Утром

Утром с трудом даются слова. Хотя при этом и хорошо сочетаются. Какой-никакой труд - встать в полшестого утра и отправиться собирать сбитые за ночь ветром орехи. Но где же они? Не видно. Еще недостаточно света. Рассвет еще чудится, силится осветить своим дыханием улицы, деревья и то, что под ними - лежащие орехи. Где горстями, где поодиноко - их пока еще не коснулся ясный свет. Пока не различить. Пока еще горят ночные фонари и идущие редко навстречу машины обдают брызгом фар. Стараешься зайти вглубь дерева, переждать нарушителя тишины. Потому как в это время - так тихо на земле. Люди ещё спят, еще не вышли на улицы, не набиваются в маршрутки, не стучат по асфальту дамские каблучки, не сигналят клаксоны велосипедистов... Только ветер едва шелестит ореховыми листьями. И только осень - читается в неразличном конце улицы. И два ряда деревьев сопровождают тебя в этом пути. Вот уже - задираю рукав и смотрю на часы - 6.43. Время сегодняшнего восхода. Но солнца пока не видно. Кажется, не будет его видно и весь день - тучи плотно заслонили собой небеса. Лишь кое где - крохотные лазурные островки. Орехов много. Постукивают за спиной в рюкзаке. Выпирают карманы. Хватит. Да и не нужны мне вовсе. Просто приятно как постукивают друг о друга. Для глаз приятна твёрдая округлость. Да и руки хорошо пачкаются, когда поднимаешь их всех в земле, сдирая с иных клейкую кожуру. Принюхиваешься к рукам, к утреннему еще неверному свету. И слышишь как шелестят листья. Нет-нет, никакого еще шума! Даже собаки еще не лают. Тишина. Вдруг сворачиваешь на другую улицу. Чуть-чуть проходишь, смотришь - ореховых деревьев пока нет, поднимаешь глаза к верху - и там за забором двухэтажный дом. Арочные окна, кое-где с белых стен облупилась штукатурка. И дом надёжно спит. Еще не разбужен солнцем. И эти арочные окна. И какое-то дерево у стены, или высокий-выскокий куст, и в нём наверно спрятались воробьи - голосят молодым хором, заполняя пространство весёлым чириканьем. Вот кто уже проснулся! Откуда они взялись? Вдруг, все звуки - от них, заглушая даже дуновения ветра, былые мысли. И вместо них одна совершенно новая: да ведь если это не чудо, тогда что?! И вдруг - ты сам и есть хозяин того дома, с арочными окнами и местами облупившейся со стен штукаторкой. Так, что даже подправлять - совершенно не нужно. Дом кажется мудрей, надёжней. И да - ты сам его хозяин. Там, за тем арочным окном - еще спишь ты. А я вот зачем-то проснулся чуть свет и брожу по улицам, собирая орехи. А ты там спишь, за тем арочным окном. Оно закрыто, ведь еще холодно. А так бы ты может тоже услышала тот говорящий воробьиный куст!

Иду дальше, в кармане постукивают орешки. Нет, дом всё-таки не мой. Но ты наверное  всё равно где-то сейчас спишь. Еще ведь такая рань! И свет, свет вокруг - он будто создан для твоих ранних мыслей. Он еще сонный, хочется укрыть его одеялом. Еще такой свет, что хочется радоваться тихо-тихо. Молча, одними глазами. Весёлая радость - когда свет полон солнцем. Грусть - в сумерках, когда уходит и затихает. Ночью, когда его нет, вообще всё по другому. Тут даже и нечего говорить. А сейчас - почти утро. И все былые планы на будущее кажутся такими давно состарившимися. Совершенно нереальными. Кажется, что сам - не мог до такого додуматься. Просто шумит ветер в деревьях, сонно зевает небо, в карманах гулко постукивают орехи. А только что был куст с воробьями. И арочное окно неизвестного дома... И сейчас возьму вернусь и поставлю чайник на газ. Буду греть руки. Сварю еще яйцо вкрутую. И хлеб с маслом и солью. Сяду в кресло у окна и стану читать одну из древних книжек. А ты к тому времени, наверное, уже проснёшься. Будешь пить кофе. Посушишь голову феном. Будешь о чём-то думать. Или о ком-то. У тебя в голове - тоже столько мыслей! И сердце глубокое-глубокое. Ты тоже любишь читать. Но может и нет. Может такой - тебя совсем и нет. Но глаза у тебя очень красивые. Самые прекрасные на земле глаза. Это совершенно вот точно.

Яснеет. Даже скоро быть может пробьётся и солнце. Лазурных островков на небе всё больше и больше, и они скоро образуют один континент. А я пойду готовить бутерброды. С солью, совершенно случайно узнал, оказывается очень вкусно.