У Вэй Чжен Дао главы с 41 по 50

                41
   Многие китайцы считают буддизм и даосизм "братскими" религиями, имеющими общий корень. На Западе же полагают, что это два абсолютно разных учения, с разной основой, с разными путями, целями, и что у них мало общего. Но начав читать по-китайски Сутру Сердца, можно увидеть, что в четвертой Благородной Истине говоря о Пути используется именно иероглиф дао ;, который, как считается западными людьми - является «основой даосизма».
 Дао стоит и в «основе буддизма». Значение этого иероглифа настолько глубинно и всеохватно, что является корнем китайского мировоззрения, китайских философий и религий. У Конфуция Дао тоже играет немалую роль в его учении. Можно сказать, ДАО– это корень всех китайских религий. Понятие дао принадлежит всей китайской мысли, и каждый философ древнего Китая видел в нем обозначение истины, глубочайшей правды, и праведного пути жизни. Все китайские мудрецы приверженцы Дао.

И хотя оно дало название даосизму (дао цзяо), ничего исключительно даосского в нем нет. Дао - одна из важнейших категорий китайской культуры. В даосизме Дао космологизируется, приобретая значение высшего первопринципа, мировой субстанции, источника бытия всего сущего. В конфуцианстве дао – путь нравственного совершенствования и правления на основе этических норм, в буддизме -  указанный Буддой Путь к избавлению от страдания.

 Кроме корневых понятий дао и у вэй, буддизм и даосизм в Китае объединяются и официальными событиями - в середине II века н.э. с буддизмом знакомится императорский двор, о чём свидетельствуют одновременно совершаемые жертвоприношения Лао Цзы и Будде, императором Хуань-ди Династии Восточная Хань в 165 году. 
В 166 году по императорскому указу имя Будды официально связалось с именем Лао Цзы. И до сих пор можно встретить китайцев, которые уверено сообщат, что непосредственным учителем Будды был Лао Цзы, ушедший из Китая на запад.
   Такому представлению отчасти способствовали переводчики с санскрита на ханьский (китайский). Буддизм и даосизм в Китае тесно связанны терминологически, переводчики брали те же понятия, что использовали даосы, уже имея довольно обширную литературу. В то время как таковой «даосской религии» еще не существовало, и некоторые исследователи считают, что именно благодаря распространению буддизма, даосизм принял окончательную форму религии, и что под влиянием и по образцу буддистов, у даосов появились обеты, и многие элементы церемоний. А даосские представления в свою очередь способствовали формированию Китайского буддизма, и повлияли на уверенность китайцев, что у даосизма и буддизма - общие корни.      
И хотя на Западе это мало известно, некоторыми западными почитателями восточной культуры отмечается, что китайская буддийская школа чань близко стоит к принципам даосизма, она так же основывается на У Вэй, и на практической работе с «я».   

Китайское слово «чань» происходит от санскритского термина дхьяна (по-китайски чаньна), что означает «отстранённость», «избавление». На практике это означало методы созерцания, которые указывали каноны и Тхеравады и Махаяны – обеих «колесниц» буддизма.
  Последователи чань бродили по стране, занимались каллиграфией и боевыми искусствами, обрабатывали землю и преподавали литературу, сохраняя внутреннюю тишину в самой гуще жизни. Постепенно чань стал самым массовым внемонастырским направлением китайского буддизма. Впервые учение пришло в Китай из Индии ещё во II веке до н. э. Развившись и укоренившись в Китае, чань оказал сильное влияние на соседние страны - Корею, Японию и Вьетнам.

   Основные принципы чань-буддизма сводятся к использованию передачи вне слов, совершению прямого контакта с природной сущностью человека, и, созерцая свою изначальную природу, достигать состояния Будды. Исследования историков показывают, что точное время, когда были сформированы эти принципы нельзя установить, однако принято считать, что их фундаментом стало учение Бодхидхармы.      
 Первым патриархом чань в Китае был пришедший в 520 году н. э. из Индии («с Запада») Бодхидхарма. До прибытия в Китай Бодхидхарма обучался у своего учителя Праджнятары (возможно Праджнятара была женщиной, на это указывает исследование буддийского мастера Котелла Бенсона). Пробыв некоторое время в Южном Китае, он отправился на север, где много лет практиковал учение.
В раннем Китае были распространены схоластические дискуссии, поэтому учение Бодхидхармы часто подвергалось нападкам клеветнического характера со стороны тогдашних учёных. Тем не менее, Бодхидхарму уважали многие люди того времени, и он смог собрать возле себя большое количество учеников.
   «Внешне не будь ни к кому, ни к чему привязан, внутренне не имей страстного желания. Когда твой ум станет подобием отвесной стены, ты сможешь вступить на путь» (Дао).
Отличительной особенностью учения Бодхидхармы был его метод созерцания, который и стал основой чань-буддизма практика „би-гуань“(по-русски дается перевод «созерцание стены», но оба иероглифа обозначают «закрытие», «затворничество», «уединение», «изоляция», по-английски переводится как seclusion) эта практика явилась тем, что сделало Бодхидхарму первым патриархом дзэн-буддизма в Китае.
Позднее чань получил большую известность среди различных слоев общества, включая аристократию и представителей тайных обществ, в XVI—XIX веках тайные общества возглавляло достаточно большое количество монахов чань, которые также часто являлись неформальными главами китайских деревень.

    Что касается различных изображений и статуй Будд, Бодхисаттв и других существ, которые можно встретить в храме чань, «это не больше, чем куски дерева, камня или металла. Их можно сравнить с прекрасными цветами в саду. Можно выбрать, например, камелии или орхидеи и поклоняться им - чань вполне допускает это».
  Большинство религиозных людей считают храмовые церемонии священными, но в свете чань все церемонии - это технические действия, помогающие в структурировании внутренних и внешних процессов. Которые необходимы для поддержания ритмов жизни обитателей храма, и предоставляют удобный способ тренировать сознание пребывать в состоянии покоя.

  Но бывают и великолепнейшие церемонии, проводимые во время буддийских фестивалей, поражающие роскошью, торжественностью и многомесячной подготовкой. Грандиозность церемонии - дань древним индийским и китайским традициям - в современном Китае, как и во времена императоров, присутствие высокопоставленных особ непременное условие легитимности мероприятия.
Религиозную деятельность курируют партийные чиновники местного, городского, регионального, провинциального и государственного уровней, многие из которых приглашаются на важные храмовые мероприятия.    
  Каким 15 декабря 2015 года было «Открытие статуй Будд храмового комплекса на утесе ГэЛао», совмещенное с началом ежегодного фестиваля Воды и Земли, а также уникальнейшего события - принятие высшего сана настоятелем храма У Вэй, присуждение титула «Большой Монах», титул, «выше которого только Будда» - как сказал один из послушников. 

  Оба храмовых комплекса - У Вэй и на утесе ГэЛао были полны народу, на мероприятие съехались сотни монахов, учеников шифу и местных жителей. Уже за неделю до события все бурлило в предвкушении, чистилось от строительной пыли, проводилось электричество в места, где обычно его не использовали, все украшалось букетами, лентами, стягами, фонарями, красными растяжками с надписями, и огромными надувными арками, которые в Китае были очень популярны.
  Строительство новой просторной кухни при храме У Вэй окончилось как раз к этому событию, но все равно большую половину стряпни приходилось совершать на улице. Под руководством монаха Син Дэ, вернувшегося после почти годового отсутствия, на кухне орудовали десятки послушниц, в основном местные старушки.
В кухне, в галерее у её входа, во внутреннем дворике, в беседке творилась упорядоченная неразбериха, продукты с рынка подвозили мешками, туда-сюда сновали сотни людей, эта часть храма стала походить на рыночную площадь небольшого городка. Но похожий на гнома Син Дэ, проводивший в У Вэй сы уже третий фестиваль Воды и Земли, справлялся с ситуацией безупречно, он четко дирижировал галдящими кухарками, нависающими над ним как стая кудахтающих куриц над цыпленком, одетым в синие нарукавники и длинный фартук, почти достающий до его монашеских желтых тапок. 

   В помещении бывшей кухни тоже разместили столы, и во дворе, как в прошлые годы, была устроена столовая, но, как и тогда посадочных мест все равно не хватало, и ели в две-три смены. Эта часть храма, всегда немного шумноватая, на период проведения фестивалей становилась такой суматошной, что заходить туда ничего не понимающему иностранцу было невыносимо.
Но китайской душе мило это (же нао) - «оживленно», хотя точнее можно понять этот термин, зная, что он состоит из иероглифов «жарко» и «шумно». В кухонно-столовой части У Вэй сы было так невероятно жарко-шумно, что на время забывалось что находишься в отдаленном лесном храме в середине декабря.
Но главные события происходили все же не в кухне, и оформлены они были сногсшибательно, основным декоративным элементом фестиваля, поразившим собравшихся, был оранжево-желтый ковер из лепестков живых цветов, которым утром в день торжества оказались усыпаны все места прохождения процессии: начиная от парковки храма У Вэй, затем лестница, ведущая к воротам, вся площадь перед воротами, ступени, внутренний двор, проход в главных двор, сам главный двор, ступени к основному залу, и зал внутри. А также главный зал, двор, лестницы на утесе ГэЛао и площадь перед скульптурным изображением Будд, где проходило основное мероприятие открытия.

Цвет лепестков оранжевых бархатцев почти совпадал с тоном монашеского одеяния, и создавалось впечатление, что монахи вырастали из земли и были одним целым с окружающим.  На торжественные мероприятия в Китае обычно используется красное ковровое покрытие, и эта удивительная идея с живыми цветами, застилающими все пространство, восхитила присутствующих, толпа охала от восторга и не могла перестать фотографировать.
По всему храму стоял невероятный цветочный аромат, многие видели такую красоту впервые в жизни и не могли поверить в реальность происходящего, ощущая высочайшую сакральность церемонии.

- Как в кино! -шептались ошеломленные деревенские жители.
- Как в историях про небесные дворцы! – вторили другие.
Иностранцы пытались понять, что это за цветы и делились друг с другом ботаническими познаниями:
- Кажется это растений семейства Астровые, они похожи на те, что у нас называются Золото Мэри, - сказала англичанка.
- О, если это мэриголдс, то я знаю, что в Германии их называют «студенческий цветок» или «турецкая гвоздика», не знаю, правда почему, помню, что их завезли из Южной Америки конкистадоры. – добавил чех.
- Вы все такие умные, я вот тоже могу добавить, что они бывают гвоздикоцветные (преимущественно из язычковых цветков) и хризантемовидные (в основном из крупных трубчатых цветков); махровые, полумахровые и простые. – читая текст википедии с телефона сказал американец.
– И в некоторых странах Европы и Латинской Америки высушенные цветы употребляются как приправа, известная в России и на Кавказе под названием имеретинский шафран. – добавил русский, тоже глядя в свой телефон. – И оказывается выращивание бархатцев не только доставляет эстетическое удовольствие, но и приносит реальную пользу здоровью. Лютеин, который в них содержится, снижает вероятность развития катаракты. Также народная медицина лечит бархатцами сахарный диабет и воспаление поджелудочной железы, лечат стоматит, бронхит, астму и простуду, очищают кровь.
Пока иностранцы перебрасывались знаниями, местные дети молча впадали в транс от невиданного зрелища.

  Накануне в Дали прилетела делегация «Больших Монахов» из других храмов, чтобы приветствовать получение наивысшего сана настоятелем храма У Вэй, который до этого носил титул «Учитель Дхармы». 
В Китайском языке обращаясь к человеку, если он не родственник и не близкий друг, произносится фамилия + профессия или статус, например, Ли учитель, Ван доктор, Ян профессор, Чжан менеджер. Это же происходит и со служителями культа, шифу храма У Вэй назывался Цзин Кун Учитель Дхармы, а теперь обращаясь к нему будут произносить Цзин Кун Большой Монах, что указывает на его глубочайшее знание Дхармы, и на наивысшее положение в религиозной иерархии.
По этому случаю во всех помещениях, где пребывает шифу, появились «Львиные троны». Невероятной красоты широкие деревянные кресла с резными спинками выше человеческого роста, с покрытыми золотом деревянными драконами и мордами львов, были установлены на постаменты в комнате-приемной у покоев настоятеля, в павильоне-гостиной, в центральной части столовой, и в комнате отдыха у гостевых строений, это указывало на наивысший статус настоятеля данного храма.

  Главная часть церемонии посвящения была не доступна широкой публике, она проходила в небольшом помещении с алтарем, на возвышении у покоев настоятеля, откуда хорошо видны крыши всех храмовых строений, в ту часть храма могли входит лишь круг приближенных к шифу учеников.   
  Утром в день праздничных мероприятий настоятель встречал Больших Монахов и представителей коммунистической партии на парковке у храма, там накануне соорудили навес и алтарь, все пространство тоже было засыпано лепестками.   
  Только-только рассвело, машины с высокопоставленными гостями съехались, произнеся небольшую приветственную речь настоятель пригласил гостей в храм, где уже толпилось сотни зевак.
Под звуки гонга партийные чины направилась в новый зал, а шифу в окружении Больших Монахов принял участи в Церемонии Открытия Ворот.
Процессия начиналась несущими торжественные знамена монахами, придя на площадку перед воротами они выстроились с обеих сторон, создав коридор, по которому прошли настоятели буддийских храмов. Разместившись у лестницы, ведущей к воротам, они приветствовали настоятеля храма У Вэй, который завершал процессию, идя под большим церемониальным зонтом с вышитыми золотыми драконами, который несли над ним.

У лестницы шифу остановился и Большие Монахи - настоятели других храмов, по очереди «Преподнесли Дары»: пурпурную с золотом мантию, расшитую разноцветными лотосами, орхидеями, мэйхуа и гроздями винограда; большие янтарные четки из 108 бусин, глиняную патру и деревянный посох с навершием в виде головы дракона.
Это было важнейшей частью события, представляя сакральное и символическое значение, но для постороннего наблюдателя имело мало смысла. Да и зевак в том месте было мало, все толпились во внутреннем дворе перед главным залом, ожидая прихода процессии.
Ворота в храм были закрыты. Приняв атрибуты Большого Монаха, шифу поднялся по лестнице, перед ним шли монах с железным посохом в руках, и монах с подносом, на котором дымилась благовониями курильница, которую всегда носят впереди процессий.

Шифу поставил в курильницу три благовонных палочки, и произнес небольшую речь. Звучал гонг, из храма были слышны удары в древний колокол и барабан. Идущий первым монах посохом постучал три раза в закрытые ворота и произнеся мантру, отворил их. В ворота внесли курильницу, и пошли шеренги монахов со знаменами, шифу вошел последним. По дороге поклонившись статуям Будды Майтрея и Бодхисатвы Вэйтуо, пройдя мимо монахов со знаменами, вновь выстроившимися с двух сторон от лестницы ведущий в главный зал, шифу поднялся по ступенькам. 
В зал вошло лишь несколько монахов, шифу поклонился алтарю, преподнес благовония, и процессия почти сразу вышла, направившись в сторону зала для принятия сана.
Как и в обычные дни, посетители в ту часть храма войти не могли, все остались ждать в главном дворе, ощущая важность происходящего и перешептываясь. Многие все это время стояли, держа руки сложенными у груди.

 Когда настоятель вошел в новый зал, по правую сторону от входа в несколько рядов уже сидели Большие Монахи в красно-золотых мантиях, а старейший - в фиолетово-золотой, ему было 99 лет. По левую сторону располагались представители партийной организации разных уровней, во главе с курирующим религиозную деятельность провинции Юньнань.
Простые монахи несколькими рядами стояли снаружи по обеим сторонам от входа, держа в руках торжественные зонты и стяги, внутри поместились лишь монахи, ведущие церемонию. Они играли в ритуальные инструменты и пели мантры.
 Все действо тоже оказалось не продолжительным, несколько раз были преподнесены благовония, и совершены важные церемониальные манипуляции.
Лицо монаха Цин Куна выражало полную сосредоточенность, он всецело находился в настоящем и очевидно переживал некие трансформации, не видимые внешним наблюдателям, которые могли оценить лишь торжественность момента.
Лучи утреннего солнца проникали в открытые двери зала и падали на лоб Мастера, стоящего у большого трона за алтарем. Было ощущение что не только люди, но и природа приветствует нового Большого Монаха.

  Затем процессия, рассевшись по машинам и автобусам, направилась вверх в горы, где предстояло торжественное открытие статуй Будд. Там были приготовлены ряды столов, покрытых желтой торжественной тканью, за которыми расположились участвующие в церемонии Большие Монахи. Чиновники и почетные гостей сидели позади на стульях, а толпа зрителей не смогла поместиться на верхней площадке перед статуями, так что большинство слушала церемонию через динамики и пировала, рассевшись за столики по двору храма на нижней площадке.
Каменные плиты как верхней, так и нижней части храмового комплекса тоже усыпаны лепестками цветов, а в небе реяли торжественные флаги, прикрепленные к надувным шарам в виде огромных красных фонариков. Перед воротами возвышалась надувная арка с золотыми колоннами. По ощущению присутствующих местных жителей торжественность мероприятия соответствовала событию, происходящему раз в жизни. Хотя и без фейерверков, в лесной гуще это чрезвычайно опасно.
                42
  Киевлянка Ольга уже стала непреложной частью храмовой жизни и «лао ваем» не считалась. Как однажды призналась ей послушница Лиу: «мы не воспринимаем тебя аутсайдером (лао вай), ты наш родной брат буддист».
Именно так Ольга и ощущала себя сама. Она уже несколько месяцев жила в храме и одним из её ежедневных послушаний стало подавать чай в гостиной настоятеля. Она уже почти освоилась с основными обязанностями чайного мастера, и даже с внутренним состоянием, в котором надо подавать чай.

- С самого начала своего чайного обучения я благоговела перед процессом заваривания, а в присутствии шифу держалась скованно, боялась  сделать что-нибудь не то, но со временем прошел мандраж по поводу правильного держания чайника, я стала задумываться о правильном разливании,  я слышала о том, что разливая чай можно налить гостям в чашку свою энергию и мысли, и чтобы этого не происходило надо закрываться закольцовывая свою энергию - во время непосредственного наливания чая в чашку прикасаться свободной рукой к запястью руки с чайником, образуя замкнутое кольцо.
Это стало моей привычкой. Но я заметила, что больше никто из послушников подающих чай так не делает, хотя в фильмах я такое видела, я спросила шифу об этом, оказалось, что такое положение рук было необходимо в древности, когда носили широкие длинные рукава, и при разливе чая надо было их придерживать. Про «энергетическую безопасность» настоятель не упоминал, а может быть я тогда не поняла, мой китайский был еще довольно скудным. Но я продолжала так делать, это стало моей привычкой и казалось очень удобно, и еще каждый раз в момент непосредственно наливания чая в чашку гостю я задерживала дыхание, тоже чтобы «не налить свою энергию».

А при заваривании старалась просто быть, ни думая ни о чем кроме как о количестве секунд нахождения воды в соприкосновение с чайными листьями. На чайных форумах пишут, что по вкусу чая можно понять кто его заваривал - мужчина или женщина, с каким характером, какое было настроение у заваривающего и какая энергетика. Я не хотела помещать себя в чашку гостям, старалась заваривать и разливать его с максимальной внимательностью и внутренним покоем. Подавая чай, как описывается в книге чаньских изречений «Чай со вкусом Чань»: это чистый обычный чай, чай без каких-либо состояний души. Чаепитие вне какого-то конкретного душевного состояния - это всеобъемлющее явление, как зеленый цвет ивы и красный цвет пиона, и за пределами этого нет никакого иного мира. Попивая чай вне всякого состояния души, почувствуешь истинный вкус просветления.
Мне несколько раз везло попить налитый настоятелем чай, я не считаю себя знатоком чайного вкуса, но даже со своим мизерным опытом смогла почувствовать разницу - ощущение тех заварок явно отличались от обычных, и я теперь верю, что с чаем разливающий передает и свое душевное состояние.
Я же, - продолжала рассказ Ольга, - особенно в начале своего обучения, находилась в состоянии нервозности именно по поводу «правильности» заваривания очередного чая, который встречала впервые, и не была уверенна как его правильно заваривать, раз за разом ошибалась, делая его то очень крепким, то очень слабым и сильно переживала по этому поводу, а спросить было не у кого.  Читая трактат по чаю, я однажды нашла хорошее название устраиваемого мной чаепития - «водная катастрофа».  Иногда, когда я думала, что портила чай особенно сильно, шифу, указывая на разлитый мной по чашкам напиток, говорил гостям «попейте воды», и я это относила на свой счет в том смысле что чаем подаваемую мною жидкость назвать было невозможно.
Но потом поняла, что это не имело никакого укоризненного подтекста, просто иногда так говорилось, как например в 19 веке по-русски говорили «кушать кофе», или в Европе «пить табак». 
Шифу никогда меня не корил за неправильно заваренный чай, понимая, что я в самом начале знакомства с этой культурой, зная, что у нас, в нашей культуре нет традиции Пути Чая.

 - Это так интересно! А как ты стала мастером чайной церемонии? И вообще попала в храм? – спросила, почти прижавшись к Ольге плечом Ильза, молодая канадка.
  - В первый раз я приехала в храм в первый день наступившего года Лошади. Я, как и ты, узнала об У Вэй сы из интернета, набрав в поиске «China temple kong fu». После полу года бесшабашного бэкпакерства по юго-восточной Азии захотела осуществить давнюю мечту - пожить в китайской глуши, в тихом горном монастыре. Мне шел 29 год, я чувствовала усталость от суетной жизни, и настало время провести несколько недель в уединении.
 Хорошо помню, как выйдя из такси, привезшего меня по пустой горной дороге к храму, пришлось сильно удивиться, отовсюду неслась музыка, веселые крики, сновали сотни людей, некоторые танцевали и пели под аккомпанемент магнитофончиков, и рядом с группами музыкантов, на дорожках располагались лотки с сувенирами, игрушками и закусками, а внутри храма десятки старушек толпились у алтаря и вокруг курильниц.

-Ого! –воскликнула Ильза, - Даже не представляю, трудно поверить, что тут такое бывает!
- Да! – улыбнулась Ольга, - Первые дни Нового Китайского Года самые многолюдные по всем храмам Китая, к тому же третий день первого лунного месяца считается у местных жителей «днем У Вэй сы», и фестивальные гуляния в этот день достигают пика наплыва гостей, приносящих подношения предкам, молящихся Гуаньинь, и просто проводящих выходной в горах с семьей и друзьями.
 Правда я тогда ничего этого не знала, и решив, что в храме всегда так шумно и многолюдно, улыбнулась свой мысли: «Хоть в тиши пожить и не удастся, зато я все-таки в китайских горах в настоящем    буддийском храме», и была безумно рада что приехала.
Но через пару дней храмовая жизнь потекла по обычному неспешному ходу, и я начала погружаться в свою мечту, даже не подозревая, что однажды буду стоять в павильоне шифу подавая гостям чай.
 Очевидно это была моя юань фэн, Судьба! На третий месяц пребывания в храме шифу велел мне начать присутствовать в гостиной, сидя за чайным столом, чтобы наблюдать, как и что надо делать чайному мастеру, учась подавать чай. Я была невероятно обрадована, но чувствовала себя слишком скованно, сидела оловянным солдатиком. Послушнице сидящей рядом приходилось иногда шептать мне «расслабься», я выглядела чрезвычайно зажато, и походила на человека, сильно хотящего в туалет, но не смеющего подняться с места.

- Хахахаха! – рассмеялась канадка, - Прости, я тебе сочувствую и понимаю, но звучит очень смешно!
- Я заметила, что в храме многие чувствовали себя в присутствии шифу как завороженные, в небольшом ступоре, это было нормально, это рано или поздно проходило, на что я и надеялась.
И если не считать досадной скованности рядом с Мастером, моя храмовая жизнь шла ровно, я ощущала, как становлюсь частью храма и наслаждалась этой ситуацией. Хотя мои кунг фу успехи в первый приезд не были особенно велики, за 3 месяца я выучила лишь последовательность движений нескольких форм, в том числе с длинной палкой и копьем, но акробатическими данными я не обладала, многие элементы не давались, особенно прыжки с поворотом.
Но сдаваться я не собиралась, и пробовала вновь и вновь. Хотя удары выходили по-девчачьи и больше походили на танцевальные движения, меня это не смущало, я знала, что у меня нет дара боевых искусств, который иногда встречался у иностранцев, я тогда отметила, что такой дар открывался чаще у парней низкого роста. А вот длинные ребята смотрелись на тренировочной площадке нелепо, что уж говорить о девчонках. Но это было не важно.

Пару раз, когда я задерживалась в гостиной шифу помогая послушнице мыть чашки, кипятить воду для термосов, менять благовония в курильнице, Мастер отмечал, что уже началось время тренировки и отправлял меня на занятия со словами, чтобы я хорошо хорошо тренировалась, чтобы потом самой преподавать.
Эта мысль меня дико радовала, так же, как и наставление шифу учится чайной церемонии. Я чувствовала, что уже плотно вплетена в храмовую жизнь, осталось только начать изучать китайский язык. Это я планировала сделать, как только вернусь в Киев, но не задерживаться там надолго, собираясь продать машину, свою часть бизнеса, и переехав в Дали поселиться в храме.
 Однако за несколько недель до окончания визы, когда я провела в храме уже 4 месяца, и планировала вскоре вернуться вновь, Мастер сказал, что в 29 лет все бросать никуда не годится, что я должна продолжать развивать свой бизнес, найти бойфренда и создать семью. Мастер не велел возвращаться в Дали через несколько месяцев, как я хотела, а направить все силы и внимание на работу в Украине.
«Каждый возраст ставит перед человеком свои задачи, учиться надо, когда надо учиться, потом работать, претворяя в жизнь полученные навыки, развиваться в профессиональном смысле помогая обществу, участвуя в расцвете страны, работая на благо своего народа. Когда приходит время надо заводить семью, к 40 годам у человека должна быть стабильная материальная, профессиональная, семейная ситуация.» наставлял меня Мастер.

 Я не верила своим ушам, услышав такое чуть не разрыдалась.  От обиды, разочарования, крушения таких приятных планов на будущее. Я ведь уже все рассчитала, собранных денег хватило бы на пару лет жизни, за которые я собиралась найти хорошую работу в Дали. Но главное я поняла, что больше не увижу мальчиков-тренеров, с которыми сильно сдружилась.
- Каких мальчиков –тренеров? – удивилась канадка.
- Да, их теперь нету, они выросли, и разъехались пробовать свои силы в большом мире, им уже около 20, и, как наставляет шифу, они понесли свои знания, полученные в храме людям.
Мы всегда слушаем Учителя, и делаем то, что он советует, так что мне тогда делать было нечего, я послушно вернулась в Киев, и, хотя сразу пошла на курсы китайского языка, оставила мысли о переезде, решив продолжать развивать туристическую компанию, писать статьи для туризданий и давать интервью, рассказывая о необычных путешествиях по Азии.
Но как я не старалась, ничего не выходило, в Украине шли тяжелые времена, политические и экономические потрясения, боевые действия на некоторых территориях то начинались, то затихали, гривна упала с 8 до 40 за доллар, мелкие бизнесы позакрывались, многие стали уезжать из страны, но не в путешествия, а в эмиграцию. Туристов не стало.
Тогда я снова получила годовую визу в Китай и вернулась в Дали с четким планом найти работу, поняв, что в Киеве уже совершенно нет возможностей.
- И как тебя принял шифу? Не ругал, что ты его ослушалась и вернулась?
- Я невероятно волновалась об этом, но это было единственным правильным решением, я это понимала глубоко, и была счастлива, когда шифу встретил меня радостно. А узнав, что моим планом было пожить в У Вэй сы несколько недель, а потом искать работу, предложил провести в храме год, помогая тут в разных сферах деятельности.
 Восторга моего не было предела. Я сразу приступила к обязанностям чайного мастера.  Мальчиков тренеров в храме уже не было, и я стала помогать новому тренеру, который тогда только приступил к занятиям и не очень справлялся, – заключила Ольга, - Кстати, пора идти на тренировку.
                43
  Бывало иностранцы называли У Вэй сы «шаолиньским храмом», потому что слышали, что тут преподают шаолиньское кунг фу. Это и так, и не так.
Для начала нужно уточнить сколько в Китае Шаолиньских монастырей. Истории о разных монастырях могли пересекаться, накладываться друг на друга, создавая не редкую в китайских хрониках путаницу. В исторических текстах Шаолиньских монастырей существовало по крайней мере десять, однако наибольшую известность приобрели два – Северный Шаолиньсы на горе Суншань уезда Дэнфэн провинции Хэнань и Южный Шаолиньсы в уезде Путянь провинции Фуцзянь.

   По преданию, шаолиньская традиция довольно рано вышла за стены монастыря, расположенного в провинции Хэнань. В IX в. на юго-западе провинции Сычуань возник монастырь Кэпусы, монахи которого проповедовали учение чань и считали себя преемниками истинной шаолиньской традиции. В нем родился позже стиль, называемый «Шаолиньская школа алмазного созерцания и естественности». Этот стиль, весьма эффективный в бою, с многочисленными ударами ногами и бросками, практикуется до сих пор в сычуаньском монастыре Юйлунсы.
В исторических хрониках храма У Вэй сы говорится, что некоторые монахи, становившиеся его настоятелями, приходили из храма Шаолинь, и формы кунг фу, которые практикуют в У Вэй сы можно назвать «шаолиньскими». Однако, в настоящий момент, это название уже не используется, а говорится, что в храме занимаются «У Вэй кунг фу» и «У Вэй тай цзи».

  Основные дисциплины, которыми обучали монахов, сформировывались постепенно и этот набор предметов оставался в шаолиньских монастырях неизменным до начала ХХ в., а в некоторых и до сих пор.  Курс обучения состоял из четырех основных разделов.
Первый – буддизм, представлял собой изучение основных буддийских уложений и канонов, монастырских правил, основ медитативной практики, созерцания и церемоний. Второй раздел – боевой, включал практику боевых искусств, методы поддержания физического здоровья, верховую езду. Третий раздел – медицинские знания, это основы массажа, использование и составление лечебных бальзамов, отваров, мазей, применение в медицинской практике ядов, минералов, внутренностей животных. Нередко во время тренировки монахи получали серьезные травмы, и для врачевания были разработаны тысячи различных рецептов. Четвертый раздел «гражданские науки» предусматривал занятия каллиграфией, стихосложением, изучение литературы, живописи, а также Дао Чая.
До сих пор одной из высших похвал в устах шаолиньских монахов является фраза: «Человек, искушенный в четырех дисциплинах».
Все это изучалось и в храме У Вэй сы, и дошло до наших дней, в гражданские науки добавляется еще культура выращивания орхидей - разведением которых уделялось большое внимание в этом регионе много веков, и составляло часть необходимых навыков, которыми владели и простые монахи, и члены императорского двора, и сама коронованная особа. 

   Представляя храм и его историю впервые прибывшим гостям, настоятель говорил, что У Вэй сы передает из поколения в поколение «Четыре Культуры»: чань, ушу, медицина, орхидеи. Но иностранцы, в силу краткосрочности пребывания в храме и не знания китайского языка, могли прикоснутся лишь к ушу. И рассказывая об У Вэй сы они называли его шаолиньским храмом, рекомендовав посетить эту кунг фу школу, не ведая об остальных сторонах жизни и традиции У Вэй.
Но в любом случае у людей со всего мира появлялась возможность окунуться в самую сердцевину китайской культуры, и испытать на себе некоторые её воспитательные принципы не привычные им.

На востоке занятия проходят так, чтобы на них достигалось безусловное овладение формами. Основополагающие этапы занятий: введение, повторение, повторение повторения, и повторение повторения на более высоком уровне. Это касается особенно овладения искусствами, основанными на древних традициях, в которые входят боевые искусства, так же, как и каллиграфия, и чайная церемония.
Введение, предъявление образца, подражание - фундаментальные принципы отношений учитель-ученик. Занимаясь делом мастера ведут себя так, словно вокруг никого нет, учитель редко удостаивает ученика взглядом, и еще реже словом. 
   Уже с момента подготовки, например, при занятии каллиграфии - в приготовлении туши и кистей, раскладывание бумаги, хорошо видно, что мастер пребывает в определенном состоянии сознания, окунается в процесс созидания и придания формы, все действия производятся сосредоточенно спокойно.
   В каждом движении придерживаясь дошедших из глубины веков обычаев, но и по собственному опыту зная, что подготовка к работе — это важный настрой. Благодаря созерцательному покою, с которым он вершит работу, появляются определяющие успех его дела расслабленность и уравновешенность всех его сил, собранность и присутствие духа. Не имея никаких намерений он погружен в свое дело, приближается момент, когда то, что он делает осуществляется как бы само по себе.

    Западные люди пренебрежительно называют это «китайскими церемониями», считая излишними, не понимая суть и значения этого важнейшего процесса, не догадываясь, что внимательное наблюдение за этими действиями - за этим церемониалом, дает ученику намного больше понимания, чем объясняющие слова. Ему приходит осознавание, что необходимого духовного настроя человек достигает, если подготовка и созидание, ремесленное и художественное, материальное и идеальное - состояние и предмет - плавно перетекают одно в другое.
 Бывает, что ученика движет вперед лишь вера в учителя, если он уже способен увидеть, как мастер в состоянии чань «подобен молнии из облака всеобъемлющей Истины», которая существует в свободе его духа, и снова и снова встречается с ней как со своей изначальной и безымянной сущностью, и истина принимает для него - а через него и для других - тысячи форм и образов.
Но несмотря на поразительную дисциплину, которую ученик соблюдает терпеливо и без какого-либо протеста, ему еще предстоит много практики, прежде чем состояние чань станет его основой, поддерживая во всем на пути приобретения высшей свободы как глубочайшей необходимости. Иногда для этого требовались годы и десятилетия.

  Ольга была на Пути, хотя и только в самом начале, и довольно часто её обуревали сомнения: «Смогу ли я стать такой спокойной и невозмутимой, такой всегда сосредоточенной и осознанной как Мастер, такой мудрой, такой всепонимающей!?» 
Сомнения насчет мудрости были и у готовившейся стать монахиней послушницы Лиу, она прожила в храме уже почти три года, и была назначена дата её принятия в монахини, после чего она на несколько лет уезжала в буддийский университет, чтобы потом вернуться в У Вэй сы, при котором к тому времени возможно уже будет построено отделение для монахинь.
30-летняя Лиу с самого прихода в храм планировала стать монахиней, но в приближении этого дня становилась беспокойная:
- Достаточно ли у меня мудрости чтобы нести Учение Будды? Смогу ли я правильно объяснять людям суть буддизма и способы практики, а также давать жизненные советы? – часто спрашивала она украинскую подругу.
 - Твои волнения нормальны, их можно понять, но у тебя впереди еще много лет учения за которые ты обязательно достигнешь мудрости, - подбадривала Ольга, но и её саму мучили вопросы по буддизму, и вообще о жизни. Спрашивать у шифу она робела, да и китайский язык был освоен лишь на начальном уровне, в свободные минуты она пыталась беседовать на такие темы с Лиу и монахом, говорящими по-английски. Однажды Оля была в полном восторге и делилась с иностранцами: 
- Монаху удалось объяснить мне что не существует «далеко» и «близко», что это все относительные понятия, зависящие от личной перцепции каждого воспринимающего, и как таковых их не существует самих по себе! Когда монах говорил это я все так хорошо поняла, даже скорее прочувствовала, и была рада что все больше и больше начинаю понимать. Хотя, например, мне еще не понятно почему животных есть нельзя, а растения можно, они ведь тоже живые?
- Да, и меня это интересует очень! – подтвердил гость из Чехии.
- И меня! – хором присоединились француженка и голландка.
  Этот вопрос часто задавали иностранцы, живущие в храме, многие не воспринимали разделение на животных и растения, считая, что это все «еда данная богом людям», а атеисты говорили «люди имеют права есть все что захотят в силу своего высшего положения в пищевой цепи», и на первый аргумент - «не убивать животных из милосердия», отвечали, что растения тоже убиваются, почему же к ним не применяет милосердие буддисты?
               
                44
  Вегетарианство - это огромная тема, которую, так же, как, впрочем, и любую, нужно рассматривать на многих уровнях - от морального до физиологического, от культурологического до географического, от исторического до энергетического. Говорить о ней нужно и с точки зрения современной науки, и с точки зрения историка религии, и с позиции практикующего аскета, и как носителя буддийской веры и как ученика чань, а главное - как конкретный человек конкретному человеку.
Да и не во всех «школах» буддизма практикуется вегетарианство, в Тибете, высоко в горах вегетарианец умер бы с голоду, овощей и фруктов там просто не растет. Миряне-буддисты любой местности тоже далеко не все отказываются от мяса, называющие себя буддистами, участвующие в храмовых церемониях и имеющие алтари в своих домах, едят убоину, некоторые заявляя: «У меня Будда в сердце, а мясо - в желудке, между ними нет связи.», некоторые воздерживаются от животной пищи лишь в 1 и 15 лунные дни, считая, что этого достаточно.

 Послушники, монахи и служители культа, живущие в храмах и монастырях Китая - вегетарианцы, животную пищу не едят. Но если вегетарианство у человека формальное, лишь по запрету монастырского устава, а сам он жаждет перехватить мясной кусочек выйдя за ворота монастыря, то в данном случае его проблемой является привязанность, привычка, а не попадание убоины в пищевод. 
Зависимость и привязанность к чему бы то ни было, страстные желания, вот над чем работают практикующие буддизм, основная их задача - отслеживать механичность своих поступков, стараясь не быть обусловленными привычками, особенно увеличивающими страдания другим.

Главная практика - осознанность, присутствие в настоящем моменте, и если уж жевать кусок мертвого тела, умерщвленного хоть и не специально для тебя, но убитого на съедение, то хотя бы надо делать это осознавая, спрашивая себя «почему я ем труп?» отслеживать - является ли это привычкой ублажения вкусовых рецепторов, ведь так делают все вокруг, и говорят, что это полезно для здоровья? А затем обращать внимание на то, как влияет переваренное мясо на последующую практику - легко ли потом поддерживать внутренний покой? сосредоточение? ясность сознания? чистоту восприятия, не привязанного к желаниям?
Обращать внимание на то, какие мысли приходят после поедания умершего в страдании животного, какие потребности активизируются, какая повышается и понижается активность, как активизируются захватнические инстинкты, как тяжелее становиться возобновлять ощущение умиротворения, способности неподвижно сидеть в медитации или стоять во время церемонии.
Монаху, живущему не в горах Тибета, съеденное мясо будет невероятно мешать на физиологическом уровне, ему будет практически невыносимо выполнять ежедневные храмовые задачи и находиться в размеренном режиме, это будет приносить страдания в первую очередь ему самому. Так что в каком-то смысле он не ест мяса из сострадания к себе, к своей практике.

  Наблюдающий за собой человек знает, что, съев мясо он хоть и приходит в некое состояние покоя сразу после обеда, но сохранить надолго покой сознания окажется не под силу.  Что уж говорить о концентрации внимания во время переваривания.
Употребляющий убоину физиологически не способен добиться необходимого высочайшего уровня покоя сознания и концентрации внимания, и поддерживать это состояние достаточно долго для приведения сознания в осознанность, и закрепиться в этом - а именно это является задачей практикующих чань буддистов.
Потому занимающиеся практиками по эволюционированию сознания люди мясо не едят, а те, у кого такой задачи не стоит, конечно не видят смысла в отказе от стейка и куриной ножки.
 Что касаемо растительной пищи, то она не сильно мешает достижению этого состояния, а помогает, поддерживая жизнь человеческого тела. 
Защитникам убитых овощей и фруктов надо вспомнить, что плоды - это носители семян, и задача плода как раз способствовать максимально широкому распространению семени. Привлеченные спелыми фруктами животные поедая их разносят семена, которые не перевариваются, а попадают в удобренную почву на больших расстояниях от растения, что и было его задачей. Сама же яблоня, ни животным, ни человеком в пищу не употребляется, имея возможность продолжать плодоносить многие годы. Фруктовые, ягодные деревья плодоносят для избавления от своих плодов – они лишь транспорт переноса семян.
А однолетние растения дав семена естественным образом погибают, и используя в пищу человек не лишает его потенциальности. Правда иногда он таки поедает и семена, например, горох, бобы, орехи, но тешит себя мыслью, что те не умерли в страшных физических мучениях, в силу отсутствия органов восприятия, нервной системы, мозга.

Милосердия нет и к камням, из которых строится дом, и к песку, и к воде. Лишь к тому, что может осознавать физическую боль смерти.
 Но если было бы возможно не есть вообще, сохраняя телесную активность долгие годы, то многие практикующие перешли бы на подобную диету.
Однако большинство буддистов мирян это не касается, в силу их приверженности к церемониальным, мифологическим или философским взглядам на Учение Будды, они не ставят перед собой задачу работы с сознанием, и не видят смысла отказываться ни от чего.
  «Восприятие Будды» заключается в осознавание ВСЕГО без разделений, в том числе что нет реального разделения на «я» и «не я», на «человека» и «корову», и не едя мясо вегетарианец делает это из милосердия к себе, между ним и убитым животным нет реальной границы, они лишь обусловленные формы, составляющие суть одно, так что грубо говоря он воздерживается от поедания себя, убитого ради себя.
Однако и между «я» и «листиком шпината» нет разницы, а также между «едящим соленое» и «кристалликами соли», между «пьющим» и «водой», между «дышащим» и «кислородом».  Это все элементы единого целого, где «одно» поглощается «другим», трансформируется и «появляется» вновь. Ничто не исчезает, и ничто не существует само по себе не обуславливая все остальное.

И как раз из-за этого практикующие не едят убоину - съеденный труп животного естественным образом трансформирует едока, делая его жаждущим больше и больше крови, погони, захвата, лишая эту структуру «человек+убитое животное» внутреннего покоя. А съеденные растения так не влияют, передавая клетчатку, хлорофилл, воду и энергию достаточную для умиротворенного пребывания в моменте, но не для бурной деятельности, например, чтобы разжевать и переварить пучок сельдерея тратится больше энергии, чем получается от него.
 Практика Пребывания в Моменте приносит ни с чем не сравнимое «удовольствие», «радость», хотя в этом состоянии нет эмоциональных окрасок, ведь эмоции перетягивают на себя внимание и мешают быть полностью в моменте, вызывая мысли и уводя в прошлое и будущее. Эмоции являются передатчиками импульсов, запуская стереотипные реакции, порождая желания и толкая на вмешательство в естественность процессов.
А это уже не состояние У Вэй, это возвращение в обусловленность, в невозможность следования естественно-спонтанному ходу событий.

  Если жить осознанно, в каждое мгновение тотально отражая происходящее, то действие, произведенное от этого отражения будет правильным, потому что оно рождено самим существованием и с ним гармонично. Действие в состоянии У Вэй на самом деле возникает не «в тебе», ты его не делаешь, оно возникает в тотальном контексте ситуации всего что вовлечено. Из этой цельности рождается действие, это не «твое» действие, оно случается естественно.
Так существует Мастер храма У Вэй, молчаливо уча этому окружающих.
К деяниям человека побуждают обуревающие его страсти, и потому освобождение от страстей рассматривается многими религиями, в том числе христианством, даосизмом, и конечно буддизмом, как непременное условие постижения «сущего» - в китайских учениях это называется Дао.
Человек, избавившийся от личных эгоистических стремлений, обнаружит в глубинах своего существа самопроизвольное движение безличностного Дао, полностью подчинившись ему, начнет следовать его объективным и универсальным закономерностям. Тогда перед ним не будет возникать проблем, угрожающих его эго-функции, исчезнет необходимость в постоянном самоутверждении, он избавится от притязаний своего «я», погружаясь в гармонию с движущими силами вселенной и становясь частью их. 
Ему не надо делать искусственных усилий, чтобы соответствовать нормам нравственного поведения, он просто не сможет совершать безнравственных поступков по отношению к другим, так как его «я» находится в нераздельном единстве с «другими я», не отделяя себя от них ложным восприятием.
Но буддисты предупреждают, что иногда можно сильно самообмануться, обретя лишь внешнее состояние покоя, и некие эмоциональные признаки «единства с другими», но иметь при этом обуславливающую мысль о своем «я», не избавившись от этой иллюзии.

 У Вэй - состояние необусловленностью «я», это реальное единство, порождающее истинную мудрость - видение всего таким, как оно есть. Обладая этим видением Мастер передает его людям, чутко подбирая приемы, понятные конкретному вопрошающему. Для примера можно привести разговор, происходивший в павильоне настоятеля с китайской молодой женщиной, которая пришла просить принять её сына в храм на обучение.
    Хотя происходившее нельзя даже назвать разговором, женщина провела в гостиной много часов, сидя за чайным столом наблюдая за уходящими и приходящими гостями. Шифу не вел с ней долгой беседы, выслушав её рассказ о необычном сыне, который с раннего детства начал самостоятельно изучать сутры, настоятель продолжил разговор с мужчиной, который как раз в это время восхвалял самого себя, описывая как он с утра до вечера читает сутры, многие наизусть.
Затем зашли другие гости, и настоятель повел беседу с ними, затем гости ушли, и до прихода следующих шифу задал просившей принять в храм сына женщине пару вопросов: когда и откуда они приехали и почему решили остаться в Дали?
Узнав, что оба родителя не работают, а живут на ренту от сдаваемой в Шанхае квартиры, шифу нахмурился, то, что женщина сидит дома с ребенком он мог принять, а вот то, что её муж -здоровый молодой мужчина проводит свое время играя на компьютере, ему не нравилось.

- А почему же это плохо? – решилась спросить напрямую гостья.
 - Бессмысленно тебе это объяснять, ты сейчас не поймешь! Лучше пей чай! –дружелюбно отозвался шифу.
 Ей ничего не оставалось как бросить задавать вопросы.
Но по счастливой случайности так совпало, что беседа с другими гостями несколько раз выворачивала на тему работы и Служения своему народу и своей стране. Так что за много часов, сидя за большим столом, женщина могла узнать позицию Мастера по поводу неработающих людей, и сформировать картину видения этого вопроса, хотя, обращался шифу не к ней, и говорил не о её муже. 
Если бы женщина ушла из гостиной сразу после фразы: «бессмысленно тебе объяснять, ты сейчас не поймешь», она так и осталась бы той, кто пришла. Но видимо ей действительно хотелось ПОНЯТЬ, и она осталась, просто сидела молча, находилась в потоке происходящего, и получила многое, и не только ответы на те конкретные вопросы. Из храма она уходила совершенно другим человеком.
                45
   Для западного наблюдателя весьма непривычный «ход беседы», разговора не напрямую, высказывания отношения, не обращаясь к оппоненту. Шифу использует способ донести до человека не просто точку зрения, но глубинные смыслы, давая возможность им естественно проникнуть в сознание собеседника. Предоставляя человеку увидеть обсуждаемый вопрос не как нравоучение, и конфронтацию с его сложившимися за годы представлениями, а как более широкую картину на реальность, которая многограннее чем воспринимает её вопрошающий.

  От неведения можно избавится освобождением от эго, которое является почвой неведения, на которой оно растет и процветает. В каком-то смысле идея эго и неведение - это одно и тоже. И шифу помогает людям это осознать, или хотя бы мельком увидеть, и сделать небольшое усилие в сторону наблюдения за ним. В момент, когда та женщина переборола своё задетое самолюбие и не ушла обиженно из-за стола, она совершила шаг в работе со своим эго, с неведением.
На беседующих с шифу влияют не только слова, и не только его светящееся лицо, доброжелательная улыбка, живые, мудрые глаза, проникающие в самую суть, но больше всего тот покой и умиротворение, ощущаемые в его присутствии. А еще сильнейшая воля, которая принадлежит не «личности» настоятеля, но исходит из глубины Учения, выражаясь поэтично - от Самого Будды. Воля Осознавания.
Человек, живущий подобно Дао, обладает удивительной глубиной, сверхпокоем, позволяющим сделать всё. И хотя говорится о воле, но там нет места упорству - абсолютное спокойствие, недвижимость духа. И это сильнее любой человеческой «силы воли».

   Это особый, малопонятный для западных людей тип концентрации, которая не требует концентрации «наморщивания люба». Это особая праздность, умиротворенная незамутненность духа. Учитель не обязан проявлять активность, он может не обучать словами, хотя именно это часто имеется ввиду в западном понимание «обучения». Мастер присутствует в этом мире и уже тем самым учит. Его Знание выше обыденного знания, эти два понятия несопоставимы. Тому, кому открыта реальность, доступен секрет «великого делания» он соритмичен с Вселенной, с Дао, которое «ничего не делает».

   Мастеру присуще не-деяние через сверх-действие. Он может не делать ничего конкретного, потому что умеет делать все, и тем самым превосходит всякое действие. Мудрость и сверх-умение Мастера носит внутренний характер, оно сакрально.  Чтобы не делал и не говорил Учитель - это всегда прямое и спонтанное выражение Таковости.
   В Китае понятие Учитель рассматривается как морально-этическая и сакрально-мистическая категория. Его знания - «не от мира сего», и в поисках истинных наставников ученики могли проводить в странствиях всю жизнь. Многие, попав в поле Мастера, даже впервые увидев его, ощущают это, и стараются воспринять происходящее как можно глубже, что в присутствии Мастера у многих легко получается!
Так же и иностранцам, жившим в У Вэй сы, это хорошо известно -  не зная не единого китайского слова им удавалось воспринять посыл шифу и быть растроганными до слез. Один взгляд шифу значит больше сотни слов.
Но некоторым приходиться все-таки пользоваться словами для коммуникации.

  Заглянув в павильон-гостиную, иностранцы потом спрашивали у говорящих по-английски послушников, что это за необычный каменный столик со стеклом по центру помещения? Имея ввиду прямоугольный у основания, овальный в верху выдолбленный из камня «аквариум», в которых в частных китайских дворах плавают золотые карпики. За стекло, иностранцы, никогда не видевшие подобные каменные объекты, принимали идеально ровную поверхность воды, налитую вровень с краем. Надо сказать, что бывало и некоторые китайские гости, впервые попавшие в кабинет, пытались поставить сверху сумку, так же приняв это за стеклянную столешницу, так идеально спокойна была там вода.   
  Отвечая на простой вопрос о куске этого обработанного камня в полметра высотой, рассказывая о функции этого аквариума без рыбок, послушники не могли обойти упоминание разных феноменов китайской жизни, культуры и буддийского мировосприятия.
- Если внимательно посмотреть на этот объект, то можно понять много уникальных свойств и качеств, и необходимость его именно в этом месте. Например, резьба на внешней стороне массивного каменного блока не случайна, 12 животных - представителей цикла годов по китайскому календарю, дружно сидят вокруг стола, символизируя приглашение людей всех годов рождения в эту гостиную, «everybody welcome» как говорится, каждый может считаться полноправным гостем за столом с Мудрецом, который на резьбе представлен старцем Шоу Сином - в китайской мифологии символизирующим долголетие. Что так же является пожеланием долголетия настоятелю.

 Углубляясь в китайскую мифологию и геомантию (Фэн-шуй) рассмотрим емкость с водой напротив входа по середине павильона, это «для баланса энергий», вода создает энергетический центр. Вода является элементом 5 стихий, которые обязательно должны присутствовать и быть сбалансированными: сделанный из дерева и камня павильон, в котором всегда горят свечи, и источающая благовония металлическая курильница перед изображением Будды, балансируется водной гладью по центру комнаты.  Дерево, земля, , металл, огонь, вода – баланс пяти стихий.
В каждом помещении храма и дворов внимательному наблюдателю открывается присутствие всех пяти элементов и их баланс, о чем иностранцы редко имеют представление, а китайцы «считывают» естественным образом, ощущая гармоничность пространства, и чувствуют себя в таких местах в безопасности и комфорте.

  Правда, некоторые иностранцы тоже это понимают, однажды, мексиканец Лион, обладающий развитой наблюдательностью и кругозором восхищенно воскликнул: «Я понял! Посмотрите, двор храма сделан совершенно не случайно! Не просто функциональным и элегантным, тут явно использованы все 5 элементов китайского круга! Вот деревянный постройки, и живые деревья в кадках, вот металлическая курильница с горящим огнем внутри, вот каменный прудик с рыбками! Дерево, Металл, Огонь, Вода, Земля! Это гениально!» Он был так обрадован своим открытием, что почти захлопал в ладоши, и старался донести эти наблюдения до всех иностранцев, живущих в то время в храме.
   Но продолжим о каменном аквариуме в сбалансированном и до мелочей продуманном павильоне гостиной шифу.  Аквариум связан и с музыкальным инструментом гу цин, который многие годы располагался на столике сразу позади него. Водная гладь оказывалась почти вровень со струнами гу цина и влияла на исходившие из него звуки, делая и без того таинственное и глубокое звучание цина еще более волшебным, подхватывая идущие из инструмента волны, дополняя их плавную чистоту водной мягкостью.

   Так же нельзя не упомянуть практический аспект аквариума - он не давал инструменту рассохнуться в сухие зимние месяцы, наполняя воздух павильона влагой, достаточной, чтобы не иссыхал и не трескался этот уникальный инструмент, а также деревянные столы, стулья, полки, книги, и орхидеи в горшках во всех частях павильона - вода из аквариума испаряясь создает комфортный баланс влажности, достаточный для цветов, и их почти не поливают.
 И еще один важный практичный момент, каменный массив аквариума служил ширмой-экраном для ног играющего на гу цине, ведь играя приходилось сидеть перед всегда распахнутыми створками дверей, ведущими сразу на улицу, а о сильнейшем зимнем ветре Дали уже не раз упоминалось, и если бы не каменная преграда, то звуки гу цина лились бы из павильона зимой намного реже.
 Но и это еще не все предназначения «декоративного» каменного аквариума в гостиной шифу. Может быть самой главной его задачей, по крайней мере для практикующих чань, это его прямое указание на то, в каком состоянии должно находится сознание! Спокойным и ровным, как безупречная гладь воды, не потревоженная ни одним дуновением, поверхность четко отражает происходящее вокруг, не искажая реальность, становясь зеркалом, не внося ничего «своего» - так приходит мудрость.
Этот каменный аквариум с водой тоже Учитель. Он напоминает главную задачу первоначального этапа внутреннего развития - спокойствие, приводящее к объективности.
И когда удается привести сознание в подобное состояние, понимаешь еще одну важнейшую задачу этого объекта - почти все китайцы ожидают увидеть в аквариуме плавающих рыбок, и заглядывают внутрь чтобы их найти, однако удивленно отстраняются, поняв, что он пуст.
   В это мгновение они неожиданно сталкиваются с ПУСТОТОЙ, с основным принципом буддизма, с несоответствием своих привычных ожиданий и реальности.  Получается такой «разрыв шаблона», любезно предоставленный всем входящим в гостиную чань Мастера.
                46   
 Жители храма получали разрывы шаблонов каждый день находясь рядом с шифу, наблюдая за ним.
Шифу не совершал механических действий, нельзя было сказать, что произойдет в следующую минуту. Например, когда настоятель опускает руку в карман монашеского одеяния, можно подумать, что он сейчас достанет телефон, или ключи чтобы передать послушнице, но из кармана может быть достан зеленый листик дерева.
   Возможность присутствовать рядом с человеком, живущим не механически было бесценнейшим даром шифу, хотя не все осознавали какая именно непрерывная работа проводится в стенах павильона, и во всем храме по повышению осознания, где не только сам шифу, но и предметы и явления без устали помогают развитию.

  С непривычки поначалу многие уставали, не понимая, что именно происходит, они просто чувствовали себя «как-то странно» и часто хотелось спать, что списывалось на необходимость вставать в 5:30 а ложиться не раньше 10.
Ольга делилась этими размышлениями с послушницей, сидя на лавочке у гостевых комнат, греясь на теплом январском солнце. Послушница сидела в легком свитере, джинсах и парусиновых туфлях, вспоминая, что ровно год назад, 10 января, в Дали выпадал снег.
- И за год до того один раз, а раньше, по словам шифу, такого не случалось лет 10, -  рассказывала она, проведя при храме уже несколько лет. 
До приезда Ольги именно она часто подавала чай в кабинете шифу, и наблюдала многие происходящие в храме события:
- А тут вот, снег две зимы подряд. Невероятно живописный, совершенно сказочный вид приобретали в тот день все храмовые строения, изогнутые скаты крыш, фигурки, скульптуры, курильницы, из которых продолжал идти дымок благовоний, цветущие деревья и кусты.
Территория монастыря в снегопад оказалась невероятно фотогенична, и так как в том году снег вывалил в субботу, то гостей с фотоаппаратами было огромное количество. К тому же шли школьные каникулы, и родители, несмотря на опасности на дорогах, водить в снегопад они тут совершенно не умеют, привезли в горы малышей поиграть в снежки и полепить снеговиков, да и сами взрослые искренне развлекались редким природным явлением. 
   Я помню, как с самого утра по всей храмовой территории и окружающим лесам было шумно, отовсюду слышались радостные визги и смех. А шифу, как и в прошлый снежный день год назад, угощал гостей «чаем на воде без корней» - на снеге. Снег собирался с веток деревьев около дверей павильона. Я увидела, как другая послушница снимала его с разлапистой пихты прямо у входа, и когда за снегом отправили меня, я продолжила сбор с этого же деревца, но шифу велел собирать с желтеньких цветов на соседних кустах, и с цветов магнолии, которые имели по большой снежной шапке на каждом цветке.
Дерево магнолии было высоким, и собрав всё с нижних веток я задумалась как дотянуться до верхних? Наклонять деревце было опасно, я боялась его сломать, и решив его потрясти, подставила на вытянутых руках емкость, в которую собирала снег. Сугробики полетели вниз, обсыпав меня с ног до головы, естественно, не попав в узкое отверстие моей тары - посудины с двумя кольцами-ручками по бокам, неизвестного мне назначения. Такой декоративный чугунок, -  послушница показала руками емкость не больше электрического чайника, а потом значительно сузила руки обозначая узкое отверстие горлышка, и продолжала:
- Я раньше не видела этой посудины на чайном столе, кажется её подарил кто-то из учеников шифу вместе с жаровней. В этом чугунке растапливали снег, на что уходило невероятно много времени, посудина была с толстенными стенками, и электрической плитке требовалось много труда чтобы растопить небольшое количество снега.

А в это время шифу готовил жаренный чай, как его там все называли. Гостевые стулья были отодвинуты от стола и в этом промежутке на полу стояла небольшая жаровня с углями. Такой таз на низеньких ножках, с бортиком чтобы угли не вываливались на пол.  Гости грели ноги подставив их в сторону жаровни, а шифу наклонившись на стуле следил за углями, перебирая их специальными щипцами, похожими на длинные тупые ножницы. На дне жаровни на головешках, принесенных из кухонной печки, сверху стоял прессованный уголь цилиндрической формы с дырочками по центру, чтобы его было удобно захватывать щипцами изнутри. Именно на таком угле в Дали готовят еду в забегаловках, он долго тлеет, не давая пламени и дыма.

 Оля слушала, раскрыв рот, стараясь запомнить все до мелочей на случай, если снова выпадет снег, и она тогда не растеряется и будет знать, как все утроить. А послушница продолжала вспоминать:
- На этих углях слегка на боку стоял керамический кувшин с сухими листьями пуэра. Шифу периодически поднимал кувшин с углей и тряс его, перемешивая разогреваемые листья, а потом давая собравшимся гостям понюхать выходящий из кувшина аромат раскрывающегося чая. Все передавали друг другу кувшин и восхищались, кто-то из гостей попросил тоже попробовать помешать листья, и неумело потряс кувшин боясь обжечься или просыпать чай.
Шел неспешный разговор о жизни. Шифу иногда посматривал в сторону гревшейся емкости со снегом, взглядом спрашивая, не растопился ли он. Внешние стенки посудины уже давно стоящей на плитке, были все еще ледяными, но внутри снег уже почти превратился в воду, и было решено перелить её в нормальный чайник, чтобы процесс подогрева пошел быстрее.

 Оля перебила её и спросила, не подгорал ли снег:
- Я слышала из разговоров в походах, что, растапливая снег надо быть очень осторожным потому что он может подгореть и вода из него получалась неприятного вкуса и даже воняет!
 - Ого, я ничего об этом не знаю, и даже не слышала.  – ответила послушница, - В храме снег не превращался в вонючую воду, а когда вода в чайнике почти закипела, её перелили в кувшин с поджаренными листьями сухого чая, и поставили на угли. Потом шифу добавил в кувшин несколько ложек мёда и варенья из лепестков роз. Сваренный чай настоятель сам разлил по приготовленным на краю стола чашечкам, и гости, щурясь от удовольствия пили жаркий сладкий напиток.   
Следующую порцию приходилось ждать довольно долго, весь процесс растапливания снега и подогрева чайных листьев занимал много времени, и в тот день гости обычно заставали лишь одну заварку, а потом прощались и уходили, уступая место вновь пришедшим. 

Навестить шифу в снегопад решили многие его ученики и даже некоторые чиновники. А также приезжала полиция, узнать все ли в порядке, нет ли повреждений строениям, линиям передач, и вообще. Им как всегда тоже предложили чаю, но в этот раз парни в форме отказались, увидев, что чай готовится необычным способом, и догадываясь, что потребует много времени, они присели у жаровни на пару минут погреть ноги, но от чая отказались, сказав, что в снежный день у них много забот, и, получив от шифу по апельсину, уехали.
  Оля была в восторге:
 - Какая история! Словно сказочная! даже не верится, что это все происходило прямо тут, и что выпади снова снег, хоть завтра, я сама попаду в это волшебство!
 Она пожелала, чтобы в Дали стало достаточно холодно для снеговой тучи, хотя буквально пол часа назад радовалась, что светит солнце и что такой прекрасный теплый январь.
- А что было на тренировке? - вспомнив об этой важной стороне храмовой жизни спросила украинка.
- В такой день о тренировке и речи быть не могло, - расхохоталась послушница. - Мальчишки-тренера игрались свежевыпавшим снегом, кидались им, сгребали, разгребали, махали ногами создавая снежные брызги, и строили снеговиков. Они видели его впервые. На той неделе в храме жили два иностранца - швейцарец Лукас и русский музыкант Петя. Лукас к тому времени провел в храме почти два месяца, и зная всю рутину тренировки сам по себе выполнял упражнения в зале с архатами, но часто выглядывал оттуда, чтобы пофотографировать резвящихся в заснеженном дворике китайских подростков.

А Петя начал лепить снеговика, но потом пошел в комнату переодеть обувь и надолго пропал.  Послушница Лиу тоже то приходила, то уходила, тренировочного настроения в тот день не было ни у кого. Увидев, что Лукас фотографирует мальчиков, Лиу предложила сфотографировать его сказав «фото на память, это же так уникально!» и иностранцы расхохотались. Русский и швейцарец очевидно к снегу относятся не так как жители южных провинций Китая, и именно от зимы сбежали в тропическую Юньнань.
Но подумав, что действительно снег - это уникально для храма У Вэй, они согласились и попозировали на свои фотоаппараты и телефоны.  Снег валил такой густоты и такими крупными хлопьями, что их еле-еле можно разглядеть на снимках. Они двое привыкших к зиме, были в шапках, шарфах, перчатках, нескольких парах шерстяных носок и всех свитерах, и верхней одежде что была с собой. А я даже надела на ноги поверх трех пар носок запасные перчатки, потому что пальцы очень мерзли сквозь резиновые сапоги, которые пришлось переодеть потому что кроссовки сразу промокли, и я боялась простудиться.
Местные же мальчики тренера были одеты словно в прохладный летний день: кеды на босу ногу, тренировочные штаны, футболки и сверху легкий свитерок. На голове у одного капюшон от кофты, у другого панамка с полями, а третий вообще не ощущал необходимости закрыть лысую голову. Перчатки они тоже не носили, но, когда начали лепить снеговика, у одного появились резиновые перчатки для мытья посуды. Такие ядовито розового цвета с плюшевой прокладкой внутри.

- Да, я их всегда надеваю, когда мою посуду, не привыкла ополаскивать в холодной воде, руки мерзнут очень, и такие перчатки в хозяйстве незаменимы. – закачала головой Ольга
 -Ага, вот они в них снеговиков лепили, - продолжила послушница, - И выглядели и вели себя они весьма комично, но я, немного беспокоясь об их здоровье спросила, почему они все в обуви на босу ногу?  «Да все равно носки тут же промокнут в уже вымокших кедах, и придется их менять, зачем же такой расход? Мы экономим сухие носки», вот что я в ужасе услышала в ответ.
Очевидно, для них снег был «прикольным дождем», а что это показатель низкой температуры они не знали. У одного из них на «прохладные мокрые дни» была такая униформа - поверх свитера он набрасывал на плечи накидку - длинный до колен кусок бархатной материи бордового цвета, завязывающийся на шее веревочкой. На голову нацеплял панамку цвета хаки с большими полями, а на ноги высокие резиновые сапоги. В таком наряде высокий круглоглазый подросток с небольшими усиками походил на мушкетера, и на фоне строений буддийского храма выглядел совершенно сюрреалистично.
 Слушая рассказ о своих друзьях Оля вздыхала и боялась, что история скоро закончится. 

- Но ты же знаешь, - продолжала послушница, - мальчики тут очень закаленные, с раннего детства они ведут здоровый спортивный образ жизни, да и двигались в течении дня так активно, ни минуты не сидя спокойно, что даже легко одетые не простудились! Хотя весь день возились в снегу.
   Снеговика на площадке перед главными воротами они начали строить основательного, в человеческий рост. По задумке это был сидящий в позе лотоса Будда, но до обеда они не успели закончить, соорудив торс держащий чашу, и некое подобие расходящейся во все стороны по низу рясы. Но на место головы второпях, уже после гонга на обед, просто взбучили бесформенный кусок снега.
  Пока все были в столовой, кто-то из посетителей храма закончил композицию, превратив фигуру в монаха, сидящего со сложенными у груди ладонями. Работа была сделана качественно, я даже заподозрила, что поработал профессиональный скульптор, черты лица выглядели «как живые», лысый монах был с закрытыми глазами, умиротворенный в медитации.
На радость послеобеденных посетителей храма, которые фотографировались рядом с удивительным снежным творением, и оставили еще несколько десятков маленьких снеговиков разнообразных форм, правда в основном довольно бесформенных, по всем уголкам монастыря: на лавочках у прудиков, в открытой галерее за павильоном шифу, и тут у гостевых комнат. - она показала рукой в несколько мест, обозначая где стояли забавные снеговики. - Но, когда и кто их лепил мне было неизвестно, все время второй половины дня я провела в гостиной подавая чай. 
В очередной поход за снегом для чая я придумала собрать его с чайного дерева, растущего рядом с магнолией, увидев в этом поэтичный мотив - чай из снега с чайных листьев! Гости конечно ничего не знали о чае из снега с чайных листьев, а просто пили чай, но я радовалась такой выдумки и была полна веселого поэтического настроения.
                47
   После обеда настоятель пригласил послушников поесть фруктов. Шифу часто так делал если в павильоне не было гостей, он приговаривал - «чай после обеда для желудка не хорошо, а вот поесть фрукты очень полезно, но не будет же шифу есть их один, их тут так много, посмотрите, они же испортятся, если есть время заходите, посидите, отдохните, попитайтесь витаминчиками.»
Три послушницы скромно сидели, опустив глаза и жевали нарезанные персики, груши и гранаты. Вошедший в павильон и присоединившийся к пиршеству гость, узнав о планах трех китайских послушниц уйти в монахини, начал расспрашивать шифу примет ли он их.

Настоятель тепло улыбаясь говорил, что девочки слишком молодые и симпатичные, чтобы уходить из мира, что они могут и должны создать хорошие семьи и счастливо жить, заботясь о своих родителях, детях, мужьях и принося пользу обществу, а жизнь в монастыре очень суровая и не многие это выдержат.
- Жизнь в монастыре хотя и кажется простой, незамысловатой, на самом деле чрезвычайно трудна, и подходит лишь для самых мудрых. Ведь простому человеку в миру позволительно совершать ошибки, у него есть время их исправить или даже оставить как есть, а живя в монастыре надо быть абсолютно безупречным. Войдя в Ворота Дхармы (став монахом) у человека нет права на ошибку, он становится Телом Учения, и не может позволить себе быть расхлябанным, беспечным, это путь только для самых мудрых, - повторил шифу.
    Поэтому послушница Лиу так волновалась о приближающемся постриге,  боясь, что она еще многого не знает и не понимает, что главная Мудрость заключается в беспрекословном послушании Учителю, наставнику монастыря, ведь мудрые монахи это те, кто оставил все свои собственные желания и помыслы за воротами,  мудрость их в том, чтобы раз и навсегда понять одно -  не надо больше самому решать, умствовать, выбирать, а надо делать то, что требуется режимом дня и обязанностями в конкретный момент, и делать это на совесть.
Шифу вышел из павильона проводить гостя, готовившиеся стать монахинями китайские послушницы зашептались между собой, а сидящая перед чайными принадлежностями, снова вспомня о снежной истории, послушница продолжила тихий рассказ Ольге:
- Когда в тот день все ушли ужинать я на совесть помыла чашки, протерла стулья, стол, и решила высушить промокшие насквозь чайные тряпки, которыми протирала дно чайника и стол после каждого разливания чая по чашкам, чтобы не оставались разводы.  Я пододвинула поближе к жаровни небольшую лавочку, стоящую у столика с гу цин, и развесив на ней сбоку совершенно мокрые тряпки была довольна этой придумкой.
Обычно мы ведь выносим их на улицу на солнышко, но в такой холодный сырой вечер они не высохнут ни на улице, ни внутри павильона, и послушнице, которая станет разливать чай позже, будет неприятно, даже невозможно протирать ими на сухо стол.
Моя совесть была довольна! И я даже немного гордилась такой находчивостью, заботливостью и ответственностью.

   У меня были вечером в городе дела, и спустившись по лесной лестнице на дорогу, я вдруг подумала, что если тряпка высохнет и упадет на пол, а на неё выскочит искра из жаровни, то может начаться кошмар, – оглядела послушница деревянный павильон. – Я помню красочно представила себе, как веселый огонек сначала прожжет лежащую на полу тряпочку, потом разгоревшись и раззадорившись сквозняками, гуляющими от щелей со всех сторон, перекинется на ножку деревянного стола и стульев, поднявшись выше проберется на деревянные рамы по всему периметру, полакомится бумажными свитками с редкой каллиграфией, съест уникальный древний гу цин, порезвиться на полках с пачками чая, и… о ужас! Я вспомнила о стеллаже сверху до низу заставленный Сутрами, среди которых и бесценные редкие издания! Меня прошиб холодный пот.
Я до сих пор помню, как почти ощущала запах гари. Я не знала, что делать, возвращаться назад времени не было, уже стемнело, было холодно и жутко. Я подумала написать смс Лиу, чтобы она сходила в павильон проверила тряпки, но потом решила не срывать её с вечернего молебна, «будь что будет», успокоив себя дуратской мыслью, что видимо это должно было случится в жизни храма - Чайный мастер спалил монастырь чайной тряпкой. –послушница улыбалась, а Ольга сидела с выпученными глазами представляя себя в этой ситуации:
- И пронесло ведь, да?
- Я тогда все-таки написала смс и успокоилась, перебирая в памяти моменты суматошного снежного дня, как группа китайских туристов называла блондина Петю с голубыми глазами и рыжей бородой - Карлом Марксом, и просилась с ним сфотографироваться.

 Слушая рассказ Оля ежилась, вспомнив что тоже несколько раз чуть не спаливала гостиную, оставив включенной плитку или забыв о кипятившемся чайнике в комнате за павильоном. Но каждый раз чудесным способом кто-то выключал электрические приборы и все обходилось.
Для деревянных построек лесного храма в ветреный день огонь особенно опасен, любая небрежность может привести к трагедии, и, хотя всегда находились люди, способные предупредить катастрофу, все же это было хорошим напоминанием, что послушники должны сохранять постоянную внимательность и быть предельно сконцентрированы не только в рамках своего буддийского обучения, но и в бытовых делах, ради безопасности древнего храма.
 Спокойствие, Внимательность и Мудрость - три кита внутреннего состояния послушников, на которых сотни лет плыл по зеленым волнам хвойного леса храм У Вэй, иногда погружаясь в пучину войн и социальных потрясений, выплывая из которых продолжал размеренное движение, неся Учение новым поколениям.

 Состояние покоя и мудрости не исключительно буддийские, из истории философии мы знаем о Стоиках, об их идеале истинного счастья и блага - апатии ;;;;;;; (невозмутимость, бесстрастие, отсутствие страданий) свободе от страстей, спокойствие духа.
  Апатия была сутью нравственного самовоспитания стоиков, но по ходу веков, дойдя до современности, это слово в мироощущении нынешних обывателей оказалось негативным. Оно стало диагнозом, и даже психиатрическим термином. Хотя изначально апатия наоборот была признаком здоровья, избавления «от болезней души», она была определением внутреннего состояния Свободы, свободы от похоти, печали, наслаждения и страха. Стоики определяли, что страсти возникают из-за ошибочной внешней оценке вещей.
И совершенно не обязательно быть последователем Будды, чтобы это понимать. Древнегреческие философы говорили то же самое. Они так же понимали происходящее и видели структуру человеческой жизни. Но кто сейчас, кроме изучающих философию, вообще об этом знает? Апатия для стоиков была основой мудрости, апатия — это умение властвовать над собой. А что может быть практичнее этого - не быть рабом своих страстей, это корень внутреннего развития.
Даже ранние христиане позаимствовали этот термин, используя его для характеристики святости. Состояния покоя, умиротворения сознания - универсальны, не эксклюзивны для одной религии и философии, это путь обретения мудрости.

  Но мудры вы или нет, если вы китаец, то в 8 день 12-го лунного месяца вы отмечаете Лаба, для буддистов это День Просветления Будды Гаутамы, а для остальных - последний календарный фестиваль перед Новым годом.
Однако в других источниках говорится, что Будда просветлился весной - на полнолуние 5 месяца, и тибетские буддисты празднуют именно тогда, но в большинстве храмов школ Чистая Земля и Чань он отмечается зимой.
 В Китае фестиваль Лаба 8 день 12 лунного месяца не является официальным выходным, и помнят о нем кроме буддистов еще крестьяне, ведь фестиваль связан с земледельческими традициями.
  Долгое время этот фестиваль, посвященный урожаю, и связанный с предками и защитой от злых духов, не имел фиксированной даты и иногда праздновался в день начала сбора урожая, но в последствии закрепился в 8 день последнего лунного месяца. Существуют разные легенды появления этого фестиваля, там и о духах, которые ничего не боялись кроме красных бобов, и история об умерших с голоду работниках, строивших Великую Китайскую стену, и как день почитания преданного министра, и история о каши Лаба, которая спасла жизнь императору. Так же этот фестиваль использовался как день воспитания бережливости у детей.
Китайские же буддисты отмечают в этот день Просветление Будды, но не так обширно, как его день рождения.

Если Лаба попадает на будень, то в храме не бывает большого наплыва посетителей, даже местные деревенские старушки, всегда приходящие на молебны по 1 и 15 лунным дням, в День Просветления Учителя не появляются, возможно, они отмечают это день деревенскими обычаями, посещая курильни богов горы, дождя и плодородия.
Фестиваль Лаба, как почти все китайские фестивали, имеют свою еду. Так называемая каша Лаба - чуть сладкая не густая каша из черного риса, с большим количеством орехов сухофруктов, ягод годжи. Еще её называют «каша 7 драгоценностей и 5 вкусов», однако точного рецепта нет, так как суть этого блюда - использовать излишки зимних запасов, ведь всего через 3 недели самый главный фестиваль года - Наступление Весны, холода прошли и закрома надо очищать, готовя к новому урожаю.
  В храме кашу Лаба подают на обед, вместе с другими блюдами, она готовится с раннего утра и ставится на алтарь до молебна в 11 часов. Так же на алтаре перед изображением Будд располагаются подносы с орехами, семечками, семенами, это явный отсыл к земледельческим традициям.
                48
   В этом регионе погода круглый год стоит одинаковая - так это воспринимается местными жителями, которые и зимой, и летом ходят примерно в одном и том же - в свитерочках. Но чутким к температурным переменам приезжим из других климатов, погода Дали не кажется постоянной.
  В один из поздне-февральских дней, когда вовсю уже стояла весна, днем воздух прогревался до +18, финская девушка Алли пришла в храм в легких матерчатых туфлях и в пиджаке, намереваясь провести в горах пару часов, она много слышала о храме и хотела увидеть все своими глазами. 
После обеда Алли, вместе с еще несколькими гостями, приняла приглашение шифу поехать на стройку выше по склону, надеясь увидеть, как устанавливают огромный колокол, привезенный накануне. Небо к тому времени затянулось свинцовыми тучами и поднялся ветер.

   Проведя на стройплощадке около часа и начинав промерзать, она забралась в микроавтобус прораба, стоявший на парковке не запертым. Еще через час, проведенный в ожидании, когда настоятель закончит ревизию достраивающихся помещений, она решилась пересесть в легковушку ученика шифу, привезшего их на стройку.
Там оказалось чуть теплее, сидя на заднем сидении, накрывшись лежавшей рядом пуховой курткой хозяина машины, и обернув  окоченевшие ноги пустым матерчатым пакетом найденным там же, она  наблюдала за происходящим на стройке и размышляла что присутствует при уникальных исторических моментах восстановления древних храмовых зданий, и может воочию, хотя и из окна машины, увидеть как на пронизывающим до костей ураганном ветру люди продолжают создавать историю, не обращая внимание на погодные условия.
  Настоятель был одет в легкий монашеский халат, но не обращал внимания на холод, и только перед самым ужином поехал обратно в храм. Водитель довез иностранную гостью до города. Она была уверенна, что подхватила воспаление легких, так была промерзшей, но на утро чувствовала себя хорошо, и снова пошла в храм, что-то тянуло её вернуться. Но теперь она надела зимнюю куртку и шапку.

Увидев вчерашнюю финскую гостью шифу сказал:
- А мы сейчас едем на стройку, поедешь с нами?
Еще не совсем отогревшись от вчерашнего, она аж всплеснула руками, и почти закричала от ужаса «NООООО!»
 Это вызвало заливистый смех настоятеля. Шифу смеясь вышел из павильона, но продолжая хохотать вернулся, и опять спросил:
 - Может все-таки поедешь? - очевидно желая продлить этот веселый момент, снова вызвав эмоциональную реакцию девушки.
В её «нет» выражалась полнота искренних чувств, которые прибавившись к факту что человек из Финляндии замерз в Юньнани, сложились в забавную шутку, которую потом еще несколько дней шифу, комично изображая трясущегося от холода, рассказывал гостям. 
Она же навсегда запомнила поразившее в каких условиях идет жизнь настоятеля храма У Вэй. Она поняла, что Мастер проводит долгие часы на сильнейшем ветру, под ливнями, солнцепеками, восстанавливая храм в любых условиях, которые сам не считает экстремальными. А еще сильнее её восхитило как легко развеселить и растрогать этого на первый взгляд серьезного и беспристрастного человека, просто будучи искренним.

    Попавшие в храм послушники часто поначалу боялись настоятеля. Они говорили «страшно, что шифу увидит насколько мы глупы, ленивы, мелочны, и будет ругать, или даже выгонит.» Многие считали себя не достойными быть учеником такого Учителя, однако желали этого всем сердцем. Каждый пришедший в храм надеялся быть принятым, но зная себя, свои слабости, переживали, что не достойны и старались показаться с наилучшей стороны.
  Но шифу не рассматривал людей с позиции «достоин - недостоин». Останется ли послушник в храме, и на сколько – все это зависит от его юань фэн. Мастер видит общую картину происходящего, и с людьми, и с храмом, и с миром вообще, и никого не прогоняет, и не удерживает, предоставляя осуществляться естественному течению событий.

 Однако бывало, что шифу не рекомендовал оставаться в У Вэй сы тем, кто пришел не с искренней потребностью быть полезным храму и работать над своим сознанием, пришедшему по каким-то другим мотивациям, например рассматривая храм как место где можно спрятаться от внешних проблем, шифу советовал сначала разобраться с этим, а потом принимать решение о жизни в храме. Известно, что и при Будде Шакьямуни не принимали в монахи «зависимых»: беглых заключенных, малолетних детей при живых родителях, торговцев, залезших в долги.
Храмы не места укрытий от социума, приходить в общину стоит лишь тем, кто осознал необходимость изменения восприятия, но не нашедший возможности заниматься этим самостоятельно в миру. По крайней мере так воспринимается храм послушниками, которые начинают что-то понимать, и перестают бояться шифу, испытывая к Учителю лишь безграничное почтение и благодарность.
 В конце января украинке Ольге надо было уехать из храма на несколько недель, у неё кончалась виза и были дела вне Дали. Она сетовала, что ей за всю зиму не удалось увидеть храм в снегу, а по её возвращении погода будет стоять уже совсем весенняя, возможно даже жаркая. Уезжая она слышала холодный прогноз на предстоящую неделю, рассматривала свинцовые тучи над горами Цаншань и расстраивалась что не застанет этого удивительного редкого события - снежного храма.
  Как только Оля уехала, в У Вэй сы пришел снег.

  Пришел с рюкзаком за плечами по лесной лестнице. Это был 23- летний израильтянин Неве, чье имя на иврите значит «снег». 
Он путешествовал по Азии уже много месяцев, побывал в Монголии, Непале, Японии, Лаосе, Филиппинах, и вот добрался до Китая, в первую очередь приехав в храм У Вэй, узнав о нем от китайца, встреченного на Филиппинах.
Неве увлекался боевыми искусствами и горел желанием выучит пару форм с шестом и мечами, немного расстроившись узнав, что за неделю успеет лишь познакомится с «очень непривычными для боксера стойками с опущенными пятками» - как он выразился после первой тренировки, и выучить основные движения одной безоружной формы.
Шла последняя неделя пребывания в храме тренера, и он был рад передать своему последнему студенту все внимание и мастерство, полученное за два года тренировок в У Вэй сы.  Израильтянин был очень доволен и беспрекословно слушался своего наставника, старался как можно точнее повторять его движения, и восхищался его быстротой. 
А тренер благодарно принимал усердие и послушание израильского снега, и очень радовался его приезду - уже больше месяца в храме не было иностранцев, и он волновался, что уедет так больше никого не потренировав.
Снег оказался действительно долгожданным событием для жителей У Вэй сы. По приезду, вписывая свои координаты в тетрадь регистрации, Неве рассмеялся увидев, что последним в списке иностранных гостей стоит имя его армейского товарища, «снег» узнал, что его друг «сосна» - так с иврита переводится имя Орэн, побывал в храме за месяц до этого.

   Разговорившись на тему значения израильских имен, храмовые жители узнали, что оказывается за многие годы в У Вэй сы гостили «волк», «медведь», «лев», «олень», «горный козел» (женское имя), «рыбка» (мужское имя), «змейка», «саранча», прорастали «пальма», «орех», «дуб», «кедр», «дерево», «цветок», «бутон», «рис», «лес», случались «молния» и «роса», бывали «огонь», «вода», «земля», «луч», «ручей», прилетали «голубь» и «пчела», были «молчание», «пение», «природа». 
Китайские послушники пришли в восторг, до этого думая, что только китайские имена могут быть предметом, растением, животным, явлением и даже цветом. Но оказалось, и на иврите человека могут звать «белый», «тайна», «подарок». 
Удивительнейшие вещи узнавали друг о друге, и культура о культуре, встречаясь в древнем храме на крошечном участке восточного склона горной гряды Цаншань.

  Присоединившийся к Снегу Димитрий Януш был швейцарцем, а на вопросы почему у него такое странное двойное имя говорил, что не знает, славянских корней у него нет, в семье все швейцарцы, а назвали его так видимо просто так.
Он рассказал, что почти у всех в Швейцарии двойные имена, но чаще пользуются одним, он выбрал Януш, а о первом - Димитрий, вспоминал лишь когда надо было звонить в банк или на таможне в аэропортах. А у его брата было киргизское имя, тоже «просто так». Очевидно их родители обладали широким кругозором, стилем, и чувством юмора.
  27-летний Януш оказался близким другом Лукаса, жившим в храме несколько месяцев прошлой зимой, но узнал он об У Вэй сы еще раньше, когда Лукас заезжал в храм в первый раз 3 года ранее.
- Я, как и Лукас, работал раньше в зоопарке, тоже очень люблю рептилий, у меня дома было много разных змей и пауков, но зарплата в зоопарке очень уж маленькая, и я устроился в дорожную компанию. Работаем летом, а зимой появляется время ездить путешествовать. Были с Лукасом в Таиланде, в Бирме, в Камбоджи, собираемся вместе на машине из Швейцарии в Австралию, хотим за 2 года проехать через Россию, Китай, и все азиатские страны, а потом на пароме в Австралию, но пока нет денег, однако этот план не оставляем.
Моих домашних рептилий пришлось продать, я ведь по долгу бываю в путешествиях и следить за ними некому. Зато, когда у меня будет своя семья, когда осяду, я обязательно обустрою целую комнату террариумами, очень уж нравятся мне эти удивительные создания. 
    А еще я увлекаюсь тайским боксом, в юности я был хулиганом, пил, курил, но как-то занялся спортом и бросил дурную компанию, теперь меня интересует здоровый образ жизни и активные тренировки. Я начал заниматься в Швейцарии в группе у одного албанца, он такой мелкий, коренастый, но сильный очень, он многому меня научил, и так увлек, что я стал ездить в Таиланд в школы тай бокса.
Занимался там в разных местах, однажды в школе в горах, там тоже не было электричества, горячей воды, и людей было намного меньше, всего один повар и один тренер, каждый день тренировка начиналась с 2-часового хождения по джунглям, вверх-вниз по холмам, и только потом приступали к занятиям. Было очень круто, но стоило в 5 раз дороже, чем тут.
Тут очень дешево! Я удивлен и рад. Планировал пробыть тут несколько месяцев, но немного сомневаюсь, ведь кунг фу это совсем иное чем тай бокс, не теряю ли я время, ведь когда занимаешься чем-то надо сконцентрироваться на одном, только тогда достигнешь успеха.
   
 Белобрысый Януш не мог решить сколько ему оставаться в У Вэй сы, его манили обратно храмы Таиланда, у него на спине заживала огромная татуировка, сделанная недавно старым монахом в маленьком деревенском монастыре, туда Януша привели тайские соратники по тренировкам.
- Они сами зататуированны по полной, и видя, как серьезно и рьяно я тренируюсь, они посоветовали мне тоже сделать на спине и руках магические узоры. Старый тайский монах много часов острой палочкой вбивал мне в кожу рисунок и надписи, которые я никогда не могу увидеть, даже в зеркале, но лишь на фото шеи и спины. Зато всегда могу любоваться той, что набита на кисти правой руки. Как мне объяснили, этот символ для того чтобы сделать меня сильнее.
 Было видно, что любитель рептилий с альпийских гор всецело поглощен тайским боксом и культурой того региона. Единственным недостатком У Вэй сы ему представлялся холод, шла последняя неделя января, и мерзнув под тремя одеялами, вспоминая о жарких тайских ночах, Януш боролся с собой чтобы не сорваться и не уехать обратно в Таиланд.
Узнав, что 8 февраля наступает весна, Новый Год по китайскому календарю, он решил провести в храме этот фестиваль, и только потом вернуться в тропические леса Таиланда. Куда в прошлом году он свозил и своего отца.

- Мой папа хоть и крепкий, и выносливый, но все же уже человек в возрасте, за всю жизнь он особо не путешествовал, побывал только во Франции на машине, и один раз летал на самолете, на недельку в Грецию. И вот я, накопив денег, купил ему билет и пригласил с собой в Таиланд, мне очень хотелось показать отцу, привлекающий меня мир, в котором я нахожу много важного. Папа был в восторге! Ему все казалось таким необычным, он как ребенок восхищался, поражался, удивлялся, недоумевал и радовался новым открытиям. И я конечно радовался вместе с ним, и теперь хочу свозить и маму, и брата, когда снова позволят финансы.
                49
 Кроме рассказов о путешествиях и личной жизни довольно часто в храме можно услышать «философские беседы» людей с не похожим жизненным опытом, мировоззрением, возрастом, национальной и религиозной принадлежностью. В такие моменты остро ощущаешь уникальность места, которое собрало настолько разнообразных мыслителей, что никакому телевизионному ток шоу не под силу.
Однажды в перерыве тренировки зашел разговор о сознании. Начитанные собеседники вспоминали определения этому феномену из книг:   
 - Сознание – это высшая форма психического отражения действительности, связанная с речью и свойственная общественно развитому человеку...
- Это способ отношения к объективной действительности, опосредованной общественно-исторической деятельностью людей.
 - Сознание развилось у человека в процессе совместной, общественной трудовой деятельности людей, вместе со становлением его речевых функций как средства коммуникации и передачи знаний.
  - Это орган отбора, решето, процеживающее мир и изменяющее его так, чтобы можно было действовать.

Среди ребят были и знакомые с книгами по деятельности мозга:
  - Для того, чтобы произошло осознание стимула, нервные импульсы от рецепторов - воспринимающих окончаний органа чувств, должны поступит в центральные отделы нервной системы - вплоть до коры больших полушарий, пройти там ряд последовательных этапов обработки сличения стимула с его образом и словесным обозначением, хранящимся в памяти, в результате чего и происходит осознание.
Это процесс последовательных преобразований входной информации, сличения её с образами, запечатленными в результате прошлого опыта в головном мозге, принятия решения о соответствии её конкретному образу. Так обеспечивается отражение явлений окружающей действительности в сознании человека.
Процесс восприятия имеет активный характер. С помощью механизмов избирательного внимания - структуры в высших корковых зонах головного мозга регулирующих - тормозящих или облегчающих обработку конкретной информации, осуществляется важнейшая мозговая функция - селекция стимулов, необходимая для отражения в сознании субъекта явлений окружающего мира, адекватных его потребностям в конкретной ситуации.
В высших центрах лобной коры уже на самых ранних стадиях процесса восприятия происходит предварительный анализ поступающей информации, интерпретация её на основе прошлого опыта субъекта, и передача результатов этой обработки в нижележащие центры, принимающие участия в опознании данного стимула.
Эти нисходящие от лобных корковых областей влияния могут облегчить пути восприятия объекта, убыстрять его опознание и делать его более надежным; в случае же когда стимул не соответствует ситуации и сложившемуся контексту, наоборот, затруднять, ухудшать или искажать его восприятие. Хотя надо отметить, что о сущности нервного механизма, организующие особые мозговые процессы, которые обеспечивают свойства сознания, ученые почти ничего не знают…
  - Может быть потому, что это происходит вовсе и не в мозге? - рассмешив всех вставил свое веское слово до сих пор молчавший француз. - Может сознание вообще не в мозге?

   Но излагающий знания из книжки продолжил:
- Ученые могут судить о временных параметрах процесса осознания предположительно, на основании косвенных данных. И для них на данный момент главная методическая трудность состоит в определении момента осознания стимула, когда сенсорная информация становится «фактом сознания».
  Решив сменить слишком уж занудный научный тон беседы, кто-то вспомнил факт:
- Мозг потребляет огромное количество энергии. Вес мозга составляет всего около 15 части всего тела, но он потребляет 5-ую часть всех калорий!
 Компания зашумела, споря у кого мозг потребляет меньше, у кого больше. Было видно, что ребята получали огромное удовольствие от темы. Но некоторые не могли понять, и поверить - куда идет так много мозговой энергии? 
- Мы ведь не решаем математические задачи с утра до вечера!?
 Кто-то предположил, что энергия уходит на «всякое такое»:
- Например глаз способен различать 10 000 000 цветовых оттенков. А сколько тонов слышит ухо, а всяких штук ощущает нос, а осязает кожа, и это все обрабатывается мозгом, просто не передается сознанию!
Другой вспомнил, что человеческий мозг принимает 11 миллионов бит информации в секунду, но осознает из всего этого лишь 40 бит.
Все дружно начали делиться разнообразными фактами:
- Скорость воздушного потока в носу при спокойном дыхании 2,4 километра в час, а при чиханье - 170 километров в час!
- Наверное вот на что уходит мозговая активность! - решил перевести всё в шутку француз.

А говоривший об энергозатратности мозга голландец решил пояснить:
- Улаживание «конфликтов» между нашей моделью сознания и другими частями мозга - бессознанием, подсознанием, надсознанием - как хотите это называйте, именно это особенно энергоемкая часть деятельности мозга.
 Конфликты в нашем мозге между социально одобряемым поведением и природным импульсом, который существовал еще до появления млекопитающих, требуют больших энергетических затрат. Но виноваты не архаичные импульсы, а советы сознания. Возможно, мозг современного человека тратит особенно много ресурсов на борьбу с этими импульсами.
Слушавший кореец-буддист вступил в беседу:
 - И именно сознание причина страдания.
Страдание исходит из сознания, состоящего из «осколков» реальности. Реальности, которую целиком человеческий разум вместить не в силу. Он может лишь набрать элементы реальности, которые поставляют органы чувств, и добавить память, эмоции, и прочие продукты психической активности. Разум, сознание, ум - это кое-как сложенная куча поступающей разрозненной информации, формулируемой в слова и образы, из суммы которых и состоит мыслительный процесс -  то, что конструирует и создает для человека его «восприятие мира», деля его на «внутренний» и «внешний», на «я» и «не я», на «приятное» и «не приятное» ...
Пока человек живет, используя мозаичное сознание, а другим этот механизм быть не может по своей природе - нет целостности.
Именно эта раздробленность, не целостность восприятия, и определяется словом «страдание», duhkha дукха, понятие, которое используется в четырех благородных истинах буддизма. 

Хотя надо уточнить, что вообще вся феноменальная жизнь описывается определением duhkha дукха. Не совсем верно переводить этот термин как "страдание", "несчастье", "мука", по-английски disagreeable, unpleasant, misery, distress, uncomfortable, to be sad or uneasy, to cause or feel pain.  Оно охватывает и такой род вещей, как неодушевленная материя, пять органов чувств, цвета, звуки, вкусы и осязаемые явления, но сейчас не об этом.
 Человек по факту находящийся в единстве с целостной реальностью, не может познать это умом, не способен схватить своим сознанием.
  Вот на что указывает Будда, говоря - все есть страдание, точнее дукха. Можно это образно представить так - отрывистые элементы реальности как осколочки стекла и острия игл со всех сторон вонзаются в него, доставляя боль.
А человек так быстро движется, суетится, ищет новых впечатлений, достижений, знаний, набирает все больше и больше доставляющих боль своей фрагментарностью деталей реальности, которые в целостную картину никогда не складываются. И с одной стороны привычный к этой постоянной боли, он не замечает её, многие даже не понимают почему буддизм говорит, что все есть страдание. И не согласны с этим.

  Слушавшие переглянулись и закивали, имея ввиду, что и они не согласны, что их молодая, богатая приключениями жизнь - страдание.
  - Но человек как раз и «вертится» чтобы избавиться от этой неосознаваемой боли, «добиваясь ощущения счастья», при этом лишь добавляя разочарования.
А следует остановиться, замереть на какое-то время, понаблюдать, и тогда эти детали, доставляющие страдание, начнут проявляться, и для начала, осознав их присутствие, можно перестать их набирать. Ну а там дело техники.
  Все внимательно слушали, никто раньше не встречался с подобной точкой зрения, а буддист продолжал:
- Вот мы читаем книжки, слушаем лекции, беседуем, спорим, но это все слова, словами, словесное. Это все из сознания, ума, а задача практикующего перенести внимание со слов, обозначающих что-то выделенное из общего, на целостность. С помощью слов это невозможно, слова всегда дробят. 
А пребывать во внутренней тишине дольше нескольких секунд не получается. Чтение, слушание, написание, разговоры, размышления -  это все способы разделения реальности на слова.

Разделение реальности. 
Восприятия её частями, каковой она не является.
Но привычка невероятно сильна, использование образов и слов - использование ума, это основа нашего миропроживания, и нашего ощущения себя.
Слово «личность» происходит от латинского person, изначально означающее маску с рупором у рта. Такими масками пользовались актеры, выступавшие на сцене открытых амфитеатрах в Древней Греции и Риме. Это были маски, per – через которые до зрителей доходил звук-sonus.
Однако издавая членораздельные звуки - слова, мы не только выражаем себя вовне, чтобы нас понимали окружающие, но многие только так могут сами воспринимать существование самих себя.

К сожалению люди сознают и связывают себя и мир не непосредственно, а словами, и только так и умеют. 
Но по-другому было в перинатальном и младенческом состоянии.
 Правда, тогда существовало необходимое явление, которое обеспечивало жизнедеятельность - мама. А самостоятельно мы бы не выжили. Вот растения и животные в природе живут «вне ума» и выживают без мам, особенно растения, о которых вообще никогда никто не заботится, и они живут бывает по несколько сот лет. А минералы вообще миллионы лет.
Но люди функционируют иначе, они социальны. Вот тут и проявляется социальное значение сознания, о котором вы все говорили. Да, именно, если у тебя нет сознания, если ты не связан с миром словами, и никто о тебе не заботится, то тело не выживет.
 Но сознание у нас не только для того, чтобы выживать, но и чтобы чувствовать границу всякого состояния, всякого восприятия. И некоторые, осознав эти границы, выбирают «идти за пределы сознания» - в этом многие практики буддизма. И именно в храмах и монастырях это лучше всего делать, потому что там всегда находятся люди - бодхисаттвы - готовые заботиться о таких «ушедших за пределы».

  - А что же бессознательное? Оно что такое? - задал вопрос поляк.
Читавший много книг по психофизиологии американец ответил:
- Бессознательный мозг принимает решение. Сознание - подтасовывает причины для этого решения! И мы никогда не замечаем, что эти причины представляют собой лишь наш вымысел, но таким образом мы сохраняем ощущение «целостности я».
 А кореец буддист продолжил:
 - Как и сознание - место переработки и хранения мозаичной информации, поступающей из разных источников - органов чувств, подсознание - это так же место поступления и хранения информации.
И тоже из разных источников.
Подсознание не монолитный массив, не однородная субстанция, а множество разнообразных каналов доступа «знаний», по большей части - о происходящем «ранее».
В отличие от сознания, получающего основную информацию о ситуации данного момента, нужную для социального взаимодействия, подсознание содержит историческую информацию, не обработанную сознанием в силу разных причин, главной из которых является «неважность», - он показал руками кавычки, и продолжил, - Неважность этой информации для решения сиюминутных потребностей.
Однако данные подсознания непременно, и первостепенно влияют на принятие любого решения, принятого сознанием. Подкорковые, лимбические структуры головного мозга человека не имеют аппарата словесной памяти, а это основная часть мозга, влияющая на жизнедеятельность. Каналы доступа исторической информации - подсознания - открыты всегда, в независимости от желания человека, но они не сформулированы вербально и потому не доступны сознанию.

  В деревьях шелестел ветер, летали стрекозы, было тепло и уютно сидеть на траве у тренировочной площадки и слушать.
 - Вот некоторые из этих каналов поступающей в мозг информации: генетическая память - физиологическая информация, полученная от предков, передаваемая через гены сотнями поколений, несущая безграничные данные, не обрабатываемые сознанием, но влияющая ежемгновенно -  определяя и регулируя состояние и работу органов, физические характеристики, предпосылки на болезни и склонности. 
   Второй канал память тела - это уже самим человеком полученные от органов чувств сигналы: «исторические» - испытываемые в перинатальном периоде, в утробе, в первые годы жизни, когда сознание еще не развито достаточно для «сознательной обработки» поступающих сигналов, но фиксируя и храня в невербальном состоянии.  И «ежеминутные» сигналы от тела, которые не поступают в сознание из-за слабости сигнала.
Например, ультрафиолет, радиация, разряженность воздуха, и множество других волновых и прочих воздействий, которые не влияют на принятие решений сознанием, но еще как влияют по сути.
Вот тут, в горах, на высоте более 2000 метров вы не замечаете, но у вас скрытая гипоксия, и, хотя сознание не осознает, но легкие, кровь, сердце вполне ощущают это и работают в соответствующем режиме, посылая информацию в мозг. И это вылезает в снах, у многих тут «очень странные сны» …

Израильтянин аж подпрыгнул:
 - Да, да. А я-то думаю, что это мне такие чуднЫе сны снятся уже третью ночь!
И француз сказал, как всегда шутя:
- Так вот оно что, гипоксия! Эйфория! А я уж обрадовался, что стал Буддой!
Некоторые посмотрели на буддиста, волнуясь, что он воспримет эти слова кощунством, но он, не поведя бровью продолжал:
  - Третий канал получения информации память человечества - ноосфера, коллективное бессознательное, мифы, легенды, архетипы, опыт всех прошлых поколений, хранящийся как вербально, так и не вербально, и имеющий постоянный доступ, не фиксируемый сознанием. Сказка, услышанная в раннем детстве, очень даже влияет на мировосприятие, хотя взрослый человек об этом совершенно не размышляет. Это происходит, минуя его сознание.
    Принятие решений, мыслительный процесс, произвольные и непроизвольные действия человека, т.е. прямо говоря - вся его жизнь, обуславливается и формируется каналами информации. Их количество бесконечно, хотя на самом деле канал один, но это уже другая тема, а сейчас для удобства словесной фиксации, можно распределить на два - вербально обработанная информация – сознание; информация, не обработанная вербально - подсознание.  Бывает информация переходит из одного состояния в другое, и человек вдруг «забывает» или «вспоминает», вдруг осознает или перестает осознавать, всякие гипнозы, измененные состояния сознания, сны могут перемешивать их.  Интуиция мостик между этими каналами.
Но ирония в том, что информацию о Целостности Бытия человеческое сознание не может воспринять.
Единственное, что на самом деле есть, это целостность, однако принимая отрывистую, осколочную, кусковую информацию органами чувств и памятью, у нас у всех формируется ошибочное представление…. 
  Наступило время тренировки, и обогащенные осознанной и подсознательной информации они продолжили изучение форм кунг фу и тай цзы.
                50
   Горы Цаншань, на склонах которых располагается храм У Вэй, впечатляют не только своим видом снаружи, но и изнутри. Покрытые соснами склоны хранят красоты минеральной жизни - гранит, мрамор, серебро, полудрагоценные камни. Само название города «Дали» - одним из значений «Мрамор», указывает на связь этой местности с недрами.

Главными сувенирами Дали считаются тонко нарезанные мраморные панно, изделия из серебра и полудрагоценные камни, особенно жадеит.
В Китае фаворитами считаются изделия с тремя камнями: нефрит, жадеит и яшма, термином «юй» по-английски jade, до нынешнего времени в мировой торговле самоцветами называются как нефрит, так и жадеит.  Самым разнообразным по количеству оттенков является зеленый нефрит, который вовсе и не нефрит, а сходный с ним по своей породе жадеит, именно этот вид зеленого нефрита и называется жадеит, по-китайски «фэйцуй». Все оттенки листвы передаются окраской этого камня, а также бело-зеленая разновидность "мох, пробивающийся сквозь снег", яблочно-зеленый и темно-зеленый с черными графитовыми включениями, известный по изделиям Фаберже.
В китайской традиции нефрит рассматривается как живое существо. Китайская поговорка гласит: "человек питает нефрит, нефрит питает человека". Если спросить о свойствах нефрита современного китайца, он скажет, что нефрит "отгоняет искажения". 

  Узнавая интереснейшие особенности китайского мировоззрения, иностранцы удивлялись почему за тысячи лет китайцы, такие чуткие к окружающему миру, и с таким высоким уровнем культуры, не сделали больших научных открытий?
  Во время послеобеденного отдыха поляк решил порассуждать на этот вопрос:
 - Возможно потому, что им не приходило в голову думать о природе как о механизме из отдельных частей… Я читал, что их видение вселенной цельное, органическое, части их вселенной не разделяются, а тесно переплетены между собой. Китайская культура по своей природе «энергетична», тут осмысляют мир в терминах сакральной энергетики. Жизнь, рождение, смерть, политическая власть, творчество, философия, и многое другое измеряется энергетической полнотой и зависит от получения и сохранения энергетической составляющей. В разных системах координат эта энергия называется по-разному. Например, когда говорится о жизненных свойствах человека, это ци -  некий субстрат, эссенция, содержащая в себе как в зародыше весь мир. Но ци не сводимо к каким-то определенным жизненным свойствам человека, эта энергия составляет ткань всего мира, и трансформации ци есть трансформации самой вселенной. Ци наполняет собой всё и имеет множество состояний: «изначальная ци», «внешняя ци», «внутренняя ци».
Ребята из разных стран слышали об этом впервые, и удивлялись.
- Да, это так, – включился в разговор послушник, - И буддийская практика состоит в том, чтобы направлять энергию и внимание на проделывание привычного обычному человеку мыслительного процесса проецирования и расчленения внешнего мира на классы, в обратном направлении: остановить распознающую деятельность ума, предоставить категориям отпасть, вернуться назад в состояние потенции так, чтобы мир увидеть в его неклассифицирующей таковости. Это и есть состояние чань.
- И что потом? – поднял брови американец.
- Когда это достигнуто, возникает милосердие, и человек из сострадания к не достигшим этого состояния, и желания им помочь, предоставляет проекциям возникнуть снова, уже сознательно слившись с игровой природой Пустоты.
Поскольку таковость есть истинное состояние Будды и всех существ, этим же словом называют изначальную истинную природу, иначе говоря нашу природу Будды. Так как «природа Будды» и таковость - идентичные термины, слово «Будда» часто употребляется для обозначения самой реальности, а не только пробужденного человека.

Так Будда часто рассматривается как олицетворение самой реальности, и тем самым создается основа для народных культов, в которых Будде поклоняются как божеству. Однако различные Будды, которых так почитают, особенно Амида (Амитуофо) - являются олицетворением собственной подлинной природы человека.
     В этом кроется основа учения Школы Чистой Земли, которая считает, что все попытки стать Буддой есть лишь ложная гордость, присущая эго. На самом деле все, что необходимо - это осознанно повторять формулу «Намо Амитуофо» Славься Будда Амида, и отгонять от себя остальные мысли.

    Чань же глубоко «непоследователен», но его опыт дает последствия в том смысле, что может с пользой применяться в любой из возможных сфер человеческой деятельности. И где бы он не применялся, он на всем оставляет свой безошибочный след. Характерные признаки спонтанного поведения ощущаются и в у ши - отсутствие притворства, простоте, непринужденности, лишенной суеты и деловитости.
Это все что можно приобрести с помощью чань - ничего особенного. «Сидишь - и сиди себе; идешь - и иди себе. Главное - не суетись попусту.»
Чань не предписывает действиям никакой определенной направленности, так как не имеет ни цели, ни мотивов, человек в состоянии чань не колеблясь, обращается к тому делу, которое возникает перед ним как необходимое.
В обучении чань много места занимают упражнения, когда перед учеником ставят дилемму, которую он должен решить, не застревая на обдумывание и «выбор», помогая ему развить сознание, функционирующее без затора, без колебаний между альтернативами. Его реакция на ситуацию должна быть мгновенной и следовать за вызовом естественно, как искра за ударом кремния.
В чань часто упоминается блеск молнии и высекаемая искра, как образ что ум должен быть свободным от колебаний, от блокировок, непосредничающий. И было бы ошибкой понимать их лишь символами скорости. Они воплощают непосредственность действия, ничем не прерываемый поток жизненной энергии.
Чань начинается там, где уже не к чему стремиться, нечего приобретать. Нет ничего ошибочнее, чем представлять себе чань как некоторую систему самоусовершенствования или метод превращения в Будду.

     Все идеи самоусовершенствования, приобретения или достижения чего-то в будущем основы на абстрактном образе «себя». Стремиться к их осуществлению - значит придавать этому образу еще большую реальность. Когда человек не может «отпустить себя», он постоянно мечется, колеблется между противоположными побуждениями. Это и есть то, что чань называет бесконечным вращением в колесе рождения-смерти, каждое мгновение новое рождение, новая смерть, каждый вдох - рождение, выдох - смерть.
 Меч праджни (мудрости), отсекающий абстракции – есть «прямое указание», с помощь которого Чань ускользает из сетей религиозности и обращается прямо к человеческому сознанию. Именно об этом и для этого Алмазная сутра, представляющая собой изложение сути Запредельной Мудрости.
По некоторым данным написанный текст Алмазной сутры появился в Индии около III в. н. э., в нескольких вариациях на санскрите и пали. Но уже во II в. Нагарджуна писал свои комментарии по этой сутре, и существуют версии, что именно он является автором её письменного текста.
Большая часть сочинений Нагарджуны это тщательно разработанное логическое и систематическое опровержение всех философских систем, существовавших в его время в Индии. И отрицание в его учениях относятся не к реальности, а к идеям относительно неё.

   Появление махаянских сутр считается одним из самых загадочных моментов в истории буддизма. Исследователи не имеют точных данных ни об их авторах, ни о времени их происхождения. По существу, датировка махаянских сутр ограничена некоторыми знаниями относительно возможного верхнего предела их появления, он определяется по точно известным датам их перевода на китайский язык.
    Один из санскритских вариантов Алмазной Сутры был переведен на китайский Кумарадживой (выходцем из нынешней провинции Синьцзян) в 401 году. Существует еще несколько последующих переводов китайскими буддистами, исследователями и монахами, но первый перевод Кумарадживы считается наиболее популярным. На русский язык самые известные переводы Е.А. Торчинова с китайского языка и В. Андросова с санскрита, так же существуют и другие тексты, выполненные в советское время как с китайского так с санскрита и с пали.
Данный настоятелем храма У Вэй китайский текст Кумарадживы для учеников Священный, но текст был создан для китайского менталитета, мировоззрения, темперамента, образа жизни, культурных понятий, русскоязычные люди не могут принять только его, игнорируя тексты на родном языке. Которых несколько, и они довольно различны, а в некоторых моментах даже противоположны друг другу по смыслу.

   Являясь учеником Будды осознаешь, что все слова и понятия - это просто звуки, буквы, значки, и не стоит привязываться к ним. Однако необходимо уважительно относится к трудам, в которых осуществляются попытки письменно передать Учение Просветленного, и стоит с благодарностью и почтением изучать дары людей, пытавшихся донести слова сутры. Не помешает почитать и переводы на английский, некоторые из которых выявляют иные, совершенно новые, не похожие значения.
Всегда надо держать в памяти, что историческая информация проходила через большое количество интерпретаторов, а соответственно случайных или специальных искажений, и необходимо рассматривать узнанное с разных сторон.
Так же важно помнить, что созданию правильных эквивалентов для философских терминов мешало то обстоятельство, что первые лексикографы слишком поспешно находили им параллели среди западноевропейских богословских терминов, ведь в первую очередь они стремились оказать помощь миссионерам.
А миссионеры европейцы воспринимали культуру Индии и Китая как архаичную и статичную, не стараясь в ней действительно разобраться. Так же нередко случалось, что ученые привносили в свое изучение как ценности, так и предрассудки своей цивилизации, что мешало понять значение и сущность древних цивилизации.

 Вот что пишет о буддизме, называя буддизм суеверием, европеец путешественник, побывавший в Китае в 19 веке: «…Согласно буддийской традиции горький опыт полигамии побудил принца Гаутаму отказаться от предназначенного ему будущего и искать в уединении пустыни и в суровой аскезе душевный мир, которого он не смог обрести дома…». (Имя Гаутама в некоторых источниках упоминается как семейное имя, данное ему отцом, а в некоторых наоборот, как монашеское имя, взятое им при отречении от мирской жизни). «…Монахи путешествуют по Китаю не компаниями, а в одиночку. Они ведут себя крайне ханжески. В некоторых случаях монах останавливается для молитвы каждые пять шагов. Некоторые из них никогда не поднимают глаз от земли. Конечно, мне стало грустно, что целью усердия этого обманутого сатаной адепта не был Бог…»   
               
 Путешествующий по Индии Васко де Гама при посещении храма в Калькутте принял изображение богини оспы за Деву Марию. Он неправильно понял слово «мариама» которое значит «мать эпидемических болезней» услышав в этом «Мария».
   Вот еще пример о сложностях перевода и понимания повседневной жизни -  цитата из «Индики» написанной древнем греком по рассказам о древней Индии: «Что же до того, что Нерах говорит о муравьях, то муравьев он не видел, каковые, как писали некоторые, водятся в земле индов, видел же их многочисленные шкуры, принесенные в македонский лагерь. Мегасфен же говорит, что рассказ о муравьях достоверен в том, что те выкапывают золото, но не ради самого золота, а копают по своей природе, чтобы спрятаться в норе, подобно тому, как и наши маленькие муравьи понемногу копают землю. Те же, будучи больше лис, и землю роют сообразно со своей величиной; земля же золотоносная, и от этого у индов происходит золото.»

   Кроме путаницы в терминах, фактах, и искажений в силу разности верований и мировоззрений, существует некое количество ошибок переводов древних текстов и понимания сутр из-за незнания бытовых элементов жизни людей прошлого, их психологии, что влияло на некорректность перевода, что в свою очередь приводило к еще большему непониманию и к неприятию.
Например, без знания что индийцы носили деньги в узелках, завязанных в край одежды, трудно догадаться, что человек имеющий занятие «отрезающий узелки» это не помощник ткача, и не исполнитель ритуального действия, а попросту вор. И попав под очарование названия «отрезающий узелки» можно инсинуировать всякую несуразицу, приписав такому человеку полезные и даже сакральные функции.
  Многие западные ученые настолько стремились трактовать Будду как моралиста, что смысл философского анализа реальности и ее составляющие либо вообще не замечался, либо принимался за позднейшее схоластическое развитие.
 А вот как к восприятию текста подходили буддисты, монахи, практикующие работу с сознанием: «Значение сутр может быть охвачено только после того, как имел личное переживание…Когда я писал комментарии к Сутрам, я сосредотачивал свой ум, чтобы быть в согласии с Умом Будды. При этом ключ к правильному значению немедленно появлялся. И я записывал его на бумагу. Но если был включен мыслительный процесс, то он не служил цели».