Молодец-удалец

Очень давно это было, я уж и подзабывать стал, как кого звали, и в какой стороне всё произошло. В одной деревне, забыл название, будем её называть Деревенькой, жил паренёк, весёлый, смелый и очень сильный, его имени тоже не помню. Вспоминали о нём, как об удалом молодце, так как всё у него получалось споро и хорошо: быстрее всех бегал, побороть мог любого, загадки отгадывал с ходу. Поэтому, когда подрос чуть-чуть, его мнение о себе тоже очень подросло, зазвездилось у него в голове, и сказал он родителям:

– Смотрите, какой я Молодец-удалец, всё у меня получается: любую работу делаю быстро, вечером у костра лучше всех пою и на гармонии играю! В общем, я первый парень на деревне, более того – во всей округе лучше меня нету! Не надо мне свою голову учёбой забивать, письмом руки утруждать, в общем, ума набираться. Того ума, что имею, с лихвой хватит. Не пойду я больше в школу, лучше выйду и мир посмотрю. Очень уж мне хочется узнать, что вокруг нас делается, чем другие люди живут, а может, даже узнаю, каким это колдовством страшного змея заставляют дороги в лесах делать.

Надо сказать, что в их стороне происходили странные дела. Дорог там имелось мало, и они были разбитые, так как делать дороги было сплошное мученье. Вокруг стояли леса, высокие и непроходимые, пилить деревья проблемы не было, а вот как потом мощные пни от дубов и кедров из земли выкорчёвывать, никто не знал. Однако некоторое время назад объявились там новые люди, за глаза прозвали их Заносчивыми. Взялись они дороги делать за хорошую цену. Дружбы ни с кем не заводили, заключая договор на прокладку дороги, высокомерно улыбались. Никогда не подводили, всегда быстро и в срок дороги делали – за пару дней и ночей. Когда они начинали делать дорогу, всех предупреждали:

– Деревья вы сами должны спилить и убрать. Затем мы пригоним сюда змея железного, знайте, он колдовской зверь. Где пройдёт, там дорога получается, все пни железными когтями растерзаны, в щепки раскрошены, а камни в щебень размолоты. Вам потом останется остатки пней убрать, чуть подровнять – и дорога готова. Только вы, когда змей по лесу ползёт, не подходите к нему, он ведь из другого мира, колдовского. Смотрите, не ослушивайтесь нас, кто близко к змею подходит – пропадает бесследно, заколдовывает он людей, и мы помочь не в силах! Где змей проползает, остаются знаки колдовские, кто их попробует понять, умом трогается. Так что, если вы их увидите, не интересуйтесь ими, уходите подальше от змея и его колдовских заклинаний.

Так и жили в той округе. Не нравились людям Заносчивые, но и без них было никак нельзя. Самые смелые бегали смотреть, как змей пробирается через лес, рассказывали потом, что странные стоны издаёт, как бы человеческие, но так странно звучащие – как из металлического нутра идущие. В общем, настоящий змей из металла, но живой. Ползёт, всё, что под ноги попадает, железными когтями от злости крушит, и все его ноги цепями связаны, чтоб быстро не бегал. Время от времени какая-то отдельная его часть с двумя когтистыми ногами оттягивалась от тела змея насколько позволяли цепи, и сама собой на стволах деревьев или земле, когтями какие-то непонятные знаки начинала выводить – это так территорию знаками метит, или нас заманить поближе хочет, конечно, чтоб поймать и сожрать – решали люди. Поэтому, как только слышали гул, идущий от ползущего железного змея, уходили быстрей с того места. Если кто оставался и видел его самого, то в страхе бежал от медленно ползущего, всё перемалывавшего на своём пути, железного чудища.

Слушал Молодец-удалец такие разговоры, затем собрался и ушёл из дома на мир поглядеть. Прошёл через дремучий лес, вышел на проторенную змеем дорогу. Идёт, смотрит вокруг, везде видит следы мощных когтей и думает:

– Ого, какой сильный змей, какую тяжёлую работу сделал, такую я ни за какие деньги не взялся бы делать. Очень силён зверь. Молодцы Заносчивые, что такого зверюгу с пользой используют. Как хорошо было бы, чтоб когда-нибудь и до нашей Деревеньки этот змей дорогу проторил.

Немного погодя, увидел он что-то начертанное на коре дерева, стоящего рядом с дорогой. Чем-то знакомым повеяло, ухмыльнулся про себя, подумал:

– Я очень похожие каракули карандашом в школе выводил. За что ни брался писать, похожие знаки, как у змея в колдовском письме, получались. Правильно сделал, что бросил учёбу. Теперь можно жить не напрягаясь, время лишнее тратить не надо, и голова не болит от знаний. Всё равно у меня выходило писать так же, как у змея, а я не хочу, чтоб обо мне думали, как о злом колдуне.

С такими мыслями, впитывая всё новое из окружающего мира и представляя себе в мыслях лёгкую жизнь в Городке, уходил Молодец-удалец от дома родного. Шёл, ускоряя шаг от радости, оставляя за спиной своё беззаботное детство.

Всё у него в Городке получилось, молва о нём пошла, как о хорошем мастере, да и девушки на него заглядывались. Почты и телефонов тогда не было, но через знакомых время от времени посылал домой весточку о себе. Как-то он вышел далеко за Городок договариваться о работе с новым заказчиком. Долго искал, но на месте не сошлись в деньгах, пошёл обратно, однако попутал поворот и заблудился. Решил подождать кого-нибудь на перекрёстке дорог, чтоб показали в каком направлении Городок. Встретился ему там солидный человек, сидящий один в колеснице, запряжённой дорогим конём. Попросил его наш Молодец-удалец дорогу обратно в Городок показать. Удивился встречный:

– Куда тебе надо? В Городок? A ты что, читать не умеешь? Вот посмотри, тут на перекрёстке стоит указатель, на нём большими буквами написано и показано, в каком направлении Городок.

– Зачем мне учиться, ведь глупости всё это, – отвечал паренёк. – Я любую работу умею делать без учёбы. Из-за того, что не учился, много времени и нервов сэкономил. Когда изредка мне надо прочитать или написать, всегда люди добрые найдутся и помогут. В долгу перед ними не остаюсь. Вот и теперь, например, вы мне поможете, ведь не откажете человеку в пути!

– Ну уж, конечно, не откажу, – довольно сверкнули глаза солидного встречного, и, смотря чуть в сторону, он продолжил: Я вообще-то рад, что есть ещё люди, которые без учёбы на свете живут.

– Вот и я о том же родителям говорю. Зачем учиться, время и нервы терять на школу, если у меня и без учёбы неплохо жить получается. А они не успокаиваются, всё просят, чтоб хоть писать и считать научился. А я вот специально не учусь, и докажу им, что без учёбы прожить можно!

– Правильно делаешь, – сказал солидный встречный, и на его лице дежурная улыбка в миг стала удовлетворенной. – Давай-ка садись в колесницу, рядом со мной. Поедем вместе, завернём ко мне в дом, я там тебе одну работу предложу. Очень много денег она нам приносит.

– А может, я не соглашусь, – смеётся наш Удалец-молодец в ответ. – Может, я откажусь, например, условия плохие или плата за работу мне покажется маленькой.

– Какой работы ты хотел бы?

– Такой, чтоб поработать и на всю жизнь о куске хлеба думать не надо было бы. Хорошо, чтоб кров был бы. Да и денег чтоб платили достаточно.

– Жить и ночевать место есть. Гарантирую, что о куске хлеба тебе заботиться не надо будет, это дело моих людей. Насчёт оплаты давай договоримся так: после года работы возьмёшь себе золота столько, сколько сможешь с собой унести.

Не почувствовал уловки Молодец, и довольный, что не надо пешком возвращаться, что новая работа нашлась вместо упущенной, расслабленно ехал, рассеянно смотря по сторонам.

Дом солидного стоял в лесу. Когда въехали во двор, колесницу обступили высокомерно усмехающиеся люди, вооружённые какими-то хитрыми крюками. Не успел Молодец-удалец опомниться, как был схвачен. Под довольный смех солидного попутчика он был отведён в огромный и длинный сарай, стоявший за домом. Ужас охватил паренька, ведь его крепко держали перед самим железным змеем.

– Наверно, меня хотят отдать ему на съедение, – подумал Молодец-удалец и в последний раз попробовал вырваться. Да куда там вырвешься, если весь верёвками опутан. Тогда Заносчивые, а это были они, посмеиваясь, подняли его и вместе с ботинками опустили на какие-то железные башмаки с огромными когтями. Замкнули на ключ специальные крепления, и почувствовал он свои ноги в оковах. Затем подтащили его к чему-то, похожему на большой железный колокол, обжатый с двух сторон. На нём с каждой стороны были маленькие дверцы, вверху щели, ещё из него во все стороны торчали железные кольца. Когда Заносчивые подняли этот обжатый колокол, бедолага внутри увидел хитрую систему верёвок. Закрепили ему петли с колодками на шее и руках, затем опустили на него эту штуку. Сквозь щели увидел Молодец-удалец, как один из Заносчивых крюком зацепил кольцо снаружи железного колокола, потянул за него, и затянулись колодки на шее паренька. Всё туже сжимались колодки, на руках затянулись другие петли, не стало сил сопротивляться, пришлось идти за довольно смеющимся Заносчивым. Подтащил он нашего глупыша к заду стоящего змея и прицепил к нему цепями. Вспомнил Молодец-удалец, как хотел узнать, что же это за змей. Грустно ему стало, когда он понял, что змей состоит из таких же закованных, как и он, людей.

Сквозь узкие щели внутрь проникал сумрачный свет сарая. Глаза привыкли к темноте, и узник внимательно осмотрел тюрьму. Ничего необычного не заметил, кроме оружия, брошенного кем-то из Заносчивых. Оно представляло из себя обыкновенное копьё с приделанным сбоку наконечника крюком. Сразу вспомнилось, как ловко Заносчивым было зацеплено наружное кольцо, как затянулись верёвки на его шее и руках. Вздохнув, стал изучать внутренности своей новой одёжки. На руках и шее – колодки, соединённые верёвками, с металлическими кольцами снаружи.

– Ага, это специально для того, чтоб удобно было мной управлять. Ведь когда крюком тянут за кольцо снаружи, то у меня сдавливает шею и затягивает руки, и сопротивляться я не могу! Хитро Заносчивые это придумали! – сквозь зубы признался себе заточённый Молодец-удалец. Попробовал поговорить с впереди стоящим. Его громкие слова внутри колокола превратились в сплошной, всё заглушающий гул. На этот звук вошёл один из Заносчивых и засмеялся:

– Поговорить решил? Хорошо-ли ты по ушам мощным гулом получил? Раз стоишь и не шатаешься, значит слабо кричал, наверно, не испугался. А про это ты подумал? – с этими словами Заносчивый крюк-копьём ткнул в грудь закованному человеку. Дверки на груди легко открылись во внутрь, и крюк-копьё больно упёрлось в грудь беззащитного человека.

– Понял, что будет если ещё кричать будешь!? Быстро утихомирим, и на замену тебе Ловец людей нового неуча привезёт. Ещё имей в виду, всё, что ты говоришь, мы слышим и понимаем. Люди вокруг слышат искажённый звук и тебя не поймут, испугаются гула-рёва железного змея и убегут. А за любую просьбу о помощи к людям мы сурово накажем.

Когда Заносчивый вышел, кто-то из закованных невольников шёпотом сказал:

– Ну вот нового горемыку завлекли. Может, хоть ты писать умеешь? Говори очень тихо. Только шёпотом разговаривай!

– Нет, я не умею писать, а зачем мне это надо, если я и без грамоты прекрасно жил?

– Мы не имеем возможности связаться с людьми. У каждого есть родственники, друзья. Если хоть одному из нас удалось бы послать весточку родным, что врут Заносчивые про змея железного, то тогда спасли бы нас. Ведь все думают, что железный змей – колдовское создание. Заносчивые всех научились обманывать. Специально лгут, говоря, что змей из другого мира, что он колдовскими знаками территорию метит. А ищут и закабаляют только тех, кто ни писать, ни читать не умеет. Пробуем мы знаки своими прикованными когтями чертить, да когти большие, грубые. Из нас никто даже карандашом буквы на бумаге не научился писать, где уж тут корявым когтём выйдет на земле правильную букву нацарапать. В итоге, после нашей писанины люди только сильнее верят Заносчивым, что это колдовские знаки железного змея, бегут и держаться подальше от нас. Если что-то говорим случайно увидевшему нас человеку, то наша железная оболочка так сделана, что искажает звуки наподобие плохого колокола, и нас никто не может понять. Таким образом и отделены мы от внешнего мира. Если ты был бы грамотный, у нас был бы шанс спастись.

Вспомнил Молодец-удалец, как шёл счастливый по дороге из родного дома, как увидел какой-то знак на дереве. Ему тогда показалось, что он тоже похожие каракули в школе выводил. Защемило сердечко у паренька, когда понял, как хитро обмануты люди снаружи, как беспощадно обманут он сам. Только сейчас появились силы себе честно признаться, что не хотел он учиться от лени. Ведь всё ему просто давалось, а учёба требовала упорства. Был уверен, что такой способный человек как он, хорошо проживёт и без грамоты. Умел дом построить и повозку починить, мечтал только ещё с железом научиться работать. Усмехнулся про себя – теперь надолго он с железом дело иметь будет, да его удаль уже не самому пользу принесёт, а людям подлым. Может, среди сочувствующих безграмотному он и сумел бы прожить, да нарвался он на недоброго и попал в неволю страшную.

– Нет, не умею я писать, – после паузы ответил молодой невольник. – А вы как-нибудь пробовали освободиться или бунтовать?

– Конечно. Однако двигаемся мы медленно. Если убегать, то после нас всегда дорога остаётся и по ней легко догнать. Мы против Заносчивых даже руки высунуть наружу не можем, а у них против нас есть крюк-копьё: им и колют сквозь люки на боках, спине и груди. Если им надо нас куда-то вести, то захватят крюком кольцо снаружи, потянут за него. Упираться мы не можем, так как нас сразу душат колодки на шее, стягивает руки, и ведут они нас куда им надо.

Медленно потекла новая жизнь. Не раз пробовал избавиться от своей железной одежды Молодец-удалец. Однако, когда он пытался снимать оковы, они гремели, колодки на шее сжимались, и он от удушия падал. Охранники прибегали на шум, злились, и в итоге невзлюбили его. Переставили в самый перед змея, туда, где никто долго не выдерживал.

Хорошо у них получалось дороги делать, стало больше заказов. Заносчивые приводили на место и оставляли змея одного продираться через пни, делая дорогу. Так и в тот раз, погнали их как-то на работу, подальше чем обычно. Охранники привели на место, сказали, что если не успеете пройти, то останетесь без ужина на ночь в лесу. Сами ушли в город погулять. Пошли по указанному направлению люди, закованные в змея, раздирая в щепу крепкие пни своими железными когтями. Однако в этом лесу пни деревьев были такими крепкими и большими, что, не сделав всей дороги к вечеру, они выбились из сил и чуток остановились передохнуть. Смотрел на окружающий лес невольник и вспоминалась ему его родная Деревенька, там вокруг стояли такие же могучие деревья. Внезапно на них набросилась с лаем собака. Видно было, что верёвку перегрызла и побежала в лес спасать свою деревню от какого-то странно шумящего железного страха. Людям, закованным не было зла на животинку. Защищены они от любых когтей и зубов своим железным платьем-тюрьмой. Эта милая собака не испугала их, а напомнила им о прошлой беззаботной жизни. Удивился Молодец-удалец лаю этой собаки, очень сильно напомнила ему его родную дворняжку. Жаль, сзади лает, хотел бы взглянуть на неё. Вспомнилось, как они с его собачкой в детстве убегали в лес, как она от него далеко убегала, но на его особый свист всегда возвращалась. Невзначай засвистел он любимый мотив.

Сквозь внезапно появившиеся слёзы он ничего не видел, не слышал тоже ничего, и что собака лаять перестала, и что другие ему шепчут:

– Остановись, не тяни нас. Собака вьётся около тебя!

Только тогда, когда сквозь открывшийся вовнутрь передний лючок, в его грудь ткнулся мокрый нос взрослого пса, он узнал в этом звере дружка своего беззаботного детства. Губы еле-еле смогли молвить:

– Дружок!

Больше сил не было ни на что, только молча слёзы катились по немытой щеке. Пёс скулил, звал домой, ведь дома ждут, а его товарищ стоит, не двигается. Неожиданно услышали гогот возвращавшихся охранников. После гулянки в городе они навеселе возвращались к невольникам. Махали своими крюк-копьями, хвастаясь друг перед другом, как крепко будут воспитывать змея за медленную работу. Испугался Молодец-удалец, что Дружок бросится на Заносчивых, что заколют они его своими крюк-копьями. Приказывал Дружку:

– Домой!

Не послушал Дружок, не хотел оставлять его, он ведь так долго ждал. Понял Молодец-удалец, что надо дать Дружку какое-то задание. С трудом стащил из-под верёвок шапку с головы, когда-то вязанную мамой, и дал Дружку. Схватил её пёс и унёсся домой, в Деревеньку. Только его хвост Заносчивые и успели увидеть. Подошли, ругаться стали:

– Ах ты, змей бездельник, медленно работаешь! Хорошим людям дорогу делать не желаешь! Так мы тебя проучим – в холодную ночь домой в стойло не поведём, кушать не дадим, а по тебе, ленивый зверь, постучим!

Начали они бить крюк-копьями по железу, снаружи гул пошёл, а что внутри делалось, лучше не знать.

В это время в родном доме Молодца-удальца старик Отец Маме говорит:

– Ты смотри, что с собакой делается. Как привели в лес змея колдовского дорогу делать, так она места себе не находит. Все собаки в Деревеньке в страхе от железного шума попрятались по будкам. Наш тоже сначала в будку полез, а потом как будто кого-то учуял. Начал рваться с верёвки, не сорвался, так взял и перегрыз, хорошую, крепкую верёвку попортил. Убежал в лес, как теперь искать его, ведь в лес ходить нельзя, пока там злой змей дорогу не проторит. Жаль, если змей сожрёт его, хороший пёс был.

На это Мать сказала:

– Мне показалось, что он нашего сыночка звал, так же радовался, когда раньше тот издалека возвращался, я уж, глупая, и надеяться стала, – расплакалась старушка, не смирилась она с пропажей сына, жила надеждой на встречу.

Немного погодя, за дверью заскулил пёс. Удивились люди.

– Смотри, как железного змея испугался, не в будку вернулся и спрятался, а домой просится, даже наказания не боится. Пойду, впущу, – сказал Отец.

– Что ты за грязную, вонючую тряпку притащил? Давай сюда! – отобрал какую-то тряпку Отец у собаки, бросил в мусорную корзину и пошёл руки мыть. Пёс заскулил, бросился за тряпкой, схватил её. Старик Отец попробовал ещё раз взять кусок замызганной материи, а пёс уворачивается, телом ложится на тряпку, скулит, под тяжёлую руку голову суёт, в глаза людям при этом смотрит и ползёт к старушке Матери с тряпкой в зубах. Взяла старуха тряпицу и обомлела:

– Это же я её сама вязала, когда-то сыну в дорогу дала. Смотри, что ты чуть не выкинул – это шапка сынка нашего! Ну – ка пошли в лес, бери собаку и пошли!

– Запрещено в лес ходить по одному, – ответил старик. – В последнее время по всей округе много крепких молодых людей пропало. Решили на сходке, что нельзя в лес по одному ходить, даже по серьёзному делу. Пойду, поговорю с мужиками, а то я ночью один и от лесного зверя не оборонюсь, не то, что от змея железного.

Однако деревенские мужики, поразмыслив, ему сказали:

– Разрыл землю змей, вот наверх и вышла шапка, к тому же давно это было, могла твоя жена попутать. Твой сын чистюля был, а шапка-то грязная, замызганная. Если собака забрала шапку у твоего сына, то чего он сам к тебе не пришёл вместе с собакой? Не с колдовским змеем же в лесу остался? Не береди себе душу Старшой. Опасно ночью в лес идти, когда там не из нашего мира змей бродит. Не боимся мы зверя лесного, луки и копья у нас есть против него, а с колдовской тварью не знаем, что делать. Нет, не пойдём в лес и тебя не пустим. Уж очень ты хороший человек, чтоб зазря пропал.

Вернулся старик Отец домой и рассказывает жене своей, что и как. Поплакала Матушка о сыне, а сердечко её не успокоилось.

От Заносчивых в это время пришла новая весть, что змей не успел дорогу сделать и сегодня будет её дальше прокладывать. Приказывали они, чтоб согласно договору, никто в лес не ходил. Поэтому, кроме Матушки, все как бы и успокоились. Однако не шёл сон к старушке. Бывало в её жизни, что люди толково объясняют какой-нибудь странный случай, так о нём расскажут, что и придраться не к чему. Потом, оказывается, по-иному произошло, а время для помощи уже бывало упущено. Взяла старая женщина шарф, который связала для мужа, нож и решительно вышла во двор. Подошла к скулящему псу и занесла над ним заточенную сталь. Замер пёс, замолк. Охотничья собака прекрасно понимала, что значит для зверя занесённый нож над головой. Стоял друг Человека и смотрел прямо в глаза Человеку, не скуля, под поднятым ножом. Взмах клинка, и перерублена верёвка. Взвизгнул пёс от радости, подпрыгнув, лизнул Мать, а она повязала мужнин шарф на шею пса и отпустила. Собака, почувствовав волю, растворилась в зарождающейся заре.

Молча железный змей продирался сквозь дремучий лес, раздирая своими железными когтями всё стоявшее на пути. Не шептались между собой невольники. Удручены были недавним случаем, когда собака хозяина узнала, появилась надежда на спасение, да потом угасла. Если они, неграмотные люди, весточку людям на воле передать не могут, то что хотеть от простой и безмолвной собаки. Ещё думали над недавними словами одного из Заносчивых охранников, сказанные им спьяну:

– Ловец людей набрал на нового змея свежих неучей. Сейчас думаем, что выгоднее: вас в конец сработать на тяжёлых и дорогих участках, или лучше сразу двух змеев запускать.

Теперь люди шли именно по участку, который раньше Заносчивые обходили, стараясь беречь змея, понимая, что невольники долго не выдержат такой работы. Хороших мыслей это не добавляло. Так бы и шли угнетённые, только впереди идущий остановился. Зароптали некоторые:

– Он, наверно, не понимает, что мы Заносчивым из-за плохой работы станем не нужны.

– Там снова его собака прибежала.

– Ну и что! Пусть идёт, не бередит нам душу и себя не разводит на сопли. Не может нам помочь собака. Она, что, умнее или грамотнее нас?!

Молодец-удалец, однако, никого не слышал. Его пёс, радостно скуля, сунул морду сквозь переднюю дверцу оков, тыкался своим мокрым носом ему в грудь. Так захотелось Сыну для Матери весточку послать. А как? Тыкался пёс, тыкался и понял, что не может выбраться из этих оков его Друг. Снова собака зовёт домой, а человек стоит, понимает, что не успеют быстро подойти к Деревеньке, настигнут их Заносчивые. Также невольники рассказывали случай, что первые закабалённые когда-то вышли к какой-то деревне. Деревенские не могли их понять из-за того, что оковы-сплющенный колокол так сильно искажали голоса и звуки, что получался железный рёв-гул. В панике деревенские бросились к Заносчивым. Они, крюками зацепив за петли, настолько сильно придушили невольников, что те не могли даже слова тихого сказать, увели их в лес, как немых, а там жестоко расправились с непокорными.

Понимал Молодец-удалец, что просто так стену невидимую, ту, которую сделали Заносчивые, между заточёнными невольниками и вольными людьми, не пробьёшь. Страх неведомого колдовства парализовал людской разум. Однако не сдался паренёк, посмотрел ещё раз на шарфик, повязанный на шее пса, и придумал, что надо сделать. Может не спасётся, но ещё разок весточку Маме пошлёт. Приглядел он веточку рябины, висевшую как раз по высоте его дверок на груди. Не могли невольники рук высунуть наружу, так как железные дверки открывались только вовнутрь, и навсегда связанные верёвками руки могли двигаться только внутри. Однако, так как он был поставлен первым и отвечал за направление движения, то решил двинуться на цветущую рябину. Эта веточка с красными свежими ягодами упёрлась в его стальную грудь и, легко отклонив дверцы вовнутрь, оказалась в его руках. Сорвал Молодец-удалец эту красоту и, когда собака снова к нему просунула голову, вплёл в узелок шарфика веточку рябины. Однако большинство тех, кто стоял сзади, стали возмущаться, что это он дёргается и работу не торопится делать, не стали слушать его просьб, подождать минутку, потянули назад. Сжались колодки на шее парня, и не имея сил остановить дающих назад, он сам шагнул обратно. Руки его тоже всё сильнее сжимались и выпал подарок Маме на землю. Запаниковал Молодец-удалец, что ему не удалось Маме весточку выслать. Однако его Дружок выручил и на этот раз.

– Вот снова мне задание дают, – видимо, так подумал пёс, увидев шарфик, выпавший из-под железной одёжки, и, схватив его с вплетённой в узелок веточкой рябины, рванулся домой.

Хотя было раннее утро, но Деревенька бурлила. Про принесённую собакой шапку знали все. Никто не спорил с догадкой, что Молодец-удалец давно потерял шапку и теперь её вынесло наверх из-за работы змея. Однако все также понимали, что это только разговоры, что такие дела надо проверять. Ведь есть шанс, что может быть и по-другому. Надо в лес идти охотникам, и они по следам выяснят точно, что было, не оставляя места разным успокаивающим догадкам. Однако в лесу был колдовской зверь, и вера в колдовство держала смелых охотников дома, превращала их в безвольных и слабых людей. Не могли они победить свою неуверенность перед колдовством. Никто не мог сам посвидетельствовать про колдовские силы змея. Однако тот страх, который посеяли Заносчивые, обезоружил смелых охотников и превратил их в оправдывающих свою бездейственность, несмелых говорильщиков.

Так бы всё и закончилось разговорами и самооправданиями, однако снова пёс вернулся. Услышала вся Деревенька крик старой матери, и все, бросив свои дела, поспешили к ней. В руках заливающейся слезами женщины был шарф, тот самый, узор к которому она обсуждала недавно с соседками. На шарфе был завязан узелок, а в нём краснела свежими ягодками только что сорванная веточка рябины.

– Не мог пёс сам вплести, значит, не может мой сын сам придти домой, а я не могу жить далее, не повидав сына. Он в лесу, и почему-то не может к нам подойти. Вам, смелым охотникам, страшно в лес идти и рядом с железным змеем быть. А мне, матери, терять нечего! Не смогу я жить на этом свете, не сходив в лес к сыну. Пусть я только мгновение увижу его до того, как змей меня растерзает или заколдует, но я не боюсь его колдовских чар и железных когтей. Моему сыну нужна помощь, и я иду его искать!

Сказав это женщина, развернулась, позвала собаку и смело пошла в лес. Охотники стыдливо смотрели ей в след. Затем не выдержали, пошли по домам, взяли свои луки, копья и ножи. И тоже пошли в дремучий лес. Повела их за собой Надежда материнского сердца. Не могли раньше из-за страха войти в лес вооружённые мужчины, но пример бесстрашной любви матери к сыну рассеял их сомнения. Хотя сначала, конечно, страшновато было им в родном лесу, но решительная поступь Матери, идущей на помощь Сыну, придала им уверенности. За старой женщиной с собакой шли уже не парализованные суевериями и верой в колдовство невежественные люди, а отряд вооружённых мужчин, возвращавших себе родной лес. Получилось, что Любовь Матери к своему ребёнку, повлияла на людей сильнее, чем вместе взятые хитрость Заносчивых и людской страх перед колдовством.

Женщина, не оборачиваясь, шла за собакой прямо на страшный шум железного змея. Не ведала она, что идёт не одна, а ведёт за собой вооружённый отряд, впрочем, ей это было всё равно. Собака же, ничего не боясь, поскуливая и виляя хвостом тянула женщину. Чем громче становился шум змея, раздиравшего когтями вековые пни в щепу, тем возбуждённее становился пёс. Сквозь кусты мать уже видит змея, а собака не боится, наоборот, начинает от радости припадать на передние лапы, как бы друга встречает. Без дрожи в коленях вышла Мать перед змеем, чтоб спросить:

 – Где мой Сын?

Сзади отважной женщины стоял отряд вооружённых охотников, бесстрашно готовых на любое развитие событий. По лесу прошёл как бы шелест:

– Стоять! Впереди люди!

Сквозь смотровые щели своих оков Молодец-удалец увидел женщину. По её впалым щекам катились слёзы, но не от страха. Через мгновение он узнал в гордо и бесстрашно стоявшей перед ним старушке свою Мать. Пробовал он ей сказать, что это он сынок её, да в горле ком встал, а железная оболочка так сильно исказила слова, что кроме шелеста-шипения никто ничего не услышал, ведь в своей подлости Заносчивые хорошо сработали оковы для узников. Услышав шипящее урчание колдовского змея, Охотники подняли копья, готовясь их метнуть своими меткими и сильными руками прямо в железную грудь колдовской твари. Скорее всего через мгновение лежать бы Молодцу-удальцу с пробитой копьями грудью, легко прошедшими сквозь отклонившеися вовнутрь дверки. Оставался один миг до того, как несчастной матери пришлось бы оплакивать сына, а Охотникам кусать свои локти из-за своей поспешной ошибки. Однако тому, что должно было произойти, снова помешал пёс, из-за своей неуёмной собачьей радости. Он ведь привёл их к своему другу, а глупые люди встали, как перед зверем и копья подняли, как на охоте. Рванулся Дружок, вырвал верёвку из ослабевших женских рук и в два прыжка оказался перед железным змеем. Встал на задние лапы, ткнулся мордой ему в грудь и, проткнув её, чуть ли не наполовину забрался вовнутрь. Сам не понимая того, пёс приоткрыл дверцу между двумя мирами – миром невольников и миром хоть обманутых, но свободных людей. Ошарашенные люди смогли услышать тихий человеческий голос из железного нутра:

– Дружок, милый мой Дружок. Ты привёл к нам людей!

После этих слов, поняв, что её сынок живой и находится внутри этого чудовища, мать бросилась на змея и сквозь приоткрытую дверку увидела внутри своего сына.

– Это не змей, мой Сын живой! Он внутри! Внутри обвязанные и закованные живые люди!

Ко всему были готовы Охотники: идти на бой, погибнуть в бою с неравной и страшной силой. Однако теперь, никогда раньше не терявшие самообладания Воины-Охотники, на трясущихся ногах стали подходить к тому, о чём они думали, как о страшной и высшей, чем они сами, силе. Люди трясущимися руками трогали змея, а он ничего им не делал. Сильнее начинали толкать холодное железо и нечаянно открывали дверки. Они без скрипа, легко открывались вовнутрь, а там находились обвязанные люди. Стыдно стало охотникам за свой страх. Поняли, как Заносчивые обхитрили их, пользуясь невежеством, а когда некоторые внутри начали находить своих родных, то люди стали терять самообладание. Пробовали просто срывать оковы, да они оказались так хитро сработаны, что чуть людей не придушили. Больше всех стыдно было Кузнецу, он ведь был самым образованным в Деревеньке и считал, что о железе он знал более, чем кто-либо вокруг. Однако теперь, стоя перед змеем, понимал, что всех обманули, а его обманули вдвойне. Он ведь всегда раньше говорил:

– Наверно, что угодно можно заговорить или заколдовать, а холодное железо никак! Только ковать!

Потом появились в округе Заносчивые, и замолк Кузнец, сам поверил в обман, не пошёл проверять из-за страха перед неведомым. Сейчас очень сожалел о своём слабодушии. Зато теперь, внимательно осматривая систему верёвок и железных тяг внутри хитроумных оков, хороший мастер своего дела сумел разгадать хитрость, придуманную Заносчивыми.

– Не пытайтесь содрать оковы. Как только мы порежем все верёвки, то железные кольца на шеях сомкнутся и придушат невольников. Поэтому у них не получалось избавиться от этих оков. Сделаем давайте по-другому. Оковы можно снять, только держа их на весу и аккуратно, по очереди перерезая верёвки. Также можно легко переставить дверцы, чтоб они открывались только наружу. Кольца, за которые снаружи тянут, чтоб придушить, можно обрезать без риска для жизни закованных. В итоге, они получат лучшие доспехи, которые я видел. Ударом снаружи эти латы уже не пробьёшь, зато свозь дверки, они сами руки с оружием смогут высунуть, а за петли снаружи их уже никто не сможет захватить! На их ногах, раскованных от цепей, железные когти станут сильным оружием. Заносчивые пойдут искать своих невольников и если найдут, то их больше, чем нас, Охотников. Однако, когда мы перекуём-переделаем оковы в латы, освободим ноги от сковывающих цепей, поделимся оружием с людьми в броне, тогда вместе сможем выгнать Заносчивых навсегда!

Споро в лесу закипела работа. Показал Кузнец, как надо переделать оковы в броню. Пропал страх у Охотников, в лесу уже не было трясущихся от боязни, нерешительных людей. Только теперь стало ясно, какую тяжесть появление колдовского змея принесло той стороне. Люди стали неуверенными в себе, детей стали пугать неведомым змеем и ставить его в пример, а некоторые решали споры тем, что стали носить подношения Заносчивым. Заносчивые, почувствовав силу, начали разговоры о введении налога на содержание змея, а то он может стать неуправляемым и будет разорять те деревни, которые к концу года не заплатят денег. Люди, парализованные неведомым, не особо сопротивлялись, а наоборот, всё чаще начинали просить Заносчивых быть судьями в их проблемах. Население округи стало надеяться, что Заносчивые смогут держать новый порядок. Старый уклад жизни рушило осознание того, что в их округе сильнее всех колдовской железный змей из неведомого мира и Заносчивые, которые сильнее змея, так как управляют им. Люди боялись змея, стали его уважать и шли к Заносчивым за советом.

Заносчивые начали грандиозно планировать. Им казалось, что надо собрать много таких змеев, вооружить их, ведь оковы специально делались с хитрецой, чтоб их можно было быстро переделать в броню, но надо было знать секрет. Затем каждый Заносчивый во главе своего змея смог бы идти войной и завоевать любую округу, а затем все вместе под предводительством Ловца людей пошли бы дальше. Однако сначала надо было покорить эту глухую округу, затерянную в лесах, с одним Городком и массой деревенек вокруг. К радости Заносчивых дело продвигалось быстрей и проще, чем они рассчитывали.

Уже Ловец людей собрал неучей на двух новых змеев, прибыли заказанные оковы на одного нового змея. Однако недавно пойманные всё время пытались вырваться и не повиновались. Заносчивые вспомнили, как с самого начала чуть было не рухнули их планы, из-за того, что закованные в змея люди, вышли к какой-то глухой деревне. Заносчивых спасло то, что деревенские испугались, не пытались со змеем поговорить, а в панике бросились искать хозяев змея, ещё им и доплатили. Увели, придушив за петли, тех невольников Заносчивые, и на показ расправились тогда с подневольными. Те, кто видел ту расправу, до сих пор покорно делают любую данную им работу.

Однако раннее пойманные невольники уже долго, много и тяжело работали, и у них просто не осталось сил так же хорошо работать, как раньше. Поэтому Заносчивые решили, что их надо менять. Придумали они с каким толком для себя использовать в последний раз тех, кто работал на них. Решили уставших и больных невольников замучить перед глазами вновь пойманных так страшно, чтоб сломать волю новичков к свободе, парализовать их разум страхом, запугать невольников до скотского состояния и затем использовать как свежий скот в оковах. Всё для этого приготовили. Недавно пойманные люди стояли связанными внутри огромного двора. Оставалось дождаться, когда вернутся закованные в змея невольники, специально вчера не кормленные, измождённые и обессиленные после очень трудного участка. Те, старые невольники, в свою очередь, тоже боялись, старались безропотно делать данную им тяжёлую работу, но для Заносчивых они уже были нужны только для показательной расправы. По их планам, это был последний выход старых невольников, и судьба обречённых уже не зависела, как хорошо они сделают работу.

Ловец людей считал, что всё удачно получается – возвёл он стену, опирающуюся на людские предрассудки и страхи, разделившую людей на свободных и подневольных. Нашёл себе в помощники людей жестоких, привязал их к себе преступлениями, ими совершенными, и подкормил лёгкой жизнью. Теперь, по его мнению, настало время сделать следующий шаг – подчинить полностью и беспрекословно всю эту округу. Для этого оставалось сделать пару мелочей. Сначала окончательно превратить Заносчивых в полностью покорных ему слуг, сильнее привязав к себе, сегодня вечером на празднике, совершением вместе с ними страшного преступления. Для этого он сегодня денег на вино не жалел. Затем заковать уже запуганных новых невольников, и завтра по уже проложенным дорогам к каждой деревне пройти со своими Заносчивыми слугами и двумя змеями, страхом и силой всех заставить признать его власть во всей округе.

Однако самоотверженная собачья дружба к Человеку прошла сквозь стену между мирами свободных и подневольных людей. Эта беззаветная любовь, простой дворовой собаки, разожгла Надежду в сердце Матери, и Любовь Матери к Сыну оказалась сильнее любых страхов. Смотря на материнскую Любовь, освободились зажатые страхом сердца вольных и подневольных людей. В итоге, уже бесстрашные и поэтому свободные люди, сами шли на встречу с Заносчивыми. Не знали этого Заносчивые, ждали вечера с жестоким праздником и жертвами, они веселились и считали, что хорошо подготовились к сегодняшнему вечернему действу.

Вот уже слышен шум возвращающегося железного змея, вот уже Заносчивые прокричали новым завлечённым неучам:

– Вы не змея бойтесь, а нас! Смотрите и дрожите! Сейчас узнаете, что будет с теми, кто плохо работал!

Со злорадной усмешкой открыли ворота и впустили подошедшего железного змея. То, что змей не выказывал признаков усталости, не насторожило расслабленных от вина и упоения своей силой Заносчивых. Жестокие, они всё уже решили и от злого праздника отказываться не собирались. Гогоча и ругая змея, опустили свои крюк-копья наперевес и приказали змею встать перед ними. Приказывают стоять на месте змею, а он не останавливается, шаг за шагом чеканит прямо на Заносчивых. То, что как-то уж очень высоко и далеко вперёд выбрасываются ноги с громадными железными когтями, тоже не смутило опьяневших и громко гогочущих Заносчивых. Не знали они, что простой деревенский Кузнец разгадал секрет оков-лат, успел поработать и всех расковать. Опьянённые вином и возможностью безнаказанно сделать преступление, Заносчивые закричали:

– Смотрите, какие мы грозные и безжалостные, как мы просто победим закованных в железо людей! С каждым, кто пойдёт против нашей воли, так будет! Мы не знаем, что такое жалость и знать не собираемся.

Звонко ударились крюк-копья в дверцы на железной груди окованных людей – и с такой же силой отбросило их назад. Оторопели Заносчивые, ещё раз захотели ударить, да боковые дверцы открылись наружу, и из них уже видны руки с ножами, а у некоторых даже с мечами! Опешили от неожиданности Заносчивые, попробовали крюк-копьями с размаху бить по окованным людям, чтоб шумом оглушить. Однако крюк-копья были приспособлены воевать с заранее закованными. С раскованными людьми, бывшими невольниками, крюк-копья оказались негодным оружием. Теперь, когда Заносчивые все вместе замахали ими, часть из них сцепилась крюками между собой, часть застряла в низко свисающих ветках деревьев. Однако большая доля крюк-копий, всё-таки упёрлась в железные груди пришедшим. Так бы, наверно, стояли и держали на расстоянии бывших невольников трезвеющие от страха Заносчивые, да кто-то задрал повыше ногу со страшными, всё сокрушающими когтями и рубанул ими по древкам копий. Эти когти толстенные пни в щепу раздирали, а древко копья перебили шутя. Побросали ненужные крюк-копья Заносчивые. В один миг они превратились из кичливых и гордящихся своей силой Заносчивых в растерянных трусов. Бросились бежать от закованных людей, понимая, что те в латах не смогут их догнать. Однако на своём пути назад повстречались им Охотники, настоящие хозяева этих лесов. В глазах Охотников не было жалости – там было презрение. В руках они держали натянутые луки, а рядом рвались в бой охотничьи собаки.

Вечером, как и было запланировано в усадьбе бывших Заносчивых, был праздник – ведь нечего заготовленным яствам пропадать. Только на этом празднике все остались живы и здоровы, все хорошо поели, кроме, конечно, бывших Заносчивых, оказавшимися обыкновенными зазнайками, дорвавшимися на время до безнаказанной и лёгкой жизни. Они, уже протрезвевшие, с хмурыми лицами, стояли теперь в сарае сами связанные и ждали решения своей судьбы на людской сходке.

Наш Молодец-Удалец со всеми был на празднике и радовался свободе. Однако не мог он себе сказать, что его борьба закончилась. В его голову приходили мысли, что если он останется безграмотным, то всегда будет нуждаться в чьей-то помощи там, где легко смог бы обойтись и своими силами. Захотели учиться и другие невольники, так как поняли: то, что носишь в голове, сил и возможностей добавляет, а не отнимает силы, как то, что носишь в руках. В конце концов, если знания в жизни и не понадобятся, то учёба ум и память развивает, а это остаётся навсегда. Ведь если не тренировать свою мускулатуру упражнениями или физической работой, то тело будет слабым. Так и с мозгами – если не развивать их знаниями и учёбой, то жизнь предстоит с ограничениями.

После того, как народ выслушал спасённых, люди поняли, что главной силой Заносчивых, было их людское невежество и лень пораскинуть своими мозгами. Разумеется, с тех пор школы в той округе стали не только блестеть новой краской, но и славиться своими Учителями и Учениками.

P. s.    Из книги «Нежность капли утренней росы»