеклянную баночку и насыпал туда пыли.
- Даже после смерти он также красив… - восхитился он.
- Потому что пришел сюда с чистыми помыслами. Силирийцы только задание за него доделали, кое – что добавив.
         Керейн не заметил, как Гил вытянул из сапога нож. А потом друзья обнялись и расплакались. Князь отошел за дерево и отвернулся.
         Встав на колени перед кучей пыли, окинув прощальным взглядом море, небо и солнце, Гил – Эстель, Звезда Надежды, закрыл глаза и резким движением вонзил клинок себе в грудь.
         Лезвие разрезало плоть, сломало ребро и коснулось сердца. Тело пронзила боль, как электротоком. Но Эстель не чувствовал ее…
- Прощай, Мир, Любовь…
         А в ответ раздался пронзительный крик над морем, полный жалости и скорби:
- Нет, Эстель! – Керейн бросился к товарищу, но он опоздал: сердце друга сразу перестало биться, Тэлери умер мгновенно, упал на песок и затих.
         Молча роняя слезы, парень коснулся плеча самоубийцы и почувствовал вместо костей и мускулов пыль… Чувствует, что под рукой вовсе не живая плоть.
         ПЫЛЬ ИЗ СЕРЕБРА.
- Что же ты сделал с собой, мальчик… Зачем?! Это Эльфизаура, наверное, вас к себе забрала…
         Получилась следующая картина: посреди пляжа сияет куча золотой пыли, а рядом – точно такая же гора из серебра… Князь взял сверкающую щепотку и развеял по ветру и по волнам.
         И вдруг ему послышался тихий голос, звучащий как музыка непонятно откуда:

  ЗВЕЗДЫ ЗАГЛЯНУТ В ОКНО,
Я ОДИН В ЭТОМ МИРЕ.
НЕ БОЙСЯ ДЫХАНЬЯ ТЕНЕЙ –
ОНИ ВСЕ МОИ.

И МУЗЫКА ВЫЙДЕТ В РАССВЕТ
С ЗЕМЛИ ПРОЧЬ К МИРАМ АЛЬТАИРА.
В ДОРОГЕ НАВЕЧНО ПОКОЯ МНЕ НЕТ,
ПОКА НЕ НАЙДУ Я КОНЕЦ ЭТОГО МИРА.

В СКИТАНЬЯХ ЗАКОНЧИТСЯ ВЕК…
А РАЗУМ ЗАМЕТИТ ПЕЧАЛЬНО,
ЧТО ВРЕМЯ УШЛО,
И СКЕЛЕТ МОЙ СТАЛ ЛОМОК И СУХ.

НО СМЕРТЬ НЕ ПОКОЙ МНЕ НЕСЕТ –
НА НЕБО ВЕДЕТ МЕНЯ ЛИРА.
И АНГЕЛ ЗА РУКИ МЕНЯ ПОДВЕДЕТ
К СТЕНЕ, ЗА КОТОРОЙ КОНЕЦ ЭТОГО МИРА.

ТЕКУТ СКВОЗЬ МЕНЯ СОТНИ ЛЕТ
РАБОТЫ ЛЮДСКОЙ ИЛИ ВЕЧНОГО ПИРА.
ПУСТЬ У СТЕНЫ ОСТАЛСЯ ЛИШЬ СЛЕД.
В ИТОГЕ ПОСЛЕДНИМ УЙДУ Я, ДОЖДАВШИСЬ
                КОНЦА ЭТОГО МИРА…


         Князь достал холщовый мешочек и насыпал туда серебра.
- Прощай, Звезда Надежды… Лети…
 

… Я и Гил, кружась, поднимались к солнцу. Все видели и все понимали, летя по туннелю света прочь из этого Мира с огромной радостью, смотря на серебро и золото, которое разносил и смешивал ветер с моря. Пытались утешить друзей, но не вышло.
         Перед глазами открывался Рай, гораздо более прекрасный, чем на Земле, где нас любят и ценят, где нет зла и жестокости.
         Мы купались в лучах света, словно два мотылька, что порхают над деревьями так беззаботно и радостно…
         Не было ни у Гила, ни у меня дома, и семьи тоже не было. Нашим прибежищем были любое кафе, друг, который не предаст, любой сарай, любой чердак…
         И как можно прижиться здесь, коли тебе дано лишь определенное время для выполнения задания, а коли не справишься – пропадешь. Потому что существует в жизни определенная точка, после которой возврат уже невозможен…
         Мы пытались хоть что – либо сделать в этом Мире, но задание провалили, и наша ранняя смерть – это расплата. Но и награда.
         Зачем Гил покончил с собой? Чтобы не мучиться от боли и одиночества, но он сделал столько добра, что его перенесет в более достойное место за Гранью.

- Что у тебя в руках, Керейн? – спросил Король.
- Прах двух Изганнников.
         Князь, подойдя к столику, взял банку, всыпал туда золото и серебро, и, закрыв, тщательно перемешал.
- Они и после смерти вместе.
- А себе оставил?
- Конечно!
             Начинались новый день и новая Эра.
                КОНЕЦ.
                2003 – 2004 годы.
               
                Питер.