лети

Пора бы раскрыть крылья, объединить ключи в один механизм, так, чтобы они шестерёнками стали, перестать видеть мир в цвете своих глаз, и.. Полететь? Полететь. Вверх, а не вниз, как ты это обычно делаешь. Это сложнее, быть подвешенным за ногу гораздо легче, но нужно уже раскачаться, сделать солнышко на этих странных качелях, и, стоит верёвке коснуться небес, те разъедят её своей голубизной, и золотое солнце овеществит твои крылья, и полёту твоему больше не будет конца.
А знаешь, сколько там ангелов, в этих небесах? Думаю, ты сможешь найти и таких, чьи крылья и глаза сплетены из крон деревьев, чьих вен никогда не касались иглы сомнений, чьи ноздри никогда не белели снегами антарктид.
Пора бы уже улететь от марионеток, чьи нити правят ими изнутри, и лезут наружу, норовя привязать тебя, норовя привязать как можно больше девочек, прекрасных принцесс, чтобы белые их ручки сами раскинулись для объятий дракона. Я знаю, тебе нравятся драконы, и ты изнываешь по ним, и слёзы твои падают на землю, и расцветают моим негодованием.
Но посмотри, посмотри на небо, посмотри, как там хорошо, посмотри на этих ангелов, с их изумрудными крыльями и глазами, разве они хуже глаз-осколков-винных-бутылок?
Достань свои золотые ножницы, моя дорогая повешенная. Обрежь нити, тянущиеся от падшего принца, ты принцесса небес, он не достоин тебя. Он достоин таких же падших принцесс, с дырами в сердцах, вечноголодным взглядом и откусанными губами, принцесс, сложенных из домино, где светлое – точки, а тёмное – основа.
Твои золотые ножницы были даны тебе Богом, чтобы ты обрывала ненужные связи, отрезала себя от миров, к которым не нужно иметь отношения, чтобы их цвет напоминал тебе о том, к чему нужно стремиться.
Обрежь же ими нити, тянущиеся от падшего принца, и лети. Лети, как птица.