Рубай, Хайам, их в дышло!

                Подарок для моей Богини Бэйли Джей
     Огнеупорные бакенбарды Дениса Давыдова, питаемые дистанционно теслинским вероучением о сохранности энергичности будошников, взъерошились, подобно морскому ежу, нашедшему на дне тайну пяти океанов. Тайна лежала на правом боку, уподобившись античной Афродите, о чем - то тихо напевая суровым басом оставшегося за кадром персонажа, черно - белой хлопушкой Джармуша проявившись в титрах.
     - Вот пуля - дура вошла меж глаз ...
     - П...дец, - подумали бакенбарды, самоокрашиваясь камуфловыми оттенками подводного мира с проросшими тут и там коралловыми кустами, на которых ( на каждом, бля ! ) сидело по своему Хайдеггеру, в кругленьких очках Кати Гордон и фиолетовых ночнушках растерзанной оголодавшими до жонской похоти акционистами Диты фон Тиз. Хайдеггеры притворялись Кьеркегорами, они даже про красные кумачовые рубахи каторжанских катов не забыли, надели и обули ордена, выписывая чернильными каракатицами на раковинах отшельных омаров Хайама, идущего во хмелю к самому центру Атлантиды.
     - Стой, омар, - скомандовал часовой на посту перед чертой последнего дюйма, прочерченной логарифмической линейкой тем неведомым Кугелем, что остался тоже невыясненным, как певшая песню тайна, - и прими благословением щедрый шарабан.
     Он свистнул и из бронзовых врат Атлантиды выехал шарабанчик. На козлах примостился сутулый Терминатор, отчасти проржавевший непривычной обстановкой ситуации, за ним, воздев ногу, сидел Ленин, обменявший ночной кабриолет на этот самый шарабан. Он встретился ему посреди Невады, одинокий чугунный человек, зацикленный на миссии и массовом геноциде, кожаный курткой, красноглазый Циклопом Вергилия, умыкнувшего принцессу Карса в мегалитических руинах моей души, необъяснимо привязанной к еврейской родственнице, подкачавшей, конечно, неприличным происхождением неарийства, но, в конце концов, товарищи, сказал Ленин про себя и без кавычек, я сам татарин.
     - Здорово, - цинковым голосом гукнул Терминатор, хватая кабриолет за капот, - товарищ Ленин.
     - Здоровей видали, - не растерялся вождь пролетариата и вынул фибровый чемодан, покосился на кучера, медленно оплывавшего от пустынного жара, щелкнул латунными замочками и продемонстрировал роботу огромную Бородавку Зюганова, обретшую в долгом путешествии по планете заглавность с прописи, на х...й. - Вот, к примеру.
     Терминатор закричал, схватившись за пулемет, небрежно и вниз висевший на саженном плече оглашенного убийцы людей. Ленин захохотал, достойно и едко, словно карбид или пластмассовая расческа образца семьдесят пятого года. Ее, короче, ломаешь на мелкие кусочки и ныкаешь в фольгу от совдеповского шоколада, оставляя дэцельную зирочку, поджигаешь и получается дымовушка.
     - Это да, - расчувствовался омар, облокотившись локтем и коленом на упругий кожей бок шарабана, - это верно, Владимир Ильич, вы заметили, много всякой х...ни было в нашем славном пионерском детстве. Монтики, ледянки - навозницы, пестики из картона и шпаги мушкетеров из стыренной на стройке проволоки, засаленные фотки голых женщин, волосатых и гнусных, фонарики на говенных батарейках, тяжелых, как пятилетний план, " Агдам " и зеленый  " Тархун " в стекле, разбиваемом пэтэушниками на фестивале молодежи о черные головы неприсоединившихся кубинцев ...
    - Глохни, - прервал ностальгию Ленин, мудро смотря вперед из - за плеча Терминатора. - Наше дело правое и оно в будущем, мы отреклись и отрясли.
    - Пробить осталось, - повернулся к нему робот, - сквозь плотную ткань, а если дичка дальневосточная, то и химку растиком еще.
    Он гикнул и развернул транспортное средство, скрываясь от взора омара, недоуменно смотревшего на раздувающиеся Гольфстримом галифе часового.
    - Понял ? - торжествующе вопросил часовой, нарушая Устав закуриванием сигареты. - Ты думал, что шарабан тебе в дар подгонят, а суть благословения в духе лежит.
    Омар почувствовал подплывшие бакенбарды Давыдова. Повернулся в три четверти анфаса и процитировал из Хайама, немного подвывая и думая о косматых папахах высокогорных ублюдков :
    - Наливай вино у череп
    Пётры, фибры, плексиглас.
    Щедро черпая из бочки.
    Шарабаном благосклонно, Ленин, робот, партизан,
    Все ликуют, торжествуя. В небе полная Луна.
    Поль Гоген и Кусумда.
    Бакенбарды, бигуди.