Записки ПК. Часть 27

История отряда  и пограничные будни

Нарынский пограничный отряд сформировался 10 декабря 1924 года. Современное здание для представительских встреч с соседями на  участке заставы "Торугарт" было построен в 1976 году на базе старой казармы КПП. Что касается предшественников по отделу, удалось узнать не так много. Так, в 1973 году отдел возглавлял офицер А.Т.Азаров, затем в течение 12 лет полковник Т.Маатов, отец Дулана Маатова, что служил в Курчуме, а потом в Оше. Дулан будет занимать ряд руководящих должностей в пограничных войсках Киргизии.

В 1981-1983 гг., когда ОВО во Фрунзе руководил Евгений Неверовский, в отделе числились офицеры: Закиев, Игнатов, Кочевенко, Толмачев, Тергенбаев, Бореев, Ерашов, Гынлей, Алешкин. Фамилия Алешкин встретится Алексу при посещении в 2001 в г. Воронеже Западного регионального управлениядко (ЗРУ). Служили в Нарыне Арсарбеков Аджибек, Кашарин, Дедяев, Тищенко.

С Дедяевым судьба сведет в г. Пскове в 1999 г., когда Алекс будет знакомиться с новым участком на прибалтийском направлении. Были с ним встречи и позже, когда он станет полковником и заместителем погранкомиссара на Эстонском участке.
В 1983 году в Нарын прибыл Владимир Башкатов. Первоначально служил замбоем на Арпе и Торугарте. В 1986 году перешел в разведотдел. Поддерживал тесные отношения с офицером штаба Сергеем Белан — чемпионом пограничного отряда по бильярду. В Нарын прибыл из Панфилова.

Башкатов выходил в Интернет и оставил свой сотовый телефон: 89044643996. По его данным отрядом в разное время командовали: Корякин, Гришаков, Исаченко, Гуленко, Бучнев. Исаченко, возможно. Что касается Гришакова, то тут надо разобраться.
Начальником политотдела при нем был Королев, а начальником штаба — Анатолий Сотник, который дружил с Владимиром Степановичем Журавлевым, начальником   РО, ходили друг к другу «пить чай».

До Алекса  отдел возглавляли офицеры Журавлев и Тусупбеков. При Журавлеве в отряде имелся  технический пункт. В его состав входили офицеры Юпатов (начальник), В.Сутыгин, Огнев и командир взвода Макаров.
Начальник отдела, полковник Маатов окончил спецшколу № 305 в г. Тбилиси, а Закиев в 1981 г. КИ. Алешкин, Игнатов, Кочевенко и Толмачев получили образование в ВКШ в 1978-1981 гг.

В разное время обстановка на участке отличалась свои колоритом. Так, сохранилась запись о том, что в 50-е гг. в Ат-Башинском районе Нарынской области проживало около 30 тыс. человек. Из них по оперативным учетам проходили: бывшие агенты гоминьдановской полиции — 3; лица, подозревающие в сотрудничестве с гоминьданом — 6; бывшие члены КПК — 2; бывшие военнослужащие НОАК — 4; лица, судимые за особо опасные государственные преступления — 32; выходцы из КНР — 296: страдающие, психическими заболеваниями - 55.

В 50-е годы в Нарыне существовала погранкомендатура. Она же прикрывала и  ошское направление. У начальника пограничной комендатуры был заместитель по оперативной работе с отделениями по 5-6 человек. Кроме того, выставлялись разведывательные посты. В те времена начальники погранзастав работали с агентурой. В частности, этим занимался начальник заставы «Курумды», а ныне генерал Харичев В.Н..
Информацию, как вспоминал Виктор Николаевич, брали у всех кто посещал заставу и обстановку мы знали лучше местных чекистов. В целом, у Харичева имелась предрасположенность к разведке.

В Академии Генштаба, он учился на разведывательном факультете и ему  предлагали по окончании курса занять место начальника разведки одного из военных округов, но он, как истинный казак-пограничник, отказался и вернулся в родные места. Была здесь и другая сторона медали.  Должность начальника разведки в военном округе в то время была полковничья, а Виктору Николаевичу в пограничниках светили генеральские погоны.
На соседней заставе с Курумды - Кок-Айгыре начинал службу политработником будущий генерал Иван Дмитриевич Ярков. Финансами в Нарынской комендатуре руководил будущий начальник тыла в Северо-западном пограничном округе (СЗПО) полковник Королев. Служил в Нарынском отряде и генерал Куц – начальник политотдела СЗПО. Так что генералу Харичеву, когда он  перебрался на пенсию в Петербург, было с кем и о чем побеседовать. Правда, не все к тому времени уже находились в здравии.

Вспоминая Нарын, генерал Харичев не забывал и про другие участки. Он него Алексу стало известно, что Ошский и Уч-Аральские отряды были образованы в 1967 году, а Пржевальский и Курчумский – в 1965 г. Кстати, были предложения новые отряды Ошский и Пржевальский построить в Гульче и Кегене. Зырянов отстоял их дислокацию в областных центрах. Отряды строились в ответ на события в Китае. Одним из таких тревожных моментов было формирование, начиная с 1967 года, в Синьцзяне производственно-строительного корпуса (ПСК).

Уже 14 апреля Алекс выехал на стык с Пржевальским отрядом. Нужно было, как предусматривало решение на охрану границы, пообщаться  с соседями и уточнить их проблемы. По пограничной науке это называлось -  организация взаимодействия на очередной период охраны границы. Володя Косенко, предложил подъехать на Иссык-Куль, в пос. Бостыри. Там в  доме отдыха "Киргизское взморье" в кабинете директора Виктора Ивановича Гусева они и провели деловую встречу, развернули карты и уточнили планы. 
Республиканский санаторий обслуживал предприятия министерства среднего машиностроения и потому был оборудован, достаточно прилично. Место замечательное, озеро просто чудо. Рядом находились санаторий "Самал", турбаза "Казахстан". В селе. Комсомол - санаторий "Иссык-Куль", Иссыкульский научный центр АН Республики Кыргызстан.

Вблизи села Григорьевка действовал рыбокомбинат. Восточне располагалось крупное село Ананьево (бывшая Сазоновка), переименовано в честь  уроженца Ананьева - одного из 28 героев-панфиловцев. Центр курортной зоны на северном берегу - г. Чолпон-Ата. В нем находился самый известный санаторий "Голубой Иссык-Куль". Вот сколько я узнал за одну поездку к соседям, хотя в Пржевальске бывал и ранее.
Путь из Нарына в Бостыри проходил мимо города Рыбачье (Балыкчи). Посмотрел  Алекс на его достопримечательности: большинство строений одноэтажные, с плоскими крышами потому как здесь самое ветреное место в Киргизии; садов мало. Свою историю город начал с  рыбацкого поселения Бачино, названное так по фамилии первого жителя, поселившегося здесь в 1884 г.

Рыбачье возникло в 1909 г, в 1954 г. поселок стал городом, в  1989 г.  центром вновь созданной Иссыкульской области. Вскоре  решение отменили, и этот статус вернули Пржевальску.
Рядом с городом конечная железнодорожная станция, а потому много разных баз и складов, втом числе  пограничная база. На ней на обратном пути он заправился горючим и отправился в свой уже родной Нарын через Кочкорку и перевал Долон. Оказывается, «кочкор» это горный баран. Были времена, когда здесь по ущелью вдоль реки  эти рогатые животные вольготно прыгали с утесов. Теперь их можно увидеть только в укромных местах, где редко ступает нога человека.
- Местные говорят, что в этих местах в давние времена жил известный еще персам Кочкар-баши, - сообщил в напутствие начальник базы.
-Это еще кто такой? - попытался уточнить Алекс.

-Да я и сам толком не знаю, местный авторитет, скорее всего ловец этих горных баранов. При персах из ружей еще не стреляли.
Железную дорогу от Бишкека до Балыкчи строили в Боомском ущелье во время войны. Строили всем народом, с участием заключенных. Закончили через три года после победы. Первый поездной состав  по дороге прошел 18 мая 1948 года. Это значит, что она  Алексу была ровесница. Вдоль железной дороги петляет автотрасса, чуть ли не на каждом повороте – таблички: «Осторожно камнепады!», «Берегись – обвалы». 

Вот знакомый маршрут,
Фары встречные бьют,
И один,  за одним,
Повороты идут.
Выпал снег, гололед,
И колеса скользят,
А по трассе столбы,
Как солдаты стоят....

«Боом» переводится как «обрывистые скалы», что и есть ущелье. Вдоль Боомского ущелья ветер дует постоянно: «Улан» - это, который по ущелью тянет на юг, и «Санташ» - с восточной стороны озера на север. В общем не ущелье, а настоящая природная труба.
 В Саянах и на Алтае когда-то жил народ бома. Известно, что они вели кочевой образ жизни, предпочитали селиться среди гор, поросших хвойным лесом, пахали лошадьми; все их лошади были пегие, откуда и название их страны – Бома («пегая лошадь»). С китайского можно перевести как «хромая лошадь».



КПП «Торугарт»,  Кашгар и ККАО СУАР



После командировки Алекс пытался разобраться кто, где, когда и какими силами будет производить хозяйственные и иные работы на границе. Со всеми организациями, а это были в основном колхозы и совхозы Ат-Башинского района, хотелось пообщаться и уяснить детали. Кроме того, надо было разобраться с массой появившихся кооперативных крестьянских объединений и  мелких крестьянских владений.

Пока встречался, появился новый элемент обстановки - на участках 8-9 застав стала проводиться лицензионная "иностранная охота" на горных козлов, на которую приглашали богатых арабских шейхов. В республике старались развить иностранный туризм и хоть что-то на нем заработать. Новые «Кочкар-баши» появились.
Туристы обыватели, так называемые  «мешочники» больше ехали из Киргизии и республик Средней Азии в Китай.  В тот период на КПП "Торугарт" ежедневно пропускали  четыре группы таких туристов. Процесс пошел, а элементарные условия для него отсутствовали, как и у нас, так и у китайцев. Регулярно поступали данные о скоплении на границе большого количества торгово-туристических групп из бывшего СССР.

У китайцев, при наличии на КПП 97 человек личного состава, не хватало контролеров! На нашем КПП ситуация складывалась еще сложнее, так как персонала было в два раза меньше. Начальник КПП капитан Бондарь докладывал:
«Увеличение потока туристов и низкая пропускная способность пункта пропуска, создают предпосылки к совершению государственными служащими, и, прежде всего таможни, служебных преступлений». Такие случались. Обидно, что в них оказался замешан и сам Бондарь. Спустя несколько месяцев, по причине далеко не служебного характера, он убыл на Украину в родной город Одессу.

Китайский пропускной пункт "Тоюн" расположен с китайской стороны в уезде Улугчат Кызылсу-киргизского автономного округа. Пункт получил названия по имени одноименной реки. Киргизский  КПП назывался «Торугарт» - по имени одноименного перевала. Находился на высоте 3572 метра, средняя годовая температура в этих местах - минус 3 градуса. Несмотря на погодные сложности, пункт для проезда был открыт круглый год.
В начале 60-ых годов товарообмен между СССР и КНР был прерван и восстановлен только в декабре 1983 года. Последние несколько лет через этот пункт ежегодно проходило 30-50 тысяч тонн товаров. Они шли по государственным поставкам, сейчас пошел частный товар.

С представителями соседней стороны по линии пограничной охраны НОАК встречи проводились давно и регулярно. А вот первая встреча с представителями КПП состоялась по инициативе китайцев 10 декабря 1993 года. На тот период КПП состояло из сотрудников Народной вооруженной полиции (НВП) и подчинялось Управлению общественной безопасности в Кашгаре. Один из членов представительского аппарата КПП «Торугарт» ранее проходил службу на КПП "Хоргос", другой работал преподавателем в погранучилище в городе Урумчи. Главным дипломатом на КПП являлся его начальник.

Перед встречей Алекс постарался подновить свои знания по Синьцзяну и еще раз пробежал по справочным данным. Из них следовало, что Кызылсу-Киргизский автономный округ образован 14 июля 1953 года и  в административном отношении делился на 4 уезда: Артуш, Акчи, Актао, Уця. Протяжённость границы округа с бывшим СССР около 800 км. Внутри Синьцзяна ККАО граничит с Учтурфанским и Кельпинским уездами Аксуского района, с уездами Маралбаши, Файзабад, Яркенд, Коно Шаар, Янги Шаар Кашгарского района, а также с Ташкурган-Таджикским автономным уездом. Общая протяжённость государственной границы ККАО -  1100 км. 
Дальше можно было не читать, но Алекс все равно, как бы сказать по инерции, пробежал глазами: «На территории округа 34 села и более 2200 малых населённых пунктов (фермы, кошары, зимники и т.д.). По состоянию на февраль 1989 года население ККАО составляло 340 тысяч человек, в том числе: более 93 тысяч киргизов, 210 тысяч уйгуров, 15 тысяч ханьцев, 3400 таджиков, около 400 дунган, и более 250 человек других национальностей. Плотность населения - 4-5 чел. на кв. км».
 
Его тогда меня заинтересовали данные по богатым запасам  железной руды, которые в ККАО составляли около 145 млн. тонн, и то, что до сих пор центральный город автономной области Артуш, с 50 -ю тыс. жителями, окружала глинобитная стена высотой до 9 метров и шириной до 6 метров. Средневековье! Узкие, пыльные, обычно без покрытия улицы, в летние месяцы закрывались с крыш специальными матами. Другого средства спастись от палящих лучей солнца не существовало. Дома преимущественно 1-2 этажные, глинобитные, реже каменные. Дворы домов обнесены заборами из саманного кирпича.

Аналитик  отдела Сейдалиев доложил, что военный городок 11-го пограничного полка, что дислоцировался против участка, располагался в районе старого автовокзала рядом с начальной киргизской школой. Управление пограничной полиции (Отдельный отряд НВП МОБ ККАО СУАР) находилось в восточном районе населенного пункта при въезде со стороны г. Урумчи. Кроме того, Алексу показали на карте, где дислоцируются: окружная партшкола, медицинское и педагогическое училища, кинотеатры, торговый центр, ресторан "Кызылсу", окружная больница, а также монастырь "Цинчжэнь", телецентр и мечеть.

Город располагался на высоте 1300 м над уровнем моря. Ветер в этих закрытых местах дул редко, а вот политические завихрения случались. Еще с Хабаровска сохранилась запись, как 6 декабря 1964 г. на праздновании 10-летия Кызыл-суйского киргизского автономного округа председатель Комитета по делам национальностей ВСНП призвал к разгрому «диверсионно-подрывной деятельности империалистов, реакционеров и современных ревизионистов». Видимо уже тогда советские соседям на границе сильно насолили. Про США открыто речь не велась, только об «опасности с Севера», а ведь месяц назад, точнее, в октябре 1964 года США начали агрессию на территории Демократической Республики Вьетнам. Китай не стал на сторону СССР в вопросах поддержки ДРВ, а спустя 15 лет сам начал агрессию против соседа.

В руководство Кашгарского (Южно-Синьцзянского) военного подокруга на то время входили: командующий Дуань Чжанцзинь, заместители командующего Чжан Гуанхуй, Дуань Сикан, помощник командующего Лю Чуанхэ, политкомиссар Цзинь Юйминь, его заместитель Улатаев.
 Следовало еще разобраться с городом Кашгар.Он долгое время был для России темным и неизведанным углом. Одним из первых туда проник, ранее не раз упомянутый, поручик Чокан Валиханов, выпускник Омского кадетского корпуса. Опять Алекс взялся за книгу и начал листать страницы.


Восток дело тонкое




«Торговый караван семипалатинских купцов» в Кашгар с поручиком Валихановым готовили Карл Казимирович Гутковский, начальник управления Областью сибирских киргизов, крупнейший на тот период знаток степных просторов к югу от Омска и  командир 10-го сибирского полка, начальник Алатауского округа полковник Абакумов. Полковник уже в то время мог похвастаться наличием в районе озера Алаколь горячих источников, на базе которых был построен курорт Арасан. Абакумов построил здесь гостиницу, лазарет для нижних чинов, насадил парк и соорудил возле источника бассейн на две половины – для благородных и для простолюдинов. Арасан, аршан, нарзан – переводится как «святой родник». До того как стать начальником, молодой казачий офицер Абакумов сопровождал в поездках по Семиречью путешественника Григория Силыча Карелина.

Перед поездкой в Кашгар Валиханов, в качестве подготовки,  встречался в городах Верном и Капале (Аксуйский пикет) с Мухаммедом Джанкуловым.  Ранее Мухаммед уже привозил сведения о Кашгаре Гутковскому, с бежавшим из Кашгара Сарымсаком и с помощником коменданта кокандской крепости Пишпек Алиширом-датхой, дед которого был родом из Кашгара.
 Эти встречи ему устроил касимовский татарин Файзулла Ногаев, которого знала вся Средняя Азия. Человек бывалый в дальних азиатских странах и имеющий влияние на киргизских родоначальников. В 1819 г. он ездил в Бухару с будущим декабристом Вольховским. В 1824 г. сопровождал туда же миссию Мейендорфа и Негри. В 1825 г. Ногаев показывал плато Усть-Урт экспедиции Берга.

 Караван Валиханова шел через Карамуль, аил Чон-Карача, Кегень, по реке Аксай и ущелью Теректы, где на него нападали киргизы из рода чонбагыш.
Многое, что удивляло Чокана в Кашгаре. Так, согласно кашгарским правилам благочестивому мусульманину не возбранялось посещать увеселительные пирушки, где вино лилось рекой. Чокан слушал игру на дутарах, ситарах (так и хочется сказать – гитарах) и гиджаках. Слушал унылые песни: «Трудно содержать в кашгарском городе лошадь, потому что связка сена стоит 12 пулов, но еще труднее сохранить голову, потому что ..вай..вай!».

Кажется, это он описал выступление кашгарских артистов: «Два дюжих дунганина с черно-смолянными косами до пояса проворно выкатили из палатки плоский барабан шириной в мельничный жернов; потом один из них, запрокинув голову начал дуть в длинную узкую тыкву – послышался ноющий, с дребезжанием звук, подобный полету осы. Эта старинная кашгарская пляска так и называлась « Злая оса». Зудящее нытье тыквы продолжалось долго, то, усиливаясь, то замирая. Вдруг полог палатки раздвинулся – и выбежала плясунья. Ей было лет 17, не больше, на ее чисто-золотистом лице не было сурьмы, ни румян, ни белил – она не нуждалась в этом. Разноцветные шелка – синий, желтый, красный, зеленый – опутывали ее гибкое тело, светясь и блестя в косых предвечерних лучах, сливая в одну радугу свои жаркие живые краски. Плясунья сбросила туфли и без разбега прыгнула на барабан.

Тыква заныла, плясунья, изобразив испуг на лице, начала прятаться от осы, которая по звукам готовилась ужалить ее. Оса нападала сверху, снизу, сбоку; плясунья изгибами тела и взмахами рук отбивалась; била пятками барабан. Цветные шелка все разматывались и разматывались, ниспадая на барабан, и уже только чуть прикрывали ее тело. Упал последний розовый шелк, и она осталась перед толпой совсем обнаженная. И вдруг она вся затряслась: оса все-таки укусила ее! Тягучая судорога прошла по всему ее телу. Танец закончился и провожаемая восхищенным и жадным ревом толпы, плясунья убежала в палатку….».

Валиханов не только любовался танцами и женщинами, но и делом занимался. Историю Восточного Туркестана он проследил, начиная со второго века до Рождества Христова. Она состояла из великого множества нашествий и междоусобиц. Оставалось только удивляться живучести и долготерпению здешнего коренного жителя, не покинувшего эту многострадальную землю. Завоеватели неизменно являлись с Востока. В 1847 г. произошел «бунт семи ходжей», подавленный с обычной для китайских властей жестокостью. Спасаясь от расправы, 20 тысяч кашгарцев бежали из города и почти все погибли в горах Теректы от сильных морозов.

По возвращению из путешествия в Кашгар Чокана уже встречал новый начальник  Алатауского округа и казахов Большой орды Герасим Алексеевич Колпаковский, переведенный в Верное из Березова, «умный и честный человек, начавший службу с низших чинов». Да, действительно, как вспоминал Семенов-Тян-Шанский: «Колпаковский был при генерал-губернаторе Гасфорте Березовским исправником. Затем прошел через должности пристава Большой орды, губернатора Семиреченской области, помощника туркестанского генерал-губернатора, сделался сам степным генерал-губернатором и на всех занимаемых им должностях оказал своему отечеству незабвенные услуги».

 Колпаковский не забыт в Алма-Ате. О нем напоминают правильная планировка города, столетние дубы и березы на центральных улицах, дорога, связывающая Алма-Ату с Бишкеком. Позже Колпаковский, став губернатором Степного края, поселился в Омске. Именно он установил на могиле Валиханова мраморную плиту с надписями на русском и казахском языках. Валиханов скончался 10 апреля 1865 г. в ауле Тезека, в урочище Кочен-Тоган не дожив до тридцати лет. Тезек переводится как «недоношенный ребенок».

В Кашгаре Чокан обратил внимание на дунган, которые «трудились с утра до вечера, не разгибая спины. Китайцы их называли «хой-хой», что значит мусульмане, а ходжи во время восстаний расправлялись с ними как с неверными. После одного такого восстания дунгане и уйгуры ушли в Россию. Первая группа дунган прибыла в район Токмака в 1877 году, а основная масса дунган и уйгур переселилась в Россию в 1881-1883 гг., им были отведены земли и оказана денежная помощь. Бегство через Теректы опишет в своем рапорте начальник ошского уезда майор Йонов.

Существует легенда, которая описывает происхождение этнонима «дунгане». Алекс уже частично ее слышал. Некогда Тамерлан проходил по перевалу Санташ (по-тюркски «много камней») повелел, чтобы каждый воин положил по камню в общую кучу. На обратном пути он приказал каждому переложить по одному камню из одной груды в другую. Она оказалась на много меньше первой. «Оставшиеся» по-тюркски прозвучали, как «турган», а в китайском произношении «дунган». Их потомки, расселившиеся по Джунгарии, и есть нынешние дунгане, говорит легенда.

О том, как появились в Китае дунгане, есть другая древняя легенда. Однажды танского императора Тайцзуна во сне от страшного чудовища спас человек в чалме и халате, в руках у него были четки. Ему истолковали это так, что чалмононосец это западный пророк Ма–хуэй, то есть Мухамед. Император отправил послов к пророку с приглашением посетить Китай. Пророк поблагодарил за приглашение, но сам  не поехал, а послал в Поднебесную три тысячи арабов с мудрецами Гайсом, Вайсом и Вангасом. Тайцзун специальным указом разрешил арабам жениться на китаянках. Так и возник новый народ с новой верой. Эта легенда, скорее всего, родилась среди дунган. У китайцев, на этот счет, есть своя версия.

В Китае слово «дунган» не употребляется. Там говорят «хуэй цзу». Причем так в Китае называют всех мусульман. В связи с такой трактовкой, у Алекса  возникло предположение о происхождении ругательного слов в русском языке.
-Вероятно, решил он, слово пришло из Китая, и имеет отношение к мусульманам, участникам ордынского нашествия.
Что такое ислам? Фридрих Энгельс считал, что ислам – это религия, приспособленная для жителей Востока, особенно для арабов, следовательно - для горожан занимающихся торговлей и ремеслами. С проникнувшим в Китай исламом, торговля, признававшаяся конфуцианством занятием второстепенным, получила признание в обществе. Профессия, ранее не уважаемая, стала считаться добродетельной, богоугодной. Новая религия гарантировала торговцу спасение на том свете. Простота и доступность мусульманских обрядов: трезвый интерес, практическая целесообразность, умеренность устраивали и горожан – торговцев, и ремесленников,  и земледельцев. Ислам - это гибкость и быстрое адаптирование к местным условиям.

Интересное заключение о развитии с китайцами торговли сделал китаист Ладыженский. На основе наблюдения, сделанного  во время восьмимесячного пребывания в Пекине (1830-1831 годы), в записке, посланной в Азиатский департамент, он написал: «…но так как вообще торговля, по мнению китайского правительства, составляет предмет неважный в государственной экономике, оно и не берет  никаких мер ни к его внедрению, ни к его обеспечению; внешнюю же торговлю считает особенным снисхождением, знаком милости своей для соседних и вообще иностранных государств, полагая, что они не могут существовать без предметов, получаемых ими из Китая». Времена, надо сказать, изменились кардинально.

Как уже упоминалось, дунгане появились на территории России в 1877 году, когда потерпело поражение восстание мусульман в Кашгарии в 1862-1877 годах. С тех времен неизменным остался язык, кухня. Все дунганские фамилии восходят к конкретным китайским именам предков, пришедших в Россию. Только пишутся в одно слово, к примеру, Сушанло – некогда Су Шанлю. А имена обычные мусульманские и к тому же с отчеством. Например, Фатима Юнусовна. Сами же они произносят их на китайский лад, где, например, первый слог Ма равноценен Мацун (Малик).
Для дунган создана письменность на русской основе. Единственный печатный орган на родном языке, выходящая когда-то во Фрунзе газета «Шиюеэдэ чи», то есть «Знамя Октября».

Каждый дунганский двор наглухо закрыт запором. Во дворе дощатые столы, в доме кан, казан – очаг для плова. Дунганцы любят чай и острые салаты. Есть и такая особенность, жених к свадьбе бреет волосы. Веру дунган (хуэй цзяо) называют «верой запрещения» так как мусульманам запрещается вино и свинина.
 В Кашгаре, где воровство в редкость, дунгане славились особенной честностью, и китайские власти давали им полицейские должности.
До сих пор в Казахстане и Кыргызстане проживают общины дунган. В Казахстане это села Масанчи, Сортобе, Аухаты, Жалпак-Тобе. В Кыргызстане селения в Чуйской долине:  Александровка, Искра, Кенбулун, Ивановка. В 2006 году общины дунган отмечали 100-летие народного поэта Кыргызстана Я.Шиваза – выходца из Ганьсуйской земляческой группы в селе Александровка. Много дунган выходцев из китайской провинции Шэньси. Молодежь учится в Китае. Почти ежегодно несколько представителей дунган поступают в учебные заведения КНР. Больше всего учащихся в Северо-Западном университете города Сиань.

Дунганами Алекс интересовался не ради скуки. Дело в том, что его заместитель в Нарыне Гынлей Мацун Дышынович по национальности был дунганин. И ему с ним приходилось  вместе служить.
Изучая обстоятельства поездки Валиханова в Кашгар, он обнаружил, что к ее организации имел непосредственное отношение бывший горняк на Урале, а позже  директор Азиатского департамента Егор Петрович Ковалевский. После окончания Воронежского университета, по приглашению старшего брата уехал в Сибирь, где занял должность правителя дел в канцелярии начальника алтайских заводов. Затем перешел на место смотрителя золотых промыслов в Екатеринбургском округе, где еще прежде занимался открытием золотых приисков для казны, а в 1836 г., когда все горное ведомство преобразовано было на военный лад, Ковалевский стал  капитаном. Как горняк многократно выезжал за рубеж и таким образом приобщился к дипломатии.

 Объездил полмира. В частности, был в Пекине и Кульдже. В 1846 г. сопровождал на Урал египетских инженеров, присланных в Россию для изучения горного дела.
Кое-что о Кашгаре Алекс узнал из  записок Юрия Рериха о посещении им в 1924 г. Хотана (местное название Кустана, почти бывший Кустанай) и Кашгара (нефритовое место) – старой столицы Синьцзяна. Китайцы называют нефрит – юй, уйгуры – каш, монголы – хаш, персы – иашм. Как не вспомнить уральскую яшму! Ведь еще в 17-ом веке специалисты не видели разницы между яшмой и нефритом. В Китае его дарили в знак уважения, любви и благо пожеланий. Считалось, что этот минерал приносит счастье, спасает от разных недугов, особенно помогает излечивать болезни почек (сравним: греческое нефрос – почка, откуда нефрит – воспаление почек). При такой славе самоцвет не мог не оставить следа.

В Урумчи, когда путешествовал Николай Рерих, нашим консулом и резидентом ОГПУ в Западном Китае был Александр Ефимович Быстров-Запольский. До этого по поручению Коминтерна Быстров и военный комиссар Ферганской области товарищ Болотников переправляли индийских коммунистов до реки Вохан, оттуда их тайными тропами вели сектанты-исмаилиты до первых населенных пунктов британской колонии. Во время афганской войны эти тропы советские пограничники старались перекрыть. Использовали их, конечно, и в своих целях.

 Как оказывается, и в 1924  году  скучать тоже не приходилось. Великая мировая революция уже стучала своим тяжелым прикладом в двери восточных хижин. 12 апреля Александр Ефимович сделал первую запись о визите Рериха в генконсульство. Участвовал в этой записи и драгоман генконсульства товарищ А. Зенкевич. Буквально за несколько месяцев до визита Рерихов в Западный Китай, туда прибыла другая научная американская экспедиция. Ее возглавляли братья Рузвельт, дети бывшего президента  США Теодора Рузвельта. Столица Западного края была наводнена русскими эмигрантами. Рерих вспоминал:

«Конечно, Урумчи ни Харбин, ни Рига, но русская речь здесь слышалась на каждом шагу. Беженцы из Семиречья казаки Анненкова, Бакича, Дутова, даже казанские татары. Масса русских обитала в факториях или рядом с кишечными заводами Бреннера, Кауфмана или Фауста. Обособленно от них проживали кержаки-староверы. Они жили в своих деревнях закрыто и тихо. Жили еще с давних времен».