Бегство в жизнь

Побег  в  жизнь

Семья Красновых  , как и все, кто не поддерживал большевиков,   после  революции эмигрировали из России на запад. Первое время прожили во Франции, но брат дедушки за короткое время успел разбогатеть в  Америке и перевёз семью к себе в Калифорнию.
     Питер представлял третье покаление семьи за границей. Его детство и юность отличалось от воспитания американцев его ровесников. Родители были из дворянских сословий, поэтому и воспитание Питер получал дворянское.  Его русые волосы в прическе не нуждались, малейший ветерок трепал их во все стороны, но как только ветер утихал, волосы ложились на своё место . Голубые глаза, притягивали собеседника своим доверием. Он никогда не вилял, не лгал, говорил в глаза, но не оскорблял.  Никогда не «перегибал» и не держал зло. В коледже его обажали буквально все. Девчёнки крутились вокруг него, привлекая к себе хоть какого нибудь, а может и особого внимания.  Питер относился с уважением ко всем одинакого, но уединяться пока ни с кем не собирался.
     Приходя домой, он погружался в другую атмосферу.  Его мама Анастасия Петровна, была чуть старше сорока,  выше среднего роста. Её карие  глаза и приподнятые ухоженые брови, буквально заставляли прислушиваться к её мнению, не прирекаясь. Коричневые, ниже плечь   волосы, слегка поблёскивали и как-бы служили  ей украшением.  Она никогда не выходила из спальни, пока полностью не приводила себя в порядок. Не терпела пошлости и призерала склочников. В доме естественно была главой семьи. С сыном разговаривала  только по русски и называла его громким именем  - Пётр. Ответы она получала от сына, только, к её сожалению на английском языке. В начале не соглашалась, но постепенно к этому привыкла.
          Его отец Григорий Михайлович, дома почти не бывал. Он был намного старше  матери. Работал в собственной местной газете и издавал цветные журналы. Там был его второй дом, а может и первый. Так получилось, что занимался всем. Писал статьи, стихи на злобу дня, был –наборщиком, решал деление цвета фотографий, занимался графикой всё монтажировал, , переводил на плату и отправлял на принт. В этом он находил свою жизнь. Всё, что происходило в доме он надеялся на свою жену и старался не вмешиваться. Анастасия к этому привыкла, ко всему же она не давала ему никакой возможности изменить, хоть , что-нибудь в ту или иную сторону.

Питер играл на рояли. Благодаря мастерству учительницы музыки, он чувствовал звуки всем телом и не только ушами. Ещё в детстве писал небольшие музыкальные сочинения, но композитором быть не собирался. 
     Зинаида Ефремовна Шульман, так звали учительницу, была единственной подругой его матери. На серебряной цепочке она носила крестик и звезду Давида.
Вместе с Анастасией ходили по воскресениям в церьковь. В синагогу она не входила. Как только приближалась поближе, весь этот ужас еврейской катастрофы, с новой силой ударял по сердцу. Её отец был православным, рождён в Болгарии, а мать еврейка из Белорусии. Сам отец, после рождения дочки, уговорил мать дать ей свою фамилию.
     - Ну, что это за фамилия в Америке -  Иванов! - и произносил её как-то издевательски. Но мать Зинаиды  долго упиралась, очень уж не хотелось дать ей еврейскую фамилию, так – как не по-наслышке  боялась за будующее своей дочери.
     Питер читал книги на русском языке, о истории России  и даже Карла Маркса «Капитал», но это он читал ни дома, а в городской библиотеке. Был в восторге от русских фильмов, «Волга волга» и «Весёлые ребята». Но разговаривать на этом языке не собирался.  Он владел француским, испанским, кроме английского и русского и был уверен, что его поймут во всех уголках мира.  Питер небыл ещё ни в одной стране. Он поставил себецелью обойти хотя-бы пол мира.
После окончания коледжа, он занялся серьёзно изучать всё, что ещё не знал  на поверхности земного шара. Ему казалось, что уже знает почти всю карту мира и никаких трудностей в таком путешествии не предвидится . Его чистый не испорченый характер, не мог себе представить, подлость, предательство, убийство ради убийства, ради наживы, и.т.д . Питер всегда находил оправдание всем преступлениям. - То виновны родители, то виновато общество, -короче, просто недосмотрели. 
     Он был уверен в себе. Занимался в секции  карате,  Всегда задавал, только правельные вопросы и почти всегда мог ответить на встречные.  О своём будующем никогда не задумывался. Был оптимистом и был уверен, что с правильным человеком, ничего плохого произойти не может.
     - Вот, как пройду весь мир пешком, так и решу кем быть , с кем жить и чем заниматься, - убеждал  он себя.
     В один прекрасный вечер, Питер решил поделиться со своей мамой планами на ближайшее будующее. Он знал привязаность и абсолютную ответственость своей матери, к единственому сыну. Поэтому,  для маминых ушей, оставил только туризм  в европу. О россии не упоминал, так-как знал её  отрицательное отношение к этому режиму. Мама всё же небыла в восторге, тем более, что он собирался отправиться в тур один.
     Питер постоянно искал себе приятеля, который отвечал бы на критерии,  стать достойным напарником в таком путешествии.  Он постепенно снижал свою завышеную планку, но поиски оказались безрезультатными.
     - Но, чем сомневаться в своём напарнике, лучше делать всё самому. На этой мысли , он закончил свои поиски.
     Сын  видел, как его мама теряла своё обычное, самообладание. Забывала, что хотела сделать, нервничала по мелочям,  но старалась не подавать  вида. Питер уже ничего изменить не соберался,  у него было всё предрешено.  Он знал, что по отношению к своей матери поступает не честно, но каяться и просить прощения будет  только по возвращению.  Зато он торжественно, обещал звонить ей почти каждый день.
      Все покупки, что годились для поездки за границу, он делал с мамой. Подолгу сидели в кафе за чашкой чаю. Они просто обажали друг-друга, поэтому такое первое расстование в жизни Анастасии с единственным и любимым сыном, было слишком болезненым. 
    - Не могу же я всю жизнь находиться рядом с мамой и постепенно обростать защитным панцером, вроде черепахи.  В семье птиц, как только птенец научится летать, он оставляет мамино гнездо и уже строит своё жильё по своему вкусу, это нормально!  - уговаривал он себя.

      Европа, начала  тысяча девятсот шестидесятых  годов, радовала Питера буквально всем.  Он подымался на фонекулёре на Альпы, где зимой и летом вершины гор были под покровом снега. Воздух казался каким-то другим, насыщеным чистым кислородом. От вида сверху кружилась голова. Цветные крыши домов, горные реки и ручьи, что берут начало под талым снегом, стремились вниз, обгоняя друг – друга.
     Но Европа, это только начало его туристического плана. Питер всегда находил время позвонить маме. От неё он постоянно получал «поправки», как вести себя дальше и что посмотреть.  Он соберался пересечь огромную Россию,  добраться до Японии, и от-туда уже вернуться домой.    
     В эти годы власти СССР уже позволяли посещать иностранцам, в один из городов России, хотя это было совсем не просто.  Знание русского языка в какой-то мере помогло добиться туристической визы, из Европы в Москву.
     Столица Советского Союза, встретила туриста  проливным дождём, но он не терял времени.  На автобусах, тролейбусах и трамваях, через оконное стекло, он фотографировал и любовался городом. На следующий день, появилось солнце, а с ним и настроение. Питер щёлкал фотоапаратом везде где только находился.  Старался разговаривать на русском языке со случайными встречными. Он считал себя частицей этого народа.

     Но вдруг он почувствовал, как чья-то тяжёлая рука легла на его плечо.  Питер автоматически положил свою руку на руку неизвесного  и резким движением произвёл болевой приём кисти.  Незнакомец скрутился в баранку, пока Питер держал его кисть руки.
     - Вы кто и что вам надо? – почти без акцента спросил американец.
     - Я  представитель  Госбезопасности СССР , - крехтя от боли проговорил незнакомец. Прошу проехать со мной для личного досмотра и предъявил удостоверение сотрудника КГБ.  Рядом появился ещё один, как видно из этой-же не простой организации. Питер не знал, как себя вести в таком положении. Отказать не можешь, бежать некуда,  будучи в безвыходном положении он следовал за офицером. Водитель вышел  из машины, открыл дверь и даже помог влезть в багажное отделение машины, которая очень напоминала тюрьму на колёсах.
      Питер был уверен, но скорей всего надеялся, что после короткой разборки его обязательно выпустят. Он уже слышал и читал в американских газетах о такой страшной «организации» КГБ, но был уверен, что его это не коснётся.
      Лубянка, - эта тюрьма в центре самой «миролюбивой» столицы Москва, вселяла  страх, даже самым невинным жителям этой страны и не только. В этом здании с его подземными камерами и нечеловеческими пытками, миллионы людей признавались в преступлениях, которых не совершали.
     Питер сидел в метре от стола и терпеливо ждал следователя. Комната была пропитана нездоровым запахом.
- Мне не надо притворяться, или же лгать. Просто расскажу настоящую причину своего визита и конечно меня отпустят.  Но после трёх часов ожидания в кабинете, он уже терял свою уверенность.  У стула на котором он сидел, две противоположные  ножки были намного короче двух других. Стуло было намного выше стандартного. Вместо спинки, где начинается четвёртый позвонок, была прикреплена круглая палка, что как нож врезалась в позвоночник. Благодаря своему росту, Питер доставал ногами до пола, а кто чуть пониже, получал временный паралич  свисших ног.   Мозги постепенно расшатывались,  при каждом резком движении стула, наклоняясь , то взад, то вперёд. Нервы напрягались. Питер начинал понимать ситуацию в которую попал.  Он вспомнил, что не успел даже позвонить маме из Москвы. Если его задержат на пару дней, она не будет знать в каком городе и в какой стране он находится.
     В комнату буквально ворвался следователь. Все его движения говорили, буд-то он очень спешит. (Он даже не собирался извиниться за опоздание).
     - Следователь, капитан Ребров – в торопях представился он и нервным движением раскрыл свою папку,  вынул отобраные документы у Питера и начал рассматривать. Вырвал из какой-то тетради пару чистых  листов и подкинул на противоположную   сторону стола. Арестованый оставался сидеть на своём месте и пробовал догадаться, что – же произойдёт дальше.
     - Пиши!  - грубо скомандовал следователь.
     - Мне бы маме позвонить, пожалуйста! –  попросил  арестованый.
     - Вот, как только откроешь нам, суть твоего визита в Россию, сразу несу телефон. Сможешь позвонить маме, в твоё посольство, адвокату, даже самому Господу Богу! – издевательски сказал следователь.
     - Что писать? – наивно спросил Питер.
     - Всё пиши, от начала до конца. Кто тебя заслал, с какой целью, на кого работаешь? - кто твои связные и явки? - и добавил, - это только для начала. Положил авторучку на оторваные листы и с тем – же нетерпением прошипел,  - Давай, давай, приближайся к столу и всю правду на эту бумагу. Пока я прийду, чтоб листы были заполнены –«правдой»!
     Охранник с красной рожей, подтолкнул стул вместе с арестованым поближе к столу.      Питер взял ручку и задумавшись  прикусил её в зубах,  но тут-же всплюнул.   Он уже понимал, что  этой ручкой заставляют невинных подписывать себе  смертный приговор!  Но делать было нечего и Питер вкратце описал цель своей поездки по миру и уже с японии вернуться домой в америку.  Как только он  положил ручку на стол, «красная рожа» тут – же оттащил его со стулом на  старое место.
     Питер уже два часа ждал следователя.  Спину переламывал прыгающий стул.  Ноги отяжелели. Он пытался встать со стула, постоять пока появится следователь, но тут вскочил тот – же охранник, с автоматом в руках  и угрожающим голосом рявкнул; - сидеть, - сука!!!
     Питер начинал уже правильно оценивать ситуацию в которую он попал. Всё-таки ждал и надеялся, что у следователя ничего незаконного против него  нет и быть не может.  Он хотел верить в справедливость, ведь он находиться в цевилизованой – социалистической стране. В стране равноправия, покорителей космоса, в стране, где не ждут «миссию», а надеются только на свои рабочие руки.  Он всегда гордился русскими корнями своих предков. Был уверен, что социализм это будующее всего мира.
     Прошло ещё два часа. С самого утра он не получал ни пищи и не воды.
Его гортань пересохла, спина и ноги ныли, Питер начал терять самообладание и даже готов был ввязаться в бой с этой «красной рожей», что следит за ним из-за двери.
     Наконец-то распахнулась дверь. Капитан не сказав ни слова, быстрым шагом подошёл к столу, выхватил единственый написаный листочек  и кинул зверский взгляд на «клиента».
     - Ты, что,  сратый американец, считаешь меня идиотом..!
     - Почему идиотом? - я написал чистую правду.
     - Чистую правду, ты ещё напишешь! – напишешь! – повысив голос,  уверенно с ехидством, повторял следователь. А то, что ты хочешь в японию, так это мы сами тебя бесплатно туда повезём, но пока за тобой приплывёт из японии корабль, ты будешь долгие годы ждать на нашем берегу,  а можешь и не дождаться! – с ехидством прошипел капитан.
     Такие-же допросы продолжались днём и ночью.  В камере Питер  находился один. Никакого контакта с заключёными не позволяли.  Кроме КГБ и его охранников, никто его не видел. Поэтому с ним можно делать всё, даже уничтожить, - но зачем?
     Питер искал выход, но все реальные мысли в конце – концов разбивались о стены, грязной и вонючей камеры.
     На одной и последней встречи со следователем, после брутальной матерщины и  оскорблений в его адрес, Питер, впервые в жизни потерял самообладание. Он вскочил со стула и через стол врезал кулаком в челюсть следователя.  Капитан в истерике выхватил из кобуры пистолет и направил на подсудимого.  В это время вскочил охранник с той-же красной рожей, второпях сбросил с плеча автомат, развернул его прикладом  в сторону Питера и собирался расколоть череп сбунтовавшегося арестанта, но промахнулся. В тот-же момент, заряженое ружьё выстрелило и снесло правое ухо охраннику. Даже несмотря на такую боль, он кидался на Питера. Ему это не удавалось, и только продолжал получать удары по своей уже окровавленной роже.  Капитан орал и размахивал пистолетом, только когда голос стал срываться, он выстрелил в потолок. Питер уложил охранника на пол, и наступил  ногой  на горло.  Ему уже было всё-равно, он знал, что живым его всё-равно не оставят.  Он надеялся, что благодаря этой драке, слухи дойдут до офицеров высшего ранга, а может и до посла одной из демократических стран.
     Комната следователя,  после выстрела уже была заполнена охранниками. Питер продолжал  обороняться.  Капитан решил остановить эту бойню и прострелил « бунтарю» ногу ниже колена. 
     Питер очнулся на мокром цементном полу.  Нога небрежно была перебинтована какой-то тряпкой и залита йодом. Пуля прошла насквозь не зацепив кости.  Он не знал сколько дней был в отключке. Очевидно охрана , после потери его сознания, буквально изуродовала арестанта. Питер небыл в состоянии двигаться. Ноги и руки были растоптаны солдатскими сапогами. Ему казалось, что сломаные рёбра плавают в крови. Опухоль на лице прикрыла полностью один глаз. К счастью зубы остались целы.
     Сильное сотресение в мозг, постоянно отключало его сознание. Постоянные рвоты опустошили его организм от житкости. Обессиленный он валялся на полу. От сырости и низкой температуры в карцере, Питер серьёзно простыл.  Его душил кашель, но каждый раз, когда уже было не в моготу удержать кашель, он корчился от боли, проклиная родину своих предков.
     Наконец-то его перенесли в камеру-одиночку. Там уже стояла кровать,  покрыта досками, на которой лежал матрасс набитый соломой. Солома от своей давности и пропитаного потом и кровью приговорённых, склеилась пучками и лежать на ней небыло ни какой возможности.
     Питер сидел на полу у стенки. Он ещё небыл в состоянии стоять на ногах. Рассказ родителей о «коммунистической мафии» лишь сейчас повторялся в его памяти. Тысячи, а может и миллионы интелигентов были уничтожены.  Разоряли и высылали людей, что сумели сохранить для своей семьи пару мешков зерна.    Но он в своё время, даже был согласен с учением Маркса.  Очевидно, «писатель» не учёл, что его «романом» может  воспользоваться – «криминал»!
     Питер слышал шаги по коридору,  Заскрипел наружный засов. Распахнулась дверь и появилась в дверях всё таже «красная рожа», но уже с забондаженым ухом. Он внёс табуретку и поставил недалеко от «преступника». Вошёл офицер  и представился следователем и что он сменил прежнего капитана Реброва.  Офицер  старался произвести впечатление, - другого, понимающего человека и безусловно войти в доверие.
     - Я знаю всю вашу историю – начал, спокойным голосом следователь и  уверен, что вы говорите правду.  Питер не верил своим ушам, он действительно начал верить офицеру.
     - Так значит я свободен? Его единственный глаз, который не пострадал открылся до упора, он ждал положительного ответа и приостановил  дыхание.
     - М-да, но это уже от меня не зависит. Вы предстанете перед судом, за бандитизм, - нападение на офицера при исполнении и увечие солдат службы безопасности.
     - Да! Но..... !
     - Никаких но, суд разберётся.
     Следователь оставил табуретку, и не сказав ни слова вышел и закрыл за собой дверь.
     Десять дней, кроме того солдата, что приносил раз в день еду, больше  никого не видел. Питер начал принимать человеческий вид. Опухоль на «цветном» лице сошла и появился ещё один голубой глаз.  Ноги и руки, хоть и изуродованы, но свою бывшую силу не теряли. Он начал даже заниматься в камере физкультурой.
После встречи с новым следователем, в него вселилась какая-то надежда.
     Думал он только о маме, обязательной встрече с ней и конечно при её жизни.  Успеть попросить прощение, что впервые в жизни её ослушался.
     - Но как-же всё исправить. Как вернуть время вспять!  - Даю слово, твоего единственного сына, мы ещё обязательно встретимся! – торжественно повторял он. После этих слов высказавших вслух, Питер  впервые в жизни заплакал и долго не мог остановиться, а может и не хотел! 
     Наконец-то открылась дверь камеры и солдат положил на кровать,
сложенное полотенце, кусочек мыла и арестанскую форму одежды.
     - Бери всё с собой и иди за мной, - почти дружеским тоном,  произнёс солдат. Это был его первый выход не на допрос, а в душевую.  Стоя под душем, он с такой силой втирал мыло в тело, что в некоторых местах появились царапины. Питер был слишком пропитан потом, кровью и плевками, солдат и офицеров.
     Вернувшись в камеру, он хотел сосредоточиться, что за причина  таких перемен. Мозги не вмещали все догадки, сомнения и надежды.
     - Мозможно, всё - таки здесь есть справедливость и после извинений меня отпустят и « тогда я вновь смогу гордиться своими русскими корнями?».
     К вечеру в камеру вошла «красная морда». Вообще-то Питер  поменял ему кличку «Ван Гог» и конечно сразу понял, что такая сволочь хороших вестей не может принести. 
     - На выход! – скомандовал,  уже знакомый хриплый прокуреный голос. Шёл он по тёмному коридору, за ним  тащился конвоир и тяжело сапел, буд-то проглотил пепельницу. Подвёл к дверям, и в очередной раз, гаркнул, - лицом к стене!
     Оказалось, из Лубянки перевозят Питера в Бутырскую тюрьму.
     На следующий  день в зале секретного назначения, ему поменяли статью.  Вместо шпионажа против СССР, заменили на менее серьёзное обвинение - «за нападение и телесное повреждение офицеру милиции при исполнении», и объявили решение – 10 лет строгого режима!  Очевидно им было всё-равно, по какой статье, главное меня увезти в места, откуда уже не возвращаются.
     И так-как оставалось всё в секрете, Питеру позволили произнести последнее слово.
          - Господа! – сильным акцентом начал «преступник». Видит Бог, что приехал проведать Родину моих предков. Я всегда гордился историей великой России, великого народа. Знаменитые в прошлом поэты, писатели, музыканты, красные флаги и вся власть, что  «пренадлежит  народу».  Да, я фотографировал всё, что видел и кого видел. Хотел  показать моим предкам живущим в америке фотографии, которые уже не помнят россию и тем, что уже родились заграницей. Я не фотографировал секретные объекты! – Питер незаметно подымал голос. Не думал, что пионеры с красными галстуками и мовзолей Ленина являются секретным объектом. И вот я здесь, обвинён в чудовищных преступлениях, которые не совершал! - Его голос срывался от волнения.
     - То, что я не выдержал издевательств со стороны   капитана Реброва и ударил его в лицо, это была естественная реакция. – Я готов извиниться и выплатить любую сумму, за ущерб здоровью капитана милиции.
     Зал засиданий дрожал от взрыва дикого смеха. Все ржали указывая на самого  смешного арестанта, «абсолютного  идиота», за все послереволюционные годы. 
     Питер подождал пока зал наконец-то затих и сказал последнюю фразу.
     - Никак не пойму, какую цель преследует режим социализма........

     - Подсудимый, вы лишаетесь слова! - судья размахивая молотком стучал по столу. - Вы, что хотите заработать ещё одну статью?! – грозно предупредил прокурор. Питер сожалел, в том, что напомнил режим и социализм, хотелось ещё много сказать,  но было поздно. 
     Всё происходило, как в плохом примитивном театре самодеятельности. Выступал якобы прокурор, читал с бумаги очевидно непонятный ему почерк. Возможно он забыл очки и всё отдалял и приближал текст. Питер чуть не расмеялся вслух, но подсевший к нему  «адвокат» предупреждаючи держал его за руку.
     Протокол обвинения, который уже давно был написан, якобы составлен был на этом заседании, передали его «адвокату», а он уже передал обвиняемому, для ознакомления текста. Всё вместилось на одном листочке, но зато какие обвинения.
    - Оказывается я опасный приступник со стажем.  За такое преступление даже к растрелу могут привлечь.
    Судья старался делать вид, буд-то он настоящий, но иногда забывал, что подсудимый  на него смотрит, моргал и кривил кому-то рожу.

     Питер продолжал сидеть в одиночной камере.  Он вспоминал учение Маркса. «Главная цель социализма, построить коммунизм».  – Только сейчас я понял реально эту мысль, - вслух произнёс Питер.
     - В коммунизм должны прийти люди, которые превратяться в роботов и кроме, - работа, дом, - дом работа, ни о чём больше думать не должны!!!  А для несогласных будет построен концентрационный лагерь, от Урала до Комчатки. Места хватит всем на росийской земле и под ней.
     Питер ждал своей отправки в неизвестное, хотя помнил «обещание» следователя, - «подвезти его на самый край русских берегов», а там он должен дождаться или не дождаться корабль в японию.
     Питер ещё не собирался делать зарубки в камере на стене. Он не знал сколько дней был без сознания, поэтому решил начать отмечать дни после отправки. Десять лет строгого режима, не так волновали его, больше переживал за свою маму. Он боялся, чтоб она не сломалась, хотя и считалась самой крепкой женщиной в нашем доме. Питер представлял, как его мать бегает по всем инстанциям в америке, в надежде хоть что-нибудь узнать об исчезновении ее сына.  Но Питер понимал, что органы КГБ, сделают всё, чтоб его жизнь, а может и смерть, не вышла за рамки колючей проволоки.  Он когда-то читал о том, как в 1945-ом русские арестовали Шведского дипломата  под именем Рауль Валленгер, только за то, что помог 100 000 евреям в годы голокоста остаться в живых. Никто больше его не видел и не знал, где он находится, в какой тюрьме и жив ли он вообще!   Питер видел себя точно в такой ситуации, только с одной разницей, - он ещё не успел кого – нибудь спасти.
    Эшелон товарных вагонов с арестантами, медленно двигался на восток.  Питер пытался с кем-то пошептаться, лёжа на нарах.  Выяснить, хоть самую малость  о предстоящем, но никто не собирался разговаривать. Очевидно все ещё не вышли из шока, и как и Питер были в неведии будующего. Хотя и так всё было ясно, что никакого будующего нет.
     После долгого молчания, Питер услышал, какой-то шёпот, ближайшего по «постели» арестанта. Он лежал на спине, его лицо было изуродовано, буд-то готовится к роли «Квазимоды».
     - Я слышу вы не из России.
     - Это правда, я просто турист из америки, - наивно признался Питер.
     - Просто турист!? – произнёс сосед и попытался расмеяться. Он приоткрыл безвучно, свой  беззубый рот  и только его живот дрожал в спазмах смеха.
     - А я зато «Американский шпион» и ко всему ещё «Предатель родины». – Видишь, - у нас есть много общего, - уже с тоской в голосе произнёс сосед.
     Трёхэтажные нары не позволяли присесть. Расстояние в высоту между нарами, было не больше шестидесяти сантиметров. Все арестанты вращались с боку на бок. Мерзкая, вонючая духота, заполняла лёгкие. Самое страшное началось после того, как внесли мешок с сухарями.  Это был военный запас, на случай «голода в советской армии».  На мешке была печать «Н.З», что означает, «Неприкосновенный Запас». Тухлый его запах означал, что  он перестоял на военном складе, не один десяток лет.
     Все грызли сухие, как камешки - сухари  , лёжа на нарах. Сухие крошки сухарей попадали под одежду. Получалось, что ко всем неудобствам, прибавилось ещё одно наказание.   От крошек невозможно было избавиться, они буквально въедались в кожу и тело чесалось, как после укуса комара. Зато мой сосед выигривал, так-как нечем было грысть сухари. Один раз в день давали  похлёбку, ни то суп, ни то каша. Зато хоть можно было посидеть за длинным столом, сделан шириной в одну доску. Доска скамейки была ещё уже. Так, что долго на ней не посидишь.  Спасибо, хоть постоять у «кровати» минут десять позволяли.  За это время все пытались струсить крошки сухарей со своего тела.

     Для того, чтоб опорожнились заключённые, эшелон останавливался в местах, где нет ни леса, ни города. Охранники выпускали «пассажиров» из двух вагонов, отмечали место для исполнения нужды, и пока последний не закончит и не встанет, все стоят на своих местах и вдыхают «свежие» пары.  Так происходили остановки по два вагона, до тех пор, пока весь эшелон не удобрит хоть небольшую часть России.
                ****
     Питер не пропускал ни одного названия городов и даже станций. Ему повезло, что ему досталось место у узкого окошка с частой решёткой. Эшелон шёл на саверо восток и только после городка «Белая Халуница», состав выпрямился прямо на восток. После  станции «Афанасьего», поезд свернул резко на юговосток.
Питер смеялся и говорил почти в слух. – Оказывается мы едем в правильном направлении, ведь капитан обещал, что безплатно довезёт меня до самой воды между японией и СССР.  Потом, серьёзным голосом добавил, - я обязательно отблагодарю моего следователя по возвращению!

     Вдалеке виднелись Уральские горы.  Ни одной высокой или выдающейся горы не просматривалось. Сейчас поезд пересекал границу Европы и Азии. Через красавицу реки «Сосьва», был построен мост, по которому проедет состав с осуждёнными.
     Вдруг, на самом мосту,  заскрипели  и заискрились тормоза с такой силой, что перепонки еле выдерживали. Вагон разшатывало, будто налетел сильный тайфун. Сам паровоз-тягачь  сошёл с рельс, прорвал все боковые ограждения и повис с моста. Солдаты открывали все вагоны и орали, чтоб все выскакивали. Но тут висевший тягач эшелона, продолжал  падать  с моста и тянул за собой вагоны с оставшими в них людьми.
     Посыпались арестанты вместе с вооружённой охраной и собаками. Между ними оказался и наш герой. Сапоги оружие и неумение плавать, тянуло сильным течением обезсиленных и уже утопших. Вагон за вагоном сползали с моста, до тех пор, пока тягачь не упёрся в  дно.
     Сильное течение уносило Питера. В америке  он был призёром по плаванию, так-что он был в своей стихии.  Лёжа на спине он наблюдал, как редели ряды плавающих. Река несла кастрюли, столы стулья, солдатское обмандирование и неизменно преследовали сухари. Течение удаляло его недвижимое тело. Питер  лежал на воде без действия, чтоб те, кто наблюдает с моста, были уверены, что видят ещё одно мёртвое тело. Так он лежал на воде, пока река повернула на право.
      Питер продолжал плыть по течению, и так –как скалистые берега прикрывали реку за поворотом, с моста его уже небыло видно. Он помогал течению и загребая руками набирал скорость. В километре от начала побега, течение ослабло. Он решил сойти на берег, так-как боялся, что подымут вертолёты прочесывать местность,  для обнаружения беглецов. Берег был скалистый, а за ними сосновые леса и свобода.      Он слышал, как  скалы и сосны, кричали «герою», - «Беги! ты Свободен»!!! – Свободен!!! 
     Питер знал, что пока подымут все вагоны вместе с тягачём, пройдёт много времени. К тому-же должны выяснить, кто утонул.  Ведь среди утопших были  и солдаты охраны.  А может должны отыскать тела погибших и лишь тогда вычислить бежавших.
      Так-как из-за мокрой и очень холодной одежды не возможно было продвигаться, Питер снял с себя всю одежду, выкрутил и повесил на сосновые ветки, на которые пробивались весенние лучи солнца.  Хотя уже был конец мая, и солнце не прикрывалось облаками, в тени было очень холодно стоять голышём. На освещённом солнцем месте, он боялся, что все радары направлены на него.
     Питер бежал вдоль реки под прикрытием высоких сосен. Его ещё холодная одежда высыхала от жары тела. Пульс и биение сердца участились до последней стадии.  Он чувствовал, как кровь с большой скоростью вращается по его телу. Нужно было бежать чем дальше. Ему чудилось лай собак на его стороне реки. Питер решил замести следы и снова войдя в реку переплыл на другой берег.     Вышел из воды уже на другом берегу и убедившись, что собачий лай пропал, снова снял и повесил сушить одежду.
     Солнце ложило свои последние лучи  перед закатом за горизонт.  Питер шёл абсолютно голый  быстрым шагом по протоптаной тропинке, приподняв над головой мокрую одежду, согреваемая последними лучами вечернего солнца.
     Наступали сумерки. Кроме проблем мокрой одежды, появилась проблема голода. Он давно сжёг калории баланды и сухарей. Зато была родниковая вода, ручьи образовывали небольшие водопадики со скал, по вкусу талого снега и была намного вкуснее той не людской еды.
     Питер, уже почти в потёмках заметил небольшую пищеру в скале. Он не знал «чей это дом», но прежде чем войти, нашёл  длинную палку и втыкал в темноту пищеры.  Никто не сопротивлялся и не сбежал, так на ночлег получил прекрасную «виллу», а главное - без охраны. Темнота в пещере не давала хоть что нибудь расмотреть, но пол в ней был скалистый и не ровный. Пришлось готовить ложе. Ветки сосновых колючек, казались пириной. Зеленью кустарников он замоскировал  пищеру, наконец-то лёг на спину и выдохнул громко воздух, что с момента побега часто задерживался в лёгких.
     Лёжа, прикрыв глаза, как всегда, он моментально видел свою маму. Питер небыл уверен, что слышет маму во сне. Ему казалось, что она имеет доступ к его сознанию  и телепатирует ему свои советы.  До сих пор, все её слова, что слышал, сбывались.
     Проснулся  Питер от крика прилетевших уток, скользивших по воде при посадке. Выходя из пещеры, осмотрелся по сторонам и буквально в метрах заметил туристический лагерь. Видимо с последнего летнего сезона, он ещё был закрыт.  Почти все двери были раскрыты. В некоторых комнатах оставались следы диких животных. Питер заметил замок на одной двери. Он в своей жизни не взламывал дверь, но сейчас он имеет право, так-как получил официально статус «бандита». 
     Благодаря палке, скоба вместе с замком уже висели, как неужный метал.  Комната была заложена картонными коробками и всевозможным инвентарём. Питер открывал осторожно все картонные коробки. Обнаружил консервы мясной тушонки. Взял мешочек из под картошки, вложил несколько баночек консерв, несколько луковиц. Но самое главное, нашёл длинный кухонный нож и две коробки со спичками.  Он не собирался загружать мешок продуктами, надо было бежать на легке.
     Питер привёл в порядок все коробки, что открывал и вбил в дверь скобу с замком. Не хотел оставлять следы преступления. Понимал, если в случае обнаружения кражи, охрана может связаться с местной милицией и жди тогда  дополнительные проблемы.
     Побег только начинался. Питер буквально на ходу открыл одну консерву. Ему казалось, что в жизни не ел такой вкуснятины. Закусил куском лука, подбежал поближе к берегу и бросил пустую банку в реку, боялся оставлять свежие следы на суше.   Старался не делать ошибок, главная цель была сейчас, удалиться от места произшествия.   
     Река уходила в право, а тропинка вела прямо в лес. Тут и там бегали небольшие дикие зверюшки. Больше встречались белки, зайцы, змеи, но в основном не ядовитые ужи. Кукушка куковала с короткими передышками. Питер знал, что здесь встречаются опасные хищники, волки и медведи. На всякий случай он нашёл прямую палку длинной в два метра, и для самообороны заострил один конец .
     Тропинка стала сужаться, было видно, что люди давно по ней не проходили. Страшно хотелось пить после лука, небыло воды, зато в тени под деревьями ещё лежал местами снег. Питер подымал ледяные пласты, под ними сохранился чистый белый снег.  Он набирал руками и буквально его жрал  ,  подавляя жажду.
     Не останавливаясь , шел быстрым шагом  в горы. Деревья поредели и меняли свой вид. Вместо вырубленных деревьев росли молодые берёзки, осиновые леса, липа и дуб. Здесь можно было найти съедобную ягоду, как гвоздика и ещё не спелые другие ягоды. Питер был доволен, что уходит подальше от той реки, где произошло падение состава. Скорей всего будут искать по её берегам .
     В пяти километрах была видна возвышеность , а на ней в виде паруса красовалась скала. Он знал, где скалы, там можно найти и жильё. Приходилось идти по пустым местам. Деревья встречались реже, поэтому Питер не забывал поглядывать на небо и даже при виде пасажирского самолёта, прятался под ближайшее дерево.
     Совсем незаметно подошел вечер и тень от скал предупреждала о приближении ночи, но наш беглец уже был на той высокой горе у скалы.  Отсюда открывался другой ландшафт.     Он спускался по ту сторону горы. Темнота ещё не спустилась и можно было продолжать. По дороге он искал место для ночлега, но скалистые горы в этом месте не имели пищер. Питер спускаясь увидел небольшую рощу деревьев, буквально на голых скалах. Приближаясь, он заметил убегавших зайцев. Птици с шумом одновременно взлетели и понеслись в сторону леса.
     Питер изучал место, где собирался переночевать. В самом центре рощи, он увидел небольшую возвышеность. Там лежали две военные формы с сержанскими погонами. Можно было прикинуть, что эта одежда принадлежала дезертирам. По виду, всё это находилось здесь ещё с прошлого года. Рядом лежали два одеяла. Очевидно они бежали от погони и прятались на этом месте.
     По-началу Питер обрадовался, думал поменять, избавиться от тюремной одежды, но остановился. Так он же в этой форме будет похож на дизертира и попадёт в двойную ловушку! Только этого ему не хватало.
     Ночь была холодной, но накрывшись  грязным одеялом, сумел уснуть.
     Проснулся Питер от толчков в спину. Перед ним стоял медвежонок и строил злую рожу. После этой демонстрации, он стал на задние лапы и хлопал в «ладоши». Питер медленно поднялся, а медвежонок прилёг, как собачка  на землю и наблюдал за гостем. Питер открыл одну банку тушонки, выковырял ножём из неё больше половины и положил перед собой. Медвежонок не кинулся на еду, пока человек не сказал «ешь». Питер присел напротив в метре от зверя и заметил, царапину на его морде, один глаз был повреждён и полностью закрыт. Медведь буквально проглотил его порцию и смотрел, как пришелец ел ножём из банки.
     Время шло. Солнце уже грело кроны деревьев. Питер шёл быстрым шагом, скорей дойти до леса. Он уже не думал о медвежонке, но медвежонок как видно думал о нём. С тех пор лахматый не отставал от человека. Питер боялся не навлечь на себя внимание. В случае, если люди встретят его с медведем, начнуться вопросы и распросы. Питер к этому небыл готов.
     Лес вёл их к подножью горы и привел к узкой быстрогорной реке. Здесь он решил сделать привал, отдохнуть, доесть последнюю банку тушонки и продолжить свой бег. Страшно хотелось пить. Вместе с «портнёром» подошли к самой воде, стали на четвереньки и с жадностью пили из неё прохладную воду.
     Медвежонок, очевидно заметив рыбу, прыгнул в воду и в своих когтях принёс и положил под ноги «приятеля» большую  щуку. Не ожидая благодарности, он вернулся и замер в ожидании еще одной. Прыжок и ещё одна рыба лежит рядом. Питер был в восторге, он вдруг начал улыбаться. – Как такой дикий зверь, может оказаться человечней человека?! 
     Питер, как и медвежонок пытался есть свежую рыбу, но только со второй попытки он присоединился к четвероногому другу. Он мог-бы  приготовить её на костре и спички были, но дым и запах могли привлечь внимание окружения.
     После такого нежданного обеда, Питер продолжил своё движение в неизвестном направлении. Он не знал куда бежать, в какую сторону безопасней. Перед своим походом, в америке он изучал Россию, но не интересовался, где расположены тюрьмы. Сейчас он боялся не прийти по ошибке «добровольно» к воротам какой-нибудь тюрьмы.
     Выходя на опушку леса, буквально в двадцати метрах, Питер вдруг наткнулся на огромную медведицу. Он сжимал своё самодельное копьё, но не проявлял воинственного вида. Огромное животное встало на задние лапы. Медведица ревела, пускала слюну, демонстрировала клыки, но не нападала. Между ними стоял его маленький друг, прикрывая от нападения и издавал теже звуки в сторону медведицы. После медвежьего «разговора», наш  лахматый друг подошёл к своей матери и оба скрылись в лесу.     Питер с болью понимал, что потерял единственного друга. Он не спешил оставлять это место, надеелся, что Мишка ещё вернётся к нему, но и у животных, как и у людей, мать и дети, это святое.
     Сосредотачиваясь на своей проблеме, он шёл быстрым шагом.  Но через пол часа начались сильные боли в животе. Свежая рыба не пришлась желудку по вкусу. Питер долго корчился от боли.  Продолжать движение вперёд естественно небыло сил. Лёжа на траве, скрутившись в баранок, боли утихали.
     Вдруг, в лесной тишине Питер услышал разговор двух мужчин.  По блатному жаргону, можно было определить статус незнакомцев. Их разговор приближался всё ближе. Бежать было поздно. Встречать их лёжа, означало, быть униженным и слабым. У «зеков» означало быть ихней «куклой».
     Питер встал и забыв о боли в животе, шёл им навсречу.  Двое мужчин одеты в спортивную форму, перепугались и собирались бежать.  – Стоять! - Спокуха! – резко, блатным жаргоном, остановил их «хозяин леса». Он действительно стал похож на лесничего. Борода, за время «туризма» по России, и высокий рост, требовало к нему уважение, да ещё палка с остриём.
    - Кто вы и что вы здесь делаете? – кинул вопрос «хозяин».
    - А мы туристы! – правда Вася? Но поддержка от дружка не пришла. Вася небыл уверен в правильном ответе.
    - Туристы? А где же ваши рюкзаки и где ваша база?
    - Там , – и указали пальцем в другую сторону.
Пока «хозяин»  всматривался в другую сторону, «друзья» рванули с места и скрылись.  Они ещё услышали в догонку, предупредительное – «Стоять»!
    Питер ни сделал до сих пор ни одной ошибки, но главное не расслабляться.
Он шёл по указке одного из «дружков». Ему почему-то казалось, что эти «спортсмены» не соврали. Его чувство не подвело. Заброшеное место напоминало ни то раскопки ни то прииски. Рядом стояло пару сооружений, один из них был похоже на лесничий домик.  Небыло уверености, что домик не населён.  Питер сел за деревом и только после получаса ожидания, решил в него войти. По признаку паутины и пыли, давненько никто его не посещал. Ни еды ни оборудования никакого небыло. Зато была гора рабочей одежды. При входе висело несколько фуражек, размер одной точно подошло его черепку. Питер перебирал всевозможные робы, тяжело было найти его размер. В конце -концов  он переоделся в форму нормальных людей. В одном из карманов он нашёл сложенную бумагу на разрешение работ, некоему геологу Дмитрию Стаханову. Стояла дата двухлетней давности. Питер стёр на половину последнюю цифру года и вложил в свой уже новый рабочий пиджак. Теперь появился хоть какой нибудь, но документ.
    Можно было избавиться от боли в животе, но от голода...! Всё съедобное в лесах ещё не созрело. Гоняться за зайцами и прокалывать их своим копьём, ему казалось не человечески. Он вспомнил, что видил по телевизору программу, как можно прожить на необитаемом острове.  Видел в этой программе, что под корой молодых сосен , находится белое покрытие ствола, пригодно для пищи.   Благодаря своему ножу, Питер сейчас наслаждался, он понимал оленей и козлов и вообще всех травоядных. Выходит можно и человеку питаться тем-же и остаться в живых. 
     Питер продолжал двигаться на север. Было слышно шум колёс и запах выхлопных газов, которые  уже доходили до обаняния беглеца. Он сидел прикрытый кустом и наблюдал за движением на дороге. Вдруг колонна из пяти грузовиков, притормозила прямо у подножья горки. Кузова были покрыты бризентом и очень походили на военные машины. Сердце ускорило своё биение. Из машин вывалил народ. Они выглядели студентами. На машине, что была во главе, развивалось большое знамя на котором красными буквами было написано, «Даёшь Цилину!». Кто- то вошёл в лес по нужде, но в основном садились на траву на обочине дороги, открывали бутерброды и запивали водой из металической фляги.
     Мозги работали во все стороны. - Если останусь здесь, я просто могу пропасть,  погибнуть от хищников  или же  быть пойман и получить пожизнено!  Он задавал себе вопросы и тут-же на них отвечал. После короткого раздумия, Питер решил пристать к этой колоне, но только после того, как последний пассажир начнёт взбираться на кузов последнего грузовика. Он должен был выглядеть одним из отставших.
     По бокам на кузове сидели на лавках, а посредине каждый на своём рюкзаке и даже на чемоданах. Увидев незнакомого человека, все засуетились, предлагали свои мешки, придвигались потеснее на лавках,  короче, приняли, как родного.
     На первом - же привале, появился естественный интерес. Почти каждый пытался его угостить чем-то домашним. Он почувствовал, человеческое отношение, после долгого  унижения и одиночества. Молодёжь в основном была из Башкирии. Девушки влюблёнными глазами, в упор не стесняясь смотрели на Петю. Его голубые глаза, неподдельная улыбка, стройный и высокий молодой человек, влюблял в себя с первого взгляда. Парни, после такого напора девушек на незнакомца, как-то обиженно сникли.
     Питер пытался замять много сыпающих на него вопросов. Он не умел врать, но и правду не имел право рассказать. В то, что он студент геолог на последнем курсе и случайно отстал от своей группы, ни у кого небыло сомнения. Акцент не совсем чистого русского языка, является причиной, что родом он из Эстонии.  Он очень надеялся на то, что эстонцев в этой машине быть не может. Студенты в свою очередь объяснили, что едут в северный Казахстан, на цилинные земли, но только на время каникул.
     На одном из привалов, очевидно главный, или ответственный этой колонны, проходил все грузовики и интересовался,  всё ли в порядке, ведь дорога длинная. Питер из далека видел приближающего  «командира» и тут-же дал понять ребятам сидящим рядом, что ему необходимо отлучиться по нужде.  Он вошёл в лес переждать, пока начальник интересовался всё ли в порядке у студентов последней машины. Только после возвращения главного в первую машину, Питер мог вернуться в свой  грузовик.
     По дороге, Питер интересовался природой северного казахстана, названиями городов. Узнав, что Кокчетав крупный городок, просил, чтоб высадили его ближе к этому городу. Студенты наперебой пытались помочь Пете. Он понял, что они приезжают в маленький город Кзыл-ту. От туда можно взять попутку и добраться до Кокчетава.   Большой город ему нужен был буквально для телефонной связи с мамой. Связь с заграницей в то время не везде была доступна, да и денег на эту связь у него пока небыло, но это всегда попровимо. 
     Связь его семьи с американским посольством в Москве, Питер считал ни безопасно.  В случае возбуждения посольством его дела, начнуться поиски тела и жди тогда новых проблем. Он понимал, что адвокат его семьи, должен был связаться с Европой.  Так  станет известно, что Питер вылетел из Европы в Москву, но там кончилось моё существование.  Тем более, что тюремные власти считают его утопшим, как и многих, что упали в воду.  Может поэтому и небыло массивного поиска по мою душу.
     Городок Кзыл–ту,  встретил Петра почти в потёмках. В городок идти не хотелось, если в этом месте есть хоть один милиционер, это может усложнить положение беглеца. Он увидел недалеко ангары с зерном.  Строения были запущены, была только крыша и та дырявая.
     – Ну, что ж, переночую на пшенице, хорошее питание и съедобная пирина!  - со свободой в голосе прокричал Питер. Почти с разгона он шлёпнулся на горку зерна, но он не знал, что до него хозяйничали здесь другие. Полевые мыши в панике покидали своё «законное» место.
     - А!!! - испугались пожиратели человеческого  хлеба!  Бежите, бежите, а то ведь я и вас тоже могу сожрать!
     Хотя студенты его слегка угощали, но разве можно накормить голодного, угощениями.
     Питер похудел до минимума. Его организм держался не защёт еды, а защёт веры в победу над чёрной силой и адриналина, что работал на высоких оборотах.  Сейчас мечта сбылась, Он хозяин всего этого хлеба. Перетерая пшеницу ладонями, откладывал чистое зерно и когда собералась горсточка зёрен, Питер забрасывал их в рот.
 - Жизнь налаживается! – шепнул он себе.
     Как только наступила темнота и беглец утопал сонный в зерне, подъехала полугрузовая машина с выключеными фарами. Пять минут из машины никто не выходил. Питер прятался за горкой зерна. Из автомобиля вышли отец с сыном лет двенадцати. Они дружно стали насыпать зерно в мешки.
     - Добрый вечер! – не громким голосом проговорил Питер. Гости были ошарашены внезапностью и не знали, что с этим  делать.
     - И вам вечер добрый!  коль не шутите, – таким же тоном ответил водитель. Питер вышел на освещённое луной место и тут-же представился.
     - Пётр, - и, как заученый заранее текст, декломировал незнакомцам. - Я по ошибке отстал от моей группы геологов, они очевидно уже в Кокчетаве, а я собрался заночевать на этом хлебе до утра. Если вам по дороге и не помешаю, я бы устроился между мешков на кузове.
     Водителя звали Николай, крупный мужчина лет сорока, он видел перед собой интелигентного парня и по разговору не уловил ни  единого слова из русской вульгарной инциклопедии и  естественно согласился.  Николай отправил сына на кузов, а Питера пригласил в кабину.
     Машина треслась по бездорожью. Фары освещали то небо, а то пустую степь. Кроме бродячих, бездомных собак, ничего видно небыло. Николай чувствовал по интонации и по рассказу Петра, что он скрывает истину своего нахождения в ангаре ночью. На разбойника он не похож. Тогда и правда его мне не нужна.
     - Понимаешь Пётр, не подумай только, что мы воры, хотя мы не имеем права брать зерно с ангаров. Но с другой стороны, из-за не ответственности руководства, которое в прямом ответе за доставку зерна на мельницы страны, хлеб портится под дождями и снегом. Мы кормим наших домашних животных этим заброшеным зерном. Хоть какую-то пользу оно приносит. В этой степи ты можешь встретить людей, начиная с бывших убийц и до отмотавших срок, неугодных писателей и политиков.  Высланных, «кому-то ненадёжных» немцев, что прожили в Росии с первой мировой и работали в нашей стране. Второе поколение раскулаченых крестьян, от того, что спрятали пару мешков  картошки, чтоб зимой не умереть с голода,  но как и везде можешь всретить и подонков. 
     - Я понимаю! – но...  призадумавшись, наивно произнёс Петя, а жаловаться не пробовали?
     - Кому?! – Здесь даже Богу не пожалуешься, да так, как и Бога здесь тоже нет! Николай повернулся к странному пассажиру и с серьёзным лицом спросил,
- ты не здешний? Питер понял, что своими вопросами выдал себя, а врать уже небыло смысло.
     - Да, я действительно не здешний и не думая увиливать,  вкратце рассказал  свою правдивую историю. Питер почему-то был уверен, что Николай его не предаст, но и деваться было некуда. 
     - Ты не волнуйся, я тебя не выдам, твоё счастье, что попал на меня. - Ну и дела! – добавил водитель. Я понимаю, что переночевать тебе негде?  Питер одобрительно кивал головой. – Нет проблем, сегодня переночуешь у меня, а завтра, что-нибудь придумаем  и ещё я предлагаю тебе, не заводи ни с кем разговоров. Ты меня извини, но врать ты ещё не научился.  – Геолог! Смеялся Николай, да кроме сусликов и мышей в нашей степи искать нечего. – Хотя, может найдёшь моё обручальное кольцо, что потерял! – почти издевательски пошутил Николай.
     Машина свернула с дороги и через десять минут остановилась у деревянного дома.
     - Разгружай! – скомандовал Николай и втроём внесли три мешка с зерном в сарай. Из дома вышла женщина и произнесла решительным материнским голосом, - всем мыть руки и за стол.
     Питер, сидел за столом, там-же сидели трое детей и жена Николая. Все сидели молча в ожидании мамы. – Уже иду, - иду! – успокаивала  мама  из кухни.
     На столе стояло домашнее блюдо. Свежий пар и запах варёной еды, сводил гостя с ума.  Пока мать не произнесла короткую молитву «благодарения» к еде никто не дотрагивался. Питер делал большое усилие не глотать а пережёвывать.   Всё было-бы нормально, если-бы он не отказался выпить сто грамм собственного самогона за здоровье хозяевов этого дома.  Питер почувствовал на себе откровенно обиженые взгляды.  Он не думал, что  своим отказом он оскорбляет хозяев дома. В америке можешь пить или не пить, это не считается оскорблением. Николай тут-же вступился и пояснил, что гость страдает язвой, поэтому ему запрещен алкоголь.  Хояин стоял у дверей и движением руки вызывал гостя выйти. Питер встал со стола и самыми тёплыми словами благодалил хозяевов за такой прекрасный ужин. 
     Хозяин не хотел, чтоб гостя завалили вопросами, так-как ответов для ушей простых людей у него небыло. Николай, в сарае  приготовил на сене постель, постелил на нём одеяло  и вторым , накрыться. И  не забыл отметить, что на сене на много  мягче, чем на мышинном зерне.
    Петух орал ещё в потёмках, но рассвет уже восходил на горизонт. Свиноматка со своими питомцами вышла из хлева и направилась к огромному корыту с едой.  Куры и утки доклёвывали ещё вчерашнее зерно. Небольшой огородик, на котором начали пробиваться зелёные стебли раннего лука. Рыжий, преданый  пёс, сидел на крыльце и наблюдал за всем, ничего не теряя из вида.     После завтрака, хозяин дома, взял Петра на прогулку в Кокчетав. По дороге  Николай подготавливал, абсолютно не готового к другой  жизни человека.
     - Послушай Петя, я познакомлю тебя с заведующей самого большого гастронома в этом городе. Правда рабочие места заняты, но будем надеяться на успех. Ещё, можешь доверять ей не меньше, чем мне. Я ей объясню твою сложную ситуацию, поэтому не пытайся расказывать ей легенды. Если она обнаружит какую нибудь ложь, ты можешь выйти из её доверия, а я не смогу тебе больше помочь. – Я понятно выражаюсь!?
     - Понятней не бывает «командир», и растянувшись в улыбке похлопал по спине водителя.
     - Самая, а может и самая опасная проблема, это, участковый капитан милиции. Он почти не бывает трезвым, не стесняеться брать взятки, но на него небыло ни одной жалобы. Боятся, чтоб его не заменили на преданого службе и не подкупного милиционера. Во –первых, тебе нужны документы, без них тебя в любой момент могут арестовать и снова послать по этапам, но уже до конца дней твоей жизни.
     Питер не сомневался в честности Николая. - Но почему совсем чужой человек, в случае, если органы обнаружат беглеца,  тоже рискует   своей свободой. Так-как он сокрывает и пособствует «преступнику». Кроме найденой  бумажки с именем Дмитрий Стаханов, никаких документов  небыло.  Питер полностью был отдан Николаю, которого знал всего один вечер. Он видел в нём доброго посланника и доверял ему, как себе.
     - Первое время, я постараюсь быть не далеко от тебя. – пояснил Николай.  Не вступай в разговоры. Подозривай всех, с кем соприкаснёшься. Не выпрямляйся в полный рост и не «выпячивай» грудь. На вопросы отвечай вопросом. Старайся быть больше в тени и не высовывайся!
     Питер видел создавшуюся ситуацию и понимал дословно Николая. - Если бы не он, я бы точно «загремел» туда где кончается суша на востоке. Он чувствовал себя бессильным. От него ничего не зависило. Бежать некуда в этой голодной степи. Остаёться только быть послушным и выполнять все указания Николая. Тем более, что он мне желает добра.
     Гастроном стоял в центре города Кокчетав, но его полки,  были полупустыми и нуждались в  товарах. Ждали поезд, который должен привезти продукты из западной части этой великой страны.
     - Сейчас мы зайдём в кабинет директора, - сказал Николай и пока она лично тебя не спросит, не вступай в разговор. Питер представлял её строгой, неподступной, с приподнятым подбородком. - Всё-таки «Директор».
     В кабинете никого небыло. Гости ждали прихода женщины, от которой зависит будующее Питера. Она должна решить, помочь  беглому тюремщику, или же...?   
     Слышны были по кридору, шаги каблуков. Участился пульс. При входе женщины  в кабинет, Питер встал, как по команде.  Он её не рассматривал, знал только, что вошёл директор гастронома. Только когда женщина подошла, протянула руку беглецу, он посмотрел ей прямо в глаза и  представился.
     - Эльза  Георгевна, - офицально представилась директор. Но только после короткого изучения его физиономии, она попросила садиться. Проверяя  какие-то документы по работе, она мельком поглядывала на гостя.
     - Представляете, - разглядывая документы, Эльза вдруг повысила тон. В отчёте всегда одни и те-же ошибки, но ниразу не обнаруживалось больше товара, только постоянная недостача. - Так это ошибка, или воровство? – обратилась главная к присутвующим.
     - Вам виднее, вы хозяйка, - отмахнулся Николай.
     Эльза  отодвинула в сторону документы, минуту задумчиво сидела опустив взгляд на свой стол и почти шопотом сказала, - сегодя вечером, после закрытия гастронома, у меня дома.
     Николай увёз Петю к себе домой, так-как до закрытия гастронома оставалось ещё девять часов. После обеда участковый милиционер, делал « круг почёта», во всяком случае он так называл начало его работы. Конечно его визит начинался  с гастронома.  Обязательно встречался с Эльзой, дарил ей всё теже комплименты.  Там он «заряжался», выслушивал все новости у доносчиков и уже через час пропадал, до следующего дня.
     Эльза в домашнем спортивном  костюме, открыла дверь и впустила гостей. Домик был не большим, но очень уютным. Белые занавески, белая скатерть на столе и белые полотнца, казались белей самого белого цвета. Её мама ещё возилась на кухне, а запах свежих цветов заполнял всю квартиру.  Поднос со свеже-испечёнными пирожками, дымился на столе. Мама суетилась, не переставая приносить на стол молочные продукты собственного изделия. 
     Сидя напротив незнакомца за столом, Эльза почти не сводила с него глаз. Питер  по-началу старался  отводить глаза , но взгляды встретились и на какое-то время задержались и соединились. Розовый свет самодельного абажура, украшал лицо хозяйки. Питер не мог определить возраст Эльзы. Светлые её волосы окуратно собраны на верхней части затылка, придавали серьёзность её характера. Она скорей была похожа на директора школы, но не в коем случае не на хозяйку гастронома. Почему-то, в ней он видел красивую и стройную  берёзу, под которой он прятался от вертолётов. Он не сводил с неё взгляда  до тех пор, пока мама не позвала её на кухню.   Николай заметил, что взгляд Петра и Эльзы друг на друга, казался не только дружеским, в нём было, что-то по-серьёзьней.
     После домашнего ужина, хозяйка предложила  гостям выйти подышать свежим воздухом.
     - Сегодня все устали и уже позновато, - обратилась она к гостям, ко всему не хочу пока посвящать мою маму в эти довольно опасные дела. Я предлагаю завтра, так-как наступает выходной день, встретиться в моём доме к десяти утра. Моя мама с внуком выезжает в гости к сестре в другой город на целый день. Надеюсь, что нам хватит времени найти правильный выход из этого, непростого положения.
    На следующий день ровно в десять утра, двое мужчин уже сидели в недоделаной деревянной беседке.  Ни Питер, ни Николай, так и не смогли придумать правильный выход, или достойный вариант.  Было видно, что Николай немного приустал. На время он забросил  своё хозяйство и очень надеялся на  помощь Эльзы. Питер чувствовал себя, просто абузой хорошим людям. Он уже начал взвешивать продолжение «бега» на юг. Возможно будут шансы пересечь границу, или устроиться моряком и уплыть на свободу.
     - Доброе утро! – пронзил тишину из далека, голос хозяйки.  Она заканчивала свою десятикилометровую дистанцию и уже приближалась к своему дому. Пот пробивался из-под её спортивной майки, которая сексуально облегала её грудь.  Раскрасневшая, виноватой улыбкой,  она извинялась за опоздание и попросила дать ей десять минут, принять душь и переодеться.
     Эльза вынесла большое блюдо с фруктами, которых даже в Москве не найдёшь.
      - Дело в том, что я имею дело с поставщиками товара. Почти все мужики, всех рангов и национальностей, всеми силами стремяться  добиться моего особого внимания и конечно, чтоб меня задобрить, привозят в виде подарков, не только фрукты, но и дорогие коньяки.  Они знают мой не подкупный характер, поэтому никакой любви с моей стороны не найдут.
     В той-же беседке втроём наслаждались экзотическими фруктами.  После такого фруктового завтрака, хозяйка предложила Николаю, вернуться домой к семье, тем более, что сегодня воскресенье.
     - И так-как ты один из «преступной команды», будешь знать дословно, всё, что будет сказано здесь между нами.  Только к вечеру не забудь вернуть гостя в его «спальню»! Юмор удался и все трое громко смеялись.  Николай поблагодарил Эльзу за такое решение, пожелал удачной «развязки» и укатил в сторону своего дома.
     Весеннее солнце слепило глаза, поэтому хозяйка предложила войти в дом.
Они сидели друг против друга, но палцы  рук лежавшие на столе, почти касались.
     - Я долго не могла уснуть – дружеским тоном начала Эльза. Этот «проэкт» в твою защиту,  является моим актом, хоть какого-нибудь возмездия против органов, бездушных и кровавых.  Но оказывается, что эти органы и являются настоящей системой режима «советского социализма». В народе КГБ, переводится, как  «Кровавая Госсударственная Банда»!  - Чтоб вы поняли мою боль, я расскажу эпизод из моей жизни.
     Питер внимательно слушал, но ещё не понимал, от чего у этой милой, молодой, женщины, затаилось столько зла на эту несправедливость.
     - Была я замужем за прекрасным человеком. Звали его Андрей. Он был молодым боевым офицером. Сражался с фашистами «за Сталина», за «Родину». Был награждён орденами и медалями. В конце 1943-го года, раненый попал в плен. – Эльза на короткое время замерла, чтоб успокоиться.  – После победы и освобождения из плена, был вызван в КГБ, избит и приговорён, как «изменник родины» на 10 лет в «Гулаг». По окончанию срока он появился в нашем городе. Тогда мне было 24 года, он был старше на десять лет. Так-как корни нашей семьи Австрийские, Андрей  разговарил на немецком языке с моей мамой и был принят вроде родного сына . Мой отец ушёл в лучший мир совсем молодым, во время пересылки граждан немецкого происхождения, как ненадёжных,  подальше от встречи с «земляками» из германии. Хотя самыми родными немцам оказались многие из русских, украинцев, болорусов, литовцев и т.п.
     Эльза встала со стола, принесла графин с водой и два стакана, не спрашивая, водку разлила в стаканы .  Питер провожал её взглядом, пока она ходила на кухню за водой, буд-то боялся её потерять из вида.  Промочив горло и слегка улыбнувшись, она продолжала.
     - Андрей быстро вошёл в доверие руководства города и был назначен на должность «заведующим центрального склада».  Жизнь наладилась. У нас родилась дочь Алёна, но кто-то постарался в корне испортить нашу жизнь. Однажды после ревизии на складе,  была обнаружена  огромная недостача. После чего, муж был арестован. На суде было предъявленно письмо от имени его заместителей, что мол сами видели, как Андрей постоянно вывозил (воровал) продукты со склада и там-же стояли их подписи. В городе знали все, что воровал не он, а воровали те, что составили это письмо.  Но этого письма хватило, на вынесение смертельного приговора. В последствии смерть заменили пожизненым заключением.
     - Андрей не выдержал, уже двойного предательства и через пол года покончил собой. То что он был чесным человеком, знали все, но письмо в прокуратуру, для повторного рассмотрения дела, никто из знающих его, не подписал. 
     Питер, как-то автоматически сжал руки Эльзы и не собирался отпускать. Хозяйка не сопротивлялась, Только слёзы медленно заполняли её глаза.
     - Эльза, пожалуйста не плачь!  Наши боли уходят в историю! Вы ещё найдёте человека подобному Андрею! Ему не хватало русских утишительных слов, он переводил их с английского. Питер перешёл к Эльзе на ту сторону стола и протянул руки «спасения». Хозяйка, вся в слезах упала на грудь своего «спасителя» и громко расплакалась. Питер наслаждался содраганием тела страдающей Эльзы. Он не хотел выпускать её из своих обятий, но и она не спешила освобождаться.
     Так уж получилось, когда встречаются две раненые души, лишь тогда появляется настоящая любовь.
     Эльза успокоившись, приподняла своё лицо. Питер, медленно, чтоб не вспугнуть прикоснулся губами к её губам. Тяжело описать ту страсть, что охватила два раскалённых тела.  Они пожирали друг – друга. У Питера это была первая женщина. Эльза чувствовала, как её душа молодеет. Она не желала во время любовного акта приходить в своё сознание. Сейчас просто отдавалась человеческим чувствам любви.
     Лежали лицом к лицу. Оба молча разглядывали с очень короткой дистанции друг-друга. Наконец-то Питер нарушил молчание и прошептал:
      - Я люблю тебя Эльза! Она тут-же повторила его слова.
      - Я люблю тебя Пётр!
     Теперь пришла очередь Петра, рассказать повесть своей жизни.  Когда тема уже дошла до «лубянки», Эльза крепче обнимала портнёра. Она как-бы чувствовала каждый удар, что получал любимый человек и взобравшись на Питера не перестовала его целовать.
Эльза вскочила с кровати, быстро привела себя в порядок, взглянула на часы висевшие на стене и побежала на кухню. Она точно не знала когда вернётся мама . Питер не знал, как себя вести, сидеть за столом, или же стоять с ней рядом на кухне. Поэтому он ходил разглядывая семейные  фотографии, что висели на стенах и те, что аккуратно стояли на серванте.  Эльза заметила его нерешительность и позвала его на кухню.
     Питер с таким удовольствием нарезал овощи на салат, что даже хозяйка дома и уже любимая женщина разсмеялась .
     - Дорогой, - вдруг совсем непринуждённо, обратилась Эльза.
     - Да родимая, - ответил Питер, подошёл и расцеловал её лицо. Говори, что хотела мне ещё поручить резать.
     - Резать больше не надо, а вот тарелки и вилки можешь приготовить, при этом развенулась и осыпала его поцелуями.
     После вкусного обеда и такой любовной близости, тяжело было говорить о каких либо проблемах. Но в конце-концов пришли к единому мнению.
     Первое  - преобрести паспорт, но каким образом?
     А во-вторых, – пока не появится документ, Питер не должен появляться в общественных  местах, Так-как здесь друг – друга знают все и могут появиться вопросы.  Для ушей соседей, в случае если им заинтересуются, Пётр мой троюродный брат из Волгограда. Геолог по профессии и по дороге из сибири домой, решил погостить у родственников.  Питер одобрительно кивал головой.     - Но хотя-бы выходные дни и праздники, мы можем проводить, только с тобой вдвоём! - добавил Питер.
     - Ты гений, как я могла выпустить из виду, такую мелочь, но есть поправочка, не только по выходным, иногда и по будням! – и оба растянулись в улыбке.
     Эльза сегодня-же напишет письмо двоюродному брату в Волгоград, объяснит свою проблему на кодовом языке. В детстве, они любили переписываться на полунемецком русскими буквами. Так, что всё оставалось в секрете. Она записала все данные Петра, приложила две фотографии где он с усами и бородой, а фамилию брат может придумать на его усмотрение. По телефону такие разговоры, были бы равносильно приговору. На междугородных, а тем более международных  телефонах, обязательно сидит подслушка «наседка».  Дело в том, что этот брат, является адвокатом в основном приступного мира.  Он знаком со всей кухней криминала,  поэтому на него можно расчитывать.
Николай только к вечеру приехал за «гостем» он рассказывал, как прекрасно провёл выходной день с семьёй. Питер молчал, выглядел  совсем по-другому, улыбался, а иногда   громко смеялся. Николай понимал причину такой перемены. – Значит выход с Эльзой всё-же был найден, - намекнул  Николай и громко рассмеялся!
     Питер лёжа в своей «спальне» на сене,  вспоминал всё, что происходило с ним в этот день. Он не верил, что такое чудо могло случиться за столь короткое время. Очевидно, чтоб почувствовать такое счастье в жизни, Всевышний послал ему тяжелейшее «испытание» .  Даже если это и так, он благодарен Богу, что в конце-концов, привёл его к своей любви!
     В один из дней, неожидано подъехала  Эльза на своём, давно не новом «Москвиче» к дому Николая. Жена хозяина встретила гостю, как родную. Эльза передала детям большую коробку конфет и объяснила, что это в честь семейного праздника. Николая дома небыло, а Питер в сарае ремонтировал уже престарелое жильё поросят.
      После чаепития с Марией – так звали хозяйку дома, гостя вышла во двор, якобы посмотреть хозяйство. Эльза, уважала и доверяла Марии, но решила всё-таки не вмешивать её в этот «криминал»! Питер из сарая заметил свою любовь, выскочил во двор, хотелось обнять Эльзу, но заметил её палец приложеный к устам.   
      - Привет Петя, ремонтом занимаешься?
     - Ну да, хоть чем-то помогу гостеприимным хозяевам.
     - Знаешь, давай я сейчас тебя увезу, может сможешь достроить беседку в моём дворе. Если конечно Мария не против!?
     - Да, что с вами!  Я ему не хозяйка,  но всё-таки  даю на  «прокат», а то Николай может спросить, куда бежал беглец? -пошутила Мария. После этой шутки, все поняли, что Мария тоже в курсе дела.
     - Эльза везла своего мужчину к себе домой. Питер чувствовал какую-то перемену, но не нарушал тишины. Его терпение кончалось, «губы просили поцелуя», но вдруг машина съехала с дороги и остановилась. Эльза, приказующим тоном велела пассажира выйти из машины. Питер стоял и притухшим взглядом смотрел в глаза любимой. Он пробовал угадать, что-же привело к таким переменам в их отношениях.
     - Ты танцевать умеешь? – таким-же безразличным тоном, спросила Эльза.
     - Если «мадам» желает! – с подозрением в голосе проговорил обиженый беглец.
     - Желаю! Желаю! – Кричала «мадам» на всю необъятную степь. – Танцуй! -Танцуй! 
     Не дождавшись танца, Эльза вынула коричневый конверт и передала Петру. В нём находился тот заветный паспорт.  У машины произошла буквально «схватка».  Они соревновались, кто кого больше зацелует.
     Питер бросил взгляд на синее небо и как старому знакомому громко  прокричал лишь одно слово: - Спа-си-бо!  Глядя на Питера, Эльза присоединилась к любимому и вместе во весь голос выкрикивали, – Спа-си бо!!!
     Сидя у незаконченой беседки, Питер впервые вынул из конверта паспорт.
     - Спасибо, что оставила мне моё имя, я пытался приставить к себе другое имя, но ни одно не подходило.
     - Послушай, как звучит твоё имя, «Пётр Афанасьевич Смирнов». Мой брат порылся в инциклопедии за тысяча семисотые годы и обнаружил, дворянскую семью под таким именем, и фамилией. На всякий случай приложено письмо с короткой биографией этой семьи. Так-что в свободное время познакомся с «твоим» семейным деревом!    Диплом геолога ты получишь  в следующей посылке.
     - Сейчас, я возвращаю тебе графский титул! – Торжественно произнесла Зльза.
     Питер стал перед ней на одно колено.   Эльза, вместо шпаги, положила  палку от граблей на его плечо и повторила...  – С сегодняшнего дня, ты становишься моим «Графом»!
     Питер просто был не в себе. За такое короткое время, он стал гражданином России.  Так мало того, Эльза наградила его «графским» титулом. Питер старался успокоиться, вернуться в нормальное состояние, но ему ещё понадобилось немного времени. Сидя у стола, Эльза сжимала обе руки любимого, тем самым помогая снять стресс.
     - Спасибо тебе, любимая! – уже спокойным голосом произнёс Пётр, что изменила мою дату рождения. Теперь мы с тобой почти ровесники.
     - Во-первых я точно не знала сколько тебе лет, а во-вторых...
     - А во-вторых! – перебил её Питер, я  прошу тебя быть моей женой, обещаю любить тебя и дочь твою Алёну, до самой моей смерти!
    Эльза заметила, как её мама вышла из дома, посмотрела на влюблённую пару и тут-же вернулась в дом.
     - А в третьих, пока моя мама и моя дочь нас не благословят, вопрос остаётся открытым.
     - А ты согласна, любимая?
     - Разве ты в этом сомневался? Но я обязана подготовить мою семью к такой неожиданости.
     - Я понимаю, - с грустью произнёс «жених».
     Будучи «официальным гражданином СССР»,  Пётр мог свободно без страха перемещаться по всей стране. Единственная проблема была в том, что местные девушки очень откровенно,  приглашали к себе незнакомца. В городе поползли всевозможные слухи. Многие «мужики», из-за ревности угрожали и искали с ним стычки. Появилась новая проблема. Эльза снова искала, уже ни в первый раз выход из этого положения.
Эльза в свою очередь недовольна слухами, которые до неё доходят, о якобы «Дон-жуане», что появился в городе.
     - И всё-таки я сделала ошибку, выпустив тебя на свободу,  С сегодняшнего дня ты вселяешься в подсобную комнату в моём доме. В город пока не выходишь, помогаешь по хозяйству  моей семье и я уверена, что к концу недели, мы подаём документы в ЗАГС.  – Согласен?
     - Я не согласен! - я  требую! – и подхватив на руки, без пяти минут невесту, понёс в спальню и закрыл за собой дверь.

     За обедом обсуждались все детали будующего. Взвешивалась даже возможность, продать имущество и  переехать в другой, но побольше  город. Как говорится, начать всё с чистого листа.
     - Мама мне полностью доверяет, поэтому с этим проблем нет. Я только должна посоветоваться с моим двоюродным братом Фредом. Он всегда был моей опорой и даже заменял мне отца в тяжёлые времена. Завтра же я пошлю ему письмо и тогда мы точно будем знать, какое будующее нас ждёт.
     - Дорогая, - перебил Пётр. Я знаю кроме русского, ещё три языка. Мог бы преподавать в школах, на курсах, давать частные уроки или быть переводчиком. Мне бы какой нибудь диплом иностранных языков.
     - Я конечно попробую, но не хотелось, чтобы брат почувствовал себя золотой рыбкой, но попробовать всё-таки надо.
     Время шло, Пётр за дни, что проводил с мамой Эльзи и Алёнкой, стал им совсем родным. Девочка не отходила от гостя, она относилась к нему, как к отцу. Эльза любовалась ими из окна. Она уже давно не слышала такой громкий смех своей дочери. Пётр был счастлив, он впервые почувствовал любовь ребёнка, забывая даже, что пока она не его дочь.
     Наконец-то пришёл ответ от  Фреда.  В самом начале письма он предупредил сестру, что больше не хочет слышать её сомнения и всегда готов быть ей «золотой рыбкой».  Он предлагал несколько вариантов, по поводу переезда в другой город, в том числе Волгоград,  а с «бумагами» будет всё в порядке, как только получит, сразу пришлёт.
     В тот-же вечер, после того, как уснула Алёнка,  Эльза  собрала «семейный» совет из трёх человек. Она говорила о возможном переезде в другой город и заодно посвятила маму о настоящей любви с Питером.  После такого вступления, мама встала со стула, подошла к иконе на стене, трижды перекрестилась   и вслух произнесла несколько предложений...
     - Спасибо Тебе Святая Богородица, что прислушалась к моим молитвам. Я знала, что пришлёшь в наш дом «Святого Петра». Еще раз перекрестилась, низко поклонилась и со слезами на глазах вернулась к столу.
     Просила молодых стать рядом, чтоб произвести обряд благословения молодым.
Всё было очень похоже на веньчание. Мать, вначале пару предложений сказала на немецком языке, но основное «домашнее веньчание» говорила на русском. В конце этого обряда, просила молодых поцеловаться.
     - Уже совсем не важно, когда вас запишут мужем и женой в ЗАГСе, - пояснила мать, с сегодняшнего дня вы являетесь мужем и женой. А насчёт, куда уехать и когда поехать, ваше слово для меня закон.  Мой чемодан уже завтра будет готов.
     После лёгкого прикосновения губ, молодых,  мама  пожелала спокойной ночи и вошла в свою комнату.  Лишь сейчас, «почти» законные муж и жена, поздравляли и оцеловывали друг друга. В этот вечер, кроме неофициального обручения, ни о чём больше не говорили, и Пётр законно переселился в спальню любимой женщины!
     Однажды участковый, капитан милиции поситил дом Эльзы и возможно случайно наткнулся на Питера.
     - Ты кто? – в упор спросил офицер.
     - Я троюродный брат Эльзы. – парировал Питер заученым текстом.
     - Значит ты приехал навестить троюродную сестру – помог капитан.
     - Дело в том, что я геолог и решил по дороге домой в Волгоград, навестить родственников, а что есть какие-то проблемы?
     - Да нет, никаких проблем нет, просто это моя прямая обязаность, знать о всех проживающих жителей, на моей територии.
     - Я вас понимаю, - согласился Питер и вошёл в дом.
     Капитан, оставшись у дома один, сел в милицейскую машину и скрылся за поворотом.  Пока Эльза не вернулась с работы, Питер старался не выходить из дома. В этом городе почему-то он не чувствовал себя в безопасности.  Возможно от того, что прибыл сюда беглецом, и даже с новыми документами, он всегда чувствовал опасность.
     Эльза, после рассказа Питера, основательно приняла решение переселяться в другой город и скорей всего в Волгоград, где живут много родственников.  Не откладывая, она села за стол, и написала письмо Фрэду. Эльза просила брата, подыскать им квартиру, не больше чем... на указанную ею сумму.  В тот-же вечер она решила избавиться от «отрезвевшего» участкового милиционера.
     - Я знаю, он заехал в наш дом не случайно, - в панике проговорила Эльза. Сегодня он и меня навещал на работе и таких вопросов, как сегодня, он мне никогда не задавал.  Возможно до него дошли слухи о поселившемся у меня незнакомце?    Сечас я сяду и напишу в органы анонимку.
     - Но мне кажется это опасно? – предупредил Питер.
     - Поверь мне дорогой, пока он пил и брал взятки, никому он не мешал, но сегодня он открыл его настоящее лицо и это становиться опасным!  Знаешь, я не буду на него вешать небылицы, просто опишу о нём правду. – Соответствующим органам будет достаточно прочесть о том,  как советский милиционер ходит по городу пьяным, и требует взятки у своих горожан. И в конце письма, закончить словами - Стыд и срам нашей милиции, которая обязана давать пример  советским гражданам!
     - А может случится, что вместо него пришлют похуже милиционера?- заметил Питер.
     - Может быть, но он не будет видеть тебя, как чужого, так-как для него все граждане этого города будут одинаковы. И пока это всё случится, Фрэд может найти нам квартиру в Волгограде.
     Анонимное письмо сделало своё дело. Никакие органы не расследовали это произшествие. Никто в городе не знал причину замены капитана. Его место занял старший лейтенант Григорий Федерчук. Он был молод, очень старался выглядеть дружелюбным и неестественная улыбка не сходила с его уст. Знакомился буквально со всеми прохожими. В его разговорах чувствовалась подготовка ушедшего капитана. Он много знал о гражданах своего района и откровенно искал осведомителей, или просто сиксотов.
     Наконец-то пришло письмо от Фрэда из Волгограда.  Он предлагал на первых парах, преобрести небольшой домик в пригороде Волгограда, под названием Красноармейск. Уже ведутся переговоры о покупке.  Насчёт диплома, - немного терпения и будет всё в порядке. Во всяком случае, Эльза может ставить дом на продажу.
     После этого письма у Эльзы часто менялось настроение. Очевидно не так просто, оставлять место где прожила двадцать лет, где родила любимую дочь и была «хозяйкой» Гастронома.  С другой стороны, она не могла забыть предательство людей, которые уничтожили её мужа. Сейчас она не хочет жить в страхе, что те-же злые силы могут разрушить её счастье и поставить под вопрос весь смысл её жизни.
     В следующем письме, Фрэд написал точный адресс  приобретённого ими дом. Уже позаботился о капитальном ремонте.  Ведёт переговоры об устройстве на приличное место работы  своей сестре. - У Петра будет столько работы, - писал он, что ты сестричка , забудешь , как он выглядит!  Преподаватели и переводчики иностранных языков, у нас на вес золота.  Прочитав это письмо, мать Эльзы  пришла в восторг. Оказывается, много близких родственников уже вернулись в Волгоград и с нетерпением ждут возвращение родных. 
     И так, после «офицеального» заседания, было принято всей семьёй : - подать заявление в ЗАГС, чтоб приехать на новое место, как муж и жена. Постараться продать дом, желательно приятелям, чтоб слишком не рекламировать переезд в другой город. Алёну пока не посвящать в наши проблемы. Короче, не делать резких движений, но Николая необходимо посвятить в семейные изменения.
     - Оказалось, что о таком доме Николай мечтал и он готов уплатить любую сумму.  Но когда услышал от Эльзы стоимость её дома, он даже обиделся.
    - Такую цену платят за кануру, а твой дом стоит вдвое дороже! – обиженым тоном повторял Николай.
    - Ну извини, что не уважила и требую пол цены!  Возможно взяла бы полную стоимость, но благодаря брату, что купил мне дом за свои деньги, я могу себе позволить оставить своё доброе имя своему другу!  А может быть это плата за Петра, что ты привёл ко мне в дом!
     Красноармейск встретил новых жильцов проливным дождём, но в доме было уютно. Очень пахло свежей краской. Фред водил их по дому, знакомил, как он говорил, - со всеми «достопримечательностями».  Ему было не более сорока. Он производил впечатление делового человека, постоянно при костюме, начищеные туфли и короткая бородка для солидности.  Фрэд не мог пройти, чтоб не обнять Эльзу. Он не спускал с рук  Алёнку.  Она тоже ему доверяла и была счастлива.
     К вечеру, вся семья была в сборе. Питер и Эльза, стали просто гвоздём программы. Хотя большинство были с немецкими корнями, но пили водку по-русски. На сложные вопросы, Эльза старалась отвечать вместо мужа. Она небыла знакома с многими, что по разным  причинам пристали к этой семье, поэтому пока небыла уверена в их лояльности.  Во всяком случае, вечер прошёл на высшем уровне. Каждый старался быть активным. Предлагали во всём свою помощь. Менялись номерами своих телефонов. Прощаясь, все целовались и просили их не забывать.
     В доме остался только брат.  Питер в тот вечер обратил внимание, что Фрэд, как психолог, постоянно изучал  его «настоящее». Очевидно не хотел, чтоб какой-нибудь «не чистый» пробрался в это проверенное общество.
     Эльза демонстративно присела вплотную к мужу и поцеловала его в щёчку.
     - Знаешь, - она в улыбке обратилась к брату, я бы хотела отпразновать нашу скромную  свадьбу с Питером. Понимаешь -  нам даже «Горько», никто не прокричал!
     - Обязательно! – выкрикнул Фрэд, но пока мы обязаны выпить за вашу негасимую любовь! и трижды прокричал - «Го-рь-ко»!!! В этом поцелуе Эльза продемонстрировала свою горячую  любовь к своему избраннику.
     Фрэд  пригласил Питера выйти на балкон покурить. Сегодня он не собирался говорить о делах, но разговор затянулся и незаметно перешёл в рассказ личной трагедии  беглеца.  Фрэд, как адвокат, хорошо понимал рассказчика. После этого разговора, он уже доверял Питеру и мог тоже перед ним открыться.
 
     Фрэд знакомил своих родственников из Кокчетава с новым местом жительства. Буквально на днях переименовали город  Сталинград, на Волгоград. Знаменитая река Волга.  Волгодонский канал, построен руками каторжников, в последствии осевших в этих местах. Питер и думать не мог, что женщины, которые рожают детей,  могут работать на стройках, выполнять тяжёлые мужские работы, и оставаться женщиной. Много слышали о городе - герое   и о том, как сдался в плен со своей армией немецкий Фельдмаршал Паулюс.
     Питер за короткое время стал Фрэду буквально братом.  Фрэд открывал свои секреты. Он рассказывал, как будучи адвокатом криминального мира, освобождал от тюремного заключения, не только воров и экономических приступников, но и убийц.
     - Ты даже себе не представляешь, какие деньги крутятся в определённых кругах. Но самое главное, что можно купить всех, так-как в этой стране от зарплаты жить не будешь. Есть конечно неподкупные, то в таком случае подкупное начальство   переводят неподкупных на работу в такую отрасль, где от них уже ничего зависить не будет.
     - Знаешь Питер, я бы мог устроить тебя на самую высокооплачиваему зарплату, но ты ещё ментально не готов. Тебе необходимо войти и понять советскую действительнось. Всё, что ты сделал хорошего в этой стране, это то , что ты нашёл и полюбил мою сестру, но, чтоб не приковывать к себе особого внимания окружающих, ты должен стать одним из «наших»!  Питер слушал внимательно, но многое так и не понял.
     - Понимаешь Фрэд, мне кажется, что первый экзамен в этой стране я успел пройти успешно.  Меня не законно арестовали, избивали, в меня стреляли, ранили и отправили на каторгу умирать.  И вместо того, чтоб посадить на скамью подсудимых тех, кто совершил настоящее преступление против  невинного человека, я должен прятаться не от бандитов, а от «советской народной, самой демократичной, самой справедливой и дружелюбной власти»!
     - Поэтому Питер, я предлагаю принять нашу дествительность такую, какая она есть, иначе тебя могут разоблачить и не дай Бог нарвёшься на засекреченого кегебиста, которых у нас сплошь и рядом.
     Фрэд обещал в короткое время оповестить мать Питера, о том, что с ним всё в порядке, но на этот момент он не может назвать место его нахождения.
В ГДР живёт его старенькая тётя и Фрэд каждый год поздравляет её по телефону с днём рождения, и по праздникам. Фрэд передал тёте номер родителей Питера в Америке.  Таким образом образовался мост, Волгоград звонит в  Берлин, Берлин  в Лос-Анжелос и наоборот. Тётя так вошла в роль, что требовала у Фрэда чаще передавать информацию маме о её сыне и меньше её мучить.   Фрэд просил тётю не переусерствовать и не забывать на какой половине Берлина она живёт.  Связь с мамой была на первом плане, поэтому большая часть сердца освободилась от лишнего груза.
      Каждый выходной или праздник отмечали в кругу большой семьи. Питер уже успел стать её членом. Все его обажали и каждый старался стать ему другом.     Наконец-то пришёл конверт с настоящим дипломом иностранных языков, на имя Петра  Смирнова.  Факультет  – английского и французского. По тем временам владеть двумя языками, была большая заслуга и оплачивалось вдвойне. Так и случилось. За него дрались многие заведения, но самое оплачиваемое было, работать переводчиком, международником.
     Питер старался не возносить себя. Фрэд делал всю чёрную работу, возил его на собеседования, всевозможные проверки по языкам. Питер старался говорить на английском с русским акцентом, но у него это плохо получалось. Он уверял их, что за границей он не жил,  просто хороший запоминающий слух.
     - Я вас уверяю, если я долго послушаю испанский язык, смогу на нём говорить.
     - Не надо преувеличивать, - уважаемый. – не выдержал председатель комиссии.
     Питер понял свою ошибку и начал пятится назад.
     - Я хочу сказать, что знаю много песен на испанском и понимаю текст.
- выкрутился Питер.
     - Так это другое дело, - согласился проверяющий.
     Работал Питер по вызовам. Он становился своим человеком в политических кругах. Его часто брали «на прокат», то переводчиком на суде, то у председателя Обкома партии, с «крепкой» фамилией Василий Эдуардович Кремень. Возможно за его стойкий характер, его настоящую фамилию переименовали. Председатель  часто встречался с такими же коммунистами из-за заграницы. Питер переводил тексты писем присланные на многих языках. «Главный» города называл его Пётр Первый. Он приглашал Питера на все банкеты и не только переводчиком. Председатель сажал его за столом с одной стороны, а свою жену с другой. Питер больше не ездил на городском транспорте. Его привозил и увозил автомобиль председателя. Зарабатывал хорошую зарплату и почти начал забывать, что произошло с ним  совсем недавно.
     Эльза небыла в восторге от такого резкого продвижения мужа. Питер приезжал поздно или очень поздно. В деньгах Эльза не нуждалась, только  нуждалась в присудствии мужа и любви.  Больше всего она боялась, чтоб её муж не «прокололся».  Быть и работать  с таким человеком рядом, было опасно.  Но Питер витал в облоках и по присущей ему наивности доверял всем.  Эльза стала ещё красивей, так-как в большом городе должна была выглядеть, намного лучше, чем в Кокчетаве. Её директор, мужчина средних лет, пытался за ней ухаживать и был готов на всё, только бы она его не отвергала. Эльзе не нравилась эта новая ситуация, в которую они попали.  Питер всё понимал, но не мог вращать колесо в обратную сторону, а тут ещё  Председатель обкома, настаивал о его вступлении в партию. Было совсем не просто находить причину оттягивающую такого «нелепого» предложения.
     А вот и радость, Эльза забеременела, хотя небыла уверена, что это то, что она хотела бы в этот момент. Питер чувствовал себя предателем.  Он не забывал, что Эльза спасла его от тюрьмы, а может и смерти.  Кроме всего он был в неё влюблён и желал быть с ней все двадцать четыре часа в сутки, но жизнь повела его в сторону. Вместо катарги, он работает рядом с самым главным коммунистом города. 
     Питер решил поговорить с «хозяином города» , просить урезать рабочие часы, в связи с положением жены,  но Хозяин издевательски  рассмеялся глядя на переводчика.
     - Понимаешь Пётр, я тебе уже давно урезал рабочие часы, - продолжая смеяться, сказал главный.  Знаешь, за мной бегают мои чиновники с просьбой,  добавить рабочие часы, - а ты...!  Но дело в том, что они тупые и леньтяи, им бы я с привеликим удовольствием урезал рабочие часы.  Ты это то, что мне нужно. Я не знаю откуда ты взялся, таких я здесь почти не встречал, но я и не хочу знать.  (Питер чувствовал, как сжимается его сердце.  Слова «Хозяина» вернули его в недавнее прошлое).  Сейчас Питер понял, что Василия не стоит раздрожать и не возбуждать в нём того, что уже успел повидать.
      - Послушай, - продолжал председатель.  Жена это хорошо, дети тоже наша радость. Ты думаешь я много вижу мою семью! Знаешь  я мечтал совсем о другой жизни. Хотел быть геологом. Пройтись по горам с рюкзаком, дышат свежим воздухом, но ни в коем случае не сидеть в конторе. –(Питер чуть не рассмеялся). Последний раз я прошёл пешком от Сталинграда до Берлина. С тех пор я сижу на стуле за столом, но не всегда ты выбираешь, иногда выбирают тебя. Так и случилось, будучи молодым офицером во время войны с фашистами, меня заметили высшие командиры и после победы отправили в военную академию. От туда, поверь, не я, а меня довели до моего поста.   Пётр, я конечно сделаю тебе кое-какие поблажки, но на многое не расчитывай! И знай я очень не люблю сюрпризов.  Старайся со мной не вилять и говорить мне правду, даже если она горьковатая.
     Председатель обкома, в разговоре с  Бигбосом из Москвы хвастался своим переводчиком, называя его феноменом,  но вскоре об этом очень пожалел. Звонил Босс из Кремля, просил подготовить своего - знаменитого переводчика, для перевода в Москву на короткое время. Хозяин знал, что просьба министра равносильна приказу.
     От такой новости в шоке были все. Председатель Обкома небыл уверен, что сумеет уговорить Петра,  тем более, что он просил укоротить рабочий день.
 А так-же, после совещания «тройки»,  - Питер, Эльза, Фрэд, как и ожидалось, просьба была отвергнута.  Ни Питер и ни Эльза не соглашались расстаться даже на один день. Тем более, что жена носила его первенца. Хозяин буквально пресовал Председателя Обкома, не задерживать отправку переводчика.
    Василий вежливо объяснял Министру, что Пётр Смирнов не его солдат, а частное лицо. Если Москва хочет, пусть присылает своих людей с кремля и попробуют его уговорить.
     Так и случилось. Председатель объяснил Питеру, что звонил Министер и назначил день и час экстренного посещения его помощников  в доме семьи Питера и чтоб были готовы для встречи. Василий  дал короткий отпуск Питеру, для подготовки к встрече гостей.
     Семья переживала о возможном разоблачении  Питера. В Москве, в таких кругах возможны проверки на уровне КГБ,  а отказаться от поездки, могло считаться предательством и лишь тогда они могут покопаться досконально в биографии «Переводчика».  На всякий случай нужно было составить афтобиографию Питера.
     И так, - родился Петя Смирнов в начале второй мировой войны в эвакуации на урале в посёлке Кольцовка. Отец почти с самого начала войны, считался безвести пропавшим. Мать увезла его в Киргизию и там жила в квартире Эльзиной семьи. После войны семья в которой они жили переехали на северный Казахстан, в город Кокчетав. Маленький Петя с мамой остались жить вместе с бежавшей от смерти еврейской семьёй.  Скоро мама заболела неизлечимой  болезнью и умерла.  Потом Петя проживал в Душанбэ у сестры той еврейской семьи, что его приютила.  В Ташкенте закончил институт и решил навестить в Кокчетаве, его   приёмную семью из Киргизии. Там он влюбился и женился на Эльзе. - Вот и всё!
     Питер должен был вызубрить «свою» афтобиографию и ничего не перепутать. Но это всё на всякий случай, чтоб органы не застали его в расплох. Пока он работал в Волгограде, никто и не думал об опасности, но сейчас..., он оказался  в самом логове, - и это уже настораживает.
     В назначенный день и час, до точности в минуту, прозвенел дверной звонок.  Вошли трое мужчин в прихожию в одинаковых чёрных костюмах.  Хозяева, как-то опешили и не знали, что сказать и как себя вести. Гости заметили растеряность хозяевов, сняли свои пиджаки и вежливо попросили пройти во внутрь. Они представились по именам и хозяева в свою очередь представили им свои. Трое в белых рубашках и чёрных галстуках, сидели за столом и весело рассказывали смешные курьёзы, что произошли в самолёте, пока летели.   Очень старались снять напряжение, что витало в комнате. Мама принесла чайник с чаем и пирожки с вишней, что приготовила к этой встрече. Гости с удовольствием ели, не прекращая хвалить.
     Не переставая жевать,  главный в этой делигации, как-бы невзначай перешёл на тему, по причине которой они и находятся в этом доме.
     - Вы конечно понимаете, в чём наша миссия, - ещё пережовывая проговорил «посланец».  Мы здесь для того, что-бы разъяснить просьбу министра. Дело в том, что в Кремле, очень мало, кто знает иностранные языки. Через короткое время Министр иносранных дел, Андрей Громыко,  должен встретиться с послами многих стран. Именно в это время, дошли слухи, что в «доме» Председателя обкома  Волгограда, товарища Василия Кремень, работает феноминальный переводчик с трёх языков. Он смотрел в упор на Питера, изучая его внешность. - отпил пару глотков чая и продолжил свою речь.
     - Вы конечно понимаете, что это большая честь, особенно для такого молодого человека, - сказал не отрывая взгляда от Питера. - Получить специальный пропуск, во все, я бы сказал запретные заведения и даже в Кремль, это большое доверие.
     После таких слов, появилось в комнате небольшое оживление. Разказчик допил свою чашку чаю, но хозяйка тут-же её заполнила. Во время паузы, никто не задавал вопросов и  главный продолжал.
     - Мы знаем и понимаем ваши проблемы. – продолжал посланник, но то, что предлагает наш министр, это скорее всего подарок судьбы, а не проблемы.  Но сначала мы должны убедиться во всех услышанных достоинствах претиндента. Он должен будет через неделю оставить этот дом на пять дней, так-как наш Министр в это время должен встретиться с послами других стран. Эта ваша поездка и будет служить проверкой ваших знаний иностранных языков.
     Говорящий сделал короткий перерыв и как по команде, все принялись пить ещё тёплый чай.
     - В случае прохождения этого тэста, Москва предлагает, переезд всей семьи, включая маму, дочь и то чудо ребёнок, что в пути, в столицу нашей родины.  Естественно получаете большую квартиру, не далеко  от места работы Петра Афанасьевича. Через короткое время будет оформлена московская прописка. В деньгах нуждаться не прйдётся, так-как ваша зарплата вам позволит не страдать! Дети будут устроены в правительственные заведения, начиная от садика и кончая школой, а вашей жене, мы уже присмотрели место работы и к стати не далеко от вас.  Это самые главные пункты, но есть ещё много приятностей, которые я ещё не назвал, но это уже по прибытию.
     После такого понятного разъяснения и всего этого «букета сластей», пропали все вопросы, что готовили хозяева.
     - Так если вопросов нет, - сказал не дожидаясь ответа «пришелец», тогда готовьтесь к новой жизни.  Все данные насчёт  полёта в Москву, вас проинформирует Василий Кремень.   
После ухода делигации, в квартире никто не нарушал тишины. Все, как видно переваривали всё услышаное.
     - Ну, что? - Нарушила тишину Эльза. – Понравилось!?
Питер не понял интонации жены и на что она намекает, поэтому ждал ответа сначала от Фрэда. Оба смотрели на брата и ждали, как всегда разумного ответа.
     - Ну, что я вам скажу – начал Фрэд.  Если-бы не проблемы Петра, так то, что мы слышали,  это мечта любого гражданина Советского Союза и не только.
     После таких слов, в глазах Питера и прилива цвета на его лице, можно было прочесть полное согласие  с оценкой Фрэда. Эльза пока оставалась хладнокровной, была сосредоточена в ожидании продолжения брата.
     - Во- первых, я понял, что всё, что мы слышали, обсуждения не подлежит.
Во-вторых, в случае отказа, на всех нас падает подозрение в предательстве. Ну и конечно в третьих, всех нас уволят с работы и начнёться преследование.
Только, в случае, если вами не будут довольны хозяева этой «необъятной» родины, - с сарказмом произнёс Фрэд, вы сможете вернуться в Волгоград. Но так-как я вас знаю, уверен, что этого не случится!
     - Если я правильно понял, - вмешался Питер, я должен собираться в дорогу.
     - Ты правильно понял, - подтвердил Фрэд и запомните оба, этот парадокс в вашей жизни, происходит за ту несправедливость властей по отношению к Пете и к тебе Эльза, за послевоенные унижения и смерть твоего первого мужа.  Но из этого вашего счастливого будующего, выходит, что только я получил наказание. – Тревожная слюна перекрывала его дыхание, но успокоившись он продолжил, - Не знаю, как я буду жить без вас, но надеюсь, что  частые встречи будут продолжаться. – Но самое главное, это то, что вы после проверки ваших биографий, которое в обязательном порядке проверяется специальными органами, прошли на все -«сто»! - Иначе было бы совсем плохо!
      Мама вместе с внучкой Алёной, со слезами в глазах, смотрела на трёх любимых ей людей, что ещё долго стояли  обнимая друг-друга.

     Фрэд уже шесть лет оставался вдовцом. Невысокого роста, в меру полноват. Под одеждой чувствуется крепкое строение, его глаза нетерпеливо бегают, кажется, что он уже давно знает о чём пытается сказать его собеседник. Он воспитывался в семье, где воровство и ложь отсутствовали, но это ему не мешало быть одним из важаков уличных хулиганов. Он всегда чувствовал опасность раньше, чем она нагрянет. Не смотря на дружбу с неудачной молодёжью, он не забывал готовить уроки. Для него было унижением, когда учитель говорил о нём, как о лентяе. Может поэтому, он закончил десять класов, почти с золотой медалью.
     Ещё в юности он мечтал быть следователем , вроде «Шерлок Холмса», но в конце-концов стал адвокатом. Первая его работа оказалась слишком скучной, разборки, кто кому должен, разводы, элементы и т.д.  Фрэд уже был готов менять профессию, но случайно встретил друга детства Саньку, он уже имел кликуху «Палач». Успел пройти криминальный путь, от трудколонии и до тюрьмы строгого режима.
     Узнав, что Фрэд стал адвокатом, он тут-же предложил работу на большую сумму.  Несмотря, что Санька и был уркой, он, как это звучит парадоксально, был порядочным к друзьям, поэтому ему можно было доверять.
     После того, как суд оправдал первое, явное преступление, благодаря Фрэду, его имя уже знал весь криминальный мир. Ему нравилась эта работа и он добился больших успехов. Без его ведома, «урки»  выставили ему охрану, так-как пострадавшие от решения суда, благодаря этого адвоката, грозили его наказать.
     Но всё-таки одному из мстителей удалось обстрелять машину Фрэда, только его в ней небыло. «Мститель» растрелял его жену и на суде,  убийцу объявили невменяемым. После этого случая Фрэд ещё больше ожисточился. Криминал выделял ему любую сумму на взятки. Всё покупалось и продавалось.     Ещё долгое время Фрэд был самым уважаемым и самым высокооплачиваемым адвокатом, но после последней стрелки, разборки и перестрелки между враждующими  групировками  криминала, погибло много людей, в том числе и его друг  детства, а значит его  доверенное лицо, Саня «Палач».  С тех пор он оставил свою адвокатскую деятельность  с криминалом.
      Сын Фрэда  Джери живёт у бабушки. Там после смерти жены, сыну легче  было пережить  эту трагедию. Фрэд находил своё утишение в работе, и в помощи своему «клану». О женитьбе никогда не думал, хотя много женщин его добивались.
     Началась эпоха Брежнева.  Члены ЦК  КПСС с облегчением вздохнули, после наглого,  выброшенного «Императора» Жрущёва. Во всяком случае таким он себя считал. Народ ожидал, перемены в сторону либерализма, но линия партии оставалась той-же.
     Первые дни в Москве, специальные сопровожатые знакомили Питера с ответственными чиновниками. Его просили сбрить бородку, так-как она напоминала «царских чиновников». Усы можно оставить, но подкоротить. Состоялась встреча с проверяющим по языкам.
После тэста проверяющий остался доволен. Всё  разводил руками  по сторонам, спрашивая, - откуда это у вас? Не дождавшись ответа, со словами, «Добро пожаловать!»- пожал Питеру руку.
      Так-как работа была временной, ему сняли в пятизвёздной гостинице комнату, недалеко от красной площади. Немалую сумму денег на расходы этих пяти дней, но ни в коем случае нельзя отлучаться без специального разрешения из гостиницы. Его будут возить три раза в день в столовую, где питаются важные гости.  Только в последний день его повезут знакомится с достопримечательствами Москвы. 
     На следующий день, сопровождающий повёз переводчика в специальный магазин, где отовариваются только члены ЦК. После того, как его одели с ног до головы, повезли на знакомство к министру, на которого он и будет работать. Хотя он должен работать на всех нуждающихся, «избранных и достойных» но в первую очередь на Министра иностранных дел, Андрея Андреевича.
     Громыко знал совсем неплохо английский язык. Ещё до того, как он стал министром иностранных дел, был послом в Англии. Потом с 1946-го до 1948-го постоянный представитель СССР при ООН.  Доктор экономических наук, ну и конечно, отличный  дипломат.
     Министр встретил его,  как родного. Посадил против своего стола, спросил буквально пару лёгких вопросов, пожал ему руку  и пожелал успехов в работе.   
     На следующий день, Питер находился рядом с министром и с лёгкостью переводил с трёх языков, речи послов. Он в переводе, даже поправлял не совсем правильную формулировку сказанного. 
     Но тут произошёл куръёз  во время встречи с послом США,  посол, услышав чисто американскую речь  отклонился от темы и шопотом спросил его, как давно он в России.  Питер извенился и уклонился от ответа. Громыко  не слышал вопроса посла, ждал перевода, даже вопросительно кивнул ему головой, тогда Питер приблизил к нему своё лицо и тихо объяснил, что получил комплимент от посла  за его английский. 
     Ещё недавно, Питер искал своего посла, чтоб спас его от смерти, а сейчас и в мыслях нет оставить свою любимую жену, что спасла ему жизнь. - Стать негодяем всем и своему ребёнку!  Он уже успел полюбить и быть должником всей «мафии» Эльзы. Предать Фрэда, который, словно  добрый поводырь водил его, как ребёнка, а если-бы не документы... ?!  - Нет,  даже если мне прийдёться остаться  здесь навсегда!... - торжественно и убеждённо сказал себе Питер.   
     Вернувшись из Москвы, Питер заметил, что только Фрэд встретил Питера в аэропорту и откровенно был огорчён.  Фрэд извенился и обяснил, что по дороге он должен заскочить к себе домой.  Питер сидел на лавочке у дома Фрэда, так-как он просил Питера подождать пять минут, и они продолжат свой путь в Красноармейск.
     Питер не спрашивал, почему его не встречает жена, он терпеливо ждал причину от Фрэда. Он не мог себе представить какую-то перемену Эльзы по отношению к нему.
     - Сейчас давай войдём в дом и выпьем рюмочку за твой приезд! – с порога позвал его Фрэд.
     - Я готов! - С тем-же недоумением, ответил Питер. В прихожей небыло никого. В комнате было темно. 
     При входе в комнату, вдруг по всей квартире зажёгся свет. Питер увидел всю семью за праздничным столом, они стоя с шумом на перебой с наполненными бакалами, в один голос, поздравляли «гостя». Питер глазами искал Эльзу, но её небыло за столом. Вдруг послышался свадебный  марш  Мендельсона,  По леснице спускалась Эльза в белом свадебном платье, с фатой на голове. Рядом шла дочь Алёна одета в праздничном.  Питер не знал точно, что он должен делать, временный шок продолжался, пока «невеста» и дочь не подошли к нему.
     - Дорогой мой муж! – со слезами радости на глазах сказала Эльза. Так, как наша свадьба не состоялась в связи со срочным  переездом в Волгоград, «семейный совет» решил, отпраздновать наш праздник сегодня.
     Под крики - горько!  вместе с молодожёнами, целовались между собой все присудствующие.
     Ещё долго праздновала развеселившаяся публика. После ухода  гостей, в доме остались Питер Эльза и Фрэд.  Питер, с удовольствием  рассказывал всё, что происходило с ним и вокруг него. Оба внимательно слушали и задавали интересующие их вопросы. Питер вначале не собирался  посвящать в историю с послом из Америки, но не имел право скрыть от родных.
     - С сегодняшнего дня, - объяснил Фрэд, ты репетируешь свой английский с русским акцентом!
     - И кроме всего, я и наш ребёнок очень нуждаются в твоей любви! – «невеста» прыгнула и буквально повисла на шее у мужа.
     Ночь была настоящей –брачной.  Они не в состоянии были уснуть. Только к утру Мама слышала из спальни молодожёнов тяжёлое дыхание.
     Телефонный звонок разбудил влюблённую пару.  Василий Кремень, просто хотел напомнить, что он даёт Питеру отгул, но только один день и что через день за ним заедет машина.
     Секретарь Обкома Партии, встретил Питера, как собственного сына.
О пятидневной работе в Москве, он уже успел услышать от «Самого...»!  и добавил, - то что человек сможет сделать сам себе, никто не сделает! Он имел ввиду себя.
     - Не могу себе простить, как я мог похвастаться Боссу, что ты есть у меня! Питер смеялся вслух и успакаивал «хозяина», мол есть ещё много хороших переводчиков.
     - Дело не в переводчике! – поднял голос Василий, дело в человеке!  Совсем не много вокруг людей, что я могу довериться им полностью. Не потому, что я, что-то скрываю, а потому-что вижу по глазам, своих подчинённых, как ждут от меня продвижение по службе.
     - Василий Эдуардович, - официально обратился к нему Питер. Мы ещё не знаем ответа из Москвы. Быть может откажутся от моих услуг.
     - Это ты не знаешь, а я то после разговора с Боссом знаю, поэтому так и нервничаю. – Только знай мой юный друг, пока я жив и на своём месте, ты всегда будешь мне желанным в моём доме.     - С завтрешнего дня, - уже официальным голосом проговорил Председатель, можешь собираться в дорогу.  Завтра же получишь расчёт у моей бухгалтерши. Сейчас прощаться не будем, я сам найду для этого время и место.  – Через три дня ты получишь приглашение на службу в Москву. – Только, когда ты со всей своей семьёй будешь готов к переезду, сообщишь мне.
     Продажу квартиры, Фрэд взял на себя, но предупредил сестру, не смотря на то, что домик был куплен на его деньги, эта сумма передаётся в руки настоящим хозяевам этого дома!  Эльза долго отбивалась от такого подарка, просто забыла, что Фрэд проигрывать не привык.
     Ровно через три дня, почтальён принёс пакет из Москвы. В нём  небыло даты отъезда, только один намек, «чем скорей, тем лучше».
     В этот-же вечер, в доме у Эльзы собрались все члены этого «клана». Каждый предлагал свою помощь.  Чувствовалось больше грусти, чем веселья. После переселения из Кокчетава в Волгоград, в этой большой семье - родственников произошла большая  перемена к лучшему настроению. Эльза и Питер, своим присудствием оживили весь «клан» . Сейчас снова приходиться прощаться,  но все как-то успокаивали друг-друга, в надежде, что всё вскоре вернётся на свои прежние места.
     В тот-же день, буквально перед сном, звонил Секретарь Обкома товарищ Кремень.  Почти приказующим тоном, он пригласил семью Питэра к себе на дачу, на барбикю и очень просил захватить с собой, члена нашей семьи, адвоката Фридриха. (Фрэда) и  оставил адрес, время и дату встречи.
     Приглашение к себе на дачу, в частном порядке от первого человека города, была большая честь, поэтому никаких сомнений в визите небыло. 
     Василий и его жена Фаина, встречали гостей, как встречают лучших друзей.
Погода была, буд-то хозяин специально заказал её на этот вечер. После знойного лета, осенний вечер, ещё не скинув свою листву, навивал хорошее настроение. Фаина суетилась, старалась проявить поведение простой хозяйки, но в её лицо можно было видеть интеллигентного и очень внимательного человека.  Работала она на должности  заведующей самой большой больницы города.

      Угли постепенно превращались в раскалённые камушки. Мужчины стояли вместе с хозяином, у барбикью, но всю работу выполнял только хозяин.
     Запах жареного смешался с кислородом и проникая в организм, подымал аппетит.  Хояйка вместе, с Эльзой и её мамой, как старые знакомые, накрывали на стол блюда, что по словам Фаины, приготовила своими руками. Она в шутку рассказывала, как будучи медсестрой во время войны, ложечкой выкормила раненого в обе руки Василия.
     - Ему так понравилась моя еда, что через два года после войны, он розыскал меня и женился.  Но с тех пор он старается накормить меня, но слава богу не с ложечки! Шутка удалась и все громко смеялись.
     - Прошу всех к столу, питаться будем сидя, да так, чтоб я мог видеть, кто брезгует моими не до конца сгоревшими стэйками! - сострил хозяин.
     Фрэд взял на себя самую важную должность, разливать женщинам в фужеры красное сухое вино. Все трое мужчин пили водку, но наливал сам хозяин.
     - Друзья мои! – с поднятой рюмкой водки стоял Василий, дожидаясь тишины.  Я пригласил вашу семью, чтоб вкусно поесть и выпить. Мне надоели политизированные банкеты. Дружеские похлопывание по спине. Не естественные улыбки и не реальные просьбы.
     - Я мало знаю вашу семью, но зато хорошо знаю... – Василий сделал короткую паузу.  – Хорошо знаю, - уже ни моего сотрудника, но моего приятеля и я уверен, что это обоюдно.  Поэтому, как гласит поговорка,  «скажите, кто твой друг, и я скажу, кто его друзья». Хозяин специально перекрутил эту поговорку, расмешить серьёзные лица сидевших за столом гостей и ему это удалось.  Одна Эльзына мама не поняла юмора и всё пыталась исправить поговорку.
     После выпитой рюмки, наступила тишина. Жареное мясо домашних животных и птиц, на свежем воздухе казалось деликатесом, несмотря на несколько пригорелых стэйков.
     После трапезы, Василий и Питер сели на скамейку под деревом, над которой висела табличка с надписью, «место для сплетен».  Хозяин пробовал осторожно  посвятить Петра в интриги кремля. – Главное, - говорил он, не верь в дружбу. Подозревай каждого в службе на КГБ. Не ухаживай за женщинами из того –же окружения, хотя это будет тебе не так просто.  Короче, постоянно думай о твоей семье, а особенно о жене.  Будь серьёзным в работе, - хотя я в этом не сомневаюсь. Не забудь, что переводчик знает больше секретов, чем сам «Генсек».
     На той-же лавочке, Василий беседовал с Фрэдом.  Он слышал о прошлой его работе, но относился к этому без отрицательных эмоций. – Кто-то ведь должен отстаивать права, даже преступников, а то, что ты выигрывал большенство процессов, говорит о твоём  профессионализме.    Хозяин просил у Фрэда, держать его в курсе всех передвижений семьи Петра. – Можешь звонить мне в любое время.   - Понимаешь, - с сочуствием в голосе продолжал Василий.  я признаю  свою вину, за то, что я выдернул нашего друга с места, где он построил жизнь свою и его семьи.  Знаю, что тебе не будет хватать то-же, что и мне. Москва, город который насыщен «органами» и не так просто пройти не простому человеку меж кирпичей, что падают дождём!  Вчера те-же органы, (он имел ввиду КГБ), буквально допрашивали меня по телефону на досье Петра. – В какой-то мере чувствовал себя, как на допросе у следователя в кабинете.   Я безусловно дал им исчерпывающий ответ, чтоб больше не сомнивались в его преданости к нашей родине.  - В любом случае, я хочу знать всё, что будет происходить с друзьями в Москве и даже быть приглашён на праздник рождения ребёнка, что носит Эльза.  На подарок я уже начал собирать, - Василий и Фрэд, посмотрели друг на друга и громко расмеялись!
                ****
     Москва сдержала слово. Семья была устроена, как и обещали. Эльза дохаживала свой срок беременности и уже через месяц ждали сыночка.  Питер небыл загружен работой, поэтому оставалось время любоваться Москвой.
     Однажды совсем случайно, туристический автобус на котором они кружили по городу, проезжал рядом со зданием , под страшным названием «Лубянка». Питер автоматически согнулся, как-бы прячась, чтоб его не заметили. Ему даже показалось, что из здания выходил его следователь, капитан Ребров, но уже в чине майора.
     Тяжёлое воспоминание на какое-то время испортило Питеру настроение. Он пытался делать вид, что ничего не произошло, но Эльза в это время смотрела на это здание и на состояние мужа.  Она этот дом знала не по наслышке.  Её первый муж часто расказывал о том, что происходит внутри этого «нечеловечного» дома.
     Питер не брал фотоапарат в руки, он не мог забыть, ту нелепую причину из-за которой пытались сломать ему жизнь. Эльза с удовольствием брала на себя должность фотографа,  а Алёнка, как профессиональный фотограф щёлкала гуляющих собачек и голубей.
    Однажды Питер получил извещение от специального представителя о  том, что ровно через десять дней, он сопровождает своего «Босса» на встречу с его коллегой в США. В конверте лежал заграничный паспорт, на имя - «беглеца» Петра Афанасьевича Смирнова.  Питер долго не мог  успокоиться.  Эльза не вмешивалась, она дала ему самому разобраться, и тем самым сделать свой выбор. Питер прийдя в себя, заметил обсолютное спокойствие супруги.  Она не просила, не плакала, вела себя так, буд-то ничего не произошло.    К тому времени многие из граждан СССР, будучи в поездках за границу, перебегали и пытались получить политическое убежище в демократических странах. Питеру даже не приходится  просить убежища в Америке, он  просто может вернуться в свой дом.
    Питер подошёл сзади и крепко обнял любимую жену стоящую у плиты.
    - Даже не думай, - шёпотом прямо в ухо прошипел  супруг.  Только смерть может нас разлучить,  а умирать я совсем не собераюсь – убедительно добавил он. Только в случае если ты меня раньше не прикончишь. - Шутка вышла не очень удачной.  Эльза повернулась к мужу лицом и постукивая по его груди кулаками, разрыдалась.
     - Милый мой, - успокоившись, она прильнула к его уху и очень тихо напомнила, что квартира  на прослушке. Но так-как их лица оказались слишком близко, они покрывали поцелуями присоленые от слёз лица,  , как буд-то не виделись вачность!
     Фрэд при помощи своей тёти, что живёт в ГДР, переслал своё закодированное письмо. В нём была указана дата визита  Министра иностранных дел Громыко в США.  Его будет сопровождать Питер. Ни в коем случае не искать с ним встречи. Если выпадет такая возможность, он это сделает сам. Возможно его родители смогут увидеть сына по телевизору, так-как этот визит имеет большое политическое значение и безусловно будет транслироваться.
     Питер получил устную и письменную инструкцию, что можно брать с собой в поездку, а что нельзя. С ним беседовал полковник КГБ.  Он на примерах других, что пытались просить убежища за рубежом, грубо намекал, что может случиться с ним и его семьёй, если кто осмелится "предать родину"  .  – Но так-как вы доверенное лицо, - продолжал полковник, ваша обязаность всячески помогать органам КГБ, что будут вас сопровождать в этой поездке, а уже по возвращению, вас будет ждать специальный документ «самых уважаемых органов» КГБ! - не в шутку произнёс офицер.
     Прийдя домой, Питер попросил Эльзу немедленно выйти и посидеть в парке на воздухе.  Не спрашивая ни слова, жена второпях накинула плащ и быстрым шагом дошли до первой свободной лавочки в парке.
     Ни с того, ни с сего, Питер начал заливаться громким смехом и не мог остановиться. Эльза смотрела на него, как смотрят на человека сходившего с ума и вопросительно раскрыв до отказа глаза,  ждала.
     - Понимаешь! – ещё захлёбываясь от смеха Питер пытался остановиться, но это было не просто. Понимаешь, я стал кегебистом и стукачём.
     - Очень хорошо, - спокойно отреагировала жена.
     - Ты представляешь?! – ещё заикающийся от смеха удивлялся Питер. Ну и парадокс!  - Беглый  «каторжник, - кегебист» в Кремле!?   
     - Браво! Теперь я готовлю список кого нужно посадить. – отреогировала Эльза! Приёмы пыток ты уже знаешь, а анонимки писать я уже научилась. 
     - Ты представляешь?! - всё повторял Питер, уму непостежимо!
     - Да, я должна тебе сказать, что Фрэд написал письмо своей тёте в ГДР, чтоб твоя мама смотрела телевизор, когда ты будешь вместе с Громыко. Но он предупредил, чтоб не искала с тобой встречи.  Только в случае, если у тебя будет безопасная возможность, встретишь её сам.
     - Всё правильно, - согласился Питер,  но сейчас я понял, что опаснось может прийти не только от мамы, меня могут узнать мои друзья и они безусловно  будут искать со мной встречи, а это может меня разоблачить. 
     - Я предлагаю, - вдруг смекнула Эльза,  поменять твою причёску, состричь волосы почти до минимума, посетить глазного врача и пожаловаться на рези в глазах при вечернем, электрическом  свете.  Таким образом врач припишет тебе, защитные от яркого света  тёмные очки.  Этот документ от врача, «успокоит желающих» узнать по какой причине ты скрываешь своё лицо.
     Отношение американских политиков, казалось в меру дружелюбными, несмотря на то, что Андрея Андреевича, прозвали «Господин Нет» .  Он изучил ментальность Америки ещё с 1946-го года, будучи «постоянным представителем СССР при ООН».   Даже сам госсекретарь США Генри Кисинджер, уважал Громыко,  за стойкость и умение измотать противника.
     Питер старался держаться подальше от журналистов и фотографов, но это было невозможно. Он постоянно находился вблизи от Министра. По телевизору в новостях, часто транслировали встречу двух министров иностранных дел. Питер представлял, как сжимается сердце родителей глядя на сына, но риск был сишком велик.
 
      Однажды ночью, когда команда охраны по гостинице уснула, Питер вышел из своего номера прогуляться по длинным коридорам. Он заметил, приоткрытую дверь, в ней работница меняла постель. Питер вошёл в комнату, попросил прощения и сказал, что ему нужно срочно позвонить. Он бы не хотел звонить со своего номера. - Боюсь разбудить жену. – извиняющимся голосом, прошептал Питер.
      Женщина небыла против, тем более, что мужчина разговаривал на чисто американском языке. Чтоб не подслушивать, женщина вышла в коридор и складывала в коляску не свежие простыня и полотенца.
     Питер дрожащей рукой набирал номер телефона своего дома. Не дождавшись ответа с той стороны,  он негромко произнёс, - Мама, это я, не переживай, у меня всё в порядке, я надеюсь, что ты меня видела по телевизору. 
     - Видела, мой мальчик, - дрожащим голосом шептала мать. Я подъехала к Белому дому и смотрела  издалека, когда ты выходил от туда со своей делигацией. Ты очень изменился, но я тебя узнала, родной мой!
     - Как жаль, что я не могу увидеть тебя Мамочка! но я тебя уверяю, что очень скоро я обязательно вернусь и мы снова будем вместе. Он слышал голос матери. Она тоже громко шептала. – Я обещаю дорогой, дождаться тебя.
     - До свидания Мамочка, передай всем привет!  - я вас всех очень люблю!
     Питер вернулся в свою комнату незамечен.

     - Спасибо тебе Боже, - приговаривал себе лёжа на спине Питер. Он чувствовал, как какая-то тяжёлая ноша слетела с его плеч и как ребёнок уснул с улыбкой на устах. 
     Визит, по словам американской и российской прессы прошёл удачно и вся делегация вернулась в СССР, без какого либо происшествия.
     А вот и мальчик, роды прошли без каких либо осложнений, но на неделю после родов, Эльзу оставили в больнице, для полного выздоровления.  Питер не верил своим глазам, мальчик был копия он. Ему казалось, что родилась ему замена, на  случай его смерти, а он ведь действительно был приговорён. 
     - Только, чтоб моего сына не видел капитан Ребров, а то же он может его арестовать, – с полной серьёзностью сказал  Питер.  Я думаю, нужно мальчику наклеить усы и одеть тёмные очки.   Вначале Эльза не поняла юмора, но шутка удалась и оба катались со смеху.
     По возвращению из больницы домой, их ждал приятный сюрприз. Василий Кремень вместе с Фрэдом, сидели за столом, накрытым  деликатесами и бутылка Шампанского вспотевши охлождалась во льду специального сосуда.  Детская комната была переоборудована, на вкус лучшего дизайнера и кроватка вся в кружевах, ожидала - своего "хозяина".
     Василий прилетел из Волгограда с сыном и женой Фаничкой. Она, как изголодавшаяся еврейская мама, не отходила от малыша. Терпеливо ждала своей очереди, взять наруки младенца.
     Все друг друга обнимали, целовались и поздравляли от всей души. Питер, как прижал с самого начала жену, так и не давал ей долго возможности освободиться.
     Первый тост естественно произнёс, Председатель Обкома Партии.
     - Я долго слежу за вашей семьёй, - только ради Бога не подумайте отрицательно. Не знаю, каким магнитом вы владеете. Возможно это новейшее открытие, что держится в секрете, но меня вы «примагнитили»! – убедительно кивнул головой Василий.  Оратор немного призадумался и шёпотом, чтоб его не услышали из организации «всё хочу знать»,  сказал, - чтоб немного породниться с вами, я бы хотел стать новорожденному «крёсным отцом».  Даже моя жена согласна, - хотя она не верующая еврейка.
     - Но если я автоматически становлюсь крёсной, - так-же шёпотом произнесла Фаничка, я требую сделать мальчику обрезание!
     Такой шутки никто не ожидал от Фани, и смех долго не утихал.
     Эльза подошла к Василию и его жене, крепко обняла обоих, поцеловала в щёчку и уже громко  объявила, - я согласна и очень горжусь!  Потом подошёл Питер, пожал руку председателю и сказал по английски; - «Велком ту дзе Клаб»! и все снова дружно рассмеялись.
     - Так-как имя моему - и прошептал, слово, - крёсному не огласили, я предлагаю назвать его Андреем.  Питер посмотрел на Эльзу и почти вместе прокричали,  - конечно! - конечно!  - Андрей!!!   
     Как странно, в начале Эльза хотела предложить мужу, дать новорожденному сыну имя её покойного мужа  Андрей, но  не хотелось жить слишком грустными воспоминаниями, -  очевидно так суждено и надеемся, что это к добру.


     В жизни «героев» этой повести, произошло много перемен. Питер, сумел сохранить себя ещё четыре года от «разоблачения».
     Он в шутку говорил, что мог бы работать на все разведки мира. Постоянно притворяться и жить во лжи. Но это  его заставила жесточайшая в своей несправедливости   спецслужба этого режима. 
    Четыре года Питер со своей семьёй прожили в Москве. Личный переводчик   Громыко, Виктор Сухарёв, после четырёх лет работы за границей, был возвращён на своё прежнее место.
     Семье Питера предлагали оставаться в Москве, но от близости "Лубянки" у «приговорённого»  ныли  рёбра.  Он чувствовал боль, от пальца на ноге и до самой верхней точки тела.  Все офицеры в форме, почему-то были похожи на капитана Реброва.
     В конце концов  после короткого, семейного совещания, было решено вернуться в Волгоград, к своей «Мафии» и конечно к настоящим друзьям.
     До возвращения «моквичей», Фред, но уже с помощью Василия  прикупили очень симпотичный домик,   недалеко от дома "Правителя" этого города.
     Долго праздновала вся "Волгоградская семья" возвращение "блудных детей".    Крёстные, баловали уже не маленького Андрея подарками и не забывали об Алёне. 
     Василий помог устроиться Питеру в университет, преподавателем английского языка. Он уже успел привыкнуть к его паспортной фамилии, Пётр Афанасьевич Смирнов.  Зарплата по тем временам небыла высокой, поэтому Василий устроил его у себя ещё на пол ставки.
     Эльза на своё прежнее место работы возвращаться не хотела, из-за постоянного ухаживания директора. Зато было время устраивать уют в доме, воспитывать детей и помочь своей маме. Марта Феликсовна не соглашалась привести в дом домработницу. - Только аристократы пользовались такими услугами, а мы обыкновенные граждане России, - с неподдельной гордостью говорила она.
     Но долго Эльзе безработной быть не пришлось.  В больнице, где работала Фаничка, вышла на пенсию заведующая хозяйственного отдела. Это место естественно заняла Эльза. Естественно, так-как руководить огромным гастрономом, не намного легче, чем хозяйством в больнице.
     Шло время. Все из героев этой повести оставались на своих местах. За всё это время никаких незаурядных произшествий не произошло.
     Вот только пятнадцатилетняя дочь Алёна, небыла в те времена в курсе дела, что её возраст называют "переходным", и, что имеет право капризничать и делать "всё по-своему".  Она использовала период этого возроста, в пользу искуства. Кроме чтения книг, Алёна играла на всех музыкальных инструментах, что находились в доме.  Занималась вакалом и пыталась издавать "ультразвуки вроде сирены". Изменить, - как по её понятиям,  стандартные женские голоса и у неё не плохо получалось.
     Алёна уже понимала, что необходимо совершенствовать всё.  Она увлекалась философией. Много писала в её толстой тетради, под названием «Мой взгляд». После прочитаных книг, обязательно отмечала свой взгляд на любую тему . Книги военной тематики, особенно «победоносные войны» она называла полным абсурдом.  – Даже боксёр победивший в бою, страдает не намного меньше от побоев своего проигравшего противника – отмечала она в своей тетради.
     - А война!  Она же не бывает без обоюдных жертв.  Останавливается цивилизация, разруха, послевоенные инвалиды и надолго упавшее настроение  семей, которые так и недождались своих мужей и сыновей. Вот только «Вождь» и военная «верхушка», может видеть «свой собственный» праздник.
Неужели только я это знаю! – удивлялась Алёна.
     - К примеру, художник не должен капировать другого художника, - говорила она.  Это, вроде повторно писать стихи Есенина, - или нарисовать ещё один  "Квадрат Малевича". 
     - Представляете, - объясняла она, если-бы всё население земного шара, было похожи друг на друга, тогда было-бы всё- равно  в кого влюбляться, но скорее всего, любви бы и небыло. 
     Алёна постоянно заполняла толстые тетради записями.  Это стало главной темой в её жизни. Возможно она развлекалась таким писанием, но она выкладывала правильную, не по-детски грамотную логику многих вещей.
     Десятилетний Андрей, , характером скорее был похож на Фрэда. Вокруг него, где бы он нибыл, в школе или на своей улице,  дети искали с ним дружбы. У Андрея отсутствовало чувство страха, но чувство ответственности было развито, как у взрослого человека.
     Фрэд и Василий, старались не баловать Андрея, но у них это плохо получалось.
Каждый из них покупал мальчику итересные электронные игры или самый дорогой заграничный велосипед.  Василий всё доказывал  Фрэду, что у крёсного отца есть больше льгот по отношению к Андрею, чем у двоюродного дяди.
    
                ------------------------------------

     Перестройка девяностых годов в двадцатом веке, со своими абсолютно не продуманными решениниями, выглядела, как тонущий корабль.
Все у кого была такая – законная- возможность, бежали из этой страны с неуверенным будущим.
     Фальшивые документы продавались даже в переходах. Многие стали немцами, другие еврейскими внуками, или временно женились или выходили замуж за еврея, законно отбывающего в Израиль.
     Опять, как во времена гражданской войны, появились беспризорники, и  не совершенолетние проститутки в поисках клиента, стояли на обочинах дорог.
                     Россияне еврейской национальности возвращались на свою историческую родину. Люди немецкой национальности переселялись в Германию.
     Осиротевшая Россия вступила в эпоху – Анархии.  Всё продавалось и покупалось. Приступный мир взял в свои руки большую часть доходов бывшей
« Великой коммунистической Державы»! И так всё пришлось начинать с самого начала.
    Много потом мы об этом читали и до сих пор не перестаём удивляться.
     Питер со своей семьёй мигрировали в Германию, и вскоре переехали в Америку.  Мать дождалась «блудного сына», но уже сидя в инвалидной каляске.
Улыбка не сходила с её усталого от долгих лет переживаний лица.
     Василий Кремень не смог пережить развал крепости СССР и в 90-ых ушёл в «лучший мир».
    
     Фрэд часто навещал сестру в Америке, но всегда возвращался в Волгоград.
     Так закончились приключения наших Героев и я надеюсь они живут рядом с нами!