Малая Родина

Много раз я себя спрашивал, а смог бы я написать хотя бы два слова о своей малой Родине живя в России находясь от неё всё равно на каком расстоянии. Маленьком или большом. И мне всегда казалось что не смог бы или смог, но уже довольно в преклонном возрасте и выдавал бы свои воспоминания не так полно и красочно. Живя за границей уже двадцать шесть лет, я часто, очень часто вспоминаю те дни и года, где прошло моё детство, юность, где первый раз полюбил девчонку и счастливый до не возможности нёс её портфель провожая её из школы домой. В мои сны вкрадывались переезды и изгибы реки «Кумачки», её могучие вербы вдоль «Челиксая» и «Кумачки». И даже скрип воротка на колодце мне чудился ночами. Особенно ярким был образ водовоза на бричке, который заезжал на переезд, останавливался на его середине и не слезая с брички черпал воду из реки и наполнял бочку водой. Водовозом был не высокий щупленький казах, всегда улыбавшийся людям при встрече с ними. К сожалению забыл его фамилию, но звали его кажется Мухтар. Он возил воду для больницы для её технических нужд, для стирки больничного белья и прочей надобности. Мы то мальчишки посёлка всё летние дни проводили на реке и купались от переезда не далеко и
лёжа на песке или плескаясь в воде мы наблюдали весь этот процесс набора воды в бочку на бричке, иногда не злобно подшучивая над водовозом когда он покрикивал на лошадь, отмахивающуюся от мух своим хвостом, чтобы та стояла спокойно. В то время ещё была жива заречная да и со стороны основного посёлка дома почти подходили к реке. Ну не дома, а огороды окружавшие дома тянулись от первого переезда до второго метрах в тридцати от реки. Частенько среди дня можно было нам купающимся на реке слышать как ругались хозяйки ругая сорванцов посетивших их огороды без их на то разрешения. А сорванцы нагревшись на жарком Кумакском солнце срывались с песка и с шумом и гамом ныряли с разбегу в реку. Здесь же у переезда мы вечерами встречали возвращавшееся стадо из степи, я жил у бабушки и дедушки всё лето и в мою обязанность не всегда правда, но довольно часто входила встреча коровы и сопровождение её домой до загородки возле сарая, где её уже встречала моя бабушка с куском корочки от хлеба и с ведром для дойки. Стадо возвращалось из степи вдоль реки, всегда проходило по одному и тому же месту. Там где проходило стадо были основательно натоптаны тропинки копытами животных. И они вечером возвращались в посёлок поднимая плотные слои пыли которые долго не опускались на землю. В заходящем величаво солнечном диске сквозь пыль выплывало стадо, первые коровы уже спускались к реке из а из пыли играющей фантастично и взлетающей из под копыт и проглядывающим сквозь него солнцем, слышались звонкие и громкие выстрелы кнута пастуха. Тут и там слышались зовущие крики хозяев и хозяек: Зорька, Зорька, Мань, Мань, Мань, или зовущие бычка Февраль, Февраль, где ты там иди ко мне. Ну и конечно здесь не обходилось и без нас мальчишек и девчонок со своими прутками или самодельными кнутиками. Этими кнутиками мы пытались повторить те выстрелы кнута которые производил пастух этого стада. Но естественно у нас не очень получалось и иногда доставалось самим от этого кнутика за не умение им пользоваться, выстрел не получался а ремешок от него почему-то оказывался на своей попе и больно кусался. Но мы только посмеивались над нашими неудачами и пытались всё таки научится щёлкать кнутом, и когда это получалось радости нашей не было предела. После того как кормилица была сдана на попечение бабушки я старался улизнуть не заметно из под опеки бабушки и пробраться на поляну где мы вечерами играли в казака разбойника или в чехарду. Полянка была примечательна сама по себе она лежала в окружение мазанок и как бы немного выпирала бугорком в её середине. Это было любимое наше место встречи по вечерам и даже днём, дни бывали иногда не очень жаркими и мы играли на этой поляне в «попа -гонялу» и в «клёк». Иногда мы ещё играли в чижика, но это было обычно по весне, когда ещё только, только наша полянка просыхала от снега. А у нас готовые выструганные новые чижики и биты для него. Но ближе к лету мы переходили на клёк и на этом пятачке ещё мы разворачивали футбольные баталии. А когда уже почти стемнело мы садились на лавочку и играли в игру «краски» помню её начало: - Я монах в синих штанах пришёл за краской,... к сожалению дальнейших слов не помню но это не беда, Я помню то наше единение, ту нашу целостность, то наше чувство одного чего-то целого, а ведь среди нас были различные национальности, русский, казах, немец, татарин, украинец, и мы чувствовали себя одним ядром жителями одного посёлка. Нам далеки были неурядицы творившиеся у взрослых, мы жили своей, какой-то райской беззаботной жизнью детей, для которых светило солнце, была река, тёплый песок, кружка молока и кусок хлеба с сахаром и наши нескончаемые игры и длинный, длинный и тёплый ласковый солнечный день, заканчивающийся таким чудным и мирным вечером. И ложась ночью в кровать я не мог сразу уснуть, возбуждённый детский организм ещё долго успокаивался и я не мечтал, нет просто лежал и слушал звуки ночи, форточка была открыта и с улицы доносился приглушённый смех и скрип воротка на колодце расположенного в посаженном садочке из клёнов. Просыпаясь пил молоко с кусочком хлеба, если бабушка была рядом, то приходилось основательно завтракать а уж потом, следить за бабушкой, когда она отвлечётся и по тихому смыться с её глаз. По знакомой тропинке мимо пекарни на речку, где тебя уже ждали такие же вольные птенцы как я, с обгоревшей до черноты кожей и выгоревшими на солнце волосами и полным лицом конопушек. Когда время подходило к обеду, наши животы начинали требовательно просить пищи, и хочешь, не хочешь нам предстоял поход домой для подкрепления своего растущего организма. А путь то лежал один мимо пекарни, эта наша тропинка была довольно хорошо натоптана многими детскими ногами за лето. Я помню её и сейчас, она сокращала путь на реку, на то место где мы обычно купались. Она проходила через «Челиксай» и вторую балку которая разделяла кусок земли как бы на полуостров на котором находилась общественная баня, и ещё несколько мазанок в котором жили люди. Путь от реки и первая балка проходились нормально не спеша да ещё под полуденным жарким солнцем, но при входе в русло «Челиксая» наши ноги убыстряли свои двигательные способности. С хлебопекарни неслись такие запахи, и наша слюна начинала такое обильное выделение, животы аж постанывали от предчувствия вкусной хлебной корочки или сдобных булочек в которых нам не отказывали работницы пекарни, за что им и сейчас вечная моя благодарность и благодарность тех детей который воспользовались их беззаветной добротой. Бывало, так, что после таких перекусов возвращались опять на речку и до темноты могли находится там. А много ли нам надо было, брали майку завязывали её как мешок и шли на переезд ловить пескарей, поймав несколько штук насаживали на прутик и жарили на небольшом разведённом костерке и без соли и хлеба уплетали за обе щеки. Была у нас ещё одна забава, лёжа на песке мы сооружали продолговатый бугор из песка напоминающий обыкновенный хлебный батон и один прятал в него кольцо сплетённое из талинки, при этом все отворачивались и по знаку прячущего повернувшись по установленной очереди начинали искать палочками из той же талы это кольцо. Нашедший по новой прятал, а прятавший до этого становился просто игроком. Но весь шик заключался в том, что бы прятавший на глазах у всех смог спрятать так кольцо, что игроки его долго не могли найти.
Будучи с моими внучками на озере здесь в Германии я показал им эту игру и надо сказать, что она их заинтересовала.  Но здесь к сожалению нет возможности такой какая была у нас в то время. Я не хочу вдаваться в подробности, но здесь в Европе колючей проволки немерено, всё кому-то принадлежит и огорожено. Прошу прощение за отступление.
И теперь я точно знаю, где находился рай, это тот промежуток времени который мы провели от рождения до окончания школы, бывала и в нём непогода но добрых и ласковых дней было намного больше и та радость которую испытывали в то время к нам иногда возвращается в наших снах в наших воспоминаниях. И прикрывая от добрых воспоминаний глаза с которых сбежала нежданная но светлая и добрая слеза, мы испытываем облегчение и умиротворение и говорим: - Да это у нас было и есть.
29.09.2018г.