Криошок. Глава 5

   АН-26 без эксцессов приземлился на ледовом аэродроме всего с двумя пассажирами на борту. В течение трёхчасового полета Щеглов нетерпеливо елозил на одном месте, выказывая крайнюю нервозность. Несколько раз он вытаскивал из наплечной кобуры пистолет, проверял и прятал обратно, сердито поглядывая на своего напарника, который, напротив, казался преспокойным, как питон. Тот был поглощён своим ноутбуком и как будто избегал смотреть в иллюминатор, за которым простиралась довольно однообразная картина.
   Едва самолет остановился на льдине, Щеглов сорвался с места и устремился к палаткам полярников. Видов, который должен был стать его проводником, едва за ним поспевал. Они вошли в большую надувную палатку, в которой находился основной инструментарий полярников и радиорубка радиста, в изумлении вытаращившегося на них, словно стал свидетелем второго пришествия. Старший опер набросился на него с места в карьер с энергией голодного хорька, соскучившегося по свежей крови.
   Во-первых, он потребовал рассказать ему всё, что тот знает о кураторе экспедиции Фридмане и полярной станции СП-Н-5, однако от радиста сложно было добиться мало-мальски вразумительного ответа.  К тому времени подоспел и Маскевич, заняв свой пост «доброго» опера; он уважительно и благодушно осмотрел аппаратуру, стоявшую в палатке, и посмотрел на радиста так благонамеренно и дружелюбно, что у того начал понемногу развязываться язык. Между тем в палатке уже собралась большая толпа народу — все четверо пилотов и кое-кто из местных, что, по-видимому, способствовало снятию первого налёта напряжённости, которую нагнал было суетливый старший опер.
  — Когда Фридман в последний раз выходил на связь? — спросил Щеглов, буравя полярника колючим взглядом.
  — Он ещё не выходил.
  — Хорошо. Они ведь шли на станцию, верно?
  — Да, Царицын сказал, что у них были такие планы.
  — Что означает СП-Н-5?
  — Полярная станция... Возможно, научная, экспериментальная или что-то вроде того, но точно не уверен.
  — Разве не все полярные станции строго научные? — продолжал давить на него оперативник.
  — Все.
  — Значит, Н-5 означает что-то ещё?
 — Говорю же вам, что не имею понятия, гражданин следователь...
   Щеглов презрительно хмыкнул и перевёл допрос в другое русло:
  — Значит, вы поддерживали связь со станцией?
  — Да, постоянно.
  — Когда вы с ними общались в последний раз?
  — Сутки назад. Было назначено точное время последнего сеанса, но почему-то они не вышли на связь. Я думаю, что их рация просто вышла из строя, иначе это не объяснить.
  — Сутки. А экспедиция Фридмана вышла к ним...
  — Это было примерно четырнадцать часов назад. Кстати, они должны были связаться со мной, как только достигнут станции.
  — Значит, они её еще не достигли?
  — Видимо, нет. Хотя с учётом скорости дрейфа и направления течения, по идее были уже должны.
  — С чего вы это взяли?
  — Просто нам заранее была известна примерная скорость дрейфа льдины, на которой построена станция — она была довольно высока, кажется, около пятисот метров в час. При мне сам Фридман рассчитал время марш-броска. Они должны были достичь станции в довольно сжатые сроки.
  — Используете GPS? — спросил Маскевич, греясь у воздушного радиатора.
  — Используем всё, что можно, — улыбнулся радист. — Но, конечно, современная техника очень помогает.
  — Нам нужен вертолёт с пилотом, — сказал Щеглов. — У вас он есть, так что подготовьте всё по-быстрому. Кстати, сколько времени лететь до станции?
  — Думаю, не больше получаса. Правда, начинает портиться погода, и я бы не советовал подниматься прямо сейчас...
  — Ерунда, — отмахнулся опер. — Ждать мы не можем. Нужно ковать железо, пока горячо. Насколько я берусь судить, если погода здесь всерьёз испортится, то это будет надолго. А у меня каждая минута на счету.
   Щеглов бросил взгляд на Маскевича:
  — Схватим подонка и — назад. Час туда-сюда на вертолёте, три — до Хатанги, и домой!
   Опер повернулся к пилотам, осмотрев каждого придирчивым взглядом, будто старшина — новобранцев в строю.
  — Вы все знаете, что мы летим брать опасного преступника. Конечно, за нас с Маскевичем я могу поручиться, но субъект, за которым мы охотимся, может быть вооружён, так что нам может очень пригодиться один здоровый, уверенный в себе человек. Пилотом вертолёта я рисковать не могу, поэтому нам нужен доброволец. Никто не желает помочь правосудию?
   Лётчики опасливо переглянулись, никто не ожидал такого предложения со стороны опера. Неожиданно Макарченко сделал шаг вперёд. В этот момент он подумал о Светлане и сенсорном мобильном, лежавшем у него в кармане, который он был обязан вернуть ей при встрече. Теперь его радовало и одновременно пугало, что встреча может случиться много раньше, чем была запланирована. Но такова жизнь, в ней иногда случаются незапланированные вещи.