Древо Жизни

 Эта история началась одним погожим весенним днем много лет назад. Зима давно отпрянула, забрав с собой свои ледяные цепи, сковавшие морозным сном все живое. Под приветливыми лучами майского солнца плодородная кожа земли - почва, начала являть на свет хрупкие зеленые ростки до поры ждавшие своего часа в надежных капсулах семян. Среди молодой поросли объявился и весьма интересный росток, едва заметная живая нить, пробившаяся сквозь чернозем всем стужам вопреки на встречу живительному и чудотворному свету. Это сияние стало полной противоположностью тому что было прежде; темный, давящий со всех сторон мир остался внизу, в то время как наверху оказался необъятный простор и недосягаемое небо где-то в вышине. Навстречу головокружительной свободе, теплу и живительной энергии новорожденное дерево стало выпускать росток за ростком, ветку за веткой. Но, чем выше оно тянулось ввысь, тем прочнее приходилось держаться на земле, пуская длинные корни в царство, из которого древесная душа пришла, дабы познать красоту гармонии и постичь тайну круговорота жизни.
  В тоже самое время в одном из роддомов происходило следующее: после бесчисленного деления клеток в утробе матери, человеческое семя оформилось в новорожденного младенца. После девяти месяцев покоя, комфорта и безмятежности ему предстояло познать нечто доселе неизведанное, но безусловно притягательное и манящее. Его ждал невероятный мир вокруг, к которому он начал внимательно и настороженно прислушиваться. Настало время перехода и вот, преодолевая грань между одной формой бытия к последующей, крошечному человеку довелось пережить одно из самых серьезных испытаний в жизни - рождение. Взамен теплой жидкости, в которой он словно в невесомости пребывал последнее время его ждал холодный и суровый мир, в котором сразу появились сила притяжения и боль. Первый, самый громкий крик был не чем иным как самым ярким выражением протеста и разочарования. Затем чьи-то бережные руки обернули трепещущее тельце в нечто мягкое и теплое и ужасная дрожь стала постепенно утихать. Окончательно выбившись из сил после битвы за новый свет новорожденный мальчик уснул.
  Время шло не спеша, словно ему некуда было опаздывать. Часы складывались в дни, дни в недели, недели в свою очередь в месяцы. И вот на смену весне и отгремевшему грозами лету пришла осень. Молодому деревцу удалось выстоять и окрепнуть. Оно научилось впитывать пролившуюся с небес дождевую воду и поглощать энергию минералов скрытых в толще земли, все обширнее и глубже разрастаясь корневой системой. Молодые неопытные листья интуитивно разворачивались на встречу искрящимся потокам света, трансформируя чистую энергию и вдыхаемый углекислый газ в необходимый всему живому кислород. Гибкий ствол овладел искусством противостояния губительным порывам ветра сгибаясь и раскачиваясь во время разгула стихий. Тонкое кольцо коры стало оборачивать свой первый неуверенный круг. И теперь пора было готовиться к долгому зимнему сну.
  Тем временем к исходу осени малыш тоже значительно подрос. Первые месяцы жизни можно было назвать настоящим чудом. По-началу мир воспринимался исключительно через прикосновения: аккуратные, заботливые, исполненные любви и ласки. А еще картину окружающей действительности дополняло бесчисленное разнообразие звуков и голосов. Среди них выделялся один: нежный и проникновенный, который был всегда рядом еще до момента перехода и теперь звучал гораздо громче и четче и почти всегда внушал спокойствие и радость, кроме тех моментов, когда в нем раздавались нотки усталости. Был еще и второй особенный голос, не такой мелодичный и добрый, но так же исполненный тепла и неподдельной заботы, его младенец почему-то слышал значительно реже. Питаясь молоком матери он еще и малейшего понятия не имел о том, что же это такое и от куда берется, воспринимая все как должное и требуя своего каждый раз когда появлялось малоприятное чувство под названием голод. Но однажды случилось что-то, что можно было бы назвать первым откровением - глаза, плотно сжатые до сего момента распахнулись. Через два кристально-чистых зеркальца души необъятный и потрясающий мир начал соединять воедино источники звука и материальные объекты И первый, самый главный из них отпечатался мгновенно и невероятно глубоко. Обладательница того самого заветного и незабываемого голоса смотрела на крошку с выражением всепрощающей и всепобеждающей любви, на которую способна только мать. Раз она хранила меня еще до рождения, питала всем необходимым тогда и продолжает это делать сейчас, если она дала мне жизнь и старается поддерживать ее всеми силами, если вся любовь которая только есть исходит от нее, наверное она - Бог, подумал малыш засыпая в ее руках. За окном тем временем совершенно бесшумно с неба начали сыпаться пушистые белоснежные хлопья.
  Минуло около десяти лет с того дня, когда настойчивая и целеустремленная семечка пробилась сквозь грунтовую толщу на встречу свету и жизни. Теперь юное дерево шелестело своей зеленью уже более уверенно, приподнимаясь с каждым годовым циклом все выше и выше над матерью землей. Всевозможные боковые ветви стали образовывать пусть начальную, но все же крону, в которой от весны и до самой осени пели свои песни всевозможные птицы. Кора становилась все прочнее, а ствол все крепче и сильнее. Когда дул ветер, можно было перешептываться с другими деревьями более мудрыми и опытными. Они поведали сначала все самое необходимое, а затем стали делиться своими историями о былых временах, о постоянно изменяющемся мире вокруг и о существах его населяющих. Особое внимание было обращено на так называемых людей. Многие деревья с опаской и нескрываемым страхом перешептывались о них, утверждая, что с помощью хитрых металлических приспособлений и огня им под силу уничтожать целые леса. Находились и те, правда скорее единицы, кто утверждал, что помнит еще человеческую доброту и случаи, когда за деревьями ухаживали и даже охраняли как священные рощи, но это было в стародавние времена. Как бы то ни было, места обитания людей назывались города и один из них находился как раз недалеко от дубравы. Пернатые странники; воробьи, сойки и кукушки щебетали о том, что сооружения из камней и бетона стремительно заполняют пространство вокруг, вытесняя все живое и даже мать-земля подвергается надругательству, погребаемая под чудовищным изобретением под названием асфальт.
  Во время празднования своего первого юбилея мальчишка вдруг поругался со своими друзьями, приглашенными на праздник, из-за какой-то нелепой шутки. Единственным его желанием на тот момент стало покинуть это совсем уже не радостное мероприятие и идти куда глаза глядят. Мать и отец не стали насильно удерживать именинника и разрешили ему немного прогуляться, дабы успокоиться, но лишь с одной оговоркой: не ходить одному в лес и поскорее возвращаться. Паренек, желая сделать все наперекор, направился именно туда. Выйдя из дома он пошел вдоль дороги, мимо детского сада, где он с помощью игр учился взаимодействовать с другими ребятами и девчонками, а так же познавать окружающую его реальность. Потом его путь пролег мимо школы, в которой он сейчас учился и дальше к окраине на которой располагались многочисленные пятиэтажки, и огражденные заборами торчали высотные строительные ярко-желтые краны. Выйдя за черту города и пройдя мимо оврага по тропинке он отправился в сторону чащи. Стоило только вступить ему под бирюзовые, оливковые и изумрудные своды лесного царства как обида, тревоги и беспокойство стали постепенно утихать. Сочная, свежая, недавно появившаяся листва источала непередаваемый аромат. Хотелось дышать только этим воздухом; чистым, здоровым, укрепляющим тело и дух. Погуляв некоторое время, мальчик вдруг приметил одно с виду ничем не примечательное деревце. Оно стояло на пригорке в окружении своих лесных собратьев и слегка покачивалось на ветру, словно приветствуя одинокого путника. Утомившись от непривычно долгой прогулки паренек решил отдохнуть именно возле этого молодого древа. Толи от усталости и пережитых эмоций, то ли от переизбытка кислорода юному юбиляру очень сильно захотелось спать и растянувшись подле зеленеющего безмолвного обитателя леса он погрузился в крепкий сон. Пробудился паренек уже ближе к вечеру полный сил и обновленный. Вспомнив о том, что семья и гости, наверное, до сих пор ждут его возвращения он спохватился и стрелой помчался домой. Но, прежде чем пуститься в обратный путь именинник обернулся и запомнил то место и то дерево которое дало силы.
  Три десятка стволовых колец отметилось не так давно. К тому времени многое претерпело изменения. Раскинутые ветви окрепли, ветвистые корни уверенно и цепко укрепились под землей. Кора стала затвердевать, с каждым годом все надежнее прикрывая уязвимую сердцевину, и каналы по которым в теплое время года струился древесный сок. Протянувшись ввысь к недостижимому небосклону дерево стало невольным свидетелем тому, как постепенно город обошел лесок слева и справа словно с флангов. А затем в ознаменовании своей победы оградил некогда свободную дубраву высоким кованным забором и окрестил это место парком. Но, до этого дня на протяжении многих лет мальчишка-школьник, затем крепкий юноша, а потом уже настоящий мужчина часто посещал эту рощу, относясь к ней как к своему месту силы и покоя. Прибегал он сюда после уроков и ссор с родителями, катался на велосипеде, а зимой бегал на лыжах среди спящих морозным сном деревьев. Был он здесь и с верными друзьями по школьной скамье, обсуждая понравившихся девушек и потом, когда его собственное сердце оказалось пронзенным стрелой амура, вместе со своей избранницей. Провожали они многие закаты и встретили множество рассветов под сенью красивого большого дерева. Спустя некоторое время влюбленные сыграли свадьбу и через несколько лет у них самих появился малыш. И теперь по недавно проложенным дорожкам, среди аллей, неторопливо прогуливались они в тени размашистых ветвей о чем-то с грустью шумевших. А из детской коляски смотрели два глаза-бусинки на невероятный узор раскинувшегося на бело-голубом фоне орнамента из переплетений золотистого, зеленого и чего-то темного, непрерывно находящегося в движении. Тем временем у подножья холма стали появляться ростки новых деревьев устремившихся на встречу свету и теплу.
  К величайшему сожалению безмятежность и умиротворение были внезапно прерваны, когда и мужчина и его молчаливый друг были на исходе четвертого десятилетия. Одним спокойным летним днем небо затянули черные беспросветные тучи и по всем городам, деревням, хуторам, весям, лесам полям, долинам и перелескам пронеслось одно единственное слово: "Война". Отправив жену и сына в эвакуацию, мужчина встал на защиту своего дома и всего, что было ему дорого и горячо любимо. С каждым днем воздух все отчетливее наполнялся гарью, а грохот канонады и тяжелые взрывы становился все ближе. Враг, несший погибель всему живому был уже у ворот. Началась битва за город и за само право быть на этой земле. Ожесточенная, беспощадная, смертельная битва закипела на еще недавно мирных улочках. Город стремительно превращался в руины. И вот во время уличных боев около центрального парка защитникам пришлось отступить, дабы укрыться в естественных складках местности и успеть затем перегруппироваться. Среди них был и наш знакомый, без сна, отдыха и жалости бивший захватчиков. По воле неисповедимого провидения он оказался как раз недалеко от того самого дерева, когда начался вражеский артиллерийский обстрел. Судьба оказалась к ним благосклонна и им удалось уцелеть в отличие от сотен однополчан и десятков старых деревьев. Но свои отметины получил каждый из них; солдат посеченный осколками и древесными щепками  был вывезен в госпиталь, а затем за линию фронта где продолжил трудиться на одном из оборонных заводов не только до конца войны, но и после до самой пенсии. Когда наступил мир ему удалось воссоединиться со своей семьей и продолжить жить уже в другом городе. Крепкое и стойкое дерево изодранное острыми металлическими осколками еще долго лило горькие слезы древесного сока, словно в мольбе протягивая к небу изувеченные ветви. Но, отгремели освободительные бои, противник был отброшен и разбит там, от куда он и пришел. Шрамы на морщинистой коре затянулись, поломанные и израненные ветки окрепли и вновь шелестели листвой, радуя глаз рабочим без устали восстанавливавших уничтоженные улицы.
  Проносились годы, но только не видно было друга детства и чувствуя свою старость и отрешенность зеленый гигант стал постепенно крениться к земле.
Когда в сердцевине образовалось восемь десятков годовых колец для дерева наступил час покинуть парк по программе ликвидации старых и потенциально опасных естественных насаждений. Его время вышло, а предначертанный путь был пройден, и промозглым осенним утром под отвратительный визг электропилы постаревший и сгорбленный обитатель некогда свободной рощи был свален. Но, расторопная бригада рабочих решила этим не ограничится, а подзаработать на древесине все еще высокого качества. Таким образом самые лучшие фрагменты ушли на производство денежной бумаги из которой в последствии были напечатаны банковские купюры. Участки качеством пониже были проданы на мебельную фабрику, где изготавливались столы, стулья, шкафы, тумбочки и прочая утварь для общественных учреждений и частной торговли. А длинные, но уже с кривизной доски ствола достались бюро ритуальных услуг, где из них были изготовлены высокого качества хранилища для усопших.
  После празднования восьмидесятилетия здоровье старика стало ухудшаться весьма стремительно и уже к середине осени его настиг первый сердечный приступ. Сын вместе со своей супругой и многочисленными внуками регулярно посещали деда в больнице и приносили ему разнообразные фрукты, не забывая раз в месяц отдавать лично в руки трудовую пенсию. Пожилой человек каждый раз с чувством какой-то светлой грусти брал их в морщинистые, узловатые пальцы и начинал их комкать, перебирать, затем трясти пока шуршание не начинало отдаленно напоминать шелест листьев. Затем он непременно загадочно улыбался  и раздавал все без остатка внукам на мороженное и на сладости. Детвора утверждала, что это слишком много, но дед ничего не хотел слушать по этому поводу. Затем когда все уходили и в палате никого не оставалось он тайком от медперсонала приподнимался с кровати и облокотившись на прикроватную тумбочку недолго стоял глядя в окно. После чего присаживался обратно и долго, внимательно разглядывал лакированный узор на скромной больничной мебели. Что-то пересекло годовые кольца неуловимо знакомо, словно след от чего-то острого. Потом старик тихо и спокойно засыпал, а во сне ему виделся весь долгий и непростой жизненный путь; юность, молодость, первая и растянувшаяся на всю жизнь, крепкая и нерушимая любовь, тяжелые послевоенные годы, работа на оборонном заводе, веселые гомонящие и бегающие туда-сюда внуки. Но прежде чем уснуть вечным сном старик отчетливо услышал как гуляет ветер в пушистой зеленой кроне большого зеленеющего дерева на невысоком пригорке и с миром продолжил свой путь дальше, в Вечность.
  Спустя три дня простой солдатский гроб в котором и завещал быть похороненным усопший с почетом и уважением опустили в землю. В тот момент, когда два старых друга даже после смерти встретились, солнечный луч прорезал угрюмый небосклон и пробежал по доскам посеченным, словно неровным пунктиром. По прошествии сорока суток, по старинному обычаю все родные и близкие пришли на кладбище помянуть деда, а заодно исполнить его последнюю волю - посадить в изголовье молодой древесный саженец. Что и было исполнено пятилетним ясноглазым внуком...