О мёде соблазна

 Сладкий, льющийся тёплой струйкой мёд наполняет мастерски сделанный сосуд и, словно паук, расставивший смертельные сети-капканы, вкуснейшее лакомство соблазняет муравьёв, ос, пчёл и других насекомых испить божественной росы. Капельки, собравшиеся по краям сосуда, быстро поглощаются насекомыми: дело сделано, жертва вкусила запретный плод; она, получив толику удовольствия, жаждет большего, покушаясь на весь мёд. Чувства меры, осторожности, самосохранения затягиваются вместе с насекомыми в медовый водоворот; ненасытность, перерастающая в тягостную зависимость, сползает в липкую, вязкую, порабощающую субстанцию, которая в конце концов и хоронит под толстым слоем наслаждения. Ловушка работает: капля за каплей – и жертва уже в заполненном сосуде, из которого чрезвычайно сложно выбраться. Однако даже после отчаянных конвульсий, долгого пути на свободу сквозь затягивающее болото медового удовольствия насекомое ещё вынуждено чистить крылья, чтобы вновь научиться летать: груз прошлого имеет свойство быть невероятно тяжёлым, прибивающим всей своей силой к земле.
 О насекомых ли я говорю? Всякого рода сладострастие, привычка, зависимость – не сладкий ли это мёд для людей? Не погибает ли множество на дне сосуда, задохнувшись от удовольствия или, если угодно, под удовольствием?