10. Райком комсомола артачится и настаивает

Моя гражданская казнь, заранее обречённая на фарс, состоялась в июле.

На этот раз гости пожаловали рангом пониже, из РК ВЛКСМ, и не в дирекцию, а в партбюро, которое тоже оказалось несговорчивым.

Только к ночи договорились: отозвать характеристику из Москвы и отметить в ней «нечёткие идейные позиции» будущего доктора наук. Такова была дань статье, где мне советовали подучиться политграмоте.

Надо сказать, что и райком комсомола критиковался райкомом партии:

«В работе райкома ВЛКСМ (т. т. Костюк В. Г., Ковалев В.) мало деловитости, увлечение финансовой деятельностью. <…>

В ряде случаев райком ВЛКСМ опирается на людей, политически незрелых (Яблонский, Рожнова, Штенгель и др.)».

Отсюда и его рвение. Теперь он готов бежать впереди паровоза.

В своём эссе "Одиссея советского еврея", написанного позже реквиема, Анатолий бурштейн более подробно опишет посещение Костюком Института химической кинетики и горения.

Было это сразу после краха «Интеграла» и моего несостоявшегося остракизма: гора, родившая мышь, настаивала хотя бы на изменении к худшему данной мне институтом характеристики для защиты докторской диссертации в Москве. С этой целью и заявился Костюк со товарищи в наше партбюро, доказывая, какой я есть плохой. Но партбюро упорно с этим не соглашалось, потому что формально я был абсолютно безгрешен. И тут высокий гость достаёт «аргумент свой единственный», вынул и на стол положил.

Заседал партийный синклит до поздней ночи, а я ждал его решения дома, но так и лег спать, не дождавшись.

Наутро поднимаюсь по институтской лестнице, а навстречу мне секретарь нашего партбюро, один из могикан, прибывших в Новосибирск из Москвы в одном вагоне со мной и нашим шефом, Воеводским.

Увидев меня, побагровел и прямым матом:

– Ты что же, так твою и разэтак, зачем ты им такое говорил?

– Что именно, Юра?

– Что дескать не согласен с нашей партией?

– А по какому вопросу, Юра?

– По сексуальному!

При всём драматизме ситуации меня разобрал смех, если не сказать хохот.

Отсмеявшись, я невинно поинтересовался:

– А какова точка зрения партии по этому вопросу, Юра?
Не более скольких раз (в день, в неделю) или, может быть, существуют некие указания насчет поз?

Дошло.

– Все равно не надо было говорить, – буркнул он, удаляясь, дескать не упоминай имя сие всуе.

И смех, и грех. Характеристику мне, конечно, подпортили, обозначив «нечеткие идейные позиции», но на ученый совет «Химической Физики» это впечатления не произвело, в отличие от двухтомника «Квантовая кинетика», представленного мною к защите.

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2018/10/01/204