Дедушка. Глава 20. Визит в замок Бюссероль

Ж. Жирарден

Дедушка

Перевод с французского

Н. Моисеевская


Была ли обильной рыбная ловля? Признаться, я не помню. Главное на самом деле было для меня не то, чтобы наловить побольше пескарей, но быть там, у больших деревьев, в компании троих друзей. Празднество было очень весёлым. Когда пришло время открывать сетки и сумки, оказалось, что трое из нас принесли телятину. Произошло секундное замешательство, потом все четверо разразились весёлым смехом.
- Ты весело провёл время? - спросил дедушка, когда я вернулся домой.
- А завтрак какой был? - поинтересовалась Бригитта.
Я ответил дедушке, что "страшно повеселился", а Бригитте - что завтрак был превосходным.Всегда, когда есть сказать много вещей, сначала не говорят ничего, потому что не знают в действительности, с чего начать. Откровения позже, сами, текут торопливыми волнами, когда появляется подходящий момент.

Надо думать, что прогулка на воздухе страшно обострила мой аппетит, ибо я проглотил суп молча, с жадностью волка, если тлько волки проглатывают суп. Потом рассказал дедушке наше приключение, а он поделился новостью о том, что граф де Воруайе приходил сыграть партию в домино и предложил провести следующий четверг в замке Бюссероль. Ещё неделю назад для меня это было бы огромной радостью, но теперь... Мы договорились снова пойти на рыбалку. В это время я измерял все вещи под углом моей дружбы с Камю. Всё, что не было связано с Камю, мне было безразлично. Я почти со слезами на глазах объявил Камю, что проведу следующий четверг в Бюссероле.
- Ты не расстраивайся, дружище, - сказал он, хлопая меня по плечу, - говорят, в Бюссероле самые прекрасные сады  во всей округе. Ты увидишь всё это собственными глазами и мне расскажешь об этом. Мой отец очень хотел бы посетить огород, но не хочет просить разрешения, потому что главный садовник упрямый крутой господин, который дуется на всех.
Я немного успокоился. В четверг к десяти часам лёгкий шум колёс послышался за окном. Я приподнял занавеску, и моё сердце наполнилось гордостью, когда я увидел, что все соседи вышли из дверей или стояли у окон, устремив взгляды на красивую открытую коляску, лёгкую, как пёрышко, с прекрасной лошадью, которая кивала головой, и с кучером в ливрее, который держался очень прямо на сиденье. Дедушка собрался, мы вышли. Я не чувствовал земли под ногами, но моё воодушевление утихло, когда я увидел кучера близко. Он почтительно приветствовал дедушку, но на меня посмотрел таким надменным и суровым взглядом, что я почувствовал, как стал совсем маленьким. Быстрое движение экипажа отвлекли меня от  моего удручённого состояния, но я вновь попал в него, когда мы пересекли решётку замка. Вымощенный мозаикой коридор показался мне таким огромным, как церковь. Из коридора мы прошли через анфиладу комнат, которые не кончались. Наконец мы очутились в самой середине общества господ и дам, в зале, украшенном зеркалами; две стеклянные двери его выходили на мозаичную террасу. Я чувствовал себя таким жалким и потерянным, что в отчаянии цеплялся за сюртук дедушки. Граф подошёл к нам, пожал руку дедушке и сказал мне несколько приветливых слов, на которые я ответил глубоким молчанием. Госпожа графиня заговорила с дедушкой почтительно и любезно, а меня слегка потрепала по щеке. Затем дедушку представили многим господам, которые были друзьями графа, и двум дамам, которые были сёстрами графини. Мой дедушка удивительный. Он одет совсем просто, по старинной моде, и, однако, можно подумать, что он всегда жил в замке среди зеркал, позолоты и хрустальных люстр. За исключением почтительной галантности к дамам, у него абсолютно тот же спокойный вид и та же улыбка, что в нашем маленьком доме. Дедушка, сославшись на свой возраст, не остался обедать. Было велено запрягать к пяти часам, и мы повернули на дорогу в Монтиньи. Мы ни о чём не говорили, и я размышлял. Был ли я полностью удовлетворён поездкой? Я был доволен, что мы возвращаемся домой. И был доволен, что побывал там. Ибо я нёс оттуда кое-что такое, чего я не нашёл бы в другом месте: сначала, двойное восхищение перед моим дедушкой, по причине почтения, которое весь этот хорошо воспитанный свет ему оказывал, я люблю, когда почитают моих кумиров. И потом, я только что понял, почему дедушка говорил мне иногда: "Вот вещь, которую хорошо воспитанный ребёнок не должен делать." Дедушка, когда он был маленьким мальчиком, должно быть, был очень воспитанным, чтобы держаться на равной ноге с очень воспитанными людьми так легко. Треья вещь, которую я вынес из замка, было разрешение для отца Камю посетить сады и огород Бюссероля, всякий раз, как он того пожелает. Вот что я нёс из Бюссероля, не считая огромного мешка с конфетами!