Часть 4 глава xxxvi свадьба

   Свадебные приготовления всегда занимают много времени и сил, особенно если речь идёт о свадьбе знаменитых и имеющий вес в обществе людей(или иных). Подготовки к свадьбе Эльвентиус, как ни странно, начал значительно раньше предложения руки и сердца своей избраннице. В первый раз увидев Аллисант, мистер Даркшейд внезапно, но очень верно почувствовал, что его, хоть и лёгкая тогда увлечённость, перерастёт в что-то большее. Он пытался потушить разгорающийся пожар любви, но, как вы знаете, у него это не вышло. Потеряв контроль над эмоциями, он начал размышлять о будущем, и даже собрал некоторые важные документы… Но об этом чуть позже.

   «Свадьба… Сколько волнения и сколько радости в этом слове! Свадьба ведёт нас по тропинке счастья к цветущему лугу семьи, дарит нам ключик к совершенно новой жизни. Свадьба — это пролог к вашей новой истории. И мы хотим, чтобы он был самым ярким и запоминающимся!» - гласил немного потрёпанный оборот журнала.

   Алиса перевернула страницу «Свадебных прелестей», изданных много лет тому назад, и увидела большое скопление дам в белых пышных платьях. Каждый из праздничных нарядов выглядел искусственней и мертвей предыдущего, и так было в каждом журнале, оказывавшемся в руках девушки.

- Ну что? - нервно спросил Кэрол, тонкие пальцы которого быстро стучали по круглому столу, на котором расположились уже отвергнутые невестой журналы.

- Этот ещё хуже, - спокойно произнесла Элис, отложив журнал. - Можно я просто…

- У меня есть ещё! - перебил её модельер, вскакивая и подбегая к шкафу. Он быстро достал оттуда стопку ещё более старых и не совсем свадебных каталогов и подбежал к Аллисант. - Вот…

   Пыльные каталоги упали на стол, и Джэрол взглянул на Алису с надеждой на то, что хоть одна модель из описанных в них ей понравится. Стардаст отрицательно покачала головой.

- Можно я просто покажу тебе то, что мне понравилось? У меня есть с собой рисунок, - спросила она, устав от бессмысленных метаний перевозбуждённого модельера.

- Можно, - кивнул Кэрол, выдыхая, и сел на ближайший к девушке стул. - Показывай!

   Девушка устало улыбнулась и вынула из внутреннего кармана своей жилетки вырезанный из старой книги рисунок свадебного платья.

- О… Это же… Франч-Маузерский стиль… - со знанием дела и некоторым недовольством произнёс Джэрол. - Это… Это что, платье Анэбэл? Это… Аллисант!?

   Модельер резко изменился в лице и из встревоженного фаната свадеб превратился в возмущённого чьим-то уверенным незнанием историка.

- Ты, я надеюсь, знаешь ту историю… - начал он.

- Конечно, - кивнула Элиссант. - Мне очень нравится это платье…

- Но… Учитывая все… Кхм… Детали той истории и… Эм… Тонкости вашего с мистером Даркшейдом брака… - продолжил модельер, называя своего старинного друга официально для того, чтобы потом уши Грэбэлла не донесли главе Агентства о некоторых нарушениях во время подготовки к свадьбе. - Это будет нелегко, тем более мне придётся изменить детали и…

- Но это возможно?

- Возможно.

- Прекрасно!

   Кэрол нервно улыбнулся и ещё раз посмотрел на рисунок. На нём была изображена Анэбэл, скандально известная невеста Хельеруса Ромэлла, девушка, вышедшая из самого низшего сословия в самое высшее. Дама с тёмными длинными волосами, собранными в пучок, стояла, чуть приподняв свою правую руку и держась левой за юбку. Само платье было лунного оттенка, едва-едва синее, но совсем не белоснежно белое. Шея невесты опиралась о длинный стоящий воротник, похожий по своей форме на месяц. Воротник спускался вниз по спине, превращаясь в мантию, которая едва укрывала плечи девушки. Вакхэлл Франч-Маузер, имя которого Джэрол произносил с явным отвращением и негодованием, был любителем земного готического стиля, поэтому почти все его поздние работы были похожи на костюмы средневековья. Платье Анэбэл не было исключением. Месяц, спускавшийся в мантию, держался на закрытых плечах. Плечи уходили в локти, локти в кисти рук, и делали они это по прямой линии ткани, прилегавшей к коже дамы. Грудь была спрятана в волнистой широкой ракушке, усыпанной маленькими брильянтами. Рёбра, талия и бёдра жили вместе, в юбке, будто шедшей по всем выпирающим частям фигуры чуть ли не от шеи. Подол платья был достаточно пышен. На невесте, помимо платья, были красивое ожерелье, белые перчатки и почти непрозрачная лунная фата. Платье Анэбэл было достаточно узнаваемым — легенду о старике Ромэлле(которому было всего лишь двадцать три миллиона лет) знали все образованные аристократы и некоторые обычные обыватели.

   История юной мисс Ростон, а именно это фамилию носила скандальная Анэбэл, началась в маленьком городке Хэстэвут. Городок располагался у реки, разделявшей две большие древние горы. Под подножьем гор рос дикий лес, а за ними очень-очень редко и только с определённого ракурса(самого высокого пригорья) виднелся далёкий озёрный край. Места эти были очень красивы и дики(особых законов тут не было), что и привлекло в Хэстэвут богача Хельеруса. Когда он приехал в эту местность, Анэбэл было только семнадцать, она жила на окраине небольшого городка и работала в местной таверне. Там она впервые увидела господина Ромэлла. Тот её сразу же заметил — его поразила красота девушки, занимавшейся чёрной работой. Между ними закрутился роман, длившийся на протяжении двух лет. Богатый господин то приезжал в озёрный край, то покидал его. В какой-то момент, в тот год, когда Ростон исполнилось девятнадцать, её мачеха(заменявшая ей умершую при родах мать) решила выдать её замуж. «Негоже быть при господах, ежели не служить им. Ты сье занятье брось живо!» - сказала она ей за ужином. Завидный жених, сын хозяина гостиницы, толстый и неуклюжий Брав Тамирсон был предложен Анэбэл первым. Влюблённая девушка отказалась от предложений мачехи и, как только её возлюбленный приехал в Хэстэвут, сообщила ему о ситуации. Хельерус выслушал свою любовь и спокойно сказал ей: «Ежели дела настолько плохи, то прошу ехать со мной. Завтра утром.» Так Анэбэл оказалась в столице аулафанов — Нэвэтэйле. Подготовления к свадьбе производились стремительно, так как Ромэлл хотел избежать лишнего шума и попыток родственников его невесты сорвать торжество. Увы, у него это не вышло. О девушке из простого народа заговорили сразу все(это, к слову, было одной из причин, почему отказывавшийся ранее от свадеб Франч-Маузер взялся за её платье и потом начал одевать знаменитых невест — он любил эпатировать), что конечно же усложнило проведение церемонии. Однако она всё же состоялось. Это было в Юфербеллире, красивом и величественном замке, не имевшем постоянного хозяина и бывшим главной частью многих нехороших дел Энглории(страны аулафанов, светлых иных). История могла иметь хороший конец — все злые языки повержены, Ростон добилась титула и стала женой великого Хельеруса… Но судьба распорядилась иначе — через неделю после свадьбы Анэбэл сгорела в пожаре, устроенном в фамильном особняке ненавистниками её мужа. Сам Ромэлл остался жив и после этого не женился.

   Модельер смотрел в глаза своей модели, а сейчас ещё и клиентки, пытаясь увидеть в них хоть грамм сомнения или шутки.

- Ты ведь уверена? Анэбэл плохо кончила, и вся эта скандальная игра, устроенная ею и её мужем в СВИИ… - бормотал он, разглядывая платье. - Ты точно уверена?

- Как никогда! - воскликнула внезапно ожившая Аллисант, затем в мгновенье ставшая такой же спокойной как и до этого. - Тебе что-то не нравится?

- Мне? О! Моё мнение тут неважно, свадьба ведь у тебя… Я хороший специалист, платье я тебе сошью… Я просто беспокоюсь о Л… А, ладно! Чёрт с ним. Сделаю тебе Франч-Маузера. И мистера Даркшейда под него подгоню, - бормотал Джэрол, глядя то на Алису, то на картинку, находившуюся в его руках. - Будет тебе Франч-Маузер, будет тебе...

- Тогда… Я пойду?

- А как же мерки… Ах, я забыл… Прости, вся эта суета. Да, ты свободна. Увидимся в четверг.



   ...Письма, о, как много было писем! И каждое из них он подписывал своей рукой! Каждое проверял, бережно запечатывал… А потом отправлял. Его руки, руки трепетного жениха, несколько раз уколотые острой бумагой, несмотря ни на что делали одни и те же движения, раз за разом выводя одинаковые буквы, одинаковые слова и предложения. Лишь тогда, когда все письма были отправлены, его руки смогли отдохнуть. Но это был не тот отдых, о котором они мечтали. Они мечтали пробежаться по её волосам, дотронуться до талии, вдохнуть жизнь в её пальцы… Однако было поздно — час ожидания настал. И это ожидание сводило с ума. Но как он писал эти письма! Как красиво волновался и сомневался, как часто и отрывисто дышал! Будто женился он впервые…



   Большой дворец, служивший когда-то настоящим королям и королевам, носил красивое имя Юфербеллир. В переводе с Эхлоу оно значило: «Замок расцветающей розы», но роз в нём никогда не было, как и в окрестностях дворца. Юфербеллир состоял из нескольких частей. Три башни(одна главная, находившаяся по центру, напоминавшая своей верхушкой расколотый пополам меч, и две маленькие, располагавшиеся по бокам, выглядевшие точь-в-точь как маленькие кинжалы) были соединены снизу и сверху — их «ноги» словно держали большое укреплённое здание, уходившее в небо прямоугольной пирамидой, а бока были прислонены к колоннам, взятым будто из амфитеатра, расположенным в порядке от самых не  высоких к высоким и опять к низеньким(получался своеобразный полукруг, соединявший две башенки и являвшийся неким хвостом, для большой башни, не доходившим до верха своеобразной пирамиды). Множество колон держали окна, выходившие на небольшую площадь с фонтаном, пристроенную к замку. Юфербеллир являлся произведением древнего искусства, самым ярким представителем веков Эбихаста.

   Когда большую часть территории Энглории заняла одна королевская династия, Юфербеллир потерял свою важность и стал обычным дворцом для приёмов. Былая боевая слава была стёрта с его стен, но осталась намертво прикована к его истории. Энглория жила, развивалась, и в какой-то момент аристократия, ставшая выше монархов, решила использовать дворец в своих целях. Балы, приёмы и прочие развлекательные мероприятия стали для Юфербеллира ежедневной рутиной. Потом в Юфербеллире стали играть свадьбы… Одним из первых иных, сыгравших там свадьбу, был великий волшебник Сефтэм Войн. За ним последовали многие знаменитости, в том числе и политические деятели. После того, как Ромэлл сыграл свою свадьбу в этом замке, Юфербеллир решили отгородить от общественности. Только «истинно великие аристократы» могли пользоваться дворцом. И как раз таким аристократом оказался Эльвентиус Даркшейд.

   Даркшейда любили и уважали с самой юности — он нёс в мир слишком много парадоксально упорядоченного хаоса, чем поражал всех. Его дикие выходки(танец на выпускном в Академии, нападение на рыцаря королевской армии, пьяное вторжение в личные покои правящего императора) шли вместе с невероятными и героическими поступками(участие в обороне Нэвэтэйла от демонов, работа над печатями для Акадонских артефактов, восстановление давно забытых документов, переворот в Кристальных пещерах), что не давало общественности понять, кто стоит перед ними — отъявленный мерзавец или безумный святой. Конечно, Эльвентиус не был ни тем, ни другим. Он представлял из себя серебряную чашу, в которую налили отравленное вино или же брошенную на тёмную дорогу платиновую монетку. В его светлом образе было что-то тёмное, и в его тёмном взгляде всегда было что-то светлое. И в этом не было его вины.

   Запутавшись в себе после длительного правления Кристальными пещерами, иной решительно принялся за поиски невесты. Аллисант Стардаст, то и дело случайно появлявшаяся в его жизни, а потом также внезапно исчезавшая, будоражила его воображение, но так же заставляла его страдать, из-за чего он забывал всё, что было с ней связано. Чувство влюблённости от этого никуда не девалось — оно лишь принимало аморфную форму. Поэтому несчастный Даркшейд шатался по Энглории и Кристальным пещерам, ища то, что всегда находилось у него под носом. Он искал, и нашёл. Хотя, как показало время, он перепутал драгоценный камень с раскрашенной стекляшкой.

   Смуглокожая Вандас О Бралос была второй невестой Эльвентиуса. Ей было около тридцати, она уже давно засиделась в девках, и её мать, слывшая ведьмой, сварила для дочки приворотное зелье. Это зелье каким-то неясным образом попало в напиток Даркшейда… И потом, когда всё уже шло так, как должно было идти по плану О Браласов, зелье внезапно подвело их. Купель, в которую по традиции опускали руки влюблённые, не только показывала ложь, но и так же определяла чиста ли любовь жениха и невесты, а порой и вовсе рассказывала о них больше, чем они хотели бы услышать. Волшебная купель сняла с Эльвентиуса чары, наложенные Вандас, а так же указала на её тайную помолвку с двоюродным братом. Случился скандал. Невероятный скандал… Юфербеллир долго потом стоял на ушах.

   Однако в тот день, когда ещё не разлученные Стардаст и Даркшейд посещали его для того, чтобы определиться с масштабом мероприятия, он молчал. Или только делал вид, что молчал.

- У вас, как я понимаю, - говорил невысокий Юджин Амбраско, владелец Юфербеллира, рыжий и крайне улыбчивый иной. - Дорогой мой Даркшейд, страсть к особенным местам. Вы ведь уже пытались играть тут свадьбу… Дважды! Обе окончились… Мы знаем, как они окончились. Я надеюсь вы тоже, мадам...

   Юджин взглянул на задумчивую невесту и та, заметив его взгляд, кивнула.

- Так зачем же испытывать судьбу? Может Юфербеллир просто не терпит вас или… - произнёс Амбраско небрежно.

- Я не терплю таких, как вы. А дворец, видевший многие войны и махинации самых неприятнейших королей, терпит многое. Меня тоже. Хватит меня отговаривать, - сурово ответил Даркшейд, с детства имевший огромные планы на Юфербеллир.

- Да что вы! Я… Я всего лишь предположил… Не хотелось бы, чтобы такая красивая пара распалась. Тем более в таком месте… Было бы очень некрасиво, понимаете ли.

- Понимаю. Но моё мнение непоколебимо.

- Как желаете. Пройдёмте тогда к алтарю… Я покажу вам зал, вернее не вам, мой друг, а вашей невесте. Она ведь тут, в отличии от вас, впервые.

   Юджин заспешил к закруглённой арке, ведшей в большой зал, и Эльвентиус молча побрёл за ним. Аллисант же стояла на месте. То помещение, в котором она находилась, раньше было залом приёмов, часто используемым для проведения больших пиров. Здесь, в прямоугольном пространстве, украшенном античными колоннами, было слишком много холодного воздуха. Сквозь него духи прошлого заглядывали в настоящее, мечтая найти уши, выслушавшие бы их. И они их нашли. Сотни тысяч глаз смотрели на девушку, шепча и напевая что-то. История одного места, долгая и временами очень мрачная, лилась из их уст шумной рекой. События сменяли друг друга, так же внезапно, как и рассказчики начинали и заканчивали говорить. Вот возле Алисы стоит какой-то королевский советник, как вдруг он исчезает, и свою историю уже говорит важный полководец. Все рассказы сопровождались яркими выступлениями мёртвых, желавших донести все детали до своего слушателя. Огромные армии вторгались в зал, родственники убивали друг друга на дуэлях, свадьбы кончались смертями молодожёнов… Что только не происходило в Юфербеллире! И всё это, все ужасы и все дикости этого места, все они одновременно пролетали перед глазами у и так перегруженной информацией Стардаст. Её голова немного кружилась, а руки уже давно похолодели и стали похожи на кусочки льда. Алису пугали движения мертвецов, но больше её пугало то, что за всеми ними, вдалеке от всего действия, стояла едва-различимая фигура, чем-то напоминавшая ей кого-то из знакомых.



   ...Эльвентиус мало чего успел за то время, пока он мог видеть Элиссант. Он так сильно был занят формальностями, своими дурными мыслями и попытками прийти в себя, что не провёл с ней ни одного урока. Впоследствии иной страшно переживал из-за этого, корил себя и изливал свои чувства Кэролу Джэролу, который, к его же глубочайшему сожалению, не мог его утешить — он не знал ничего о том, чем Аллисант занималась до и после их встреч. А мисс Стардаст занималась, и очень активно. Она путешествовала во времени, готовя подарок своему жениху. И эти путешествия, как ни странно, помогли ей освоить все те мелочи, нужные для вступления в брак. Алиса выучила 38 титулов Даркшейда на древнем языке, разучила особый свадебный танец, изучила все традиции и обычаи иных, чтобы на церемонии вести себя подобающе невесте. Единственное, что её волновало — это кристаллы и видения, особенно те, что напали на неё в Юфербеллире. Ещё в этот список неофициально входили поступки Люциуса Грэбэлла, но они волновали Аллисант почти всегда, потому, что касались её в большинстве случаев, поэтому и отошли на задний план.

   На одной из последних примерок Элис некстати сказала:

- А что будет, если я вдруг убегу?

   Модельер поперхнулся, побелел и обеспокоенно дотронулся до лба девушки.

- Ничего хорошего, - дрожащим голосом произнёс он, поправляя её волосы. - А почему ты об этом спрашиваешь?

- Потому, что... - начала Аллисант, вздохнув, и не продолжила. - Потому, что меня могут позвать.

- Позвать? Кто?

- Кто-то из тех, кто там живёт.

- Где живёт? Кто живёт?

- ...И если я уйду за ними, что тогда с ним станет? Он ведь этого не переживёт..

- Кто не переживёт? Аллисант, о чём ты!?

   Алиса посмотрела в глаза Кэрола и покачала головой.

- Не знаю, - соврала она. И он ей поверил.

   Чуть позже, на примерке у Даркшейда, Джэрол обмолвился об этом случае, и Эльвентиус, невероятно грустный и задумчивый из-за неприятных сновидений, мгновенно загорелся и ожил. В нём проснулись предсвадебная радость и некая неосознанная ярость, потом перешедшая в страх. Он расспросил своего друга о словах невесты, но услышав его достаточно эмоциональный ответ попытался не принимать слова переменчивого модельера близко к сердцу, хотя, несмотря на это, к его волнениям присоединилось ещё одно. Затем, когда разговор был почти закончен и Кэрол вновь упомянул имя Аллисант, Эльвентиус почувствовал неприятное жжение в левой руке, однако он не обратил на это должного внимания. Всё его внимание ушло на то, что по сути своей было внутренним разговором человека, не связанным с реальностью.



   Утро шестого февраля выдалось очень морозным. В январе такой холод не обрушивался на Лондон, видимо ожидая наступления последнего месяца зимы, чтобы разгуляться во всю. Трафальгарская площадь ещё была пуста, и Аллисант, смотревшая на неё из закрытого окна, чувствовала в этой пустоте какую-то приятную и мистическую радость. Пусто — значит нет ничего, о чём стоит волноваться. Пусто — значит всё спокойно. Пусто — значит хорошо. Сложные мысли наполнили голову девушки ещё вчера после странного сна, в котором чёрным по белому были описаны похороны. Её похороны. Предсвадебное радостное волнение заменилось тревогой перед неизвестностью. Каждый час, каждую минуту Элис ловила себя на мысли о чём-то ужасном. Ей с трудом удавалось выйти из состояния паники и страха, даже успокоительные, надёжно спрятанные на полке одного из кухонных шкафчиков, не спасали её. Но мысль о простоте пустоты, заполнявшей Трафальгарскую площадь, её наконец-то успокоила. Нет ничего дурного в том, чтобы не усложнять свою жизнь. Истина, которая уже приходила Алисе в голову, в этот раз пришла в другой форме. «Пусть всё идёт даже не совсем по плану, главное, чтобы закончилось всё так, как надо...» - говорила она. И Элис приняла её слова, хоть и осталась в полу-грустном состоянии.

- Ну что? - спросил Даунинг, активно помогавший во всех свадебных приготовлениях Кэролу Джэролу. - Готовы выходить замуж?

- ...Я думаю, это не надолго, - пробормотала Аллисант, отходя от окна.

- Ты про свадьбу? Да, всего каких-то три с половиной часа. А потом всё — прощай платье, сшитое с таким трепетом и такой любовью! - рассмеялся Джо.

- Ни слова об этом! - воскликнул Кэрол, поправлявший платье на принесённым из мастерской манекене. - Только ради всего святого, прошу, милая, не дай Эльвентиусу его сжечь. А то он может.

- Даже если сожжёт, поверь мне, это платье останется в памяти иных на долго! - ударил друга по плечу Виктор. - Ладно, не будем мешать тебе переодеваться. Я к слову, такое вино нашёл…

   Мужчины вышли на кухню, и Элис осталась наедине с собой. Зеркало, занавешенное простынёй, молчало. Король покинул её на некоторое время — у него возникли какие-то сложности с демонами. Они, по его словам, вышли на след «Ключника». Мысли о грядущем приключении грели душу Аллисант, однако их тепла не хватало для того, чтобы заставить льдины новых страхов растаять.

   Платье быстро было надето, и вскоре Кэрол вносил последние поправки в образ невесты. Виктор-Джо Даунинг увлечённо наблюдал за его работой, весело улыбаясь. Аллисант стояла возле небольшого зеркала, которое модельер, как и манекен, принёс с собой. На лице невесты не было радости, хотя она изо всех сил старалась её изобразить.

- Мда, - буркнул Даунинг. - Кракэнн была права — вы оба, как две каменные статуи. Что же вас так тревожит-то обоих…

- Я уверен, что они оба рады, - ответил ему Кэрол. - Просто Эльв… Мистер Даркшейд, например, уже имел несколько… Эм… Неудачных опытов в этой области…

- А мисс Стардаст? - пародируя серьёзный тон, спросил Джо, обращаясь к невесте.

- М? - обернувшись на говорящего, удивилась Элис. Её взгляд уже давно был где-то далеко-далеко за пределами этого мира.

- Всё ясно. Мисс Стардаст-с тоже, наверное, имела опыт в это, как ты сказал, сфере…

- Я сказал области!

- Да разве это важно? Одно и то же…

- Важно, неважно… Не мешай мне! Я работаю.

- Ага… Над платьем, в котором и поправлять-то нечего…

   Модельер бросил яростный взгляд на своего друга, который мгновенно расхохотался и чуть покраснел от смеха. В входную дверь постучались.

- Я открою, - быстро выходя в коридор сказал шутник. Почти мгновенно он вернулся вместе с Жанной-Зоуи Кракэнн. Она была одета в милое бардовое платье, чем-то напоминавшее кимоно или халат, в её волосах виднелись небольшие розовато-красные цветочки, и вся она сияла от радости.

- Приветствую юную невесту! - входя в комнату, воскликнула она.

   Аллисант посмотрела на неё, улыбнулась, и вернулась к зеркалу.

- Вижу, вы уже почти готовы, - посмотрев на Кэрола, произнесла Жанна. - Знаешь, я больше никогда тебе не разрешу устраивать у меня в «Валькирии» просмотр моделей. Такую девочку у меня увёл!

- Это не я, это Даркшейд, - попытался оправдаться Джэрол, не отвлекаясь от платья.

- И ему тоже! - улыбнулась Зоуи. - Аллисант, что-то я не вижу у тебя на лице счастья…

- Мы тоже, - кивнул Джо. - Но это нормально. Как сказал наш товарищ модельер, это всё из-за опыта…

- О! Опыт губит женщин так же, как алкоголь! - рассмеялась Кракэнн. - Но всё же…

- Успокойтесь оба наконец! - крикнул Кэрол. - Тем более я уже почти закончил.



   ...Юфербеллир был красив, как никогда. Его башни сияли, утопая в солнечном свете, и весь он радовался грядущему мероприятию. Но это было лишь снаружи. Внутри величественного дворца, по его многочисленным коридорам и пустым комнатам бродили призраки, беззвучно звавшие кого-то. Прошлое заполнило замок, как пустой бокал заполняют до краёв изысканным напитком. Шаг влево, шаг вправо, и человек(или иной) хоть немного открытый особым искусствам, но не защищённый от них в достаточной степени, мог потеряться в событиях, давно прошедших и начисто забытых. В Юфербеллире двигалось всё — от воздуха, но стен. Едва ощутимые вибрации и почти неслышимый шёпот охватили здание, будто утянув его под воду. Кто-то очень хорошо постарался, чтобы это устроить. И этот кто-то был приглашён на грядущую свадьбу.

   Эльвентиус прибыл на место раньше гостей и своей невесты. Он проверял много раз проверенные украшения, думал, молчал и пытался избавиться от той тоски и того ужаса, что внезапно напали на него. Удавалось это с трудом. Юджин Амбраско крутился у него под ногами, постоянно спрашивая неуместные вопросы и говоря какие-то слова невпопад. Даркшейд игнорировал его, делая вид, что очень сильно занят. Всё это продолжалось около двух часов и длилось до того момента, как начали подъезжать первые гости.

   Главный зал, или большой зал, как его называли братья Амбраско, владевшие Юфербеллиром, был тем местом, где и должна была пройти церемония бракосочетания. Она, к слову, состояла из нескольких важных моментов. Сначала, уже тогда, когда все гости прибудут на свадьбу и займут свои места в зале, жених и невеста должны исполнить танец, имеющий название «Танец встречи». Будущие супруги увидят друг-друга впервые за долгое время, и эта встреча должна быть яркой и чувственной. Затем, после танца, жених и невеста приветствуют гостей. Гости дарят молодым подарки. В это время все желающие могут выпить вина, пообщаться друг с другом и обсудить мероприятие. После этой формальности все вновь возвращаются на свои места. Сидящие наблюдают ещё один танец, «Танец верности», показывающий чувства влюблённых. Это второй из трёх танцев, которые молодые должны исполнить. Когда танец кончается, начинается самое интересное. Жених и невеста подходят к купели(в Юфербеллире она находится выше уровня пола и к ней ведёт белая каменная лестница), священник, исповедующий обычно традиционную религию иных, начинал читать долгую речь, после которой требовал от молодожёнов зачитать клятвы. Те их зачитывали, при чём обращались к своему будущему супругу(или супруге) на древнем языке, перечисляя все их титулы. У Эльвентиуса Даркшейда их было 38 и все они имели очень трудное произношение. После произнесения клятв молодожёны опускают руки в воду купели и ждут её ответа. Если купель благословляет иных на брак, то из воды вверх начинают выходить голубоватые извилистые линии, они быстро растворяются в воздухе, наполняя помещение запахом свежести. Если купель по какой-то причине не благословляет иных на брак, то вода окрашивается в кроваво-красный цвет, и в воздух из воды выходят линии цвета ржавчины. После получения благословения молодые обмениваются кольцами, и священник читает длинную речь, дослушав которую, супруги целуется. За этим следует последний танец - «Танец молодожёнов». Когда церемония завершается, обычно происходит недолгий бал. Однако в случае свадьбы Аллисант Стардаст и Эльвентиуса Даркшейда всё было немного иначе. Эльвентиус презирал традиционную религию иных, поэтому все три раза брал с собой в Юфербеллир священника-лавенеиста Ханса Стапэо. Лавенеизм — это религия, основанная на теории учёного Лавенея, описавшего много лет назад состояние вселенной. Теорию признали недоказуемой, а Лавенея сумасшедшим, однако у него всё же были последователи, создавшие на основе его теории целую религию, тоже не признаваемую общественностью. Помимо этого, после завершения церемонии не будет никакого бала — так распорядился жених. Почему? Потому что в прошлые два раза до него не доходило, и Эльвентиус решил избавиться от бала, как от абсолютно ненужной части хорошо-продуманного плана.

   Вернёмся в Юфербеллир. Главный зал представлял из себя закруглённое с одной стороны помещение с очень высоким потолком, общим для двух этажей(нижнего, где располагалась купель, и верхнего, лестницы от которого так же спускались в зал) и большим красивым витражом, занимавшем всю изогнутую стену. На витраже была изображена вселенная. Свет, проходивший сквозь витраж, окрашивал зал в невероятно красивые цвета, делая всё вокруг волшебно прекрасным. Возле лестницы, шедшей от купели, находившейся недалеко от изогнутой стены, было много свободного места(для танцев), за которым всегда стояли каменные лавки для гостей. Сегодня всё тут было украшено весенними цветами, купленными в самых известных ботанических садах Энглории, летающими свечами нежно-бежевого цвета и разноцветными лентами. Красота архитектуры Юфербеллира сводила с ума, и украшения, подобранные специально для торжества, добавляли ей элегантности.

   Гости достаточно быстро заполнили зал, потому что их было очень и очень много. Среди них были и высокопоставленные иные, такие как семейство Аливичи, графиня Блудэрнар в компании молодых(и не очень) знатных вампиров, чета Ропсэрсов, вся фамилия Гюлье, многие Рэдроузы, учителя закрытой на время Академии(братья Уитглоу, профессор Найткроу, Мигея Мур, мистер О'Брайан, обучавший когда-то юную Аллисант и недавно начавший преподавать в Академии, и другие), самые богатые и знаменитые пожиратели душ, оборотни, вампиры(не красные, как графиня), некоторые найткуиры и глоты(что просто поразительно), а так же друзья Даркшейда и представители Тёмного Квартала, люди, среди которых были и родственники невесты, и некоторые личности из «весомых» людских организаций. Демонов Эльвентиус решил в этот раз не приглашать, сославшись на их сложное политическое положение в обществе. Стоило всем гостям удобно усесться, как с левой лестницы вниз начал спускаться жених. Он выглядел серьёзно, но взволнованно; на нём был превосходно сделанный чёрный костюм, напоминавший английский военный мундир морской обороны и выполненный в ярко выраженном Франч-Маузерском стиле. Спустившись вниз, Эльвентиус улыбнулся гостям неестественной улыбкой и сказал несколько слов на Эхлоу. Многие гости громко рассмеялись, однако почти сразу же в зале воцарилась тишина — вниз начала спускаться невеста.

   В голове Аллисант гудел громкий ветер, он был одним из предвестников бури. За ветром следовал гром и смерч, дождь и град, а так же вездесущий шепот, который, как казалось Стардаст, был громче самого громкого крика. Силуэты из прошлого бродили везде, даже там, где было невозможно пройти — они ходили по головам гостей, танцевали в купели и посетили витраж. Лестница, по которой спускалась Элис, была будто бесконечной — сколько бы шагов не делала невеста, облачённая в великолепное платье, она всё не кончалась и не кончалась. Алиса старалась вести себя сдержано и радостно, и внешне ей это удавалось, но внутренне нет, и это было большей проблемой. Маг, наславший весь этот морок на Аллисант, был где-то поблизости. Наконец-то лестница кончилась, и Элиссант оказалась возле гостей. Они смотрели на неё, чуть ли не раскрыв рты от восхищения, но она этого не видела. Она мало что видела — единственное, что ей виделось чётко — это история из прошлого, тёмная и мрачная, связанная с войной и какими-то королевскими скандалами.

   Невеста подходила к Эльвентиусу, в душе которого воцарялась идиллия — всходило солнце, расходились все тучи, пели птицы и расцветали цветы. Он отдался чувствам, глядя на своего самого любимого человека, и улыбка, полная нежности, украсила его лицо. Вставая в начальную позицию танца и не доходя до купели, Аллисант не видела лица своего жениха, но выражение её лица, направленного в его сторону, давало всем понять, что она счастлива так же, как и он.

   Заиграла музыка. Оркестр, находившийся на втором этаже, играл одновременно медленную и быструю мелодию, начинавшуюся как грустную, но стремящуюся к веселью, композицию. Эльвентиус сделал шаг вперёд и вытянул свою левую руку вперёд. Аллисант, не ощущая земли под своими ногами, сделала похожее движение, но более плавное и элегантное. Танец начался. Шаг за шагом, движение за движением влюблённые приближались друг к другу, избавляясь от той тоски, что нависла над ними за время ожидания этого великого праздника. Шаг, другой… И вот они взялись за руки. Началась самая красивая часть этого танца — партнёр и партнёрша танцевали вместе, глядя друг-другу в глаза и как-будто отдаляясь от окружающего мира. Один круг, второй, третий… Музыка начала стихать, и пара медленно остановилась напротив купели. Влюблённые поклонились друг-другу, и гости громко зааплодировали.

   Эльвентиус быстро выпрямился и взял Аллисант за талию. Девушка странно кивнула и подошла к нему поближе. На её голове, в отличии от головы Анэбэл, не было вуали, и жених смог взглянуть в её глаза. Они смотрели на него, но видели что-то совершенно не похожее на него и не имевшее к нему никакого отношения.

- Ты в порядке? - тихо спросил Даркшейд.

- Да… - тихо ответила его невеста.

   Гости стали по очереди подходить к влюблённым, преподнося им свои подарки. Каждого из них Даркшейд приветствовал длинными и красивыми речами, и о каждом тихо нашёптывал что-то Аллисант. Она его не слышала, но выглядела так, словно понимает каждое его слово. Мимо проходили высокие и красивые, богатые и знатные иные. Все они имели честь быть здесь и подходили к жениху на поклон, трепеща и волнуясь, понимая, какое место он занимает в обществе. Невеста не видела важных лиц, элегантных походок и льстивых комплиментов гостей — их всех затмила страшная история Юфербеллира. Одна война, наверное, самая кровопролитная и жестокая, пролетала перед её глазами во всех подробностях.

   Некий король, имя которого нельзя было называть, правил небольшой страной, столица которой располагалась здесь, в этом большом древнем замке. Рассказывавшие о нём придворные тряслись от страха и постоянно оборачивались, боясь наговорить лишнего. Образ, представший перед Аллисант, был кошмарен. Его Величество развязал войну, перед этим узурпировав трон государства, и, судя по рассказам мертвецов, не сильно беспокоился о её исходе. Его шаги были тяжелы и громки, как гром, а взгляд, то и дело мелькавший среди теней, загадочно серьёзен. Король часто устраивал сцены в главном зале, в котором сейчас располагалась купель: метал столы, на которых лежали карты и важные бумаги, и стулья, принесённые советниками, кричал, казнил придворных и, что странно, танцевал, нередко над чьим-то свежим трупом. Юфербеллир был мрачной тюрьмой для многих иных, ведь судьбы попавших под контроль Короля были предрешены — их всех рано или поздно ждала мучительная смерть.

   Пышные платья и красивые мужские костюмы сменяли друг-друга, и вот среди незнакомых лиц появились лица, на которые Аллисант смогла обратить внимания. Первым вытащил её из сна Кэрол Джэрол, подошедший к Эльвентиусу с супругой.

- Красиво, очень красиво! - живо и радостно говорил модельер. - Знаешь, я всё же неплохо поработал. А эти стены!

- Возможно, милый, ты чересчур эмоционален, - произнесла Энитурд-Готос, на лице которой было заметно нервное волнение. - Мистер Дарк…

- Да брось ты! - перебил его Кэрол. - Ну сказал он что-то в порыве чувств, ну был немного груб, но эта свадьба…

- Я рад, что она тебе по вкусу, - улыбнулся Эльвентиус.

- Я тоже очень рад… Аллисант? - внезапно сбился Джэрол. - Да, теперь ты выглядишь определённо… Веселее…

- Благодарю, - сама того не замечая, произнесла невеста.

- Вы оба прекрасно выглядите, - невпопад бросила Мэнфэйн, криво улыбнувшись.

   Диалог шёл быстро и обыкновенно, отчего всем его участникам на мгновение показалось, что никаких серьёзных традиций или барьеров между ними не было. Это мгновение почти сразу же кончилось, но оставило в душе всех их особых отпечаток. Аллисант сильнее прижалась к Эльвентиусу, и тот, немного удивившись, сказал что-то о сложности разных культур, но она плохо его расслышала.

   Гости сменяли друг-друга с невероятной скоростью, и вот перед Даркшейдом и Стардаст появились родители невесты. Маргарет Паулс, одетая в максимально траурное белое платье, печально трясла головой и пыталась успокоиться, а её бывший муж Джозэф Валлентгарбэрг выглядел чинно и благородно, возможно даже чуть радостно и благодарно.

- Поздравляю, - сказал он, подойдя к Эльвентиуса. - Надеюсь вы не навредите моей дочери, потому что если навредите, то мало вам не покажется.

- Это лучшее поздравление из всех когда-либо слышанных мной, Джо! - возмущённо воскликнула Маргарет. - Я надеюсь это ненадолго. Да, Аллисант?

   Девушка, лицо которой изображало искреннюю радость, кивнула.

- Да, мама, ещё каких-то два часа… - пробормотала она.

- Спасибо, что пришли, - кивнул Эльвентиус, желавший как можно быстрее попрощаться с неприятными людьми.

- Спасибо, что пригласили, - буркнула Паулс, отходя в сторону.

- Всегда в ваших услугах, - рассмеялся Даркшейд, пожимая руку отцу своей невесте.

- Я тоже, - произнёс Валлентгарбэрг и скрылся вслед за своей бывшей супругой.

   Самыми последними к молодым подошли двое мужчин. Ими были Винсент Даркшейд, иной пожилого возраста, седой и усыпанный морщинами с тёмно-зелёными глазами и грубым голосом, и Натаниэль Ламенурис, высокий светловолосый иной средних лет с голубыми глазами и нежными чертами лица. Оба выглядели достаточно раздражённо, но оба пытались изобразить на своих лицах подобия вежливых улыбок.

- Я рад, - начал Винсент, подойдя к сыну. - Рад видеть тебя в добром здравии и… В таком виде. В виде довольного самим собой ребёнка. Это у тебя хорошо получается. Наверное, ты уже знаешь, как я отношусь ко всему этому празднику…

- Не имею ни малейшего желания знать, - отрезал Эльвентиус, резко изменившись в лице. - А вы, как я понимаю, резко воскресли из мёртвых?

   Последние свои слова он обратил в сторону Натаниэля, перебиравшего своими худыми пальцами белый носовой платок. Тот криво улыбнулся и отрицательно покачал головой.

- Я и не был мёртв, молодой человек, - сказал он. - Но если вы думали так, то да, тогда я воскрес и ожил. Специально для вас.

- Не стоило утруждать себя, - злобно буркнул жених, и его свободная рука сжалась в кулак.

- Давайте не будем о прошлом, - начал Винсент. - Что сделано, то сделано, а что будет сделано — вот вопрос. Я надеюсь, что вы оба понимаете ту ответственность, что берёте на себя. И вы, мисс, тоже…

   Аллисант кивнула, увидев черты лица уставшего старика. Он был очень похож на своего сына, вернее сын был похож на него. Единственное, что было будто чужим в образе отца — это его тёмные глаза. Их Эльвентиус перенял от кого-то другого. Элис взглянула на Ламенуриса, стоявшего рядом, и его глаза показались ей той самой деталью, что отсутствовала у Винсента Даркшейда. Голубые светлые глаза, задумчивые и как-то странно весёлые. Но как такое могло быть? Откуда у Эльвентиуса его глаза?

   Вскоре все глупые вопросы отошли на задний план — Король вернулся во дворец, и Элиссант стало не до ерунды. Можно ли считать ерундой теоретически возможную связь двух иных и последствия этой связи? В случае Аллисант да, ведь ей приходилось думать о слишком большом количестве вещей одновременно, и такие незначительные тонкости просто вылетали из головы.

   Когда все гости вновь вернулись на свои места, Эльвентиус, отпуская талию своей невесты, негромко ухмыльнулся. Люциус Грэбэлл решил к ним не подходить. «Но это исключительно его проблема...» - подумал Даркшейд.

   Сверху начали доноситься звуки музыки. Оркестр начал играть совсем другую, иную мелодию. «Танец верности» был очень ярким и быстрым танцем, поэтому музыка, его сопровождающая, должна была быть соответствующей. И она была таковой.

   Эльвентиус схватил Аллисант за запястье, и та, словно пластилин, приняла нужную форму. Танец выглядел значительно живее, чем предыдущий, и публика это оценила. Жених и невеста кружились с бешеной скоростью, почти не глядя по сторонам. В этом танце они были  ближе друг к другу и двигались не параллельно, а одновременно и практически одинаково. От движения Эльвентиуса шло движение Аллисант, от его шага шёл её шаг, от его взгляда… И всё это не имело никакого смысла для них обоих — все эти формальные движения ради движений, дань традициям! Будто без этого они не могли любить друг-друга.

   Музыка начала стихать, и пара стала замедлятся. Раз, два, три, четыре, пять… И вот всё кончилось. Даркшейд отпустил Аллисант, и она как-то искусственно поклонилась ему. Всё вокруг замолчало и задрожало от волнения - началась самая главная часть свадьбы.

   Эльвентиус взглянул на свою невесту, и не увидев в её пустых глазах ничего, неуверенно погладил её по плечу. Алиса машинально кивнула. Иной задумчиво нахмурился, а потом, ничего толком не поняв, взял девушку под руку. Она никак не отреагировала на это и просто начала медленное движение по лестнице, ведшей к купели. Ханс Стапэо уже занял своё место за ней и держал в руках священную книгу лавенеистов. Все видели в этом что-то светлое и великое. Все, кроме Аллисант.

   Кровавые пиры в Юфербеллире продолжались, и с каждым шагом оказываясь всё ближе к тёмному трону, Аллисант волновалась всё сильнее и сильнее. У невесты появилось неприятное желание броситься бежать, и подавить его обычными сухими аргументами не удалось. Вот он — Кровавый Король Юфербеллира, великий и ужасный. Вблизи он казался менее жутким, как и все те «страшные» создания, возле которых Алиса смогла постоять. Кто-то что-то явно приукрашивал или преувеличивал, но кто — писатель, художник или зритель и слушатель?

- Tencheus herletsha youtess hurtesslean, (Я рад приветствовать вас в этот прекрасный день, дети мои,) - произнёс Стапэо на древнем языке. - Nechets skurshen hershentaah! (Да будет он светлейшим в вашей жизни!)

   Лицо злодея было похоже на лицо Пожирателя миров — такое же острое и опасно мистическое. Его взгляд напоминал взгляд Эльвентиуса Даркшейда… А его голос…

- Nehrest sen o tchuren rell a bagtos? Negres techyriela hgearulsa... (Готовы ли вы к грядущему испытанию судьбы? Ответ на это мы скоро узнаем…)

   Аллисант узнала сидевшего на троне Короля. Его лицо, как и лицо многих Даркшейдов, которых она видела во время путешествий во времени, принадлежало одному иному. В каждое время оно изображало отдельную часть его характера — строгость, веселость, безумие, одержимость, сдержанность, высокомерие, спокойствие… Жестокость.

   Священник говорил, но его слова, сложные и сухие, как и весь древний язык, на котором он говорил, не доходили до ушей невесты. Её внимание было далеко-далеко в прошлом, но оно, всё же, было направленно на её жениха. Вопрос в том, чувствовал ли он это и нормально ли всё происходящее.

   Король приподнялся, ухмыльнулся и, в свойственной ему манере, протянул своей гостье руку. «Боюсь вам не место среди этих стен...» - произнёс он, и его длинные чёрные волосы будто попав в водоворот из ветра, поднялись в воздух. Эльвентиусу, как заметила Аллисант, шло всё — рыжие, чёрные, коричневые, светлые волосы; тёмные, светлые или вовсе разноцветные глаза. Он всегда выглядел прекрасно, даже если сражался или был при смерти. Все ли это замечали? Алиса часто об этом думала, но так и не смогла найти на свой вопрос ответа. «Скоро весь этот мир сгинет. Как и другие до него, и после него тоже...» - говорил Король, спускаясь в Аллисант по лестнице. «В следующий раз не приходите сюда без приглашения. Вы ведь знаете, я могу неосознанно вам навредить. А мне бы не хотелось этого… Но я не могу не отметить вашу храбрость — так нагло и уверенно вломиться в дом Пожирателя миров...»

- Heness steflass xhstaesh – helsehhas nehslatte. (Но бросим в сторону лишние слова — настало время вам дать друг-другу клятву.)

   Эльвентиус, державший всё это время Аллисант, опустил её руку в купель. Вода в ней была ужасно холодной, но девушка даже не дёрнулась.

- Что же с тобой такое… - почти беззвучно прошептал иной.

   Церемония продолжалась. Священник зачитывал долгий и не очень интересный текст, философствуя и задавая влюблённым вопрос - «Готовы ли вы стать мужем и женой?» Закончив с речью, Ханс повернулся к Эльвентиусу. Тот улыбнулся и чётко, почти не останавливаясь зачитал свой текст. Он произнёс своё имя со всеми 38 титулами, обратился к невесте, признался ей в вечной любви и выразил своё искреннее желание стать её супругом. Выслушав это, Стапэо обратился к невесте. Та хладнокровно, почти не дыша, зачитала сложнейшие титулы, признания и обращения. Слова вылетали из её рта, как монеты из чеканочного аппарата. В них не было чувств, не было смысла и не было мыслей. Это были пустые заученные слова, произнося которые Аллисант не приходила в себя. Но они звучали очень хорошо, и почти все в зале( кроме жениха) в них поверили. Даже немая купель, обычно строгая и жестоко правдивая, влюбилась в них и дала паре право на брак. Вода засияла, и в воздух взлетели голубоватые полосы. Священник разрешил влюблённым обменяться кольцами.

   Руки Элис дрожали, и жених это заметил. «Наверное от холода...» - подумал он, понимая, что ему не удастся обмануть себя пустыми мыслями и отговорками. Что-то явно было не так. Но что? Небольшое тоненькое колечко, усыпанное малюсенькими разноцветными камешками, аккуратно было надето на бледную руку невесты. Она, словно не заметив этого, помогла такому же красивому, но уже большому кольцу попасть на руку Эльвентиуса. Зал наполнился громкими аплодисментами, молодожёны поцеловались.

   Оркестр, будто проснувшись от недолгой дремоты, заиграл вновь. Даркшейд быстро спрыгнул с лестнице вниз, и Аллисант последовала за ним. Она чуть не упала, споткнувшись о последнюю ступеньку, но муж её поймал.

- Аллисант… - только и успел прошептать он, до того, как вновь понёсся куда-то, танцуя хорошо заученные движения.

   «Танец молодожёнов» был стремительнее «Танца верности». Он был резче, короче(в плане переходов) и менее пышным — все движения выполнялись практически на одном месте, пара не кружилась, меняя своё положения, а лишь выполняла различные обороты. Переставляя свои ноги с небывалой скоростью, Эльвентиус обеспокоенно смотрел в глаза Аллисант. Она не смотрела на него в ответ, её голова чуть поникла, и лицо стало белым и безжизненным. Иной взволновался и гневно покраснел. Что-то явно было не так.

   Алиса крутилась, перелетая из одного мир в другой, теряясь и страшно боясь упасть в воронку времени и затеряться среди прошлого, будущего и настоящего. Танец, как ей казалось, длился вечность. Она видела одни и те же лица, выстроенные в ровные ряды. Они глядели на неё горящими глазами, полными радости и некого сопереживания. Эта странная картина должна была иметь какой-то глубокий смысл, но смысла в ней не было. «Как только он умудряется всё превращать в парадоксы…» - подумала Аллисант, увидев краем глаза руку своего мужа. Мгновение, и вместо одних и тех же лиц перед ней предстало другое, невидимое почти всё время лицо. Люциус Грэбэлл, словно находясь в церкви, в которой отпевали его ближайшего родственника и товарища, скорбел, изображая на своём лице всю грусть человечества. Его взгляд был так же пуст, как и взгляд невесты, но он, в отличии от неё, не терялся в мирах. Он просто ненавидел и боялся, страдал и не мог ничего с этим поделать. Губы его как-то странно дёргались, превращаясь то в месяц, смотрящий на белоснежный пол Юфербеллира, то в неприятную ухмылку, как-будто говорящую: «Я вам ещё покажу!» Вот он — тот самый маг. Вот он — злодей-фокусник. Но был ли от его попыток обмануть народ и сотворить самый никчёмный фокус толк? Это что-нибудь изменило? Никак нет. Поэтому он и скорбел. Поэтому и молча ненавидел весь мир. Однако всем было наплевать.

   Оркестр, разбушевавшийся и развеселившийся до такой степени, что мог упасть со второго этажа вниз, резко начал замолкать, словно кто-то подошёл к нему и крикнул: «Хватит!» Эльвентиус, уже и не надеявшийся на то, что это всё кончится, уже придумал куда ему бежать после того, как музыка закончится. И, когда она смолкла, поклонился гостям и, бросив что-то вроде: «Спасибо, что пришли.», помчался вперёд в прямоугольный зал, всё это время пустовавший. Гости не удивились подобному манёвру — их мысли были заняты переживанием трогательной истории любви, им было совершенно не до этого.



   ...Аллисант очнулась в малой гостиной. Тут было светло и тепло, а самое главное спокойно. По стенам не бегали мертвецы, певшие песни об ужасных войнах, по диванам не прыгали обезумевшие шуты, бешеные короли не казнили никого на потолке — одним словом идиллия.

- Привет, - произнёс давно следивший за девушкой Эльвентиус. - Ты в порядке?

- А что-то случилось? - удивилась Алиса. - И Кэрол говорил, что до свадьбы…

- До свадьбы? Ясно… - пробормотал стоявший возле диванов Виктор. - Она ничего не помнит. Все старания коту под хвост!

- Нет, я помню! И казнь, и войну, и как потом королевство пало, и Юфербеллир был на грани смерти… - возмутилась Элис.

- Королевство? - поразился Джо.

- Очень интересно, - прошипел сквозь зубы Даркшейд.

- Да, особенно тот момент с покушением на Короля. Это был бунт!

- Бунт?

- Бунт! И они его чуть не убили… Но он потом всех казнил. А вы разве не знали? «Дворец цвета роз»! А какого цвета розы?

   Эльвентиус погладил Аллисант по плечу, и та замолчала.

- Что-то не так? - спросила она почти сразу.

- Боюсь, что да, - ответил Даунинг. - Понимаешь, после завершения великолепного торжества, которое, по-моему мнению, удалось на славу, ты никак не могла прийти в себя. Твой новоиспечённый супруг это пытался исправить… Потом начал говорить о том, что во всём виновато третье лицо, Кэрол этого не выдержал, сбежал за вином, и вот всё еще не вернулся. Но ты пришла в себя, а это уже хорошо.

- Третьего лица? - поразилась Алиса. - Или это вы Грэбэлла имеете в виду?

- Грэбэлла? - произнёс Даркшейд, и глаза его покраснели. - А он к этому как-то причастен?

- Он… Может быть и нет, но… Страшное место — Юфербеллир. И духи там… - закрывая глаза, сказала Алиса.

- Духи? Эльвентиус, какие… - начал Виктор, но сразу же остановился.

- Мне всё понятно, спасибо, - тяжело вздохнув, закончил Эльвентиус. - Бросим это в сторону. К чёрту всех этих…

- А кто был тот мужчина с голубыми глазами? - внезапно спросила Элис. - С твоим отцом?

- Натаниэль Ламенурис, но это вряд-ли тебе о чём-то говорит, - ответил Даркшейд. - Я был уверен, что он уже много лет назад сыграл в ящик…

- У тебя его глаза, - заметила Аллисант. - Это определённо.

   Девушка вздохнула и улыбнулась.

- Я сейчас усну, - сообщила она, за секунду до того, как отключилась.

   Виктор рассмеялся и подошёл к своему товарищу.

- Неплохой поворот сюжета, Эл, - сказал он. - Невеста, которую мучает враг её мужа. Что-то мне напоминает ту историю с…

- К чёрту все эти истории, - перебил его Эльвентиус. - Если бы я мог его убить…

- А что-то тебе мешает? - удивился Джо. - Они тебя за это что, в тюрьму бросят? В Кристальные пещеры отправят? Так ты там король…

- Мешает, - пробормотал Даркшейд. - Боги играют в свои и игры со смертными, и никто, даже они, не в восторге, когда их игрушки ломают.

- Ах, ты мой философ! - восхитился Виктор. - Хорошо, я не буду больше об этом… Всё же признай, что ты счастлив, иначе мне начнёт казаться, что свадьба для вас с Аллисант была ничем иным, как простой формальностью!

- Я счастлив. Мы оба, - улыбнулся иной. - Но это была простая формальность.

- Тьфу ты!

    Магнифет Черберт, вежливо открывший дверь запыхавшемуся модельеру, вошёл обратно в гостиную и, охая, закачал головой.

- Что вы, Чарльз, это ведь так хорошо! - воскликнул Кэрол, уже успевший выпить во время свадьбы и после него. - Любовь — это прекрасно.

- Господин Германн не сильно жалует мою невесту, - пояснил Эльвентиус, принимая от товарища принесённое им вино.

- Да вы что!? - крикнул Джэрол. - Я был о вас лучшего мнения!

   Кэрол сделал шаг и, споткнувшись, упал на пол.

- Модельеру больше не наливать, иначе его муж нас казнит! - рассмеялся Даунинг. - Кстати о казнях…

- К чёрту казни! - воскликнул Эльвентиус, ставя вино на тумбочку. - А перед тем, как начать безумие, джентльмены, я предлагаю спасти мою жену от нашего безрассудства…

- Ишь как заговорил, - прошептал Джо, присев на пол к модельеру. - Нет, ему это всё вредно… Все эти заговоры с участием Люциуса Грэбэлла…

- Не вздумай! Не вздумай! У него везде уши! - закричал Кэрол, хватая друга за рубашку. - Везде, ты понимаешь?

- Оооо…

- Я, я сам не хотел бы… Но так оно и есть!

- Да, ты переборщил сегодня с вином, мой друг.

- Но я могу работать!

- Шить платья? В таком состоянии?

- И это тоже! Слушай…

   Эльвентиус взял Аллисант на руки и унёс её в спальню. Там, в тишине и полной темноте, он уложил её в кровать и, щёлкнув пальцами, освободил её от праздничного наряда. Костюм оказался на манекене, а Алиса в своей обычной пижаме. Укрыв свою жену одеялом, Даркшейд довольно улыбнулся.

- Спасибо тебе, - прошептал он, погладив девушку по голове. - Спасибо…