Воровство

Она.
Она ждала. Она торопилась. Ждала вожделенный телефонный звонок и долгий до глубокой ночи приватный разговор. Спешила поудобнее устроиться в мягком кресле, приготовив рядом фужер игристого вина, любимые конфеты.
Зажгла свечи и… забилось учащённо сердце от приятной нежной трели телефонного звонка.
 – Алло, – нараспев ответила она и пригубила вино…
И долго тянулась двусмысленная непринуждённая беседа двух тянувшихся друг к другу сердец. Она возбуждала до горячих приливов, волновала до сердечного трепета, до сухих губ и влажных ладоней. Они говорили, говорили, без окончания с многоточиями для возможного продолжения.
– Зачем тебе это надо? – возмущалась, гневаясь, подруга.
– Мне с ним очень хорошо, да и ничего я не делаю предосудительного, мы ведь просто говорим.
– У него семья, дети. Как ты можешь?
– Что могу? Разговаривать? Не будь ханжой.
– Это непорядочно, – не унималась подруга.
– Что непорядочно? Разговаривать?
– Он женат!
– Знаю, но я же не в постель с ним легла. А что он там себе воображает – это его проблемы.
– Но так нельзя! Это нечестно!
– Нечестно в чём и к кому?
– К его жене и к нему самому. Ты вносишь смуту!
– Брось, поговорили, да и только. Мне он совсем не нужен. Так, для души нервы пощекотать. Есть в этом что-то остренькое.

Он.
Он жил звонками. Судорожно искал причины уйти из дома. Бежал в контору и, закрывшись в своем кабинете, дрожащей рукой набирал любимый номер.
– Алло, – протяжно пела она нежным голоском.
И бежал разговор, лёгкий, как ручеёк, тёплый, как летнее солнышко. Иногда он становился глубже, опаснее, горячее, отчего закипала кровь и порой не хватало воздуха. Сжимались кулаки и покрывался испариной лоб.
– Мы встретимся?
– Когда-нибудь, возможно, я ещё не готова… милый.
И он ждал.

Возвращался домой. Обнимал жену – любил другую. Жена чувствовала.

– Зачем тебе это надо? Скучно – найди кого-нибудь, – не понимал друг.
– Мне никто не нужен. Понимаешь, я с ней моложе становлюсь. Это не дома: «Есть иди. Хлеб купи. Мусор вынеси. Уроки проверь».
– Со своей пробовал говорить так?
– Как так?
– Как с этой – телефонной.
– Да о чём с ней говорить? Всё уже давно переговорено…

Жена.
– Лучше бы он мне изменил, – жаловалась подруге.
– Но он ведь просто разговаривает.
– Нет, не просто: он часами говорит и он скрывает. Когда узнала, спросила, зачем ему это надо?
– И что?
– Сказал, что для души, что ничего не значит. Сказал и отвёл, спрятал взгляд… закурил нервно… – она заплакала. – Он обманывает меня.
– Может, ты преувеличиваешь?
– Нет. Я хорошо его понимаю, я чувствую его каждой клеточкой и теперь не знаю, как быть. До чего же мне плохо! До чего же пусто! – разрыдалась на плече подруги. – Меня предали! Понимаешь, меня словно обворовали, душу опустошили и наполнили её грязным пеплом. Пеплом от его сгоревшей ко мне любви в пошлых разговорах с подленькой воровкой.