Освободитель часть 3 глава 13

Озарение
В Петербург пришла настоящая весна. Снег полностью растаял, светило редкое для столицы солнце. Полковник Дворжицкий поборол лихорадку и подумывал выйти на улицу, чтобы прогуляться.
- Капитан Кох не объявляется, - подумал он, - схожу к нему в засаду на Лиговку. Только нужно идти в гражданском платье, чтобы не привлекать внимание к конспиративной квартире террористов…
Только Андриан Иванович хотел крикнуть слуге Прохору, чтобы подал одежду, он зашёл в комнату первым.
- Извиняюсь, барин… - начал он.
Прохор знал, что ему нездоровится и подбирал слова, чтобы не вызвать барский гнев.
- Говори! - велел полковник.
- Прибыл капитан Кох, - решился слуга. - С ним какой-то человек, по виду рабочий.
- Неужели клюнула рыбка… - обрадовался он. - Зови капитана сюда.
Гости зашли в комнату. Одного взгляда на спутника Карла оказалось достаточно для следователя, чтобы принять решение, как вести себя с ним.
- А вот и человек, - притворно радушно воскликнул он, - который должен был взорвать мину на Малой Садовой улице при проезде Государя!
На посетителя его слова оказали сокрушительное действие. Улыбка сползла с его смуглого лица, он застыл в удивлении.
- Откуда вы это знаете? - опешил мужчина. - Всего несколько человек знало про это…
- У меня надёжные источники информации в вашей тайной организации, - заверил полицмейстер.
- Так вы тот самый человек из власти, - предположил он, - который снабжал нас данными о передвижении царя? Я слышал, как это обсуждали члены исполнительного комитета.
- Тссс… - приложил палец губам полковник. - Об этом нельзя говорить вслух! Назовите лучше своё имя.
- Михаил Флоренко.
- Полковник Дворжицкий! - назвал себя хозяин дома. - О вас я слышал, о вашей храбрости ходят легенды.
- Это преувеличение! - заулыбался Михаил.
- Расскажите о самом интересном деле, в котором вы принимали участие.
- Таких дел немало, - начал размышлять он. - Я участвовал в подготовке взрыва царского поезда под Одессой в 1879 году. Готовил мину для взрыва под Малой Садовой, участвовал в подкопе под казначейство в Херсоне.
- О этих подвигах я слышал, - заверил полицмейстер. - Расскажите о чём-то новом.
 
Третье покушение
2 апреля 1879 года в девятом часу утра российский император Александр II, как всегда, вышел из Зимнего дворца на ежедневную утреннюю прогулку.
- День императора протекает неизменным порядком уже много десятков лет… - подумал, идущий на приличном расстоянии начальник его охраны капитан Карл Кох.
Царь закончил прогулку и повернул в сторону дворца. Он прошёл Певческий мост и вышел на площадь перед дворцом. У арки Главного штаба собралась толпа любопытных.
- Может быть, виноват наряд, может игра природы, но красивые лица у русских реже встречаются у женщин, чем у мужчин! - посмотрел на них Кох.
По тротуару у здания штаба войск Петербургского военного округа, им навстречу вышел высокий молодой человек в длинном чёрном пальто. В левой руке держал он форменную фуражку гражданского ведомства с зелёным околышком и кокардой.
- Такие носят чиновники… - отметил капитан.
Поравнявшись с Государем, молодой человек остановился и отдал ему честь. Лицо человека обратило на себя внимание царя. Когда он невольно обернулся, то увидел пистолет, направленный на него.
- Вам чего? - поворот головы спас жизнь царя, пуля просвистела мимо.
Пуля пробила стену дворца, где и застряла. Стрелок прицелился во второй раз, царь вдруг уклонился влево и побежал. Злодей бросился за ним.
- Стой! - в первую минуту Кох и полицейские попросту остолбенели.
Потом все бросились за ними. Сделавши третий выстрел, преступник бросился бежать через площадь, пробежавши некоторое расстояние он, споткнувшись, упал и, поднимаясь, произвел четвёртый выстрел.
- Мимо! - понял Карл.
Продолжая бежать по взятому направлению, царь достиг тротуара у подъезда Министерства иностранных дел. Террорист бежал за ним. Капитан догнал его и ударом сабли плашмя сбил с ног. Преступник был окружён народом и произвел пятый выстрел, прямо вверх. Огромный револьвер валялся рядом. Террориста били, он что-то грыз.
- Не дайте ему глотать! - первым сообразил Кох.
Он торопился разжать челюсть, расцарапав лицо стрелку. У него во рту был орех с цианистым калием, который преступник раскусил. Из Зимнего дворца выскочил Пётр Шувалов. Отставной начальник Третьего отделения квартировал во дворце. Он умолял Александра II сесть в коляску:
- Ведь ещё кто-нибудь из «них» может быть на площади!
- Господь опять спас меня! - перекрестился он. - Третье покушение.
Все во дворце были возбуждены. Императрица сказала, плача:
- Больше незачем жить, я чувствую, что это меня убивает. Сегодня убийца травил его, как зайца. Это чудо, что он спасся…
В Белом зале собрались придворные, офицеры гвардейских полков. Один за другим прибывали члены романовской семьи. Брат Михаил, узнавший о покушении, прибежал во дворец без фуражки. Как и тринадцать лет назад, собралась масса народа. При появлении царя кричали:
- «Ура!»
Отслужили благодарственный молебен. Император почувствовал:
- Тогда люди плакали от счастья. Теперь стараются быть счастливыми.
Зазвонили колокола, он вышел на балкон над Салтыковским подъездом. Дворник на Большой Морской улице, услышав колокольный звон, спросил:
- Опять промахнулись?
- Патриот кричит «ура»,  - ответил мастеровой, - социалист молчит...
Множество людей приходило на Дворцовую площадь у Певческого моста, чтобы увидеть на южном фасаде здания штаба следы от пуль, неумело выпущенных Соловьёвым. Его отвезли в канцелярию градоначальника.
- Я герой! - думал Соловьёв, лёжа на там диване. - Меня никто не замечал всю жизнь! А теперь вокруг все хлопочут…
Рядом с диваном на полу стояла умывальня чашка с порядочным количеством рвоты. Ему оперативно промыли желудок.
- Но яд, видно, был очень старый и, как оказалось, в значительной степени разложился… - понял он.
Посокрушавшись неудаче, Александр успокоился и лежал наигранно важный. Расслабленно попросил папироску. Кто-то подскочил к нему, старательно чиркал спичками. У изголовья, грациозно облокотившись на ручку дивана, изогнувшись над ним, стоял господин в вицмундире с судейским значком и вкрадчивым голосом задавал вопросы:
- С кем общались? В вашем положении полная откровенность поведёт к тому благому результату, что никто из невинных людей не пострадает...
- Ночь перед выстрелами провёл у проститутки! - сказал он.
Насладившись напоследок радостями жизни, он отправился убивать императора, не забыв надеть чистую рубаху, которую припас.
- Ведь на смерть шёл… - усмехнулся террорист.
- Зачем шёл на смерть? - спросил следователь. 
- Мстил за казнённых товарищей! - уточнил Соловьёв. - Как тени, проходят в моём воображении мученики за народ, фигурировавшие в целом ряде больших политических процессов и безвременно погибшие.
С удовольствием объяснял цели, ради которых пошёл на убийство:
- Я принадлежу к русской социально-революционной партии, которая признаёт крайнею несправедливостью то, что большинство народа трудится, а меньшинство пользуются их трудом. Мы объявляем войну правительству... К царю, как к врагу народа, могу питать только враждебные чувства.
Верил, что выстрелом приближал светлое будущее. Правда, будущее, ради которого убивал, представлял несколько смутно:
- Не могу ясно представить себе новый строй жизни, но думаю, что человечество должно дойти до такого совершенства, что каждый будет удовлетворять всем своим потребностям без всякого ущерба для других...
Первые сановники империи, которые на порог кабинета его не пустили бы, теперь внимали каждому слову, записывали все рассуждения. Он заставил царя всея Руси и царскую семью изменить повседневную жизнь.
- Гулять по городу мне теперь нельзя! - понял Александр II.
В расписание жизни императора было внесено существенное изменение, государю навсегда отменили традиционную прогулку. От утренних прогулок по городу царь отказался. На следующий день наследник записал в дневнике:
- «Сегодня мне пришлось первый раз выехать в коляске с конвоем... Папа, слава Богу, решился тоже ездить с конвоем и выезжает, как и я, с урядником на козлах и двумя верховыми казаками».
Для населения России было непривычно увидеть царя, едущим по собственной столице в сопровождении такой охраны. Император Александр I и его отец Николай I выезжали в коляске без всякой охраны.
- Тяжело это видеть! - осуждали обыватели.
Особое присутствие Сената приговорило Соловьёва к смерти, который выслушал приговор спокойно. Ему велели написать просьбу о помиловании.
- Не желаю! - он оставил бумагу чистой.               
28 мая при стечении четырёхтысячной толпы его привезли на Семёновский плац. Эшафот, высокий деревянный помост, был окружён со всех сторон железной решёткой. На нём укрепили два деревянных столба с перекладиной. На перекладине раскачивались на ветру две петли. Рядом с эшафотом, на виду у всех, стояло нечто прикрытое рогожей.
- Это гроб, заготовленный для живого человека... - шептались в толпе.
Наконец подъехала колесница. Александр сидел на скамейке спиною к лошадям, руки его были перевязаны сзади верёвкой. На груди висела чёрная доска, на которой было написано:
- «Государственный преступник».
Войска выстроились вдоль помоста плотными шеренгами. На эшафот поднялся палач Фролов. Высокий, в красной рубахе, поверх одет чёрный жилет с длинною золотою цепью от часов.
- Вчерашний преступник, который за помилование согласился стать палачом... - сказал кто-то из зрителей.
Соловьёв с усмешкою стоял у позорного столба, пока читали приговор. Потом священник подошёл к нему, но тот отрицательно покачал головой. Как показал на следствии, он не верил в Бога. Теперь им завладел палач. Помог надеть белый балахон, который должен был скрыть лицо.
- На горизонте обрисовалась сумрачная фигура, озарённая точно адским пламенем! - капитан Кох наблюдал казнь и размышлял: - Которая с гордо поднятым челом и взором, дышавшим вызовом и местью, стала пролагать свой путь среди устрашённой толпы, чтобы вступить твёрдым шагом на арену истории. То будет террорист!   
Обняв за плечи, палач возвёл Александра на «западню». Набросил петлю, заботливо поправил на шее и подал знак. Помощник ударом ноги выбил подпорки, и Соловьёв рухнул в раскрывшийся люк. Белый балахон судорожно дёрнулся и повис, чуть раскачиваясь на ветру.
- Вешать мы научились… - отвернулся от виселицы Кох.
На следующий день по городу была разбросана прокламация:
- «Мы поднимаем брошенную нам перчатку, мы не боимся борьбы и смерти и взорвём правительство, сколько бы ни погибло с нашей стороны!»
В столице началась паника. Наследник переехал в Аничков дворец, потому что в Царском Селе было затруднительно уберечься от убийц.
- Это будет не жизнь, а каторга! - жаловался он. - Вот до чего дожили!
Цесаревич обожал всё русское. Все его привычки были средней руки русского помещика. Он любил выпить, и был антисемитом, как многие русские. Трезво относился к своим способностям и уважал умных людей, поэтому беспрекословно слушал речи Победоносцева:
- Конституция и парламент есть великая ложь! Великая правда - самодержавие царей. Старые учреждения, древние предания и обычаи - великое дело!.. Наш народ дорожит ими, как Ковчегом завета предков. Настоящий путь России - назад в московскую Русь, в николаевское царствование, в самодержавие.
Присутствие в Зимнем дворце новой фаворитки императора, опасность брака царя с Екатериной Долгорукой после неминуемой смерти болеющей императрицы, всё это нависло пугающей угрозой над наследником.
- Нужно что-то делать с террористами! - уговаривал цесаревич отца.
Александр II решил победить террор силой. Едва закончив войну на Балканах, он объявляет новую войну в собственной стране. 
- Беспощадную войну с террором до полной победы! - провозгласил он.
Вся Европейская Россия была поделена на шесть временных генерал-губернаторств. На этих территориях объявлялось военное положение. Во главе генерал-губернаторств назначались знаменитые боевые генералы прошлой войны. Царь их подвиги назвал во время представления:
- Победитель на Кавказском фронте граф Лорис-Меликов, герой Шипки генерал Гурко, победитель Плевны генерал Тотлебен...
Тридцать лет отслужил Лорис-Меликов на Кавказе, участвовал во множестве сражений. Как положено восточному воину, отважный и коварный, умевший обращаться с солдатами.
- Его называют «Лисий хвост»... - шушукались при дворе.
Лорис-Меликов блестящий администратор. Во время войны взял штурмом крепости Ардаган и Карс, убедил население принимать русские кредитные билеты вместо золотых рублей. На них вёл войну. По заключении мира получил титул графа. Он блестяще справился с эпидемией чумы в Астраханской губернии.
- Что совсем поразительно, - удивлялся Александр II, - вернул в казну неистраченные деньги. Жест совершенно невозможный!
Лорис-Меликов был назначен харьковским генерал-губернатором. Он управлял губернией жёстко, но без изуверства. 
- Единственный генерал-губернатор, прекративший террор в губернии, - обрадовался император. - Как армянин он плохой, а как человек хороший.


 
продолжение http://www.proza.ru/2018/10/10/316