Валентин и Валентина

(Фото автора)

Срочная служба пограничника Валентина Колоскова близилась к завершению. Во сне всё чаще и чаще он видел мать с отцом, двух младших сестрёнок, родные донские просторы, привольный сосновый лес с озёрами, где он с дедом – егерем чуть ли не с рождения проводил всё свободное время, пойменные луга, родимое старинное село, протянувшееся широкой извилистой лентой по левому берегу Дона.

До призыва в армию Валентин успел освоить специальность токаря в одном из ПТУ Воронежа и пройти практику в своём колхозе. Председатель пообещал новобранцу по возвращении домой закрепить за ним токарный станок. Но предстоящий «дембель» вызывал у Валентина двоякое чувство: на одной чаше весов – малая родина, на второй – бурный роман с Женечкой Квасовой.
С Евгенией сержант Колосков познакомился около года назад.

…В полночь по тревоге была поднята вся застава, поступил сигнал: нарушена граница, тайный агент вооружён, пробирается через приграничный лесной массив. Брать только живым.
Выстроившись длинной цепью метрах в двадцати - тридцати друг от друга, пограничники с фонарями принялись прочёсывать труднопроходимые дебри.

Валентин, с детства знавший все тонкости жизни леса, уверенно рванул вперёд. На счастье, или на беду, но именно ему навстречу продвигался неприятель. Только опытный проводник, каким считался Колосков, мог среди смешанной палитры звуков засечь лёгкий шорох, исходящий от человека. Валентин выключил фонарь, и началась тактическая охота друг на друга. Советский пограничник оказался хитрее и проворнее. Подкравшись сзади, он прикладом автомата сбил противника с ног и выстрелил в воздух. За минуту до подоспевших товарищей прогремел второй выстрел.

У диверсанта при себе были ценные секретные разработки по шпионажу на территории Советского Союза, лазутчика ждал особый отдел по внешней безопасности страны.

Валентина позже представят к медали «За отвагу», а пока с «прошитым» насквозь плечом его доставили в военный госпиталь, где трудилась медсестрой Евгения Квасова. Искушённая двадцатипятилетняя Женя сразу положила глаз на мускулистого высокого чернявого героя – пограничника, открыто принялась завоёвывать сердце Колоскова. И его сердце, не знавшее доселе любви, до краёв наполнилось щемящими сладостными чувствами…

…Сгорая от любви, Валентин готов был к женитьбе, грезила о замужестве и его подруга. Но Женя не согласна покидать родной Амурский край, где жили её родители и все родственники, дорого ей и нынешнее место работы. А сержант Колосков отклонил предложение вышестоящего командования о продлении его службы. Карьера военного в планы свободолюбивого Валентина не входила.
После долгих дискуссий они пришли к компромиссу – жить и трудиться на «гражданке» в одном из тамошних городов.

Поженились, сняли квартиру, оба трудоустроились по специальности: Валентин – на завод, Евгения в «стационарную» клинику. Через девять месяцев у молодых родилась дочка – Анита. Года три девочке было, когда её папе, перспективному специалисту, от предприятия выделили изолированное жильё.

Валентин был любящим, внимательным отцом и мужем. С подрастающей дочкой занимался преимущественно он: по утрам варил вкусные полезные кашки, умело заплетал косички, одевал, отправлял в садик и на всех парах мчался к заводской проходной. Готовка ужина, уборка квартиры, стирка, глажка постепенно тоже перешли в обязанности добродушного Валентина. Казалось, живи и радуйся, но по прошествии десятка лет, их брак «затрещал по всем швам». Евгения часто стала задерживаться на дежурстве, по малейшим пустякам дёргать дочку, игнорировать замечания мужа, закатывать истерики, «нарисовались» друзья – мужчины, шумные застольные компании, появился любовник. Сумасбродство жены Колосков терпел ради Анитки.

А на другом конце земли томилась душой за Валентина Клавдия – его мать. Несмотря на утешительные тёплые письма сына, она нутром чувствовала его переживания. В гостях уже три года не был Валентин. Разобраться во всём лично мать не могла. Из-за скоропостижной смерти мужа здоровье Клавдии сильно пошатнулось. Непосильна ей была дальняя поездка. Да и Евгения на дух не переносила родню мужа.

Затянувшиеся трудные отношения между родителями попыталась разорвать Анита.
…В день своего совершеннолетия девушка обратилась к отцу с неожиданной просьбой: «Папочка милый, я так сильно тебя люблю. Давай поговорим по-взрослому, я уже большая девочка, у меня есть парень, мы скоро поженимся и уедем за границу. Ты молодой интересный мужчина, ещё встретишь своё счастье. Мы оба прекрасно понимаем, что мама давно живёт отдельной от нас жизнью. Не мучай себя, достаточно…»

Валентин был благодарен дочери за понимание. Утром следующего дня, собираясь на работу, он захватил с собой документы и губную немецкую гармошку – трофей деда фронтовика. Валентин частенько в часы досуга радовал сослуживцев стройной игрой на этом непривычном музыкальном инструменте.

Колосков, поговорил по душам с директором завода и без отработки получил на руки денежный расчёт и трудовую книжку. К Евгении он уже не вернётся никогда.

«Ехать, бежать, идти, ползти к донским берегам, к больной маме», - бормотал Валентин сам с собою, направляясь к автовокзалу.
Имеющейся у него суммы хватило лишь на незначительную часть дорожных расходов.
…Где пешим ходом, где «автостопом» продвигался путник к заданной цели уже больше двух лет.

Его мытарства пришлись на лихие девяностые годы. Полуголодный оборванный бывший пограничник, токарь 5 разряда превратился в бомжа. За кусок хлеба, за сущие копейки он разгружал вагоны, собирал пустые бутылки, играл на губной гармошке. Ночевал, где придётся, порой под ногами прохожих. Сил оставалось всё меньше и меньше, путь к дому почти не сокращался.

На подступах к Благовещенску с Валентином случилась беда: неизвестные изверги отобрали у него документы и жалкие гроши, гармошку, потешаясь, втоптали в грязь, а самого избили до полусмерти. Спасла пострадавшего одна интеллигентная женщина, возвращавшаяся на автомобиле с дачного участка. Повезло Валентину, она оказалась высококвалифицированным хирургом. Врач без промедления доставила искалеченного в свой медицинский центр и в экстренном порядке успешно провела сложную операцию.

Далее события разворачивались, как в кино. Доктор, обнаружившая и поставившая Валентина на ноги, после выписки купила ему билет до Лисок, собрала сумку продуктов, лично сопроводила и посадила в поезд дальнего следования. Через семь суток Колосков сошёл на конечной станции. А ближе к ночи он ступил на землю дедов и отцов.
Сорвав горсть чабреца, Валентин с упоением жадно вдыхал подзабытый аромат, разливавшийся по пологой балке, к которой примыкал домик его родной тётки. Боясь напугать маму, Валентин вначале зашёл за тётушкой и уже вдвоём они заторопились к Клавдии.

В худом, поседевшем, заросшем щетиной пришельце мать не сразу признала своего некогда богатыря – сына. Подробности душераздирающей встречи лучше опустим.

На парном козьем молоке, на домашних маминых харчах сын быстро набирал форму.
…Через пару недель почтальонка принесла Клавдии очередную пенсию. Привычно справившись о самочувствии «подопечной», пошутив ни о чём, работник удалилась. Почтальонка Валентина не знала, по детству они жили в противоположных сторонах села, учились в разных школах, и он не вызвал у неё ни малейшего интереса.

А Валентин напротив, стоило той выйти за дверь, он засыпал мать вопросами.
«Я не знаю что тебе, сынок, и сказать, - вздохнула тётка Клавка, - Валя - женщина боевая, простодушная, на чужое несчастье отзывчивая. От своего горя толком не отошла, года не прошло, как овдовела. Два взрослых сына у неё, одного недавно из армии встретила, второго следом проводила. А на внешность сам видел – всё при ней».

С того дня Валентин стал искать встреч с понравившейся женщиной. То на улице, якобы нечаянно, столкнётся, то в почтовой конторе, то в магазине, то на лугу… Вале были приятны эти мимолётные свидания и мужское внимание.
Месяца три длились неординарные ухаживания Колоскова, пока он осмелился поговорить с Валей о своих чувствах и сделать предложение.

Она пообещала подумать, но мнение сынов будет решающим. Младшему в воинскую часть письмо заказное отправила. Спокойный, уступчивый Миша ответил: «Мама, поступай, как знаешь, главное, чтобы ты была счастлива…»
Старший, в отличие от Михаила, жестковат, прямолинеен, и мать опасалась, что тот «встанет в позу». Но вместо «штыков» Владислав заявил: «Пусть придёт, я сам с ним поговорю». Разговор был коротким: «Дядя Валентин, - по-мужски твёрдо предупредил Влад, - если хоть раз обидишь  мать, пеняй на себя!»
В этот же вечер Валентин переселился к Валентине.

Проходит день… неделя… месяц… год… четвёртый на исходе, Валя новым мужем довольна. Что греха таить, с первым супругом два десятка лет прожили, детей вырастили, а тепла, заботы, почитай, не видала от него Валентина, даром что в семнадцать годков девичью волю на бабью долю променяла.

А Валентин за всё время ни разу даже Валей не назвал. Валюшей, Королевой своей величает, не насмотрится на неё, не нарадуется. А у Валентины изнутри всё равно червячок точит: почему такого порядочного работящего мужика жена из дома погнала.
Но стоило Вале затронуть эту тему, Колосков резко замолкал, в глазах появлялась грусть, под скулами от нервного напряжения вздувались желваки.

Все точки над i несознательно помогла расставить пятилетняя племянница Валентины Иришка. Девочка вместе с родителями у Колосковых  Новый год отмечали. Уснувшая малышка осталась ночевать в гостях. Утром она попросила тётю заплести ей косы. А волосы у Ирины густые, длиннющие. Валентина с юности до сей поры любит модные стрижки, дочек Господь не дал, потому спасовала она малость перед просьбой Иришки. Но недаром говорится – не боги горшки обжигают. «Справлюсь», - мысленно настроила себя Валентина на рабочий лад. Но едва она провела расчёской по спутанным волосам племяшки, как у той брызнули слёзы, с воплями «больно» Иринка отмахнулась от тётки.

Тогда Валентин на глазах изумлённой Валентины совершенно безболезненно такой причесончик навёл на головке девчушки, парикмахер – универсал восхитился бы.

Ночью в постели Валя через ласку и «Аришкины косички» вывела Колоскова на сокровенный разговор, в ходе которого не могла сдерживать волнения и слёз.
Валентин, словно сбросив с души стопудовую гирю, нежно обнял любимую и прошептал ей на ушко: «Не тревожься, моя Королева, моя ненаглядная Валюшка, только с тобой я понял, что такое любовь и какова она – настоящая жизнь!»