Думаю - режим!
Интересно, чем же конкретно занимается офицер режимного отдела? Какие про-блемы стоят перед ним, и как он их решает? Простой ли он человек или герой Земли Русской? Давайте пристально разглядим хотя бы одного представителя этой выдаю-щейся профессии.
Для всех он «Заяц» или попросту «Зая». И для сотрудников, и для зеков. Так в детстве ласково и нежно звала его мама, потом жена. Однажды во дворе мама позвала его домой, крикнув: «Зая, пора обедать!» С тех пор так его дразнили в школе, затем в институте. Он думал, что хоть на работе никто не узнает, но знали все сослуживцы и подневольные. Внешне похож. С юности пухленький, невыскоий, беленький, в общем, плюшевый зайка с пустыми стеклянными глазками. Стоя, часто любил, особенно во время разговора, как бы подпрыгивать то на одной, то на другой ножке, словно пытаясь вытряхнуть воду сначала из одного, а затем из другого заячьего ушка.
В школе учился посредственно, с друзьями особо не водился, девчонок стеснялся, но быстро понял – если рассказывать классной даме об одноклассниках, хорошие оценки не заставят себя долго ждать. В институте он уже «глаза и уши» самого декана, опять Зая на хорошем счету, да и преподаватели побаиваются. А после, то ли из-за образа мыслей, то ли в погоне за длинным рублём, поступил на службу в систему ФСИН. К тому времени обладал тремя ярко выраженными характеризующими качествами: 1. Абсолютная неприязнь физического труда; 2. Почти полное неумение размышлять и думать; 3. Отсутствие даже следов совести. С такими категориями души его сразу и охотно зачислили в штат Следственного изолятора.
Немножко о личном. В институте с девушками не дружил, вёл себя не мужественно, не знал с какой стороны подойти. Уже служил, вдруг познакомился и скоропостижно женился. Мечтал, как и все, о радостях семейной жизни, но после свадьбы радости закончились, практически не начавшись. Супруга не поняла его как мужчину и крайне удивилась, для приличия даже всплакнула. Утешилась, когда не совсем ясно как забеременела. Родился сын, не похожий на Заю, начал расти, как бывает у детей. А Зая начал расти профессионально, и вот уже служит «Режимником».
Голова закружилась от карьеры, захватило дух. Выдали должностные инструкции, старательно ознакомился, ничего не понял, ознакомился раз, не понял, но утвердился в мысли: произведение серьёзное, а он теперь важный чин! Постарался соответствовать: с сотрудниками общался мало, имел серьёзный вид и размышлял о проблемах режима и правилах внутреннего распорядка на вверенном ему объекте. Внешне выглядел заурядно. Даром, что Заяц! Дома, после службы, уставший, но довольный, в 21.00 садился перед телевизором и употреблял одну или две бутылочки пива, а иногда, в пятницу, две-три рюмочки крепчайшей. Вот на экране появлялся Президент. Президент никогда не подводил ожиданий и каждый вечер вдумчиво рассказывал об усилении паспортного режима, о санкционном режиме, о режиме пропуска сложивших оружие боевиков в Сирии, о режиме изоляции мировым сообществом Крыма. Он размышлял: «Получается, Президент поднял вопрос о значении режима, первостепенном и важнейшем для России. Страна опять в кольце врагов внешних, изнутри вгрызаются коррупционеры и оппозиция. Нужен режим!»
Как он может помочь Родине? Президенту? Вокруг враги! Он пил и думал, опять пил и мысленно говорил с Президентом, обращался к нему, хотел быть полезным для державы. Этот вечерний моцион стал любимейшим его занятием.
Одну из таких задушевных бесед прервала законная:
– Зая, милый! Учителя на сына жалуются: хулиганит, учиться ленится. Может, поговоришь с ним? Надо что-то делать!
– Думаю – режим! – задумчиво молвил Зая.
-Что? – не поняла жена.
А ему так понравилось лаконичность фразы и точность ответа, что он не поленился и уже веско и громко изрёк:
– Думаю – режим!
Жена наклонилась и внимательно посмотрела в его стеклянные зрачки, почувст-вовала – он не видит её, он глубоко смотрит в себя, в глубь своих мыслей. Дальнейший разговор сочла бессмысленным.
Каждый вечер вновь и вновь беседовал с пивом и Президентом, было очевидно: Президент ждёт помощи от него, от единоросса, товарища по партии. Помог советом, отправил электронное письмо на сайт администрации путина: «# Господин Президент, дорогой Владимир Владимирович! В целях обеспечения безопасности государства о внешних и внутренних посягательств, а также повсеместного выполнения программы экономического развития регионов, предлагаю во всех федеральных, муниципальных, в структурах субъектов организовать службы и отделы режима. Штатное расписание предлагаю составить по закону военного времени. С уважением, член единой России, офицер режимного отдела СИЗО, капитан вн.сл. Максим Сурайкин – товарищ Максим!#»
Письмо ушло, ждал ответа, не дождался. Что же, у Президента много забот, а мог ответить не ему лично, ведь он же сотрудник системы. Но смотрел телевизор и по ре-чам Президента и действиям, друг убедился – Национальный лидер прочитал послание и последовал его совету – враги отступали.
Зая был горд. Его «распирало», он свысока, по-отечески улыбаясь, общался с со-служивцами, к зекам стал добрее, прислушивался к их просьбам на утренних просчётах. Всё чаще на корпусе слышался тоненький голос режимника: «Расписывайтесь в журнале дежурств или составлю рапорт!» или «Ты же знаешь кто я такой!», «Здесь все вопросы я решаю!»
Всё говорило о его творческом и профессиональном росте. Место главного «ору-жия» в борьбе с нарушителями режима занял обычный телевизор. У «плохих» камер он изымал его, «хорошим» отдавал. Эту методику изобрёл лично. Наставительно объяснял её своим подчинённым. Заключённые недоумевали и начинали как-то с ехидцей посмеиваться.
Вскоре вызвал начальник Сизо.
– Разрешите войти, товарищ полковник?
– Заходите. Вы уже в курсе, скоро комиссия, нужно навести порядок и спокойст-вие на корпусе. Узнайте жалобы, просьбы, решайте в установленном порядке. Если что-то неординарное – докладывайте, тут нужно поаккуратнее. Что думаете предпринять?
– Думаю – режим!
Полковник вскинул густые азиатские брови, увидел пустые, стеклянные глаза и испуганно прошептал:
– Свободны!
-Товарищ полковник, – Зая задержался в дверях.
– Что ещё?
– Вам из Кремля не звонили? С благодарностью за мой совет? Я же помог Ему.
– Кому ему?
– Путину Владимиру Владимировичу. Как соратник по партии… помог.
В больницу Заю увезли прямо со службы на психиатрической карете. Пожилой профессор задавал вопросы и вслушивался в ответы. Зая твердил:
- Позвоните, пожалуйста, Путину. Он всё объяснит.
Профессор закончил осмотр и подытожил:
- Будем лечить. Для начала думаю – режим!
© Д. Ведерников, 2016
Свидетельство о публикации №218092800154