Ева королева государства Шайли-Алюбель г. 24

Функция печали необыкновенным образом проникала в кипящюю еденицу самородков.
Правобережная фигульманика трахтела языками бодрости и преврасчалась в гибельную путеводную звезду для наемников провозгласивших себя молчаливыми убийцами фамилии неонормала.
Тлетворная буква знамени обесчала сойти с ума и никогда не омрачала суматоху пижона.
Назидательный талант палача привел белоснежную шипелку к научной догматике паранормального поиска вечных тем.
Суд над строителями бога уже означал,что творцу вернут ключи от гарема и он целыми днями будет играть в шахматы с проституткой,целовать их рожи-этих ничего не понимающих богинь,которые останавливают движение света в своих глазах и мычат как коровы перед двойственными принцыпами тревожного хаоса рук и ног.
Очюмелая провокация флигматических супостатов алчности всегда будоражила знамена и гербы товарищей из потусторонних миров.В аду они проводили многие годы,а когда вылезали из ада,то напивались и бегали по лужам за статуей будды ,которую украли в супермаркете.
Страницы страшной книги читали маленькие дети и уже знали как им грешить,когда станут большими.
Дети улыбались как монстры из невероятных деревень упадка и смеялись громкими голосами проникающими в щели и заставляющими мышей и крыс поедать друг друга.
То,что было записанно в страшной книге становилось реальностью,когда дети вырастали и начинали приобретать очертания кровопийц не знающих,что есть стыд.
Многие из них подвергали себя совершенно чюждым науке концепциям и приходили к сложным противоречиям своего собственного существования.
Никогда,даже самые беспутные химеры не становились так близко к разковыристым струпам видного противоречия ада.
Шаткие упрочнения таинств воздвигались на короткие ундивиды матрицы пендисоса и тогда начинался пир кровожадных упырей и маленьких гнусных выдренышей,которые начинали бегать вокруг лазарета и фыркать ноздрями.
Власть над кругом робких сансар застывала на черепе самоучки и он доставал икону сотворения мира и обнимал ее как любимую.

Конец ч 24.