Кусок мяса 14

«Это было перед самой войной. Я приехала из Польши в Петербург, по приглашению одного вдового генерала, имевшего на меня известные виды. Я к тому времени была наслышана про процветающую Россию  и про необыкновенной красоты её столицу. У меня было несколько русских поклонников, которые наперебой хвалили это сказочное царство восточных славян. Русские всегда были очень щедры и сумасбродны, про их состояния ходили легенды, и я подумала, что самое время мне нанести визит в Российскую Империю.

Вдовый генерал, я чувствовала, хотел сделать мне предложение руки и сердца. Он окружил меня самым блистательным обществом и развлечениями, поселил в своём роскошном особняке, где каждый вечер, даже в его отсутствия по службе, и с одной только целью - не дать мне заскучать, устраивались балы, театры и много всякой всячины.

Я получила, что хотела. Своей экзотической внешностью, которая была очень в моде, я кружила головы даже женщинам. Меня осыпали подарками: тканями, бельём, парфюмерией и, конечно, драгоценностями. Никогда и нигде я не встречала людей, пирующих так, как это делали в России, - на столах изобилие самых лучших яств: паштетов, дичи, россыпи икры, жгучей русской водки и утонченного шампанского Абрау-Дюрсо, вкус которого я никогда не забуду.

Слухи оправдались, во всяком случае, мне показалось, что в России даже средний класс жил в достатке. «Какие революции? - думала я, потому как мне многие русские знакомые твердили про эту тему. - Живите и наслаждайтесь!» Ваш император делал все для процветания страны: открывал школы и больницы, строил железную дорогу, развил флот, которому завидовали даже американцы... Не знаю, ценил ли это кто-то в вашей стране по-настоящему? Русские, мне кажется, любят все принимать, как данность...

Я флиртовала направо и налево, честно признаться, не слишком занимаясь тем, какую реакцию это вызовет у моего генерала. Я нравилась; в свою очередь, и русские мужчины, все такие галантные, с выправкой, - большей частью военные, - не могли оставить меня равнодушной.

Но я, конечно, хранила верность генералу, - в конце концов, он имел на меня некоторые права. Просто мне нравилось быть в центре внимания, блистать, завораживать.

Тогда повсеместно гремела слава исполнительницы восточных танцев Маты Хари, - не обошла она и Российскую Империю. На этой волне мне в голову, вместе с шампанским, ударила шальная мысль: а что, если посостязаться с Матой в искусстве танца? Цыганские танцы тоже не лишены изящества и обольстительности, а их движения я хорошо знала. Моя бабка была мастерица плясать.

Общество, в котором я в тот вечер оказалась, само благоволило к какому-нибудь сумасбродству. Генерал отлучился по службе, и я отправилась с визитом к одной новой знакомой, где меня тут же окружили младшие военные чины, молодые, бойкие, смешливые, которые бились передо мной в импровизированном поединке благородства.

- Неужели вы и вправду собрались замуж за нашего старичка-генерала? - восклицали они. Но я только таинственно улыбалась в ответ.

Хозяйка дома помогла мне соорудить наряд из платков, которые оказались полупрозрачными на просвет; вколола в волосы живую красную розу.

- Прямо Эсмеральда! - выдохнула она, любуясь мною, пока я делала последние приготовления. - Но если будешь танцевать против света, вся будешь видна!
 
- Ну и что? - парировала я. - Разве я не молода? Разве не красива? А красоту скрывать - преступно!

- Ты их сейчас всех там с ума сведёшь! - отозвалась она, кивая в зал.

- Я за этим и приехала! - рассмеялась я звонким смехом.

Танцевала я без музыки, но в какой-то момент все присутствующие стали хлопать в ладоши, задавая мне ритм. А я носилась по кругу все быстрее, как лань, по следам которой бегут охотники. Глаза, глаза, глаза... Я видела только их глаза, полные блеска, восхищения и жадности, - и я наслаждалась производимым на этих людей впечатлением, пока, наконец, ни встретилась с его взглядом...

Я задохнулась от своей пляски и встала на месте, как вкопанная, прямо против него. Чтобы замять неловкую паузу, я начала смеяться, и тогда уже, поняв, что танец окончен, все кинулись жать мне руку и поздравлять с удавшимся вызовом известной танцовщице. Вокруг меня все зашевелилось, зашумело и запестрело, - одна лишь его фигура оставалась неподвижна, как гранитная глыба, - но и её через мгновение заслонило от меня чьё-то восторженное лицо.

Он смотрел на меня исподлобья взглядом собаки, которую только что огрели кнутом. О, как я любила такие взгляды! Я очень хорошо их знала и торжествовала свою полную победу над ними. Страстный взгляд и полностью парализованное тело, - как это было мне знакомо! Как завораживало меня и было скучно одновременно!

Нас представили друг другу, его звали Александр Григорьевич Чернышов.

- Вы очень красиво танцуете, - смущаясь, выговорил он ожидаемую для меня фразу.

- Уж не оробели ли вы от моего танца, господин поручик?

- Признаюсь, оробел.

Он говорил со смешанным чувством, которое мне очень нравилось в нем угадывать: в нем звучали одновременно какая-то обида, - на то, что я была слишком красива и недосягаема для него, - и вызов, что нет на свете неприступных крепостей. Русские офицеры все, насколько я их изучила, были очень самоуверенны, с удальцой, - и при этом очень робкие внутри. Этот Чернышов был, видимо, ярким представителем этого рода людей. Мне понравился его горящий взгляд. Куда девается он у старых генералов?

Было видно, что Александр позволял этому огню гореть внутри себя совсем, как в топке: ярко, но сдержанно. Толпа развела нас, но я стала ловить себя на мысли, что ищу его взглядом. В его внешности не было чего-то выдающегося, как, например, у наших большеглазых румынов, носатых французов или кудрявых итальянцев. Он был даже ничем не примечателен: типичный русский образ, среднего роста, светловолосый, ясноглазый, с нечеткими чертами лица, слегка приплюснутым курносым носом и остатками юношеских ещё веснушек на переносице. При всей своей некрасивости, Чернышов (эта фамилия, кстати, никак не шла к его образу) был почему-то какой-то очень даже привлекательный.

Однако, поначалу я отнеслась к нему просто как к ребёнку. Краем глаза я замечала, что во время вечера он постоянно терся где-то неподалёку от меня, и мне это нравилось, хотя я не воспринимала это увлечение всерьёз. Должно быть, он был беден, как церковная мышь.

Когда я в очередной раз заметила его подле себя, я прямо-таки прыснула со смеху.

- Ох, Александр, вы только не влюбляйтесь в меня, пожалуйста! - воскликнула я игриво, чтобы повеселить всех присутствующих. Я все ещё была под влиянием шампанского и всеобщего возбужденного настроения, а он вообще ничего не пил, только таскал везде с собой полный бокал, который, возможно, даже не пригубил.

Все дружественно засмеялись, наблюдая, как молодой поручик заливается краской. Кто-то подошёл к Александру и начал что-то негромко ему объяснять.

Мне было интересно, что Александру обо мне передали; я не боялась дурной славы, и мне хотелось посмотреть на его реакцию.

Вечер был закончен за полночь, несколько офицеров вызвались сопровождать меня; Александр Чернышов стоял неподалёку и смотрел в мою сторону. Я почувствовала, что ему уже сообщили что-то такое, что поубавило его решительности.

- А вы, Александр, что же, совсем не хотите меня проводить? - посетовала я.

- А вы этого хотите? - тут же подхватил он, словно бы ждал одного моего слова.
 
- Простите меня великодушно, господа, сегодня я хотела бы, чтобы меня проводил Александр Григорьевич, - распорядилась я под общий возглас разочарования.

Кто-то ещё раскланялся передо мной, кто-то подошёл к Александру и, выражая своё почтение, похлопал его по плечу, отпустил несколько смелых, но незлобных шуток. Я ждала, когда же мой кавалер, наконец, займётся мною, поднесёт мне манто. Но, как только я начала оказывать ему знаки моего расположения, Александр начал не на шутку робеть. Медлил он и теперь.

Я уже переоделась обратно в своё платье, муаровое, очень красивого винного оттенка, подобранное мною специально, чтобы подчеркнуть стройность рук и корпуса. Плечи в нем были открыты и соблазнительно сверкали в отблесках ночного света. Я умела поиграть тонкими ключицами так, чтобы привлечь взгляд к нежной шее...

Я видела, что Александр скользит по мне взглядом, но вдруг перестала замечать ту реакцию, которую мне так хотелось бы вызвать.

Он, напротив, был одет очень скромно, в военный сюртук, без всяких излишеств, и только по погонам можно было прочесть его звание.

- А давайте пройдёмся? - предложила я.

- Вы не устанете? Все-таки весь вечер на ногах, да ещё и танцы...

- Нет, тут недалеко. Главное, чтобы никому не вздумалось на нас напасть. Вы, если что, сможете меня защитить? - бросила я вызов молодому офицеру. Он, кажется, чувствовал, что я дразнила его, - но никак не поддавался. А мне стало досадно, я привыкла кружить голову мужчинам, а этот непонятно даже, о чем думает.

- Смогу, - ответил Александр просто и несколько минут мы прошли молча. Наконец, он прервал молчание и, заметно волнуясь, спросил:

- Это правда, что вы собираетесь замуж за генерала Ощепина?
 
- Его фамилия Ощепин? - дурачась, рассмеялась я.

- Зачем вы так? - оборвал он меня довольно строгим тоном.
 
- Как? Уж не собираетесь ли вы меня воспитывать? Я же предупреждала вас, не смейте в меня влюбляться!

- А впрочем, вы не выйдете за него замуж.

- Это почему же?!

- Потому что...

- Ах, вам уже передали! Вы хотите сказать мне грубость?

- Потому что вы здесь действительно ради совершенно других целей.

У меня было такое ощущение, как будто он дал мне пощечину. До этого меня только баловали, и никто ещё не посмел упрекнуть меня из страха вызвать мою немилость. Я поняла, что я сейчас же отомщу этому Чернышову, отправив его восвояси.

- Поймайте мне экипаж! - приказала я.

- Я же сказал, что устанете.

- Совсем я не устала, просто дальше я поеду одна. Не хочу продолжать путь в вашем обществе.

- Вы обиделись! А чего же вы хотели, - чтобы я, как эти дураки, рукоплескал вам за то, чем вы занимаетесь?! А одну я вас никуда не пущу, я вызвался вас проводить и доставлю вас до дома, все равно, пешком или в экипаже.

- Какое благородство! Что же может случится с и без того падшей женщиной?

- Не женщиной, а дитем, - и глупым дитем, надо сказать.

Я усмехнулась; странно, но в глубине души мне нравилось его обхождение со мной. Я привыкла приказывать и повелевать, а тут он не давал мне над ним воли.

- Вы не намного старше меня, кажется... Мы пришли, - сказала я, остановившись у парадного особняка, принадлежавшего генералу Ощепину.

Александр встал напротив меня и пристально вгляделся мне в лицо.

- Могу я завтра пригласить вас? - вдруг сказал он.

- Куда? - искренне удивилась я, но продолжила играть привычную роль. - Что же нужно такому благочестивому человеку от такой сальной женщины, как я? К тому же, простите, но я думаю, что вы не в состоянии заплатить за свидание со мной! - я рассмеялась совсем звонко и игриво и исчезла в дверях парадного...»


Продолжить чтение http://www.proza.ru/2018/09/29/1065