Autumn mood. одиннадцать зарисовок

«AUTUMN MOOD». ОДИННАДЦАТЬ ЗАРИСОВОК.

«ДОЛГАЯ ОСЕНЬ, ДОМ №8»
Хмурая осень,
Первая проседь.
Капли дождя, как хрустальная мистика слёз.
Вновь хризантемы,
Вечная тема:
- Чем заменить уходящую музыку роз?

Стылая осень!
Дом номер восемь,
Там, где растрачены в ноль золотые года…
Только что были,
Волны  их смыли,
Парусом алым махнули, уплыв навсегда.

Прелая осень!
Жребий мы бросим
Выпадет «решка» – обнимет невеста весна,
Белые ночи
Сердце морочат…
Если «орёл», то затянет зима песню сна.

Пьяная осень
Стукнулась оземь,
С голых стволов разбросала последний наряд.
Тянутся птицы
Через границы,
Только вороны над полем надрывно кричат.

Долгую осень
Еле выносим,
Судьбы поэтов и время опальных стихов.
Пушкин, Есенин, …
Прошлого тени.
Жизнь без овалов и с множеством острых углов.
С уважением к читателю, чл. союза писателей России Владимир Брисов. 24.09.18
***
«РАЗБИТЫЙ ГЛОБУС»
Через осенние леса
Спешит  автобус,
В озёрах плавает листва,
Вращаю глобус.

Я прилетел ещё вчера,
Я в Новом Свете.
В Москве осенняя пора,
Манхеттен в лете.

Меняю ритмы городов:
Нью-Йорк на Бостон.
Сердцебиение годов -
Унять не просто.

Чем реже вижу я друзей,
Тем чаще письма,
И острые углы страстей,
Овалом виснут.

А телефонные звонки:
То плачь, то стоны.
И дни рождения горьки,
Как похороны.

Пусть время разных поясов,
Пусть вёрсты - мили,
Влюблённость  наших голосов
Мы сохранили.

Сквозь разобщённые года
Летит автобус.
Не говорит ни «нет», ни «да»
Разбитый глобус.
*** 
«ТОЛЬКО МЫ…»
Снова ветер гудит в проводах,
снова мы по судьбе бедокурим,
вот сейчас по последней докурим
и растаем в несбывшихся снах…
корабли, затонувшие в бурю.

А над городом бредит рассвет,
и синдром ежедневный сомненья.
Я в глазах твоих вижу  томленье:
шепчешь «Да», заменившее «Нет»…
Так цепочка слагается в звенья.

Мы с тобой замечтались опять,
не заметив, что близится осень.
На коленях мы осень попросим:
повернуть жизни линии вспять…
не запачкать бы их и не смять.

Разобщённость не лучше тюрьмы.
В рыжий день убежавшего лета,
помнишь, были любовью согреты?
Может, снова сбежать нам из тьмы?
Только я, только ты, только мы.
***
«НЕТ В ОСЕНИ ПЕРВОНАЧАЛЬНОЙ»
Из сырости – серость,
Из блёклости – белость,
Из чёрствости – чёрность…
Идите все к чёрту!
Осенние мысли,
Хоть в петле повисни.

Я истину прозы рисую мазками:
Вот женщины верность с большими сосками,
Вот радость детей, убегающих в поле,
Вот старости стоны от раковой боли.
Кукушкины слёзы
И девичьи грёзы…

Печальные смыслы,
Как в голову выстрел.
То бешено громкий -
Свинцовый и ёмкий,
То гаснуще-красный,
Закатный, ненастный…

Истерики, ревность, воздетые руки…
Что летом спасали от душащей скуки.
Куда мотыльком улетело то небо?
В нём пьян был без хмеля и сыт был без хлеба...
Закрыли туманы
Осколки от драмы.

Под бременем роли
забыты пароли,
что было нетленно,
то буднично бренно.
Остались лишь даты,
увечьем горбаты.

Безмолвствуют сроки бессмысленной жизни.
Потеряны строки, пусты и капризны.
Грехи отпустила холодная осень,
Повесив в висках паутиною проседь.

Эх, снять бы часы да об стену с размаху,
Но времени гнёт не сменить, как рубаху…
Шуршат листья оземь,
В промозглую осень...
***
«Я ПУСТ, КАК ПУСТЫНЯ…»
Я пуст, как пустыня, в период сухой,
Как водки стакан, жадно выпитой нищим.
Я так не доволен сегодня собой,
Скребу по песку полустершимся днищем.

И бред сумасшедшего ранней весной,
И крик журавлей потянувшихся к югу,
И шепот подснежников в чаще лесной
Мне все предвещает грядущую вьюгу.

Мой сон, растворенный в масштабах страны,
Пронизанный страхом за день наступивший,
Даны приглашенья на пир сатаны,
Нам всем не прощенным и не искупившим.

Театр абсурда, банкет упырей, -
С нас сняли одежды и выдали маски,
Мы сразу закутались в шкуры зверей
И стали плясать каннибальские пляски.

Мой якорь ржавеет в краю дураков,
Мой крик в пустоту для вождей не помеха.
Забыты и слезы, и взмахи платков
В земле без теней, без ответного эха.
***
«БАБЬЕ ЛЕТО – ЭТО НЕ ДО…»
Бабье лето, бабье лето,
Словно что-то не допето,
Словно что-то не допито,
Не дожито, не добыто…
Заблудилось лето где-то
Среди каменного гетто,

По расхристанным дорогам,
Среди душ, забытых Богом,
В кабаках провинциальных,
В мыслях параноидальных…
Жизнь без смысла и без прока
От порога до порока.

С каждым днём чернее ночи,
Что ты голову морочишь,
Лето бабье, лето бабье -
Лебединый крик над хлябью…
Как лукавы бабьи очи:
То войну, то мир пророчат.
***
«О ПРОШЕДШЕМ, БУДУЩЕМ, НАПРАСНОМ»
Растворяясь  в сонном листопаде,
Журавлей встревоженная стая
С сентябрём прощалась на закате,
В бесприютном, сером небе тая.

Отшумели на кругу прощальном,
Обещав в апреле возвратиться,
Помянув всех кликом поминальным,
Нам в руках оставили синицу.

Улечу за журавлиным клином
В те края, где солнце любит море,
Где под пальмой царственным павлином
Хвост расправлен в сказочном уборе,

Плавают по рекам крокодилы,
На сафари львы, слоны, жирафы…
Там никто не слышал про распилы,
Там не знают слов «откаты, штрафы».
 
И на зов мулатки я отвечу,
Захочу любви её напиться,
Притяну и обниму за плечи,
Утону в губах, глазах, ресницах…
               
Сиротливо пел осенний ветер
О прошедшем, будущем, напрасном…
Ночь пройдёт, но будет день не светел
В сумраке промозглом и ненастном.

Мимо  жизнь промчит, как скорый поезд,
Прочеркнёт по небу самолётом,
И «нетленки» выстраданной повесть
Червь сожрёт под пыльным переплётом.
***
«ПО КРУГУ»
День погожий в ноябре, 
Солнце, словно на одрЕ,
Простилось с летом
Погасшим светом,
И опавшая листва,
С летом не забыв родства,
Ругала осень,
Разбившись оземь.

Я сижу в пустом кафе,
Лишь немного подшофе,
Залиты окна
Дождём по стёклам.
Вдруг представил, что и мне,
В наступающей зиме,
Как этим клёнам,
В снегах склонённым,
Вновь придётся до весны,
Верить в солнечные сны
О жарком лете
В зелёном цвете.

Минет год, опять она,
Из туманов соткана,
Скрывая проседь,
Вернётся осень…
Полетит под небом лист,
Монотонный ветра свист.
Всё те же сцены,
Хоть режьте вены…
***
«МЕТР НА ДВА»…
Всё, что хотел, стало шуткой апреля,
Всё миражом промелькнуло вдали.
Плакала Дева с картин Рафаэля,
Скалились звери с полотен Дали.

Рук осязанье под звёздами лета,
Губ обаянье под звоны весны,
Там за закатом забытые где-то…
Вечная осень, порвавшая сны.

Где «Очи чёрные»? - В чреве Парижа,
Вьётся гарсон, но бокалы пусты…
То вдруг в Харбине их отблеск увижу,
То затуманят их Темзы мосты.

Тени усадьбы, гнездо родовое,
Блеск эполет и из перьев боа,
Старое фото, как будто живое…
Метр на два – в Женевьев-де-Буа.
***
«ПРИБАЛТИКА. БРЕД ЮНОСТИ»
Над черепичными крышами
Ночь, словно чёрный тюльпан,
Тянутся сосны к Всевышнему
Под одинокий орган.
Камнем мощёные улицы,
Старый забытый костёл.
Город домами сутулится,
Словно седой богомол.

Листьев глухое шуршание,
Осени медленный шаг...
Генделя слышим признание
В наших потерянных снах.

Капли ложатся на клавиши,
Падают у алтаря,
Плачет надеждами нашими
Поздняя ночь сентября.

Звёзд одиноких распятия -
Неугасающий свет.
Рук на прощанье пожатия -
Памяти ранящий след.
Города улицы узкие,
Ночь, словно чёрный тюльпан,
Слышите, Генделя музыка -
Кается небу орган...
*** 
«СЕЛЕНА. АФФЕКТ МОЛОДОСТИ»
По тучам, изорванным в клочья,
По улицам тихим и гулким,
По стенам кирпичным и блочным,
По скверам, дворам, переулкам….

Скользит с затуманенным ликом,
С глазами с картин Модильяни,
В иконных мерцающих бликах
Богиня поэтов и пьяни.

Кривляясь, качаются клёны,
Им голову ветер морочит.
Фонарные ржавые стоны
Встречают владычицу ночи.

Селена раскинула сети
Холодного  тусклого света.
Слуга её  северный ветер
Уносит мелодии лета.

И ты,  заменив одеяло,
Забыла про летние ночи.
Забыла, что солнца так мало,
И дни всё короче, короче….

Спасаюсь от лунного плена
В последней ночной электричке.
Селена – осколок вселенной
Катается по небу в бричке.
***
THE END
С любовью к читателю, чл. союза писателей России
Владимир Брисов. (Из осеннего сборника рифм) 2018