25. Ещё один миф Михаила Аронова

Аронов написал, что Горонкова после фестиваля бардов уволили из УПИ, где он преподавал. ъ

На самом деле, Горонкова не уволили, – он ушёл сам, понимая, что будут неприятности, но не из-за фестиваля бардов, а из-за того, что он как председатель клуба авторской песни организовал домашний концерт Кима.

Рассказывает Евгений Горонков:

— Ким в конце шестидесятых активно занимался правозащитной деятельностью. Вот кислород и перекрыли.

На афишах с его улыбающейся физиономией писали: «Концерт отменяется по состоянию здоровья автора».

А в Свердловске поначалу ничего, разрешили. Может, не знали, кто такой...

Но первому секретарю обкома партии Николаеву позвонили из Москвы. И в партком института спустили «указивку» — отменить немедленно.

А дальше всё как-то спонтанно получилось. Аркадий Фельдман, парень холостой, жил на первом этаже, с Кимом опять же был знаком.

- Давайте, сказал, ко мне.

Собрались человек тридцать. Ким пел обычный репертуар. И только когда осталась совсем уж избранная публика, зазвучала откровенная антисоветчина.

А примерно через месяц всех нас по одному начали вызывать в органы.

Надо мной даже пытались подшучивать. «Ловко мы вас записали», — хихикали.

Ну, микрофончик, судя по всему, кто-то прицепил. И, когда текст расшифровали, «телега» ушла прямиком к Андропову.

У меня в домашнем архиве есть копия записки председателя КГБ СССР в ЦК КПСС от 27 июня 1968 года.

Кимовские песни названы там «идейно порочными и клеветническими».

И поскольку в то время официальным председателем клуба был уже я, моё имя в записке тоже фигурирует.

Удостоился чести.

— Чем закончилось?

— Из УПИ пришлось уйти. Иначе лишился бы и учёного звания, и степени. Нашёлся добрый человек — предупредил. Турпоездка в Польшу сорвалась. В Красноуфимске сняли с поезда.

Кого-то из ребят исключили из института. Кому-то записали строгий выговор с занесением. На распределении эта история тоже сказалась.

— А Юлий Ким?

— Ему пришлось уйти из московской математической школы для вундеркиндов, где преподавал литературу, и взять псевдоним.

«Михайлов» появился именно в это время.

— А судьба клуба? Вы закрылись или ограничились сменой места жительства?

— Клуб, конечно, перестал существовать. Не то чтобы были какие-то постановления, нет. Просто заведующего кафедрой вызвали в партком и велели прекратить антисоветские сборища.

К тому же практически на каждой кафедре состоялись собрания-заседания с идеологическим уклоном. И осуждением нарушителей государственной дисциплины.

Встречаться оказалось негде. И клуб закрылся естественным путём.

А вот дружба наша сохранилась на годы, десятилетия. Мы по-прежнему корешимся, и гитара на наших тусовках обязательно присутствует. И песни поются. И, как и раньше, греют наши души.

И что характерно — никто из ребят не пропал. Все нынче люди успешные. Все как личности состоялись.

Есть свои доценты с кандидатами, профессора и даже членкоры.

Продолжение следует: