Цедура

Агафья Тихоновна продиралась через слова, чтобы занять место в пространстве, где не предполагалось что будет человек. В общежитии педагогического колледжа девушка поняла, что человек должен становиться и не останавливаться. Что статично, то не существует. Но статью, которую она отправила в "Вопросы философии", ей вернули с короткой припиской: "Не пойдёт. Вторая Чухрукидзе".

В деревне, куда её направили по распределению, были клопы, а в продмаге – только бычьи хвосты. "Хорошо хоть, не цедуры", – печально подумала Агафья Тихоновна.
По совету квартирной хозяйки она сходила на болото и принесла сабельник.
Клопы смеялись над глупостью молодой выпускницы. Она спала при свете, чтобы не кусали. Квартирная хозяйка ругалась, что в этом месяце будет много за свет.

Однако в оно, куда Агафья Тихоновна отправила письмо без подписи, ей ответили, что пусть она сама как-нибудь из того, что есть в наличии. Цедура буквально расписана у Гоголя, в школьной библиотеке он есть.

Так, как всегда, заря новой жизни должна была прийти в классической шинели.

Бог видел беду молодой девушки.

Ученики приходили в школу, чтобы собрать на АУЕ. Потом они уходили курить и больше не возвращались. Печальная, Агафья Тихоновна сидела в классной комнате на стуле, одна-одинёшенька. Стол, журнал, глобус. Строгая причёска: гладко зачёсано, на затылке – шиш!

Вернувшись на квартиру, она садилась и там на стул, поставив его посреди комнаты. Старуха, по обычаю хозяек не спускавшая с квартирантки глаз, видела: сидит на стуле, руки перед собой на коленях, смотрит на ладони... Сидела, пока не начинали вздрагивать покусанные клопами голени.

В прошлом сама учительница, старуха понимала беду молодой девушки. Спустя неделю она сказала за чаем, как бы дуя на блюдечко:
– До тебя у нас клопов не было...

Самый толстый, ражий клоп однажды ночью предложил Агафье Тихоновне дружбу. Ноги у неё были твёрдые и блестящие, как кегли. В годы учёбы, когда она проживала в общежитии на Ленина, 29, туда приходил для блуда некто Захар. "И чего вы девки сидите паритесь над учебниками, – говорил он, – шли бы вы..."
Агафья Тихоновна долго плакала той ночью.

– Ходишь, как сонмамбула, – сказала ей старуха, делая вид, что накладывает кусковой сахар в чашку, – мужиков наших сбиваешь... мужик что клоп...
Агафья Тихоновна вспыхнула:
– Да где они здесь – мужики?!
– Да их здесь как клопов, – невозмутимо отвечала хозяйка, в прошлом сама учительница. – Ходишь, глаза на руках...

Клоп теперь набивался в друзья каждую ночь. Дружки подзуживали: ну что, Вася, когда? Квартирантка спала в полной амуниции, по-военному: штаны, сапоги, плащ-палатка. Чтобы когда если что – быть всегда готовой.

Учеников принял спецназ, приехав на двух автобусах. Учеников увезли, Агафья Тихоновна осталась одна на всю школу. Клопы повадились ходить к ней туда, Вася первый. "Я не могу больше здесь, – писала она в оно, – заберите меня отсюда пожалуйста, дедушка Константин Макарович!"

Завоно видел беду молодой девушки.

Она нарисовала глаза на ладонях, чтобы не плакать больше, никогда-никогда.

Квартирная хозяйка, в прошлом учительница, хорошо понимала её.


30 сентября 2018 г.