Глава двадцать девятая. Ненужный поход, в августе

     Здравствуйте, своеобразное слово, с которым встречаешь новый день, нового человека, и другой или другая, ответит тебе игривой улыбкой, и если ты произнесешь это слово с интонацией, с искоркой, блеском в глазах, хотя, после, отродясь этого человека не увидишь... А в памяти останется фото, этой встречи.

     Всё-таки, порою непонятно и странно просыпается человек, без будильника. Братья Стругацкие, к примеру говорили, 80% людей в мире, просыпаются одинаково, в одно время, и правы в этом на все сто.
     Мне приходится заводить будильник редко, а он пакостник, будильник, вырывает из грёз, нагло, настойчиво, безжалостно, с одной целью, проснись чудак-человек, иди жизнь посмотри.
     Трам, тарарам, трам, тарарам, трам, тарарам, О Боже, какая глупость завести будильник, в свой выходной четверга, придумав ненужное занятие.
     Встаю с постели, одеваю трусы, одеваю часы, иду на кухню выключать моего жаворонка, из серебристого металла, с бубенчиками. В гостиной, кабинете, спальне, часов нет, и это своего рода повод, встать, встать, кому говорю!
     Выключаю. 10:01. Круг желаний, свободного мужчины, с утра, разбить что-нибудь об стену, а в итоге включаешь электрический чайник, фиолетовой кнопкой, берешь сигарету, бредёшь на балкон, разминаешь её, зевая и матюгаясь вслух и после, возвращаешься в туалет, на кладбище надежд.
     Затяжка, ещё затяжка, и как в стихотворении Владимира Соловьёва, датированное 1887 годом, звучит строкой:- И прежний мир, в немеркнущем сияньи, встает опять, пред чуткою душой.
     Дым, кругом дым, своеобразный кабак, у меня в голове, но я в своей уборной, в туалете, по-французски, курю и этот момент неоценим, даже мною.
     Сегодня поеду на пляж, в Репино - мысль скачущая и не дающая покоя, безвозвратно трепещущая, всё лето. Уже август, середина, смеркается в девять часов вечера, а я ни разу не искупался, даже не побродил по колено в воде, Финского залива. И каждый раз, когда идёшь на работу, в лоб светит солнышко, злишься, тем моментом, опять прошли выходные, опять мимо, опять не сбылось, а он здесь, рядом, Финский залив, Сестрорецк, Репино, Зеленогорск.
     Компании нет, оправдываю свою лень, а потом...
     Раньше, не составляло труда, собраться с утра, и увидев цветущее всеми красками и звуками лето, взять только кошелёк, и ключи от дома, вырваться на свободу, от суеты, от пустых, глупых, неразрешимых проблем, и добравшись до Репино, раствориться в нём, не имея больше желаний. А ещё, вырваться за грибами, но это уже другая история, и не моя...
     Сигарета обжигает пальцы, пепел падает на пол, как всегда и мысль, сегодня точно, нет, сегодня точно.
     Мысль моя, секс с покойницей, а я имел её, и плакал.
     Выхожу, бросая окурок в унитаз и без перехода по длинному коридору, иду в ванну. Здесь, в этом хранилище красоты, тюбики, крема, пузырьки, яд для тела, пища для духа, и отражение действительности, зеркало, зеркало, храм отражения на сегодняшний день.
     Один раз, старался отмыть это зеркало, это отражение действительности, и с каждым мазком, очищая его от грязи, становилось, хуже и хуже. Появлялись в нём, в этом отражении, мелкие морщинки, синева под глазами, унылый опустившийся рот, лопнувшие капилляры на щеке, порезы от бритвы и крупные шрамы. А я тёр и тёр, становилось всё хуже и хуже, вглядываясь в зеркало всё лучше и лучше, в очищенное зеркало, злился, оно становилось чище, я же в нём, был очень плох.
     Глаза без блеска, редеющие волосы, седина прорезью на висках, удручающий взгляд. И снова тёр, тёр, и становилось хуже, хуже, появились незнакомые черты на лице, мне ещё неизведанные, становилось ужасно, разглядывая их.
     Кончилось тем, что я набрал очень много соплей, во рту и харкнул в отражение зеркала, позабыв этот кошмар и дав себе обещание, не намывать его больше, ни за что и никогда.
     Включаю воду, беру зубную щётку, выдавливаю из тюбика пасту, читаю "Лесной бальзам". Щётку в рот, а в мозгах стишок Владимира Набокова:
     Чисти зубы нашей пастой
     Улыбаться будешь часто
     Нашей пастой,нашей пастой
     Нашей пастой,нашей пастой
     Улыбаться будешь часто
     Нашей пастой,нашей пастой
     Нашей пастой,нашей пастой
     Улыбаться будешь часто
     Нашей пастой,нашей пастой
     Нашей пастой,нашей пастой...

     Выплюнул с кровью. Прости, Владимир Владимирович Набоков, мне очень далеко, до полёта твоей несокрушимой, всепоглощающей мысли.
     Репино. Помню, ехал туда первый раз, по совету одной хорошей знакомой, от Финляндского вокзала, на зелёной, с красной полосой, электричке. Пролетали короткие остановки, оперевшись локтём об окно, смотрел вдаль, момент был неоценим.
     Напротив сидела девушка, рисовала у себя в блокноте, карандашом, изредка поглядывая на меня. Любопытство, в конце поездки, взяло вверх, мне ничего не оставалось, как спросить:
     -Барышня, что вы там рисуете?
     -Вас.
     -Серьёзно?
     -Да, смотрите.
     На листе бумаги, я увидел себя, в точь, в точь, как под копирку, аккуратно карандашом, были выведены все чёрточки, штрихи, контуры.
     -Как это у вас получилось?
     -Практика.
     -Нет, не может быть.
     -Да, мой милый друг, простая практика.
     -И всё, а как же талант, как же дар?
     -Бред это всё, талант, дар, нужно совсем другое, что-бы оставаться в бесконечности.
     -И что же?
     -Божья искра.
     Выйдя из вагона электрички, в Репино, я разорвал подаренный ею набросок, на мелкие кусочки.
     Потеряв больше часа в ванной, поскольку началось всё с невинной зубной щётки, продолжилось бритвой, потом одеколоном, от жгучести которого, на короткий момент, взбесился, трусы, часы, брошены на пол, занавес пресловутого водяного театра, одного актёра, закрылся, водопад желаний включён, растаял под струйками воды и забыл, о времени.
     Вытеревшись до красна, полотенцем, до такого красна, что стал похож на алый нос клоуна, решил остановиться, а то...
     Репино. Репино. Репино.
     Да, куплю арбуз и поеду, точно так, железно.
     В окно гостиной, кабинета, спальни, светило солнышко, манило, тянуло, приближало к себе, тем очарованием, которое неизвестно,  ни одному смертному. Но есть одно слово, в котором есть выражение от момента:- Ах!
     Остаётся одеться, остаётся заставить себя, ни на что не отвлечься, не допустить ошибки, в поставленной цели.
     Одеваю шикарные плавки, черные, с синими крылышками, по бокам, приготовленные заранее, и купленные ещё ранней весной, в мечтах о лете, шорты, лёгкую ситцевую рубашку, возвращаюсь в ванну за часами, мысль, арбуз и всё.
     Арбуз и всё, в лифте. Арбуз и всё, по дороге. Арбуз и всё, у решётки арбузов, продавца узбека. Репино. Репино. Репино.
     -Салам Алейкум.
     -Алейкум Асалам.
     Улыбаемся.
     -Будь добр, дорогой, самый вкусный, самый сладкий!
     -О, хозяин, для тебя выберу самый прекрасный цветок Узбекистана.
     -Самый прекрасный цветок?
     -Самый прекрасный цветок Узбекистана!
     А сам уже залез вглубь горы из арбузов, и достал самый большой, здоровенный настолько, что глаза мои расширились, от удивления, как он такой нашёл.
     -Самый вкусный, самый сладкий цветок Узбекистана - произнёс он, ставя арбуз на весы.
     Цветок оказался весом четырнадцать килограмм, двести грамм, отдать за него пришлось, семьсот "колов", и взяв цветок в руки, я понял, поездка в Репино, явно откладывается, явно, а пройдя, несколько шагов, наяву.
     Побрёл домой, в шортиках, в ситцевой рубашке, смотря на сандалики на асфальте, таща в руках, бомбу арбуза.
     Не выразить всю ту печаль, тоску, но придя домой, и ветерев рукавом рубашки, пот со лба, стало понятно, поездка накрылась, медным тазом.
     Разрезав ножом арбуз пополам, достав ложку, и надломив ею, яркую, влажную поверхность, свежую, нетронутую. Засунул кусок в рот, насладился, первым глотком вкуснейшей, наисладчайшей жидкости арбуза, выдохнул, рассмеялся и пропел вслух, громким голосом:
     -Скажу вам по секрету, я ненавижу лето, люблю я зиму, как жару узбек!
     И снова рассмеялся, выводов сделать не пришлось.

     Помянуя о текущем дне, надо отметить, можно ворочаться всю ночь в постели, думать, решать, строить планы, представлять новый день, а тут хлоп, и Господин случай, вносит свои коррективы!
               Храни Вас Бог.