Пионерский галстук

Рядом с нашей кроватью стоит настольная лампа-аквариум. А в нем живет рыбка, которую зовут «Пионерский галстук» (см. картинку над текстом)
Свое имя она получила за насыщенный красный цвет и пышные развивающие плавники.
На ночь этот ночник мы не выключаем, поэтому наш друг семьи,  Пионерский галстук, видит если не все, то многое. Но, так как по характеру он молчун и ничего об увиденном в ночи не рассказывает, то кукла Лена не только не в претензии, но и по утрам живущий в настольно лампе Пионерский галстук кормит…
 Ранее утро, а мне не спиться. Лежу на спине, и левая рука непроизвольно ложиться на живот кукле Лены…
— Садист обрезанный! Четыре утра. Ну дай поспать!
Чувствую, как под моей рукой ее живот уходит куда-то в сторону, потом моя недвижимая ладонь скользит по изгибам талии куклы Лены пока, наконец, не замирает на ее ягодице…
Встаю и иду в кабинет к компьютеру. Никак не могу закончить работу по результатам инвентаризации, а уже октябрь. В инвентарной ведомости за этот год указан Урал 4320 фискар как подлежащий списанию и дальнейшей разукомплектации. Машина с таким же номером шасси шла под списание и разукомплектацию и в прошлогодней инвентаризации..
Так что «После волны победных сводок появились сообщения о трудностях, вызванных…». Я в инвентарной комиссии представляю управляющую компанию. Поэтому сажусь писать служебную записку ГенДиру. Тем более, что есть еще что написать… выпил бы кофейку, но куклу Лену ради этого будить неудобно…
Через две минуты появляется кукла Лена с чашкой кофе и двумя блинами., О блинах я даже  и не мечтал…
— Ты встала, кукла Лена? — задаю я вопрос, который не предпологает отрицательного ответа.
— Прошу считать это явлением Афродиты еврейскому народу.
— Угу, вышла нагая из пены морской посреди Синайской пустыни. У евреев аж глаза от удивления чуть не повылазили.
— Встала, потому что я тебе не жена, и не любовница. Я твоя содержанка. Есть такая лежачая работа для девушки. И она меня устраивает. Оттого-то на этом поприще мне не чужд энтузиазм трудовых свершений.
Карты розданы, ставки сделаны. Платьев много не бывает — поэтому приходится их снимать по первому требованию. Согласна делать это в любой позе, насколько гибкости хватит. Если есть настроение — можешь проверить мои вокальные данные в постельных условиях. Такой вот чувственный факт жизни.
— Перестань, кукла Лена. Может ты и права, но нежный щебет   — неотъемлемая часть услуги, которую ты мне оказываешь. К примеру, «Чуден Иордан при тихой погоде!», или «Ах милый, это будет наша первая брачная полярная ночь. И сейчас я сделаю тебе такое, отчего я потом умру от стыда. Но перед смертью я обязуюсь долго и тяжело болеть».
— Не перестану. Я простая женщина из деревни под Рузой. И от стыда в нашей деревне еще никто не умер, это тебе не белая горячка. Я могу тебе иногда сказать «Мой ципленачик», но в остальном буду рубить правду. Сколько стоят очки, которые ты купил моему Антону вместо тех, которые он разбил в школе?
— Не помню.
— А я помню. В связи с чем вопрос — мне надеть пеньюар или я посижу рядом с тобой голой? Если хочешь, могу надеть чулки. Я знаю, ты это любишь. Я вообще тебя уже насквозь вижу.
— Заданный тобой вопрос, кукла Лена, по-женски жалостливый, но жесткий. И мой ответ будет таков: «Сиди как есть, голая. Вернее голая, но с выражением благочестия, смирения и покорности на лице. Это поможет тебе, кукла Лена, сразу мобилизоваться в час интимных испытаний».
Кстати, ну и что ты во мне видишь?
— К примеру то, что ты, по своей натуре, блатной. Читал конечно много, христопродавец, но ты блатной. Ну признайся, какая у тебя была уголовная профессия в советское время?. Форточником при твоей комплекции… вряд ли.
— Ты как всегда права, кукла Лена. Комсомольским вожаком в годы развитого социализма я действительно не был. Но, зато, я за деньги ставил диагноз «Эпилепсия». Прикидываться инвалидом человеку с таким диагнозом не нужно. А инвалида и в армию не возьмут, и в тюрьму не посадят. А снять этот диагноз практически невозможно. А если он был выставлен в институте Психиатрии, где я тогда работал, то нельзя снять и теоретически.
— Я так примерно и думала. А сюда тебя работать позвали твои бывшие подельщики? 
— Почти. Меня позвал сотрудник ОБХСС, который когда-то вел мое дело.
— Менты и блатные — одна кровь и одна судьба. Все суки дрессированные А почему тебя тогда не посадили?
— Никаких труднообъяснимых зигзагов. Потому что я уехал в Израиль.
— А почему тот ОБХССник позвал именно тебя?
— Потому что тогда ему не удалось меня посадить. И в его теперешнем бизнесе ему понадобился именно такой человек как я.
— Еще блинов хочешь?
— Нет. Чувствую, что служебную записку ГенДиру я сейчас опять не напишу.
— Почему?
— Потому что мы с тобой сейчас пойдем в спальню, кукла Лена. Тебя Пионерский галстук не смущает?
— Пошли, обормот. Меня вообще ничего не смущает. «Нам хлеба не надо — работу давай!», — так нас учили в деревне под Рузой.